з нажали на курки.
   Бич вдыхал сильный запах работающего трансформатора. Неожиданно раздалось
хлоп! и с того места, где стоял один из них, взвилась и рассыпалась  искрами
сигнальная ракета. Часть искорок упала ему на рукав, продолжая тлеть, и  Бич
сдул их. Постепенно столб зеленого пламени,  вырывающийся  из  жерла  трубы,
потускнел. Полицейские исчезли. По крайней мере, почти исчезли.
   Бич как можно проворнее выпрыгнул из задней двери  грузовичка.  Бог  тому
свидетель, это не была основная магистраль, и сейчас, на ночь глядя, вряд ли
кто поедет за покупками в Дерри, но рано или поздно кто-нибудь проедет мимо.
И он должен...
   На дороге одиноко стоял дымящийся ботинок.  Бич  взял  его,  но  чуть  не
уронил. Он не ожидал, что тот окажется таким тяжелым.  Заглянув  внутрь,  он
понял, в чем дело. Человеческая ступня все еще оставалась внутри.
   Бич отнес ботинок к кабине и зашвырнул внутрь. Нет нужды сжигать и его: в
Хэвене существовали более простые способы избавляться от подобных предметов.
Если бы мафия только узнала, что  есть  у  нас,  провинциалов-янки,  они  бы
просто сдохли от зависти, - подумал Бич и снова хихикнул.
   Он надавил на ручку задней двери. С противным  скрипом  та  распахнулась.
Мужчина поднял запеленатую тушу оленя. И чья же  была  идея?  размышлял  он.
Старины Дейва? Неважно. В Хэвене теперь все идеи служили одной цели.
   Завернутая в пластик туша была тяжелой и отталкивающей. Бич  захватил  ее
за задние ноги и потянул. Она подалась под усилием,  и  голова  оленя  глухо
шлепнулась на дорогу. Бич опять огляделся, высматривая мерцающий свет фар  с
обеих сторон, ничего  не  увидел  и  потащил  оленя  через  дорогу  со  всей
быстротой, на какую был способен. С ворчаньем он опустил оленя  на  землю  и
принялся стаскивать то, во что тот был завернут. Когда  ему  это  удалось  и
обнажилось вычищенное и потрошеное туловище, Бич поднял его  обеими  руками.
Вены на шее набухли подобно  проволоке,  губы,  вновь  покрывшиеся  кожицей,
обнажили бы зубы, если бы хоть один из них остался в деснах. Голова оленя  с
наполовину отросшими рогами свесилась с его  правой  руки.  Застывшие  глаза
смотрели вверх, на небо.
   Бич, пошатываясь, спустился шага на  три  по  пологому  склону  и  бросил
мертвого оленя в канаву, где тот с шумом и приземлился.
   Отступив назад, принялся  сворачивать  мешок.  Вернувшись  к  машине,  он
опустил его на переднее сиденье рядом с собой. Лучше бы  было  швырнуть  его
назад - он вонял - но была вероятность, что пластик  сдует  ветром  и  потом
кто-нибудь подберет его. Он заторопился, обошел машину, и, кривясь, на  ходу
принялся сдирать  запачканную  спереди  кровью  рубашку.  Дома  нужно  будет
переодеться.
   Мужчина сел в кабину и завел мотор Старушки Бетси. Задним ходом развернул
машину в сторону Хэвена и затем  приостановился  на  мгновение,  инспектируя
место действия  и  проверяя,  соответствовали  ли  события,  о  которых  оно
повествовало, тому, что было задумано. Ему казалось, что все нормально.  Вот
пустая полицейская машина, стоящая в конце явно  видимого  следа  торможения
посередине пустынной дороги. Мотор не  работает,  мигалка  горит.  В  канаве
валяется полупотрошеная туша крупного оленя. Такое не останется незамеченным
долгое время, тем более в июле.
   Было ли здесь что-либо, указывающее на Хэвен?
   Бич  так  не  думал.  Здесь   было   повествованием   двух   полицейских,
возвращавшихся назад после  ознакомления  с  несчастным  случаем  в  Хэвене,
повлекшим  единственную  человеческую  жертву.  И  наткнулись  на   компанию
парней-браконьеров  с  тушей  подстреленного   оленем.   Что   случилось   с
полицейскими? Вы задали вопрос, не так ли?  И  вероятный  ответ  с  течением
времени станет все более и более очевиден. Вы ведь говорили  о  браконьерах,
струсивших браконьерах, которые пристрелили парочку мусоров и закопали тех в
лесу. При чем здесь Хэвен? Бич искренне надеялся, что все поверят,  что  тут
совсем другое дело, и близко не связанное с происшествием в городке.
   Вот теперь в зеркале заднего обзора он заметил приближающийся  свет  фар.
Он медленно тронулся и обогнул полицейскую машину. Она  осветила  его  двумя
десятками синих вспышек, а затем осталась позади. Бич посмотрел направо, где
лежал форменный черный ботинок с форменной синей стелькой, торчащей  подобно
хвосту бумажного змея и захихикал. Готов  поспорить,  что  утром,  когда  ты
надевал этот башмак, мистер печальный полицейский осел, тебе и в  голову  не
могло прийти, где он завершит свой путь сегодня вечером.
   Бич  Джерниган  заржал  опять  и  рывком  включил  вторую   скорость   Он
направлялся домой и никогда до этого дня он не чувствовал себя так чертовски
хорошо.

