ных  людей.  Мир
пытается вырвать их с корнем, как сорняки.
   Наконец они добрались до коридора. Несколько человек в глубоком  шоке
метались из конца в конец, глаза их были затуманены, а рты открыты;  они
напоминали  зомби  из  фильмов  ужасов.  Соня,  едва  взглянув  на  них,
направила Пэта к лестнице.
   Три минуты спустя они, целые  и  невредимые,  вышли  в  разгоравшуюся
ночь, а на всех уровнях Вселенной Предопределение и Слепой Случай  пошли
своим обычным курсом. Миры, на мгновение задрожавшие на  своих  орбитах,
успокоились, и в одном из этих миров, в  пустыне,  являвшейся  апофеозом
всех пустынь, мужчина по имени  Роланд  перевернулся  в  своем  спальном
мешке и спокойно заснул под чужими созвездиями.
 
6 
 
   В противоположном конце города  в  Строуфорд-парке  открылась  дверца
туалета с  табличкой  "МУЖСКОЙ",  и  в  дымке  тумана  из  нее  вылетели
ухватившиеся друг за друга Луиза Чесс и Ральф Робертс. Изнутри  вырвался
звук врезающегося в землю "Чироки", а затем взрыва. Последовала  вспышка
белого  света,  и  голубые  стенки  кабины  выпучились  наружу,   словно
неведомый гигант колотил по ним изнутри кулаками. Через секунду  донесся
грохот еще одного взрыва, эхом прокатившийся в  воздухе.  Вторая  версия
прозвучала слабее, но более реально.
   Ноги у Луизы подкосились, и она упала на траву с криком облегчения.
   Ральф приземлился рядом с ней, но затем рывком  сел.  Не  веря  своим
глазам, он смотрел на Общественный центр,  над  которым  завис  огненный
кулак. Лиловый комок размером с круглую дверную ручку проявлялся на  его
лице в том месте, куда пришелся удар Эда. Левый бок  по-прежнему  болел,
но вряд ли ребра были сломаны.
   - Луиза, с тобой все в порядке?
   Она непонимающе посмотрела на него, затем ощупала лицо, шею  и  плечи
со столь милым, присущим "нашей Луизе" изяществом, что Ральф рассмеялся.
Он просто не мог сдержаться. Луиза неуверенно улыбнулась в ответ:
   - Кажется, все нормально. Я даже уверена в этом.
   - Что ты там делала? Ты же могла погибнуть!
   Луиза, как-то помолодевшая (Ральф считал, что к данному  факту  имеет
отношение подвернувшийся под руку пьянчужка), посмотрела ему в глаза:
   - Возможно, я старомодна, Ральф, но если ты считаешь,  что  следующие
двадцать лет я проведу охая и падая в обморок, как  героини  излюбленных
романов Мины, то тебе лучше подыскать другую женщину.
   Ральф растерялся на секунду, затем поднял Луизу на ноги  и  прижал  к
себе. Луиза обняла его в ответ. Она была такой  теплой,  такой  близкой.
Ральф подумал о сходстве между одиночеством  и  бессонницей  -  и  то  и
другое хитро и коварно, к тому же это еще  и  друзья  отчаяния  и  враги
любви, - но затем отбросил мысли в сторону и поцеловал Луизу.
   Клото и Лахесис, стоявшие на  вершине  холма,  взволнованно  побежали
вниз, к Луизе и Ральфу, которые, не отрываясь, смотрели друг  на  друга,
словно подростки, переживающие первую любовь. Издалека доносились  звуки
сирен,  напоминающие  голоса  из  ночного   кошмара.   Огненный   столб,
отмечающий могилу Эда Дипно, стал таким ярким, что  на  него  невозможно
было смотреть.
   Ральф слышал слабый грохот  взрывающихся  автомобилей  и  вспомнил  о
своей машине, оставленной  где-то  на  обочине.  Он  решил,  что  это  к
лучшему. Слишком он стар, чтобы сидеть за рулем.
