тина довольно грустная.  В
общем, они... - остановился Питер, подыскивая слова.
   - В общем, они - озлобленные мелкие чиновники  и  бюрократы,  живущие  на
мизерную пенсию, - закончил фразу Сент-Клер. -  Тяжелые  условия  ожесточают
человека, и прошлое нередко предстает в его воспоминаниях в искаженном виде.
   - По-моему, несправедливо так говорить об этих людях. То, что я узнал  от
них и использовал в своей диссертации, - правда. И каждый, кто  прочтет  ее,
легко догадается, о каких корпорациях идет речь и как они действовали.
   Сент-Клер сделал вид, что не расслышал последних слов Ченселора:
   - Как вы разыскали этих людей? Кто вас на  них  вывел?  Как  вам  удалось
организовать встречу с ними?
   - Вначале мне помог отец. За первыми контактами  потянулись  другие.  Это
происходило как-то само собой: беседовал с одними людьми - они вспоминали  о
других. - Ваш отец?
   - В пятидесятых  годах  он  работал  корреспондентом  газетного  концерна
Окриппс-Говард...
   - Ах вот как! - мягко прервал Сент-Клер. - Значит, он  познакомил  вас  с
этими людьми.
   -  С  первым  десятком.  Остальных  я  нашел  сам.  До  войны  эти   люди
поддерживали деловые связи с Германией: одни - по правительственным каналам,
другие-по частным. Кроме того, я, конечно,  ознакомился  со  всеми  работами
Тревор-Роупера, Ширера, а также с трудами апологетов фашистской Германии.  В
них все основано на документах.
   - Ваш отец знал, какую вы поставили перед собой цель?
   - Для него ученая степень сама по себе уже довольно убедительная цель,  -
усмехнулся  Питер.  -  Ведь  ему  в  свое  время  пришлось  идти   работать,
проучившись в колледже лишь полтора года. С деньгами было туго.
   - Хорошо, поставим вопрос иначе. Он знал, к каким вы пришли выводам?
   - В общем-то нет. Я собирался дать родителям прочесть мою  диссертацию  в
завершенном виде. А теперь даже не знаю, захотят ли они с ней  ознакомиться.
Мой провал - удар по семейному престижу. - Питер натянуто улыбнулся:
   - Вечный студент терпит фиаско.
   - Мне показалось, вы назвали себя профессиональным студентом, -  поправил
Питера дипломат.
   - А какая разница?
   - Думаю, разница в подходе, - подавшись вперед, поднял свои большие глаза
на Ченселора Сент-Клер. - Я попытаюсь взять не себя смелость  подвести  итог
нашей  дискуссии  и  дать  оценку  сложившейся  ситуации,  как  я  ее   себе
представляю. В принципе вы располагаете достаточным материалом, чтобы на его
основе сделать  солидный  теоретический  анализ  затронутой  вами  проблемы.
Существуют   различные   толкования   истории   -   от   доктринерских    до
ревизионистских. Историки вечно спорят о том, какое из них более правомочно.
Вы со мной согласны?
   - Конечно.
   - Ну, разумеется, согласны, иначе вы просто не взялись бы за эту тему,  -
сказал Сент-Клер, поглядывая в окно. - Но вряд ли может  быть  оправдана  по
пытка  по-новому  интерпретировать  события,  тем  более  события  недавнего
прошлого, опираясь исключительно на работы других авторов. Я  хочу  сказать,
если бы историки вдруг обнаружили, что имеющийся у  них  материал  позволяет
как-то иначе объяснить события, они бы уже ухватились за такую  возможность.
Однако дело обстоит далеко не так.  Вероятно,  поэтому  вы  и  обратились  к
горстке озлобленных стариков и бывших разведчиков и  на  основании  бесед  с
ними составили свое особое мнение.
   - Да, но...
   - Вот именно "но", - прервал Ченселора Сент-Клер, повернувшись к нему  от
окна. - По вашим же собственным  словам,  вы  делаете  выводы  на  основании
чьих-то "случайно вырвавшихся признаний", "часто бессмысленных фраз". И  это
не все.
   Подтвердить публично свои заявления ваши информаторы отказываются.  Итак,
из сказанного вами следует,  что  многие  выводы  в  диссертации  научно  не
обоснованы.
   - Это не так. Мои выводы обоснованы.
   - Никто из общепризнанных авторитетов - ни среди ученых, ни среди юристов
- никогда с ними не согласится.
