вернулся на  телеэкран в качестве
ведущего  в  сериале  "Ночная  галерея"  (Night  Gallery).  Самого  Серлинга
собственная  привязанность  к  телевидению угнетала  и повергала в сомнения.
"Бог  свидетель,  -  говорил  он  в своем  последнем  интервью,  -  когда  я
оглядываюсь  на  тридцать  лет  своей  профессиональной  работы  в  качестве
сценариста,  мне   трудно  увидеть  что-нибудь  значительное.  Есть  кое-что
грамотно  сделанное, кое-что интересное, кое-что классическое, но очень мало
действительно  важного" <Цитируется по  интервью, взятому Линдой  Бревилл
незадолго  до  смерти  Серлинга и  опубликованному под названием  "Последнее
интервью  Рода  Серлинга"  (отвратительное название, на  мой взгляд,  но,  с
другой  стороны, мне ли судить?) в "Ежегоднике писателя" (Writer's Yearbook)
за 1976 год. - Примеч. автора.>.
     Очевидно, в "Сумеречной зоне" Серлинг видел способ уйти  в  подполье  и
одновременно   развивать   свои   телеидеи,  после   того   как   престижные
драматические  программы  конца   50-х  -   начала   60-х   годов  закончили
существование. Я полагаю, что в этом он преуспел.  Под успокоительной маской
"это всего  лишь вымысел" "Сумеречная зона" сумела поднять темы фашизма ("Он
жив"  (Не lives), с  Деннисом  Хоппером в роли  молодого неонациста, которым
руководит тень Гитлера), отвратительной массовой  истерии  ("Чудовища  скоро
будут на улице Кленов" (The Monstres Are Due on Maple Street)) и даже сердца
тьмы  Джозефа  Конрада  -  редко  какая  телепрограмма  решалась представить
человеческую   природу  в   таком  отвратительно-беспощадном   свете,  какой
использован  в  "Убежище" (The  Shelter), в  котором соседи по  Вашей  Улице
превращаются  в  зверей,  сражающихся  за  атомное  убежище  после  ядерного
кризиса.
     Другие  серии  несут  в  себе  ощущение  своеобразной  экзистенциальной
усталости, и в этом смысле с  "Сумеречной зоной" не сравнится ни один другой
сериал. Например, "Наконец-то достаточно  времени" (Time Enough  At Last), с
Берджессом Мередитом <Лицо  Мередита -  самое знакомое  фэнам "Сумеречной
зоны",  кроме,  конечно,  лица  самого   Серлинга.   Вероятно,   его   самая
запоминающаяся  роль   -   в  серии  "Типографский  мальчик  на  побегушках"
(Printer's  Devil);  он играет владельца  газеты,  который на  самом деле  -
Сатана..,  торчащая  изо рта  кривая сигара  как  нельзя точнее делает образ
завершенным. - Примеч. автора.> в роли близорукого банковского служащего,
которому  вечно   не  хватало  времени  на  чтение.  Герой  пережил  атомную
бомбардировку,  потому  что в  это время читал в  подвале. Мередит  радуется
ядерной катастрофе: теперь  у него  наконец появилось сколько угодно времени
для чтения. К несчастью, добравшись до  библиотеки, он разбивает  очки. Один
из принципов "Сумеречной зоны", по-видимому,  заключается в том, что немного
иронии полезно для здоровья.
     Если бы "Сумеречная зона" возникла на том телевидении, каким оно было с
1976 по 1980 год, она, несомненно, исчезла бы после  первых шести или девяти
серий. Сначала ее рейтинг был очень низким... Ей приходилось соревноваться с
чрезвычайно популярной мелодрамой  Роберта  Тейлора  в жанре  "Полицейские и
воры" на Эй-би-си  и  с еще более популярной "Кавалькадой спорта Жиллетт" на
Эн-би-си  - это шоу приглашало  вас  сесть перед телевизором, задрать ноги и
смотреть, как Кармен Базилио и Шугар Рэй Робинсон уродуют друг друга.
     Но в те дни телевидение было не таким шустрым и программы готовились не
так  по-анархистски.  В  первый сезон  "Сумеречная  зона" вышла  с тридцатью
шестью сериями по полчаса каждая, и к середине сезона  рейтинг начал расти -
с помощью слухов  и положительных отзывов. Рецензенты сыграли свою роль: они
помогли  Си-би-эс  осознать, что  в  ее распоряжении  оказался  потенциально
ценный товар -  "престижная программа" <В 1972  году Си-би-эс  обнаружила
еще  одну "престижную  программу" - "Уолтоны" (The Waltons), созданную Эрлом
Хамнером-младшим,  который написал  много сценариев  к  "Сумеречной зоне"..,
включая, по странному совпадению, "Заколдованный бассейн" (Bewitcing  Pool),
последнюю  оригинальную  серию  "Сумеречной зоны", показанную  по этой сети.
