-  в
сравнении со мной.
   И в третий раз Темный  придвинулся  вплотную  к  Шайтису.  Шайтис  не
шелохнулся, лишь рука потянулась  к  боевой  рукавице.  Его  реакции  не
притупились, пусть это был лишь сон.
   - Ты задумал плохое? - спросил он.
   - Наоборот, - ответил Темный, - ведь мы теперь заодно, и надолго.  Но
знай, мое искусство дает многое, но кое-что берет  взамен,  и  лучше  бы
тебе увидеть мой истинный облик.
   - Так покажись!
   - Я собираюсь это сделать, но хотел подготовить тебя.
   - В том нет нужды. Я готов.
   - Тогда гляди! - воскликнул его предок и убрал гипнотический экран...
   Потрясение от того, что предстало его взору,  вышвырнуло  Шайтиса  из
сна, словно извержение пробудившегося вулкана.  Он  вскочил  на  ноги  в
своем ледяном гроте и уставился, широко  раскрыв  глаза,  на  сверкающие
ледяные стены, ослепившие  его  после  тьмы  приснившейся  вулканической
пещеры. В его черном сердце был ужас от того, что  показал  ему  Темный.
Такого ужаса он не испытывал еще никогда, а ему довелось видеть всякое.
   Это было больше чем сон, возможно - испытание, и потому видение после
пробуждения не угасло, оставаясь таким же четким  в  его  сознании,  как
изображение герба на флагах, развевающихся над башнями родного замка.
   Шайтиса не так легко было шокировать, он и сам  был  чудовищем  -  во
всех отношениях. Такие эмоции, как страх или ужас, давно не существовали
для Вамфири - их  сердцам  был  ведом  только  гнев.  Если  адреналин  и
поступал в кровь Вамфири, то никак не для того, чтобы обострить  чувства
и помочь спастись  -  нет,  лишь  для  того,  чтобы  развязать  животные
инстинкты: стой и дерись, злобно, беспощадно! Даже  века  пребывания  на
Темной стороне воспитали  у  всех  Вамфири  чувство  превосходства.  Нет
сомнений, что в этих краях они лидируют среди всего живущего  -  так  же
как Человек лидирует в своем мире.
   Но Шайтис не всегда был Вамфиром - когда-то его, обычного человека из
рода Странников, захватил Шайдар, отродье Шайгиса. Шайдар дал  ему  имя,
сделал старшим рабом, то есть "сыном", и передал яйцо вампира. Так что в
свое время он хорошо знал, что такое страх. Шайтис помнил  это  чувство.
Каким бы  дьяволом  ни  стал  человек,  ужас,  пережитый  им  в  юности,
обязательно повторяется в его  снах.  Тогда,  пятьсот  лет  назад,  его,
похищенного со Светлой стороны, лорд  Шайдар  провел  по  многочисленным
уровням своего величественного замка-утеса и продемонстрировал созданных
им противоестественных гибридов-монстров. Это уже потом Шайдар выхаркнул
ему изо рта в рот яйцо вампира, сделав его своим наследником, и навсегда
изменил  его  сущность.  А  тогда  зрелище  потрясло   юного   невинного
Странника.
   Хрящевые твари,  газовые  звери,  абсолютно  невероятные  животные  и
огромные резервуары на нижних уровнях, в которых троги и Странники тоже,
превращались в чудовищных летунов или в не менее ужасных крылатых боевых
зверей  и  в  прочие  порождения  Шайдаровых  экспериментов.   Показывая
оробевшему рабу самые кошмарные из своих творений,  Шайдар  наслаждался,
мучая его сознание  намеком  на  то,  что  и  он  может  превратиться  в
уродливого безмозглого летуна с граненой головой или окованного костяной
броней боевого зверя.
