ы.
     Стью безразлично кивнул.
     - Что с остальными?
     - Прошу прощения, это изучается.
     - Как заболел бедняга Кампион?
     - Это тоже изучается.
     - Я думаю, что он служил в армии. И где-то произошла авария.  Подобно
той, что произошла с овцами в  Юте  тридцать  лет  назад,  только  гораздо
серьезнее.
     - Мистер Редмен, я совершу должностное преступление, если мы  с  вами
начнем играть в "горячо-холодно".
     Стью задумчиво принялся рассматривать собственную ладонь.
     - Вы должны радоваться, что мы  не  можем  сказать  вам  больше,  чем
следует, - сказал Дейтц. - И вам это прекрасно известно, не так ли?
     - Зная положение, мог бы лучше служить своей  стране,  -  раздраженно
бросил Стью.
     - Нет. Это всецело задача Деннингера, -  ответил  Дейтц.  -  В  общей
иерархической системе мы с Деннингером - очень мелкие сошки, но  Деннингер
еще более мелкая сошка, чем я. Он  только  винтик,  не  более.  Для  вашей
радости есть один весьма  прагматичный  момент.  Вы  тоже  изучаетесь.  Вы
считаетесь исчезнувшим с лица земли. Если бы я мог рассказать вам  больше,
вы поняли бы, что для вашего же блага вам лучше исчезнуть навсегда.
     Стью ничего не сказал. Он только вздрогнул.
     - Но я пришел сюда не для  того,  чтобы  лечить  вас.  Вы  не  хотите
сотрудничать с нами, мистер Редмен. А нам нужна ваша помощь.
     - Где находятся остальные люди, с которыми я приехал сюда?
     Из внутреннего кармана Дейтц вынул листок бумаги.
     - Виктор Палфрей, умер. Норманн  Брют,  Роберт  Брют,  умерли.  Томас
Ваннамейкер, умер.  Ральф  Ходжес,  Берт  Ходжес,  Шерил  Ходжес,  умерли.
Кристиан Ортега, умер. Энтони Леоминстер, умер.
     Каждое имя взрывом отозвалось в голове Стью. Он прекрасно  знал  этих
людей. Некоторые выросли у него на глазах, других он помнил  с  детства...
Боже, он был знаком с Виком всю жизнь! Как мог Вик умереть? Но еще  больше
его поразила смерть семейства Ходжесов.
     - Все они? - услышал он свой вопрос. - Вся семья Ральфа?
     Дейтц сложил листок бумаги, потом вновь развернул его.
     - Нет, осталась еще одна маленькая девочка.  Ева.  Четырех  лет.  Она
жива.
     - И как она себя чувствует?
     - Прошу извинить меня, это изучается.
     Гнев вскипел в Стью, и он схватил Дейтца за лацканы пиджака:
     - Что же делают ваши люди? - закричал он. - Что делаете вы?  Что,  во
имя Господа, делаете вы?
     - Мистер Редмен...
     - Что?! Что делают ваши люди?!
     Дверь распахнулась. На пороге  стояли  три  дюжих  парня  в  защитных
комбинезонах. Все они были в респираторах.
     Дейтц гневно взглянул на них:
     - Пошли вон отсюда!
     Трое топтались на месте в нерешительности.
     - Нам приказали...
     - Вон отсюда! Это ваш приказ!
     Они исчезли. Дейтц обессиленно сел на кровать. Его губы дрожали, а от
ухоженной прически не осталось и следа. Он почти виновато смотрел на Стью.
     - Послушайте меня, - начал он. - Я не виноват в том, что вы здесь. Не
виноват ни Деннингер, ни медсестры, которые берут у вас анализы  и  меряют
давление.  Можно  было  бы   считать   виноватым   Кампиона,   но   нельзя
перекладывать на него всю  вину.  Он  сбежал,  но  при  сложившихся  тогда
обстоятельствах вы или я тоже сбежали бы. Ему позволила бежать техническая
недоработка.  Но  такова  ситуация.  Все   мы   пытаемся   действовать   в
соответствии с ситуацией. Можно ли считать нас виноватыми?
