сама идея логики
выглядела смехотворной.
   Сэнди безо  всякого  труда  мог  представить  себе,  как  эти  черные
икринки, окруженные прозрачно-серой оболочкой, начинали  пульсировать  и
прыгать по столу, оживленные теплом и светом тензорных ламп. Само собой,
представить  такое  -  сущий  пустяк.  Как  и  издаваемые   ими   звуки.
Пронзительно-мяукающие. Звуки птенцов, только-только пробивших скорлупу,
или  народившихся  крысят.  Но  он   выскочил   первым,   черт   побери.
Следовательно, должен первым и вернуться, по-другому быть не могло.
   - Пошли. - Сэнди переступил порог. - Надо с этим закончить.  А  потом
остаток ночи я проведу в душевой.
   - Тебе придется дожидаться своей очереди, - уточнил Тони.

***

   Они прибрались, как прибирались на шоссе после аварий. На все про все
ушел час, поначалу было трудно, но к концу уборки  они  уже  практически
пришли в себя. Очень помог вентилятор. С выключенными тензорными лампами
они могли не бояться, что вышибет пробки. Керт больше не заикался о том,
что дверь в кладовую надобно закрыть.
   Как  понял  Сэнди,  уже  пришел  к  выводу,  что   подобная   попытка
блокировать вредоносные микроорганизмы обречена на провал.
   Вентилятор не избавил их  от  запаха  капусты  и  перечной  мяты,  но
заметно снизил его интенсивность, так что их желудки более не бунтовали.
Тони проверил видеокамеру и радостно сообщил, что она в порядке.
   - Я еще помню времена, когда японские изделия ломались, - сказал  он.
- Керт, хочешь что-нибудь рассмотреть под микроскопом? Если да,  мы  еще
немного потерпим. Так, Сэнди?
   Сэнди кивнул, пусть и без особого энтузиазма. Чувствовал жгучий стыд,
что проблевался, и убежал, полагая, что еще не искупил своей вины.
   - Нет. - Голос Керта звучал устало и печально. - Эти чертовы икринки,
должно  быть,  зародыши.  Черная  жидкость  -  кровь.  Что  же  касается
остального... Я не буду знать, что вижу перед собой.
   В голосе звучала не столько печаль, сколько отчаяние, хотя и Тони,  и
Сэнди поняли это гораздо позже. К Сэнди  эта  мысль  пришла  в  одну  из
бессонных ночей, которые он сам  на  себя  навлек.  Когда  он  лежал  на
кровати в своем маленьком доме на Ист-Стэтлер-Хейтс,  заложив  руки  под
голову, с лампой, горящей на ночном столике, и тихо играющей музыкой  из
радиоприемника. Сна не было ни в одном глазу, и он вдруг  понял,  с  чем
впервые после появления  "бьюика"  столкнулся  Керт,  может,  впервые  в
жизни: ему открылось, что он никогда не сможет узнать то,  что  хочется.
То, что, по его разумению, ему  требовалось  узнать.  Он  мечтал  делать
открытия, изучать новое, а чем все обернулось? "Плюнь на это,  Джек",  -
как говорили они  в  детстве.  В  любом  городке  Соединенных  Штатов  в
начальных школах можно встретить мальчишек, которые скажут вам,  что  их
мечта - играть в НБА.  Но  в  большинстве  своем  их  ждало  куда  более
прозаическое будущее. Наступал момент, когда они понимали, что дело не в
том, что улыбающаяся судьба вдруг нахмурилась.
   Просто жизнь подсунула им пилюлю, на поверку оказавшуюся горькой.  Не
такую ли пилюлю получил в ту ночь Кертис Уилкокс? Сэнди отвечал на  этот
вопрос положительно. Интерес Керта к "бьюику" оставался  прежним,  но  с
каждым  уходящим  годом  он  все  больше  укладывался  в  рамки  обычной
полицейской работы.  А  заключалась  она  в  сборе  улик  и  наблюдении,
написании донесений (в блокнотах, которые сожгла его жена) да  иной  раз
уборке чудовищ, исторгнутых "бьюиком", которые после короткой борьбы  за
жизнь умирали.
   В довесок, правда, иной раз выпадала бессонная ночь.
   Без этого не обходилось, все так.

***

   Керт и Тони отшпилили чудовище от пробковой доски.
   Положили в пластиковый пакет  для  хранения  вещественных  улик.  Все
черные икринки, кроме двух, отправились туда  же,  сметенные  кисточкой,
обычно использующейся для нанесения на поверхности порошка,  выявляющего
отпечатки пальцев. На этот раз Керт тщательно загерметизировал пакет  по
всей длине полоски.