 
7 
 
   Клото: Вы оба в порядке?
   Ральф: - Все хорошо, Луиза  вытащила  меня  оттуда.  Она  спасла  мне
жизнь.
   Лахесис: Да. Мы видели, как она входила. Очень  смелый  поступок.  "К
тому же абсолютно непонятный и сбивающий с толку, правильно, мистер  Л.?
- подумал Ральф. - Вы смотрели и восхищались... Но  вряд  ли  понимаете,
как и почему она сделала именно это. Думаю, что для вас и  вашего  друга
идея риска кажется столь же непонятной, как и идея любви".
   Впервые Ральф почувствовал жалость к маленьким  лысоголовым,  осознав
определенную  иронию  их  жизни:  оба  понимают,  что  Шот-таймеры,  чье
существование  они  посланы  прерывать,  живут  наполненной   внутренней
жизнью, оба не могут постигнуть реальность этой самой  жизни,  не  могут
оценить их эмоции или поступки  -  иногда  благородные,  иногда  глупые,
являющиеся следствием испытываемых Шот-таймерами чувств. Мистер К.
   И мистер Л.
   Изучают заботы  Шот-таймеров,  словно  англичанин,  изучающий  карты,
составленные исследователями эпохи королевы  Виктории,  исследователями,
экспедиции которых в большинстве  случаев  финансировали  эти  же  самые
богатые, но робкие джентльмены.  Своими  ухоженными  мягкими  пальчиками
филантропы следовали по  бумажным  рекам,  вод  которых  им  никогда  не
увидеть, и по бумажным  джунглям,  в  зарослях  которых  им  никогда  не
побывать.  Они  живут  в  устрашающей  непонятности  и   замешательстве,
выдаваемых за воображение.
   Клото и Лахесис запрограммированы с жесткой эффективностью, но они не
знают ни наслаждения  риском,  ни  горечи  потерь  -  самое  большое  их
достижение в  плане  эмоций  -  страх,  что  Ральф  и  Луиза  попытаются
самостоятельно перехватить любимого химика-исследователя Кровавого  Царя
и будут прихлопнуты, как мухи. Лысоголовые врачи-коротышки долго  живут;
но, несмотря на их сверкающую стрекозиную ауру,  Ральф  подозревал,  что
это серые жизни. Он смотрел на  их  гладкие,  странно  детские  лица  из
надежного рая объятий Луизы и вспомнил, как  испугался,  столкнувшись  с
ними впервые. С тех пор он открыл, что страх  не  выдерживает  испытания
знакомством, не говоря уже о знании. А теперь они с Луизой располагали и
тем, и другим. Клото и Лахесис встревоженно смотрели на  Ральфа,  а  тот
вдруг понял, что  у  него  нет  ни  малейшего  желания  успокаивать  их.
Возникшее  у  них  чувство  показалось  Ральфу  вполне  закономерным   и
заслуженным.
   Ральф: - Да, она очень храбрая, я ее очень люблю  и  считаю,  что  мы
будем счастливы до тех пор, пока... Он замолчал, а Луиза пошевелилась  в
его объятиях. С удивлением и облегчением Ральф понял, что она засыпает.
   До каких пор, Ральф?
   - Думаю, пока мы принадлежим  миру  Шот-таймеров,  всегда  существует
"до", и мне представляется это вполне нормальным.
   Лахесис: Что ж, кажется, это прощальная речь.
   Ральф неожиданно  для  самого  себя  улыбнулся,  вспомнив  "Одинокого
бродягу" - радиопередачу, в которой  почти  каждый  эпизод  заканчивался
подобной фразой в различных вариантах. Он  потянулся  к  Лахесису  когда
маленький человечек отшатнулся.
   Ральф: - Минуточку... Не торопитесь, друзья.
   Клото, с долей опасения: Что-то не так?
   Ральф: - Вряд ли, но после удара в голову и в ребра, после того как я
чуть не сгорел  заживо,  мне  кажется,  я  имею  право  знать,  что  все
наконецто кончилось. Согласны? Ваш мальчик спасен?
