ни единого импульса. Сандра встретилась с
ним глазами, и взгляд ее при этом оставался абсолютно холодным.
   - Он обещал мне позвонить, - бесстрастно ответила она.
   - Дело в том, что мы предпочли бы, чтобы  вы  не  встречались  с  ним
сегодня, Сандра,  -  торопливо  вмешался  в  разговор  Кларк,  не  желая
допустить, чтобы  Уэллесли  вновь  привел  в  действие  тот  инструмент,
который он называл языком. - Потому что сегодня мы хотим сами  навестить
его и предпочитаем  избегать  каких  бы  то  ни  было  конфликтноопасных
ситуаций. Вы меня понимаете?
   Она ничего не понимала, но все же принесла им кофе и даже через  силу
улыбнулась Дарси. Он ей всегда нравился. И ей не доставляло удовольствия
видеть, что в присутствии босса он чувствует себя неуютно. Да, их босса,
хотя ему недолго осталось им оставаться. Во всяком случае,  она  на  это
надеялась, если, конечно, все пойдет именно так, как они рассчитывают.
   - Понимаю, - ответила она. - Что же все-таки происходит?
   - Вам не о чем беспокоиться, -  быстро  вставил  Уэллесли,  не  желая
дальше продолжать разговор на эту тему. -  Обычные  рутинные  дела,  но,
боюсь, весьма конфиденциальные.
   И в этот момент она неожиданно  испугалась..,  испугалась  за  Гарри.
Опять какие-то осложнения? Нечто такое, что может нарушить ее планы,  не
позволит осуществить намерения, направленные, как она  считала,  ему  во
благо? Она чуть было не проговорилась,  не  рассказала  им  о  последних
событиях, но вовремя сдержалась.  В  поведении  гостей  -  Уэллесли,  во
всяком случае, - что-то ее настораживало,  подсказывало,  что  не  время
сейчас говорить об  этом.  Так  или  иначе,  все  будет  отражено  в  ее
ежемесячном отчете вместе с заявлением с просьбой об отставке.
   Все трое в полном молчании допили кофе.
   - Ну вот и все, - поднимаясь,  произнес  Уэллесли.  -  Не  будем  вас
больше задерживать. - Он старался быть вежливым. Затем кивнул, одарил ее
кривой полуулыбкой и направился  к  двери.  Сандра  проводила  гостей  к
выходу, и уже в дверях Уэллесли добавил:
   -  В  общем,  э-э-э...,  если  он  действительно..,   вам   позвонит,
пожалуйста, откажитесь от встречи с ним. Договорились?
   Она хотела  было  соответствующим  образом  ему  ответить,  но  Кларк
успокаивающе  сжал  ее  руку  чуть  выше  локтя,  как  бы  говоря:   “Не
волнуйтесь, я тоже там буду. Все будет в порядке”.
   Но почему все-таки Дарси выглядит таким обеспокоенным и  озабоченным.
Она никогда еще не видела его в таком состоянии - нервы  его,  казалось,
были натянуты до предела...

Глава 7

Голос мертвых

   Подбросив Сандру до Боннирига, Гарри  на  обратном  пути  остановился
возле газетного киоска и купил пачку сигарет. Получив сдачу, он даже  не
стал ее пересчитывать - для него это не  имело  никакого  значения.  Его
могли каждый раз обдирать как липку, а он даже не заметил бы этого.
   Еще одно дело рук Гарри-младшего, лишившего его способности  считать.
Разве может он воспользоваться бесконечностью Мёбиуса теперь,  когда  не
мог сосчитать даже сдачу, покупая пачку  сигарет?  Если  бы  не  Сандра,
постоянно проверявшая его  счета,  он  и  в  этом  вопросе  оказался  бы
совершенно беспомощным. Чего стоят теперь его “врожденные математические
способности”? Формулы и вычисления Мёбиуса! Черт знает,  что  они  собой
представляют! Он не помнил даже, как они выглядят!
   "И все-таки, был ли это только сон?  -  размышлял  Гарри.  -  Неужели
всего лишь сон? Фантазия? Плод его воображения?” Он хорошо  помнил,  как
все было, но помнил так, как вспоминают сон  или  прочитанную  в  раннем
детстве книгу, смутно и отдаленно. Неужели он  действительно,  на  самом
деле все это делал? А если так, то хочет  ли  он  снова  все  повторить?
Сможет ли? Вновь беседовать с  мертвыми  и  проходить  сквозь  двери,  о
которых никто другой и понятия  не  имеет,  быстрее  мысли  стремительно
нестись по метафизическому пространству Мёбиуса...
