Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Триллеры
      Кларк Саймон. Затерявшиеся во времени -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  -
ый явно был озабочен доработкой каких-то деталей своего плана. - Нет, она жила в одном из небольших домиков поблизости от того места, где мы оставили свою машину. - А зачем же мы идем в этом направлении? Джад открыл альбом, который захватил с собою, и вручил Сэму черно-белую фотографию. Сэм узнал ее. Это была точно такая же фотография, которая висела в рамке на стене каюты Джада. Вероятно, он вынул ее оттуда, когда они собирались в город. Сэм на ходу продолжал рассматривать фото. Оно изображало молодую парочку, которая сидела верхом на мотоцикле. Оба весело улыбались в объектив камеры. Конечно, шлемов на них не было. На девушке, сидевшей сзади, были бриджи, твидовый жакет и шелковый шарф. Парень - обладатель широкой улыбки и сдвинутых на лоб мотоциклетных очков - носил кожаную куртку. В его семейном сходстве с Джадом сомнений не было. - Это мои родители в день своего обручения, - сказал Джад, ускоряя шаги. На улице кишмя кишели рабочие, возвращающиеся с фабрик домой. - Взгляни на оборот, Сэм. Сэм посмотрел на обратную сторону карточки. Карандашом там было написано: Джереми Кэмпбелл и Лиз Фретвелл (и еще Барни) в очень важный день 22 мая 1946 года. Дата говорила сама за себя. - Значит, они обручились сегодня? - У Сэма перехватило дыхание. - Точно. Сэм снова посмотрел на фото. - А Барни это кто? - Мотоцикл. Отец копил на него пять лет, даже когда был в армии и дрался с нацистами. Для него он был чем-то вроде Святого Грааля. Когда проходила очередная неделя, проведенная под пулями и разрывами снарядов, он говорил себе: "А теперь я еще на одну неделю ближе к покупке своего мотоцикла". Это была машина с объемом 500 кубических сантиметров, AJS, - своего рода "роллс-ройс" или "кадиллак" среди мотоциклов. - Наверняка он его очень любил! - Очень. Но кое-кого он любил еще больше. Отец продал машину, чтобы сыграть свадьбу. - И все же я не понимаю, куда мы направляемся. - А ты погляди на фото. Видишь нечто похожее на башню замка на заднем плане? - Вижу. - Тогда погляди на улицу. Что ты видишь? - Конечно! Тот же замок, что и на фото! - Это не настоящий замок. Это идиотство, относящееся к XIX веку. Его прозвали "Ладья", а построил его некий лорд Сент-Томас, фанатически увлекавшийся шахматами. - Но почему? - Почему сейчас? Почему мы бежим по улице в 5.25 дня? - Да. - Погляди на "Ладью", нет, на ту, что на фото. Там в стену вделаны часы. Посмотри, какое время они показывают? - Ровно половина шестого. Глаза Джада горели, когда он послал Сэму широкую лукавую улыбку. - Значит, у нас еще есть 5 минут до того, как я смогу сказать "приветик" моим родителям. Сэм ничего не ответил. Все могло пойти наперекосяк. Он хотел что-то сказать Джаду, но тот почти бежал по улице туда, где его родители сейчас наверняка позировали для фото. Да, Джад почти бежал, опустив голову, точно он был бык, готовый прорваться силой сквозь толпу рабочих, расходившихся по домам. Сэм понял: сейчас ничто в мире не может остановить этого человека. Вздохнув, он последовал за Джадом. Он полностью отдавал себе отчет в том, что ближайшие десять минут будут очень ответственным и даже опасным временем. 2 Николь Вагнер открыла глаза. Над ней нависали ветви. Листья сверкали роскошной зеленью, ибо сквозь них прорывались золотые лучи солнца. Все казалось таким мирным, что она могла бы лежать тут все... О Боже! Неожиданно к ней вернулась память, и она рывком села. Сердце стучало так, будто хотело вырваться из грудной клетки на свободу, чтобы скрыться в лесу. Босток! - Леди, - сказал кто-то рядом совершенно спокойно. - Леди, если этот человек и есть Босток, то он мертв, как бараний окорок. Николь ошалело глядела на тело Бостока, лежавшее на спине, вытянувшись во всю длину. Выпавшие из живота внутренности