     - А кто же виноват?!
     - Никто, - сказал Дейтц и улыбнулся. - Или же  виноватых  так  много,
что всех невозможно пересчитать.  Это  несчастный  случай.  Это  могло  бы
произойти когда угодно и в любом другом месте.
     - Несчастный случай, - пробормотал Стью почти шепотом. - А остальные?
Хап, и Хенк Кармишель, и Лила Брют? Их сын Люк? Монти Салливен?..
     - Изучаются, - ответил Дейтц. - Хотите еще помучить меня? Если вам от
этого лучше, то валяйте.
     Стью ничего не сказал и только посмотрел на  Дейтца  таким  взглядом,
что тот перевел глаза на носки собственных ботинок.
     - Они живы, - сказал он, - и в свое время вы с ними увидитесь.
     - Что происходит в Арнетте?
     - Она закрыта на карантин.
     - Там кто-нибудь умер?
     - Никто.
     - Вы лжете.
     - Жаль, если вам так кажется.
     - Когда я смогу выбраться отсюда?
     - Не знаю.
     - Изучается? - язвительно спросил Стью.
     - Нет, просто не знаю. Похоже, вы не заразились этой болезнью, и  нам
нужно узнать, почему так случилось. Тогда мы сможем отпустить вас.
     - Я могу побриться? Я ужасно зарос.
     Дейтц улыбнулся.
     - Если вы  позволите  Деннингеру  продолжать  его  тесты,  я  прикажу
немедленно побрить вас.
     -  Я  в  состоянии  удержать  бритву  в  руке.  Я  делаю  это  сам  с
пятнадцатилетнего возраста.
     Дейтц протестующе покачал головой:
     - Боюсь, что это невозможно.
     Стью раздраженно усмехнулся:
     - Боитесь, что я перережу себе горло?
     - Лучше назвать это...
     Стью прервал его серией частых покашливаний. Он усилием  воли  вызвал
их.
     Эффект, произведенный на Дейтца, не поддавался описанию. Он вскочил с
постели и бросился  к  входной  двери,  на  ходу  натягивая  респиратор  и
стараясь ни к чему не прикасаться. У двери он достал  из  кармана  ключ  и
быстрым движением вставил его снаружи в замочную скважину.
     - Не бойтесь, - с приятной улыбкой сказал Стью. - Я пошутил.
     Дейтц медленно повернулся к нему. Выражение его лица изменилось. Губы
подрагивали от гнева, глаза метали искры.
     - Вы - что?
     - Пошутил, - повторил Стью. Улыбка сползла с его лица.
     Дейтц сделал два  неуверенных  шажка  к  нему.  Его  губы  разжались,
сжались и вновь разжались.
     - Но почему? Почему вы решили пошутить таким странным образом?
     - Прошу простить, - улыбнулся Стью. - Это случается.
     - Вы - паскудный сукин сын, - со сдержанным восхищением  сообщил  ему
Дейтц.
     - Идите. Идите и скажите, что я согласен на дальнейшие тесты.
     Этой ночью Стью спал лучше, чем в прошлые ночи. Ему снились  странные
места, в которых он никогда прежде не бывал. Снились  красные,  светящиеся
из темноты глаза и люди без лица.
     Среди ночи он почему-то проснулся и подошел к окну. Была ясная  ночь,
и ярко светила луна. Что же это за места, думал он. Может быть  Айова  или
Небраска, а может, северный Канзас. Но он с уверенностью мог сказать,  что
находится здесь впервые в жизни.

     14

     Была четверть двенадцатого. За окном царила ночь. Дейтц сел в  кресло
и, расслабившись, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. В руках  он  держал
микрофон, собираясь выйти на связь.
