Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Триллеры
      Кинг Стивен. Несущая огонь -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  -
жности не менее двадцати лет. Иметь дело со смертью - единственное постоянно занятие, в котором он преуспел. Становясь старше, он интересовался смертью все больше и больше, подобно художни- ку, все более интересующемуся интенсивностью и уровнем света, писате- лю, занятому характерами и оттенками смысла, которые он познает на ощупь, словно слепой, Читающий по шрифту Брайля. Его больше всего ин- тересовал уход... сам отлет души... уход из тела, из того, что люди считают жизнью, и переход в какое-то другое состояние. Что ты должен чувствовать, когда уходишь навсегда? Кажется ли это сном, от которого ты очнешься? Ждет ли там дьявол из христианской религии, готовый проткнуть твою вопящую душу вилами и потащить ее в ад, словно кусок мяса на вертеле? Ощущаешь ли ты радость? Знаешь ли ты, что уходишь? Что видят глаза умирающих? Рэйнберд надеялся, что получит возможность узнать все сам. В его профессии смерть зачастую наступала быстро и неожиданно. Мгновенно. Он надеялся, что у него будет время подготовиться к собственной смерти и все прочувствовать. В последнее время он внимательно, с надеждой найти тайну в глазах, всматривался в лица людей, которых убивал. Смерть очень интересовала его. Его также интересовала маленькая девочка, которая так заботила всех. Эта Чарли Макги. Как считал Кэп, Джон Рэйнберд имел смутное представление о семействе Макги и ничего не знал о "лот шесть". На са- мом деле Рэйнберд знал почти столько же, сколько сам Кэп, - что опре- деленно обрекло бы его на ликвидацию, догадайся Кэп об этом. Они по- дозревали, что девочка наделена способностью или потенциальной способ- ностью излучать энергию. А может быть, у нее еще куча других способ- ностей. Он хотел бы встретиться с девочкой, посмотреть, что это за способности. Знал он также о том, что Макги обладал, по словам Кэпа, "потенциальной силой внушения", но это не волновало Джона Рэйнберда. Он еще не встречал человека, способного внушить что-нибудь ему самому. "Кто сообразительней" кончилось. Начались неинтересные новости. Джон Рэйндберд сидел, ничего не ел, не пил, не курил, очищенный и опустошенный, ожидая, когда подойдет время для убийства. * * * Несколько ранее в тот день Кэп беспокойно размышлял о том, как бес- шумно двигается Рэйнберд. Доктор Уэнлесс его не услышал. Он очнулся от глубокого сна, потому что чей-то палец щекотал его под носом. Проснул- ся и увидел склонившееся над кроватью чудовище из кошмара. Один глаз мягко поблескивал в свете лампы из ванной, которую Уэнлесс всегда ос- тавлял гореть, ночуя вне дома. На месте второго глаза зияла дыра. Уэнлесс открыл было рот, чтобы закричать, но Джон Рэйнберд одной рукой зажал ему нос, а другой закрыл рот. Уэнлесс задергался. - Ш-ш-ш, - сказал Рэйнберд. Он произнес это умиротворенно и снисхо- дительно, как говорит мать ребенку, меняя пеленки. Уэнлесс задергался сильнее. - Хотите жить - не шевелитесь и молчите, - сказал Рэйнберд. Уэнлесс взглянул на него, изогнулся разок и затих. - Будете вести себя смирно? - спросил Рэйнберд. Уэнлесс кивнул. Ли- цо его наливалось кровью. Рэйнберд убрал руки - Уэнлесс стал хрипло хватать воздух. Из одной ноздри вытекала тонкая струйка крови. - Кто... вы... Кэп... послал вас? - Рэйнберд, - угрожающе сказал он. - Да. Кэп послал меня. В темноте глаза Уэнлесса казались громадными. Он облизал губы. Лежа в постели со сбитыми вокруг костлявых коленей простынями, он выглядел самым старым ребенком в мире. - У меня есть деньги, - быстро зашептал он. - Счет в швейцарском банке. Куча денег. Все ваши. Рта не раскрою. Клянусь богом. - Не нужны ваши деньги, доктор Уэнлесс, - сказал Рэйнберд. Уэнлесс уставился на него, левый угол рта опустился в чудовищной ухмылке, ле- вое веко закрыло глаз и