и можно было назвать улыбкой.
   - Я не испытываю угрызений совести, если вы об этом. Совсем нет. А  у
вас?
   К своему удивлению, она рассмеялась.
   - Никаких! В таком случае, к делу. Похоже, что  в  Краснегаре  возник
спорный вопрос о престолонаследии.
   - Или скоро  возникнет.  Вряд  ли  джотунны  охотно  признают  власть
женщины.
   - Со времени моего последнего урока истории прошло многовато времени,
ваше сиятельство! Вы должны разбираться в этом гораздо лучше, чем я.
   Он усмехнулся.
   - Империя - это акула, и она рада проглотить каждую  мелкую  рыбешку,
которую поймает.
   Для солдафона он выражался на редкость образно.  Экке  не  надо  было
вспоминать школьные дни, чтобы  знать,  что  любая  сложная  ситуация  в
других королевствах использовалась Империей для своей выгоды. Была ли то
борьба  за  престолонаследие,  гражданская  война  или  хотя  бы  мелкий
пограничный конфликт, легионы Империи сразу же устремлялись  туда  якобы
для защиты одной из сторон. Какой именно - не имело  значения,  так  как
обе в конце концов  неизбежно  становились  частью  Империи.  Они  могли
отвоевать свою свободу через' многие годы, но к тому времени страна  уже
успевала лишиться своих богатств. И герцогине не  приходилось  объяснять
Игинги такие вещи.
   - Если девчонка не сможет править, тогда лучшие шансы у моего сына.
   Верзила насмешливо поднял бровь.
   - Как я понимаю, тан Калкор имеет больше шансов.
   Экка сердито стукнула тростью об пол.  В  ковре  на  этом  месте  уже
образовалась дырка, вспомнила вдруг она. Должно быть, в последнее  время
это превратилось в привычку.
   - Он имеет право через свою прапрабабушку. Но если женщина  не  может
править, она и не может передавать  титул!  Так  что  ему  будет  трудно
что-либо доказать. Его аргумент не пройдет!
   - Аргументы джотуннов обычно очень весомы. - Игинги скрестил  ноги  и
вытянулся в кресле совсем не по-военному. - Допустим, что ваш сын  имеет
право на престол, но ваш сын - подданный императора. Император не  может
оспаривать  право  женщины,  поскольку  его  собственная  бабушка   была
правящей  императрицей.  Так  что  ваши  аргументы  также   сомнительны.
Любопытно!
   Она не ожидала, что  Игинги  обратит  на  это  внимание.  Экке  самой
потребовалось несколько дней, чтобы все  обдумать.  Обе  стороны  должны
были признать, что у противника не меньше прав на престол.  Естественно,
никто этого не сделает.
   - М-м-м, да. Но если император решит... решит  выступить  на  стороне
моей племянницы, тогда он, скорее всего, направит туда  вас,  ведь  ваша
область Пондаг граничит с Краснегаром.
   К ее удивлению, Игинги слегка покраснел.
   - Не  обязательно,  но  допустим,  что  направит.  Что  конкретно  вы
предлагаете, ваша светлость?
   - Привезите девицу обратно. Если ее отец умер. А если нет, то шок  от
вашего появления вполне может  ускорить  дело.  Тогда  провозгласите  ее
королевой,  а  она  в  срою  очередь  назовет  вас  своим  вице-королем.
Отправьте ее сюда, чтобы выдать за моего сына. Приятно, что мои  потомки
будут королями, пусть даже титул и спорный.
   Проконсул  встал  и  начал  ходить  по  комнате.  Это  была  вопиющая
невоспитанность, а звук шагов по дорогим коврам на  редкость  раздражал,
но герцогиня "держала лицо", как делала это всю свою жизнь.
   - Очень умно! - сказал наконец  Игинги.  -  Император  будет  держать
правителя, кто бы из них  это  ни  был,  в  кулаке,  а  Краснегар  будет
посылать налоги, чтобы оплатить стоимость защиты.
