ичала, просто обезумев. Я  сперва  даже
не понял, кто это звонит. Он приказал ей назвать себя в разговоре со  мной
и сообщить,  что  там  происходит.  Она  прокричала,  что  в  ее  квартире
находится мужчина, угрожающий убить ее. За... -  Тад  глотнул  воздуха,  -
зарезать ее. Я узнал потом ее голос, но тот человек крикнул ей, что,  если
она немедленно не назовет мне своего имени, он просто отрежет  ее  куриную
голову. Таковы были его слова: "Делай, что я говорю, или я  перережу  тебе
глотку этой штукой". Тогда она сказала мне, что звонит Мириам,  и  умоляла
меня... - Он снова глотнул. В его горле раздался какой-то клекот, столь же
ясный, как буква Е, отстукиваемая ключом по азбуке Морзе.  -  Она  умоляла
меня не позволить этому головорезу сделать это. Полоснуть ее снова.
     Лиз рядом с ним бледнела все больше и больше.  Не  дай  ей  упасть  в
обморок, желал или молился про себя Тад.  Пожалуйста,  не  дай  ей  упасть
сейчас в обморок.
     - Она вопила. Затем линия  откючилась.  Я  думаю,  что  он  перерезал
провод или просто выдернул его со стены.  -  Кроме  этого  оставалось  еще
бычье дерьмо. Он  не  думал.  Он  знал.  Телефонный  шнур  был  перерезан,
совершенно точно. Складной бритвой. - Я пытался дозвониться  ей  снова,  н
о...
     - Какой ее адрес?
     Голос Пэнборна по-прежнему был твердым, приятным и  спокойным.  Но  в
нем мелькнули ярким огоньком спешка и командные  нотки.  Это  было  словно
дуновение свежего ветра от старого друга.
     "Решение позвонить ему было правильным", - подумал Тад. - Слава Богу,
есть люди, которые знают, что они делают, или хотя бы верят в то, что  они
это твердо знают. Слава Богу, есть  люди,  ведущие  себя  точь-в-точь  как
герои популярных романов.  Если  бы  мне  сейчас  пришлось  столкнуться  с
персонажами Сола Беллоу, я бы наверняка сошел с ума.
     Тад посмотрел на запись адреса Мириам в книге Лиз. - Милая,  это  три
или восемь?
     - Восемь, - ответила она чужим голосом.
     - Хорошо. Сядь снова в кресло. Положи голову на колени.
     - Мистер Бомонт? Тад?
     - Извините. Моя жена  очень  расстроена.  Она  выглядит  так,  словно
сейчас потеряет сознание.
     - Я  не  удивлен.  Вы  оба  очень  расстроены.  Это  очень  печальная
ситуация. Но вы действуете правильно. Держитесь оба и вместе, Тад.
     - Да. - Он в  отчаянии  представил  себе,  что,  если  Лиз  упадет  в
обморок, он оставит ее лежать на полу до тех пор, пока Пэнборн не  получит
всей необходимой информации, чтобы действовать. - Пожалуйста, не  падай  в
обморок, - снова подумал он и посмотрел еще раз в адресную книгу Лиз. - Ее
адрес: 109 Вест, 84-ая улица.
     - Телефонный номер?
     - Я уже говорил вам, ее телефон не...
     - Мне все равно нужно знать ее номер, Тад.
     - Да. Конечно, вы правы. - Хотя он и не понимал, почему. -  Извините.
- Он продиктовал номер Мириам.
     - Когда она звонила вам?
     - Несколько часов тому назад,  -  подумал  он  и  взглянул  на  часы,
висевшие над каминной полкой.  Сперва  он  решил,  что  они  остановились.
Должны были остановиться.
     - Тад?
     -  Я  здесь,  -  сказал  он  спокойным  голосом,  который,  казалось,
принадлежал вовсе не ему, Таду Бомонту. - Это было  примерно  шесть  минут
тому  назад.  Именно  тогда  моя  связь  с  нею  была  прервана.   Точнее,
перерезана.
     - О,кей, потеряно не так уж много  времени.  Если  бы  вы  звонили  в
полицейское управление Нью-Йорка, вы бы потеряли втрое больше  времени.  Я
позвоню вам опять, как только смогу, Тад.
     - Рик, - сказал Тад. -  Скажите  полицейским,  когда  будете  с  ними
связываться, что ее бывший муж еще ничего не знает. Если тот парень...  вы
знаете, сделал что-то с Мириам, Рик будет следующим в его списке.
     - Вы абсолютно уверены, что это тот же парень,  что  и  в  случаях  с
Хомером и с Клоусоном, так?
