ее к себе.
   - Пойдем, я тебе налью кофе.
   - Нет, не надо. Сейчас, только дыхание переведу. Все будет нормально.
   Она с белым лицом пошла к ?сегуну?.
   Курт обтер с себя плевки и кровь пленника. Вид у него был такой, будто он
сейчас снова заплачет.
   - Что ты с этим собрался делать? - спросил Дэйв у  подошедшего  Слэттера,
который тащил железный лом длиной с руку.
   Слэттер кивнул на связанного:
   - Вышибить ему мозги.
   - Ничего подобного ты не сделаешь.
   - А что ты с ним собираешься делать? Держать вместо ручной обезьяны?
   Дэйв посмотрел на Слэттера с ужасом. Он понял,  что  мы  приняли  к  себе
татуированное чудовище.
   - Нет, мистер Слэттер, мы не будем его убивать. В амбаре есть кладовая  с
замком. Пойдемте, отнесем его туда. Осторожнее возле рта, он может укусить.
   Слэттер пожал плечами и пошел прочь.
   Когда мы  относили  пленного  в  сарай  и  запирали  в  кладовой,  он  не
сопротивлялся.
   Дэйв запер висячий замок.
   - Если удастся с  ним  поговорить,  может  быть,  мы  что-нибудь  узнаем.
Вернулась Сара:
   - Может, стоит перерезать веревку - а то он себя на куски разрежет.
   - Не волнуйся, - сказал я, поглядев в узкую щель в двери. - Он и  так  из
нее вылезет.
   Дэйв вздохнул:
   - Что ж, одной проблемой меньше. Потом подумаем, как  давать  ему  еду  и
питье. А теперь можно попытаться начать. Саймон,  попроси  Мартина  Дел-Кофи
прийти сюда. Курт, осмотрись как следует, нет ли поблизости  еще  Креозотов.
Питер...
   Я оставил их и отвел Сару в сторону. Она уже овладела собой.
   - Спасибо, Ник. Ты снова спас мне жизнь.
   Я улыбнулся:
   - Не за что. Ты бы сделала то же самое.
   - Только быстрее. - Она  улыбнулась  мне  в  ответ  и  ласково  ткнула  в
подбородок. - Что ж, благодаря тебе у нас теперь есть свой  мистер  Креозот.
Но что-то мне подсказывает, что он не собирается  сесть  и  рассказать  нам,
почему все старше восемнадцати сошли с  ума  или  кому  они  сигналят  этими
бутылочными узорами.
   - Зато у Дел-Кофи будет работа, - сказал  я,  глядя,  как  он  тащится  в
амбар, волоча за собой развязанные шнурки.
   - Здравствуйте! - Дел-Кофи пытался говорить, как авторитетный  ученый.  -
Вы понимаете, что я говорю? Вы... меня... понимаете?
   С планшеткой для спиритических сеансов им могло повезти больше.
   - Пойдем, - потянула меня Сара. - Пусть себе работают.
   - Куда мы?
   - В какое-нибудь тихое место, Ник, - улыбнулась  она.  -  Я  просто  хочу
посидеть у тебя на коленях.
 
