он  более
опасен.
   - Замечательный ответ, - сморщился Деллрей.  -  Однако  он  не  имеет
никакого отношения к нашему вопросу. Так что  же  вы  готовы  пожаловать
Танцору, если он настучит на Хансена?
   - Этот вопрос еще не обсуждался.
   - Десять лет умеренного режима? - предположила Сакс.
   - Повторяю, это еще не обсуждалось.
   Мысли Райма снова вернулись к  ловушке,  которую  они  так  тщательно
готовили до четырех утра. Если Перси и Хейла сейчас перевести  в  другое
место. Танцор  об  этом  узнает.  И  пересмотрит  план  своих  действий.
Выяснив, что свидетели содержатся в Шорхэме, а  охрана  получила  приказ
взять его живым, он преспокойно войдет в охраняемый дом, убьет  Перси  и
Хейла, а также десяток федеральных маршалов и уйдет живым и невредимым.
   - У нас мало времени... - начал прокурор.
   - У вас есть постановление? - оборвал его Райм.
   - Я надеялся, вы отнесетесь к моей просьбе с пониманием...
   - Вы ошиблись.
   - Но ведь вы - частное лицо.
   - А я - нет, - вставил Селитто.
   - Так-так, понятно, - посмотрев на Деллрея, Элиополос  даже  не  стал
спрашивать, на чьей тот стороне. - Через три-четыре часа  у  меня  будет
ордер на принудительное помещение свидетелей под охрану.
   "В воскресенье утром? - подумал Райм. - Ну-ну!"
   - Мы их не отпускаем, - произнес он вслух. - Делайте то, что считаете
нужным.
   Круглое бюрократическое лицо Элиополоса скривилось в улыбке.
   - Должен вас предупредить, что в том случае,  если  преступник  будет
убит при задержании, я лично проверю отчет  о  правомерности  применения
оружия, и весьма вероятно, что я сочту чрезмерными действия  полиции,  -
он повернулся к Райму. - Я также заведу дело по обвинению  частных  лиц,
мешающих  работе  федеральных  правоохранительных  органов.  Это   может
привести к серьезным неприятностям. Я просто хочу вас предостеречь.
   - Благодарю вас, - небрежно бросил Райм. - Я очень  рад.  Как  только
прокурор ушел, Селитто осенил себя крестным знамением.
   -  Господи  Иисусе,  Линк,  ты  слышал?  Он  пугает  тебя  серьезными
неприятностями.
   - Та-та-та... Лично мне кажется, этого петушка напугали бы  и  мелкие
неприятности, - язвительно  заметил  Деллрей.  Все  дружно  рассмеялись.
Потянувшись, Деллрей продолжал:
   - Линкольн, ты слышал, на город обрушилась какая-то зараза?
   - Какая еще зараза?
   - Ее уже успели подхватить масса  народу.  Мы  с  моими  ребятами  из
спецназа все чаще возвращаемся с операции, испытывая  неприятный  зуд  в
указательном пальце правой руки.
   - И вы тоже? - спросил Селитто, по части актерского мастерства сильно
уступающий агенту ФБР. -  А  я-то  думал,  этим  страдаем  только  мы  в
полиции.
   - Но дело в том, - заявил Фред Деллрей, - что я знаю верное средство.
Достаточно просто пришить какого-нибудь подонка,  вроде  этого  Танцора,
стоит ему только косо на тебя  посмотреть.  Работает  безотказно,  -  он
раскрыл сотовый телефон. - Полагаю, неплохо  будет  напоминать  об  этом
лекарстве моим ребятам. И я прямо сейчас им и позвоню.
 
Глава восемнадцатая 
Час 22-й из 45 
 
   Проснувшись на рассвете в мрачной  спальне  охраняемого  дома.  Перси
Клэй встала с кровати и подошла к окну. Раздвинув шторы, она  посмотрела
на унылые серые тучи. В воздухе висела прозрачная дымка.
   Полетные условия крайне близки к  допустимому  минимуму.  Ветер  090,
скорость пять узлов. Видимость четверть  мили.  Надо  надеяться,  что  к
вечеру распогодится.  О,  она  полетит  в  любую  погоду.  Любой  пилот,
обученный вождению по приборам,  сможет  взлететь,  долететь  до  нужной
точки и сесть при полном отсутствии видимости. (Более того,  современные
авиалайнеры, оснащенные компьютерами,  радиолокационными  установками  и
системами уклонения от столкновений,  могут  вообще  летать  без  помощи
человека  и  даже  осуществлять  мягкую  посадку.)  Но  все   же   Перси
предпочитала  летать  в  ясную  погоду.   Ей   нравилось   смотреть   на
проплывающую внизу землю. Ночные огни. Облака. А над головой звезды.