валялись спутанной грудой прямо у него на ногах, похожие на выводок красных и белых змей. Только после этого она обратила внимание на человека, стоявшего около нее на коленях. Какое-то время она не могла сказать ни одного слова. Его прекрасное лицо, обрамленное длинными светлыми локонами, при желании можно было назвать ангельским. Одет он был в средневековый костюм. Коричневый плащ, темно-зеленые леггинсы в обтяжку, а под плащом - вишневого цвета туника. Мужчина смотрел на Николь, почти вплотную приблизив к ней свое ангельское лицо. - Какую странную одежду вы носите... Вы гимнастка? Николь тупо смотрела на него. - Гимнастка? Акробат? - продолжал он своим приятным голосом, который был нежен, как у родителя, разговаривающего со своим чадом. Он заглянул ей прямо в глаза. - Извините, вы, вероятно, еще не пришли в себя? - Конечно, не пришла. Ведь эта обезьяна хотела ее убить! - Тихо ты, демонова башка! Николь удивленно огляделась. Откуда взялся этот второй голос? Но если не считать Бостока, она находилась наедине с человеком, у которого было ангельское лицо. - Ароматические соли. Поднеси ей под нос ароматическую соль. Она снова испуганно огляделась. Второй голос, казалось, рождался непосредственно из воздуха. Больше того, голос был какой-то странный, каркающий. Такой голос мог принадлежать человеку, глотнувшему серной кислоты, которая и погубила ему голосовые связки. И еще в нем чувствовался сильный привкус говора кокни. - Я сказал, дай ей ароматическую соль, - снова заговорил голос. - Ей нужны ароматические соли. Ты что - не слышишь? Завесил, понимаешь, уши своими локончиками! - Нет у меня ароматических солей! Да и по-моему, эта леди уже чувствует себя хорошо. Ее щечки цветут как розы! Она проснулась. Хотя глаза говорившего все еще пристально изучали лицо Николь с трогательным вниманием, которое она находила удивительно симпатичным, но говорил он не с ней, а со своим невидимым собеседником. - Дай поглядеть, - раздался грубый голос кокни. - Нет. - Дай глянуть на нее! - Пока еще рано. - А если так, я поверну голову и тяпну тебя! - А, ладно... Блондин не сводил глаз с Николь. - Мне очень жаль, но я должен повиноваться приказам этой демоновой башки. - Демонова башка! Ха! - Голос кокни, звучал презрительно. - Да я такой же человек из плоти и крови, как и он! Мужчина встал и что-то развязал у себя под плащом. Испуганная Николь вскочила на ноги и попятилась. - Извините меня, леди. Пожалуйста, не пугайтесь того, что увидите. Николь не понимала, чего ей следовало ожидать. Она поглядела на живот молодого человека и обмерла. Туника винного цвета спустилась с его талии, обнажив живот почти до начала бедер. А затем она почти одновременно заметила две вещи. Во-первых, туника бугрилась почти над правым бедром, примерно там, где находится аппендикс. Большой округлый бугор, такой, будто мужчина прятал там что-то вроде миски. Во-вторых, Николь увидела полоску, как бы вырезанную из туники, так что образовалось нечто вроде диагональной прорези дюймов в шесть длиной и в два шириной, сквозь которую было видно тело. Николь было неловко, она чувствовала себя потрясенной, она не понимала, что именно хочет показать ей молодой человек. Она наклонила голову так, чтобы ее глаза оказались вровень с диагональной прорезью в тунике. И тут у нее перехватило дыхание: она поняла, что смотрит прямо в пару чьих-то глаз. И эти глаза, большие и карие, сидящие прямо в животе молодого человека, глядели на нее внимательно и с интересом. 