   - Более того, ваши кредиторы вряд ли достанут вас  там,  а  вы  легко
можете собрать там сорок две тысячи империалов, чтобы заплатить долги.
   Он  остановился  у  камина  и  посмотрел  на  нее  с  улыбкой   почти
презрительной.
   - Это нельзя будет сделать, не вызвав голод. Как я слышал, жизнь  там
и так достаточно сурова.
   - В вас заговорила совесть? Он пожал плечами.
   - Это может привести к моему разжалованию или хотя бы замене.
   - Моя семья имеет некоторое влияние в Хабе, проконсул. Он усмехнулся.
   - Правда. Ваш сын не поедет в Краснегар?
   - Он скорее умрет.
   - Но зачем посылать туда  девчонку?  Пожените  их  сейчас,  пока  она
здесь, под рукой. Она может подписать мое назначение до моего отъезда.
   Это,  конечно,  было  самым  уязвимым  местом  ее  плана.  Экка   это
предвидела и приготовила ответ.
   - Этот документ будет сомнительным, если она подпишет его заранее. Да
и народ не поверит, если не увидит ее саму, подписывающую по своей воле.
   Игинги опять усмехнулся.
   - А что насчет джотуннов? С гномами и  гоблинами  легко  воевать,  но
война  с  джотуннами  будет  кровавой.  Вы  рассчитываете,  что   Калкор
согласится с вашим блестящим планом?
   Герцогиня пожала плечами.
   - Сомневаюсь, что ему будет до этого дело. Насилие и  грабежи  -  вот
что интересует его по-настоящему. Если бы он хотел, он давно захватил бы
Краснегар. А танов можно подкупить.
   - Возможно. Вы хотите, чтобы принцесса вернулась со словом!
   - С каким словом?
   Игинги хрипло расхохотался, откинувшись назад в кресле.
   - Это же всем известно, что короли  Краснегара  до  сих  пор  владеют
одним из слов Иниссо. Если бы я знал слово, возможно, удача  за  игорным
столом повернулась бы ко мне лицом.
   Экка  задумчиво   покрутила   свою   трость,   рассматривая   золотой
набалдашник.
   - В таком случае девушка остается здесь. Иносолан в моих руках, а без
нее никто не узнает слово... если оно вообще существует, конечно.
   - Хорошо, я согласен, - сказал он. - Вы даете мне Краснегар в  ленное
владение, от имени вашего сына, а я посылаю обратно  принцессу,  знающую
слово. Вы оплачиваете расходы.
   - Это переходит всякие границы! Игинги хмыкнул.
   - Это обязательное условие! Если называть вещи своими именами, я  уже
выжал из Пондага все, что можно. Мои люди несколько месяцев не  получали
жалованья и близки к бунту. Так что для начала  мне  нужна  тысяча  плюс
принцесса, и я беру ее в Краснегар. Вы получите ее обратно и со  словом,
если она его узнает.
   С самого начала Экке было ясно слабое место ее  плана  -  она  должна
довериться этому прожженному негодяю.  Но  если  ему  действительно  так
нужны были деньги, то она будет иметь над ним хоть какую-то власть.
   - Ваша жена, наверное, останется  здесь.  Путешествие  будет  слишком
тяжело для нее.
   Его глаза сузились.
   - Вероятно, защита от гоблинов потребует больше людей, чем я  сначала
рассчитывал. Мне нужно две тысячи империалов на издержки.
   Грабеж! Впрочем, Экке было нечего терять, кроме двух тысяч империалов
и - невестки. Анджилки сможет иметь сына от краснегарской  принцессы,  и
следующий герцог Кин-вэйла унаследует два слова. Это стоило риска!
   - Согласна! - ответила она.
   Держа шлем под мышкой, Игинги поднялся и отсалютовал.
   - Значит, договорились.
