А в данный момент его словно ударило поддых  и  в
кровь хлынул поток адреналина. Он выгнул решетку назад и вверх, над  толстой
стеной  получилось  отверстие,  куда  можно  было   протиснуться.   Сел   на
подоконник, безнадежно цепляясь за прутья. Гладкий  фасад  здания  пересекал
узенький карнизик, шириной всего в дюйм. Как раз на нем примостилась  Мейна,
легко балансируя на кончиках лапок, храня идеальное равновесие.
   - У тебя есть  реактивный  пояс?  -  спросил  он  -  Не  каждый  способен
раздобыть его с такой легкостью, как ты.
   - Но я не смогу пройти по этому чертову карнизу!
   - Ш-ш-ш! Мы все предусмотрели. Нам известно, что ты - жалкое, ни  к  чему
не пригодное нормальное существо.
   Он ничего не сказал.
   Она вытащила из  рюкзака  крепкую  нейлоновую  веревку,  привязала  одним
концом к прутьям, чуть не столкнув его с ненадежной опоры.
   - Упирайся ногами в стену, чтобы не сорваться вниз и не ободрать руки.  И
потише, пожалуйста, если это не выходит за рамки твоих скудных возможностей.
   Он  ухватился  за  веревку,  оттолкнулся  от  стенки,  изогнулся   дугой,
повернулся лицом к зданию, уткнулся ногами в стену, откидываясь назад. И как
можно тише начал спуск.
   Поворот...
   Прыжок...
   Поворот, прыжок, поворот...
   Человек-паук...

***

   Мейна ждала, наблюдая за спуском. Глаза ее в свете звезд горели зеленым.
   - Очень хорошо, - донесся снизу голос."
   На миг он заледенел, вообразив под ногами  гестаповцев.  Потом  в  голове
само собой прояснилось, и он узнал голос Бейба.  Последние  несколько  футов
пролетел, бросив веревку, оставив ее болтаться на  стенке.  Взглянул  вверх.
Мейна все выжидала на карнизике, смахивая на огромную самку вампира, свившую
в тенечке гнездышко.  Но  вот  она  с  величайшей  ловкостью  извернулась  и
двинулась по узенькому карнизу к водосточной трубе.
   - Туда, - сказал Бейб, настойчиво дергая его за рубашку, - в кусты.
   Они побежали. Тоэм пригнулся под  стать  росту  Бейба  и  без  каких-либо
происшествий укрылся в кустах. Оттуда они оглянулись и посмотрели, как Мейна
легко  ползет  вниз  по  зданию,  почти  не  пользуясь  водосточной  трубой.
Грациозно извивается, вниз, вниз, вниз... Спрыгнула  наземь,  опустилась  на
лапки-мячики, мгновение покачалась взад-вперед. Потом скорчилась чуть ли  не
вдвое, прильнула к земле, почти слившись с нею, и ринулась через  внутренний
двор туда, где они поджидали.
   Бросила.
   -  Пошли,  -  и  возглавила  шествие,  укрываясь  за   живой   изгородью,
протянувшейся параллельно улице.
   Тоэм следовал за покачивающимися бедрами, теряя из виду темную фигурку  в
еще  более  темной  ночи  и  вновь  примечая,  когда  свет  уличных  фонарей
пробивался через отверстия в изгороди  и  сверкал  на  ее  волосах  искрами,
попавшими, словно мошки, в шелковистую сеть.  Бейб  замыкал  ряды,  зажав  в
зубах незажженную сигару. Они пробирались, петляя, срезали путь по задворкам
Дома невест, и внезапно остановились на краю главной авеню.
   - В чем дело? - спросил Тоэм у Мейны, выглядывавшей на улицу  из  укрытия
за грудой мусорных ящиков в закоулке.
   - Слушай.
