а хлопками и пожатиями Кани привел Рэпа к  его
скамейке, которую почти целиком занял  сосед,  рыхлый  великан  с  лицом
новобранца, который отозвался на прозвище Балласт.
   - Балласт, - торжественно пояснил Кани, - на четверть  тролль,  а  на
три четверти джотунн - значит, почти чистокровный тролль.
   Великан взорвался громовым хохотом, от которого сотряслась палуба,  а
взгляд Кани ясно давал понять, что шутка уже давно устарела и  приелась.
Вероятно, у великана она всегда вызывала одинаковую  реакцию,  ибо  если
размерами тела Балласт вдвое превосходил обычного человека, то вместе  с
тем имел вдвое меньше мозгов. Однако он был первым человеком  на  борту,
который пожал Рэпу руку, умышленно  не  стискивая  ее.  Среди  полунагой
команды он казался полностью одетым - даже его руки  прикрывали  длинные
рукава.
   Рэп решил, что ему нравится добродушный  колосс,  и  понадеялся,  что
только его одежда источает такую острую вонь. Очевидно, он был  способен
добросовестно выполнять свою часть работы.
   Становясь  все  счастливее  с  каждой  минутой,  Рэп   опустился   на
оставшийся ему угол скамьи и впился зубами в хлеб с  сыром,  который  до
сих пор бережно прижимал к груди.
   - Вот, надевай цепи, -  велел  Кани  и  опустился  на  колени,  чтобы
замкнуть кандалы на ногах Рэпа. Поднявшись, он усмехнулся и добавил:
   - Да не забудь снять их, если куда-нибудь пойдешь  -  иначе  свернешь
себе шею. Если тебе что-нибудь понадобится, спроси у Балласта.  -  И  он
стал пробираться сквозь мешанину тел и багажа.
   Рэпу  немедленно  захотелось  узнать  насчет  цепей,  но  он   быстро
обнаружил, что расспрашивать  Балласта  -  бесполезное  занятие.  Вместо
этого он  повернулся  к  Оги,  одному  из  двух  чистокровных  импов,  -
низкорослому, смуглому и почти такому же широкоплечему,  как  гном.  Оги
делил переднюю скамью с джотунном по имени Верг.
   Услышав вопрос, он осклабился и загремел цепью на собственной ноге.
   - Матрос всегда прикован к своему  кораблю.  Это  старый  джотуннский
обычай!
   - Но на Севере так не делают, - возразил Рэп и вызвал  у  собеседника
еще одну усмешку.
   - Ведь в Империи нет рабства, верно? Это одни легенды, разве не  так?
На этом корабле все матросы свободны -  или  были  свободными,  пока  не
появился ты. Если не считать пары новичков,  все  мы  партнеры,  каждому
положена своя доля. Но в Летнем море матросов  покупают,  парень.  Вы  с
другом - не единственные рабы на Юге. И потому появился  обычай  -  всех
гребцов приковывают цепями. Я слышал, кое-где на фермах делают  так  же,
только называют религиозным обрядом, символизирующим братство  с  землей
или что-то в этом роде. Нас осматривают только  в  имперских  портах,  и
больше нигде. Теперь понимаешь?
   Значит,  Рэп  оказался  настоящим  рабом  в  фальшивых  цепях.  Такое
положение показалось ему иронией  судьбы,  но  в  ней  был  свой  резон.
Невозможно сбежать, когда за  тобой  следят  семьдесят  или  восемьдесят
матросов - особенно зная, что каждый из них - отчасти его хозяин.
   Через пару часов после того, как Рэп оказался на  борту,  якоря  были
подняты и весла заработали,  но  новоиспеченным  матросам  не  позволили
грести, пока судно не вышло из гавани.  Балласт  греб,  а  Рэп  сидел  в
проходе и жевал рыбу.