   Все звезды ночного неба...
   Перси снова вспомнила об Эде,  о  том,  как  вчера  ночью  звонила  в
Нью-Джерси его матери. Они говорили о том, как лучше  справить  поминки.
Перси хотела еще раз все обдумать, составить список приглашенных.
   Но у нее ничего не получилось. Все ее мысли  были  заняты  Линкольном
Раймом.
   Она снова и снова мысленно прокручивала разговор, состоявшийся  вчера
за  закрытыми  дверьми  в  спальне  криминалиста  после  стычки  с   той
полицейской, Амелией Сакс.
   Перси села рядом с Раймом в старое кресло. Какое-то время  он  изучал
ее, разглядывая с ног до головы. Ее захлестнуло странное чувство. Оно не
имело ничего общего с  тем,  что  испытывают  женщины,  которых  мужчины
бесцеремонно разглядывают на улице или в баре (разумеется, к ней это  не
относится).  Скорее,  так  осматривал  ее  старший  пилот  перед  первым
совместным вылетом. Проверял ее компетентность, смекалку,  манеру  вести
себя. Ее мужество.
   Перси достала было из  кармана  фляжку,  но  Райм,  покачав  головой,
предложил виски восемнадцатилетней выдержки.
   - Том считает, я пью слишком много, - сказал он. - Что  соответствует
действительности. Но что значит жизнь без пороков, верно?
   Перси грустно улыбнулась.
   - Мой отец как раз один из поставщиков.
   - Алкоголя? Или пороков в общем?
   - Сигарет. Он управляющий крупной табачной компании в Ричмонде. Прошу
прощения, сейчас  она  называется  как-то  вроде  "Компания  по  выпуску
товаров массового потребления".
   За окном послышался стук крыльев.
   - О, - рассмеялась Перси, - это  всего-навсего  сокол-сапсан.  Самец.
Странно, почему он поселился здесь? Обычно они предпочитают окраины.
   - Не  знаю.  Однажды  я  проснулся,  а  соколы  уже  были  здесь.  Вы
разбираетесь в них?
   - Ну да.
   - Охотились с ними?
   - Было дело. У меня был сокол, которого я получила еще птенцом. Такие
легче поддаются дрессировке, - она улыбнулась, осмотрев гнездо за окном.
- Но лучшей была взрослая самка. Они крупнее самцов, и  лучше  охотятся.
Работать с ними трудно. Но моя брала всех - кроликов, зайцев, фазанов.
   - Она до сих пор живет у вас?
   - Нет-нет. Однажды она караулила  -  летала,  высматривая  добычу.  И
вдруг почему-то передумала. Упустила большого  жирного  фазана.  Поймала
восходящий поток и поднялась на сотни  футов  вверх.  Скрылась  на  фоне
солнца. Я после этого целый месяц оставляла прикормку, но она так  и  не
вернулась.
   - Так просто исчезла?
   - Такое нередко случается, - небрежно пожала  плечами  Перси.  -  Это
ведь  все-таки  дикие  животные.  Но  мы  провели  вместе  замечательные
полгода,  -  именно  эта  соколица  вдохновила   на   создание   эмблемы
"Гудзон-Эйр". - Вам повезло с соседями, - она кивнула в сторону окна.  -
Вы их как-нибудь назвали?
   Райм мрачно рассмеялся.
   - Я такими вещами не занимаюсь. Том как-то попытался. Я хохотал  так,
что он пулей выскочил из комнаты.
   -  Та  полицейская.   Сакс,   она   действительно   собирается   меня
арестовать?
   - О, полагаю, мне удастся отговорить ее от этого.  Знаете,  я  должен
вам кое-что сказать.
   - Продолжайте.
   - Вам с Хейлом придется сделать выбор. Именно об этом  я  и  хотел  с
вами поговорить.
   - Какой выбор?
   - Мы можем вывезти вас из города. Вами  займется  специальная  служба
защиты  свидетелей.  Предприняв  необходимые  отвлекающие  действия,  мы
наверняка  собьем  Танцора  со  следа,  вы  сможете  дать  показания  на
предварительном слушании.
   - Но?
   - Но Танцор не отстанет от вас. Даже после предварительного  слушания
вы все равно будете  представлять  собой  угрозу  для  Филиппа  Хансена,
поскольку вам надо будет давать показания в  суде.  А  этого,  возможно,
придется ждать несколько месяцев.
   - Вполне  вероятно,  уже  во  время  предварительного  слушания  дело
развалится, даже несмотря на наши показания,  -  возразила  Перси.  -  В
таком случае Хансену будет незачем нас убивать.
