Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
довали Бобби. А
что, если взрослых вообще нет? Вдруг самое понятие "взрослые" - обман? Что,
если их деньги - это только игральные фишки, их деловые сделки - не больше
чем выменивание бейсбольных карточек, их войны - игры с игрушечным оружием в
парке? Что, если внутри своих костюмов и выходных платьев они все еще
сопливые малыши? Черт! Этого же не может быть, правда? Это было бы так
страшно, что даже подумать и то жутко.
Рионда все еще смотрела на сентгабцев с жесткой и довольно опасной
улыбкой.
- Вы, трое здоровенных парней, ведь не стали бы цепляться к тем, кто вас
меньше и слабее, верно? Да еще к девочке вроде ваших младших сестренок?
Они теперь молчали, даже не буркали себе под нос. Только переминались с
ноги на ногу.
- Я в этом уверена: это ведь была бы подлость и трусость, верно?
Вновь она дала им возможность ответить - и порядочно времени послушать
собственное их молчание.
- Уилли? Ричи? Гарри? Вы же к ним не цеплялись, верно?
- Да нет, конечно, - сказал Гарри, и Бобби подумал, что если он начнет
вертеть это кольцо чуть побыстрее, палец у него загорится.
- Если бы я поверила в такое, - сказала Рионда, все еще улыбаясь своей
опасной улыбкой, - я бы пошла поговорить с отцом Фитцжеральдом, верно? Ну а
падре, возможно, решил бы, что ему следует поговорить с вашими отцами, ну а
ваши отцы, возможно, решили бы согреть вам задницы.., и за дело, мальчики,
верно? За то, что цеплялись к тем, кто меньше и слабее.
Трое парней, снова перекинувшие ноги через свои нелепо маленькие
велосипеды, продолжали хранить молчание.
- Они к тебе цеплялись, Бобби? - спросила Рионда.
- Нет, - сразу же ответил Бобби. Рионда подсунула палец под подбородок
Кэрол и повернула ее лицо к себе.
- А к тебе они цеплялись, деточка?
- Нет, Рионда.
Рионда улыбнулась ей сверху вниз, и Кэрол, хотя у нее в глазах стояли
слезы, улыбнулась в ответ.
- Ну, мальчики, вроде вам опасаться нечего, - сказала Рионда. - Они
говорят, что вы не делали ничего такого, что могло бы доставить вам лишние
неприятные минутки в исповедальне. Думаю, вам следует вынести им
благодарность.
Сентгабцы: бур-бур-бур.
"Пожалуйста, кончи на этом! - безмолвно умолял Бобби. - Не заставляй их и
правда благодарить нас. Не доводи их!"
Быть может, Рионда услышала его мысли (Бобби теперь верил, что такое
возможно).
- Ну, - сказала она, - пожалуй, обойдемся без благодарностей.
Отправляйтесь по домам, мальчики. И Гарри, когда увидишь Мойру Дедхем, скажи
ей, что Рионда велела передать: она все еще ездит в Бриджпорт в "Бинго"
каждую неделю, так если ее нужно будет подвезти...
- Ладно, обязательно, - сказал Гарри, сел в седло и поехал вверх по
склону, все еще вперяя взгляд в тротуар. Если бы ему навстречу шли прохожие,
он наткнулся бы на них. Двое его дружков последовали за ним, нажимая на
педали, чтобы нагнать его.
Рионда провожала их взглядом, и ее улыбка медленно исчезала.
- Ирландцы-голодранцы, - сказала она наконец. - От них ничего хорошего не
жди. Ну, да черт с ними. Кэрол, ты правда ничего?
Кэрол сказала, что да, правда.
- Бобби?
- Все в порядке. - Ему требовалась вся сила воли, чтобы не начать дрожать
перед ней, будто клюквенное желе, но если Кэрол держится, так он и подавно
должен.
- Лезь в машину, - сказала Рионда Кэрол, - я тебя подвезу. А ты давай на
своих двоих, Бобби. Бегом через улицу и в дом. Эти ребята к завтрему
позабудут и про тебя, и про мою Кэрол-детку, но сегодня вечером вам обоим
стоит посидеть дома.
- Ладно, - сказал Бобби, зная, что про них не забудут ни завтра, ни к
концу недели, ни к концу лета. Ему с Кэрол придется долгое время опасаться
Гарри и его дружков. - Пока, Кэрол.