   В те  ранние  дни  ученичества  Шайтиса  непрерывно  терзали  во  сне
кошмары, навеянные зрелищем этих  противоестественных  уродов.  Позднее,
когда он уже восседал в тронном зале собственного замка,  вампир  в  нем
вытеснил эти страхи. Шайтис тоже стал мастером трансформаций и  создавал
в своих  лабораториях  первоклассных  монстров.  Его  летуны  отличались
своеобразной странной грацией, свирепость его боевых зверей превосходила
мыслимые пределы; да и прочие гибриды удавались на диво. Так  что  страх
перед монстрами остался в далеких юношеских снах. Но даже  в  худших  из
них не являлись ему чудовища хотя бы  наполовину  столь  отвратительные,
как то, что показал ему Темный.
   Да, Шайтан назвал себя уродливым; но бывает уродство - и уродство. Не
говоря уже о гибридах...
   Шайтис снова представил себе отвратительную тварь,  которая  возникла
перед ним, когда Шайтан убрал ментальный экран; даже изощренная фантазия
самых охочих до мерзостей Вамфири не могла вообразить  ничего  отдаленно
похожего на эту гнусность, и оттого,  что  она  была  отнюдь  не  плодом
воображения, а до ужаса реальной, было  еще  хуже.  Что  же  это  такое?
Слизняк  ростом  с  человека,  со  сморщенной  глянцевито-черной  кожей,
испещренной  зеленовато-серыми  прожилками.  Он  стоял  вертикально.  Не
приходилось сомневаться - это был вампир, тот, что  живет  в  каждом  из
них, только выросший до невероятных размеров. Невольно возникала  мысль:
если это выросло внутри человека, то что же случилось с хозяином?
   Картина в  его  разуме  потускнела  и  стала  таять  -  видимо,  мозг
защищался от непереносимого зрелища, - но он успел разглядеть мельчайшие
детали, и этого оказалось достаточно. Шайтис проснулся от испуга.
   У твари (вероятно, ему надо все  же  свыкнуться  с  мыслью,  что  эта
пакость - его предок и зовут ее Шайтан) были резинообразные  конечности;
часть их была снабжена  щупальцами  с  присосками.  Другие  оканчивались
уродливыми, трансформированными членами различных существ -  сморщенными
человеческими кистями, ступнями, на одной были челюсти какого-то  зверя.
Один отросток, прямой,  как  шпага,  оканчивался  головой  кобры,  но  с
человеческим лицом, лицом Шайтана.
   Эти вялые конечности, которыми был  увешан  слизняк,  вызывали  такое
омерзение, что возродили забытые юношеские страхи Шайтиса.
   Шайтис догадывался о причинах. Те гибриды,  которых  создавали  лорды
Вамфири в своих экспериментальных чанах, были чудовищны. Этот же не  был
полных чанах,  были  чудовищны.  Этот  же  не  был  порождением  чьей-то
фантазии.  Он  был  натуральным  продуктом,  плодом  отчаянной  цепкости
противоестественного начала в  его  стремлении  выжить,  приспособиться,
уцелеть в любых обстоятельствах, проигрывая и вновь побеждая  в  течение
долгих веков. Человеческая плоть Шайтана не могла уцелеть  в  чудовищном
многовековом сражении, она  полностью  разрушилась  и  была  практически
целиком заменена метаморфической субстанцией. Этот чистый вампир  и  был
теперь Шайтаном. Его предком.
   То,  что  уцелело,  нельзя  было  назвать   безобразным;   это   было
омерзительно. Худшие из кошмаров времен его ученичества.
   Да, теперь ему был ясен многовековой путь Шайтана, он  представил  ту
эволюцию, вернее, деэволюцию, которую проделало в этой  ледовой  пустыне
тело Вамфири - путь к чисто метаморфическому существу. Он  читал  это  в
алых немигающих глазах слизняка, светившихся бездонным умом,  чудовищной
ненавистью и чистым злом под раздувшимся капюшоном кобры.  Тут  не  было
необузданной злобы, которую часто можно видеть в пылающих яростью глазах
боевого зверя; не было ничего общего с пустыми глазами летуна, лишенными
век, или невыразительными вялыми глазами зверя-сифона.  На  него  глядел
такой злобный разум, который нельзя создать в лаборатории. Это был конец
очень долгого пути по дороге зла.