дрожало. - Если хотите остаться живым после восхода солнца, - сказал Рэйн- берд, - побеседуйте со мной, доктор Уэнлесс. Прочитайте мне лекцию. Семинар для одного. Я буду внимательным, хорошим слушателем. И награжу вас жизнью, которую вы проведете вдали от глаз Кэпа и Конторы. Понима- ете? - Да, - хрипло отозвался Уэнлесс. - Согласны? - Да... но что?.. Рэйнберд положил два пальца на губы доктора Уэнлесса, и тот мигом умолк. Его костлявая грудь быстро поднималась и опускалась. - Я произнесу два слова, - сказал Рэйнберд, - и вы начнете свою лекцию. Включите в нее все, что знаете, все, о чем подозреваете, все ваши теоретизирования. Вы готовы услышать эти два слова, доктор Уэн- лесс? - Да, - кивнул доктор Уэнлесс. - Чарлина Макги, - сказал Рэйнберд, и доктор Уэнлесс заговорил. Сначала он медленно выдавливал слова, затем они полились быстрее. Он рассказал всю историю испытаний "лот шесть" и того, главного экспери- мента. Многое из рассказанного Рэйберд знал, но Уэнлесс добавил кое-что новое. Профессор повторил всю проповедь, прочитанную в то утро Кэпу. Рэйнберд внимательно слушал, иногда хмурясь, слегка похлопывая руками, хихикая над метафорой Уэнлесса относительно обучения туалету. Это поощрило Уэнлесса говорить быстрее; когда же он, как все старики, начал повторяться, Рэйнберд снова наклонился и снова одной рукой зажал ему нос, а другой закрыл рот. - Извините, - сказал Рэйнберд. Уэнлесс извивался и бился, как рыба, под тяжестью Рэйнберда. Тот надавил сильнее. Когда Уэнлесс стал затихать, Рэйнберд быстро убрал руку, зажимающую нос. Настоящее дыхание доктора походило на шум возду- ха, вырывающегося из шины, проколотой большим гвоздем. Глаза вращались в орбитах, как у перепуганной лошади... и все же в них трудно было что-нибудь разглядеть. Рэйнберд схватил доктора Уэнлесса за воротник пижамы и сдвинул на край постели, чтобы свет из ванны светил ему прямо в лицо. И снова за- жал доктору нос. Мужчина, если перекрыть доступ воздуха в легкие и он лежит без дви- жения, иногда может прожить до девяти минут без необратимых последс- твий для мозга; женщина, при несколько большем объеме легких и немного лучшей системе выделения углекислого газа, может протянуть десять или двенадцать минут. Конечно, борьба и страх значительно сокращают время выживания. Доктор Уэнлесс бился сорок секунд, затем его попытки спастись осла- бели. Он сильно бил руками по гранитной маске, заменявшей Джону Рэйн- берду лицо. Притуплено барабанил пятками по ковру на полу. Пустил слю- ну в мозолистую ладонь Рэйнберда. И настал тот самый момент. Рэйнберд наклонился вперед, с детским нетерпением изучая глаза Уэн- лесса. Но было все то же, всегда одно и то же. Из глаз, казалось, исчез страх, вместо него в них появилась озадаченность, не удивление, не по- нимание или благоговейный страх - просто озадаченность. На какое-то мгновение два озадаченных глаза уставились на единственный Джона Рэйн- берда, и Рэйнберд знал, что эти глаза видят его. Неясно, все более расплывчато, по мере того как доктор уходил все дальше и дальше, но его видели. Затем ничего не осталось, кроме остекленевшего взгляда. Доктор Джозеф Уэнлесс больше не находился в отеле "Мэйфлауэр". Рэйн- берд сидел на кровати рядом с куклой человеческого роста. Он был неподвижен, одна рука все еще закрывала рот куклы, другая крепко зажимала его ноздри. Полная уверенность не помешает - пусть пройдет еще минут десять. Он думал о том, что рассказал ему Уэнлесс о Чарлине Макти. Возможно ли, чтобы ребенок обладал такой силой? Он полагал, что это возможно. В Калькутте он видел, как человек прокалывал себя ножами - ноги, живот, грудь, шею, - затем вытаскивал ножи, не оставляя ран. Оказалось, что это возможно. И, конечно, интересно. Он думал обо всем этом, но поймал себя на мысли: что почувствуешь, убивая ребенка? Сознательно он никогда этого не делал (хотя однажды подложил бомбу в