   - Арки еще здесь? - спросил он.
   - Нет, - ответил Тони. - Он хотел остаться, но я отправил его домой.
   - Тогда кто-то из вас должен подняться наверх и  попросить  Орва  или
Бака зажечь огонь в мусоросжигательной установке. И еще  надо  поставить
на плиту кастрюлю с водой. Самую большую.
   - Я все сделаю, - откликнулся Сэнди и  ушел,  предварительно  вытащив
кассету из видеокамеры Хадди.
   Пока он отсутствовал, Керт взял образцы черной жидкости, вытекшей  из
внутренностей и матки "летучей мыши", а также  белой  жидкости,  которая
выделилась из органа в груди.  Каждый  из  образцов  отправился  в  свой
пакетик с герметизирующей полоской. В третий поместил два не  родившихся
зародыша,  одноглазых,  укутанных  в  крошечные  крылья.  Делал  он  все
правильно, ловко,  умело,  но  без  огонька,  словно  работал  на  месте
преступления.
   Взятые  образцы   в   итоге   отправились   в   обшарпанный   зеленый
металлический шкаф, который Джордж Морган окрестил "выставочным  стендом
взвода Д". Когда вода в кастрюле закипела. Тони разрешил двум патрульным
спуститься вниз. Пятеро мужчин надели толстые хозяйственные  перчатки  и
отскребли все,  что  только  могли.  Вскрытое  тело  существа  вместе  с
тряпками, перчатками, масками и рубашками положили в пластиковый  мешок.
Мешок сунули в мусоросжигающую установку, а дым  поднялся  к  небесам  и
Господу нашему, ныне и во веки веков, аминь.
   Сэнди, Кертис и Тони приняли душ, мылись долго,  максимально  горячей
водой, так что бак в подвале пришлось наполнять не один раз,  а  дважды.
Потом, розовощекие, причесанные, в чистой одежде, они уселись на  скамью
для курильщиков.
   - Я такой чистый, что хочется визжать от восторга, - сказал Сэнди.
   - Так повизжи, - дружелюбно посоветовал ему Керт.
   Какое-то время они сидели молча, глядя на гараж.
   - Много этого дерьма попало на  нас,  -  нарушил  затянувшуюся  паузу
Тони. - Много. - В небе, будто полированная галька, висела  луна.  Сэнди
чувствовал, как вибрирует воздух. Возможно, к перемене  погоды,  подумал
он. - Если мы заболеем...
   - Я думаю, если бы мы могли заболеть,  то  уже  заболели,  -  ответил
Керт. - Нам повезло. Чертовски повезло. Вы посмотрели на  свои  глаза  в
зеркале в раздевалке?
   Конечно, посмотрели. Покрасневшие, налитые кровью, как у людей, целый
день боровшихся с пожаром.
   - Думаю, это пройдет, - продолжил Керт, -  и  уверен,  что  маски  мы
надевали не зря. Они не защищают от микробов, зато это черное дерьмо  не
попало в рот. Мне кажется, такое никому бы не понравилось.
   По этому поводу спорить с ним никто не собирался.

ТЕПЕРЬ: СЭНДИ

   Сандвичи съели. Ледяной чай выпили.  Я  попросил  Арки  взять  десять
баксов из фонда непредвиденных расходов  (эти  деньги  лежали  в  банке,
стоявшей на полке стенного шкафа в комнате отдыха) и съездить в  "Кэш  и
Кэрри Финна". Подумал, что две упаковки коки и одна  рутбира   помогут нам  добраться  до
конца этой истории.
   - Если я съезжу, то пропущу ту часть, где речь идет о рыбе.
   - Арки, ты знаешь ту часть, где речь идет о рыбе. Ты знаешь все части
этой истории. Поезжай и привези нам газировку. Пожалуйста.
   Он ушел и слишком уж быстро выехал со стоянки. С  такой  ездой  можно
нарваться и на штраф.
   - Продолжайте, - попросил Нед. - Что произошло потом?
   - Что ж, давай вспоминать. Сержант стал дедушкой, это раз.  Возможно,
случилось это быстрее, чем ему хотелось,  девочка  родилась  вне  брака,
шуму было много, семейный позор, сам  понимаешь,  но  потом  все  как-то
успокоилось. А девочка, когда выросла, поступила в Смит  . Как  ты
понимаешь, не самое  плохое  место  для  получения  диплома.  Во  всяком
случае, по моему разумению. Сын Джорджа Моргана сделал круговую пробежку
в юношеском чемпионате, и Джордж с него буквально  пылинки  сдувал,  так
гордился. Я думаю, это было за два года до того,  как  убил  женщину  на
дороге и погиб сам. Жена Орви Гарретта наколола ногу, началось заражение
крови и ей отрезали то ли два, то ли три пальца. Ширли Пастернак  пришла
к нам в 1984-м...