*** 
 
   Именно так мы и  сделали.  Солнце  пробилось  сквозь  облака  и  осветило
травянистые склоны холмов за фермой Сара сидела у меня на коленях, обняв  за
шею. Мы говорили о прошлом. О тех личных моментах, о которых иногда говорят.
Обмен тайнами, который сближает.
   Вот что рассказала мне Сара:
   - Когда я окончила школу, мы хотели  год  попутешествовать  вдвоем...  да
нет. Ник, это моя  подруга.  Мы  собирались  в  Индию.  Я  узнала  про  одну
благотворительную организацию, которая работает с детьми в Калькутте. Там  я
провела бы полгода. Но если правду сказать, Ник,  я  решила,  что  если  мне
понравится, я там останусь постоянно.
   - Твои родители не особенно этому радовались?
   - Они не знали. Они хотели, чтобы я поступила в  университет.  Считалось,
что я хочу изучать право, но я решила, что сидеть  в  суде  и  преследовать,
людей за то, что забыли вернуть библиотечные книги, - это не для меня. А как
ты жил. Ник?
   - Знаешь, бывают люди, рожденные без глаз или без языка. А я родился  без
амбиций. Мои планы  всегда  были  заработать  денежек,  выпить  еще  пива  и
поразвлечься.
   Так мы сидели и разговаривали, и я радовался теплому, согревающему  спину
солнцу, ощущению прижимающегося ко мне тела Сары, и когда  ветер  гладил  ее
волосами мое лицо, я чувствовал, что меня уносит из этого мира.
   - Ник, ты думаешь, Слэттер убил бы этого человека?
   - Думаю, он всерьез собирался это сделать. В толстый череп  Слэттера  уже
доходит, что закон и порядок исчезли вместе с цивилизацией. И он знает,  что
может делать что хочет.
   Ее руки крепче обняли мою шею.
   - Не становись у него на дороге. Ник.
   -  Не  собираюсь.  А  что  будет,  когда  мы  приедем  в  эту  гостиницу?
Распорядительный комитет проведет выборы руководства?
   Еще полчаса мы проговорили, а на  обратном  пути  увидели  Вики,  которая
кричала что-то Тагу Слэттеру. У меня живот  свело  судорогой,  и  я  побежал
вперед.
   - Отдай!
   - Не отдам.
   - Почему?
   - Они нужны этому блядскому Атену. Чтобы посмотрел в  зеркало  и  увидел,
что он за пидор.
   - Отдай! Поломаешь!
   - Отдай! - молила Энн. - Вики без них не видит, а запасных у нее нет.
   Слэттер стоял с рожей мерзкой, как смертный грех, и болтал очками Вики  у
нее над головой. Она подпрыгивала, пытаясь их достать, а он  каждый  раз  их
отдергивал. Лицо Вики было мокрым от слез.
   - Отдай ей очки, Слэттер, - сказал я.
   - Они для тебя, Атен. Смотри, какие розовые  кружочки.  Любому  пидору  к
лицу.
   - Послушай! - Я посмотрел ему в глаза и не  отвел  взгляда.  -  Отдай  ей
очки. Ладно?
   - А то ты меня заставишь или как?
   Глядя в эту татуированную рожу, я ненавидел каждый ее миллиметр. Рогов не
хватает, торчащих из этой бритой башки.
   - Отдай, Слэттер.
   - Ладно, Атен, забери их у меня.
   Он не смеялся, даже не веселился, как  обычный  хулиган.  Как  лосось  не
может не идти вверх по реке на нерест, так Слэттер не мог не быть гадом.
   Остальные расступились, освобождая место. Они знали, что заваривается.
   Я прикинул шансы. Свалить его надо одним ударом. Ногой по яйцам?  Кулаком
в челюсть? Если он свалится, я буду бить ногами, пока он  больше  не  сможет
встать.
   Если же он возьмет верх, мне повезет, если останусь без переломов.
   - Ник! - шепнула Сара.  -  Оно  того  не  стоит!  Найдем  другие  очки...
Брось... Вики, иди сюда!
   Вики пыталась допрыгнуть до очков. Слэттер расставленной  ладонью  уперся
ей в лицо и грубо отпихнул.
   - Слэттер!
   - Забери... их... у меня... Атен.
   - Таг, смотри, что я нашла!
   Это была девица, которая к нему прилипла. Она  настолько  была  заведена,
что не заметила, что делается, и влетела, держа бутылку водки.  Губы  у  нее
были алыми от помады, а глаза тонули в черных тенях. Блузка была расстегнута
так, что лифчик виден. Язык ее тела был ясен Слэттеру, как дорожный знак.
   - Ну так пошли, дура!
   Девица, хихикая, отправилась за ним.
   С животным рычанием он подбросил очки вверх так высоко, что  Сара  успела
их поймать раньше, чем они упали. Меня начал прошибать пот.
   - Чуть не... - сказала Сара.
   - Слишком ?чуть?, - ответил я.  -  Знаешь,  Сара,  так  или  этак,  а  от
Слэттера надо будет избавиться.
 