   - Но я знаю, что прав, и мне безразлично, что думает на этот счет  ученый
совет или любые другие официальные органы. Доказательства  есть.  Они  лежат
почти на поверхности, просто никто не хочет слышать  о  них.  Даже  сегодня,
сорок лет спустя. И знаете почему? Да потому что в наши дни все  повторяется
снова! Опять горстка монополий наживает миллионы,  поддерживая  диктаторские
режимы в различных странах, называя их при этом нашими  "друзьями",  "первой
линией обороны" и тому подобное. В действительности  же  их  волнует  только
одно прибыли... Может быть, я не смог доказать все это документально, однако
выбрасывать на ветер двухлетний труд я тоже не намерен.  Я  не  откажусь  от
своих планов только из-за того, что  совет  считает  диссертацию  с  научной
точки зрения неприемлемой. А для меня неприемлемо такое решение.
   Вот это и требовалось узнать: готов ли  ты  примириться  с  поражением  и
отказаться от своих планов?  Некоторые  члены  Инвер  Брасс  надеялись,  что
провал на защите отрезвит тебя, но я в это никогда не верил.  Ты  убежден  в
собственной правоте, а в  таких  случаях  молодые  люди  не  могут  побороть
искушение драться до конца. Придется принимать меры, чтобы тебя обезвредить.
   Сент-Клер пристально посмотрел в глаза Питеру:
   - Вы избрали не ту сферу деятельности и добиваетесь признания  не  у  тех
людей, которые смогли бы вас оценить по достоинству. Поищите  его  в  другом
месте.  Скажем,  там,  где   не   требуется   абсолютной   достоверности   и
документального обоснования.
   - Это где же?
   - В вашей диссертации немало блестящих литературных  находок.  Почему  бы
вам не попробовать свои силы в беллетристике?
   - Не понимаю вас.
   - Попробуйте написать художественное произведение. Тогда никто не  станет
требовать от вас фактологической точности  или  исторической  достоверности.
Это будет не столь важно. - Сент-Клер снова подался вперед, не сводя глаз  с
Ченселора:
   - Напишите роман. Не  исключено,  что  вас  опять  проигнорируют,  но  по
крайней мере у вас появится возможность высказаться. А продолжать делать то,
что вы делаете сейчас, бесполезно. Потеряете еще год, два, три. И ради чего?
   Право, напишите лучше книгу. Пусть ваша ярость  найдет  в  ней  выход,  а
потом станет ясно, что вам делать дальше.
   Питер растерянно смотрел на дипломата.
   - Книгу? - удивленно повторил он.
   - Вот именно! Вернемся к примеру с неисправным  карбюратором,  хотя  вас,
возможно, коробит такая аналогия. - Сент-Клер устроился поудобнее в  кресле.
- Итак, мы установили, что вас не пугает чистый лист бумаги и вам совсем  не
трудно изложить на нем свои мысли. Родители всю  жизнь  занимались  этим  на
ваших глазах. Попробуйте переделать свою работу,  иначе  изложить  материал.
Используйте другой подход,  такой,  при  котором  не  потребуется  одобрения
научных кругов.
   От  неожиданности  у  Питера  перехватило  дыхание.  Потрясенный  словами
Сент-Клера, он с трудом произнес:
   - Роман? Ничего подобного мне никогда не приходило в голову.
   - А мне кажется, подсознательно вы готовились к этому. Во всяком  случае,
когда возникала  необходимость,  вы  с  удивительной  легкостью  домысливали
события, мотивировали поступки людей и их отношение к происходящему. Местами
ваша диссертация, честное слово, читается как захватывающая повесть. Правда,
на мой взгляд, она слишком растянута, но для послеобеденного чтения в гамаке
вполне годится. Итак, мой вам совет: отрегулируйте карбюратор, настройте его
на другой режим работы. Пусть то, что у вас получится после переделки, будет
дальше от реальной жизни, но кое-кому ваш новый труд доставит  удовольствие.
И найдутся люди, которые захотят вас понять. В научном мире таких  людей  вы
не отыщете.
   Честно говоря, от них трудно требовать другого.
   - Роман? Черт побери!
   Мунро  Сент-Клер  улыбнулся,  но  в  глазах  его   по-прежнему   сквозила
сдержанность. И это было непонятно Питеру.