   Для каждого весла требовался лишь один гребец, но и это  продолжалось
недолго. Едва корабль миновал песчаную  косу,  подняли  парус.  Ветер  в
городе почти не ощущался, даже в открытом море он  был  слабым,  но  нес
корабль так же быстро, как взмахи весел. Греблю и плавание под  парусами
надлежало чередовать.
   Мягко скользя по волнам, "Танцор гроз"  шел  вместе  с  караваном  из
четырнадцати судов.
   Навес над скамьями  убрали,  цепи  сбросили  безо  всяких  сожалений.
Солнце и свежий бриз взбодрили Рэпа  и  придали  ему  уверенности,  что,
благодаря джотуннским кровям, он никогда не узнает,  что  такое  морская
болезнь. К этому времени он успел узнать, что ни его внешность фавна, ни
положение раба не имеют никакого значения на "Танцоре гроз". Неопытность
имела значение, но все вокруг упорно работали, чтобы  избавить  Рэпа  от
этого недостатка, а в  остальном  его  приняли  как  еще  одного  нового
гребца. Это открытие оказалось таким  неожиданным  и  возбуждающим,  что
опьянило Рэпа.
   Вскоре после отплытия перед Рэпом вновь возникло побитое лицо Кани  с
широкой усмешкой. Его послали дать новичку урок,  заявил  он,  и  провел
Рэпа по всему кораблю - от носа до кормы, объясняя назначение и названия
незнакомых ему предметов. Только раз ошибись после этого, пригрозил  он,
и отведаешь кулака.
   Владельца корабля матросы звали между собой "стариком" - он и вправду
был очень старым и носил имя Гнурр. На корабле от его лица  распоряжался
капитан Гатмор, который мог  вышвырнуть  за  борт  любого  из  матросов.
Очевидно, Кани восхищался этим его талантом, но вместе с  тем  упомянул,
что Гатмор - опытный моряк.
   Экскурсия завершилась на узком мостике вдоль  верхнего  ряда  кают  -
казалось, это единственное свободное  место  на  корабле.  Пожилая  пара
восседала в креслах в дальнем конце мостика,  недовольно  поглядывая  на
непрошеных гостей.
   - Пассажирская палуба, - пояснил Кани. - Не смей появляться здесь без
приказа. Ну что, есть вопросы? - Он прислонился к хлипким перилам.
   - Зачем мы сюда пришли? - спросил Рэп.
   - Пора начинать учебу. Эй, Верг, передай-ка сюда весло.
   Весло имело три пяди в длину, на том конце, что был предназначен  для
рук, оказался свинцовый противовес. Кани бросил его к ногам Рэпа.
   - Что я должен с ним делать?
   - Поднять над головой, а затем опустить. И больше ничего.
   - Как долго придется заниматься этим? - горестно осведомился Рэп.
   Кани задумался, пряча усмешку под распушенными усами.
   - Через два месяца можешь  рискнуть  и  с  кем-нибудь  побороться  на
руках. Через четыре месяца победишь в  одном-двух  боях.  Через  полгода
станешь гребцом. А теперь еще одно, о чем я  забыл  сказать,  -  никаких
драк на борту! Прибереги пыл  для  берега  и  удовлетворись  борьбой  на
руках.
   Рэп слышал об этом запрете: вот почему джотунны, только что  сошедшие
на берег, отличались драчливостью.
   - Я попытаюсь сдержаться.
   - Конечно, Гатмора это правило не касается. Он должен быть  в  форме,
чтобы поддерживать порядок.
   Рэп не мог представить  себе,  при  каких  обстоятельствах  умышленно
затеет драку с Гатмором, будь то на борту или на берегу.
   - А виновному позволено защищаться? Кани ухмыльнулся.
   - От Гатмора? Защищайся как пожелаешь - это ничего не изменит.
   Уже собираясь поднять весло, Рэп заколебался.  Он  давно  решил,  что
Кани ему по душе, тот настолько напоминал любого из  десятков  джотуннов
из Краснегара, что вызывал у Рэпа приливы тоски по дому.