     На приборном щитке замигала лампочка.
     - Это полковник Дейтц, - заговорил он.  -  Кодовый  номер  в  Атланте
РВ-2.  Сообщение  16,   касающееся   файла   "Голубой   Проект",   субфайл
"Принцесса"/"Принц". Сообщение имеет классификационный номер  2-2-3.  Если
вы не уполномочены принять подобное сообщение, Джек, мы  прекращаем  сеанс
связи.
     Он умолк и на миг прикрыл глаза. В наушниках что-то потрескивало.
     - Принц дал мне сегодня  несколько  пугающую  информацию,  -  наконец
сказал он.  -  Я  не  буду  пересказывать  ее;  вы  найдете  ее  в  отчете
Деннингера. Там  же  прочтете  запись  моего  разговора  с  Принцем.  Этот
мерзавец сегодня так напугал меня, что  чуть  не  задрожали  поджилки.  Он
умудрился заставить меня пару секунд  побыть  в  его  шкуре,  и  я  теперь
понимаю, что он должен чувствовать. Он потрясающе умен и сообразителен,  и
предельно  независим  в  действиях  и  суждениях.  У  него   нет   близких
родственников - ни в Арнетте, ни в другом месте,  так  что  мы  ничего  не
добьемся,  изолировав  его.  У   Деннингера   есть   ребята,   готовые   с
удовольствием изувечить его, и это может случиться,  но,  если  мне  будет
позволено, я предпочел бы другие способы, потому что он не робкого десятка
и с ним непросто справиться. Кроме того, он, исходя  из  исследований  все
того же Беррингера, абсолютно здоров.
     Он  снова  умолк,  выслушивая  невидимого  собеседника.   Его   глаза
слипались: за последние семьдесят  два  часа  ему  удалось  поспать  всего
четыре.
     - Рекорд был - двести двадцать часов, - сказал наконец  он.  -  Генри
Кармишель умер, когда я разговаривал с Принцем. Полицейский, Джозеф Роберт
Брентвуд, умер полчаса назад. Этого нет  в  рапорте  Деннингера.  Брентвуд
продемонстрировал внезапно положительную  реакцию  на  вакцину...  где  же
это?.. а, вот:  63-А-3.  Если  хотите,  посмотрите  субфайл.  У  Брентвуда
начался жар, опухли гланды, потом он вдруг проголодался и  попросил  есть.
Он съел яйцо вкрутую и хлеб без масла. Говорил разумно, хотел  знать,  где
находится, вспомнил детство -  ну  и  так  далее.  Потом,  около  двадцати
четырех часов, жар усилился. Тогда он  вскочил  с  кровати  и  забегал  по
комнате с криками и стонами. Потом упал и умер. Кома.  По  мнению  коллег,
причиной смерти явилась вакцина. Сначала ему стало лучше, но потом - опять
плохо, и он умер. Значит, мы опять отброшены на прежние рубежи.
     Он помолчал.
     - Самое худшее я приберег напоследок. Итак, мы имеем дело с болезнью,
которая  имеет  несколько  различных  этапов  и  принимает  разные  формы.
Некоторые люди не выдерживают и первого этапа, другие переболевают  всеми.
Некоторые люди довольно долго находятся в одном и том  же  состоянии,  без
заметного ухудшения, будто они заморожены. Один из наших "чистых" объектов
уже не может считаться чистым. Другой,  тридцатилетний  оболтус,  здоровее
меня самого. Деннингер провел с ним  около  тридцати  миллионов  опытов  и
обнаружил только четыре отклонения от нормы: на  его  теле  много  родимых
пятен,  он  слишком  легкого   телосложения,   его   левый   глаз   слегка
подергивается от тика, когда он нервничает, и, наконец, Деннингер считает,
что он  слишком  спокойно  спит  по  ночам.  Но  все  это  работа  доктора
Деннингера, и я не могу комментировать его результаты. И все же это пугает
меня, Старки. Пугает, потому  что  болезнь  распространяется  со  страшной
скоростью, не щадя никого. Все мы ожидаем, что Принц - я не хочу  называть
в эфире его настоящее имя - не  сегодня-завтра  тоже  умрет.  Хотя,  чисто
инстинктивно, я чувствую, что он может уцелеть. Никому из заболевших  этой
болезнью не стало лучше. На мой вкус, эти  свиньи  из  Калифорнии  слишком
хорошо сделали свое дело. Заканчиваю связь. Дейтц, Атланта  РВ,  сообщение
16. Конец связи.