3 - Вот они! - От радости голос Джада даже охрип. - Вот они! - Он смотрел на Сэма, его лицо сияло, точно он стал свидетелем чуда. - Вот они, мои родители! Сэм ожидал, что Джад кинется вперед, дико крича им что-то, чем испугает их до полусмерти. Вместо этого Джад остановился примерно шагах в тридцати от молодых людей. Место, где все это происходило, находилось почти на окраине города. Дорога, она же улица, слегка поднималась в гору. На одной ее стороне стояли небольшие домики, принадлежавшие зажиточным горожанам. А на другой, более высокой, возвышался фальшивый замок "Ладья". Его часы сообщали, что через две минуты они пробьют половину шестого. Ярко светило солнце. Сэм глянул на поросшую зеленой травой обочину дороги. Там стоял мотоцикл - Сэм видел, что это та самая машина. Она стояла на своих опорах. Девушка в коричневом твидовом жакете и в шелковом шарфе стояла у стены замка и весело улыбалась. А парень в кожаной куртке фотографировал ее с помощью здоровенного ящика - фотокамеры. Хотя они были слишком далеко, чтобы разбирать отдельные слова, но Сэм слышал их радостный смех. Это были влюбленные. Никаких сомнений в этом не могло быть. - Джад, погоди, - сказал Сэм, но Джад уже шел туда. Он все еще находился на правой стороне улицы, и Сэм хорошо видел, с каким восторгом тот смотрит на молодую пару. Сэм шел за ним, чувствуя себя крайне нелепо. Вмешиваться он не хотел. Дело-то было исключительно личное. И снова он попытался понять, какую же шутку задумал Джад. А тот продолжал шагать вперед, явно держа свои эмоции в узде. Для постороннего наблюдателя он был просто прохожим, который заинтересовался странным фотоаппаратом. В этот момент отец Джада (вернее сказать - его будущий отец), сделав очередной снимок, оглянулся по сторонам. Он даже поднял свободную руку, желая привлечь внимание Джада. Потом показал на фотоаппарат, потом на девушку, которая теперь стояла возле мотоцикла, а напоследок ткнул себя в грудь. Сэм видел, как Джад легонько кивнул. Не стоит и думать о том, чтобы бежать к Джаду и отговаривать его. Он прекрасно знает, что делает. Сэм подумал об этом с чувством удовлетворения, которое ему самому показалось странным, но почему-то приятным. Наверное, такое чувство испытывает отец, который видит своего ребенка впервые едущим на двухколесном велосипеде. Сначала ему тревожно, он испытывает страх перед возможными несчастьями, ибо ребенок уже скрылся из виду, бешено работая педалями. А потом приходит ощущение гордости и радости, ибо сын или дочь возвращается без ушибов и переломанных ног и рук. Эта ситуация тоже требовала отличной балансировки, здесь тоже требовалось одержать победу над земным притяжением. Неверно выбранное слово могло вызвать смущение, а может быть, и хаос. Но Джад только улыбнулся, что-то сказал о камере, а потом и о мотоцикле. Теперь Сэм стоял на тротуаре, предоставив Джаду полную возможность наслаждаться интимностью встречи со своими родителями или, вернее, будущими родителями, так как они еле успели выйти из второго десятка. Сэм понимал: то, что он наблюдает, - почти чудо. Да, черт побери, это и есть самое настоящее чудо. Воспоминания множества людей о своих родителях часто окрашены темными тонами. Их отцы и матери уже согнулись под бременем лет, их тела сморщились и высохли на больничных койках. Джад уникум - это его последняя встреча с родителями, но он видит их в расцвете юности, когда у них впереди почти вся их взрослая жизнь. Сэм смотрел, как счастливая парочка садится на свой мотоцикл, как улыбаются они радостной улыбкой прямо в объектив, как Джад щелкает затвором. И в этот самый момент часы бьют половину шестого. И когда эхо удара замирает вдали, в груди Сэма что-то начинает шириться, что-то поднимается вверх по позвоночнику, что-то пробегает по волосам. Он глянул на фотографию, которую все еще продолжал держать в руке. Это было превосходное воспроизведение реальной сцены, только что развернувшейся перед его глазами. После того как отец Джада взял из рук сына свою камеру, он крепко пожал ему руку, и его лицо осветилось дружеской улыбкой. А несколько секунд спустя мотоцикл уже мчался по дороге. Джад смотрел им вслед, пока машина не скрылась из глаз. Даже когда звук ревущего мотоцикла растаял в воздухе и Сэм его больше не слышал, Джад все еще продолжал стоять на том же месте. 