Перед  лицом  жестокой конкуренции -  "Шоу Уилсона"  на Эн-би-си и "Модники"
(The  Mod  Sguad),  собственная версия Эй-би-си  такого  рода  модных шоу, -
Си-би-эс   продолжала   держаться   за   создание   Хамнера   из-за  фактора
престижности.  <Уолтоны"  пережили  конкуренцию  и  в тот  момент,  когда
пишутся эти строки, выдержали уже семь  сезонов.  - Примеч. автора.>. Тем
не менее  проблемы продолжали  возникать. Трудно оказалось найти постоянного
спонсора (вы  должны  помнить, что это происходило в те дни, когда динозавры
ходили  по  земле и  телевизионное  время было настолько  дешевым,  что один
спонсор мог  оплачивать  целую  программу, -  отсюда  "Театр Джи-и",  "Театр
Алкоа",  "Голос   Файрстоун",  "Люкс   шоу",   "Время  коки"  <Программы,
поддерживаемые  большими компаниями и  рекламирующие  их:  Джи-и - "Дженерал
электрик  компани", Алкоа  - "Алюминиум  компани  оф Америка",  Файрстоун  -
компания "Файрстоун тайер  энд раббер", производящая автомобильные покрышки,
и  т.д.>  и  множество  других;  насколько  известно  автору,   последней
программой, имевшей  только одного спонсора, была "Золотое дно" - "Бонанза",
спонсор  "Дженерал моторе"),  и Си-би-эс начала  проникаться  сознанием того
факта, что  Серлинг  не отложил  ни  одну  из своих  дубинок,  а  продолжает
размахивать ими всеми во имя фэнтези.
     В  первый  сезон  в "Сумеречной зоне" были представлены  "И видеть сны"
(Perchance to Dream), первый сценарий для сериала покойного Чарлза Бьюмонта,
и "Третья от  Солнца" (Third from the  Sun) Ричарда  Матесона. Сюжетный  ход
последней -  герои бегут не с Земли, а на Землю - сейчас уже избит до смерти
(в  особенности  этой халтурой  из  глубокого  космоса "Космический  крейсер
"Галактика"), но большинство зрителей и сегодня помнят впечатление от  этого
неожиданного  финала. Именно после этой серии многие случайные зрители стали
поклонниками сериала. Потому что увидели кое-что Совершенно Новое и Другое.
     На  третий  сезон  "Сумеречную   зону"  либо  просто  отменили  (версия
Серлинга), либо  отменили из-за неразрешимых сложностей  с ее  размещением в
сетке (версия Си-би-эс). Так или  иначе,  через год она вернулась  на экраны
уже в виде  часовых серий.  В  своей статье  "Мечта  Рода  Серлинга" Эд Наха
пишет:
     "Нечто  иное",  с  чем  пришла  к  зрителям  новая  "Сумеречная  зона",
оказалось скучищей. После тринадцати неудачных серий продолжение "Сумеречной
зоны" было снято с показа".
     Снято, но лишь на  время: на следующий год -  это был последний сезон -
вновь   стали   снимать   серии   по  полчаса,  преимущественно  тусклые   и
невыразительные. Скучищей? На мой взгляд,  среди  часовых серий  "Сумеречной
зоны"  можно  найти  самые  удачные  во  всем  сериале. Например,  "Могила в
тридцать фатомов" <Фатом  - морская  сажень,  равная  шести фугам.>, в
которой экипаж эскадренного  миноносца  слышит,  как в затонувшей  подводной
лодке стучат призраки;
     "Типографский  мальчик  на  побегушках";  "Новая экспозиция"  (The  New
Exhibit) (одно из немногих погружений "Сумеречной зоны" в чистый жанр ужаса:
служитель музея восковых фигур, которого играет Мартин Белсам, обнаруживает,
что фигуры  убийц  ожили) и "Миниатюра" (Miniature),  с Робертом Дюваллом по
сценарию Чарлза Бьюмонта - о человеке, который сбегает в прошлое,  в веселые
90-е годы.
     Как  отмечает  Наха, в последнем сезоне "никому в Си-би-эс  "Сумеречная
зона" была уже не нужна". Дальше он рассказывает,  что Эй-би-си, у которой с
успехом  прошли  "Внешние ограничения",  предложила  Серлингу делать  шестой
сезон  с ней. Серлинг  отказался. "Эй-би-си хочет  каждую неделю  ходить  на
могилку", - сказал он.