   Хочет ли он? Быть может, и нет, но что же в таком случае останется? И
что такое будет  без  всего  этого  он  сам?  Ответ  прост:  Гарри  Киф,
несуществующий человек.
   Возвратившись домой, он снова вышел в сад, чтобы посмотреть на камни.

   КЕНЛ
   ТДЖР
   РО

   Никакого смысла он во  всем  этом  не  видел,  но  на  всякий  случай
постарался зафиксировать буквы в своей  памяти.  Потом  подкатил  тачку,
нагрузил ее и повез камни к стене, но там.., он остановился, нахмурился,
а потом отвез камни обратно на лужайку, где и оставил их лежать в тачке.
   Если.., если все же..,  кто-то  пытается  таким  образом  что-то  ему
сказать, не стоит мешать ему в этом.
   Гарри снова вернулся в дом, поднялся наверх, а  потом  по  еще  одной
лестнице - на чердак, о существовании которого никто, кроме его  самого,
не знал. Просторное пыльное помещение с полукруглым окном и свисавшей на
шнуре с одной из балок  лампочкой  без  абажура  было  сплошь  уставлено
книжными стеллажами и  служило  своего  рода  “святыней”,  “храмом”  его
навязчивой идеи, всепоглощающей страсти. Если, конечно, слова  “святыня”
и “храм” допустимо употреблять в данном случае. Здесь были  собраны  все
факты и вымыслы, все мифы и легенды, все “неопровержимые доказательства”
и “достоверные свидетельства”, все доводы “за” и “против”, подтверждения
и опровержения, все добытые Гарри за время его  исследований  материалы.
История существования, законы и сама природа... Вамфири...
   Конечно же, утверждать, что тебе  известна  природа  вампиров,  можно
разве лишь в шутку, ибо никто и  никогда  не  может  постичь  суть  этой
природы. Но если кто-либо и сумеет это сделать, то только Гарри Киф.
   Но сейчас он пришел сюда не затем, чтобы еще  раз  заглянуть  в  свои
книги или чуть глубже заглянуть в  давно  прошедшие  времена,  вспомнить
исчезнувшие земли и страны и существовавшие в них легенды. Нет,  ибо  он
был уверен, что не время сейчас  этим  заниматься  и  предпринимать  все
новые и новые, но по-прежнему тщетные попытки понять и постичь  прошлое.
Его сон, в котором красные нити перемежались  с  голубыми,  относился  к
настоящему, к современности. И коль скоро он  ничего  не  сумел  в  этой
жизни узнать, оставалось только верить снам.
   - Вамфири обладают силой и могуществом, отец. Что  это?  Эхо?  Шепот?
Поскребывание и возня мышей? Или.., воспоминание?
   - Сколько еще пройдет времени,  прежде  чем  они  выследят  и  отыщут
тебя?
   Нет, он здесь не за тем, чтобы читать книги.  Тактику  врага  следует
изучать до того, как он нападет. Слишком поздно делать это,  когда  враг
уже у самых дверей. Ну, на самом деле это  пока  еще  не  случилось.  Но
Гарри видел кое-что во сне, а снам своим он верил.
   Он снял со стены вполне современное оружие. Именно современное,  хотя
сама по себе конструкция его  не  изменилась  за  последние  шестнадцать
веков. Постелив  на  стол  газеты,  он  положил  оружие  и  приготовился
почистить его и смазать, заодно проверив, готово ли оно  к  работе.  Оно
может пригодиться ему, так же как  и  острый  серп,  полукруглое  лезвие
которого, острое словно бритва, тускло поблескивало в углу.
   Это было весьма странное оружие, если учесть, что предназначалось оно
для борьбы против силы, приносящей гораздо большее  разрушение  и  будто
чума или мор, уничтожающей людей.  Сила  эта  была  куда  страшнее,  чем
любого рода термоядерные игрушки. Но в данный момент  ничего  другого  в
распоряжении Гарри не было.
   Придется надеяться на это...

***

   День прошел без неожиданностей. Да и откуда  было  им  взяться?  Если
говорить о менталитете и личности Гарри Кифа, то ничего  не  происходило
уже много лет. Большую часть времени он проводил в размышлениях о  своем
нынешнем положении (в первую очередь о том, что он уже не некроскоп и не
имеет больше доступа в бесконечность Мёбиуса) и о том, каким образом  он
может  вернуть  свой  дар,  прежде  чем  тот  атрофируется  и   исчезнет
окончательно.