   И тут он тоже услышал. Легкое постукивание сапожных каблуков по  тротуару
- хлоп-шлеп, - чеканящее ритм. Они прижались друг к другу, нырнули  поглубже
в тень, посматривая в щелочку  между  стеной  и  помойкой.  Через  миг  мимо
промаршировал   отряд   Ромагинских   Королевских   Гвардейцев,   в   яркой,
разноцветной форме с перьями, которая как-то неуместно выглядела  на  темных
ночных улицах. Числом их было двадцать, и шагали  они,  чтобы  занять  посты
вдоль  городской  стены  и  у  городских  ворот,  сменив  уже   отдежуривших
караульных. Офицер разведет их по позициям, оставит одних,  заберет  других,
уставших, закончивших службу, и со временем вернется в гарнизон,  шагая  уже
чуть помедленнее и не так бойко отбивая ритм.  Ромагины,  на  взгляд  Тоэма,
параноидально боялись мутиков. Ирония же судьбы состояла в том, что  столицу
пытались уберечь от мутиков, охраняя ворота,  тогда  как  эти  самые  мутики
фактически жили в городе, вернее, под ним.
   - Обождем пару минут, прежде чем пересекать улицу, - сказала Мейна.
   Он придвинул губы поближе к изящной раковине ушка.
   - Слушай, я хочу поблагодарить тебя за  спасение  моей  жизни.  Это  было
очень опасно и трудно.
   Она обернулась и изобразила улыбку, не выражавшую  особого  удовольствия.
Уголки рта напряглись, выгнулись вверх, подделываясь под  веселье,  блеснули
острые зубки.
   - Я скорее оставила бы тебя там пропадать, герой Тоэм. Но  они  применили
бы пытки перед повешением, пытаясь добыть информацию насчет нас.
   - Пытки?
   - Тут они мастера. Мы не могли рисковать, чтобы ты  им  все  выложил.  Мы
обязаны были пойти на выручку.
   Он угрюмо отодвинулся, сел и стал молча ждать.
   - Окей, - сказала она наконец. - Быстро перебегаем улицу и ныряем  вон  в
тот переулок. Беги на цыпочках, не поднимай много шуму.
   Она сорвалась первой, точно летящая  пушинка,  почти  совсем  не  касаясь
земли, в полной тишине. Добралась до темного места у входа в противоположный
переулок и махнула рукой следующему.
   Улица  представляла  собой  широкое  открытое  пространство  с  фонарями,
которые в сей критический момент казались ярче полуденного солнца. Тоэм  все
равно побежал, стараясь не  слишком  тяжело  бухать  в  землю  ногами  и  не
особенно преуспевая в своих стараниях. Относительно  спокойно  достиг  тени,
однако не с такой легкостью, как она. Затем последовал Бейб. Он  не  шел,  а
ковылял.
   - Эй! Стой! - прокатился сверху по улице голос. Бейб удвоил усилия.
   Два  ромагинских  гвардейца  вывернули   из-за   угла   и   пустились   в
преследование.
   - Стой, убью!
   Мейна выпрыгнула на открытое место, скорчилась, нацелила вдоль  по  улице
ручной лазер. Стражи, не успев повытаскивать свое  оружие,  громоздились  на
дороге кипящей булькающей массой плоти. Она в самом деле была чемпионкой  по
снайперской стрельбе.
   - Спасибо, - пропыхтел  Бейб,  вваливаясь  в  закуток.  Живот  его  ходил
ходуном, двойной подбородок обливался потом.
   По  улице  понеслись  отрывистые  крики,  по  бетону  зацокали  сапоги  -
клип-клип. Солдаты, видно, сменились со службы, отдохнули, закатив оргию,  и
выскочили из-за угла, как только Мейна подстрелила двух их товарищей. Теперь
начнется охота. Никто не убьет ромагинского солдата в его собственном мире -
никто, кроме мутика.
   - Скорей, - бросила Мейна, исчезая во тьме.
   Они кинулись  следом,  стараясь  двигаться  так  же  тихо,  как  она,  но
безуспешно. Слабое эхо шагов обязательно должно было привлечь гвардейцев.  И
точно.