     Но  для  Серлинга жизнь никогда  не была  чем-то застывшим. Еще юношей,
едва  написав "Образцы",  ом  начал  делать телерекламу;  невозможно  забыть
голос,  расхваливающий  шины и  лекарства  от насморка в весьма своеобразном
ролике, напоминающем "Реквием по тяжелому весу" (там боксер кончает тем, что
выступает  в  боях с заранее определенным результатом). И в 1970 году он все
же начал "каждую неделю ходить на могилку", но не с Эй-би-си, а с Эн-би-си -
в качестве  ведущего, а  иногда и  автора сценариев  для  "Ночной  галереи".
Сериал неизбежно стали сравнивать  с "Сумеречной зоной", хотя  на самом деле
это - разбавленный вариант "Триллера" с Серлингом вместо Карлоффа.
     На  сей раз  у  Серлинга  не  было  контроля за творческим  содержанием
сериала,  каким  он  наслаждался,  делая  "Сумеречную  зону".  (Однажды   он
пожаловался,   что   студия  пытается   превратить  "Галерею"   в  "Маннике"
<Телесериал о частном детективе с  многочисленными сценами насилия.> с
саваном".) И все же в "Ночной галерее" тоже есть  немало интересных серий, в
том числе  экранизация  "Холодного  воздуха"  Лавкрафта и  "Модель  Пикмана"
(Pickman's Model). Кроме того, есть в ней серия, которую можно считать одной
из  самых  страшных  из  всех   телесериалов.  Это  "Бумеранг"  (Boomerang),
экранизация  рассказа Оскара Кука. Речь идет  о маленьком насекомом, которое
называется  "уховертка". Уховертку  суют  в ухо  отрицательному герою, и она
начинает -  ик! - прогрызать путь сквозь его мозг, причиняя  ему  немыслимую
боль (в мозгу  нет болевых рецепторов,  и  физиологическая причина этой боли
остается  неразъясненной).  Герою  говорят:  существует лишь  один  шанс  на
миллиард,  что  отвратительное насекомое найдет  дорогу  ко  второму  уху  и
вылезет через него; более вероятно, что оно будет кружить по мозгу, пока ты,
парень,  окончательно  не свихнешься.., или  не  покончишь с собой.  Зритель
испытывает   невероятное   облегчение,  когда  почти   невозможное  все-таки
свершается  и  уховертка  действительно  выходит через другое ухо..,  и  тут
наносится  заключительный  удар:  уховертка  была самкой. И  отложила  яйца.
Миллионы яиц.
     Но  в  большинстве  своем  серии  "Ночной  галереи"  такого  леденящего
впечатления не производили, и после трех нелегких  лет,  в  течение  которых
сериал  переходил  от  одной формы к другой, его все-таки отменили. Это была
последняя звездная роль Серлинга.
     "В  сороковой  день рождения, -  пишет Наха,  - Серлинг  совершил  свой
первый после Второй мировой войны прыжок с парашютом". Зачем? "Я сделал это,
- объяснил он, - чтобы доказать,  что не стар".  Но выглядел он постаревшим;
сравните  ранние рекламные фото периода "Сумеречной зоны"  со сделанными  на
фоне  идиотских  изображений  "Ночной  галереи"  снимками  -  и  вы  увидите
разительную  перемену.  Лицо  у  Серлинга  покрылось  морщинами,  шея  стала
бугристая; это лицо человека, наполовину съеденного телевизионным купоросом.
В 1972 году  он  принял  интервьюера в своем кабинете,  увешанном  взятыми в
рамки рецензиями на "Реквием", "Образцы" и другие его телепьесы прежних лет.
     "Иногда я прихожу сюда, просто чтобы  взглянуть, - говорил Серлинг. - У
меня уже много  лет не было таких отзывов. Теперь я знаю, зачем люди заводят
альбомы  с  вырезками: лишь для того, чтобы доказать  себе, что это было". В
интервью,  взятом Линдой Бревелл  девять  лет  спустя после  того  прыжка  в
сороковой день рождения, сделанного,  чтобы доказать самому  себе, что он не
стар, Серлинг постоянно говорит о себе как о старике. Их встреча проходила в
любимом  лос-анджелесском  ресторане  Серлинга  "Ла Таверна"; Линда  Бревелл
говорит,  что  Серлинг был "живой и полный энергии", но в интервью постоянно
встречаются угнетающие фразы: в одном месте Серлинг говорит: "Я еще не стар,
но уже и не молод", а в другом - прямо заявляет, что он старик. Почему же он
не  отказался от этого  изматывающего  творческого  соревнования?  В  финале
"Реквиема  по тяжелому  весу" Джек  Паланс говорит, что  должен вернуться на
ринг, хотя результат боя заранее определен, потому что  ринг - это все,  что
он знает. Ответ не хуже любого другого.