   Он больше не сомневался: перед ним был сам  Шайтан  Нерожденный.  Все
вампирские предания сходились в одном: Шайтан  нес  в  себе  такое  зло,
равного которому не встречалось ни среди людей, ни среди монстров..

Глава 6

Темная связь

   В момент пробуждения сознание Шайтиса не было полностью  защищено,  и
он сразу почувствовал чье-то присутствие; что-то темное пыталось застать
его врасплох. Разумеется, это был Шайтан, его ехидный  булькающий  голос
нельзя было спутать даже на таком расстоянии.
   -  Какое  зло?  О  чем  ты?  Меня  оболгали.  Оболгали  Вамфири,  мое
собственное племя! Потому что я был самым могучим, и они завидовали мне,
боялись меня. А теперь и ты, внук моих внуков... Ты тоже  боишься  меня?
Ты с таким ужасом проснулся, как будто на тебя  обрушился  злой  рок.  А
ведь я - твое спасение.
   Шайтис хотел было замкнуть свое сознание,  но  заколебался.  Ведь  он
обитал там, в пещерах вулкана, этот  тошнотворный  предок.  Какой  может
быть от него вред? Тем более что в другой раз может и  не  представиться
такой удобный случай разузнать побольше о нем потихоньку от остальных.
   Шайтан уловил в его мозгу эти мысли и мерзко захихикал.
   - Верно, - пробулькал он, - мы не станем посвящать их в  наш  секрет,
пока не будет слишком поздно - для них.
   Шайтис снова лег.  Он  сощурил  глаза  и  окинул  мысленным  взглядом
пространство под ледяными сводами. Фесс и Аркис,  скорчившись,  спали  в
своих ледяных гротах. Шайтис прикоснулся  ментальным  лучом  к  защитным
барьерам  их  разумов.  Они   действительно   спали,   можно   было   не
беспокоиться.
   И тогда он обратился к Темному, называвшему себя его предком:
   - Я бы предпочел реальное общение, Шайтан, а не эти сны  с  играми  в
жмурки. Хотя, признаюсь, с твоей стороны  было  умно  проникнуть  в  мой
разум таким способом. Мои "коллеги" ничего не заметили.
   - Они не нашей крови, - тут  же  откликнулся  Шайтан.  -  Или,  лучше
сказать, не нашего ума! Ведь наши с тобой разумы,  Шайтис,  -  близнецы.
Это лучшее свидетельство того, что ты мой потомок. Что мы с тобой - одно
целое. Нам с тобой  выпала  судьба  победить  все  напасти  и  двинуться
вперед, к невообразимым свершениям.
   - Именно так, - с одобрением кивнул Шайтис, - и  в  этом,  и  в  иных
мирах, как ты и говорил. Мне бы хотелось  побольше  узнать  об  этом.  А
сначала - было бы здорово вернуть Темную сторону и отомстить чужакам.  Я
хочу узнать о твоих замыслах, раз нам предстоит  действовать  сообща.  С
чего, по-твоему, мы начнем? Но скажи мне, Шайтан, почему я  должен  тебе
доверять? Легенды Вамфири о тебе не располагают к этому, хотя все мы  не
большие любители играть честно -  Сын  мой,  -  снова  мерзко  захихикал
Шайтан, - тебе придется доверять мне, потому что у тебя нет выбора.  Без
меня ты застрянешь здесь. По той же самой причине и я вынужден  доверять
тебе А  уж  если  говорить  о  моей  доброй  воле  -  разве  я  тебе  не
продемонстрировал ее, и не раз? Кто послал пушистых  малюток-альбиносов,
чтобы они согревали твои кости, пока ты спал? Кто разобрался с одним  из
твоих врагов, который замышлял против тебя всякие мерзости?