   Тянувшиеся по сторонам переулка стены стали  влажно  поблескивать,  когда
ручные лазерные фонарики осветили вход, откуда они только  что  убрались,  и
принялись медленно шарить, ближе, ближе, гораздо ближе. Тоэм и почувствовал,
и увидел, как поток света окатил его на мгновение, пролетел, потом  метнулся
назад и поймал.
   - Стой!
   Сапоги позади грохотали громче. Тоэм отказался от попыток блюсти тишину и
сосредоточился на мелькающих ногах девушки-кошки, стараясь не уступать ей  в
скорости. Она резко вильнула в боковой проход.  Они  направлялись  теперь  в
трущобный район города, где горит не такое  количество  фонарей,  а  дорожки
между постройками извилистые и запутанные, как в лабиринте,  что,  возможно,
даст им  преимущество.  Булыжная  мостовая  под  ногами  была  скользкой  от
вываленного из окон мусора. Лазерный фонарь на них уже не светил, но  голоса
позади слышались близко, за несколькими поворотами. Они опять повернули. Еще
раз.
   Мейна затормозила рывком и,  тяжело  дыша,  встала.  Тоэм  удивился  и  с
удовольствием проследил, как это явно неутомимое существо все-таки проявляет
признаки усталости. Почти одинаково с ним.
   - Слушайте, - сказала она, - вот эти переулки справа все выходят на авеню
Нищих. Стена между авеню Нищих и соседней улицей невысокая.  Если  мы  через
нее переберемся, оттуда всего квартал до аллеи, где вход в бункер.
   - Нет, - ровным тоном сказал Тоэм.
   - Что это значит? - чуть ли не прорычала она.
   - Нет. Эти переулки не выходят на авеню Нищих. Если хочешь туда  попасть,
бежать надо прямо, а не направо. Ты потеряла ориентировку.
   - Ты рехнулся. Следуй за мной. Он схватил ее за плечо.
   - Ладно, раз уж тебе так ненавистна  мысль  быть  уличенной  в  ошибке  -
особенно мною. Но помни, у меня в голове запечатлена карта города.
   Шаги и голоса слышались громче.
   Где-то простонала сова, преследователи в ходе погони  побеспокоили  ее  в
собственном доме...
   - Бейб, ты на  чьей  стороне?  -  спросила  она,  поворачиваясь  лицом  к
мужчине-ребенку.
   Тот посмотрел на Тоэма, потом опять на  нее.  Вспомнил,  как  быстро  она
действовала, как замечательно выстрелила и спасла ему жизнь.
   - Пожалуй, на твоей.
   - Черт, - простонал Тоэм.
   - Выбирай, либо пойдешь сам, либо с нами.
   - Вперед, леди, - сказал он.
   Она свернула в проход меж двумя зданиями, перекрытый кровлей от непогоды.
Стояла чернильная тьма. Продвигались они осторожно, но неуклонно, то и  дело
чувствуя мягкие тельца крыс, которые тыкались в  ноги,  пытаясь  убраться  с
пути. Пахло канализационными отходами и гниющими пищевыми отбросами. Все это
перекрывала удушающая вонь от  экскрементов  животных  и  противные  ароматы
питавшихся мусором растений.
   Миновали проход, выбежали на следующую  улицу  и  оказались  прямо  перед
гарнизоном на авеню Королевской Гвардии.
   - Я... - начала было она.
   Заряд  лазера  врезался  в  кирпичи  прямо  над  головами,  осыпав  плечи
водопадом оранжевой пудры. Второй грянул чуть ниже...
   - Ну, пойдете теперь за мной? - проревел Тоэм.
   Способ доказательства правоты был нелегким, но он ликовал.
   На ее лице отразилось смущение, которое он наблюдал  впервые,  прекрасные
черты исказило нечто, сильно напоминавшее смертную муку.
   Ш-ш-шлеп! Третий выстрел.
   Бейб взвизгнул.