Бобби перебежал Броуд-стрит. На другой стороне остановился и следил, как
старая машина Рионды подъехала к дому, где жила Кэрол. Когда Кэрол
выпрыгнула, она поглядела вниз со склона и помахала. Бобби помахал в ответ,
а потом поднялся по ступенькам крыльца дома ј 149 и вошел внутрь.
Тед сидел в гостиной, курил сигарету и читал журнал "Лайф" с Анитой
Экберг на обложке. Бобби не сомневался, что три чемоданчика Теда и бумажные
пакеты уже упакованы, но их нигде не было видно. Наверное, оставил наверху в
своей комнате. Бобби обрадовался. Ему не хотелось смотреть на них. Довольно
и того, что он знает про них.
- Что поделывал? - спросил Тед.
- Да так, - сказал Бобби. - Я, пожалуй, полежу в кровати и почитаю до
ужина.
Он ушел в свою комнату. На полу возле кровати стопкой лежали книги из
взрослого отдела харвичской публичной библиотеки - "Космические инженеры"
Клиффорда Д. Саймака, "Тайна римской шляпы" Эллера Куина и "Наследники"
Уильяма Голдинга. Бобби выбрал "Наследников" и улегся ногами на подушке. На
обложке были пещерные люди, но они были нарисованы почти абстрактно - на
обложках книжек для детей таких пещерных людей не увидишь. Клево, когда у
тебя карточка во взрослый отдел.., но почему-то уже не так клево, как
казалось вначале.
***
В девять часов начался "Гавайский глаз", и при обычных обстоятельствах
Бобби был бы заворожен (его мать считала, что программы вроде "Гавайского
глаза" или "Неприкасаемых" слишком полны насилия, и, как правило, не
разрешала ему включать их), но в этот вечер он все время переставал следить
за происходящим на экране. Менее чем в шестидесяти милях отсюда Эдци Альбини
и "Ураган" Хейвуд вот-вот сойдутся на ринге. Красотка Голубых Лезвий
"Жиллетт", одетая в голубой купальник и голубые туфли на высоком каблуке,
будет обходить ринг перед началом каждого раунда и поднимать табличку с
голубым номером на ней. 1...2...3...4...
К половине десятого Бобби не сумел бы распознать на экране даже частного
детектива, а уж тем более угадать, кто убил великосветскую блондинку.
"Ураган" Хейвуд проиграет нокаутом, в восьмом раунде", - сказал ему Тед. Это
знал старик Джи. Но что, если что-нибудь не задастся? Бобби не хотел, чтобы
Тед уезжал, но уж если иначе нельзя, ему была нестерпима мысль, что он уедет
с пустым бумажником. Ну да, конечно, такого случиться не может.., а если?
Бобби видел телефильм, в котором боксер должен был лечь, но вдруг передумал.
Что, если так будет и сегодня? Разыграть нокаут - это обман. (Да неужто,
Шерлок? С какой улики вы начали?).., но если "Ураган" Хейвуд на обман не
пойдет, Теду придется плохо: "по уши в луже, если не хуже", - сказал бы
Салл-Джон.
Половина десятого, если верить часам на стене. Если Бобби не запутался в
арифметических действиях, начался решающий восьмой раунд.
- Нравятся тебе "Наследники"?
Бобби так глубоко ушел в свои мысли, что даже вздрогнул. На экране телика
Кинэн Уинн стоял перед бульдозером и говорил, что готов милю прошагать ради
пачки "Кэмела".
- Потруднее "Повелителя мух", - сказал он. - Вроде бы есть две маленькие
семьи пещерных людей, которые бродят туда-сюда. И одна семья
посообразительнее. Но другая семья, дураки, они герои. Я чуть не бросил, но
тут стало поинтереснее. Думаю, я дочитаю.
- Семья, с которой ты знакомишься первой, с маленькой девочкой, это
неандертальцы. Вторая семья - только на самом деле это племя (Голдинг и его
племена!) - это кроманьонцы. Кроманьонцы и есть наследники. То, что
происходит между этими группами, вполне соответствует определению трагедии:
события ведут к несчастливому исходу, которого нельзя избежать.