Глава 8

ИВ ХИЛЛМАН

1

   Первая полоса, "Бангор Дэйли Ньюз", 25 июля 1988

   Двое полицейских исчезли в Дерри.
   В штате объявлен розыск.

   После того как вчерашним вечером,  немногим  позже  21.30  в  Дерри  была
обнаружена покинутая полицейская машина, в восточных и центральных  областях
штата Мэн объявлен новый, второй за это лето, розыск. Первый имел  отношение
к исчезновению 4-летнего Дэвида Брауна из Хэвена, который все еще не найден.
Странно, но полицейские Бентон Род ее и Питер  Габбонс  исчезли,  когда  они
возвращались из того же самого города после  предварительного  расследования
обстоятельств пожара, повлекшего за собой одну человеческую жертву. (Читайте
об этом на этой же странице).
   При    последующем    разбирательстве    происшествия,    которое    одно
информированное лицо в полиции охарактеризовало как "наихудшая  новость  для
нас  в  настоящее  время",  возле   полицейской   машины   была   обнаружена
выпотрошенная туша убитого оленя, что наводит на мысль о...

2

   - Эй, посмотрите на это, - на следующее утро сказал Бич Дику  Алиссону  и
Ньюту Берринджеру, сидя за чашкой кофе.  Они  находились  в  "Хэвен  Ланче",
просматривая только что купленную газету. - Мы думали,  что  они  не  увидят
связи между этими событиями. Дьявол!
   - Успокойся, - ответил Ньют, и Дин подтвердил  это  кивком.  -  Никто  не
собирается связывать  исчезновение  четырехлетнего  малыша,  который  скорее
всего заблудился в лесу или был схвачен и увезен каким-нибудь извращением, с
исчезновением двух громил из полицейского управления штата. Я прав, Дик?
   - Абсолютно.

3

   Не прав.

4

   Первая страница, "Бангор Дэйли Ньюз",  ниже  сгиба  Хэвенский  констебль,
погибшая при странных обстоятельствах,  была  самой  популярной  женщиной  в
городе. (Джон Леандро).
   Рут Маккосланд, одна из трех женщин-констеблей в Мэне,  погибла  вчера  в
Хэвене - своем родном городе - в возрасте  50  лет.  Ричард  Эллисон,  глава
Добровольного пожарного отделения Хэвена, говорит, что скорее  всего  миссис
Маккосланд погибла в результате возгорания  нефтяных  паров,  скопившихся  в
подвале мэрии из-за неисправности клапанов. Эллисон сказал, что загорание  в
подвале, где скопилось  много  бумаг  городского  архива,  не  сулит  ничего
хорошего.
   - Она могла зажечь спичку, -  сказал  Эллисон.  -  По  крайней  мере  это
гипотеза, которой мы сейчас придерживаемся.
   На вопрос, были ли найдены какие-нибудь улики, говорящие в  пользу  того,
что имел место поджог, Эллисон ответил,  что  нет,  хотя  исчезновение  двух
полицейских, присланных для проведения расследования несчастного случая,  не
позволяет ответить определенно.  Поскольку  никто  из  полицейских  не  смог
предоставить обстоятельный протокол, то я ожидаю, что  скоро  сюда  прибудут
инспекторы из пожарного управления штата. В данный момент я более обеспокоен
тем, чтобы полицейские нашлись живыми и здоровыми.
   Ньютон Берринджер, выборный глава Хэвена, сказал, что весь город  глубоко
скорбит по поводу смерти  миссис  Маккосланд.  Она  была  великой  женщиной,
сказал Берринджер, и мы все  любили  ее.  Эти  слова  повторяют  все  жители
Хэвена, многие из которых  были  в  слезах,  когда  они  говорили  о  миссис
Маккосланд.
   Ее государственная служба в Хэвене началась на посту...