самолет, бомба взорвалась, убив шестьдесят семь чело- век на борту, и возможно, среди них были дети, но это не одной то же, то было безлично). Его профессия не часто требовала убийства детей. Контора, в конце концов, не террористическая организация, как бы ни хотелось некоторым, скажем, некоторым слюнтяям в конгрессе, считать так. Они, в конце концов, - научное учреждение. Может, & ребенком все будет по-другому? В конце может появиться другое выражение в глазах, что-то другое, а не озадаченность, опустошающая и - да, да - так печа- лящая его. Возможно, в смерти ребенка он отчасти откроет для себя то, что ему так хочется знать. Именно такого ребенка, как эта Чарлина Макги. - Моя жизнь как пря- мая дорога в пустыне, - негромко сказал Джон Рэйнберд. Он внимательно посмотрел в мутные голубые кусочки мрамора, бывшие недавно глазами доктора Уэнлесса. - Но твоя жизнь никуда больше не ведет, мой друг... мой добрый Друг. Он поцеловал Уэнлесса сначала в одну щеку, потом в другую. Затем вытащил на кровать и набросил на него простыню. Она опустилась мягко, словно парашют, и облегла его торчащий, теперь уже неподвижный нос. Рэйнберд вышел. Ночью он думал о девочке, способной якобы возжигать пламя. Он много думал о ней. Ему хотелось знать, где она находится, что думает, какие видит сны. Он испытывал к ней подобие нежности, стремление защитить ее. Минуло шесть часов утра - он засыпал, уверенный: девочка будет его. ТАШМОР, ШТАТ ВЕРМОНТ Энди и Чарли Макги добрались до коттеджа у Ташморского озера спустя два дня после пожара на ферме Мэндерсов. Начать с того, что "виллис" был далеко не в лучшей форме, а поездка по грязи через лесные дороги, указанные им Ирвом, не принесла ему пользы. Наступила ночь бесконечного дня, начавшегося в Гастингс Глене. Они были менее чем в двадцати ярдах от конца второй и худшей из двух лес- ных дорог. Перед ними, скрытая густыми зарослями кустарника, лежала дорога 22. Они не видели дороги, но время от времени слышали шелест и шум пролетавших мимо автомашин и грузовиков. Ночь они провели в "вил- лисе", обнявшись, чтобы было теплее. И двинулись вновь в путь на сле- дующее утро - вчерашнее утро - вскоре после пяти, когда дневной свет был всего лишь блеклой белой полоской на востоке. Чарли - бледная, вялая, измученная - не спросила отца, что случит- ся, если пикеты на дорогах передвинуты дальше на восток. Если пикеты передвинуты, их поймают, и на этом все кончится. Не вставал и вопрос о том, чтобы бросить "виллис". Чарли не могла идти, не мог идти и он. Поэтому Энди выехал на шоссе, и весь этот октябрьский день они вер- телись по второстепенным дорогам под белым небом, которое грозилось дождем, но так и не пролило его. Чарли много спала. Энди беспокоился, что она спит нездоровым сном, стараясь убежать от случившегося с ними, вместо того чтобы попытаться приспособиться к происшедшему. Дважды останавливался он у придорожных кафе, покупал котлеты с жа- реным картофелем. Во второй раз он воспользовался пятидолларовой бу- мажкой, которую дал ему водитель фургона Джим Полсон. Мелочь из теле- фонов была почти израсходована. Он, вероятно, выронил часть монет из карманов в то сумасшедшее утро у Мэндерсов, но не мог этого вспомнить. Кое-что еще исчезло: за ночь ушли пугающие омертвелые пятна на лице. Он ничего не имел против их исчезновения. Большая часть котлет и картофеля, купленных для Чарли, осталась несъеденной. Прошлым вечером они остановились на площадке отдыха у шоссе через час после наступления темноты. Никого не было. Стояла осень, и сезон кочевья индейцев прошел до следующего года. Грубо сработанное объявле- ние выжженными по дереву буквами гласило: "НОЧЕВКА ЗАПРЕЩЕНА, КОСТРОВ НЕ РАЗВОДИТЬ, ПРИВЯЖИТЕ СОБАКУ, МУСОР НЕ БРОСАТЬ - ШТРАФ - 500 ДОЛЛА- РОВ". - Тоже мне чистюли, - пробормотал Энди и проехал на "виллисе" в дальний конец усыпанной гравием площадки, к рощице на берегу