     Он отложил микрофон и задумчиво уставился на него.  Потом  достал  из
кармана сигарету и закурил.

     15

     До полуночи оставалось две минуты.
     Патти Грин - медсестра, пытавшаяся померить у Стью кровяное давление,
когда он забастовал,  -  сидела  у  стола,  просматривая  иллюстрированный
журнал, и ждала времени, когда нужно будет осматривать мистера Салливана и
мистера Хапскомба. Хап не спал; он, очевидно, смотрит сейчас  мультфильмы,
подумала Патти, и с  ним  не  будет  больших  проблем.  Больше  всего  ему
нравится рассказывать ей о том, как замечательно  просвечивается  ее  тело
сквозь халат. Мистер Хапскомб тоже не сахар, но он готов сотрудничать,  не
то что этот проклятый Стьюарт Редмен, который надувшись смотрит на тебя  и
не произносит ни слова. Мистер же Хапскомб был из тех людей, которых Патти
называла  "спортсмены".  По  ее   мнению,   все   пациенты   делились   на
"спортсменов" и "старых перечниц".  Либо  человек  по-настоящему  болен  и
тогда  он  "спортсмен",  либо  он  иппохондрик  -  и  тогда  автоматически
становится  "старой  перечницей",  основной   задачей   которой   является
причинить бедной Патти как можно больше неприятностей.
     Мистер Салливан, должно быть, спит, и его  будет  нелегко  разбудить.
Впрочем, она не виновата в том, что ему придется проснуться,  и  надеется,
что больной поймет это. Ему будет приятно, что правительство взяло на себя
заботу о нем. А если не будет, она намекнет ему об этом. Не хватало, чтобы
сегодня ночью он стал "старой перечницей"!
     Часы пробили полночь; пора идти.
     Она вышла  из  ординаторской  и  двинулась  по  направлению  к  белой
комнате, где персонал переодевался в защитные костюмы. На  полпути  у  нее
вдруг начался насморк. Патти достала из кармана носовой  платок  и  трижды
негромко высморкалась. Потом положила платок на место.
     Думая  о  процедурах,  которые  она  будет  делать   сейчас   мистеру
Салливану, она не придала никакого значения  внезапному  насморку.  Просто
случайность! А ведь в ординаторской  висел  огромный  плакат,  на  котором
большими красными буквами было начертано:
     СООБЩАЙТЕ НЕМЕДЛЕННО ОБО ВСЕХ СИМПТОМАХ ОЗНОБА ИЛИ НЕЗДОРОВЬЯ, КАКИМИ
БЫ НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫМИ ОНИ ВАМ НЕ ПОКАЗАЛИСЬ!
     Правительство беспокоилось, чтобы пациенты из Техаса не могли попасть
наружу и не  начали  бы  заражать  население,  но  Патти  знала,  что  это
невозможно.
     Она шла к белой комнате и по пути заразила санитара, врача,  как  раз
собирающегося уходить домой, и медсестру, пришедшую на дежурство.
     Начинался новый день.

     16

     Днем позже, 23 июня, в противоположной части страны на  север  мчался
большой "конни". Белый, ярко освещенный солнцем, он  проделывал  не  менее
ста миль в час.