   - 1986-м, - поправила она меня.
   - Да, в восемьдесят шестом. - Я похлопал ее по колену. -  Примерно  в
то же время в Лассбурге случился большой пожар, дети играли со  спичками
в подвале многоквартирного  дома.  Баловались  -  без  присмотра.  Когда
кто-то говорит мне, что амиши - сумасшедшие, раз так живут, я  вспоминаю
тот пожар в Лассбурге. Погибли девять человек, кроме одного, - все дети,
игравшие в подвале. А тот, кто выжил, потом, возможно, пожалел об этом.
   Ему сейчас шестнадцать, в этом возрасте у юношей  играет  кровь,  они
начинают всерьез интересоваться  девушками,  а  этого  парня  можно  без
всякого отбора назначать на главную роль в новой постановке "Красавицы и
чудовища". В национальные выпуски новостей это происшествие не попало. Я
обратил внимание, что пожары  в  многоквартирных  домах  со  смертельным
исходом попадают  туда  лишь  на  Рождество,  но  в  наших  краях  такое
случается крайне редко; Джекки О'Хара получил сильные  ожоги  на  руках,
помогая тушить огонь. Да, еще у нас был  патрульный,  звали  его  Джеймс
Докери...
   - Докерти, - поправил меня Фил Кандлтон. - Но ты забыл,  сержант,  он
прослужил здесь месяц или два, а потом его перевели в Ликоминг.
   Я кивнул.
   - Так или иначе, этот Докерти взял третий приз на конкурсе  кулинаров
Бетти Крекер за блюдо "Золотые слоеные пирожки с колбасой". Он, конечно,
жутко разозлился, что не стал первым, но держался достойно.
   - Очень достойно, - согласился Эдди.  -  Жаль,  что  он  не  остался.
Отлично вписался бы в коллектив.
   - Мы выиграли турнир по  перетягиванию  каната  на  пикнике  в  честь
Четвертого июля...
   Я заметил выражение лица парнишки и улыбнулся.
   - Ты думаешь, что я тебя дразню, Нед, но это не так.
   Честное  слово.  Я  стараюсь,  чтобы  ты  понял.  Совсем  не  "бьюик"
определял нашу жизнь. Отнюдь. Более того, иной раз мы  полностью  о  нем
забывали. Во всяком случае, большинство из нас. Забыть его особого труда
не составляло. Длительные периоды времени он тихо и мирно стоял в гараже
и не давал о себе  знать.  Копы  приходили  и  уходили.  Докерти  только
получил прозвище Шеф-повар, как покинул нас.
   Молодого Пола Лоувинга, который потянул ногу на Дне труда, перевели в
другой взвод, а тремя годами  позже  вернули  к  нам.  На  нашей  работе
текучесть кадров невелика, но с 1979 года через эту базу прошло  порядка
семидесяти патрульных...
   - Маловато, - вставил Хадди. - Скорее сотня, учитывая переводы и тех,
кто служит сейчас. Плюс тухляки.
   -  Да,  нескольких  уволили,  но  большинство  из  нас  добросовестно
выполняли свои обязанности. И, Нед, послушай, твой отец и Тони  Скундист
получили хороший урок в ту ночь, когда вскрыли эту  "летучую  мышь".  Я,
кстати, тоже.
   Иногда  узнавать  нечего,  не  удается  узнать,  и  даже  нет  смысла
пытаться. Я однажды видел фильм, в котором один из персонажей  ставит  в
церкви свечку, хотя давно уже не ходит  к  мессе.  "Нельзя  пренебрегать
вечным", - сказал он. Может, именно этот урок мы и получили.
   Даже теперь в гараже Б случаются светотрясения. Иногда чуть заметные,
иногда мощные. Но люди обладают удивительной способностью  привыкать  ко
всему, даже к тому, чего не понимают.  Комета  показывается  в  небе,  и
половина мира начинает бегать кругами и орать насчет  Последних  дней  и
Четырех всадников. Но проходит шесть месяцев, комета по-прежнему в небе,
а ее уже никто не замечает. Все возвращается в привычную  колею.  То  же
самое произошло и в конце двадцатого столетия, помнишь? Все кричали, что
небо обрушится на землю, а компьютеры зависнут.
   Но прошла неделя, и про  проблему  забыли.  Вот  я  тебе  это  все  и
рассказываю, чтобы ты правильно оценивал ситуацию. Чтобы...