   - Мой враг? - удивился Шайтис. - Кто бы это мог быть?
   - Как кто? - не понял Шайтан. - Ты прекрасно знаешь, я говорю  о  том
бородавчатом уроде, который похож на один больной гнойник, о  компаньоне
Ференца. Это же он уговаривал гиганта поймать и убить тебя!
   - Понял, - кивнул Шайтис, - ты говоришь о Больше. Я  никогда  не  был
его поклонником, а он - моим. Если бы у него  было  столько  же  мозгов,
сколько болячек, он бы затмил всех  нас!  Значит,  это  твой  зверь  его
прикончил?
   - Ну да, ну да. - Голос Шайтана стал глухим и низким. - Мне,  как  ты
понимаешь, совсем нетрудно было бы убить и тебя.  Да,  сын  мой,  совсем
легко, если бы я пожелал. Но я не хотел этого. - Его голос на  мгновение
зазвенел. - Не хотел,  потому  что  сразу  почувствовал,  что  мы  будем
заодно. Так что я, как видишь, показал свою  добрую  волю.  Теперь  твой
черед.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Твои планы. Не думаешь ли ты, что я дам тебе все, что ты желаешь, в
долг?
   - Не понимаю, объясни.
   - Да нечего объяснять. Ты просто должен действовать, как задумал -  в
точности, ничего не меняя, и этого достаточно. Короче, приведи их  сюда,
ко мне, об остальном я сам позабочусь.
   - Ты хочешь, чтобы я отдал тебе Фесса и Прокаженного? Чтобы  ты  убил
сначала их, а потом меня? Лучше уж мне  объединиться  с  ними  -  против
тебя. Как говорится, знакомый дьявол не так страшен.
   Шайтан долго не отвечал.
   - Дьявол? - наконец произнес он. - Не люблю  этого  слова.  Почему-то
оно мне не по душе. Не советую называть меня так, даже пусть  это  будут
не твои слова.
   - Как пожелаешь, - пожал плечами Шайтис, но не успел продолжить,  как
Шайтан прошипел:
   - Они просыпаются! Оба, и коротышка, и гигант. Будет  лучше,  если  я
удалюсь, чтобы не вызывать подозрений. Но не забудь - ты должен привести
их ко мне. Слишком многое зависит от этого.
   И он  исчез  из  мозга  Шайтиса.  Впрочем,  тут  же  появился  другой
собеседник:
   - Шайтис? - загрохотал Ференц, наполняя гулом эха  ледяной  шатер.  -
По-моему, ты проснулся. Ха Кто  плохо  спит,  у  того  совесть  нечиста.
Подумай об этом.
   И он оглушительно  захохотал.  Ледяные  своды  откликнулись  гулом  и
дождем  сосулек  самых  разных  размеров,   что   заставило   и   Аркиса
окончательно проснуться. Прокаженный, почесываясь, поднялся на ноги.
   - Что за шум? - возмутился он.
   - Пора вставать, - откликнулся Шайтис. - У нас мало  времени.  Съедим
то, что осталось, и двинемся. Тот, кого мы найдем в пещерах  вулкана,  и
будет нашей едой. И его припасы тоже.
   -  Хорошо  сказано,  Шайтис,  -  ответил  тот.  -  Но  сначала   надо
расправиться с кровавым зверем, который сторожит вход в пещеру.
   - Нас теперь трое, - напомнил Шайтис, - он не застанет нас  врасплох,
Фесс ведь знает, где его лежка. Мы постараемся обойти его.
   Ференц начал спускаться из грота вниз, грызя холодное мясо.
   - Чему быть, того не миновать, - сказал он. - Нельзя  жить  вечно,  -
как вы сами могли убедиться. Будь я проклят, если собираюсь помереть тут
от скуки или мерзнуть веками  во  льду,  дожидаясь,  когда  какая-нибудь
тварь докопается до меня.