   Клото, улыбаясь с очевидным облегчением: Да. Разве вы не чувствуете?
   Через восемнадцать лет, перед самой  своей  смертью,  мальчик  спасет
жизнь двоим мужчинам, которые без него  погибли  бы...  А  один  из  тех
мужчин не должен умирать, чтобы сохранить баланс между  Предопределением
и Слепым Случаем.
   Луиза: - Хватит об этом. Я хочу знать, можем ли мы вернуться  обратно
и стать постоянными жителями уровня Шот-таймеров?
   Лахесис: Не только можете, Луиза, но и должны. Если вы с Ральфом  еще
задержитесь хоть немного вверху, то уже не сможете вернуться вниз.
   Ральф почувствовал, как Луиза плотнее прижалась к нему:
   - Мне это не нравится.
   Клото и Лахесис недоумевающе переглянулись - "Как это  кому-то  может
не нравиться находиться вверху?" - спросили их глаза. - Затем они  вновь
посмотрели на Ральфа и Луизу.
   Лахесис: Нам уже действительно пора, но... Ральф: - Подождите.
   Они встревоженно уставились на него, пока  Ральф  медленно  закатывал
рукав свитера - теперь рука была запачкана высохшей жидкостью,  возможно
ихором <Ихор (греч.) - кровь  богов,  также  сукровица?  злокачественный
гной.> рыбы, о чем ему не хотелось вспоминать, - и  показывал  им  белую
полоску шрама на предплечье.
   - Да перестаньте пугаться, парни: я просто  хочу  напомнить,  что  вы
дали мне слово. Не забывайте.
   Клото с видимым облегчением: Можешь положиться на нас, Ральф. То, что
было твоим оружием, теперь является для нас долговым обязательством.
   Обещание не будет забыто.
   Ральф начинал верить, что все на самом деле кончилось. И как  это  ни
безумно, в какой-то степени он сожалел об этом. Теперь именно  настоящая
жизнь - жизнь, проходящая  на  нижних  по  отношению  к  данному  уровню
этажах, - казалась миражом, и Ральф понял,  что  Лахесис  имел  в  виду,
говоря, что они не смогут вернуться  к  своим  нормальным  жизням,  если
задержатся здесь дольше.
   Лахесис: Нам действительно пора. Удачи вам и счастья, Ральф и Луиза.
   Мы никогда не забудем, что вы сделали для нас.
   Ральф: - Был ли у нас выбор? Был ли?
   Лахесис,  очень  мягко:  Мы  же  вам  говорили,  разве  не  так?  Для
Шоттаймеров всегда существует выбор. Нам это кажется  пугающим...  Но  и
прекрасным.
   Ральф: - Скажите, вы когда-нибудь пожимали руки?
   Клото и Лахесис недоуменно переглянулись, и Ральф  почувствовал,  как
между докторами произошел быстрый телепатический обмен  мнениями.  Когда
они вновь посмотрели на Ральфа, оба нервно улыбались - словно подростки,
решившие,  что  если  им  не  хватит  смелости  прокатиться  на  больших
американских горках нынешним летом, то они никогда не станут  настоящими
мужчинами. "
   Клото: Мы много раз наблюдали за этим обычаем, но... Сами  никогда...
Ральф  посмотрел  на  Луизу  и  увидел,  что  она  улыбается...  Но  ему
показалось, что в ее глазах поблескивают слезы.
   Сначала он протянул руку Лахесису, потому что мистер Л.
   Казался более смелым, чем его коллега:
   - Ну, давайте же, мистер Л.!
   Лахесис так долго смотрел на  ладонь  Ральфа,  что  тому  показалось,
будто Лахесис никогда не  сделает  этого,  несмотря  на  явное  желание.