   Они оглянулись, увидели у него на руке черный шрам, из которого  начинала
бить кровь. Лицо Бейба, крепко зажавшего рану, перекосилось от боли.
   - Сюда, - крикнул Тоэм, схватил  их  обоих  и  повернул  назад  в  крытый
проход. Он бежал первым, Бейб за ним, Мейна позади.  Ворвались  в  переулок,
откуда лишь несколько секунд назад выскочили, и столкнулись  с  гвардейцами,
которые первыми начали их преследовать.
   Тоэм обрушился на самого крупного, мускулистого мужчину в красных перьях,
золотой накидке  и  серых  панталонах  офицера.  Они  сшиблись  на  каменной
мостовой, затылок офицера врезался в  стену  дома.  Мейна,  разнеся  в  кашу
голову второго гвардейца, завертелась  юлой  и  опалила  ноги  третьего,  не
успевшего даже охнуть. Тоэм заехал  кулаком  в  физиономию  офицера,  увидел
кровь,  ощутил  одновременно  тошноту  и  восторг.  В  желудке  екнуло,   он
замешкался на мгновение, когда консервативная сторона его натуры на  секунду
взяла верх над  садистской.  Противник  воспользовался  заминкой,  напрягся,
вывернулся, брыкнул ногой, угодил Тоэму в грудь и припечатал его  к  стенке.
Мейна перевернулась, направила луч в крытый проход,  преграждая  путь  любой
подмоге из гарнизона.
   - У-уф! - охнул Тоэм, когда более крупный противник прыгнул  и  навалился
на него, захрипел под тяжелой рукой ромагина,  которая  перехватила  глотку,
перекрыла доступ воздуху, сокрушила голосовые связки.  Свободной  оставалась
одна левая. Он сильно хватил ребром ладони по  черепу  офицера,  потом  чуть
пониже к основанию шеи, еще и еще. Изнутри к горлу подступала кровь,  голова
в бешеном самозабвении моталась мертвыми петлями, картина перед  глазами  то
расплывалась,  то  снова   собиралась   в   фокус,   туда-сюда,   туда-сюда,
тудасюдатудасюда. Рука отрабатывала приемы каратэ самостоятельно.  Казалось,
она ему больше не принадлежит, превратившись просто в вещь. Он смотрел,  как
она где-то поодаль врезается в плоть противника. Удар. Еще. Вдруг послышался
скрежет хрящей или костей, уступивших насилию. На протяжении доли секунды он
не мог судить наверняка, то ли хрустнула  его  собственная  гортань,  то  ли
спинной хребет другого мужчины. Струя свежего  воздуха  и  давящая  на  него
тяжесть мертвого тела разрешили недоумения. Он выбрался  из-под  ромагина  и
умудрился подняться, пошатываясь.
   - Сюда они больше не сунутся,  -  сказала  Мейна,  направляясь  в  крытый
проход. - Продолжат облаву другим путями.
   - Как твоя рука? - спросил Тоэм у Бейба..
   Мутик заскрежетал зубами.
   - Боль адская, но кровь не сильно хлещет. Ожог закупорил  рану,  основная
дыра затянулась.
   - Хорошо, - просипел Тоэм. Горло жутко  болело,  легкие  хватали  воздух,
словно руки Мидаса, гребущие золото. - Теперь, - скрипнул он, оборачиваясь к
Мейне, - за мной.
   Они пошли прямо вперед, тревожно прислушиваясь к голосам солдат  с  обеих
сторон. Гвардейцы прочесывали путаницу улиц и переулков, аллей и дорожек. Со
временем добрались до границы  системы  трущоб,  которую  ромагины  умненько
спрятали в сердце столицы за фасадами новых зданий, и оказались перед  авеню
Нищих. Она была пуста в этот поздний час, усеяна клочьями бумаги, объедками,
оставшимися от  прошедшего  дня,  когда  беднота  собиралась  на  встречу  с
церковником, ежедневно раздававшим тут милостыню. Тоэм отдернул голову назад
во тьму.