5

   Человеком, заметившим эту связь,  был,  разумеется,  дед  Хилли,  Ив.  Ив
Хиллман, который по праву мог называться городом  в  изгнании,  Ив  Хиллман,
который вернулся со Второй мировой с двумя маленькими стальными  пластинками
в голове, полученными  им,  после  того  как  германская  бомба  разорвалась
неподалеку от него во время сражения у Балже.
   Он провел утро понедельника, последовавшего  за  взрывоопасным  хэвенским
воскресеньем, там же, где он проводил каждое свое утро -  в  комнате  371  в
госпитале Дерри, присматривая за Хилли. Он поселился в меблированной комнате
на Лауер Мэн-стрит и там проводил ночи - свои главным образом бессонные ночи
после того, как сиделки выпроваживали его.
   Иногда он лежал в темноте, и ему казалось, что он слышит хохочущие звуки,
разносящиеся из канализационных труб и думал:
   Ты спятил, старина. Но это было не так. Иногда  же  ему  самому  хотелось
этого.
   Он пытался разговаривать с некоторыми из медсестер. О том,  что,  по  его
мнению, случилось с Дэвидом -  о  том,  что,  он  точно  знал,  случилось  с
Дэвидом. Они жалели его. Сперва  он  не  замечал  этой  жалости;  глаза  его
открылись лишь после разговора с репортером. Он думал, что сиделок восхищает
его верность Хилли,  и  сочувствуют  ему,  потому  что  Хилли,  по-видимому,
потихоньку отходил.., но кроме этого они считали его  сумасшедшим.  Мальчики
не исчезают в результате фокусов, разыгрываемых  во  время  представлений  в
дальнем углу двора. Не нужно ходить в детский сад, чтобы понять это.
   После одиночества в Дерри,  наполовину  свихнувшись  от  беспокойства  за
Хилли и Дэвида, презрения к себе за то, что сейчас казалось ему трусостью  с
его стороны, и страха за Рут Маккосланд и других жителей Хэвена, Ив  немного
выпил в маленьком баре в середине Лауер Мэн-стрит. Попутно он разговорился с
хозяином и выслушал историю об одном  парне  по  имени  Джон  Смит,  который
некоторое время был учителем  неподалеку  в  Кливз  Майлз.  Смит  в  течении
нескольких лет находился в коме и был выведен из  нее  с  помощью  какого-то
психического фокуса. Несколько лет назад он спятил - пытался  убить  некоего
Стилсона, который был конгрессменом от Нью-Хэмпшира.
   - Не знаю, насколько правдива эта часть об этих  психических  штучках,  -
сказал хозяин, протягивая Иву свежее пиво. - Думаю, что этой чепухой  насчет
психики нам просто промывают мозги. Но если у вас имеется какая-нибудь дикая
история, которую вы хотите рассказать...
   Ив намекнул, что у него есть такая история,  которая  может  заткнуть  за
пояс "Ужасы Амитивилля".
   - Тогда Брайт  из  "Бангор  Дэйли  Ньюз"  -  тот  самый  парень,  который
выслушивает ее. Это он написал статью о Смите в газете. Он заглядывает  сюда
время от времени пропустить пару другую кружек пивка, и,  я  скажу  тебе  по
секрету, он считает, что этот Смит прозрел.
   Ив быстро выпил три кружки пива - другим словами, как раз нужную дозу для
того, чтобы ему показалось, что  простые  решения  возможны.  Он  подошел  к
телефону-автомату, выложил всю имевшуюся у него мелочь на полочку и позвонил
в редакцию "Бангор Дэйли Ньюз". Дэвид Брайт был на месте, и Ив  поговорил  с
ним. Он не стал рассказывать ему свою историю, по крайней мере по  телефону,
но сказал, что у него есть кое-что в запасе и он не  знает,  что  делать  со
всем этим, но считает, что людям необходимо  узнать  об  этом  и  как  можно
быстрее.
   Брайт  выглядел  заинтересованным.   Более   того,   казалось,   что   он
сочувствует. Он пригласил Ива при первой возможности заехать в Бангор и  то,
что Брайт не завел речи о том, чтобы приехать в Дерри  и  взять  интервью  у
старика могло  бы  навести  Ива  на  мысль,  что  он,  возможно,  переоценил
заинтересованность и сочувствие Брайта), и Ив спросил, будет ли  нормальным,
если он заедет этим же вечером.
   - Да, вполне, я буду здесь еще в течении двух дней, - сказал Брайт. -  Вы
приедете до полуночи, мистер Хиллман?
   - Можете не сомневаться, - резко ответил старик и повесил  трубку.  Когда
он  выходил  из  Вэллей  Спа  на  Лауер-стрит  глаза  его  горели,  шаг  был
пружинистым. Он помолодел лет на двадцать по сравнению с тем моментом, когда
он шаркающей походкой вошел в этот бар.
   Но до Бангора было 25 миль, и три кружки пива потихоньку  выветрились  из
него. Когда Ив подъезжал к зданию редакции, он был снова трезв. Хуже того, в
голове у него был туман и  путаница.  Он  отдавал  себе  отчет  в  том,  что
рассказывает он  отвратительно,  снова  и  снова  возвращаясь  к  волшебному
представлению, к тому, как выглядел Хилли, и своей  уверенности,  что  Дэвид
Браун исчез на самом деле.
   Наконец он остановился.., но только  это  не  была  остановка,  а  скорее
полное высыхание все более слабеющего потока.
   Брайт стучал карандашом по краю стола, не подымая глаз на Ива.
   - А вы  никогда  не  заглядывали  под  платформу  в  те  моменты,  мистер
Хиллман?
   - Нет.., нет. Но...
   Сейчас Брайт смотрел прямо на  него,  у  него  было  доброе  лицо,  но  с
выражением, которое открыло Иву глаза - этот человек считал, что Ив безумен,
как мартовский заяц.
   - Мистер Хиллман, все это очень интересно... - Не обращайте  внимания,  -
сказал Ив, вставая.
   Кресло, в котором он сидел, откинулось резко назад и чуть  не  упало.  Он
смутно различал стрекот  принтеров,  звонки  телефонов,  людей,  снующих  по
комнате с пачками бумаг в руках. Более всего он осознавал, что уже  полночь,
что он устал и его уже тошнит от страха, и что этот парень напротив  считает
его ненормальным.
   - Не  обращайте  внимания,  уже  поздно  и,  наверное,  вам  хотелось  бы
вернуться домой, к семье.
   - Мистер Хиллман, если бы вы взглянули на это с моей точки зрения, то  вы
бы поняли...
   - Я уже смотрю на это с другой стороны, - сказал Ив.  -  Мне  кажется,  в
первый раз. Я тоже должен идти,  мистер  Брайт.  Мне  еще  предстоит  долгая
дорога, а посещения больных начинаются в девять. Извините, что отнял  у  вас
время.
   Он быстро покинул редакцию, по дороге с бешенством напоминая себе, что он
должен был бы помнить с самого  начала,  что  большего  дурака,  чем  старый
дурак, нет. А сегодняшний ночной разговор выставил его самым большим  старым
дураком  во  всем  мире.  По  крайней  мере,  теперь  уже  нечего   пытаться
рассказывать людям о том, что  случилось  в  Хэвене.  Он  стар,  и  будь  он
проклят, если ему еще раз придется  оказаться  в  таком  же  положении,  как
сейчас.
   Никогда в жизни.

6

   Эта решительность сохранялась у него в течении 56 часов  -  до  тех  пор,
пока он не увидел заголовки  газет  за  понедельник.  Взглянув  на  них,  он
почувствовал,  что  не   прочь   посмотреть   на   человека,   занимающегося
расследованием исчезновения двух полицейских. В  "Ньюз"  написано,  что  его
зовут Дуган, и упомянуто, что  он  так  же  хорошо  знал  Рут  Маккосланд  -
настолько, что  даже  оторвался  от  горячего  материала,  чтобы  произнести
краткую речь на ее похоронах. Вероятно, знал ее чертовски хорошо - так думал
Ив.
   Но когда он пытался отыскать в себе жар и возбуждение предыдущего вечера,
то он нашел только кислую тоску и безнадежность. Две статьи на первой полосе
газеты  отняли  последние  остатки  смелости,  остававшиеся  у  него.  Хэвен
превращается в змеиное гнездо, и сейчас змеи  начинают  кусаться.  Я  должен
убедить кого-нибудь в этом, но  как  я  сделаю  это?  Как  я  смогу  убедить
кого-то, что в городе происходят странные вещи, связанные с телепатией и Бог
знает еще с чем? Как, если я едва ли смогу вспомнить даже то, что я знал  об
этом? Как, если я сам никогда не видел этого? Как? И самое  главное,  как  я
смогу сделать это, если все эти дьявольские штуки происходят перед  носом  у
всего города, а они даже не замечают это? Тут целый город неподалеку  просто
превращается в сумасшедший дом и никто не имеет ни малейшего  представления,
что же случилось.
   Он снова вернулся к обзорной странице. Ясные глаза Рут смотрели на него с
одной из тех странных газетных фотографий, которые  представляют  собой,  не
более чем кучу близко расположенных точек.
   Ее глаза, такие ясные, искренние и прекрасные, спокойно смотрели на него.
Ив подумал, что добрая дюжина мужчин Хэвена была  влюблена  в  нее,  но  она
никогда даже не догадывалась об этом. Казалось, что ее глаза  отрицают  саму
мысль о смерти, объявляют ее смехотворной. Но, однако, она была мертва.
   Он вспомнил, как они с Хилли выходили из дома, когда собиралась поисковая
партия.
   Ты могла бы пойти с нами. Рут.
   Ив, я не могу... Свяжись как-нибудь со мной.
   Он попытался однажды, считая, что, если бы Рут присоединилась  к  нему  в
Дерри, она была бы вне опасности.., и смогла бы подтвердить его  рассказ.  В
своем состоянии горя и замешательства. Ив не был  уверен,  что  именно  было
наиболее важным для него. В конце концов, это не имело значения.  Он  трижды
пытался позвонить в Хэвен, последний раз после разговора с  Брайтом,  но  ни
один из звонков  не  прошел.  Однажды  он  попытался  заказать  разговор,  а
телефонистка сказала ему, что, вероятно, линия  неисправна.  Не  мог  бы  он
позвонить попозже? Ив ответил да, но  не  стал.  Вместо  этого  он  лежал  в
темноте, прислушиваясь к канализационным смешкам.
   Сейчас, спустя немногим менее трех дней, Рут связалась с ним. Посредством
обзорной страницы.
   Он посмотрел на Хилли. Хилли спал. Доктора отказывались считать это комой
- они  говорили,  что  его  энцефалограмму  не  походила  на  энцефалограмму
коматозного больного, а скорее на энцефалограмму  человека,  находящегося  в
глубоком сне. Ива не волновали названия. Он знал что Хилли ускользал, и было
ли это погружение в состояние, называемое аутизмом - Ив не знал что означает
это слово, но он слышал как  один  из  докторов,  разговаривая  с  коллегой,
произнес его тихим голосом, поскольку оно не предназначалось для его ушей  -
или состояние, называемое комой, никакой разницы между ними не было. Все это
только слова. Ускользание - это то, к чему все сводилось,  и  уже  это  было
достаточно страшно.
   Во время поездки в Дерри мальчик вел себя, как будто бы  он  находился  в
состоянии глубокого шока. Иву  смутно  казалось,  что  если  увезти  его  из
Хэвена, то это улучшило  бы  положение,  но  ни  Брайен,  ни  Мэри,  страшно
обеспокоенные  исчезновением  Дэвида,  казалось  не  замечали,  как  странно
выглядел их старший сын.
   Отъезд из  Дерри  не  помог  (Хилли  все  меньше  отдавал  себе  отчет  в
происходящем вокруг него).  Острота  восприятия  Хилли  и  адекватность  его
сознания продолжали снижаться. В свой первый день в госпитале он проспал  11
часов из 24. Он мог отвечать на простые вопросы, но  более  сложные  ставили
его в тупик.  Он  жаловался  на  головную  боль.  Он  совершенно  не  помнил
волшебное представление, и, казалось, считал, что его день  рождения  прошел
только неделю назад. В ту  ночь  в  глубоком  сне  он  достаточно  отчетливо
произнес одну фразу: Все игрушки! У Ива по спине поползли мурашки. Это  была
фраза, которую он выкрикивал, когда все они выбежали из дома  и  обнаружили,
что Дэвид исчез, а Хилли бьется в истерике.
   На следующий день Хилли проспал 14 часов, и  его  сознание  казалось  еще
более затуманенным, когда он находился в состоянии сонливого  бодрствования.
На вопрос детского психолога, занимавшегося его лечением, каково его  второе
имя, он ответил "Джонотан". Это было вторым именем Дэвида.
   Сейчас он спал практически  круглые  сутки.  Иногда  он  открывал  глаза,
казалось, что он даже смотрит на Ива или на одну из сиделок, но когда с  ним
заговаривали, он только улыбался своей мягкой улыбкой и отключался вновь.
   Ускользал. Он лежал, как заколдованный мальчик в  сказочной  крепости,  и
только капельница у него над головой и редкие объявления по громкоговорителю
в боль