Тед продолжал говорить о пьесах Шекспира, и стихотворениях По, и романах
типчика по имени Теодор Драйзер. В другое время Бобби было бы интересно, но
в этот вечер его мысли все время уносились в Мэдисон-Сквер-Гарден. Он видел
ринг, освещенный так же яростно, как те немногие бильярдные столы в "Угловой
Лузе", на которых шла игра. Он слышал, как вопят зрители, когда Хейвуд
перешел в атаку, обрабатывая растерявшегося Эдци Альбини свингами слева и
справа. Хейвуд не собирался сдать бой - точно так же, как боксер в
телефильме, он намеревался отделать своего противника на все сто. Бобби
ощущал запах пота, слышал тяжелые хлопы и хлапы перчаток по корпусу. Глаза
Эдди Альбини выпучились двумя нолями.., колени подогнулись.., зрители
вопили, повскакав на ноги...
- ..идея рока как силы, избежать которой невозможно, видимо, возникла у
греков. Драматург по имени Еврипид...
- Позвоните, - сказал Бобби, и, хотя он в жизни не закурил сигареты (к
1964 году он будет выкуривать за неделю больше блока), голос у него
прозвучал так же хрипло, как у Теда поздно вечером после целого дня
"честерфилдок".
- Извини, Бобби?
- Позвоните мистеру Файлсу, узнайте, как там бой?.. - Бобби посмотрел на
стенные часы. Девять сорок девять. - Если было всего восемь раундов, то,
значит, бой уже кончился.
- Согласен, что он кончился, но если я позвоню Файлсу так рано, он может
заподозрить, что мне было что-то известно, - сказал Тед. - А по радио я ведь
ничего узнать не мог - этот бой, как известно нам обоим, по радио не
передают. Лучше выждать. Безопаснее. Пусть верит, будто я полагаюсь на
предчувствия. Я позвоню в десять, будто считаю, что бой кончился не
нокаутом, а по очкам. А пока, Бобби, не тревожься. Говорю же тебе, это
просто прогулка по подмосткам.
Бобби бросил смотреть "Гавайский глаз", а просто сидел на диване и
слушал, как вякают актеры. Мужчина орал на толстого гавайского полицейского.
Женщина в белом купальнике вбежала в прибой. Машина гналась за машиной под
барабанный бой на звуковой дорожке. Стрелки часов на стене еле ползли,
спотыкаясь, к десяти и двенадцати, будто брали последние несколько сот футов
вершины Эвереста. Убийца великосветской блондинки был сам убит, пока бежал
по полю ананасов, и "Гавайский глаз" наконец кончился.
Бобби не стал ждать показа кадров из телефильмов будущей недели. Он
выключил телик и сказал:
- Позвоните, а? Ну, пожалуйста!
- Одну минутку, - сказал Тед, - по-моему, я выпил рутбира сверх моего
предела. Мои цистерны словно бы ужались с возрастом.
Он прошаркал в ванную. Наступила нескончаемая тишина, а затем раздался
плеск струи, разбивающейся в унитазе.
- А-а-а! - сказал Тед с большим удовлетворением.
Бобби уже не мог усидеть на месте. Он вскочил и начал бродить по комнате.
Он не сомневался, что именно сейчас Томми "Ураган" Хейвуд окружен
фоторепортерами в своем углу на ринге "Гарден", не без синяков, но сияя
улыбкой в белых вспышках. Рядом с ним Девушка Голубых Лезвий "Жиллетт" - она
обнимает его за плечи, он ее за талию, а Эдди Альбини никнет забытый в своем
углу; его затуманенные глаза совсем заплыли, и он еще не пришел в себя после
встряски, которую получил.
К тому времени, когда Тед вернулся, Бобби впал в полное отчаяние. Он
твердо знал, что Альбини проиграл бой, а его друг потерял пятьсот долларов.
Останется ли Тед, если окажется совсем без денег? Может быть... Но если да,
а низкие люди явятся...
Сжимая и разжимая кулаки, Бобби смотрел, как Тед взял трубку и начал
набирать номер.
- Успокойся, Бобби, - сказал ему Тед. - Все в полном порядке.
Но Бобби не мог успокоиться. В животе у него будто свивались клубки
проволок. Тед прижимал трубку к уху и ничего не говорил целую вечность.
- Ну, почему они не отвечают? - в ярости почти крикнул Бобби.
- Было всего два гудка, Бобби. Почему бы тебе... Алло, говорит Тед
Бротиген, Тед Бротиген. Да, мэм, сегодня днем. - Как ни невероятно, но Тед
подмигнул Бобби. Ну как он может оставаться таким невозмутимым? Да будь он
на месте Теда, так трубки бы у уха удержать не смог бы. А уж подмигивать! -
Да, мэм, он здесь. - Тед обернулся к Бобби и сказал, не прикрыв трубку
ладонью. - Аланна спрашивает, как там твоя девочка?
Бобби попытался заговорить, но только хрипел.
- Бобби говорит, что чудесно, - сказал Тед Аланне. - Хороша, как летний
день. Можно мне поговорить с Леном? Да, я подожду. Но, пожалуйста, скажите
мне про бой. - Наступила пауза, которой, казалось, не будет конца. На лице
Теда не было никакого выражения. На этот раз он прикрыл трубку ладонью. -
Она говорит, в первых пяти раундах Альбини получил порядочную трепку, в
шестом и седьмом держался хорошо а потом выдал хук правой неизвестно откуда
и уложил Хейвуда на канаты в восьмом. Похоронный марш по "Урагану". Вот
сюрприз, верно?
- Да, - сказал Бобби. Губы у него как закаменели. Все было правдой. Все.
В пятницу к этому часу Тед уже уедет. С двумя тысячами камешков в кармане
можно долго бегать от низких людей, с двумя тысячами камешков в кармане
можно проехать на Большом Сером Псе от океана до сверкающего океана.
Бобби пошел в ванную и выдавил "ипану" на зубную щетку. Его ужас,
рожденный убеждением, что Тед поставил не на того боксера, исчез, но печаль
из-за близкой потери осталась и росла. Ему бы и в голову не пришло, что
что-то, еще даже не случившееся, может причинять такую боль. "Через неделю я
не смогу вспомнить, что в нем было такого. Через год я о нем позабуду".
Правда? Черт, неужели это правда?
"Нет, - подумал Бобби. - Не выйдет! Я не позволю".
В комнате Тед разговаривал с Леном Файлсом. Вроде бы по-дружески, так,
как Тед ожидал.., и, да, вот Тед говорит, что поставил на предчувствие,
очень сильное, такое, что нельзя не сделать ставки, если себя уважаешь.
Конечно, полдесятого завтра вечером будет в самый раз для расчета при
условии, что мать его друга вернется к восьми. А если она подзадержится, так
Лен его увидит между десятью и одиннадцатью. Это удобно? Тед опять
засмеялся. Значит, толстому Файлсу это было удобней удобного.
Бобби поставил зубную щетку в стакан на полке под зеркалом, потом сунул
руку в карман штанов. Там среди привычного хлама было что-то, чего его
пальцы не узнали. Он вытащил кольцо для ключей с зеленым брелоком - свой
особый сувенир из Бриджпорта, той его части, о которой его мать ничего не
знала. Части "там, внизу". "УГЛОВАЯ ЛУЗА": БИЛЬЯРД, ИГРОВЫЕ АВТОМАТЫ. КЕНМОР
8-2127".
Ему, конечно, давно надо было спрятать кольцо (или вообще от него
избавиться), и тут ему пришла в голову мысль. В этот вечер ничто не могло
развеять уныние Бобби Гарфилда, но эта мысль все-таки принесла с собой
радость. Он отдаст кольцо с брелоком Кэрол Гербер, предупредив, чтобы она ни
в коем случае не проговорилась его маме, откуда оно у нее. Он знал, что у
Кэрол есть минимум два ключа, которые можно повесить на кольцо, - ключ от
квартиры и ключик от дневника, который Рионда подарила ей на день рождения.
(Кэрол была на три месяца старше Бобби, но она никогда из-за этого не
задавалась.) Подарить ей кольцо для ключей - это же почти как попросить ее
быть его девочкой. Нет, он не рассиропится и не поставит себя в дурацкое
положение, прямо попросив. Кэрол и так поймет. Потому-то она такая клевая
девчонка.
Бобби положил кольцо на полку возле стакана с зубной щеткой, потом пошел
к себе в спальню надеть пижаму. Когда он вышел, Тед сидел на диване и курил.
Тед посмотрел на него.
- Бобби, с тобой все в порядке?
- Угу! По-моему, у меня все должно быть в порядке, правда?
- Наверное. Наверное, у нас обоих все должно быть в порядке.
- А я когда-нибудь еще увижу вас? - спросил Бобби, мысленно умоляя, чтобы
Тед не заговорил, как Одинокий Рейнджер, не начал нести всякую чушь вроде
"мы еще встретимся, друг".., потому что это не чушь - чушь слишком ласковое
слово. Дерьмо - вот что это. Тед, он верил, никогда ему не врал, и он не
хотел, чтобы Тед начал врать, когда конец совсем близко.
- Не знаю. - Тед рассматривал тлеющий кончик своей сигареты, а когда он
посмотрел на Бобби, Бобби увидел, что его глаза полны слез. - Не думаю.