   - Одна проблема, - доложил он.
   - Что?
   - Стражник. Вверх за  полквартала.  Просматривает  большую  часть  улицы.
Заметит нас, прежде чем успеем перебраться через стену.
   - Я на бегу потеряла лазер, - призналась Мейна.  -  Остался  где-то  там,
позади.
   - Он нам и не понадобится, если сумеешь сыграть, - отвечал он,  выискивая
в ее глазах зеленую искорку.
   - Что ты хочешь сказать?
   - Там карниз, почти такой, как в тюрьме, чуть  пошире,  тянется  футах  в
десяти у него над головой. Если сможешь  влезть  на  стену,  обогнуть  угол,
ступить на  карниз  незаметно,  очутишься  прямо  над  ним.  Может,  сумеешь
прыгнуть, свалить его, напугать, пока я добегу, не попав под луч. Выскочу  в
тот же миг, как ты прыгнешь. Постараюсь его пришибить.
   Она высунулась из-за угла, рассмотрела стражника и карниз. Все точно так,
как сказал Тоэм. И без комментариев полезла по выходившей в переулок  стене,
как паучиха, плетущая невидимую сеть. Каждая щелочка становилась для ее  ног
надежной ступенькой, она безошибочно продвигалась  вперед.  Дюйм  за  дюймом
выбралась из-под кровли на улицу, затаила дыхание.  Стражник  не  видел  ее,
держа в боковом поле зрения улицу, а не стены. Он стоял футах  в  пятидесяти
поодаль, держа ружье наперевес. Она подтянулась к карнизу и тихо  скользнула
вниз, замечательно балансируя,  словно  в  крошечных  ножках  были  встроены
гироскопы. Лапки подрагивали, но всякий раз становились на ровный киль.
   Тоэм собрался, чтоб броситься в ту же секунду, как она прыгнет. Он должен
был действовать быстро.
   Через несколько напряженных,  издергавших  нервы  минут  она  встала  над
стражником и, не издав ни единого звука, сорвалась  с  маленького  бетонного
выступа, как будто не падала, а летела. Угодила на  спину  ромагину,  ударив
сперва ногами, и оба свалились на землю.
   Тоэм выскочил из укрытия. Ноги топали, точно пистоны взрывались. Но когда
добежал, делать уже ничего  не  пришлось.  Страж  был  мертв  Ровные  полосы
отметин от когтей располосовали шею. Оттуда текла кровь. Широко вытаращенные
глаза застыли в изумлении. Он не успел даже крикнуть. Тоэм посмотрел на нее.
   - Давайте двигаться, - сказала она, не взглянув на него в ответ.
   Из тени вышел Бейб. Мейна с Тоэмом взобрались  на  стену  первыми,  потом
свесились и втащили маленького мутика. Оттуда до аллеи и входа в бункер было
рукой подать. Гвардейцы еще  не  явились  на  окрестные  улицы.  Бежали  они
посвободней, больше думая о скорости,  чем  о  секретности.  Без  каких-либо
событий добрались до решетки и теплой воздушной подушки.
   Когда прибыли в бункер, навстречу выскочил Корги, и  глаза  его  излучали
буйные волны всех оттенков желтого цвета.
   - Отбываем через  три  часа.  Ромагины  разведали  дату  атаки.  Началась
облава. Они могут вторгнуться в миры Федерации, чтобы  нас  перебить.  Ровно
через три часа Старик прибудет сюда и обеспечит нам переправу.

Часть вторая

НОВЫЕ СУДЬБЫ, НОВЫЕ МЕЧТЫ

Глава 13

   Они пылали в огне любви...
   Обнаженные, лежавшие на своем травяном кофе в прохладной тьме хижины...
   Он перевернулся, чтобы поцеловать губы, которые наверняка будут сладкими,
мягкими, теплыми...
   А лица у нее не было...
   Не  разорванное,  не  исполосованное  яростно  в  кровь  -  оно  попросту
перестало существовать. "Тарни..." - начал было он. Но и имя ее  ускользнуло
тоже, развеялось в памяти...
   Он напрягся, припоминая лицо... Словно мощным усилием воли  мог  отменить
то, что сделали с их любовью боги...
   На секунду возник рот с жадным языком. Но вышло хуже, чем ничего, -  одна
эта нелепая деталь на голой лепешке лица. Он перестал вспоминать. Он  просто
бежал...
   Он, плача, бежал из хижины...
   Он бежал в холодной ночи под сиявшими над головой звездами...
   Он бежал под далекий грохот прибоя...
   Он бежал под лунами, желая взвыть...
   Он бежал через кусты с янтарными листьями...
   Он  бежал  средь  оранжевых  цветов,  внезапно  остановился,  к   чему-то
прислушался. Что? Что это? Что он слышит?
   Шипение. Звериное шипение поблизости в зарослях...
   - Ну ладно, - сказал  кто-то,  тряся  его  за  плечо,  -  больше  некогда
дрыхнуть.
   Он сорвался с кушетки и встал, весь дрожа.
   - Мы встречаемся со Стариком через сорок минут на краю города.  Там  есть
выход через пещеры, который выведет нас за городскую стену.  -  Глаза  Корги
по-прежнему сверкали ярчайшими красками. Его волновало быстрое приближение к
кульминационному моменту всех их многолетних  трудов,  к  финишной  ленточке
бега, длившегося на протяжении столетий.
   Тоэм потянулся, сморгнул с глаз последние следы сна.
   - Я просто жду не дождусь встречи с вашим Стариком.
   - Это личность, воистину личность. А теперь пошли. Нам нельзя опаздывать.
   Они вошли в пещеры, где он впервые услышал пение Мейны,  где  ее  к  нему
ненависть расцвела, выросла, точно гриб, на  глазах,  за  несколько  кратких
секунд. Она не сказала ему ни слова с тех пор, как они вернулись  в  бункер,
улизнув от ромагинских гвардейцев. Он точно  знал,  как  потрясена  она  тем
фактом, что по ее вине Бейб носит руку на перевязи,  упакованную  в  тяжелые
целебные бинты. Корги с Мейной шагали во главе, потом Рыба  вел  Сиэ,  потом
Бейб, потом он сам с Ханком на плече замыкал шествие. Миновали озеро, срезав
путь по берегам, какое-то время змеями ползли  вниз  через  фосфоресцирующие
проходы,  повернули  наверх  и  наконец  вынырнули  в  прямой  туннель   без
каких-либо диковин. Тоэм прикинул, что до поверхности футов десять-двадцать,
а то и все тридцать.
   Ханк уже  пригибал  его  к  земле  своей  тяжестью,  в  плече  отдавалась
пульсирующая боль. Теперь они не могли рассчитывать на поддержку реактивного
пояса,  и  он  принял  вес  мутика  целиком  на   себя,   лишившись   помощи
дегравитатора и пропеллеров, встроенных в волшебную перевязь.
   - Уже недалеко, - сказал Ханк, уловив, как ему нелегко.
   - Даже не верится, -  сказал  Бейб,  посасывая  цилиндрик,  свернутый  из
табачного листа. - Даже не верится, что мы в конце  концов  готовы  устроить
грандиозное шоу.
   - Хотел бы я понять, - добавил Тоэм, - что это за грандиозное шоу.
   - Поймешь. В свое время поймешь.
   Тоэм пытался вспомнить, давно ли все это началось. И, как ни странно,  не
смог. Неделю назад, месяц, год  -  неизвестно.  Он  лишь  знал,  что  прошел
длинный путь от  хижины  до  "Джамбо",  а  потом  до  "извращенца".  Пересек
миллионы миль пространства и тысячелетия цивилизации. Неким  образом  судьба
его оказалась связанной с  этими  полулюдьми.  В  самом  нач