   - А гоблин?
   - Сейчас займусь с ним. Больше вопросов нет? Тогда берись за  работу.
- Кани отвернулся.
   - Ты говорил про борьбу на руках... Кани насторожился и повернулся.
   - Да, это излюбленное развлечение на корабле.
   - А ставки здесь кто-нибудь делает? - Рэп  узнал  ответ  прежде,  чем
матрос кивнул. - Тогда можешь поставить все свои деньги  за  то,  что  с
гоблином никто не справится.
   Кани подступил поближе. Белые, как морская пена,  ресницы  опустились
на глаза, такие же синие и опасные, как море.
   -  Я  буду  очень  недоволен,  если  проиграю  такое  пари,  Рэп,   -
пробормотал он.
   - Ты не проиграешь. Это бесплатный совет. Подумай о нем  прежде,  чем
начнешь тренировать гоблина. - Рэп нагнулся за веслом.
   Излюбленным развлечением джотуннов всегда считались драки.  А  второе
место  занимала  охота  за  юбками  или  азартные  игры  -   смотря   по
обстоятельствам. Рэп только что обзавелся другом.

2

   "Танцор гроз" отплыл из Мильфлера с караваном из четырнадцати  судов.
На следующее утро вдалеке виднелось лишь восемь из них,  а  горы  Феерии
скрылись за горизонтом Ветер остался ровным и  хотя  относил  корабль  к
югу, не давая команде покоя, но в гребле пока не было нужды.
   Галера, размерами немного превосходящая большую лодку,  была  слишком
тесной  для  восьмидесяти  человек.  На   единственной   мачте   подняли
квадратный  парус;  надстройка  и   небольшая   осадка   делали   галеру
устойчивой, и под парусом она бежала, повинуясь ветру.  В  штиль  гребцы
прятались под навесами, но когда задул ветер,  их  убрали.  Пространство
между скамьями было забито багажом, скамьи занимали  люди  -  работающие
или  спящие.  Единственными  свободными  местами  на  борту   оставались
крохотные  палубы  на  носу  и  на  корме,  а  также  крыша  надстройки,
отведенная пассажирам.
   Маленький  Цыпленок  вскоре  доказал,  что  упражнения  для  него   -
бесполезная трата времени, и потому Рэп каждый день в одиночку мучился с
веслом. Ему не верилось, что  можно  страдать  сильнее,  чем  пробираясь
через леса в компании гоблина, но вскоре он понял,  что  заблуждался.  У
него ныло все тело - от шеи до  кончиков  пальцев  ног.  Руки  покрылись
волдырями, хотя мозоли имелись у каждого человека на борту.
   На второй день, когда он как подкошенный рухнул на доски, наслаждаясь
блаженством краткого перерыва, он обнаружил, что смотрит на пару дорогих
туфель. Он поднял голову как раз в тот  момент,  когда  Андор  присел  и
торжествующе улыбнулся.
   - Привет, - произнес он.
   - Иди поплавай, - задыхаясь, огрызнулся Рэп. Это замечание вызвало на
лице Андора укоризненное выражение.
   - Я же вызволил тебя с Феерии. Разве ты не этого хотел?
   Рэп изнывал от боли. Он начал  дрожать  -  прохладный  морской  ветер
остужал его пот. Меньше всего ему сейчас хотелось беседовать с Андором.
   - Я справился без тебя.
   - Но не попал бы на этот корабль. Тебе повезло, Рэп, бывают галеры  и
похуже. У  Гатмора  хорошая  репутация  -  я  проверил.  Поверь  мне,  я
старательно разузнал о нем!
   Рэп усмехнулся в смазливое лицо.
   - Почему же ты покинул Феерию? Мне  казалось,  Сагорн  не  прочь  там
остаться. Андор фыркнул.