Затем, очень робко, он протянул свою маленькую ладонь и позволил большой
ладони Ральфа обхватить ее. Плоть Ральфа завибрировала,  когда  их  ауры
сначала соприкоснулись, а затем смешались... И в этом слиянии он  увидел
целую серию приятных, очень красивых серебристых узоров.  Они  напомнили
Ральфу японские иероглифы на шарфе Эда.
   Он дважды пожал руку Лахесису, медленно и суховато, а затем  отпустил
его ладонь. Тревожное выражение на лице Лахесиса сменилось улыбкой.
   Он повернулся к своему партнеру:
   Его сила почти полностью не охраняется во время этой церемонии!
   Я почувствовал ее! Она прекрасна!
   Клото протянул свою руку, а за  мгновение  до  того,  как  их  ладони
встретились, он зажмурился, будто приготовившись к болезненному уколу. А
в это время Лахесис  жал  руку  Луизе  и  улыбался,  словно  водевильный
танцор, вызванный на бис.
   Клото, казалось, осмелел, сжал ладонь Ральфа и крепко пожал ее.
   Ральф улыбнулся:
   - Воспринимай ее полегче, мистер К.
   Клото отнял руку. Казалось, он подыскивал подходящий ответ.
   Спасибо, Ральф. Я буду пожимать руки при малейшей возможности.
   Правильно.
   Ральф расхохотался. Клото, поворачивавшийся  в  это  время  к  Луизе,
чтобы обменяться с  ней  рукопожатием,  растерянно  улыбнулся,  и  Ральф
похлопал его по спине:
   - Вы правильно поняли, мистер К. Абсолютно верно.
   Ральф  обнял  Луизу  и  в  последний  раз  взглянул  на   лысоголовых
врачейкоротышек: - Я ведь еще встречусь с вами?
   Клото: Да, Ральф.
   Ральф: - Вот и отлично. Мне достаточно еще лет семидесяти; почему  бы
вам не занести эту дату в свой календарь?
   Они ответили улыбкой комиков, что нисколько не удивило Ральфа.
   Он отвесил им легкий поклон, затем обнял Луизу за плечи  и  наблюдал,
как мистер К.
   И мистер Л.
   Медленно спускались с холма. Лахесис открыл дверцу кабины с  надписью
"МУЖСКОЙ"; Клото встал в дверях женской кабины.
   Лахесис, улыбнувшись, помахал рукой. Клото поднял ножницы с  длинными
лезвиями в жесте своеобразного салюта.
   Ральф и Луиза помахали в ответ.
   Лысоголовые врачи вошли внутрь и закрыли за собой двери.
   Луиза утерла слезы и повернулась к Ральфу:
   - И все? Это все?
   Ральф кивнул.
   - И что нам теперь делать?
   Ральф согнул руку:
   - Могу я проводить вас домой, мадам?
   Улыбаясь, она взяла его под руку:
   - Спасибо, сэр. Конечно, можете.
   Они вышли из Строуфорд-парка,  возвращаясь  на  уровень  Шоттаймеров,
соскальзывая вниз на свое обычное место в раскладе вещей  без  спешки  и
нервозности - даже не осознавая, что это происходит, пока дело  не  было
сделано.
 
8 
 
   Дерри стонал от паники и потел от возбуждения. Завывали сирены,  люди
выкрикивали из окон  второго  этажа  в  поисках  друзей,  проходящих  по
тротуару, а на каждом перекрестке собирались толпы зевак,  глазеющих  на
пожар. Ральф и Луиза не обращали внимания на шум и суматоху вокруг них.
   Они медленно поднимались по Ап-Майл-хилл, с каждым шагом  ощущая  все
большую усталость; казалось,  истощение  наваливалось  на  них  мешками,
полными песка.
   Лужа белого света, обозначающая парковочную площадку около  "Красного
яблока", казалась неимоверно далекой, хотя Ральф знал, что до нее  всего
лишь три небольших квартала.
   Но что еще хуже, с утра похолодало градусов на пятнадцать, к тому  же
усилился ветер, а они были одеты совсем не по погоде. Ральф  подозревал,
что это означало первый настоящий осенний бал и конец бабьего лета.