     В 1975 году  у Серлинга, заядлого трудоголика, который иногда выкуривал
по четыре пачки сигарет в день,  произошел серьезный сердечный приступ, и во
время операции он умер. Его творческое наследие состоит из нескольких ранних
телепьес  и  "Сумеречной зоны",  которая стала одной из телевизионных легенд
наряду  с "Беглецом" (The Fugitive) <Телесериал  о  враче,  несправедливо
приговоренном  к  смертной казни. Герою удается бежать, и он ищет настоящего
убийцу, все  время  уходя от полиции. Впоследствии был снят удачный римейк с
Гаррисоном Фордом  в главной роли.> и "Взять живым или  мертвым" (Wanted:
Dead or Alive) <Телесериал в жанре вестерна, вышел на экраны в 1958 году.
В  главной  роли  -  упоминаемый  Кингом   Стив  Маккуин.>.  Как  оценить
программу, которая пользуется таким почетом (у тех,  кто впервые  увидел  ее
еще в детстве)? Сам Серлинг сказал в интервью:
     "Я думаю, что  треть серий чертовски хороша,  еще треть  терпима. Ну  а
остальные - просто шелудивые псы".
     Дело в том, что Серлинг сам написал шестьдесят два из первых  девяноста
двух  серий  "Сумеречной зоны"; он  печатал  сценарии  на машинке,  диктовал
секретарше, наговаривал в  диктофон - и при этом непрерывно курил. Любителям
фэнтези знакомы имена почти всех остальных авторов остальных тридцати серий:
Чарлз Бьюмонт, Ричард  Матесон, Джордж Клейтон Джонсон, Эрл  Хамнер-младший,
Роберт  Преснелл, Джек  Ньюмен, Монтгомери Питтмен  и Рэй  Брэдбери. Простой
факт заключается в том, что большинство шелудивых псов, сбежавших из конуры,
отмечены именем Серлинга. Сюда  входят "Мистер  Дентон ночью" (Mr Denton  en
Doomsday), "Шестнадцатимиллиметровый склеп" (The Sixteen-Millimeter Shrine),
"Судная  ночь"  (Judgmeit  Night),  "Большое  желание" (The  Big Tall  Wish)
(бессовестная слезовыжималка, история о  ребенке, который помогает  побитому
боксеру выиграть  свой последний матч) и еще слишком много других, чтобы мне
хотелось их перечислять.
     Меня  всегда  тревожили  воспоминания  зрителей  о  "Сумеречной  зоне":
большинство помнят только финальный "поворот", но истинный успех сериала, по
моему мнению, имеет  более солидное основание, потому что образует  жизненно
важное звено между  старой литературой дешевых журналов, предшествующих 50-м
годам (или теми сериями "Триллера", что основаны на лучших рассказах из этих
журналов),  и  "новой"  литературой  ужасов  и  фэнтези. Неделя  за  неделей
"Сумеречная зона" помещала самых обычных людей в самые  необычные  ситуации,
показывала нам  тех,  кто по каким-то  причинам  свернул  в  сторону, проник
сквозь  щель  в  реальности.., и  оказался  в  "зоне" Серлинга.  Это  весьма
эффективный принцип и к тому  же  самый  прямой путь в мир фэнтези  для  тех
зрителей  и читателей, которые обычно не  стремятся посещать эти  земли. Но,
конечно, не  Серлинг  создал этот  принцип;  еще  в 40-е  годы  Рэй Брэдбери
поставил обыкновенное и  ужасное рядом друг с другом, бок  о бок, а когда он
переместился в более тайные  уголки и начал  по-новому использовать язык, на
сцену  вышел Джек  Финней и  принялся оживлять сцены обычного в необычном. В
программном сборнике  рассказов, который  называется "Третий уровень"  - это
литературный   эквивалент   поразительных   картин   Магрита,   на   которых
железнодорожные  поезда вырываются из каминов, или работ Дали с часами, вяло
свисающими с ветвей деревьев, -  Финней определяет границы "Сумеречной зоны"
Серлинга. В заглавном рассказе Финней  повествует о человеке,  который нашел
загадочный  третий  уровень  Грэнд-сентрал  <Центральный  железнодорожный
вокзал в Нью-Йорке на 42-й улице.> (у него  только два уровня - замечание
для  тех,  кто не  знаком  с  этим аккуратным  старым зданием).  Этот третий
уровень  - своего рода  путевая станция во времени,  откуда можно попасть  в
более простую и счастливую эпоху (тот самый конец XIX века, куда сбегает так
много обиженных  жизнью героев  "Сумеречной  зоны"; именно  туда сам  Финней
возвращается в своем знаменитом романе "Меж  двух миров" (Time and  Again)).