   - Сумасшедший старик! Феерия кишит  колдунами.  Оставаться  там  было
слишком опасно для нас.
   - В том числе и для меня? Или только для вас?
   - Для всех нас! Кое в чем Сагорн полный кретин. Он готов на все  ради
знаний, но на Феерии он не добился ничего - разве что  все  мы  попались
благодаря ему. Я видел, как ты разговаривал с Гатмором  на  скамейке.  Я
хочу знать, что случилось потом. Кто вылечил тебя?
   Рэп уже  чувствовал,  как  колдовство  действует  на  него,  смягчает
раздражение, нашептывает, что  Андор  -  полезный  друг,  которому  надо
доверять.
   - Убирайся! Нам не о чем говорить.
   - Ошибаешься. Мы можем помочь друг другу. Послушай,  Рэп,  это  не  я
продал тебя гоблинам. Это сделал Дарад. Я не хотел вызывать  его,  но  у
меня не было выхода.
   - Ты заранее предвидел это... Андор оскорбился.
   - Нет! Если бы я хотел натравить на тебя  Дарада,  я  сделал  бы  это
сразу, как только мы покинули Краснегар,  верно?  Бог  Мужланов,  я  мог
вызвать его в любой момент! Я медлил месяцами, когда мог поймать тебя  в
ловушку - в твоей комнате, в казарме  охранников  или  в  конюшне.  Я  и
вправду надеялся, что мы  благополучно  проберемся  сквозь  леса.  А  на
случай, если мы наткнемся на гоблинов, я, откровенно  говоря,  надеялся,
что ты согласишься поделиться. - Он вздохнул. - Да, я охотился за  твоим
словом силы, но хотел поделиться своим, поверь мне!
   Рэп знал, что, глядя в глаза Андору, ни за что не сумеет солгать ему.
Он уставился на ненавистное весло, лежащее между ними.
   - Не знаю я никакого слова силы!
   - А Тинал считает иначе.
   - Он ошибается. Андор вздохнул.
   - Я же говорил тебе, Тинал лучше всех нас различает ложь.  Он  решил,
что ты знаешь слово силы. Мне этого достаточно. Может, когда-то  ты  его
не знал, но теперь знаешь.
   Рэп не ответил. Он дрожал и  понемногу  коченел,  и  теперь  в  любую
минуту Гатмор мог прикрикнуть на него,  заставляя  вернуться  к  работе.
Внизу  шумно  спорили  матросы,  чистили,  мыли,   чинили   или   просто
похрапывали, растянувшись на скамьях...
   - Сагорн надеялся найти на  Феерии  еще  несколько  слов,  -  заметил
Андор. - Что касается меня, то я игрок.
   Наконец Рэп поднял голову и встретился с  его  искренним,  участливым
взглядом.
   - Игрок?
   Андор торжествующе улыбнулся.
   - Ты - человек судьбы,  дружище.  Не  знаю,  что  такое  судьба,  но,
похоже, волшебство стягивается к тебе - ничего подобного я еще не видел,
да и остальные тоже. Значит, на Феерии был маг? Или колдунья?  И  может,
сам волшебник?
   - Иди отсюда! - крикнул Рэп, стараясь преодолеть  чары  темных  глаз.
Вместо этого он уставился на  туфли  Андора  с  серебряными  пряжками  и
услышал ненавистный смешок.
   - Покамест мне не уйти далеко. Но когда  мы  доберемся  до  Кита,  то
увидимся снова. Нам с тобой придется потолковать. Я что-нибудь придумаю,
чтобы вытащить тебя с этой лоханки, как помог попасть на  нее.  Пожалуй,
стоит убедить нашего зеленокожего друга сделать карьеру моряка.
   - Это будет нелегко.
   - Может быть. Но, по-моему, Сагорн ошибся. Я считаю,  что  нам  будет
лучше всего держаться  поближе  к  приятелю.  Рэпу  -  так  мы  встретим
множество колдунов. И может, кто-нибудь из  них  пожелает  снять  с  нас
заклятие.