   - Расскажите мне о рыбе, - прерывает он  меня,  и  я  вновь  чувствую
злость. Он не собирается слушать то, что я должен сказать,  как  бы  мне
этого ни хотелось, как бы я ни старался. Он услышит только то, что хочет
услышать, и ни слова больше.  Кто-то  назовет  эту  особенность  молодых
"подростковой болезнью". Глаза Неда горели тем же огнем,  что  и  у  его
отца, когда тот со скальпелем в затянутой перчаткой руке  склонялся  над
"летучей мышью"
   ("Режу", - иногда слышу я голос Кертиса Уилкокса во сне). Нет, он был
немного другим. Потому что парнишку не только разбирало любопытство.  Он
еще и злился. Жутко злился.
   Моя злость объяснялась его нежеланием брать  все,  что  я  хотел  ему
дать, отстаиванием своего права на выбор. Но почему злился он? Что  было
причиной? Ложь матери, которая  за  прошедшие  годы  не  раз  и  не  два
говорила не правду? Ложь отца? Он злился, что отец так и не поделился  с
ним этим секретом? Злился на нас? На нас? Конечно, он не мог думать, что
именно "бьюик" убил его отца, с чего? Это сделал Брэдли  Роуч,  размазал
по борту остановившегося большегрузного грузовика, оставив кровавый след
длиной десять футов и высотой с человека, в данном конкретном  случае  в
шесть футов и два дюйма - таким был рост Кертиса Уилкокса.  Размазал  по
борту в визге тормозов и под звучащую из радиоприемника музыку.  Конечно
же, Брэдли Роуч слушал кантри.  Что  еще  мог  слушать  этот  алкоголик?
Мужчина пел басом, женщина подпевала тенором, когда монетки вываливались
из карманов Керта Уилкокса, когда член вырвало, как сорняк,  когда  яйца
превратились  в  желе,   а   расческа   и   бумажник   приземлились   на
разделительной линии. Ответственность за все это лежала на Брэдли Роуче,
если, конечно, вы не хотите переложить часть ее на  заведение,  где  ему
продали упаковку пива, а может, компанию, производящую пиво со всеми  ее
рекламными роликами, говорящими лягушками  и  забавными  человечками.  В
таких  роликах   не   показывают   трупы   на   дороге   с   вывернутыми
внутренностями. Возможно, кому-то захочется обвинить во всем ДНК Брэдли,
спиральные молекулярные цепочки,  которые  шептали:  "Выпей  еще,  выпей
еще", - с тех самых пор, как Брэдли сделал  первый  глоток  (есть  такие
люди, они напоминают  бомбу  в  чемодане,  готовую  взорваться  в  любой
момент, но убитым и раненым от этого мало радости). Или даже Бога? Бог -
популярный мальчик для битья, поскольку не может оправдаться. Но  только
не "бьюик". Так? В смерти Керта Уилкокса вины "бьюика" не было  никакой.
"Бьюик" стоял в гараже  Б,  отделенном  от  места  происшествия  многими
милями, на шинах с белыми боковинами, к  которым  не  прилипали  пыль  и
грязь, а в протекторе не держались камушки. Стоял и  стоял  себе,  когда
патрульного Уилкокса размазывало по борту грузовика на шоссе 32. И  если
он стоял, источая запах тухлой капусты, что с того? Или  этот  мальчишка
думал...
   - Нед, он ничего такого не делал, если ты об этом думаешь,  -  сказал
я. - Он тут совершенно ни при чем.  -  Мне  пришлось  выдавить  из  себя
смешок, подчеркивая нелепость такой мысли. Доказывая,  что  я  знаю  это
наверняка.
   Хотя кто и что знал наверняка, когда дело касалось  "роудмастера"?  -
Он, конечно, зовет к себе, даже что-то говорит во время своих.., как  бы
это сказать...
   - Активных фаз, - предложила Ширли.
   - Да. Во время активных фаз. Ты слышишь гудение, иногда слышишь его в
голове.., будто зов.., но разве могло ли  оно  достичь  шоссе  32,  того
места, где находится автозаправочная станция "Дженни"? Ни в коем разе.
   Ширли смотрела на меня, словно я чуток тронулся умом, и мне казалось,
что я действительно тронулся. А чем, собственно,  я  занимался?  Пытался
отделаться от злости, которую испытывал к этому несчастному, оставшемуся
без отца мальчику?
   - Сэнди, я только хотел, чтобы вы рассказали мне о рыбе.
   Я посмотрел на Хадди, потом на Фила, Эдди. В пожатии плеч всех  троих
читался молчаливый ответ: "Ох уж эти дети! И что ты  теперь  собираешься
делать?"