   Возможно, хотя с  учетом  своей  неспособности  к  вычислениям  Гарри
считал это маловероятным, что если ему удастся побеседовать с  Мёбиусом,
то Мёбиус сумеет стабилизировать и успокоить вихрь и коловращение в  его
голове. Но для начала следует найти возможность поговорить с ним, а  это
не так просто, практически недостижимо, ибо Мёбиус умер  более  ста  лет
назад,  а  Гарри  под  страхом  умственной  пытки  запрещено  общение  с
мертвыми.
   Да, он не может говорить с мертвыми,  но  мертвые,  вполне  возможно,
пытаются найти возможность связаться с ним. Он подозревал,  точнее  даже
не подозревал, а был уверен в том, что по-прежнему беседует  с  мертвыми
во сне, хотя ему и запрещено  помнить,  о  чем  они  разговаривали,  или
действовать, основываясь на полученных от мертвых сведениях.  Однако  он
знал, что ему были переданы предупреждения, хотя понятия не имел, о  чем
именно его предупреждали.
   Но одно он знал наверняка: внутри него, внутри  каждого  живущего  на
Земле человека, будь то мужчина, женщина или ребенок, существует голубая
нить жизни, идущая  из  прошлого  и  устремляющаяся  в  будущее.  И  ему
приснилось -  или  он  получил  предупреждение?  -  что  среди  великого
множества голубых нитей существуют и красные.
   Помимо этого постоянно  преследующего  ощущения  надвигающейся  беды,
чего-то ужасного, страшного, все остальное  было  поистине  неразрешимой
китайской головоломкой. Он не  видел  выхода  из  сложившейся  ситуации,
которая сама по себе была абстрактной  и  практически  необъяснимой.  Он
знал совершенно точно, что проблема существует, хотя не понимал,  в  чем
именно она заключается. Он пытался разрешить  неразрешимое,  досконально
изучил  эту  головоломку,  до  изнеможения  искал  выход  из  лабиринта,
безуспешно пытался найти расшифровку формулы,  не  имеющей,  как  и  все
математические концепции, выражения.
   Вечером, просто для того чтобы расслабиться,  он  смотрел  телевизор.
Поначалу он хотел было позвонить Сандре, но потом  передумал.  Он  знал,
что у нее тоже было что-то на уме, но  считал,  что  не  имеет  никакого
права втягивать ее в.., во что бы то ни было. Никакого права...
   Вечер сменился ночью Гарри задремал, сидя в кресле.  Установленная  в
саду спутниковая антенна  передала  сигналы  на  экран  телевизора.  Его
разбудили аплодисменты, он открыл глаза  и  увидел  на  экране  ведущего
какого-то американского ток-шоу, беседующего с толстушкой, обладавшей на
удивление  добрыми,  трогательно-красивыми   глазами.   Шоу   называлось
“Интересные люди”, и Гарри уже видел его  раньше.  Как  правило,  ничего
интересного в нем не было, но на  этот  раз  Гарри  вдруг  уловил  слово
“экстрасенсорный”, выпрямился и стал прислушиваться внимательнее. Вполне
естественно,  что  его  чрезвычайно   привлекало   все,   что   касалось
экстрасенсорики.
   - Итак.., давайте во всем разберемся до конца, - обращался к  женщине
тощий как скелет ведущий. - Вы оглохли, когда  вам  было  всего  полтора
года, и потому никогда так и не научились говорить. Так?
   -  Все  правильно,  -  ответила  женщина.  -  Но  у   меня   поистине
удивительная память, а до того момента, когда я  потеряла  слух,  я,  по
всей вероятности, слышала великое множество разговоров. Но как бы то  ни
было, моя собственная речь  не  развилась,  и  я  оставалась  не  только
глухой, но и немой. Три года назад  я  вышла  замуж.  Мой  муж  работает
оператором на студии звукозаписи.  Однажды  он  взял  меня  с  собой  на
работу.  Наблюдая  за  его  работой,  я  вдруг  обратила   внимание   на
взаимосвязь между звуками музыки, которую он записывал, и колебательными
движениями стрелок на его аппаратуре.
   - То есть вы внезапно ощутили природу звуков. Я правильно вас понял?
   - Совершенно верно, - улыбнулась толстушка и продолжила:
   - Так вот, я, конечно, изучила язык жестов -  я  называю  его  “речью
немых”; к тому же  я,  безусловно,  знала,  что  некоторые  глухие  люди
великолепно могут вести нормальные  разговоры  -  их  я  называю  “речью
глухих”. Но я сама никогда даже  не  пыталась  говорить,  ибо  не  имела
понятия о том, что такое звук. Моя глухота  была  полной  и  абсолютной.