     - Я не сомневаюсь. - А затем с его губ  слетели  слова,  которые  Тад
даже и не собирался произносить еще секундой ранее. - Я думаю,  что  знаю,
кто он.
     После короткой паузы и замешательства Пэнборн сказал: - О'кей. Будьте
у телефона. Я хочу переговорить насчет этого, как только будет время. - Он
отключился.
     Тад взглянул на Лиз и увидел, что она свесилась набок  в  кресле.  Ее
глаза были большими и почти стеклянными.  Он  вскочил  и  побежал  к  ней,
потряс ее и слегка похлопал по щекам.
     - Который из них? - спросила  она  его  тусклым  голосом,  словно  из
серого мира уже неземного сознания. - Это Старк или Алексис Мэшин? Кто  из
них, Тад?
     После очень долгого раздумья он ответил: - Я не думаю, что здесь есть
какая-то разница. Я приготовлю чай, Лиз.

                                    3

     Он был уверен, что им придется говорить  об  этом.  Как  им  избежать
такого разговора? Но они не говорили.  Долгое  время  они  только  сидели,
глядя друг на друга поверх своих кружек и ожидая звонка  от  Алана.  И  по
мере того, как шли эти бесконечные минуты, Таду даже начало казаться,  что
они абсолютно правы, не разговаривая друг с другом  -  до  тех  пор,  пока
шериф не позвонит им снова и не скажет, жива еще или мертва Мириам.
     - Предположим, - подумал он, наблюдая как она держит обеими  ладонями
кружку с чаем и глотая свой собственный чай, - предположим, что  мы  сидим
здесь однажды  вечером  с  книгами  в  руках  (так  бы  мы  выглядели  для
постороннего наблюдателя, будто мы действительно читаем, но на самом  деле
мы стремимся сохранять молчание, так, словно у нас есть особенно  приятное
старое  вино,  которое  родители  очень  маленьких  детей  могут  иметь  в
небольшом количестве, а потому пьют в молчании, и далее предположим,  что,
пока мы занимаемся этим,  крышу  и  потолок  пробивает  метеорит,  который
приземляется, шипя и дымя, на пол в нашей гостиной. Пойдет  ли  кто-нибудь
из нас на кухню, чтобы набрать в мусорное ведро воды и залить ею метеорит,
пока он еще не прожег ковер, а потом продолжит  чтение?  Нет  -  мы  будем
говорить об этом. Мы обязательно  будем  говорить.  У  нас  есть  привычка
говорить об этом.
     Возможно, они  начнут  разговор  после  звонка  шерифа.  Может  быть,
разговор начнется во время этой телефонной беседы с Аланом Пэнборном.  Лиз
будет внимательно слушать, как Алан задает вопросы, а Тад отвечает на них.
Да - вполне возможно, это будет  начало  их  разговора.  Потому  что  Таду
кажется,  что  Алан  здесь  послужит  катализатором.  Иногда   даже   Таду
мерещится, что именно Алан заставил крутиться весь этот идиотский балаган,
хотя, на самом деле, шериф лишь реагирует на то, что проделывает Старк.
     А тем временем они продолжали сидеть и ждать.
     Тад почувствовал желание снова набрать номер Мириам, но не  осмелился
- Алан как раз в этот момент вполне мог звонить ему и  обнаружить  телефон
занятым. Тад снова пожалел, хотя это было поздно делать, что  у  них  дома
нет второй телефонной линии. - Да, - подумал он, - желание в одной руке, а
плевок - в другой.
     Разум и рациональное отношение ко всему  окружающему  говорили  Таду,
что невозможно появление Старка, словно ожившего чудовища  в  человеческом
образе для убийства людей.  Это  ведь  абсолютно  "без  возможности",  как
говаривала неотесанная деревенщина у Оливера Гольдсмита.
     Однако он существовал. Тад знал, что он есть, и Лиз тоже  знала.  Тад
спрашивал себя, поверит ли в это Алан, когда  услышит  слова  Тада.  Можно
подумать, что нет, можно ожидать, что этот парень просто отправит  тебя  к
тем  приятным  молодым  людям  в  чистых  белых  халатах.  Потому  что  не
существовало  Джорджа  Старка,  как  и  Алексиса  Мэшина,  этого  вымысла,
пораженного вымыслом. Никто из них не мог ожить и существовать  независимо
от своего создателя. Ничуть не в большей степени, чем Джордж  Эллиот,  или
Марк Твен, или Льюис Кзрролл, или Такер Ко, или Эдгар Бокс. Все эти люди -
лишь литературные псевдонимы писателей, настоящие  имена  которых  намного
менее известны в книжном мире.
