войти в дом и кое-что  там  сделать.
Она хотела, чтобы я подождал снаружи. Сказала, что я должен вбежать  в  дом,
если она позовет. А если нет - оставаться за порогом.
   - Она хотела, чтобы кто-то был рядом на случай беды?
   - Да, причем тот, кто не станет задавать вопросы, на которые она не хочет
отвечать. То есть я. Такая уж у меня доля.
   - И?
   - Она вошла в дом. Я сидел на капоте моего автомобиля, курил. Тогда я еще
курил. И знаешь, начал чувствовать: что-то не так. Словно в доме  ее  кто-то
поджидал, причем этот кто-то не любил Джо. Может, даже хотел обидеть, а то и
ударить ее. Наверное, это чувство  передалось  мне  от  Джо.  Она  держалась
настороже, постоянно оглядывалась на дом, даже когда обнимала меня. И  в  то
же время я ощущал что-то еще. Как... Ну не знаю...
   - Какие-то флюиды?
   - Да! - выкрикнул он. - Флюиды. Плохие флюиды! Не те, о которых поют "Бич
бойз".
   - Что же произошло?
   - Я сидел и ждал. Выкурил только две сигареты, так времени  прошло  минут
двадцать, максимум полчаса, но  мне  казалось,  что  я  просидел  на  капоте
гораздо дольше. И я все время замечал, как  звуки  с  озера  поднимаются  по
склону и.., как бы это сказать.., замирают. И  птицы  у  коттеджа  не  пели,
только вдалеке. Наконец она вышла из дома. Я услышал, как хлопнула дверь  на
террасе, затем ее шаги. Я позвал ее, спросил, все ли с ней  в  порядке,  она
ответила, что беспокоиться не о чем. Крикнула, чтобы я  оставался  там,  где
стою. Ей вроде бы не хватало дыхания, словно она переносила с места на место
что-то тяжелое или откуда-то прибежала.
   - Она пошла в свою студию или к озеру?
   - Не знаю. Отсутствовала она минут пятнадцать, я как раз  успел  выкурить
еще одну сигарету; а потом вышла на крыльцо у  подъездной  дорожки.  Заперла
дверь на ключ, подергала, чтобы убедиться, что все закрыто, потом сбежала по
ступенькам ко мне. Выглядела она куда лучше. На  лице  читалось  облегчение.
Так выглядят люди после того, как  покончили  с  какой-то  грязной  работой,
которую долго откладывали. Она предложила мне прогуляться по тропе,  которую
назвала Улицей, к местному загородному клубу..
   - "Уэррингтон".
   - Да, да. Сказала, что купит мне пива и сандвич. Что и сделала,  в  баре,
расположенном на дальнем конце пристани.
   В "Баре заходящего солнца", около которого я впервые увидел Роджетт.
   - А потом вы пошли взглянуть на софт-больный матч.
   - Идея Джо. Она выпила три банки пива, а  я  только  одну.  Сказала,  что
кому-нибудь удастся хороший удар и мяч  долетит  до  деревьев,  она  в  этом
уверена.
   Увиденное и рассказанное Мэтти приобрело большую четкость. Что бы там  ни
сделала Джо, ее распирало от радости. Во-первых, она рискнула войти  в  дом.
Рискнула схлестнуться с призраками и выжила.  Она  выпила  три  пива,  чтобы
отпраздновать  победу,  и  пренебрегла  скрытностью...  Впрочем,  и  прошлые
приезды в Тэ-Эр она не особо маскировала. Френк же вспомнил ее  высказывание
о том, что если уж я сам все выясню - значит, быть тому Так себя  не  ведут,
если пытаются скрыть от посторонних любовную связь. Теперь  я  понимал,  что
тайна Джо долго бы не жила. Она обо всем мне бы рассказала, когда я  дописал
книгу Если бы не умерла.
   - Какое-то время вы смотрели на  игру,  а  потом  по  Улице  вернулись  к
коттеджу.