   Заканчивать. Вот что я собирался. Подавить злость  и  заканчивать.  Я
сам завел этот разговор, и теперь не оставалось ничего, как довести  его
до логического конца.
   - Хорошо, Нед, я расскажу тебе все, что ты захочешь услышать.  Но  ты
постараешься осознать, что  место,  где  мы  сейчас  находимся,  было  и
остается базой патрульного взвода Д? Будешь помнить, что "бьюик", веришь
ты в это или нет, нравится тебе  или  нет,  стал  обычной  частью  нашей
жизни, как написание рапортов, выступление в суде или  очистка  ковриков
от блевотины пьяниц, доставляемых в камеры на заднем сиденье  патрульной
машины? Потому что это важно.
   - Конечно. Расскажите о рыбе.
   Я откинулся на спинку, посмотрел на луну. Я хотел облегчить его  горе
и вернуть к жизни. Чтобы он  вновь  мог  наслаждаться  звездами.  Ценить
поэзию. Он же хотел одного: чтобы я рассказал ему об этой чертовой рыбе.
   Ну и хрен с ним - я рассказал.

ТОГДА

   Никаких бумаг: Тони Скундист отдал такой приказ и  он  неукоснительно
исполнялся. Люди знали, как решать вопросы,  связанные  с  "бьюиком",  к
кому обращаться. Действительно, все  было  предельно  просто.  В  случае
необходимости  информация  докладывалась  Керту,  сержанту   или   Сэнди
Диаборну Сэнди вошел в этот триумвират благодаря  участию  в  знаменитом
вскрытии. И уж конечно, не потому, что очень интересовался "бьюиком".
   Несмотря на  приказ  Тони,  Сэнди  полагал,  что  Керт  все-таки  вел
дневник, записывал свои наблюдения и размышления. Но, если и вел, никому
не  показывал.  Со  временем   падение   температуры   и   интенсивность
энергетических  выбросов,  светотрясений,  снизились.  Казалось,   жизнь
уходила из почти как "бьюика".
   На это они во, всяком случае, надеялись.
   Сэнди  никогда  ничего  не  записывал,  не   вел   хроники   событий.
Видеопленки, которых за годы накопилось достаточно много,  могли  многое
восстановить, но все равно остались бы  пробелы  и  вопросы.  Не  каждое
светотрясение фиксировалось, а если бы и фиксировалось, что с того? Одно
ничем не отличалось от другого. Между 1979 и 1983 годами случались они с
дюжину раз. В основном маленькие. Пара таких же, как первое,  а  одно  -
даже мощнее. Оно-то и датируется 1983 годом. Те, кто присутствовал  там,
до сих пор называют этот год годом Рыбы. Как если бы они  были,  скажем,
китайцами.
   В промежутке между 1979 и  1983  годами  Кертис  провел  с  "бьюиком"
несколько экспериментов, оставляя различные растения и  животных  как  в
нем, так и рядом с ним, но результат  был  практически  тем  же,  что  с
Джимми и Розалин. То есть что-то исчезало, а что-то  -  нет.  И  заранее
предсказать  исход  не  представлялось  возможным.  Главную  роль  играл
случай, как с подкидыванием монетки.
   Один  раз,   когда   температура   начала   падать,   Керт   поставил
пластмассовую корзину с морской свинкой около переднего колеса "бьюика".
Через двадцать четыре часа после вспышек,  когда  температура  в  гараже
пришла в норму, они обнаружили, что морская свинка по-прежнему  сидит  в
корзине, радостно хрюкает и  всем,  похоже,  довольна.  Перед  следующим
светопреставлением Керт задвинул клетку  с  двумя  лягушками  под  днище
"бьюика". Обе лягушки остались в ней и  после  фейерверка.  Днем  позже,
однако, в клетке сидела только одна лягушка.
   А еще через день исчезла и она.
   В  1982  году  они  провели  Знаменитый  багажный  эксперимент.  Идея
принадлежала Тони. Он и  Керт  посадили  шесть  тараканов  в  прозрачную
пластиковую коробочку, которую и положили  в  багажник  "бьюика".  Сразу
после очередного светопреставления, когда в гараже еще было так холодно,
что изо рта шел пар. Прошло три дня. Багажник они  проверяли  ежедневно,
всегда с веревкой на поясе, и все гадали, окажется ли веревка достаточно
прочной, чтобы противостоять силе, утащившей, песчанку Джимми из клетки,
не открывая дверцы.., или лягушек из закрытой клетки. Тараканы бегали по
коробочке и в первый день, и во второй, и в третий. Когда  на  четвертый
Кертис и Тони решили их