     И все же Таду казалось почти невозможным поверить в  то,  что  шерифа
Пэнборна не убедят его слова, даже если  сперва  он  и  не  захочет  этого
слышать. Тад и сам не хотел,  но  обнаружил,  что  бесполезно  придумывать
что-то еще. Это было бы попыткой извиниться за безжалостную правду.
     - Почему он не звонит, - напряженно произнесла Лиз.
     - Всего только пять минут прошло, крошка.
     - Ближе к десяти.
     Он  с  трудом  подавил  желание  накричать  на  нее  -  это  ведь  не
телевизионная игра-шоу, Алану не дадут добавочных очков и ценных призов за
звонок до девяти часов с правильным ответом.
     - Это не был Старк, - продолжала все настаивать и настаивать какая-то
часть его мозга. Голос был рассудительным и странно беспомощным, казалось,
повторяющим эту сентенцию не из-за  действительной  убежденности  в  своей
правоте, а  только  по  привычке,  как  попугай,  прирученный  выкрикивать
"Хороший мальчик!" или "Полли хочет крекер!" И все же это правда, разве не
так? Предполагал ли Тад, что Старк придет НАЗАД ИЗ МОГИЛЫ подобно  монстру
в фильме ужасов. Ведь это либо искусный трюк, поскольку никакого  человека
- или нечеловека - никогда не хоронили, его могильная плита с  надписью  -
всего лишь папье-маше, укрепленное на поверхности пустой н даже не вырытой
могилы, столь же выдуманной, как и все остальное...
     В таком случае, это заставляет меня перейти  к  последнему  пункту...
или аспекту... или, черт побери, как вам самому нравится  это  называть...
Каков размер вашей обуви, мистер Бомонт?
     Тад медленно оседал при этих раздумьях в своем кресле, почти  готовый
задремать, несмотря ни на что. Теперь он выпрямился столь неожиданно,  что
чуть не выплеснул чай. Отпечатки ног. Пэнборн что-то говорил о них...
     Что это за отпечатки ног?
     Неважно. Мы даже не делали их  фото.  Мы  раздобыли  почти  все,  что
искали, на столике...
     - Тад? Что это? - спросила Лиз.
     Чьи отпечатки ног? Где? В Кастл Роке, иначе шериф даже не знал  бы  о
них. Может быть, они оказались на кладбище Хоумленд, где та неврастеничная
дама-фотограф щелкнула картинку, которую он и Лиз находили столь забавной?
     - Не самый приятный парень, - пробормотал он.
     - Тад?
     Тут зазвонил телефон, и они оба пролили свой чай.

                                    4

     Рука Тада протянулась к трубке... затем на мгновение замерла,  слегка
подрагивая над самим телефоном.
     А что, если это он?
     Я не буду тобой заниматься, Тад. Ты  не  хочешь  трахаться  со  мной,
потому что, когда ты это делаешь, ты трахаешься с наилучшим.
     Он заставил свою руку опуститься, взять трубку и поднести ее к уху. -
Хэллоу?
     - Тад? - это был голос шерифа Алана Пэнборна. Вдруг Таду стало  очень
легко и свободно,  словно  его  тело  ранее  окутывала  острая  проволока,
которую только что сняли.
     - Да, - ответил он. Слово вышло каким-то безучастным,  словно  вздох.
Он сделал вдох. - Мириам в порядке?
     - Я не знаю, - сказал шериф. - Я передал в полицейское управление  ее
адрес. Мы вскоре должны все узнать, хотя должен предупредить, что ожидание
в течение пятнадцати минут или получаса вряд ли покажется вам и вашей жене
столь уж коротким в этот вечер.
     - Нет. Оно не покажется таким.
     - У нее все в порядке? - спрашивала  Лиз,  и  Тад,  прикрыв  микрофон
трубки, сообщил ей, что Пэнборн еще не в курсе. Лиз кивнула  и  откинулась
назад, все еще слишком бледная, но казавшаяся более  спокойной  и  имеющей
больше возможностей для самоконтроля, чем совсем недавно. По крайней мере,
люди занимаются сейчас этими делами, и теперь уже не только  они  с  Тадом
отвечают за все.
     - Они также получили адрес мистера Коули от телефонной компании...
     - Как! Они не...