   - Да.
   - Заходили в него?
   - Нет. К тому времени алкоголь из нее практически выветрился, и я  решил,
что ей можно садиться за руль. Она еще смеялась, когда мы  стояли  у  кромки
площадки для софт-бола, но на обратном пути даже не  улыбнулась.  Посмотрела
на коттедж и сказала: "Точка, Френк. Больше я в эту дверь не войду".
   У меня по коже пробежал холодок, потом мурашки.
   - Я спросил ее, что происходит, что она выяснила. Я знал, что она  что-то
пишет, она мне говорила...
   - Она говорила всем, кроме меня. - Однако горечи в моем голосе  не  было.
После того как я установил, кем был мужчина в коричневом пиджаке спортивного
покроя, горечь и злость - а злился я как на Джо, так и на себя, - тускнели в
сравнении с чувством безмерного облегчения. Я и не осознавал, как  давил  на
меня этот незнакомец.
   - Должно быть, у нее были причины так говорить, - вздохнул  Френк.  -  Ты
это знаешь, не так ли?
   - Но с тобой она не поделилась.
   - Я лишь знаю, что началось все со статьи, которую Джо решила написать. Я
уверен, что поначалу она ничего не говорила тебе, чтобы потом  удивить.  Она
читала книги по  местной  истории,  но  в  основном  расспрашивала  людей  -
выслушивала их рассказы  о  прошлом,  уговаривала  показать  старые  письма,
дневники.., убеждать она умела. Этого у нее не отнимешь. Ты об этом знал?
   - Нет, - ответил я. У Джо не было любовника, но она  могла  его  завести,
возникни у нее такое желание.  Она  могла  бы  переспать  с  Томом  Селлеком
<Селлек, Том (р. 1945) - голливудский киноактер, известный  своими  амурными
похождениями.>, о чем сообщил бы  всей  стране  "Взгляд  изнутри",  а  я  бы
продолжал молотить по клавиатуре моего  "Пауэрбука",  пребывая  в  блаженном
неведении.
   - Если она на что-то и наткнулась, то именно тогда, - добавил Френк.
   - И ты мне ничего не сказал. Прошло четыре  года,  а  ты  мне  ничего  не
сказал.
   - Тогда я виделся с ней в последний раз. - В голосе Френка  не  слышалось
ни смущения, ни извинительных ноток.  -  И  при  расставании  она  попросила
ничего не говорить тебе  об  этой  поездке  к  коттеджу.  Сказала,  что  все
расскажет сама, когда сочтет нужным, а потом она умерла. После ее  смерти  я
решил, что все это уже и не важно. Майк, она была  моей  сестрой.  Она  была
моей сестрой, и я обещал.
   - Ладно. Я понимаю.
   И я понимал, но далеко не все. На что наткнулась Джо? Узнала, что  Нормал
Остер утопил своего сына-младенца под струей  колонки?  Что  в  начале  века
ребенок-негр угодил в капкан, поставленный на зверя?  Что  другого  ребенка,
возможно, появившегося на свет после любовных утех  Сынка  и  Сары  Тидуэлл,
близких родственников, мать утопила в озере? И держала под водой,  заливаясь
безумным смехом?
   - Если ты хочешь, чтобы я извинился, Майк, считай, что это уже сделано.
   - Не хочу. Френк, вспомни, что еще она сказала тебе в тот день?
   - Она сказала, что теперь знает, как ты нашел этот коттедж.
   - Что она сказала?
   - Джо сказала, что тебя позвали, когда ты понадобился.
   Поначалу я даже лишился дара  речи,  потому  что  Френк  Арлен  полностью
разрушил одну  из  основополагающих  аксиом,  на  которых  базировалась  моя
семейная жизнь. Эти аксиомы настолько фундаментальны,  что  не  возникает  и
мысли поставить их под сомнение. Сила тяжести притягивает к земле. Свет дает
возможность видеть. Стрелка компаса указывает на север. Вот  это  я  называю
аксиомами.
