все эти годы
держался исключительно на идее мести. Лишившись объекта мести он лишился смысла 
жизни и болезнь взяла сво„. По поводу программы Смирнов и Ковалев сходились во
мнении, что Физгеер выдал за свою какую-то малоизвестную программу, а может быть
это была заранее созданная мультипликация. Для Смирнова было достаточно того,
что из-за отсутствия орудия убийства Физгеер остался неосужденным, Ковалев же
долго и безуспешно искал способ взорвать монитор. Он пришел к выводу, что
Физгеер взорвал монитор посредством ультразвука, на том основании, что монитор
Оголовского был мультимедийный, со встроенными колонками. Он много
экспериментировал, пытаясь вызвать резонанс и взрыв кинескопа, но это ни к чему 
не привело.
    После этого дела Смирнов совершенно бросил пить. Попадая на попойки, он
потягивал лимонад и трезвым взглядом оглядывая коллег, высматривал, кто из них
раньше окажется в дурдоме.
    Вдумчивый (от слова DOOM) читатель, вполне резонно может спросить: Была
взрывчатка или нет? Очевидно одно, что психокинетическую энергию Физгеера в
расчет можно не принимать. Сам автор долго размышлял на эту тему и нашел способ 
как взорвать монитор без взрывчатки. Для этого понадобиться герметичная
пластиковая емкость с водой, тонкая проволочка и ток напряжением не менее
киловатта. Емкость одевается на узкую часть кинескопа, в нее продета тонкая
проволочка. Через проволоку пропускается сильный ток, она моментально испаряется
(это явление называется электровзрыв, и оно хорошо изучено), вода вскипает и
некоторая часть даже разлагается на составляющие и образующийся газ разрывает
емкость. Сила взрыва такова, что узкая часть кинескопа разрушается. Поскольку
внутри кинескопа вакуум, создается сильный поток водяной плазмы и атмосферного
воздуха, который с внутренней стороны бьет по экрану. Hеобходимое напряжение
есть на катоде и его оттуда легко взять простым устройством. При экспертизе в
первую очередь искались следы традиционных взрывчатых веществ, а лишние детали и
куски пластика, вполне сошли за компоненты конструкции монитора.
    Что касается программы, здесь я ничего прояснить не могу. У Гладченко не
хватило времени, у Ковалева квалификации чтобы разобраться с программой.
Московские специалисты не обязательно лучше провинциальных, просто у них больше 
возможностей. Я сам программы не видел, да если б и увидел, вряд ли хватило бы
ума разобраться. Кстати, перед самым судом, из Москвы приезжал молодой
программист, долго беседовал с Ковалевым, а затем тщательно стер программу и
проверил остальные компьютеры в прокуратуре на предмет наличия программы.
Говорят, что у Гладченко он тоже побывал и очень долго с ним беседовал.