   Фэй Чепин, Дон Визи и Стэн Эберли торопились им навстречу,  очевидно,
направляясь в сторону Строуфорд-парка. Полевой бинокль,  в  который  Дон
иногда наблюдал за приземляющимися  самолетами,  висел  на  шее  Фэя,  А
учитывая Дона, лысеющего и толстого, их сходство с более известным  трио
было просто неизбежно. "Три комика  Апокалипсиса",  -  подумал  Ральф  и
улыбнулся.
   - Ральф! - воскликнул Фэй. Он часто дышал. Ветер  то  и  дело  сдувал
волосы ему на лоб, и Фэй нетерпеливо откидывал их назад. -Представляешь,
Общественный центр взорвался! Кто-то сбросил бомбу с  легкого  самолета!
Мы слышали, что погибло около тысячи людей!
   - Я слышал то же самое, - хмуро  согласился  Ральф.  -  Мы  с  Луизой
только что из парка. Знаешь, оттуда центр прекрасно виден.
   - Господи, я знаю это, я прожил в Дерри всю свою проклятую жизнь. Как
ты думаешь, куда мы направляемся? Пойдем назад с нами!
   - Мы с Луизой как раз идем к ней домой, хотим узнать, что сообщат  по
этому поводу в новостях. Возможно, мы присоединимся к вам позже.
   - Ладно. А что у тебя с головой, Ральф?
   На мгновение Ральф очутился в  пустоте  -  что  он  сделал  со  своей
головой? - а затем, словно в повторе ночного кошмара,  увидел  оскал  на
лице Эда и взгляд его безумных глаз. "О нет! - кричал на  него  Эд.  -Ты
все испортишь."
   - Мы бежали, желая получше все  рассмотреть,  и  Ральф  цаткнулся  на
дерево, - вмешалась Луиза. - Хорошо, что хоть он не в больнице.
   Дон рассмеялся, но как-то неприятно. Фэй вообще  не  обращал  на  них
внимания. Однако Стэн внимательно слушал и  не  смеялся.  Он  пристально
смотрел на них.
   - Луиза, - произнес он.
   - Что?
   - Ты знаешь, что к запястью у тебя привязан тапок? Женщина  взглянула
на свою руку. Ральф лихорадочно искал объяснение. Но Луиза, подняв глаза
на Стэна, ослепительно улыбнулась.
   - Да! - сказала она. - Правда,  выглядит  интересно?  Нечто  вроде...
Огромного браслета!
   - Ага, - промямлил Стэн. - Конечно. - Но теперь он уже не смотрел  на
тапок; он смотрел на лицо Луизы. Ральф забеспокоился,  какие  объяснения
по поводу изменений своей внешности они смогут  представить  завтра  при
свете дня.
   - Пойдем! - нетерпеливо крикнул Фэй. - Идем быстрее!
   Они поспешили прочь (Стэн  бросил  на  них  последний  подозрительный
взгляд через плечо).
   - Боже, как это глупо, - заметила Луиза. -  Но  надо  же  было  чтото
сказать.
   - Получилось просто замечательно.
   - Ну, как только я открываю рот, из него всегда чтото вываливается, -
сказала она. - Это один  из  двух  моих  талантов,  второй  же  касается
способности  уплести  большую  коробку  кукурузных  хлопьев   за   время
киносеанса. - Луиза отвязала тапок Элен и посмотрела на него.  -  С  ней
все в порядке, ведь так?
   - Да, - согласился Ральф и потянулся к тапку, но  тут  понял,  что  у
него уже что-то есть в левой руке. Он так долго сжимал пальцы,  что  они
одеревенели и не желали открываться. Когда же ладонь распахнулась, Ральф
увидел вмятины от ногтей, впивавшихся в ладонь.  И  тут  Ральф  осознал,
что, хотя его  собственное  обручальное  кольцо  на  месте,  кольцо  Эда
исчезло.