Звуки для меня просто не существовали,  разве  что  где-то  глубоко,  на
периферии памяти.
   - И тогда вы обратились к гипнотизеру?
   - Именно так я и сделала. Ситуация оказалась не из легких, но он  был
со мной очень терпелив. Наверное, мы бы никогда не добились успеха, если
бы он не знал языка глухонемых. В  общем,  он  меня  загипнотизировал  и
заставил вспомнить все разговоры, когда-то слышанные мной в  детстве.  А
когда я очнулась от гипноза...
   - Вы могли говорить?
   - Да, так же точно, как говорю сейчас.
   - Это  просто  невероятно!  Вы  же  говорите  совершенно  чисто,  без
малейшего акцента! Миссис Зджиниски, вы рассказали поистине удивительную
историю  и  вы,  несомненно,  самый  интересный  человек  из  всех,  кто
когда-либо участвовал в нашем шоу!
   Объектив камеры замер на худом  улыбающемся  лице  ведущего,  который
усиленно,  едва  ли  не  исступленно,  кивал  головой  в   подтверждение
сказанных им в заключение слов...
   - А теперь перейдем к...
   В этот момент Гарри подскочил к  телевизору  и  выключил  его.  Экран
дернулся и потух, и  в  комнате  стало  совсем  темно.  Была  уже  почти
полночь, в доме становилось прохладно, поскольку таймер отключил систему
отопления. Обычно в это время Гарри уже лежал в постели...
   ...А может быть, ему следовало сейчас посмотреть еще одно интервью  с
кем-либо из чрезвычайно интересных людей... Он не  помнил,  чтобы  вновь
включал телевизор, но на экране вдруг возникла картинка, и  он  оказался
по ту сторону экрана и обнаружил там Джека Гаррулоса, или  как  там  его
звали, летающего в пространстве Мёбиуса.
   - Добро пожаловать в наше шоу, Гарри, - обратился к нему Джек.  -  Мы
абсолютно уверены в том, что беседа с вами будет удивительно интересной!
Знаете, мне очень нравится здесь. Как вы сказали, это называется? - И он
протянул Гарри микрофон, предлагая ему ответить.
   - Это пространство Мёбиуса, Джек, - сказал Гарри. - И мне не  следует
здесь находиться.
   - Да что вы говорите?  Но  в  нашем  шоу  возможно  все,  Гарри.  Вам
предоставлено лучшее время, Гарри, так что не стесняйтесь!
   - Время? - переспросил Гарри. - Но  все  времена  хороши,  Джек.  Вас
интересует время? Что ж,  в  таком  случае  взгляните  сюда.  -  И  взяв
Гаррулоса за локоть, Гарри провел его сквозь дверь, открытую в будущее.
   - Боже, как интер-р-ресно! - воскликнул Джек, когда  они  бок  о  бок
очутились в будущем и направились к слабо  мерцавшему  голубому  сиянию,
бывшему не чем иным, как будущим развитием  человечества,  преодолевшего
три земных измерения пространственно-временной вселенной. - А что это за
голубые нити, Гарри ?
   - Человеческие линии жизни, - объяснил Гарри. - Видите, вон там?  Эта
линия  в  данный  момент  лишь  зарождается.  Смотрите,   какая   яркая,
ослепительная вспышка! Этот новорожденный проживет очень и очень  долгую
жизнь. А вот та линия постепенно тускнеет и вот-вот  потухнет.  -  Гарри
уважительно понизил голос. - Этот старый человек скоро умрет.
   -  Нет,  это..,  это  просто..,  невероятно!   -   потрясение   и   с
благоговением произнес Джек Гаррулос. - Но вам, безусловно, все об  этом
известно, Гарри, не так ли? Я хочу сказать -  известно  все  о  жизни  и
смерти и обо всем таком прочем... Ведь, в конце концов, разве вы не тот,
кого они называют Вопрошателем мертвых?
   - Да, некроскопом, - кивнул головой Гарри. - По  крайней  мере  я  им
был.
   - Ну и как вам нравится  подобный  талант,  друзья  мои?  -  Гаррулос
сверкнул белоснежными, похожими на клавиши рояля, зубами. - Гарри Киф  -
человек,  обладающий  способностью   беседовать   с   мертвыми.   И   он
единственный, с кем они вообще желают разговаривать, причем делают это с
удовольствием. Знаете, они, можно сказать, любят его! Итак, -  он  снова
повернулся к Гарри, - как вы можете назвать такие  разговоры,  Гарри?  Я
имею в виду ваши беседы  с  обитателями  мира  мертвых.  Вот,  например,
недавно здесь мы разговаривали с миссис Зджиниски, и она рассказала  нам
о “речи немых” и “речи глухих”, а...