   - Это не имеет значения.  Получив  заказ  кого-то  убить,  Танцор  не
остановится до тех пор, пока этот человек не будет  мертв.  К  тому  же,
прокуратура собирается также обвинить Хансена в убийстве вашего мужа,  и
вы будете проходить свидетелем и по этому делу. Хансену нужно, чтобы  вы
исчезли.
   - Кажется, я начинаю понимать, куда вы клоните.
   Райм поднял бровь.
   - Червяк на крючке.
   Вокруг  его  выразительных  глаз   появилась   сеточка   морщин.   Он
рассмеялся.
   - Ну, я не собираюсь водить вас по людным местам. Вы будете  помещены
в охраняемый дом здесь, в Нью-Йорке. Охраняемый в прямом  смысле  слова.
Безопасность на высшем уровне. Однако мы дадим утечку информации о  том,
где вы  находитесь.  Танцор  вынырнет  на  поверхность,  и  тут  мы  его
остановим раз и навсегда. Затея безумная, но мне кажется, особого выбора
у нас нет.
   Еще один глоток виски. Неплохо для  напитка,  разлитого  не  в  штате
Кентукки.
   - Безумная? - переспросила Перси. - Позвольте задать вам один вопрос.
У вас есть детективы-идеалы? Которыми вы восхищаетесь?
   - Естественно. Из криминалистов это Огюст Вольмер и Эдмонд Локар.
   - Вам знакомо имя Берил Маркхэм?
   - Нет.
   - Женщина-летчица тридцатых-сороковых годов. Именно она, а не  Амелия
Ирхарт, является моим кумиром. Берил Маркхэм вела роскошную  жизнь.  Она
принадлежала к высшей английской аристократии. Маркхэм была первой -  не
первой женщиной, а первым человеком, кто  совершил  в  одиночку  перелет
через Атлантику по сложному маршруту, с восток на запад.  Линдберг  ведь
использовал попутные ветры. - Перси рассмеялась.  -  Все  считали  Берил
Маркхэм безумной.
   Газеты  посвящали  ей  передовицы,  умоляя  отказаться   от   полета.
Разумеется, она никого не стала слушать.
   - И перелет завершился удачно!
   - Она совершила вынужденную посадку, немного не дотянув до аэродрома.
И все-таки можно считать, что перелет закончился удачно.  Знаете,  я  не
могу решить, храбрость это или безумие. Иногда мне  кажется,  что  между
этими понятиями нет никакой разницы.
   - Вы будете в безопасности, - продолжал Райм, - но полной ее  назвать
нельзя.
   - Позвольте вам кое-что рассказать.  Как  вы  зовете  этого  негодяя?
Наемного убийцу?
   - Танцором.
   - Танцором у гроба. Так вот,  у  пилотов  реактивных  самолетов  есть
выражение "угол гроба".
   - И что оно означает?
   - Диапазон между скоростью срыва в штопор и  скоростью,  при  которой
самолет начинает разваливаться  на  части  от  турбулентности  Маха  при
приближении к скорости звука. На уровне моря у  летчика  есть  в  запасе
пара сотен миль в час, но на  высоте  пятьдесят-шестьдесят  тысяч  футов
скорость срыва в штопор составляет где-то пятьсот узлов, а порог Маха  -
пятьсот сорок узлов. Если летчик не удержится в этом интервале  в  сорок
узлов, он "завернет за угол гроба" и  все.  Все  самолеты,  летающие  на
таких  высотах,  обязаны  быть   оснащены   автопилотами,   позволяющими
удерживать скорость в безопасном диапазоне. Так вот, я  постоянно  летаю
на таких  высотах  и  не  помню,  когда  в  последний  раз  пользовалась
автопилотом. Я не знакома с концепцией "полной безопасности".
   - Значит, вы согласны.
   Но Перси ответила  не  сразу.  Она  окинула  Райма  долгим  изучающим
взглядом.
   - Тут есть что-то еще, ведь так?
   - Не понял?  -  переспросил  Райм,  но  его  невинный  тон  был  явно
деланным.
   - Полиция охотится с таким рвением далеко не за каждым  убийцей.  Что
такого натворил этот Хансен? Убил двух солдат и моего мужа в придачу.  А
вы жаждете его крови так, словно это сам Аль Капоне.
   -  Мне  наплевать  на  Хансена,  -  тихо  произнес   Линкольн   Райм,
восседающий на  механическом  троне,  с  неподвижным  телом  и  глазами,
мечущими черные искры, похожими на глаза ястреба.