Эти слезы сломали Бобби. Он бросился через комнату обнять Теда, ему
необходимо было его обнять. Он остановился, когда Тед вскинул руки и
скрестил их на груди своей балахонистой рубашки старика. На его лице словно
бы мешались удивление и ужас.
Бобби застыл на месте, все еще протягивая руки, чтобы обнять его. Потом
медленно их опустил. Не обнимать, не прикасаться. Такое правило. Но подлое
правило. Не правильное правило.
- А писать вы будете?
- Буду посылать тебе открытки, - ответил Тед, подумав. - Но не прямо
тебе. Это может быть опасным для нас обоих. Так что мне делать? Есть идеи?
- Посылайте их Кэрол, - ответил Бобби, ни на секунду не задумавшись.
- Когда ты ей рассказал про низких людей, Бобби? - В голосе Теда не было
упрека. Да и с какой бы стати? Он же уезжает, верно? Пусть бы даже типчик,
который написал про вора тележек из универсамов, теперь напечатал бы в
газете:
"СУМАСШЕДШИЙ СТАРИК УБЕГАЕТ ОТ ИНОПЛАНЕТЯН-АГРЕССОРОВ". Люди будут читать
это друг другу за утренним кофе и кашей, будут смеяться. Как Тед назвал это
в тот день? "Тяжеловесный юмор маленьких городков", вроде бы так? Но если
это до того уж смешно, почему так больно? Почему так нестерпимо больно?
- Сегодня, - сказал он тонким голоском. - Увидел ее в парке и все.., ну,
как-то само собой.., проговорилось.
- Бывает, - сказал Тед очень серьезно. - Я хорошо это знаю. Иногда
плотину прорывает. И, может, это к лучшему. Ты предупредишь ее, что,
возможно, мне понадобится связаться с тобой через нее?
- Угу.
Тед задумчиво постучал пальцами по губам. Потом кивнул.
- Сверху я напишу "Дорогая К.", а не Кэрол, и подпишусь "Друг". Так вы с
ней поймете, что открытка от меня. Идет?
- Угу! - сказал Бобби. - Клево. - Не было это клево, ничего клевого тут
вообще не было, но пусть уж так.
Внезапно он поднял руку, поцеловал пальцы и подул на них. Тед на диване
улыбнулся, поймал поцелуй и прижал его к складкам щеки.
- А теперь ложись-ка, Бобби! День выдался долгий, и сейчас очень поздно.
Бобби отправился спать.
***
Сперва он было подумал, что это тот же сон, как в тот раз:
Бидермен, Кушман и Дин гоняются за его мамой по джунглям острова
Голдинга. Затем Бобби понял, что деревья и лианы нарисованы на обоях, а под
бегущими ногами его матери - коричневый ковер. Не джунгли, а коридор отеля.
Так его сознанию рисовался отель "Уоррик".
Мистер Бидермен и два других нимрода гнались и гнались за ней, А еще
ребята из Сент-Габа - Уилли, и Ричи, и Гарри Дулин. И у всех на лицах
полоски белой и красной краски. И на всех ярко-желтые камзолы с ярко-красным
глазом на них.
...Если не считать камзолов, они были голые. Их мужское тряслось и
подпрыгивало в гнездах мохнатых волос в паху. Все, кроме Гарри Дулина,
размахивали пиками, а он - своей бейсбольной битой. Она с обоих концов была
заострена.
- Убей суку! - взвыл Кушман.
- Пей ее кровь! - заорал Дон Бидермен и метнул пику вслед Лиз Гарфилд в
ту секунду, когда она скрылась за углом. Пика, вибрируя, вонзилась в джунгли
на стене.
- Воткни в ее грязную дырку! - закричал Уилли - Уилли, который без своих
дружков умел быть нормальным. Красный глаз на его груди словно вспучился.
Как и его член пониже.
"Беги, мам!" - пытался закричать Бобби, но не мог произнести ни слова. У
него не было рта, не было тела. Он был там - и не был. Он следовал за
матерью, будто ее тень. Слышал ее судорожные вздохи, видел ее трясущиеся от
ужаса губы, ее разорванные чулки. Нарядное платье тоже висело на ней
лохмотьями. Одна грудь была вся в кровоточащих царапинах. Один глаз совсем
заплыл. У нее был такой вид, будто она выстояла несколько раундов против
Эдди Альбини или "Урагана" Хейвуд