     - Тад, они не хотят что-либо предпринимать, пока не выяснят состояние
его бывшей жены. Я  сообщил  им,  что  у  нас  сложилась  ситуация,  когда
психически ненормальный  человек  может  охотиться  за  кем-то  из  людей,
названных в статье журнала  "Пипл"  в  связи  с  литературным  псевдонимом
"Старк", а также объяснил те дела и связи, которые Коули имели с  вами.  Я
надеюсь, что сделал все точно  и  правильно.  Я  не  очень  много  знаю  о
писателях и еще меньше об их литературных агентах. Но они  точно  уяснили,
что бывшему мужу миссис Коули совсем не нужно мчаться туда до их прибытия.
     - Спасибо. Спасибо за все, Алан.
     Тад, Нью-Йоркская полиция  сейчас,  конечно,  слишком  занята,  чтобы
потребовать  дальнейших  объяснений,  но  затем  они  захотят  все  же  их
получить. Я тоже. Кто, по вашему мнению, этот парень?
     - Я не хотел бы обсуждать это по телефону. Я должен приехать  к  вам,
Алан, но не хочу прямо сейчас покидать свою жену  н  детей.  Я  думаю,  вы
сможете меня понять. Поэтому вы должны приехать сюда.
     - Я не могу сделать это, - терпеливо ответил Алан.  -  У  меня  здесь
свои обязанности и...
     - Ваша жена все еще больна, Алан?
     - Сегодня вечером она  кажется  вполне  в  норме.  Но  один  из  моих
помощников вызван в суд, и я должен заменять его. Обычное дело в маленьких
городках. Я как раз уже собирался уезжать. Я хочу сказать, что  сейчас  не
самое лучшее время для вас проявлять какую-то застенчивость, Тад.  Скажите
мне.
     Тад думал об этом. Он почувствовал странную уверенность, что  Пэнборн
примет его предположения, когда услышит их. Но, только, не по телефону.
     - Вы сможете приехать ко мне завтра?
     - Мы, конечно же, увидимся завтра, - сказал Пэнборн.  Его  голос  был
одновременно и ровным, и все более настойчивым. - Но мне нужно  знать  то,
что вы знаете, сегодня вечером.  То,  что  ребята  из  Нью-Йорка  попросят
разъяснений - дело вторичное по сравнению с тем, о  чем  я  беспокоюсь.  У
меня есть свой сад, чтобы его охранять. В  городе  полно  людей,  жаждущих
увидеть схваченным убийцу Хомера Гамаша, и как можно  скорее.  Я,  кстати,
один из них. Поэтому не заставляйте меня снова просить о том  же.  Еще  не
так поздно, чтобы я не смог  позвонить  прокурору  федерального  судебного
округа в графстве Пенобскоп и попросить его арестовать вас  как  свидетеля
по делу об убийстве в графстве Кастл. Он уже знает от полиции  штата,  что
вы - подозреваемый, независимо от наличия алиби.
     - Вы хотите это сделать? - спросил Тад, ошеломленный и потрясенный.
     - Я сделаю это, если вы меня к этому принудите, но я не думаю, что вы
себя так поведете.
     Голова  Тада,  казалось,  заработала  четче  и   яснее;   его   мысли
действительно ушли куда-то далеко. В конце концов, не столь  уж  важно  ни
для шерифа, ни для его коллег из Нью-Йорка, является ли человек,  которого
они разыскивают, психопатом, считающим себя Старком, или самим  Старком...
ведь это так? Тад сам так не думал до тех пор, пока они не стали  угрожать
схватить его.
     - Я почти убежден, это психопат, как  сказала  моя  жена,  -  наконец
сказал Тад шерифу. Он взглянул на  Лиз,  стараясь  передать  ей  мысленное
сообщение. И, видимо, преуспел в этом, потому что она слабо кивнула. - Это
кое-что объясняет во всей этой нелепице.  Вы  помните,  что  упоминали  об
отпечатках ног?
     - Да.
     - Они были в Хоумленд?
     Глаза Лиз расширились от удивления.
     - Как вы узнали это? - впервые голос шерифа  зазвучал  недоуменно.  Я
ведь не говорил вам.
     - Вы прочли уже ту статью? В журнале "Пипл"?
     - Да.
     -  Они  там,  где  женщина-фотограф  устанавливала   эту   поддельную
могильную плиту. То есть там, где был похоронен Джордж Старк.
     На другом конце долгое молчание. Затем:
     - Ох, дерьмо.
     - Вы поняли?
     - Думаю, что да, - ответил Алан Пэнборн. - Если этот парень мнит себя
Старком, и если он чокнутый, сама идея начать свой поход из могилы  Старка
имеет некоторый смысл, конечно же. А эта фотограф в Нью-Йорке?
     Тад вздрогнул. - Да.