***

   Солнце опустилось за горизонт. Длинные тени  легли  на  лужайку.  Стоя  у
окна, Сент-Клер смотрел на университетский двор.  Царившая  в  Парк  Форесте
умиротворенность казалась неуместной в этом бурлящем мире.
   Миссия Сент-Клера завершилась, и он собирался покинуть Парк Форест.
   Конечно, вся эта история могла бы закончиться и  лучшим  образом,  но  на
сегодняшний день и такой результат он считал вполне  удовлетворительным.  По
крайней мере, в пределах теперешних своих возможностей.
   Мунро Сент-Клер посмотрел на часы. С тех  пор  как  потрясенный  Ченселор
покинул его кабинет, прошло около часа. Старый  дипломат  подошел  к  столу,
сел, снял телефонную трубку. Набрал код зоны - 202,  потом  еще  семь  цифр.
Послышались  два  щелчка,  затем  напоминающий  жалобный  вой  гудок.  Любой
непосвященный  принял  бы  эти  звуки  за  неисправность  на  линии.  Однако
Сент-Клер набрал следующие  пять  цифр.  Снова  послышался  щелчок  -  связь
сработала.
   - Инвер Брасс. Идет запись, - ответил голос с мягким бостонским акцентом,
но темп речи выдавал европейское происхождение говорящего.
   - Говорит Браво. Соедините меня с Генезисом. - Генезис в Англии, там  уже
глубокая ночь.
   - Это не имеет значения. С таим можно  связаться?.  Там,  где  он  сейчас
находится, есть спецсвязь?
   - Да, если он еще в посольстве.  Но  возможно,  он  в  Дорчестере.  Тогда
никаких гарантий от подслушивания.
   - Дайте, пожалуйста, посольство.
   На  короткое  время  трубка  замолчала:  диспетчер  подключался  к  линии
посольства.  Через  три  минуты  раздался  низкий  голос,  встревоженный   и
почтительный, Слышимость была такой, будто говоривший находился, на соседней
улице, а не за четыре тысячи миль от Парк Фореста.
   - Генезис слушает, Я уже собирался уходить. Что случилось?
   - Все в порядке.
   - Слава богу! Защита провалилась.  Я  разъяснил  членам  ученого  совета,
разумеется конфиденциально, что диссертация  -  типичная  радикальная  чушь,
что, одобрив  ее,  они  станут  посмешищем  в  университетских  кругах.  Они
оказались весьма чувствительными к такого  рода  аргументам.  Впрочем,  чего
можно ждать от посредственностей?
   - Рад это слышать. - В Лондоне сделали паузу.  -  А  как  реагировал  сам
диссертант?
   - Он убежден в своей правоте, а потому находится в смятенных чувствах.
   Впрочем, сдаваться он не намерен.
   - Даже теперь?
   - Да, но это уже не опасно. Идея написать роман явно запала ему в душу.
   Если понадобится, я помогу ему, сведу с нужными  людьми.  Однако,  скорее
всего, этого не потребуется. У него богатое воображение, и, что еще  важнее,
он по-настоящему потрясен тем, что узнал, работая над диссертацией.
   - Вы убеждены, что это наилучший выход?
   - Безусловно. Иначе он бы продолжал исследование и искал новые, а вернее,
раскапывал забытые факты. Я бы не хотел, чтобы он занялся этим  в  Кембридже
или Беркли. Вероятно, и вы тоже.
   - Конечно нет. К тому же если он напишет роман,  то  вряд  ли  кто-нибудь
заинтересуется им, а тем более  захочет  его  издать.  Думаю,  мы  могли  бы
позаботиться об этом.
   - Я бы советовал ни во что не вмешиваться,  -  предостерег  Сент-Клер.  -
Если  мы  разозлим  его  еще  больше,  он   наверняка   попытается   довести
исследование до конца.
   Пусть все идет своим чередом. Тогда можно надеяться, что если Ченселор  и
напишет на основе диссертации роман, то это будет весьма дилетантская  вещь,
которую в лучшем случае издадут крошечным тиражом. Он выскажет  все,  что  у
него наболело, в результате появится заурядное чтиво с обычными  намеками  в
адрес живых или уже умерших деятелей. Вмешательство же  вызовет  вопросы,  а
это не в наших интересах. - Разумеется, вы правы, - ответили из  Лондона,  -
Впрочем, вы всегда правы, Браво.
   - Благодарю и до свидания. Генезис. Через несколько дней  меня  здесь  не
будет.
   - И куда же вы направляетесь?