   Перси не призналась ему, что она, как и он, ни за  что  не  стала  бы
давать клички охотничьим птицам. Для нее ее любимица  всегда  оставалась
просто "соколом".
   - Меня интересует только Танцор, - продолжал Райм.  -  На  его  руках
кровь  полицейских,  в  том  числе  двух  моих  сотрудников.  И  я   его
обязательно возьму.
   И все же Перси показалось,  что  он  недоговаривает.  Но  она  решила
дальше не напирать.
   - Вы должны переговорить также и с Бриттом.
   - Разумеется. Перси помолчала.
   - Ну хорошо, я согласна.
   - Благодарю вас. Я...
   - Но, - прервала его Перси.
   - Что?
   - При одном условии.
   - Каком еще условии? - поднял бровь Райм. Перси вдруг словно  молнией
ударило:  если  не  обращать  внимания  на  его   парализованное   тело,
замечаешь, какое у него красивое лицо. Перси тотчас же начал терзать  ее
давнишний враг - знакомый зуд, донимавший  ее  в  присутствии  красивого
мужчины. "Эй, Троллиха, Жаба, Уродина, ты свободна  в  субботу  вечером?
Наверное, нет..."
   - Завтра вечером я совершу чартерный рейс по заказу "Ю. Эс. Хелскэр",
- решительно заявила Перси.
   - О, не думаю, что это будет разумно.
   - Так или никак, - сказала она, повторяя фразу,  которую  произносили
при заключении контрактов Рон и Эд.
   - Почему именно вы должны лететь?
   - Нашей компании необходим этот контракт. Катастрофически  необходим.
Маршрут очень сложный, все впритык, и  чтобы  его  выполнить,  требуется
самый лучший летчик "Гудзон-Эйр". То есть я.
   - Что значит "все впритык"?
   - Все рассчитано с точностью до десятого знака после  запятой.  Запас
горючего  минимальный.  Я  не  могу   допустить,   чтобы   пилот   делал
дополнительные круги перед заходом на посадку, потому что с первого раза
он промахнулся, или чтобы он уходил на запасной аэродром  из-за  сложных
метеоусловий, - помолчав, она добавила:
   - Я не допущу, чтобы моя компания вылетела в трубу.
   Перси приготовилась услышать новые возражения, но к ее удивлению Райм
кивнул:
   - Хорошо. Я согласен.
   - Значит, договорились.
   Встав, Перси машинально протянула руку, но вовремя одернулась.
   Он рассмеялся.
   -   Последнее   время   мне   приходится   довольствоваться    устной
договоренностью.
   Они выпили виски, скрепляя сделку.
   И вот теперь рано утром в воскресенье Перси прижалась лбом к оконному
стеклу охраняемого дома. Предстоит еще  так  много  сделать!  Необходимо
подготовить "Фокстрот Браво". Составить план полета, только на это уйдет
несколько часов. И все же несмотря на беспокойство, несмотря  на  скорбь
из-за кончины Эда, Перси  испытывала  неописуемое  наслаждение:  сегодня
вечером она полетит.
   - Привет! - дружелюбно протянул  мужской  голос.  Обернувшись,  Перси
увидела в дверях Роланда Белла.
   - Доброе утро!
   Он быстро подошел к окну.
   - Если хочется раздвинуть шторы, будьте добры ползать на четвереньках
как грудной ребенок. Белл быстро зашторил окна.
   - Ой. Я слышала, детектив Райм готовит ловушку. Он гарантировал,  что
поймает убийцу.
   - Что ж, говорят. Линкольн Райм  всегда  прав.  И  все  же  в  данном
конкретном случае осторожность не повредит. Спали нормально?
   - Нет. А вы?
   -  Удалось  урвать  пару  часиков,  -  чуть  раздвинув  шторы,   Белл
внимательно оглядел  улицу.  -  Но  мне  много  и  не  нужно.  Я  всегда
просыпаюсь бодрым и жизнерадостным. Что значит иметь  дома  молодежь!  А
теперь давайте договоримся: вы окна больше не расшторивайте. Помните, мы
в Нью-Йорке. Только подумайте, что  будет  с  моей  карьерой,  если  вас
зацепит шальной  пулей  какой-нибудь  гангстер,  смеха  ради  палящий  в
воздух. Да со мной целую неделю никто здороваться не будет! Так, это  мы
обсудили. Ну а как насчет кофе?
 
*** 
 
   В это воскресное утро в окнах  старого  особняка  отражались  налитые
свинцом тучи.
   Все обещало дождь.
   Вот Жена в халате стоит у окна; светлый овал ее лица  окружен  темным
ореолом волос, взъерошенных после сна.
   А вот Стивен Колл, затаившийся в тени  водонапорной  башни  на  крыше
старинного многоквартирного дома, стоящего  в  квартале  от  охраняемого
дома министерства  юстиции  на  Тридцать  пятой  улице,  разглядывает  в
бинокль ее худое тело, до которому плывут отражения туч.
   Он знал, что стекло в окне пуленепробиваемое и  обязательно  выдержит
первый выстрел. Он мог через четыре секунды всадить в то же место вторую
пулю, однако услышав звук разбитого стекла. Жена непроизвольно  отпрянет
назад, даже если и не поймет, что в нее  стреляют.  Высока  вероятность,
что он не сможет нанести смертельную рану.
   "Сэр, я буду действовать в соответствии с первоначальным планом ".
   За спиной Жены появился мужчина, и шторы тотчас же задернулись. Потом
его лицо показалось в щелочке, цепкие глаза  осмотрели  крыши  окрестных
домов, где, логичнее всего,  должен  был  бы  засесть  снайпер.  Мужчина
показался Стивену знающим свое дело и потому опасным. Стивен  постарался
запомнить его лицо.
   И тут же нырнул за парапет, чтобы его не заметили.
   Уловка   полицейских,   Стивен   предположил,   что    ее    замыслил
Линкольн-червь, насчет якобы перевода Жены и Друга в полицейский участок
в Вест-сайде одурачила его не больше  чем  на  десять  минут.  Прослушав
записанный на магнитофон разговор Жены с неким  Роном,  Стивен  запустил
нелицензированную  компьютерную  программу,  скаченную  из  "Интернета".
Программа  установила  номер  телефона,  с  которого  звонила  Жена.  Он
начинался на 212 - Манхэттен.
   Следующий выстрел был сделан с очень дальним прицелом.
   "Но как одержать победу в сражении, солдат?"
   "Оценив все возможности, какими  бы  невероятными  они  ни  казались,
сэр".
   Подключившись к Сети, Стивен  ввел  номер  в  телефонный  справочник,
определявший адрес и фамилию абонента. С незарегистрированными  номерами
такой фокус не проходил, и Стивен был уверен,  что  люди  в  федеральном
правительстве не настолько глупы, чтобы  регистрировать  номер  телефона
охраняемого дома.
   Он ошибался.
   На экране компьютера появилась надпись: "Джеймс Л. Джонсон, дом  258,
Восточная 35-я улица".
   Невозможно...
   После этого Стивен позвонил в федеральную администрацию Манхэттена  и
попросил соединить его с мистером Джонсоном.
   - С мистером Джеймсом Джонсоном, - уточнил он.
   - Минуточку, соединяю.
   - Извините, - вмешался Стивен, - а в каком он отделении работает?
   -  В  отделении  министерства  юстиции.   Управление   хозяйственного
обеспечения.
   Пока  секретарша  переадресовывала  вызов,  Стивен  положил   трубку.
Установив, что Жена и Друг находятся в охраняемом доме на Тридцать пятой
улице,  он  украл  подробный  план  района  и  стал  разрабатывать  план
действий. Затем  Стивен  отправился  к  зданию  двадцатого  полицейского
участка в Вест-сайде и умышленно показался  с  биноклем  в  руках  перед
бензоколонкой. И, наконец, он угнал бензовоз, оставив полно улик,  чтобы
убедить полицию  в  том,  что  он  собирается  использовать  бензовоз  в
качестве гигантской зажигательной бомбы.
   И вот теперь Стивен Колл  находился  здесь,  в  радиусе  выстрела  из
стрелкового оружия от Жены и Друга.
   Он размышлял о работе, пытаясь не проводить очевидную параллель: лицо
в окне, следящее за ним.
   Ему было несколько не по себе,  но  терпимо.  Червей  также  было  не
слишком много.
   Шторы задвинулись. Стивен  снова  принялся  изучать  охраняемый  дом.
Трехэтажное  здание,  не  примыкающее  к  соседним  постройкам,  подобно
черному  пятну  окруженное  переулками.  Стены  из  песчаника  -  самого
прочного после гранита и мрамора строительного материала, так что нечего
думать о том, чтобы пробить или проделать  в  них  брешь  взрывом.  Окна
забраны решетками, с виду старинными чугунными, но Стивен не сомневался,
что в действительности они из особо прочной стали, и к тому же  оснащены
датчиками, реагирующими на удар или смещение.
   Пожарная лестница  была  настоящей,  но  при  ближайшем  рассмотрении
становилось видно, что за зашторенными окнами  чернеет  темнота.  Скорее
всего, к внутренней раме на болтах прик