     - Тогда она также может быть в опасности?
     - Да, я... конечно, я не думал об этом, но предполагаю, что да.
     - Имя? Адрес?
     - У меня нет ее адреса. - Она давала ему свою визитную  карточку,  он
это помнил - видимо, надеясь на сотрудничество с ним в выпуске ее книги  -
но Тад выбросил эту карточку. Дерьмо. Все, что он мог сообщить Алану, было
ее имя. - Филлис Майерс.
     - А парень, написавший этот материал?
     - Майк Дональдсон.
     - Он также в Нью-Йорке?
     Тад вдруг почувствовал себя виноватым, что точно не знает  этого.  Он
немного замялся: - Ну, я догадываюсь, я только предполагаю, что оба они...
     Это достаточно разумное предположение. Если офисы журнала расположены
в Нью-Йорке, они должны жить поблизости, верно?
     - Вероятно, но если один из них или оба работают по договорам, а не в
штате...
     - Давайте вернемся к этому трюку  с  фотографией.  Кладбище  не  было
специально обозначено, ни на подписи  к  фотографии,  ни  в  самом  тексте
название Хоумленд не появлялось. Я в этом абсолютно убежден.  Мне  удалось
его узнать только по почве, и для этого мне пришлось сконцентрироваться на
деталях фотографии.
     - Нет, - сказал Тад. - Думаю, что нет.
     - Наш первый член городского управления, Дэн  Китон,  обязательно  бы
настоял, чтобы Хоумленд никак не был потом  определен  -  это  бы  вызвало
ненужные сложности  и  трудности.  Он  очень  осторожный  малый.  И  очень
неприятный,  если  уж  честно.  Я  могу  представить  себе,  как  он  дает
разрешение фотографировать, но я  думаю,  что  он  бы  настоял  на  полной
безымянности такого кладбища для того, чтобы  избежать  возможности  актов
вандализм а... прибытия людей для глазения на эту могильную плиту и  всего
прочего.
     Тад только кивал. Все было очень разумно.
     - Поэтому ваш псих либо знает вас либо прибыл оттуда.
     Тад всегда считал, о чем он сейчас со стыдом  вспомнил,  что  шерифом
маленького городка в графстве штата Мэн, где деревьев больше,  чем  людей,
обязательно должно быть полное  ничтожество.  Но  этот  человек  никак  не
подходил под такую категорию, он несомненно развешивал колокольчики вокруг
романиста с мировой славой Тадеуша Бомонта.
     - Мы должны допустить это предположение, по крайней  мере  на  данном
этапе, поскольку, мне кажется, тот парень обладал скрытой информацией.
     - Так все-таки следы, о которых вы тогда говорили, были в Хоумленде?
     - Да, конечно, -  сказал  Пэнборн  почти  рассеянно.  -  Что  вы  там
скрываете, Тад?
     - О чем вы? - спросил он осторожно.
     - Давайте не будем танцевать вокруг да около о'кей? Я сейчас сообщу в
Нью-Йорк эти два других имени, а вы поройтесь в своей памяти и посмотрите,
нет ли там еще и других имен. Издатели... редакторы... я не знаю. А  между
прочим, вы сказали мне, что разыскиваемый нами парень  думает,  что  он  и
есть Джордж Старк. Мы рассуждали об этом на чисто теоретическом  уровне  в
субботу вечером, а сегодня вечером вы уже рассказываете мне об этом как  о
твердом факте. В подтверждение  ваших  новейших  идей  вы  подбросили  мне
отпечатки ног. Либо вы имеете неиссякаемый запас дедукции, которым мы  все
не располагаем, либо вы знаете нечто, чего не  знаю  я.  Естественно,  мне
больше нравится последнее предположение. Так что поделитесь со мной.
     Но что мог сказать Тад? Трансы и  затемнения,  которым  предшествовал
крик в унисон тысяч воробьев. Слова, которые он мог написать  на  рукописи
после того, как их сообщил ему шериф, эти слова  были  написаны  на  стене
гостиной в квартире Фредерика Клоусона? Еще  больше  слов,  написанных  на
бумаге, порванной и отправленной в мусоросжигатель в здании английского  и
математического факультетов? Сны, в которых ужасный  и  невидимый  человек
ведет его через дом Тада в Кастл Роке, и все, к чему не  прикоснется  Тад,
включая и жену, саморазрушается? Я могу утверждать лншь, что я верю в свое
сердце вместо разума, подумал Тад, но  это  ведь  еще  не  доказательство?
Отпечатки пальцев и слюна заставляют предполагать что-то очень странное  -
конечно! - но что