   Я  всегда  исходил  из   того,   что   именно   Джо   предложила   купить
"Сару-Хохотушку", когда у нас  завелись  настоящие  деньги.  В  нашей  семье
домами занималась она, точно так же, как  я  -  автомобилями.  Джо  выбирала
квартиры, когда мы могли позволить себе только квартиры; Джо вешала  картину
на выбранное ею место и указывала мне, куда прибить полку. Джо  влюбилась  в
дом в Дерри и в конце концов убедила меня, что дом этот не так уж и велик, и
мы просто обязаны его купить. Наше гнездышко строила Джо.
   Джо сказала, что тебя позвали, когда ты понадобился.
   И возможно, так оно и было. Нет,  я  мог  бы  выразиться  иначе,  если  б
вспоминал все, а не только то, что хотелось.
   Именно так и было. Я первый предложил  купить  летний  домик  в  западном
Мэне. Я начал собирать буклеты с выставленными на продажу домами и  охапками
приносить их домой. Я начал покупать  местные  журналы  вроде  "Даун-ист"  и
всегда  начинал  просмотр  с  последних  страниц,   отведенных   объявлениям
риэлтеров.
   Я первый увидел фотографию "Сары-Хохотушки" в одном из сверкающих глянцем
буклетов и позвонил риэлтеру,  указанному  под  фотографией,  а  потом  Мэри
Хингерман, после того как уговорил риэлтера дать мне ее телефон.
   "Сара-Хохотушка" очаровала и Джоанну.., думаю, этот коттедж  очаровал  бы
любого, кто увидел  бы  его  в  лучах  осеннего  солнца,  среди  деревьев  в
разноцветье листвы, но нашел его все-таки я.
   Да, опять эта избирательная память. Не так ли? "Сара" нашла меня.
   Тогда почему я не  догадывался  об  этом  раньше?  Почему  ни  о  чем  не
подозревал, когда меня привели сюда в первый раз?
   Оба вопроса имели один и тот же ответ Под него подпадал и третий  вопрос:
почему Джо, узнав что-то экстраординарное насчет коттеджа, озера, даже всего
Тэ-Эр, ничего не стала мне говорить. Я отсутствовал, только и всего. Впал  в
транс, с головой ушел в одну из моих глупых книг Фантазии, роящиеся  в  моей
голове, загипнотизировали меня,  а  с  загипнотизированным  человеком  можно
делать все что угодно.
   - Майк? Ты меня слышишь?
   - Конечно, Френк. Будь я проклят, если знаю, что так могло ее напугать!
   - Она упоминала еще одного человека. Какого-то Ройса Меррилла.  Отметила,
что он глубокий старик. Сказала: "Мне бы не хотелось, чтобы Майк  говорил  с
ним. Боюсь, старикан может  выпустить  джинна  из  бутылки  и  скажет  Майку
больше, чем ему следует знать". Как по-твоему, что она имела в виду?
   - Видишь ли.., вроде бы ходят слухи, что здесь жил кто-то из моих далеких
предков, но семья моей матери из Мемфиса. Нунэны - из Мэна, но  не  из  этой
части штата. - Однако я уже и сам в это не верил.
   - Майк, у тебя такой голос, словно тебе нехорошо.
   - Я в полном порядке. Наоборот, чувствую себя лучше, чем раньше.
   - Так ты понимаешь, почему я не говорил тебе об этом  прежде?  Если  б  я
знал, какие мысли могли у тебя возникнуть.., если б я...
   - По-моему, понимаю. Поначалу мыслей этих у меня не было и в  помине,  но
если это дерьмо забирается в голову...
   - В тот вечер, вернувшись в Сэнфорд, я подумал, что дело тут не только  в
обычных штучках Джо. Ты же помнишь ее "о черт, на луне тень, сегодня вечером
сидим дома". Она всегда отличалась суеверностью, стучала по дереву,  бросала
через плечо  щепотку  соли,  если  просыпала  ее.  Эти  сережки  с  четырьмя
листочками, которые она обычно носила...
   - Она обычно снимала пуловер, если надевала его задом наперед, -  добавил
я. - Говорила, что иначе весь день пойдет наперекосяк.
   - Правда? Не знал. - Я буквально увидел, как он улыбается.
   И тут  же  перед  моим  мысленным  взором  возникла  Джо,  с  золотистыми
искорками в левом глазу. И мне уже больше никого не хотелось. Никто  не  мог
мне ее заменить.
   - Она думала, что в коттедже затаилось зло, - продолжил Френк. - Пожалуй,
это все, что мне известно.
   Я подтянул листок бумаги, написал на нем "Ки".
   - Понятно. - К тому времени она, возможно, уже знала,  что  беременна.  И
опасалась... дурного воздействия, - а  воздействия  тут  были,  это  я  знал
наверняка. - Ты полагаешь, большую часть всего этого, она почерпнула у Ройса
Меррилла?
   - Нет, она просто упоминала его. Думаю, она опрашивала десятки людей.  Ты
знаешь человека по фамилии Клостер? Пюстер? Что-то в этом роде?
   - Остер. - Под "Ки" мой карандаш выводил какие-то  загогулинки.  -  Кенни
Остер.
   -Ты о нем?
   - Похоже на то. Ты же знаешь, если Джо  за  что-то  бралась,  то  уже  не
отступалась.., как терьер, раскапывающий крысиную нору.
   Да. Как терьер, раскапывающий крысиную нору.
   - Майк? Мне приехать?
   - Нет.
   Вот в этом я ни капельки не сомневался. Ни Гарольду Обловски,  ни  Френку
делать тут нечего. Здесь что-то происходило,  и  процесс  этот  не  допускал
постороннего вмешательства. Малейшее  изменение  параметров,  и  все  пойдет
насмарку. Френк мог порушить естественный ход событий.., и не без ущерба для
себя.
   - Нет. Я просто хотел выяснить кое-какие обстоятельства. И потом, я пишу.
Если в это время в доме кто-то есть, я чувствую себя не в своей тарелке.
   - Ты позвонишь, если понадобится моя помощь?
   - Обязательно.
   Я положил трубку, пролистал телефонный справочник, нашел Р.  Меррилла  на
Дип-Бэй-роуд. Набрал номер, после дюжины гудков вновь положил  трубку.  Ройс
обходился без автоответчика. Неужели лег спать, подумал я. С другой стороны,
староват он для танцев в "Каунти барн" в Харрисоне.
   Я взглянул на бумажку.  "Ки",  ниже  -  загогулинки.  Я  написал  "Кира",
вспомнил, как она первый раз, представляясь мне, произнесла  свое  имя,  как
Киа. Под "Кирой" добавил "Кито", ниже, после  короткого  колебания,  написал
"Карла". Обвел эти имена  в  рамочку.  Рядом  с  ними  на  листке  появились
Джоанна, Бриджет и Джеред. Люди из холодильника. Те самые, что хотели, чтобы
я заглянул на 19 и 92.
   - Иди, Моисей, и ты придешь в Землю Обетованную,  -  поделился  я  своими
мыслями с пустым домом. Огляделся. Нас только трое - я,  Бантер  да  часы  с
хвостом-маятником.., но я-то знал, что это не так.
   Тебя позвали, когда ты понадобился.