   - Рэп! - донесся снизу голос Гатмора. - А ну, шевелись! Рэп с  трудом
поднялся и нагнулся за проклятым веслом. Андор тоже встал.
   - Для адепта эта работа не составила бы труда.
   Рэп вскинул весло над головой, хмуро взглянул на собеседника и  снова
опустил весло на палубу, стараясь не заскулить от боли.
   - Приходи попозже ко мне в каюту, - предложил Андор. - Я первым скажу
тебе свое слово, обещаю. Сперва я, а потом придет твоя очередь.
   Рэп снова вскинул весло, балансируя на накренившейся  палубе,  но  на
этот раз закрыл глаза. Вниз...
   - Я скажу тебе свое слово первым, Рэп, если ты пообещаешь поделиться.
   Вверх... А потом позовешь Дарада?
   - Ты честный человек, Рэп. Я доверяю тебе. Вниз...
   - Да, доверяю - даже если ты мне не веришь.
   Вверх...
   О Боги, это искушение! Андор  был  его  другом  в  Краснегаре,  когда
больше никто не хотел говорить с ним. И потом, адепт запросто  справился
бы с этим чертовым веслом.
   Вниз...
   Наконец Андор устал и отошел.
   Вверх...
   Сквозь пот, заливающий глаза, Рэп смотрел ему вслед.
   Вниз...
   Если бы Андор простоял рядом еще  несколько  секунд,  он  добился  бы
своего.
   Вверх...
   Сопротивляться  Андору  Рэпу  удавалось  не  лучше,  чем  бороться  с
Дарадом.
   Вниз...

3

   Год за годом "Танцор гроз" сновал между материком  и  Феерией.  Умело
пользуясь силой  преобладающих  ветров  и  борясь  против  преобладающих
течений, в четырех плаваниях из пяти опытному моряку  вроде  Гнурра  или
Гатмора удавалось добраться из Мильфлера до Кита, почти  не  прибегая  к
помощи  весел.  Но  на  вторую  ночь  пребывания  Рэпа  на  борту  ветер
переменился и задул с юго-востока, что случалось  крайне  редко.  Четыре
дня Гатмор держал галеру носом к востоку и северу, но такой курс  никому
не нравился. При такси погоде грести было  немыслимо.  Команда  злилась,
пассажиры изнывали от морской болезни.
   С каждым днем Рэпу удавалось выдерживать все  более  долгую  одинокую
пытку  с  веслом.  Он  набирался  сил,  но  и  Гатмор   становился   все
требовательнее, и  Рэп  развлекался  ностальгическими  воспоминаниями  о
старом сержанте Тосолине и его несложных  испытаниях.  Андор  больше  не
досаждал ему, ибо Андор был импом, а импы - неважные мореплаватели.  Рэп
получил пассажирскую  палубу  в  свое  полное  распоряжение  и  бездумно
вскидывал над головой и опускал весло.
   Даже Маленький Цыпленок редко виделся с ним. Как и следовало ожидать,
гоблин вскоре стал чемпионом корабля по ручной борьбе, невольно позволив
Кани выиграть ставку в размере годового жалованья в первых же двух боях.
Никто не желал ставить против  гоблина  в  третий  раз.  Матросы  быстро
сошлись во мнении, что гоблин - еще одно чудо природы. Они  решили,  что
его сверхъестественная сила - характерная черта гоблинов и что следовало
бы отправиться в поход по северным землям и добыть еще таких же силачей.