   - Речи мертвых, - быстро перебил его Гарри.
   - Речи мертвых? Надо же! Да что вы говорите? Да-а-а.., если бы вы  не
были одним из самых  интерес...  -  он  вдруг  замолчал  и  неприязненно
посмотрел украдкой куда-то через плечо Гарри.
   - Что? - спросил Гарри.
   - Еще один, последний вопрос, сынок,  -  настойчиво  начал  Гаррулос,
прищуренными глазами пристально глядя на что-то, чего  Гарри  видеть  не
мог. - Вот вы говорили нам о голубых линиях жизни.., но что же  в  таком
случае означают красные линии?
   Гарри резко обернулся, глаза его широко раскрылись,  и  он  с  ужасом
увидел красную линию, которая изогнулась по направлению к нему.
   - Вампир! - громко воскликнул он и, вскочив с кресла, бросился прочь,
в темноту комнаты. И тут в проеме двери, ведущей в остальную часть дома,
он увидел силуэт, который мог  принадлежать  только  одному  существу  -
тому, которое, как он твердо знал, пришло за ним.
   Рядом с креслом стоял  маленький  столик,  который  Гарри  опрокинул,
вскакивая. Он пошарил руками в темноте  и  нащупал  упавшую  со  столика
лампу и оружие, над которым  он  старательно  трудился  днем.  Оно  было
заряжено. Гарри включил лампу и, присев на корточки за  креслом,  поднял
тускло светящийся металлическим блеском арбалет. И тут он убедился,  что
его самые страшные кошмары превратились в реальность, а жуткое  существо
ступило в комнату.
   В  том,  что   это   за   существо,   сомневаться   не   приходилось:
синевато-серый цвет тела,  разинутая  пасть  со  всем  ее  специфическим
содержимым, заостренные  уши,  плащ  с  высоким  воротником  -  все  это
придавало существу весьма угрожающий вид.  Это  был  вампир,  но  такой,
каким его рисуют в комиксах.  Но  даже  осознав,  что  это  существо  не
настоящее (а уж кому, как не ему, в  этом  разбираться),  Гарри  тем  не
менее крепче прижал палец к спусковому крючку.
   Он сделал это непроизвольно. Его тело, натренированное практически до
совершенства, реагировало на ситуацию именно так, как  он  приучил  его,
изо дня в день воображая себе нечто подобное. И несмотря на  то  что  он
мгновенно очнулся и осознал, что находящееся в комнате  существо  -  это
обман зрения, адреналин у него в крови резко  повысился,  сердце  билось
так   сильно,   что,   казалось,   вот-вот   выскочит   из   груди,    а
пятнадцатидюймовая стрела из твердого дерева уже  находилась  в  полете!
Лишь буквально в последнюю долю секунды, перед  тем  как  нажать  курок,
Гарри постарался избежать несчастья и направить стрелу в потолок.  Но  и
этого оказалось достаточно, хотя и с трудом.
   Увидев арбалет в руках у Гарри, Уэллесли в ужасе втянул в себя воздух
и попытался отступить назад. Стрела  пролетела  на  волос  от  его  уха,
пронзила высокий воротник его карнавального плаща и воткнулась глубоко в
стену, буквально пригвоздив к ней Уэллесли.
   - Господи Иисусе! - взревел  он,  выплевывая  пластмассовые  зубы.  -
Идиот! Вы что, не видите, что это я! -  Однако  вопль  его  обращен  был
скорее не  к  Гарри  Кифу,  а  предназначался  для  ушей  Дарси  Кларка,
оставшегося позади, где-то в темном доме.  Еще  не  затих  его  крик,  а
правая рука Уэллесли уже сжимала в кармане  9-миллиметровый  “Браунинг”.
Это был прекрасный шанс. Гарри Киф напал на него, а именно на это  он  и
рассчитывал. Все можно будет представить как необходимую самооборону.
   Гарри тем временем натянул тетиву, выдернул укрепленную под рукояткой
запасную стрелу и вставил ее на место Как будто в  замедленном  действии
он увидел, как напряглась готовая к выстрелу рука Уэллесли,  но  не  мог
поверить, что этот человек в него  выстрелит  Зачем?  Почему?  Возможно,
Уэллесли боится, что он снова применит арбалет? Да,  судя  по  всему,  в
э