   Я  направился  на  кухню  за  следующей  банкой  пива.  Фрукты  и   овощи
выстроились в окружность. В середине я прочитал:

   Lye stille

   Как на старинных надгробиях - God grant she lye stille  <По  воле  Божией
покойся с миром.>. Я долго смотрел на эти буквы, потом вспомнил, что оставил
"Ай-би-эм" на террасе. Занес в дом, поставил на обеденный стол, вновь  начал
писать мою глупую книгу. Через четверть часа  полностью  погрузился  в  нее,
хотя откуда-то издалека до меня доносилось погромыхивание грома  и  звяканье
колокольчика Бантера. Когда же часом позже я вновь оказался у  холодильника,
опять пришел за пивом, слов на передней панели прибавилось:

   ony lye stille

   Я на это внимания не обратил. Мне было без разницы, лежали  ли  они  тихо
или прыгали до потолка под серебряной луной. Джон Шеклефорд начал вспоминать
свое прошлое, вспоминать мальчика,  которому  он  был  единственным  другом.
Заброшенного всеми Рэя Гэррети.
   Я писал до полуночи. Гроза так и не началась,  ночь  выдалась  жаркая.  Я
выключил "Ай-би-эм" и пошел спать, не думая, насколько мне  помнится,  ни  о
ком.., забыв даже Мэтти, которая лежала в своей постели не так уж  и  далеко
от "Сары-Хохотушки". События романа выжгли все реалии окружающего  мира,  во
всяком случае, временно. Хорошо это или плохо, не знаю.  Но  точно  помогает
коротать время.

Глава 21

   Я шел на север по  Улице,  увешанной  японскими  фонариками,  но  они  не
светились, потому что происходило все это днем,  ясным  днем.  Жаркая  дымка
середины июля исчезла, небо стало прозрачно-синим, каким оно бывает только в
октябре. А под ним темным сапфиром синело  озеро,  поблескивая  в  солнечных
лучах. Деревья, окрашенные в осенние тона, горели, как факелы.  Южный  ветер
шуршал у моих ног опавшей листвой. Японские фонарики кивали, показывая,  что
осень им очень даже по душе. Издалека долетала музыка. "Сара и Ред-топы".  В
голосе Сары, как обычно, звучал смех.., только почему он больше  походил  на
рычание?
   - Белый парень, я бы никогда не убила своего ребенка. Как  ты  мог  такое
подумать!
   Я резко обернулся, ожидая увидеть ее за своей спиной, но на Улице  никого
не было. Хотя...
   Зеленая Дама стояла на прежнем месте, только, по случаю осени, переменила
платье и стала Желтой Дамой. А сосна, что высилась позади,  засохшей  веткой
указывала путь: иди на север, молодой человек, иди на север. Чуть дальше  по
тропе росла другая береза, та, за которую я ухватился, когда мне почудилось,
что я тону.
   Я ждал, что это ужасное ощущение вернется  -  во  рту  и  горле  появится
металлический привкус воды, но ничего не произошло. Я  посмотрел  на  Желтую
Даму, потом на "Сару-Хохотушку". Коттедж я обнаружил на прежнем месте, но он
значительно уменьшился в размерах: ни северного крыла, ни южного, ни второго
этажа. Не говоря уже о студии Джо. Дама-береза отправилась из  1998  года  в
прошлое вместе со мной. Так  же,  как  и  вторая  береза.  Что  же  касается
остального...
   - Где я? - спросил я Желтую Даму и кивающие японские фонарики. И  тут  же
понял, что вопрос надо уточнить. - В каком я году? - Ответа не  последовало.
- Это сон, да? Я в собственной постели и происходит все это во сне?
   Где-то на озере дважды крикнула гагара. Один крик - да, два -  нет.  Нет,
это не  сон,  Майкл.  Я  не  знаю,  как  это  называется,  может,  мысленное
путешествие во времени, но это не сон.
   - Это действительно происходит? - спросил я у дня,  и  откуда-то  сверху,
там, где тропа, которая со временем станет Сорок второй  дорогой,  бежала  к
проселку, нынешнему Шестьдесят восьмому шоссе, каркнула ворона. Один раз.