     Где-то на  юге  от  Хачиты  остался  трейлер,  ранее  прицепленный  к
"конни", - Поук и Ллойд решили, что он  им  не  нужен.  Трейлер  привлекал
внимание, и друзья постепенно начали нервничать. За последние  шесть  дней
они убили шестерых,  включая  владельца  "континенталя",  его  жену  и  их
очаровательную  дочь.  Но  не  шесть  смертей,  висящих  на  их   совести,
беспокоили их. Дело  было  в  наркотиках  и  ружьях.  Пять  граммов  хаша,
коробочка с чертовой пропастью кокаина и шестнадцать фунтов  марихуаны.  А
также два ствола 38 калибра, три - 45-го, 357-й "магнум", шесть винтовок -
две из них с глушителем - и "шмайссер". Убийцы по призванию,  они  все  же
прекрасно понимали, какие проблемы могут возникнуть  с  полицией  Аризоны,
если их остановят. Они ведь вне закона, с тех  самых  пор,  как  пересекли
границу Невады.
     Вне закона. Ллойду Хенрейду нравилось звучание этого  словосочетания.
Звучит, как выстрел. Получай  же,  грязная  крыса!  Ешь  дерьмо,  сволочь!
Хорошие слова...
     Итак, они свернули возле  Деминга  на  север,  проехали  мимо  Харли,
Байярда, слегка задели Силвер Сити, где Ллойд прикупил продуктов, улыбаясь
продавщице в пустом торговом зале такой странной и пустой улыбкой, что она
еще час после его ухода нервничала. Я уверена, что этот  мужчина  убил  бы
меня так же легко, как легко было ему смотреть на меня, сказала она  позже
своему начальству.
     Проехав Силвер Сити и пронесясь через Клифф, они вновь  повернули  на
восток, хотя совсем не туда хотели на самом деле ехать.  Они  свернули  на
проселочную дорогу, и Поук сбавил газ.
     - Хочешь закурить? - поинтересовался Ллойд.
     - Угу!
     - Что ж, держи.
     В сумке, стоящей в ногах Ллойда, было шестнадцать  фунтов  марихуаны.
Он достал несколько щепоток зелья и принялся сворачивать самокрутки.
     На сидении между приятелями  лежал  "шмайссер"  с  полным  магазином.
Ллойд и Поук дымили самокрутками. "Конни"  мчался  по  дороге  на  восьмой
скорости.
     Поук и Ллойд встретились месяц назад. Место встречи -  исправительная
тюрьма, Бронсвилль.
     Эндрю "Поук" Фримен вышел на свободу в апреле 1989 г. Он был  соседом
по койке с Ллойдом Хенрейдом и не раз говорил тому, что  может  предложить
выгодное дельце в Вегасе. Ллойда это заинтересовало.
     Ллойд вышел на свободу 1 июня. Он был осужден за угон автомобиля,  но
ему повезло - он  отсидел  только  два  года  из  положенных  четырех.  За
примерное поведение.
     Выйдя за ворота тюрьмы, он сел в автобус, направляющийся в Лас-Вегас,
и на остановке его встретил Поук. Он  сразу  же  рассказал,  что  встретил
человека,  имеющего  какое-то  отношение  к  сицилийской  мафии,  и  этому
человеку нужны их услуги. Все, что он поручит,  нужно  будет  исполнить  в
точности, потому что сицилийцы не любят, чтобы их оставляли в дураках.
     - Что ж, - сказал Ллойд, - звучит неплохо.
     На следующий день приятели отправились к сицилийцу. Он был  блондином
невысокого роста со сдержанной мимикой. Он сказал, что парни должны  будут
имитировать грабеж, и приказал Поуку  и  Ллойду  прогуливаться  в  пятницу
около шести вечера вокруг его дома.
     - И постарайтесь изменить внешность, - добавил  он.  -  Вам  придется
разбить мне нос и подбить глаз. Боже, и зачем я с этим связался?!