   На "Танцоре гроз" плыло семеро пассажиров: Андор, престарелый епископ
и его супруга; молодой красавец  офицер  который  отправлялся  навестить
родителей; чопорная матрона с лошадиным лицом, автор известных  романов,
в чьи планы входило создание очередного шедевра о Феерии; викок, средних
лет, совершающий свадебное путешествие с юной женой. Очевидно,  все  они
были богаты, иначе не могли б, позволить себе оплатить проезд. Но  кроме
того, все  пассажиры  отличались  либо  отвагой,  либо  глупостью,  ибо,
путешествуя между материком и Феерией, было невозможно  что  либо  знать
наверняка. Проходили дни, один за другим пассажиры привыкали к  качке  и
изредка выбирались из кают.
   Ночь за ночью караван уменьшался. На пятый день исчезли два последних
паруса и "Танцор гроз" остался в одиночестве под голубым куполом  небес.
На шестой день ветер внезапно утих. Рэпа перевели на нижнюю  палубу,  он
начал грести по-настоящему. Это оказалось гораздо тяжелее упражнений,  и
он был благодарен за то, что уже набрался сил.
   День за днем фавн вел скучную жизнь матроса.  Переставая  грести,  он
скреб, чистил и чинил то,  что  ему  приказывали.  Он  опорожнял  ночную
посуду из кают пассажиров, чистил рыбу, полировал и  мыл  палубы.  Такую
простую работу он мог выполнить не хуже любого  другого  матроса  и  при
этом всегда старался, что было в его  правилах.  Закончив  одну  работу,
фавн получал в виде  вознаграждения  другую.  Его  не  наказывали  и  не
хвалили, но этого Рэп и не добивался:  ему  вполне  хватало  возможности
быть полноправным членом команды.  Где-то  между  конюшнями  Хононина  и
палубой "Танцора гроз" к нему стали  относиться  как  к  взрослому.  Это
открытие  оказалось  невыразимо  приятным,  и  Рэп  решил  сделать   все
возможное, лишь бы соответствовать своему новому положению.
   Он слушал рассказы матросов и задавал вопросы; ему  охотно  отвечали.
Товарищи приносили от капитана морские карты, расстилали их на скамьях и
объясняли Рэпу обозначения. Чтобы добраться до Хаба,  проще  всего  было
отплыть на север через западные моря, к устью реки Эмбли, русло  которой
было судоходным до самого Сенмера.  Но  здесь  суда  встречали  коварные
ветра и течения. Немало кораблей разбивало о рифы Ногид.  Здесь  нередко
встречались пиратские суда, а имперский флот не патрулировал эти воды.
   Гораздо безопаснее был курс к  югу  от  архипелага,  обычно  к  Киту,
островному форпосту Империи в Летнем  море.  Но  и  здесь  течения  были
мощными, а ветра -  капризными.  Парусные  корабли,  попавшие  в  полосу
штилей, часто обнаруживали  лишь  много  лет  спустя  в  виде  обломков,
прибитых к скалистому  берегу  Зарка.  Галеры  были  надежнее,  но  тоже
сталкивались с опасностями, и после шторма Гатмор  не  знал  точно,  где
находится "Танцор гроз". В таком  случае  имелся  единственный  выход  -
направиться на север и высадиться на берег.
   День за днем воздух оставался неподвижным, как камень, а гладь моря -
ровной, как стекло. Мускулы матросов влекли корабль вперед, на север,  к
южному течению. Более опытные  члены  команды  впадали  в  задумчивость.
Плавание выдалось не самым  удачным,  бормотали  они.  Жажда  составляла
теперь основную заботу Рэпа. Даже пассажиры жаловались на скудные порции
воды, а ведь им не приходилось грести.
   Два человека на весло.., но  только  в  крайних  случаях  они  гребли
вместе. Обычно, пока один работал, другой отдыхал,  свернувшись  клубком
на вещах  под  скамьей,  или  выполнял  поручения  Гатмора.  Вскоре  Рэп
научился  спать  на  любой  поверхности,  в   любой   позе,   убаюканный
усталостью, покачиванием корабля, шипением воды, которую рассекали  бока
галеры, ритмичным поскрипывание