4 - Николь! Где ты была? Ты видела Бостока? - Ли Бартон выкрикивал эти короткие фразы на бегу, пересекая автостоянку. За ним неслась Сьюзен в своем костюме Стана Лорела. - Я была там. - Николь кивнула в направлении леса. - Босток? - Да. Я видела Бостока. Он мертв. - Мертв? - Брюхо вспорото, глотка перерезана. - Как? Неужели ты... - Шпагой. Нет, это сделала не я... и не спрашивайте кто: это был неизвестный. Очень странный неизвестный. Она продолжала идти, пока не достигла автомата, торговавшего напитками возле Гостевого центра. Николь прицелилась и хорошенько стукнула его ногой. С выражением удовольствия на лице она услышала гулкий удар, а затем лязганье банки, упавшей в приемник. Банку она открыла тут же. Холодная. Благодарение Богу, ведь электричества здесь нет, а все энергетические кабели кончаются на границе этого крохотного кусочка земли 1999 года. Николь посмотрела на Ли и Сью, которые наблюдали за ней с выражением опасения, что она вот-вот взорвется, начнет кричать, а потом бросится в реку, чтобы утопиться, не вынеся выпавших на ее долю испытаний. Сама-то она внутренне была совершенно спокойна. "Возможно, это шок, - сказала она себе. - Ладно, если это шок, то он защищает меня от совершенно сюрреалистичных происшествий". Воспоминание о том, что произошло всего лишь десять минут назад, все еще было свежо в ее памяти. Каждый раз, как Николь прикрывала веки, она видела валяющегося на спине Бостока и лежащий на его ногах ком окровавленных внутренностей. Таким же ярким было и воспоминание о блондине в средневековом костюме и о дополнительной паре глаз, которые смотрели на нее из живота этого блондина. - Ну и клево! Это косточка для тебя, Сальвадор Дали! И она вспомнила юношу с ангельским лицом, так нежно поцеловавшего ей руку, прежде чем танцующей походкой скрыться в лесу. Захватив банку, Николь направилась в тень дуба, стоявшего почти на краю автомобильной стоянки. Она понимала в каком-то отстраненном это-меня-совсем-не-касается смысле, что Ли и Сью задают ей вопросы касательно того, как она себя чувствует и все ли о'кей? А ей нужно было только одно: посидеть как можно дольше в тени дуба, попивая холодный "Доктор Пеппер". (О нет, в нормальном состоянии Николь ненавидела этот "Доктор Пеппер". Она считала, что это отвратительный напиток, переслащенный, что от него у нее на зубах оседает какая-то пленка. "Но какого дьявола! - думала она. - Сейчас-то времена ненормальные! Или Бог, или дьявол спятили и переписали заново код реальности". И сейчас самое главное для нее то, что в руке у нее холодная банка. Так что все о'кей. Очень даже о'кей.) По дороге к дубу Николь все время поглядывала на опушку леса, как бы ожидая, что оттуда на нее сейчас же выпрыгнут какие-нибудь новые чудеса. Но какие могут быть чудеса после того, как она видела юношу с глазами на животе? Скачущие люди с козлиными ногами и копытами? Кентавры с лошадиными крупами и прекрасными мускулистыми торсами мужчин? А почему бы и не русалки, плещущиеся в реке и обдающие брызгами, летящими от ударов их рыбьих хвостов, людей, которые любуются на них с берега? Она знает: случиться может все что угодно. И не имеет значения, что все так сюрреалистично и зыбко. Она попала в мир чудес, видений и чудовищ. Это убеждение сидит в ней так же прочно, как пара глаз в животе... О какая хрень... Надо посидеть в тени. Сидеть долго, ощущая под собой знакомую прочность земли. Мир серый, он все кружится, кружится... И язык весь оброс шерстью... Она села и прислонилась спиной к стволу дуба. Но еще до этого она успела заметить, что из дерева торчит переднее колесо и руль велосипеда. Велосипед, решивший стать деревом? Дерево, захотевшее стать велосипедом? Черт с ними. Велосипед, сросшийся с деревом, это мелочь. С этим она справится. Это проще азбуки. Николь сделала большой глоток. Закрыла глаза и стала ждать, чтобы ее внутреннее "Я" нащупало устойчивую центральную точку. Тогда, быть может, когда она в следующий раз откроет глаза, мир перестанет казаться таким безумным. 