Во многих отношениях  третий  уровень Финнея соответствует "Сумеречной зоне"
Серлинга,  и  принцип  Финнея  во  многом  близок принципу  Серлинга.  Среди
выдающихся  особенностей Финнея  как писателя было  умение незаметно,  почти
небрежно пересечь границу и оказаться в ином мире.., как в том случае, когда
герой, переживший такой переход, вдруг обнаруживает на десятицентовой монете
портрет не Франклина  Делано Рузвельта,  а Вудро Вильсона; или  когда другой
герой  Финнея  начинает  путешествие на  идиллическую планету  Верна, сев  в
старый  автобус, стоящий на приколе в  полуразрушенном деревенском сарае ("О
пропавших без вести" (Of Missing Persons)). Самое большое достижение Финнея,
которое повторяет затем  "Сумеречная зона"  (и  все, кто писал  после  нее),
заключается в способности создавать фантастические сцены а-ля Дали - и потом
не извиняться  за  них и  не объяснять их. Они просто есть, зачаровывающие и
слегка  пугающие, мираж, но слишком реальный, чтобы  им  пренебречь: кирпич,
плывущий над холодильником; человек, едящий телеобед, полный  глазных яблок;
дети, играющие со  своим ручным  динозавром на усеянном игрушками полу. Если
фантазия  кажется  реальной,  настаивает Финней, а  вслед за ним и  Серлинг,
никакие провода или  зеркала не  нужны. В основном  именно  Финней и Серлинг
нашли наконец достойный ответ Лавкрафту, который показал  новое направление.
Для меня и для многих представителей моего  поколения этот ответ был подобен
вспышке откровения, осветившей миллионы увлекательнейших возможностей.
     И однако  произведения Финнея,  который, вероятно, лучше кого бы  то ни
было  понимал серлинговскую  концепцию "территории между светом и тенью", ни
разу  не представлены в "Сумеречной  зоне"  - ни в качестве сценария,  ни  в
качестве  основы  для  сценария.  Позже  Серлинг  использует  "Нападение  на
королеву"  (1966)   -  работа,  самым  мягким  определением  которой   будет
"неудачная".  В  ней  слишком  много  той  назидательности,  которая  сильно
подпортила ряд  серий "Сумеречной зоны". Конечно, трагично, что встреча двух
родственных  по  духу   художников,  которая   могла   бы   родить  истинное
вдохновение,  обернулась  таким  плохим  результатом.  Но  если  мой  анализ
"Сумеречной зоны"  вас разочаровал,  (а  некоторые  скажут,  что я  плюю  на
алтарь), советую  вам  прочесть "Третий  уровень" Финнея  - он  покажет вам,
какой могла бы быть "Сумеречная зона".
     Тем  не  менее сериал  оставил нам  множество  теплых  воспоминаний,  и
замечание  Серлинга,  что треть  серий очень  хороша,  не так  уж далеко  от
истины. Те,  кто  смотрел  сериал  регулярно,  не  забудут Уильяма  Шатнера,
завороженного  дешевой  машиной  для  предсказаний  в  дрянном  ресторанчике
маленького   городка   ("Мгновение")   (Nick  of  Time),  Эверетта   Слоана,
поддавшегося  страсти   к  игре  в   "Лихорадке"  (The  Fever),  и  хриплый,
металлический  крик монет  ("Фрааа-ааа-нклин!"), призывающий его  назад,  на
битву с дьявольской  игровой машиной; прекрасную женщину, которую поносят за
уродство  в мире свиноподобных гуманоидов (Донна Дуглас  из  "Деревенщины из
Беверли-Хиллз" <The  Beverly Hillbillies - в российском прокате  известен
как "Придурки  из Беверли-Хиллз", многосерийная комедия 1962 -  1971  годов.
Семья бедняков из горного захолустья, во  дворе дома  которой забил нефтяной
фонтан  переселяется в Беверли-Хиллз.> в "Глазе наблюдателя"). И конечно,
два  классических  сценария  Ричарда  Матесона: "Захватчики"  (The Invaders)
(великолепная и  суровая Агнес  Мурхед в  роли деревенской  женщины, которая
сражается  с  крошечными  захватчиками  из  космоса;  позже  Ричард  Матесон
обратится к этой  же  теме в "Добы