узкого журчащего ручья. Они с Чарли вышли из машины и, не сговариваясь, нап- равились к воде. Небо затянули облака. Но было не холодно. Звезды не просматривались, и ночь казалась очень темной. Присели, прислушались к говору ручейка. Он взял руку Чарли, тут она заплакала - громкие захле- бывающиеся рыдания, казалось, готовы были разорвать ее. Он обнял ее и побаюкал. - Чарли, - пробормотал он. - Чарли, Чарли, не надо. Не плачь. - Пожалуйста, не заставляй меня делать это снова, папочка, - рыдала она. - Если ты прикажешь мне сделать это, я сделаю и потом убью себя, так что, пожалуйста... пожалуйста... никогда... - Я люблю тебя, - шепнул он. - Успокойся и перестань болтать о са- моубийстве. Это сумасшедшие разговоры. - Нет, - сказала она. - Не разговоры. Обещай, папочка. Он долго ду- мал и затем медленно произнес: - Не знаю, смогу ли, Чарли. Но обещаю - постараюсь. Этого достаточ- но? Ее тревожное молчание служило красноречивым ответом. - Я тоже боюсь, - сказал он мягко. - Отцы тоже пугаются. Поверь мне. Эту ночь они снова провели в кабине "виллиса". К шести утра - снова были в пути. Облака стали рассеиваться, и к десяти часам наступил бе- зупречный день бабьего лета. Вскоре после пересечения границы штата Вермонт они увидели в садах людей, взбирающихся на лестницы, словно на мачты, и грузовики, наполненные плетеными корзинами с яблоками. В одиннадцать тридцать они свернули с дороги 34 на узкую грунтовую дорогу с надписью "Частное владение", и Энди вздохнул с облегчением. Они добрались до Грэнтера Макги. Они были на месте. Медленно проехали примерно полторы мили к озеру. Осенние листья, красные и золотые, перелетали через дорогу перед тупым носом джипа. Когда сквозь деревья засверкала вода, дорога раздвоилась. Поперек бо- лее узкой колеи висела тяжелая металлическая цепь, а на цепи - желтая табличка со ржавыми пятнами: "ПРОХОДА НЕТ ПО УКАЗАНИЮ ШЕРИФА ОКРУГА". Большая часть ржавых пятен образовалась вокруг шести или восьми углуб- лений в металле, и Энди предположил, что летом какой-то отдыхавший здесь парнишка в течение нескольких минут развеивал скуку, хлопая по табличке из револьвера 22-го калибра. Но это было давным-давно. Он вылез из "виллиса", достал из кармана кольцо с ключами. На коль- це висела бирка из кожи с почти стершимися его инициалами Э.МкГ. Этот кусочек кожи Вики подарила ему на рождество - рождество накануне рож- дения Чарли. Он постоял какое-то мгновение перед цепью, глядя на кожаную бирку, затем на сами ключи. Их было около двух десятков. Забавная штука эти ключи: по ним, имеющим тенденцию скапливаться на кольце, можно просле- дить жизнь. Некоторые люди, безусловно более организованные, чем он, просто выбрасывали старые ключи; те же организованные люди каждые шесть месяцев имели привычку проверять и очищать свои бумажники. Энди никогда не делал ни того, ни другого. Вот ключ, который открывал дверь в восточном крыле Принс Холла в Гаррисоне - там был его кабинет. Вот ключ от самого кабинета. От каби- нета английского отделения. Вот ключ от дома в Гаррисоне, который он видел в последний раз в день, когда Контора убила его жену и похитила его дочь. Откуда еще два или три ключа, он даже не мог вспомнить. Да, ключи - забавная пйука. Воспоминания затуманились. Внезапно он почувствовал, что скучает по Вики, тоскует по ней, как не тосковал с тех первых мрачных недель его бегства с Чарли. Он так устал, так напуган и переполнен гневом. Если бы он мог выстроить всех сотрудников Конторы здесь, вдоль грэнтеровской дороги, и если бы кто-нибудь дал ему в руки автомат Томсона... - Папочка? - забеспокоился голосок Чарли. - Не можешь найти ключ? - Нашел, нашел, - сказал он. Маленький ключ от замка фирмы "Йейл", на котором он выцарапал своим карманным ножом Т.