   - Сам еще не знаю. Вероятно, обратно  в  Вермонт.  В  общем,  куда-нибудь
подальше, откуда не видно, что сейчас творится у нас в стране. Мне  все  это
крайне не нравится.
   - Тогда вам тем более нельзя терять с нами  контакт,  -  посоветовали  на
другом конце провода.
   - Наверное. А может быть, все дело в том, что я слишком стар?
   - Вам нельзя исчезать. Надеюсь, вы это понимаете.
   - Понимаю. Прощайте, Генезис.
   Не дожидаясь ответного "до свидания", Сент-Клер положил трубку. Весь этот
разговор стал вдруг ему неприятен, и продолжать его не хотелось.
   Инвер Брасс была тайной организацией, созданной несколькими  влиятельными
людьми Америки. Свою задачу они видели прежде всего в  том,  чтобы  защищать
себя и некоторые социальные институты от нападок тех, кто  упорно  стремился
копаться в их прошлом. Хотя многое из того, что сегодня предавалось анафеме,
сорок лет назад считалось правильным.
   Диссертация Ченселора кое-кого напугала, а они, в свою очередь,  напугали
других и постарались внушить им, что этого ретивого молодого  человека  надо
остановить. Никому не известный соискатель не имел права  касаться  проблем,
которые даже сорок лет назад старались не затрагивать. А ведь тогда и время,
и условия были совсем другие.
   В  истории  немало  темных  страниц.  Однако  в  конечном  счете  за  все
приходится нести ответ. Всем. И Инвер Брасс не исключение. А  потому  Питеру
Ченселору надо дать возможность излить свой гнев, но  таким  образом,  чтобы
это не имело катастрофических последствий.
   Сент-Клер поднялся из-за стола и посмотрел на лежавшие на нем бумаги.
   Последние недели он постепенно очищал свой кабинет от всего, что могло бы
напомнить о его присутствии. Так надо. Завтра его  в  Парк  Форесте  уже  не
будет.
   Он подошел к двери,  машинально  протянул  руку  к  выключателю  и  вдруг
осознал, что все это время стоял, ходил, сидел, думал в темноте.

   "Нью-Йорк тайме бук ревью",10 мая 1969 года, стр. 3:
   С первых страниц  роман  "Рейхстаг"  захватывает  читателя  и  заставляет
задуматься, хотя в  книге  много  нелепостей,  а  некоторые  из  описываемых
событий кажутся просто неправдоподобными.  Молодой  автор,  Питер  Ченселор,
хочет уверить нас ни больше ни меньше  как  в  том,  что  нацистская  партия
выросла в мощную политическую силу лишь благодаря финансовой помощи  картеля
международных банкиров -  американских,  английских,  французских  -  и  что
делалось это, очевидно, с молчаливого  одобрения  правительств  этих  стран.
Автор старается убедить  нас  в  атом.  Роман  написан  страстно,  на  одном
дыхании. Его герои действуют столь темпераментно, что  сразу  обнажаются  их
сильные  и  слабые  стороны.  Но,  пожалуй,  это  тот  случай,  когда  более
профессиональная манера письма могла бы только испортить впечатление.  Автор
пишет гневно, временами. вероятно,  чересчур  мелодраматично,  однако  роман
читается легко. И в конце концов вы невольно задумываетесь: а что, если  все
его было на самом деле?

***

   "Вашингтон пост бук уорлд",22 апреля 1970 года, стр. 3:
   В своем новом романе "Сараево" Ченселор так  же  захватывающе  воссоздает
начало первой мировой войны. как год назад он  описал  блицкриг  фашистского
фюрера.
   Как  известно,  июльскому  кризису  1914  года  предшествовало   убийство
эрцгерцога Фердинанда, совершенное в июне того же года заговорщиком Гаврилой
Принципом, Автор абстрагируется от всего второстепенного, у потому  кажется,
что описываемые им исторические события развиваются молниеносно. В книге нет
ни одного положительного героя. Зло торжествует целиком и полностью.
   Главный  герой   романа   -   англичанин,   внедрившийся   в   подпольную
сербскохорватскую организацию  с  мелодраматическим  названием  "Единство  в
смерти". Один за другим срывает автор покровы  лжи  с  причин  возникновения
первой мировой войны, которую распространяли спровоцировавшие ее  политиканы
из германского рейхстага,  английского  Форин  офиса  и  французской  палаты
депутатов.