   - И теперь ваша задача доставить девицу в Краснегар. Он усмехнулся.
   - Мадам, я доставлю ее в Краснегар, даже если для этого мне  придется
уничтожить каждого гоблина в Пандемии и тащить ее, рыдающую, всю дорогу.

   И сэр Ланселот проснулся, и пошел, и взял лошадь,
   И ехал весь тот день и всю ночь через лес, плача.
   Мэлори. Смерть Артура

Часть седьмая
ВСТРЕЧЕННАЯ ДЕВА

1

   Племя Росомахи жило когда-то высоко  на  холмах,  поросших  лесом,  в
самой южной из гоблинских деревень, недалеко от Пондага. Но еще довольно
давно селение подверглось набегу отряда импов, которые перебили  жителей
и деревню сожгли. Лишь один из домов избежал разрушения  -  когда-то  он
был  домом  мальчиков  -  и  теперь  использовался  время   от   времени
проходящими путниками.
   Рэп нашел его благодаря ясновидению, когда снег  повалил  хлопьями  и
стало  ясно,  что  надвигается  буран.  Маленького  Цыпленка  погода  не
волновала, так как он мог зарыться в сугроб и сидеть там несколько дней,
не выходя даже по нужде. Рэп, предпочитавший крышу над головой  и  тепло
очага, был очень рад, когда они добрались до полуразрушенного строения.
   Теперь путники сидели у  потрескивающего  костра.  Тени  метались  по
бревенчатым стенам, вокруг завывал ветер, в щели задувало снег,  который
скапливался в углах. Но все-таки холод ощущался  уже  меньше,  ведь  они
значительно продвинулись у югу, а кроме того,  приближалась  весна.  Рэп
развязал тесемки своей  куртки,  а  гоблин  разделся  по  пояс  и  сидел
неподвижно, глядя в огонь и шевеля его время от времени длинной  палкой.
Возможно,  он  жалел  об  отсутствии  медвежьего  жира,  которым  обожал
натираться. Флибэг вытянулся на грязном полу подальше от огня, его  лапы
подергивались во сне.
   Судя по ощущениям Рэпа, снаружи не было никакого движения.  Маленький
Цыпленок не мог охотиться в такой снегопад. Этого не  мог  даже  Флибэг,
иначе Рэп послал бы его на охоту. У них было пищи ровно на полтора дня.
   Какое-то время они спали. Рэп вдруг сообразил, что здесь  он  впервые
получил возможность поговорить  с  Маленьким  Цыпленком.  До  этого,  на
протяжении многих недель, они или бежали  в  масках,  или  были  слишком
измучены, чтобы разговаривать.
   - Я хочу рассказать тебе свою историю, -  начал  он.  -  Ты  поймешь,
почему мы идем на юг.
   Здоровенный гоблин посмотрел на него без  тени  интереса  в  раскосых
глазах.
   - Падали незачем знать.
   - Но я все равно расскажу тебе, разве ты не любишь рассказы?
   Маленький Цыпленок лишь пожал плечами.
   - Ну ладно, - упрямо продолжал Рэп. -  Тот  человек,  который  привел
меня, называл себя Волчьим Зубом. Так вот он - что-то вроде демона.
   Это не вызвало никакой  реакции  у  гоблина.  Ничто  из  рассказа  не
вызвало реакции. Рэп рассказал об Иное и умирающем короле Холиндарне, об
Андоре  и  его  способности  очаровывать  людей.  Он  рассказал  об   их
путешествии из Краснегара и о необъяснимом появлении Дарада.
   Когда рассказ был закончен, Маленький Цыпленок все так же  равнодушно
смотрел на него, не делая никаких замечаний. Тем  не  менее,  когда  Рэп
замолчал, гоблин спросил:
   - А тогда вождь отдаст тебе женщину?
   - Конечно нет! Она - дочь вождя. А я  только  заведую  кладовой.  Она
должна выйти замуж за другого вождя.
   - Почему?
   На этот вопрос оказалось крайне трудно ответить,  так  же  как  и  на
следующий - почему же тогда Рэп идет на все эти жертвы?
   Понятия верности не существовало в  языке  гоблинов.  Можно  было  бы
сказать "дружба", но Маленький Цыпленок  просто  не  поймет,  что  можно
дружить с женщиной. Женщины приносили пользу или удовольствие.  Друзьями
же могли быть только мужчины.
   Друзья... Рэп с удивлением подумал, что хотел бы дружить с  Маленьким
Цыпленком.
   Молодой гоблин не виноват в том, что был таким жестоким. Это  шло  от
обычаев его народа - ничему другому его не  учили.  Но  если  забыть  об
этом, то Маленький Цыпленок во многих отношениях  вызывал  восхищение  -
самостоятельный, уверенный, многое умеющий, прекрасно приспособленный  к
жизни  в  лесу.  Его  смелость  была  поразительной,  а   его   странная
преданность Рэпу - полной. Одним словом, он был надежным, а для Рэпа  не
было достоинства важнее.
   "Хорошо бежишь, городской парень".  Эти  первые  слова  за  время  их
путешествия часто вспоминались юноше. Больше их гоблин  не  повторял,  и
все  попытки  Рэпа   заслужить   хоть   какую-то   похвалу   оказывались
бесполезными. Все его  усилия  и  страдания  вызывали  лишь  насмешку  и
презрение. Теперь он знал, что, как  бы  ни  старался,  ему  никогда  не
превзойти Маленького Цыпленка ни в силе, ни в выносливости. Это ощущение
собственной неполноценности терзало Рэпа.
   Пусть он слабее, но неужели его усилия не заслуживали  уважения?  Рэп
дошел до пределов своих возможностей, но так и не удостоился  признания.
Чем больше он напрягался,  тем  более  презрительной  была  реакция  его
спутника. Он показал  свои  сверхъестественные  способности,  и  от  них
просто отмахнулись как от трюков, недостойных настоящего мужчины. Только
одна  вещь,  казалось,  понравилась  Маленькому  Цыпленку  -   что   Рэп
сжульничал во время поединка. По неизвестной причине это ужасно радовало
гоблина, но Рэп не мог не стыдиться своего поступка.
   На второй день бурана Рэп пришел в отчаяние. Стоило ему  подумать  об
Иное, об Андоре - и сердце сжимала тревога. Время бежало стремительно, и
ему тоже надо было бы бежать, а не сидеть на месте.  Страшный  Дарад  уж
наверное давно перешел горы.
   К своему большому неудовольствию, Рэп обнаружил  также,  что  ему  не
хватает физической нагрузки, к которой он привык за столько  дней  пути.
Он чувствовал себя отяжелевшим и не мог расслабиться.
   Снег все шел, но это был не легкий сухой снежок, как  на  севере.  Он
падал тяжелыми влажными хлопьями, говорящими о  приближении  тепла.  Рэп
знал, что, когда снегопад кончится, они смогут путешествовать без масок,
но зато сугробы сделают дорогу более трудной.
   Куда им идти? Последние деревни гоблинов остались позади. Перед  ними
была уже территория импов, опасная для гоблинов, и  им  теперь  придется
обходить селения. Где-то близко был Пондаг,  форпост  импов,  охраняющий
единственный путь через  горы.  Если  бы  Рэп  добрался  туда  вместе  с
Андором, это означало бы  конец  их  трудностей.  Они  могли  бы  нанять
лошадей, купить еды и даже, при желании, найти спутников. На юге  лежала
Империя с хорошими дорогами и уютными гостиницами.
   Теперь же Пондаг означал врагов и опасность. У Рэпа не было денег. Он
носил гоблинскую одежду и татуировки, и при встрече с солдатами  Империи
его могли застрелить без предупреждения. Прожить же  на  юге,  постоянно
скрываясь, было трудно, а то и невозможно. Он примерно представлял себе,
что такое фермы и как отнесутся фермеры к вторжению  на  их  территорию.
Рэп не знал, где находится Кинвэйл.  Он  думал,  что  это  что-то  вроде
Краснегара, но понятия не имел, как далеко до него от гор  или  как  его
найти.
   Первое серьезное испытание - незаметно перейти горы. Надо  надеяться,
что на той стороне они  будут  в  большей  безопасности,  поскольку  там
гоблины не вызывали столь враждебного отношения. Рэпу надо  будет  найти
кого-то, хотя бы  священника,  и  объяснить  ему  свое  положение.  Если
повезет, то у них будет проводник, который  согласится  доставить  их  в
Кинвэйл, рассчитывая на вознаграждение от Иное.
   Тогда Рэп может  опять  одеться  как  цивилизованный  человек,  чтобы
чувствовать себя нормально. Иное найдет ему какое-нибудь место, пока  он
не сможет вернуться с ней в Крас-негар - по морю или  по  суше,  как  ей
будет удобнее.
   Если, конечно, Андор не добрался до Кинвэйла раньше.
   А если успел, что тогда? Рэп так и не нашел ответа на этот вопрос. Он
поднялся, взял еловую ветку и подмел пол вокруг костра. Гоблин сидел  на
полу, скрестив ноги, и молча наблюдал за ним.
   - Ладно, - сказал Рэп, снимая куртку, - дай-ка мне урок борьбы.
   Маленький Цыпленок покачал головой.
   - Ты говоришь, что  принадлежишь  мне?  Так  вот  я  приказываю  тебе
подойти и дать мне урок борьбы.
   Гоблин замотал головой еще энергичнее. Видимо,  падаль  сама  решала,
что ей делать, а что нет.
   - Почему нет?
   - Делаю тебе больно. - Слабая улыбка промелькнула на губах гоблина.
   - Несколько синяков не в счет. Я хочу научиться, а  кроме  того,  мне
нужна разминка.
   Опять отказ.
   Начавший дрожать от холода без куртки, Рэп утратил остатки гордости.
   - Ну пожалуйста, Маленький Цыпленок! Мне так  все  надоело!  Мы  хоть
развлечемся!
   - Слишком большое развлечение!
   - Что ты имеешь в виду?
   Глаза Маленького Цыпленка сверкнули в свете огня.
   - Я начинаю делать тебе больно, не могу остановиться. Слишком большое
развлечение!
   Он вполне мог бы разорвать  человека  на  части  голыми  руками.  Рэп
поспешно взял свою куртку и стал одеваться.

***

   Пошел третий день...  Слабый  свет  пробивался  через  щели  и  окна,
заткнутые ветками. Пока они не пришли сюда, Рэп не  знал,  что  в  домах
гоблинов есть окна. Просто на зиму их закрывали.
   Он вздохнул и поглядел на Маленького Цыпленка, как  всегда  раздетого
по пояс. Тот сидел, скрестив ноги, и ворошил сучья длинной  палкой.  Его
терпение было нечеловеческим. В свете огня темная кожа отливала зеленым.
Раскосые глаза ничего не выражали.
   Снова попробовать разговорить его? Вызвать хоть какое-то чувство?
   - Когда мы придем в Кинвэйл, - после стольких часов тишины голос Рэпа
звучал как-то странно, - я освобожу тебя.
   - Я твоя падаль.
   - Не навсегда! Ты сделал чудеса для меня! Я никогда бы не дошел один,
так что я тебе очень благодарен. Если я  смогу  отплатить  тебе,  я  это
сделаю. - Может  быть,  Иное  даст  денег,  чтобы  наградить  Маленького
Цыпленка? Хотя что он на них купит?
   - Отплатить? -  На  лице  гоблина  появилась  знакомая  презрительная
улыбка. - Ты не дашь то, чего я хочу.
   - Что же это? - спросил Рэп, догадываясь, каким будет ответ.
   - Вернуться в деревню Ворона. Убивать медленно, много боли.
   Рэпа пробрала дрожь.
   - Убить тебя? А потом твои братья сделают то же со мной?
   Гоблин отрицательно покачал головой.
   - Нет, если  работаешь  хорошо,  делаешь  хорошее  зрелище.  Убиваешь
медленно - получаешь уважение.
   - Никогда! Я не смог бы сделать такого! И я благодарен тебе.  Ты  мне
нравишься. Я хочу, чтобы мы были друзьями.
   - Я твоя падаль. - Маленький Цыпленок опять переключил свое  внимание
на горящие поленья.
   - Ты не сможешь помочь мне в Кинвэйле, - твердо сказал Рэп. - Как и в
Краснегаре.
   - Я  смотрю  за  тобой.  -  Маленький  Цыпленок  явно  считал  вопрос
исчерпанным. Переспорить его было так же  невозможно,  как  и  вычерпать
Зимний океан.
   - Я дам тебе свободу!
   Гоблин молча покачал головой, не отрывая взгляда от огня.
   - Ты хочешь сказать, что будешь принадлежать мне всегда?
   Интересно, что  будет  делать  Рэп  в  Краснегаре  с  рабом,  который
отказывается от свободы?
   Теперь Маленький Цыпленок поднял глаза на Рэпа  и  минуту  пристально
смотрел на него. Казалось, он принял какое-то решение.
   - Не всегда.
   - Хорошо, тогда до каких пор?
   - Пока Боги не освободят меня. Не ты. Это уже был прогресс.
   - А когда Боги освободят тебя?
   - Я буду знать!
   Вдруг Рэпу не понравилось  выражение  на  этом  зеленовато-коричневом
лице.
   - А как я узнаю?
   - Я забочусь о тебе,  пока  Боги  не  освобождают  меня,  -  повторил
Маленький Цыпленок. Он облизнул губы. - Тогда я убиваю тебя!
   - Вот это да! Значит, ты  будешь  моим  верным  рабом,  пока  в  один
прекрасный момент не решишь, что свободен, и просто убьешь меня?
   Огромные  зубы  гоблина  обнажились  в  дружеской  улыбке,  и  Рэп  с
облегчением засмеялся. Он-то испугался, что Маленький  Цыпленок  говорит
серьезно. Странно, что у него, оказывается, все-таки есть чувство юмора.
   - Ты выиграл поединок, городской парень. Хороший противник!  Я  тогда
не знал. Теперь знаю. Веселость Рэпа вмиг исчезла.
   - Я получу хоть какое-то предупреждение?
   Маленький Цыпленок мотнул головой, все еще улыбаясь.
   - И когда же ты мне устроишь этот сюрприз? Скоро? Или через несколько
лет?
   - Я знаю когда. И я  убиваю  тебя.  Очень,  очень  медленно.  Долгая,
долгая боль.  Хороший  противник,  получаешь  хорошую  смерть.  Зажигать
маленькие костры на твоей груди. Засовывать палку под коленную чашечку и
поворачивать. Много дней. Насыпать песок в глаза и тереть пальцем...
   Нет, он не шутил. Начав, он не мог остановиться.  До  самой  темноты,
пока совсем не охрип, он сидел у огня, предвкушая будущее наслаждение, и
глаза его горели ненавистью. Едва сдерживаясь, чтобы не перейти от  слов
к делу, гоблин в мельчайших деталях описывал, какая кара постигнет Рэпа.
2

   Они уже были в пути! Иное едва могла поверить, что это не сон. Но все
было на самом деле! Она действительно сидела  в  карете,  напротив  были
тетушка Кэйд и ее служанка Иша, а рядом сидел Андор.
   Семь  дней  они