О, то есть Ташморское озеро, висел среди других. Последний раз они были здесь в год рождения Чарли, и теперь Энди пришлось немного пошевелить ключом, прежде чем заржавевший механизм сработал. Затем замок открылся, и Энди положил цепь на ковер из опавших листьев. "Виллис" проехал по дорожке, и Энди вновь навесил замок на цепь. Он с удовольствием отметил, что дорога в плохом состоянии. Когда они при- езжали сюда регулярно каждое лето, жили по три-четыре недели, он всег- да находил пару дней, чтобы привести дорогу в порядок - доставал гра- вий с камнедробилки Сэма Мура и укладывал его в особенно разъезженные колеи, обрезал ветки кустарника и приглашал самого Сэма приезжать со старым дреггером разравнивать дорогу. Другой, более широкий конец развилки вел к поселку из двух дюжин летних домиков и коттеджей, вытянувшемуся вдоль берега. Эти люди имели свою Дорожную ассоциацию, ежегодные сборы, августовские членские соб- рания и все такое прочее (хотя собрания членов по сути служили всего лишь поводом, чтобы хорошенько нагрузиться спиртным накануне Дня труда и закрыть еще один летний сезон). Зато на этом конце дороги владение Грэнтера было единственным, потому что Грэнтер скупил всю эту землю за сущий пустяк в разгар депрессии. В былые времена у них был семейный автомобиль, "фордуниверсал". Эн- ди сомневался, что тот старый автомобиль проехал бы по этой теперешней дороге - ведь даже "виллис" с высокими осями раз или два сел на "пу- зо". Энди это не огорчало: значит, здесь никто не бывал. - А тут будет электричество, папочка? - спросила Чарли. - Нет, - сказал он, - и телефона не будет. Нам не стоит включать свет, крошка. Это все равно что выставить объявление: "А МЫ ЗДЕСЬ!" Но есть керосиновые лампы и две бочки с соляркой для кухонной печки. Ес- ли, конечно, все не разворовано. - Это его несколько беспокоило. Со времени их последнего приезда сюда цена солярки поднялась настолько, что кража себя оправдала бы. - А будет... - начала Чарли. - Вот черт, - сказал Энди. Он резко нажал на тормоз. Впереди попе- рек дороги лежало дерево - большая старая береза, сваленная какой-то зимней бурей. - Пожалуй, отсюда мы пойдем пешком. Здесь около мили, не больше. Пешком одолеем. - Потом надо будет прийти сюда с лучковой пи- лой Грэнтера и перепилить дерево. Ему не хотелось оставлять здесь "виллис" Ирва. Это было бы чересчур заметно. Взъерошил ей волосы: - Пошли. Они вылезли из "виллиса", Чарли легко пролезла под деревом, Энди же осторожно перелез через него, стараясь не ободраться. Они шли - листья приятно шуршали под ногами, а лес был полон осенних запахов. С одного дерева на них внимательно смотрела белочка, наблюдая за каждым движе- нием. И вот снова сквозь деревья - голубые проблески. - Что ты хотела сказать, когда мы подъехали к дереву? - спросил Эн- ди. - Надолго ли хватит топлива? А если мы будем зимовать? - Для начала там достаточно. Я еще смогу нарубить дров. А ты собе- решь много хвороста. Через десять минут дорога перешла в лужайку на берету Ташморского озера, и они были на месте. Какое-то мгновение стояли тихо. Энди не знал, что чувствовала Чарли, но перед ним пронеслись такие пронзитель- ные воспоминания, для которых даже слово "ностальгия" казалось малоз- начащим. К воспоминаниям примешалось сновидение трехдневной давности - лодка, извивающийся червяк, даже заплатки из шины на сапогах Грэнтера. Пятикомнатный коттедж был построен из дерева, фундамент сложен из небольших валунов, терраса была обращена к озеру, каменный пирс вда- вался в воду. Если не считать опавших листьев и деревьев, не пережив- ших трех зим, место это почти не изменилось. Ему едва не почудилось, что сам Грэнтер выходит навстречу, одетый в одну из своих зелено-чер- ных клетчатых рубах, приветливо машет ему, зовет его, спрашивает, об- завелся ли он лицензией для ловли рыбы, потому что коричневая форель еще хорошо клюет в сумерках. Место хорошее, безопасное. Вдалеке, на другом берегу Ташмо

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору