ли в историю; идея
как таковая воспринималась не более чем шутка, всерьез  воспринимаемая  лишь
чокнутыми, религиозными фанатиками и, конечно же, постоянно  массировавшаяся
бульварными газетенками, публиковавшими каждую  неделю  историю  о  летающих
тарелках типа "Шестилетняя девочка изнасилована  инопланетянином,  о  чем  в
слезах сообщает ее мать".
   Большинство  подобных  происшествий,  по  чертовски  странному   стечению
обстоятельств, происходило либо в Бразилии, либо в Нью-Хэмпшире.
   А здесь перед ними лежала эта штуковина - лежала с  давних  пор,  и  века
проносились над ней, как минуты. Неожиданно на ум пришла  строчка  из  Книги
Бытия, заставившая Гарда вздрогнуть как от порыва холодного ветра:  и  в  те
дни на земле жили титаны.
   С вопрошающим взглядом он повернулся к Андерсон.
   - Она действительно существует? - он смог лишь прошептать.
   - Вполне. Дотронься до нее. - Женщина  постучала  по  тарелке  костяшками
пальцев, извлекая тот же звук красного дерева. Гарденер потянулся  вперед..,
затем отдернул руку за спину.
   Тень раздражения и досады пробежала по лицу Андерсон.
   - Я же говорю. Гард, что она не кусается.
   - И она не сделает со мной ничего такого, что я не захочу.
   - Совершенно верно.
   Гарденер задумался, насколько это возможно в состоянии все  возрастающего
смятения - однажды он уже поверил ей в  том  памятном  эпизоде  с  выпивкой.
Стоит крепко подумать обо всем, ведь он встречался с людьми - большинство из
них его студенты колледжа начала  70-х,  которые  говорили  те  же  слова  о
наркотиках. Многие из них закончили свой путь в  клиниках  или  приютах  для
наркоманов с тяжелыми последствиями от употребления кокаина.
   Бобби,  скажи  мне,  неужели  ты   действительно   хотела   работать   до
изнеможения? Неужели ты хотела так  похудеть  и  стать  похожей  на  скелет?
По-моему, я хочу знать только одно - ты была свободна в  своем  решении  или
тобой управляли? И солгала ли ты мне о Питере? И почему не слышно пения птиц
в лесу?
   - Ну давай же, - проговорила женщина теряя терпение. - Нам еще  предстоит
о многом поговорить и принять непростые решения. И мне не хочется, чтобы  ты
прерывал меня на середине своими заявлениями о том, что все увиденное  здесь
- галлюцинации после лишней бутылочки.
   - Я буду последним дерьмом, если скажу это.
   - Но именно это обычно и говорят люди. Ты же был хроническим алкоголиком.
Мы оба это знаем.
   Да, но прежняя Бобби никогда бы не стала говорить об этом..,  по  крайней
мере такими словами.
   - Только дотронься, и ты сразу поверишь. Это все, о чем я прошу.
   - Ты  говоришь  так,  как  будто  это  очень  важно  для  тебя.  Андерсон
нетерпеливо переступила с ноги на ногу.
   - Ну, хорошо, - ответил Гарденер. - Ну, хорошо, Бобби, Он  приблизился  и
крепко ухватился за поверхность корабля, точно как Андерсон в  самый  первый
день. Он совершенно точно  видел,  что  выражение  неприкрытой  долгожданной
радости разлилось  по  лицу  Роберты.  Как  у  человека,  ожидавшего  взрыва
хлопушки.
   Одновременно произошло несколько вещей.
   Первая - ощущение вибрации под пальцами, как будто  дотрагиваешься  рукой
до столба с  высоковольтными  проводами.  На  секунду  показалось,  что  она
ввергла  его  плоть  в  оцепенение,   с   невообразимо   высокой   скоростью
растекавшееся по телу. Затем это ощущение прошло. В тот же момент  в  голове
Гарда грянула музыка. По сравнению с ней все, что он слышал  прошлой  ночью,
показалось шепотом - сейчас он как будто находился  внутри  стереоприемника,
включенного на полную мощь.

   День выключил меня, и, возможно,
   С девяти до пяти я жду,
   Когда все будет кончено,
   И я домой пой...

   Он открыл было рот, чтобы закричать, как все в  одно  мгновение  смолкло.
Гарденер узнал песенку, популярную в те времена, когда он ходил в  начальную
школу; и впоследствии он не раз напевал этот услышанный отрывок,  поглядывая
на часы.  Последовательность  событий  была  такова:  секунда-две  вибрации,
примерно секунд 12 оглушающей уши музыки, затем кровотечение из носа.
   Все верно, кроме того, что музыка оглушала. Мелодия раскалывала на  части
голову. Она совсем не проходила через уши. Она вонзалась в голову  прямо  из
этого чертова куска стали во лбу.
   Он увидел, что Андерсон отшатнулась назад и взмахнула руками,  как  будто
отводя что-то от себя. Выражение радостного ожидания  сменилось  удивлением,
ужасом, замешательством и гримасой боли.
   Последним ощущением было прекращение головной боли.
   Она исчезла полностью.
   Но кровь из носа не просто текла: она лилась в три ручья.

3

   - Вот, возьми. Боже мой, Гард, с тобой все в порядке?
   - Все будет хорошо, - ответил Гарденер голосом,  слегка  приглушенным  ее
носовым платком. Он сложил его пополам  и  осторожно  прижал  к  переносице.
Затем задрал голову и почувствовал приторный вкус крови,  текущей  в  горло.
Бывало и похуже. Бывало.., но недолго.
   Они отошли шагов на десять  от  края  разреза  и  уселись  на  поваленное
дерево. Бобби озабоченно поглядела на него.
   - Боже мой, Гард, я не знала, что произойдет что-либо  подобное.  Ты  мне
веришь, правда?
   - Да, - ответил Гарденер. Он в точности не знал, что Бобби ожидала.., но,
пожалуй, не это. - Ты слышала музыку?
   - Я не слышала ее напрямую, - ответила она. - Я получила представление  о
ней из твоей головы. Она почти разорвала меня.
   - Правда?
   - Да. - Бобби оживленно засмеялась. - Когда вокруг меня  много  людей,  я
отключаю их...
   - Тебе удается? - Он отнял платок от носа. Тот насквозь промок от крови -
хоть отжимай. Но, слава Богу, кровотечение становилось слабее.  Он  отбросил
платок и оторвал полоску от рубашки.
   - Да, - подтвердила Андерсон. - Конечно.., не совсем. Я не могу полностью
закрыть дверь и отключить восприятие окружающих мыслей, но могу  сделать  их
тише, как.., как легкий шепот в глубине головы.
   - Это невероятно.
   - Это необходимо, - ухмыляясь, промолвила женщина. - Если бы я  не  могла
делать это, я бы никогда не смогла выйти из этого  Богом  забытого  дома.  В
субботу я ездила в Огасту и сняла  мозговой  барьер,  чтобы  прочувствовать,
каково же на самом деле.
   - И ты прочувствовала.
   - Да. Это похоже  на  ураган,  бушующий  в  голове.  Но  самое  страшное,
насколько тяжело потом опять поставить защиту.
   - Дверь.., барьер.., как тебе  удается  его  создавать?  Андерсон  пожала
плечами.
   - Не могу объяснить, так же как и мальчишка, шевелящий  ушами,  не  может
объяснить, как у него это получается.
   Она прокашлялась, чтобы прочистить горло и на секунду посмотрела вниз  на
ботинки, заляпанные грязью, как успел заметить Гард. Они выглядели так,  как
будто женщина не слишком часто снимала их за последние 2 недели.
   Бобби слегка ухмыльнулась. Улыбка была одновременно смущенной и  игривой,
в этот момент она стала похожа на прежнюю Бобби. Ту, которая осталась другом
для него, когда  остальные  отвернулись.  Ее  смущенная  улыбка  -  Гарденер
отметил ее в тот миг, когда впервые увидел Бобби, тогда  еще  первокурсницу.
Сам он был новоиспеченным преподавателем, безжалостно разбивающим  голову  о
тезисы к своей диссертации, которая, как он подозревал уже тогда, никогда не
будет  завершена.  Угрожающе  и  с   чувством   раздражения   он   спрашивал
первокурсников, что такое дательный падеж. Никто не отвечал.  Он  подумывал,
как бы хорошенько встряхнуть их, когда Андерсон, Роберта, ряд  5,  место  3,
подняла руку и кратко ответила.
   Ответила  робко..,  но  верно.  И  неудивительно,  оказалось,   что   она
единственная изучала в школе латынь. И та же смущенная улыбка, что и сейчас,
была на ее лице тогда; вдруг Гард почувствовал нахлынувшую волну нежности  и
любви. Черт возьми, Бобби  провела  трудное  время..,  но  это  БЫЛА  Бобби.
Никаких вопросов по этому поводу.
   -  Я  всегда  поддерживаю  барьер,  -  говорила  она.  -  Иначе  это  как
подглядывать в чужие окна. Ты помнишь, я говорила тебе, что почтальон Полсон
гуляет на стороне?
   Гарденер кивнул.
   - Но я не хочу об этом знать. Как не желаю знать,  что  какой-то  бедняга
страдает клептоманией или какой-то парень тайно закладывает  за  воротник...
Как твой нос?
   - Кровь остановилась. - Гарденер положил  окровавленный  обрывок  рубашки
рядом с носовым платком. - Итак, ты постоянно держишь блок.
   - Да. По многим причинам -  моральным,  этическим  или  просто  чтобы  не
связываться с этим шумным дерьмом в голове - я постоянно поддерживаю его.  В
случае с тобой я сняла его, потому что ничего не могла подслушать даже когда
хотела. Я действительно попробовала пару раз, и если это сводит тебя с  ума,
как я поняла.., но только из любопытства, потому что.., я не  смогла  ничего
подслушать.., ты такой один, подобных тебе больше нет.
   - Ни одного!
   - Ни одного. Этому должно быть объяснение, может, это что-то типа  редкой
группы крови. Может, так оно и есть.
   - Прости, что я нулевой группы. Андерсон засмеялась и поднялась на ноги.
   - Ты в состоянии двигаться, Гард?
   Это кусок металла в моей голове,  Бобби.  Он  был  готов  произнести  это
вслух, но потом по какой-то причине передумал. Это она не впускает  тебя.  Я
не знаю, откуда мне это известно, но я знаю, что это так.
   - Да, все хорошо, - ответил он. - Я хотел бы
   (чего-нибудь
   Крепкого)
   Чашечку кофе, вот и все...
   - Ты получишь ее. Пошли.

4

   В то время  как  одна  часть  Бобби  относилась  к  Гарду  с  теплотой  и
заботливостью прежних времен, сохранявшиеся даже в худшие времена, другая ее
часть (которая, по правде говоря, совсем не была Бобби Андерсон) отчужденно,
как бы со стороны, пристально  наблюдала  за  всем.  Оценивая.  Вопрошая.  И
первый вопрос действительно ли (они) она хотела,  чтобы  Гарденер  находился
здесь. Она (они) думала сначала, что теперь все ее  проблемы  будут  решены.
Гард присоединится к ней  в  раскопках,  и  ей  больше  не  придется  копать
самой.., ее первой составляющей.., в  одиночестве.  Он  был  прав  в  одном:
стремление сделать все самой почти убило ее. Но той перемены, которую  Бобби
так жаждала увидеть в нем, не произошло. Лишь это  болезненное  кровотечение
из носа.
   Он ни за что больше не дотронется до корабля, раз его нос  так  реагирует
на это. Он не коснется его и уж тем более не войдет внутрь.
   До этого может и не дойти. В конце концов Питер  же  не  дотрагивался  до
корпуса. Питер и близко не хотел подойти к кораблю,  но  тем  не  менее  его
глаза.., и омоложение...
   Это не одно и то же. Он ведь человек, а  не  старый  пес.  И  погляди-ка,
Бобби, кроме кровотечения из носа и всплеска музыки в голове  больше  ничего
не изменилось.
   Никаких мгновенных изменений.
   Действительно ли у него в черепе обосновалась летающая тарелка?
   Возможно... Но почему такое нечто обязано делать различия?
   Отчужденная часть Бобби не знала; она знала, что такое возможно.  Корабль
сам по себе излучал некую огромную, живую силу; то, что  находилось  в  нем,
погибло, Бобби была уверена, что не лгала в этом, но сам корабль был как  бы
живым, излучая невообразимой силы энергию через корпус..,  и  женщина  знала
это; радиус действия корабля понемногу увеличивался, по мере  того  как  все
большая его часть освобождалась из-под земли. Эта энергия вступила в контакт
с Гардом. Но затем она.., что?
   Как-то преобразовалась им. Вначале преобразовалась, а затем разрядилась в
звучании мощнейшего радио.
   Что же я сделала?
   Роберта не знала, но была уверена, что это не столь важно.
   Они скажут ей.
   Когда наступит время, они скажут ей.
   А тем временем он  будет  нести  груз  увиденного.  Если  бы  она  смогла
прочитать его мысли! Было бы намного проще, если б она  смогла,  твою  мать,
просто прочитать его мысли!
   Голос холодно заметил: Заставь его напиться. Тогда ты сможешь  залезть  к
нему в голову. Тогда тебе удастся залезть туда.

5

   Они вышли из "Томкэта", который не летал, а просто катился,  как  обычно,
по земле, но вместо прошлого рева  и  дребезжания  мотора  сейчас  ничто  не
нарушало давящей тишины.
   Они выехали из леса и протиснулись  в  ворота  ограды.  Андерсон  бросила
машину там же, где та стояла  сегодня  утром,  Гарденер  взглянул  на  небо,
постепенно затягивавшееся облаками, и проговорил:
   - Поставила бы ты ее под навес, Бобби.
   - Сегодня будет ясно, - коротко бросила  женщина.  Она  положила  ключ  в
карман и направилась к дому. Гарденер покосился  на  сарайчик,  двинулся  за
Бобби, а потом оглянулся назад. На двери появился висячий замок. Опять новое
усовершенствование. Леса, прошу прощения за каламбур, казалось, кишели ими.
   Что  же  у  тебя  там  спрятано,  Бобби?  Машина   времени?   Что   Новая
Усовершенствованная Бобби могла прятать там?

6

   Когда  он  зашел  в  дом,  Бобби  копалась  в  холодильнике.  Затем   она
повернулась, держа в руках две банки пива.
   - Ты пошутил про кофе или выпьешь вот это?
   - А как насчет "Коки"? - спросил Гарденер. - Летающие тарелки идут  лучше
под "Коку" - таков мой девиз. - Джим диковато засмеялся.
   - Ты прав, - сказала Бобби, затем замерла на полпути, ставя банки пива  в
холодильник и меняя их на "Коку". - Я это сделала, так ведь?
   - А?
   - Я вытащила тебя в лес и показала ту штучку. Корабль. Ведь так?
   Боже, пронеслось в мыслях у Гарда. Боже мой.
   В ту минуту, стоя с двумя банками в руках, она была  похожа  на  больного
неизлечимой болезнью.
   - Да, - подтвердил Гарденер, чувствуя, что холодеет. - Так.
   - Хорошо, - проговорила Бобби, расслабляясь. - Я так и думала.
   - Бобби? С тобой все в порядке?
   - Абсолютно, - ответила Андерсон и  затем  бросила  небрежно,  как  будто
говоря о малозначимой вещи:
   - Я просто не могу вспомнить, что я делала с того момента, как  мы  вышли
из дома. Но, по-моему, это не столь важно, не  так  ли?  Возьми  свою  коку.
Гард, и давай выпьем за жизнь на других звездах, как ты считаешь?

7

   И они выпили за иные миры, и затем Андерсон спросила, что же им делать  с
космическим кораблем, на который она наткнулась в лесу позади дома.
   - Не им, а тебе.
   - Я уже делаю, Гард, - мягко поправила она.
   - Конечно, - ответил он слегка раздраженно, - но я имею  в  виду,  что  в
итоге сделать с ним. Я буду счастлив дать тебе любой совет, какой пожелаешь,
- ведь мы, спившиеся, сломленные поэты, набили руку на советах, - но в конце
концов именно тебе придется что-то делать. Что-то более далеко  идущее,  чем
просто ковыряние в земле. Потому что корабль принадлежит тебе. Он  лежит  на
твоей земле, и он по праву твой.
   Андерсон казалась шокированной.
   - Ты ведь не думаешь, что корабль принадлежит  кому-либо,  ведь  так?  По
какому праву, лишь потому что дядюшка Фрэнк завещал мне этот  клочок  земли?
Потому что его предки происходят от приближенной к Георгу III кучки вельмож,
выкинутых тем из Франции, после того как Францию вытурили из Индии? Мой бог,
Гард, когда предки этой чертовой расы человечества стали ползать на коленках
в пещерах и принюхивались к запахам, эта вещь уже 50 миллионов лет лежала  в
земле!
   - Я уверен, что ты права, - сухо ответил Гарденер, - но  не  тебе  менять
закон. И потом, не собираешься же ты сидеть здесь и убеждать меня,  что  эта
вещь не принадлежит тебе?
   Андерсон выглядела одновременно расстроенной и задумчивой.
   - Принадлежит? Нет, я бы так не сказала. Я за нее ответственна,  пожалуй,
но она не принадлежит мне.
   - Ну что ж. Но если ты спрашиваешь моего совета, я тебе скажу. Позвони на
военно-воздушную базу Лаймстоун. Скажи тому, кто  поднимет  трубку,  что  на
твоей   земле   найден   летающий    объект,    похожий    на    современную
усовершенствованную летающую машину. Сперва у  тебя  будут  проблемы,  но  в
конце концов ты их убедишь. Затем...
   Бобби Андерсон смеялась.  Смеялась  долго,  взахлеб  и  громко.  Это  был
настоящий, искренний смех, и хотя в нем не было ничего скрытого, что-то  все
же заставило Гарденера почувствовать себя крайне неуютно. Женщина  смеялась,
и слезы текли по щекам. Он почувствовал, что каменеет.
   - Прости меня, - проговорила Бобби, увидев выражение его лица. То, во что
я никак не могла поверить, я слышу от  тебя.  Знаешь..,  это  как...  -  Она
захихикала снова. - Это шок. Как слушать из  уст  баптистского  проповедника
совет, что выпивка излечивает от неразделенной страсти.
   - Я не понимаю, о что ты хочешь сказать.
   - Ты прекрасно понимаешь. И все это  я  слышу  от  того  парня,  которого
арестовали в Сибруке с пистолетом в кармане, от парня, который убежден,  что
родное правительство не станет счастливым,  пока  мы  все  не  засветимся  в
темноте как цифры на электронных часах; и потом он увещевает меня обратиться
на военно-воздушную базу и позвать их сюда, чтобы те позаботились о звездном
корабле.
   - Это твоя земля...
   - Заткнись, Гард! Мой участок  так  же  уязвим  перед  суверенным  правом
государства отчуждать знаменитые чем-то земли в свою  собственность,  как  и
любой другой. Это право возводит заслоны.
   - А иногда ядерные реакторы.
   Бобби снова присела и в наступившей тишине посмотрела на Гарда.
   - Подумай, что ты несешь, - проговорила она мягко. - Дня через три  после
подобного звонка ни земля, ни корабль в ней уже не будут "моими". Еще  через
6 дней они натянут колючую проволоку по всему периметру и  поставят  часовых
через каждые 15 шагов. Через шесть недель, мне думается, 80% жителей  Хэвена
будут выселены,  выкинуты..,  или  просто  исчезнут.  И  власти  смогут  это
сделать. Ты, Гард, знаешь, что смогут. И в результате получится вот что:  ты
хочешь, чтобы я позвонила в Даллас и вызвала полицию.
   - Бобби...
   - Да. Вот чем это закончится. Я нашла звездный корабль, а ты настаиваешь,
чтобы я сдала его в полицию Далласа. Неужели ты  думаешь,  что  они  приедут
сюда и скажут: "Мисс Андерсон,  пожалуйте  с  нами  в  Вашингтон,  поскольку
Высшее Военное Начальство хочет услышать ваши мысли по этому поводу -  и  не
только потому, что земля, где он был найден, принадлежит вам  -  принадлежал
вам,  но  главным  образом  потому,  что  Высшее  Военное  Начальство  перед
принятием решения хочет узнать ваше мнение. И Президент также  хочет,  чтобы
вы посетили Белый дом и поделились с ним  мыслями  по  этому  поводу.  Кроме
того, он хочет сообщить вам, что очень любит "Римфайр Крисмас".
   Андерсон запрокинула голову и засмеялась, но на этот раз дико, истерично,
так, что от ее смеха бросало в дрожь. Гарденер едва заметил это. Неужели  он
по правде думал, что полиция приедет сюда  и  будет  церемониться?  С  таким
непонятным предметом? Ответ  отрицательный.  Они  отберут  землю.  И  пинком
вышвырнут  Бобби  и  его..,  но  даже  этого  может  не  хватить,  им  может
понадобиться нечто большее. Не захотят ли они создать здесь  что-то  среднее
между русским ГУЛАГом и шикарным  приютом  "Клаб  Мэд".  Все  бусинки  вроде
свободны, но однажды пойманные, никогда не освободятся.
   Или даже этого окажется недостаточно.., и не  включайте  в  счет  похорон
цветы. Тогда и только тогда высокие чины среди доброжелателей  смогут  спать
спокойно.
   И в конце концов это ведь не артефакт, как этрусская ваза  или  предметы,
оставшиеся после давно прошедшей Гражданской войны. Женщина,  нашедшая  это,
теперь смогла снабдить весь дом энергией от D-элементов.., и он еще  не  был
готов поверить в это.
   А что в самом деле заставит его работать? Микрочипы? Полупроводники? Нет.
Этим   добавленным   внешним    компонентом    стала    Бобби,    новая    и
усовершенствованная Бобби. Или быть может, кто-то другой. И такой корабль..,
вы ведь не допустите, чтобы рядовой обыватель приближался к нему, не так ли?
   - Чем бы еще это ни было,  -  шептал  он,  -  эта  чертова  штука  должна
дьявольски усиливать работу мозга. Она превращает тебя в ученого гения.
   - Нет. Ученого идиота, - проговорила спокойно Андерсон.