   Я подошел к березе, нависшей над озером, обхватил рукой ствол  (вспоминая
при этом, как обхватывал талию Мэтти, ощущая пальцами  скольжение  ткани  по
обнаженной коже), всмотрелся в воду,  ожидая  увидеть  утонувшего  мальчика,
боясь увидеть его. Мальчика я не увидел, но  что-то  лежало  на  дне,  среди
камней, корней и водорослей. Ветер, гнавший легкую рябь, стих, и мне удалось
разглядеть трость с золотой рукояткой. Трость "Бостон пост". С  привязанными
к ней двумя лентами, белыми с  красными  полосками  по  краю.  Трость  Ройса
напомнила мне о выпускном школьном вечере и  жезле,  которым  маршал  класса
указывал родителям, где  им  надо  сесть.  Теперь  я  понял,  почему  старая
обезьяна не отвечала на телефонные звонки: он давно уже боялся брать трубку.
Я это знал. А кроме того, знал, что Ройс Меррилл еще не родился. Потому  что
здесь была Сара Тидуэлл, я слышал, как она пела, а в 1903 году,  когда  Ройс
появился на свет божий, Сара уже  пару  лет  как  отбыла,  вместе  со  всеми
"Ред-топами".
   - Ступай вниз, Моисей, - сказал я трости с лентами,  лежащей  на  дне.  -
Путь твой лежит в Землю Обетованную.
   И я зашагал на звуки музыки, подгоняемый прохладным  воздухом  и  резкими
порывами ветра. Теперь я слышал голоса, много голосов. Люди пели,  смеялись,
кричали. А все перекрывал чей-то  густой  бас:  "Заходите,  друзья,  скорее,
скорее,  скорее?  Поторопитесь,  следующее  представление  начинается  через
десять минут. Вас ждет Ангелина, Женщина-Змея, она сверкает, она извивается,
она зачарует вас и западет вам в сердце,  но  не  подходите  к  ней  слишком
близко, потому что укус ее смертелен! Посмотрите на Хендо, мальчика с песьим
лицом,  прозванного  Ужас  Южных  Морей!  Посмотрите   на   Человека-Скелет"
Посмотрите на Джилу-Чудовище, предки которой  пугали  людей  в  незапамятные
времена" Посмотрите на Бородатую Женщину и Убийцу Марсиан! Они все ждут  вас
в шатре, заходите, друзья, скорее, скорее, скорее!"
   Я слышал,  как  поскрипывает  карусель,  приводимая  в  движение  паровым
двигателем, и звякает колокол на вершине столба, когда кто-то  из  лесорубов
выигрывал для своей ненаглядной набивную игрушку. А радостные женские  крики
подсказывали, что силу он продемонстрировал  поистине  молодецкую.  Из  тира
доносились выстрелы, где-то мычала  корова..,  и  до  меня  начали  долетать
ароматы, которые с детства ассоциировались с деревенскими  ярмарками:  запах
свежеиспеченного хлеба, жареных лука и перца, сахарной ваты, навоза и  сена.
Я шел все быстрее, а гитары и контрабасы звучали все громче. Сердце учащенно
билось. Мне предстояло увидеть их выступление, увидеть на сцене Сару Тидуэлл
и "Ред-топов". И не в безумном сне, а наяву. Они уже начали, так что скорее,
скорее, скорее!
   Дома Уэшбурнов (для миссис М. - дома Брикеров)  как  не  бывало.  А  чуть
дальше  того  места,  где  ему  предстояло  появиться,  по  крутому   склону
поднималась лестница с широкими деревянными  ступенями.  Она  напомнила  мне
другую лестницу, что вела от парка развлечений к берегу  в  Олд-Орчард.  Тут
японские фонарики горели, несмотря на то что в небе светило  солнце.  Музыка
звучала все громче. Сара пела "Джимми Кларк Корн".
   Я поднимался по ступеням навстречу смеху и  крикам,  музыке  "Ред-топов",
поскрипыванию карусели, запахам жареной еды  и  домашних  животных.  Венчала
лестницу деревянная арка, по