   Оно казалось вполне подходящим во размеру, но все равно  соскользнуло
с его пальца за последние полчаса.
   "А может быть, и нет, - прошептал голос, и  Ральф  удивился,  что  на
этот раз тот не принадлежит Кэролайн. Это был голос Билла МакГоверна.  -
Может быть, оно просто исчезло. Всякое бывает".
   Но Ральф так не думал. У него возникла мысль, что обручальное  кольцо
Эда  наделено  силами,  которые  вовсе  не  обязаны  умирать  вместе   с
владельцем.
   Кольцо, найденное Билбо Баггинсом и  неохотно  подаренное  им  своему
племяннику Фродо, способно было  отправляться  по  собственному  желанию
куда угодно... И когда угодно. Возможно, кольцо  Эда  обладало  подобным
качеством.
   Не успел Ральф развить эту мысль дальше,  как  Луиза  поменяла  тапок
Элен на зажатую в его руке вещь: смятый листочек бумаги. Она  распрямила
его и посмотрела. Ее любопытство сменилось грустью.
   - Я помню эту фотографию, - сказала она. -  Точно  такое  же  фото  в
золоченой рамочке стояло на каминной  полке  в  их  гостиной.  Оно  было
семейной гордостью.
   Ральф кивнул:
   - Скорее  всего,  Эд  носил  фотографию  в  бумажнике.  Она  была  на
приборной доске в самолете. Пока я не  взял  ее,  Эд  избивал  меня,  не
прилагая никаких видимых усилий. Единственное, что я мог придумать,  это
схватить фотографию.
   Когда я взял ее, он забыл про Общественный центр  и  переключил  свое
внимание на них. Последние его слова были: "Верни их мне! Они мои!"
   - Но обращался ли он к тебе?
   Ральф сунул тапок в задний карман брюк и покачал головой:
   - Нет. Я так не думаю.
   - Элен находилась в Общественном центре сегодня вечером?
   - Да. - Ральф вспомнил, как она выглядела в Хай-Ридж - бледное лицо и
покрасневшие от дыма, слезящиеся глаза. "Если они остановят нас  сейчас,
значит, победят они, - сказала она. - Неужели не понятно?"
   И теперь он действительно понимал.
   Ральф забрал у Луизы фотографию, снова смял ее и подошел  к  мусорной
урне на углу Гаррис-авеню и Коссат-лейн.
   - Мы возьмем у них другое фото, чтобы поставить его на нашу  каминную
полку. Менее формальное. А это... Я не хочу его.
   Он швырнул маленький комок в урну, но  ветер,  выбрав  именно  данный
момент, подхватил фотографию Элен  и  Натали  своим  холодным  дыханием.
Ральф  и  Луиза,  словно  загипнотизированные,  наблюдали  за  кружением
снимка. Именно Луиза первая отвела глаза. С легкой улыбкой на губах  она
посмотрела на Ральфа.
   - Неужели я услышала  от  тебя  иносказательное  предложение  руки  и
сердца, или я просто устала? - спросила она.
   Ральф открыл было рот для ответа, но на них налетел  еще  один  порыв
ветра, настолько сильный, что они зажмурились, Когда Ральф открыл глаза,
Луиза уже поднималась по холму.
   - Все возможно, Луиза, - сказал он. - Теперь я это знаю.
 
9 
 
   Пятью минутами позже ключ  повернулся  в  замке  входной  двери  дома
Луизы.
   Женщина пропустила Ральфа вперед и  плотно  закрыла  дверь,  оставляя
снаружи ветреную, сварливую ночь. Ральф проследовал за Луизой в гостиную
и остановился бы здесь, но его спутница даже не колебалась.  По-прежнему
держа его за руку,  не  увлекая  его  за  собой  (но,  вполне  очевидно,
намереваясь это сделать, если он начнет  отставать),  Луиза  указала  на
спальню.
   Ральф взглянул на женщину. Луиза выглядела спокойной... И внезапно он
вновь почувствовал внутренний щелчок. Он н