   Ченселор разоблачает  марионеточную  сущность  этих  деятелей,  вскрывает
тайные связи, существовавшие между промышленниками  воюющих  стран.  Нечасто
встречаются  книги,  в  которых  столь   откровенно   обсуждается   странное
совпадение интересов, казалось бы. враждующих сторон.
   В основе сюжета, мастером которого зарекомендовал  себя  Ченселор.  лежит
заговор. "Сараево!" читается очень легко. Книга с самого начала  захватывает
читателя и, безусловно, будет пользоваться еще большим успехом,  чем  первый
роман Ченселора - "Рейхстаг".

***

   "Лос-Анджелес тайме дейли ревью оф буксу" 2 апреля 1971 года, стр. 20:
   На  сегодняшний  день  "Контрудар!",  несомненно,   лучшее   произведение
Ченселора. И это несмотря на  то,  что  по  непонятным  нам  причинам  автор
допускает грубейшую ошибку, которая в романе писателя такого класса  кажется
труднообъяснимой. Мы имеем в виду те хитроумные тайные операции, которые  по
воле автора Центральное разведывательное  управление  проводит  в  одном  из
университетских городков Новой Англии под  предлогом  борьбы  с  терроризмом
некой иностранной державы. Мистеру Ченселору следовало бы знать,  что  устав
ЦРУ, принятый в 1947 году, содержит специальный  параграф,  запрещающий  ему
осуществлять какие-либо операции внутри страны.
   Но в целом "Контрудар!" - большая удача автора. В своих предыдущих книгах
он проявил  несомненный  дар  создавать  произведения,  в  которых  действие
развивается   настолько   стремительно,   что   читатель    едва    успевает
переворачивать страницы. Теперь к этому добавилась еще  и  глубина  образов,
чего не было в его первых романах.
   Согласно отзывам тех, кто  хорошо  осведомлен  в  подобного  рода  делах,
Ченселор  прекрасно  разбирается  в  вопросах,  связанных  с   деятельностью
контрразведки. Ошибка с ЦРУ не поколебала это мнение специалистов.
   Ченселор  раскрывает  не  только  внутренний  мир  своих  героев,  но   и
профессиональные методы их работы. Для этого он ставит  их  в  экстремальные
ситуации, явно проводя  параллель  с  теми  расовыми  беспорядками,  которые
несколько лет назад привели к серии убийств в Бостоне.  Автор  показал  себя
первоклассным романистом, способным совершенно по-новому взглянуть на хорошо
известные события и благодаря этому сделать неожиданные, порой  ошеломляющие
выводы.
   Сюжет романа довольно замысловат. Некий человек получает от  Центрального
разведывательного управления задание,  к  выполнению  которого  он  явно  не
готов.
   Начинается тщательная тренировка. Но почему-то не  делается  ни  малейших
попыток помочь этому человеку  преодолеть  его  основной  недостаток,  из-за
которого может провалиться вся операция. Вскоре он  начинает  понимать,  что
это не случайно, что кто-то заинтересован в его гибели, что вся задуманная с
его участием операция это двойная игра, заговор в заговоре.
   И снова, как и при чтении предыдущих книг Ченселора. мы  невольно  задаем
себе вопрос: что, если все  это  было  на  самом  деле?  Неужели  это  могло
случиться?

   Осень. Поля и леса Бакского округа  напоминают  безбрежный  океан  красок
желтых,  зеленых,  золотистых   оттенков.   Прислонившись   к   серебристому
"континенталю", стоит Питер Ченселор. Его рука непринужденно лежит на  плече
стоящей рядом с ним молодой женщины. С тех пор как мы с ним  расстались,  он
заметно пополнел. Резкие черты  его  лица  несколько  смягчились  и  уже  не
отражают так явно внутренних противоречий характера Питера...
   Ченселор был полностью поглощен открывшимся перед ним  видом  на  большой
белый дом, к которому вела извилистая аллея, проложенная по отлогому  склону
холма. По обеим ее сторонам возвышалась белая изгородь. Поглаживая  лежавшую
на ее плече руку Питера, женщина тоже смотрела не отрываясь  на  представший
ее взору дом. Она была высокого роста, спадавшие волнами  каштановые  волосы
мягко обрамляли ее женственное и одновременно волевое лицо. Ее звали  Кэтрин
Лоуэлл.
   - Все выглядит именно так, как ты говорил,  сказала  о