   - Вот как? - Шайтис отгородил свои мысли от подслушивания.
   "Может быть, и не веками, но близко к тому, судя по Шайтану. Да, хотя
бы из-за этого стоит заключить союз с моим предком: открыть  секрет  его
долголетия. Это было бы совсем неплохо".
   Что же касается Аркиса и Ференца, все равно придется рано или  поздно
разбираться с ними, так зачем откладывать? Так что, может, и кстати, что
Шайтан сам хочет приложить к этому руку.
   Продолжая размышлять на эту  тему  (не  забывая,  впрочем,  тщательно
экранировать  свои  мысли,  тем  более  подобного  рода),  Шайтис   тоже
спустился вниз и присоединился к остальным у выхода из ледяного замка. И
вскоре трое вампиров шагали  по  заснеженным  просторам;  им  предстояло
долгое медленное восхождение по ледяному склону к темному пику  вулкана,
вздымающемуся еще на полторы тысячи футов. Он  ждал  их,  словно  хмурый
гигант, усевшийся на снежной вершине под звездным  пологом,  на  котором
плясало пламя северной зари.

***

   На  всем  пути  их  сопровождали  кожаны-альбиносы   Шайтана,   почти
неразличимые на фоне сверкающих снегов и льдов;  когда  одни  улетали  с
отчетом к своему хозяину, их тут же сменяли другие. Так что  Шайтан  был
полностью  осведомлен  о  продвижении  троих  путников  и  с  одобрением
отметил, что они выбрали превосходный маршрут - он приведет их  прямо  к
одной из ловушек. Да, они  попадут  в  засаду,  хотя  убивать  пленников
Шайтан не намеревался. Нет, для Фесса и Аркиса есть  лучшее  применение.
Это ведь  сильная  и  здоровая  плоть,  а  кроме  того,  в  них  имеется
вампирское начало. В Больше Пинеску оно  тоже  было...  Да,  он  получил
тогда огромное удовольствие! Конечно, Вольш со  всеми  своими  нарывами,
полипами и коростой был отвратительным уродом; но это - снаружи, а  там,
на полдюйма вглубь, была отличная плоть, сочное мясо - не  хуже,  чем  у
любого здоровяка.
   Кроме того, он ведь был  Вамфиром,  и  потому  в  нем  было  естество
вампира.  Ни  с  чем  не  сравнимое  наслаждение  -  разодрать   бледное
обескровленное  тело  Вольша  (его  принес  зверь-кровосос)  и   извлечь
личинку! (Вампир был живехонек, он оказался достаточно ловок и увернулся
от костяного рыла кровососа. Но от Шайтиса он не ушел.) А  потом  снести
ему голову  и  припасть  жадно  к  горлу,  выхлебать  сладострастно  всю
жидкость, выудив сначала трепещущее яйцо и убрав его про запас в  кувшин
- туда же последовали и протертые мозги Вольша. Нет изысканней лакомства
для любого Вамфира!
   Но и на этом с добычей не  было  покончено.  Вольш  был  вампиром,  и
потому его плоть, несущая метаморфическое начало, даже теперь не  совсем
умерла;  вытяжка  из  нее  годилась  для  экспериментов  по  выращиванию
гибридов - наподобие зверя-кровососа и  других  полезных  созданий.  Вот
почему обезглавленные, выпотрошенные и освежеванные, но все еще  "живые"
останки Вольша были убраны Шайтаном в кладовую, туда,  где  хранились  у
него подобные припасы.
   Само собой, гиганта Ференца и коротышку Аркиса ждет та же  участь,  и
их останки пойдут в дело - если план сработает. Ну а Шайтис... Шайтис  -
дело иное.
   Он унаследовал кровь - кровь Шайтана и всех Вамфири, какие когда-либо
существовали, и он был великолепен -  естественно,  по  меркам  Шайтана.
Великолепный, мощный, полный жизни. А ведь кровь - это и есть жизнь. Но,
думая обо всех этих вещах, Шайтан не выпускал свои мысли наружу, он умел
прятать их ничуть не хуже, чем его хитроумный потомок.
   Тем временем малютки-альбиносы  продолжали  информировать  Шайтана  о
продвижении  троих  путников;  те  слегка  отклонились  от   намеченного
маршрута, и нужно внести поправку. Но  для  этого  ему  придется  самому
вступить в контакт с Шайтисом, который к этому  времени  продвинулся  до
середины покрытого  оплавленной  лавой  западного  склона  вулкана.  Его
спутники отстали на расстояние окрика; впрочем,  их  мысли  были  заняты
только подъемом.
   Шайтан направил узкий мощный ментальный луч  на  Шайтиса;  установить
контакт теперь было немного легче.
   -  Милый  мой  потомок,  ты   слегка   отклонился.   Нужно   уточнить
направление, чтобы мы не разминулись.
   Шайтис встрепенулся, но тут же взял себя в руки. И все же Фесс  успел
что-то почувствовать.
   - В чем дело, Шайтис? - разнесся голос  Фесса  над  голым  обрывистым
склоном. - Тебя что-то встревожило ?
   - Нога соскользнула, - солгал Шайтис.  -  Тут,  если  упадешь,  долго
лететь. Я уже готов был начать превращение.
   Ференц оглянулся на пропасть и кивнул:
   - Да, мы слабеем. Когда-то я был мастер выращивать воздушные  шары  и
слетать на них с высоты, как здесь.  Теперь  такое  было  бы  трудновато
повторить. Нам надо идти осторожнее, смотреть под ноги.
   Предок ждал ответа, но Шайтис должен был соблюдать  осторожность.  Он
тщательно сформировал сообщение, уперся  ногой  в  какой-то  выступ  для
устойчивости и послал его.
   - Ты  же  сам  указал  мне  направление,  Шайтан.  Как  же  мы  могли
отклониться? И на каком основании я буду менять маршрут?  Мне  вовсе  не
улыбается, чтобы мне проткнули сердце и высосали всю кровь, как у Вольша
Пинеску.
   - Глупец!  -  прошипел  Шайтан  в  ответ.  -  Мне  казалось,  мы  уже
договорились с тобой! Если бы я планировал тебя убить, ты давно  был  бы
трупом. Мой щерь мог бы в любую минуту наброситься на вас  и  уничтожить
всех троих. Не уверен, что ты успел бы улететь, но если  и  так,  он  бы
попытался еще раз и все равно нашел бы тебя и покончил с  тобой.  Но  ты
мне нужен, мы оба нужны друг другу - я же тебе объяснял. Потому ты и жив
до сих пор. Что же касается тех двоих - мои! Я желаю получить их целыми!
Согласись, из Аркиса и Фесса получится отличная пара боевых зверей!
   Подобная наглость не  могла  не  быть  искренней  -  едва  ли  Шайтан
осмелился бы блефовать, не будучи  уверен  в  своем  превосходстве.  Это
смахивало на  ультиматум,  скорей  даже  угрозу:  решайся,  объединяйся,
наконец, со мной, а иначе - пеняй на себя!
   И Шайтис решился:
   - Ладно. Мы теперь вместе. Говори, что надо сделать.
   Шайтан без промедления стал объяснять.
   - Прокаженный отклоняется все дальше на восток, наискосок от тебя.  У
него на пути лежит лавовый натек, который ведет прямо в мое убежище. Там
нет никакой охраны,  и,  если  он  заметит  вход  в  пещеру,  это  может
доставить  мне  неприятности;  разумеется,  придется  быстро   принимать
решительные меры.
   - Ты говоришь, неохраняемый вход? Это с т