     Настало назначенное время. Поук и  Ллойд  на  автобусе  добрались  до
места и, надев на лица маски, подошли к дому. Дверь была заперта, впрочем,
сицилиец предупреждал их об этом, но замки выглядели не слишком надежными.
Они без труда взломали их и вошли в  комнату,  где  их  ждал  перепуганный
сицилиец. На столе перед ним лежали заряженные ружья.
     - Боже, зачем только я ввязался в эту историю! - воскликнул сицилиец,
и в это время Ллойд метким  ударом  расквасил  ему  нос.  Поук  немедленно
послал свой кулак в глаз заказчика.
     - Ой! - закричал сицилиец. - Зачем же так сильно?
     - Вы сами хотели,  чтобы  все  выглядело  правдоподобно,  -  возразил
Ллойд.
     Поук достал из кармана лейкопластырь и заклеил рот сицилийца.
     По ранее намеченному  плану  они  должны  были  прихватить  несколько
безделушек и исчезнуть, но Поук вдруг рассудил по-другому. Они  с  Ллойдом
переглянулись и, не сговариваясь, с двух сторон приблизились к  сицилийцу.
Он понял, что парни что-то замышляют, и обеспокоенно заерзал на стуле,  на
который его немного раньше усадил Ллойд. Поук достал из кармана кастет  и,
размахнувшись, ударил  им  доверчивого  беднягу  в  лицо  -  раз,  другой,
третий... Через несколько минут сицилиец  затих.  Он  мешком  свалился  со
стула, напомнив Ллойду персонажа из какого-то мультфильма.
     Поук склонился над жертвой и прощупал пульс.
     - Ну? - напряженно спросил Ллойд.
     - Ничего. Только тикают его часы. - Поук повернул запястье  сицилийца
к себе. - О, да это "Таймекс"! А я думал, по крайней мере, "Касио".  -  Он
отбросил безжизненную руку.
     В кармане  сицилийца  они  нашли  ключи  от  его  машины  и  двадцать
долларов.
     Сицилийцу принадлежал старый "мустанг". На нем они и покинули  Вегас,
направляясь в Аризону. К обеду следующего  дня  они  ограбили  стоящий  на
дороге "фоеникс", убив его  владельца.  Это  случилось  позавчера.  Вчера,
забравшись в небольшой магазинчик в двух милях от Шелдона, они пристрелили
продавца и похитили его  грузовичок  и  кассу,  в  которой,  правда,  едва
наскреблось шестьдесят три доллара.
     Сегодня утром они увидели этот белый  "кадиллак-континенталь".  Ллойд
сказал, что  им  явно  сопутствует  удача.  Они  остановились  неподалеку,
заглушили мотор и осторожно приблизились к "континенталю". К этому моменту
они уже пересекли  границу  Аризоны  и  находились  в  Нью-Мехико,  но  не
подозревали об этом. Именно поэтому им и предстояло угодить в сети ФБР.
     Водитель "конни" вышел из машины:
     - Вам нужна помощь?
     - Думаю, да, - ответил Поук и достал из-за пояса пистолет.  Не  давая
жертве опомниться, он всадил мужчине между глаз пулю, и бедняга, мгновенно
умерший от выстрела, так никогда и не узнал, за что же его убили.

     Они подъехали к небольшому придорожному кафе, какие  всегда  стоят  у
автозаправочных станций. Возле кафе были припаркованы старенький "форд"  и
пыльный "олдсмобиль" с прицепом. В прицепе стояла укрытая попоной  лошадь.
Она удивленно смотрела на "континенталь".
     - Может быть, это наш счастливый билет? - подумал вслух Ллойд.
     Поук согласно кивнул. Он достал носовой платок, отер вспотевшее  лицо
и поправил сзади за поясом "магнум".
     - Ты готов?
     - Да, - ответил Ллойд и взял в руку "шмайссер".
     Они шли мимо припаркованных машин. Полиции еще четыре дня назад стало
известно, кто