Глава двадцать третья 
Еще одно послание, еще одна смерть 
 
   Семь часов утра. День начался с двух событий. Первое:  еще  одна  записка
под ?дворником? ?сегуна?.
   Вернись домой. Срочные известия для тебя. Целуем - Мама и папа.
   Я свернул ее в шарик и перебросил через стену. Мерзкая  шутка.  Я  решил,
что не буду реагировать.
   Второе: вернулась Ребекка Кин. Она  вылезла  из  машины  с  двумя  своими
спутниками, а мы сгрудились вокруг, ожидая новостей. Она  своим  учительским
голосом рассказала, что поездка обошлась без событий. Гостиница  покинута  -
для наших целей идеальна. На левой руке у нее был свежий бинт, но о нем  она
ничего не сказала.
   Во время завтрака  на  открытом  воздухе  разошлась  весть,  что  Ребекку
покусала собака.
   - Бедное животное!  -  сказал  Курт,  татуированный  хулиган,  прожевывая
полный рот бекона. - Наверняка погибнет от пищевого отравления.
   - Ник,  извини,  что  отрываю,  -  подошел  Дэйв.  -  После  завтрака  не
посмотришь машины?
   - Когда мы выезжаем?
   - Это еще надо решить. Но необходимо знать, что машины нас туда  доставят
за один переход.
   - Не могу гарантировать, что поломок не будет. - Как-то вышло, что машины
оказались на моей ответственности. - Дэйв, я знаю, что ты собирал колонну  в
спешке, но у нас совсем нет запчастей. У грузовика номер два  треснул  шланг
радиатора, а у желтого микроавтобуса пробег такой, что можно землю  обернуть
два раза по экватору... другими словами, двигатель у него говно.
   Улыбка даже не дрогнула.
   - Сделай, что можешь. Ник. Я в твою работу верю.
   - Но я же не могу творить чудеса! Запчастей нет, инструментов не хватает.
Для начала надо спустить микроавтобус в кювет и найти ему замену.
   - Ник, будем по дороге смотреть, не попадется ли другая  машина.  Сегодня
мне не хочется, чтобы люди уходили из  лагеря.  Может,  придется  собираться
быстро.
   У Курта сделались большие глаза.
   - Как? Опять Креозоты у нас на хвосте?
   - Нет, Курт. Дозоры пока никого не видели.
 
*** 
 
   Восемь часов  утра.  Я  прилип  к  грузовику  номер  1,  проверяя  уровни
жидкостей и шланги. Механиком я не был, но знал  про  это  больше  других  -
потому и стал экспертом. Сара принесла мне кофе, и я был рад ее видеть.
   - Спасибо, что отобрал вчера у Слэттера очки Вики.
   - Это не мне спасибо. Вчера нам просто повезло.
   - Вики очень переживает из-за своих очков. Когда она  была  моложе,  маме
постоянно приходилось ей о них напоминать. Она не помнила, куда  их  кладет.
Когда ей было шесть, она их даже уронила в сток. Папа рвал и метал.
   Теперь, если она их куда-нибудь денет, она просто  бесится,  пока  мы  их
снова не найдем.
   - А ей надо носить их все время? Как только Слэттер заметит у кого-нибудь
слабое место, он все время туда будет бить.
   - Она без них слепая.
   Я стал пить кофе.
   - Говорят, Ребекку покусала собака. Как она теперь?
   - Собака покусала? Нет, она порезала мизинец об изгородь. Никто не  умеет
распускать слухи так, как дети.
   - Надо бы Распорядительному комитету за  этим  приглядеть.  Глупые  слухи
опасны, если пугают детей. Они еще говорят,  что  Креозоты  разговаривают  с
Богом и что все это - наказание свыше.
   - Я им скажу.
   - Так  тебя  выдвинули  в  Распорядительный  комитет?  Сара  вспыхнула  и
улыбнулась:
   - Пейте скорее кофе, мистер Атен. Нам  надо,  чтобы  к  полудню  все  эти
машины были тип-топ.
   - Видите воду в этой лохани, мисс Хейес? Как только я закончу с машинами,
я превращу ее в вино.
   Она рассмеялась, и я ощутил укус желания - сами знаете, в каком месте. Не
пристань мы к колонне, может, уже счастливо трахались бы в уютном  местечке.
А сейчас я спал в ?сегуне?, а Сара в доме.
   Во время нашего разговора две сестры - я  их  про  себя  прозвал  Певучие
Сестрицы - подошли к нам. Было им примерно десять и  двенадцать,  они  всюду
ходили вместе, сияя ореолами светлых кудрей, и всюду пели друг другу в тон.
   Старшая из Певучих Сестриц обратилась к Саре:
   - Простите, мисс Хейес, с вами хочет говорить Дэйв.
   - Долг призывает. Ник.
   - Сара, постарайся  уговорить  Ника  найти  замену  для  микроавтобуса...
простите, машины номер девять. Двигатель у нее разваливается.
   - Я спрошу.
   Она с улыбкой сжала мою руку и легко побежала через двор.
   А я вернулся к работе, недовольный тем,  что  святой  Дэйв  Донкастерский
может приказать Саре явиться, когда только пожелает.
   - А, бля! - Гаечный ключ сорвался, и я ссадил себе  костяшки  пальцев.  -
Так, так и еще раз перетак!
 
*** 
 
   Одиннадцать часов утра. Мартин Дел-Кофи лежал в кресле в амбаре,  закинув
ногу на колено, и шнурки у него болтались. На животе у него лежал переносной
компьютер. Он все еще играл роль скучающего интеллектуала.  Девушка-азиатка,
Китти, стояла возле двери и поглядывала в щелку на мистера  Креозота,  делая
заметки в блокноте.
   - Он сегодня трепался с Богом? - спросил я, подходя  к  амбару  с  чашкой
кофе. У меня был перерыв.
   - Даже с мелкими ангелами не общался, - махнул вялой  рукой  Дел-Кофи.  -
Глянь, если хочешь.
   Китти отступила, давая мне глянуть в щель. Мистер Креозот стоял в стороне
от двери и в заскорузлой от грязи одежде был похож  на  городского  бродягу.
Лысина поблескивала в лучах  света,  идущего  из  вентиляционной  решетки  в
потолке. Он смотрел куда-то на стену, и я сдвинулся, чтобы посмотреть  куда.
Там ничего не было - пустая бетонная стенка. Но он таращился во  все  глаза,
горящие,  как  электрические  лампочки,  будто  ему  Бог  Всемогущий  послал
захватывающее видение во всех цветах Техниколора.
   - Он все время так стоит? - спросил я.
   - Почти. Ничего не сказал и ничего не съел.
   - А что ты думаешь насчет слухов, что у Креозотов горячая линия с Богом?
   - Что я думаю, мистер Атен? - Дел-Кофи нажал клавишу на компьютере и стал
читать появляющиеся на экране надписи, одновременно разговаривая со мной:
   - Я думаю, что исследователь человеческого поведения нашел бы это  весьма
интересным. Бог свел  с  ума  наших  родителей.  И  они,  обезумевшие,  были
сверхъестественным образом запрограммированы убивать своих молодых. Нас. Бог
так поступил, потому что мы грешили самым ужасным образом. А  теперь  мистер
Креозот обращается к  Богу  то  ли  посредством  бутылочных  узоров,  то  ли
вербально, то ли  обоими  способами.  И  он  просит  Бога  закончить  работу
Провидения и положить конец миру.
   - Ты в это веришь?
   - Я? Но кое-что это демонстрирует, разве нет? Это  показывает,  что  если
собрать  толпу  перепуганных  людей,  малейшего  понятия  не  имеющих,   что
происходит, они придумают ответы. И чем невероятнее ответы, тем охотнее  они
в них верят. Чудо, что они не видят снега на ботинках мистера Креозота.
   - Снега на ботинках? О чем это ты?
   - Мистер Атен, вы слышали легенду - ?У них снег  на  ботинках??  Нет?  Во
время Первой мировой войны был момент, когда казалось, что Британия потерпит
поражение от Германии. Россия тогда  была  нашим  союзником.  И  как  пожар,
расходились слухи, что миллион русских высадились в  Британии  для  спасения
Короля и Страны. Только проблема была в том, что население  боялось  русских
не меньше, чем немцев. Паника, пандемониум! Русские идут! Люди  прятали  все
ценное на деревьях, закапывали в саду... А знаете, с чего все началось?
   - Нет.
   - Все верили, что в России очень холодно... и кто-то видел - говорил, что
видел - солдат, у которых на  сапогах  был  снег.  Ergo,  это  были  русские
солдаты. Comprende? У людей не хватало мозгов  сообразить,  что  даже  самый
холодный русский снег растаял бы за три дня перехода по морю  от  России  до
Ливерпуля. Не было русских, мистер Атен. И Креозота не говорят с Богом.
   Довольный сам собой, Дел-Кофи постучал по клавишам компьютера и продолжал
свою лекцию:
   - Также во время Первой мировой войны в битве при Монсе  британские  силы
терпели  поражение,  как  вдруг  появились  призрачные  лучники  Азенкура  и
перебили гуннов. В основе слуха лежало литературное  произведение  ?Лучники?
Артура Мэйчена, который...
   - Так что мы с ним будем делать? - перебил я, поскольку мне это уже стало
надоедать. - Возьмем с собой?
   - Нет. Если вы приблизите  нос  к  двери,  то  поймете,  что  он  потерял
некоторые из цивилизованных навыков.
   - Не понял?
   - Ваши ноздри  вам  подскажут,  что  мистер  Креозот  страдает  симптомом
переполненных штанов.
   - Что это значит на простом английском языке?
   - То, что он обосрался, мистер Атен, просто обосрался.
   - Если бы дать Слэттеру сделать то, что он хотел, он бы его убил.
   - А, мистер Слэттер! Я сегодня его поймал, когда он мучил  этого  беднягу
Креозота. Он все повторял: ?Нравится тебе здесь? Нравится тебе  здесь?  Что,
блядская сука, нравится??
   Я усмехнулся:
   - Может, нам стоит поместить туда  Слэттера,  чтобы  они  друг  с  другом
разобрались?
   - Идея заманчивая. Хотя я был бы рад как-то подтолкнуть мистера Креозота.
Мы ничего от него не узнали, но Дэйв считает, что  мы  не  должны  оставлять
усилий. Что если мы узнаем, что навело шизофрению на все взрослое население,
мы сможем как-то их лечить. Или предотвратить такую же судьбу для нас.
   - Пока что с нами все в порядке.
   - Пока да. Но мы не видели никого нормального старше восемнадцати лет.
   - Так что?
   - Так что случится в ваш девятнадцатый день рождения, мистер Атен?
   "Все радуется солнышку,  звери  большие  и  малые...?  Появились  Певучие
Сестрицы.
   - Мистер Дел-Кофи, не могли бы вы пойти в дом?  Вы  срочно  нужны  Дэйву,
Ребекке очень плохо.
 
*** 
 
   Двенадцать дня. Стоя в очереди за ленчем, Курт ворчал:
   - Опять эти дурацкие котлеты! Не могут что-нибудь  другое  сообразить?  А
вот они, - он ткнул ложкой в сторону дома, - живут, как лорды.
   Не правда. Я знал, что Дэйв Миддлтон ест то же, что и мы. Он был из  тех,
честных до тошноты.
   Но еще два дня назад Курт стоял в очереди со все  еще  красными  от  слез
глазами и был до жалкого благодарен за все, что ему шлепали в миску.  Теперь
он ворчал. А чуть раньше  одна  четырнадцатилетняя  отказывалась  перемывать
гору тарелок после завтрака. Если это о чем-то говорило, то  только  о  том,
что дух людей возрождался из того состояния,  в  которое  его  загнал  голый
страх за свою жизнь. Ребята начинали говорить ?нет?.
 
*** 
 
   Час тридцать дня. По локти в смазке я обслуживал - да  что  там,  служил,
как раб, желтому микроавтобусу. Текущее из треснувших колец  масло  заливало
втулку свечи, и в одном из цилиндров не работало зажигание.
   Появились Певучие Сестрицы, держа лист бумаги.
   - На нем написано ?Николас Атен?, - улыбнулась младшая, блеснув  ямочками
на пухлых щеках.
   - Так вы решили, что это мне?
   - Да.
   - Секунду, только руки вытру... спасибо. Минутку, кто вам это дал?
   - Никто. Мы нашли этот листок в щели ворот у выезда с дорожки.
   И они замаршировали прочь,  не  переставая  петь.  Когда  я  разворачивал
записку, руки у меня тряслись.
   Ник!
   Вернись домой. Джон тебя ждет. И дядя Джек тоже. Целуем - мама и папа.
   Кошмары, в которых родители охотились за мной,  мелькнули  в  голове  так
ярко, что мне пришлось сесть и опереться спиной на микроавтобус. Когда найду
этих проклятых шутников, я им головы поотрываю. Слэттер...
   Да, Слэттер был основным подозреваемым. Он мог заставить кого-то написать
записку. Он знал, что у меня был брат по имени Джон. Но я мог  бы  ручаться,
что он не знал про моего дядю Джека.
   У меня на лице проступила испарина. Я оглядел двор, где народ в  возрасте
от четырех до восемнадцати лет носил ящики  с  едой,  и  подозревал  всех  и
каждого. Зачем этот кто-то шутит со мной эти гадские шутки?
   - Еще одна?
   Я посмотрел вверх, прикрыв ладонью глаза от солнца.
   - Да, Сара. Еще одна.
   - То же самое?
   Я чуть ей не сказал, но...
   - Ага. Точно кто-то сейчас ржет в углу, как  лошадь.  Когда-нибудь  я  их
поймаю и так зафутболю вверх, что они упадут обледенелые.
   Она села рядом со мной и стиснула мою ногу.
   - Мне очень жаль, Ник. Есть, значит, вокруг нас какие-то жестокие люди.
   - А то мы этого не знаем. Сейчас мир  ими  просто  полон.  -  Я  разорвал
записку. - Какие новости, мисс Хейес? Мы еще не едем?
   - Нет, Ребекка в плохом состоянии. Дэйв хочет подождать, чтобы  ей  стало
лучше.
   - Что с ней?
   - Мы не знаем. Мартин и Китти шарят по медицинским  книгам,  но  симптомы
подходят под десяток болезней. - Она посмотрела на меня тревожно. -  Мне  не
нравится ее вид, Ник. Я боюсь, что это серьезно.
 
*** 
 
   Шесть часов вечера. Весь день я провозился с микроавтобусом.  Я  добился,
чтобы работали все цилиндры, выплевывая облака синего дыма, но далеко не был
доволен этой машиной.
   О Ребекке мы не слыхали ни слова, но после полудня шторы в ее спальне  не
открывались. То и дело побледневшая Китти пробегала к грузовикам и рылась  в
наших запасах.
   В шесть тридцать люди стали оставлять свои дела и собираться возле  двери
дома.
   Я пошел отмыться в ручье, протекавшем за домом. Там я увидел, как на  той
стороне ручья идет враскачку среди деревьев Слэттер. Девчонка  с  тенями  на
глазах шла за ним, ка