5 Когда Сэм вернулся снова в центр Кастертона, он просто глазам не поверил. - Что ж, ты только погляди на нашего приятеля мистера Карсвелла, - устало сказал ему Джад. - Разве это не образцовый английский джентльмен? Примерно на середине Хай-стрит, чуть отступя от линии прочих домов, находился старенький коттедж. В его небольшом палисадничке стояло с полдюжины столов, накрытых скатертями, которые чуть что не светились под лучами яркого солнца. К одному из деревьев в садике прикреплена доска: НЕ ПРИШЛО ЛИ ВРЕМЯ ДЛЯ ЧАШЕЧКИ? ЗДЕСЬ ПОДАЮТ ЧАЙ, МОРОЖЕНОЕ И САНДВИЧИ Чуть ниже мелом было приписано суровое предупреждение: Для получения полного ленча надо предъявить продовольственную карточку. Сахар выдается при его наличии. Джентльменов, которые плюются, здесь не обслуживают. А на картонке, свисающей с калитки, было написано: Да, у нас есть бананы! (только по штуке на посетителя) В тексте этого объявления чувствовался рвущийся наружу восторг. И когда Сэм взглянул на посетителей, сидевших за столиками, он убедился, что все они действительно ели бананы - фрукты, которые во время войны встречались реже, чем яйца вымершей птицы додо. Сейчас, в послевоенном Кастертоне, который все еще угрюмо цеплялся за продовольственные талоны, есть бананы было делом весьма серьезным. Клиенты, пуская в ход вилки, ели их священнодействуя, кусочек за кусочком, а вдумчивое выражение их лиц свидетельствовало, что они наслаждаются необычайным вкусом забытых фруктов. Карсвелл, однако, бананов не ел. Он кушал сандвичи, сделанные из тоненьких кусочков хлеба, который по цвету был ближе к серому, нежели к белому. Карсвелл помахал им рукой, предлагая присоединиться. - Исключительно противные сандвичи. Огурцы имеют текстуру утильной резины, - сказал он, небрежно кладя сандвич обратно в тарелку. - А вот чай вам могу предложить. - Он щелкнул пальцами, подзывая служанку - девочку лет четырнадцати. - Еще две чашки и чайник вашего чая. Спасибо, Дженни. Когда служаночка убежала, Карсвелл улыбнулся одной из своих двусмысленных улыбок, что была холоднее январского утра, и пробормотал: - Могу сказать не кривя душой: обслуживание здесь не хуже чая. Рекомендую пить его с молоком. Сахара, боюсь, нет. Девочка сообщила мне, что корабль, который вез сахар в гавань Скарборо, наткнулся на блуждающую мину. Стало быть, океан сейчас стал немного слаще, чем эта викторианская булочка, сделанная из губки. Джад нахмурился. - У нас нет монет сороковых годов. Как вы... Карсвелл поднял вверх мизинец левой руки. - Я заложил перстень с этого пальчика. Не волнуйтесь, рядом с пробой стояла дата "1906", так что никто не сможет насторожиться и доказать, что мы фактически происходим из второй половины этого столетия. - Он говорил своим презрительным тоном, громко, не заботясь о том, слышит его кто-нибудь или нет. - Ну и как? Удалось вам справиться со своей таинственной миссией? - Да, - коротко ответил Сэм. - Надеюсь, она не была слишком опасна? Никаких попыток нарушить покой Женских Вспомогательных Сил? Сэм холодно сказал: - Джад хотел повидать родителей. - О? Чудненько! - Карсвелл произнес это слово мягко, но сумел внести в него столько сарказма и наглой насмешки, что Сэм скрипнул зубами. Карсвелл ясно дал понять им, что смотрит на них как на пару никчемных сентиментальных идиотов. Сэму очень хотелось в нескольких ядовитых фразах объяснить Карсвеллу, что отнюдь не все люди обладают сердцем из камня, но остановился. Циника Карсвелла этим не проймешь. Когда служаночка принесла чашки с блюдцами и поставила их перед Сэмом и Джадом, Карсвелл сказал: - Пока вы занимались своими, без сомнения, очень важными делами, я пытался расспросить туземцев. - Он прикоснулся к губам кончиком салфетки. - Особенно тщательно я расспрашивал

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору