же на ходу он успел краем  глаза
увидеть слабое движение на поверхности и  ощутить,  что  вампир  под  землей
зашевелился. Да, Тибор  Ференци  обрел  способность  двигаться  -  некромант
почувствовал, что под его ногами тот  потянулся,  почти  что  услышал  хруст
застывших мускулов и скрип старых  костей,  в  то  время  как  тело  старого
дьявола наполнялось кровью и приобретало прежнюю гибкость. А потом...
   Тело  овцы  стало  погружаться  в   пропитанную   кровью   почву.   Такое
впечатление, сама земля, разверзнув рот, всасывает ее в  себя.  Под  мертвым
животным Драгошани уловил какое-то движение, но  не  успел  определить,  что
именно это было. Продолжая пятиться, он  ударился  спиной  о  ствол  дерева,
быстро обогнул его и бросился прочь, подальше от того,  что  происходило  за
его спиной, не переставая, однако, оглядываться на тело овцы.
   Животное, покрытое густой шерстью, было довольно большим  и  тяжелым,  но
Драгошани видел, что оно очень быстро уменьшилось  в  размерах,  а  потом  и
совсем исчезло - словно растворилось. Некромант попытался мысленно связаться
с Тибором, но,  ощутив  исходящую  от  вампира  поистине  звериную  страсть,
мгновенно ретировался.
   Едва животное было полностью поглощено землей, как почва начала дымиться.
Холодный туман поднимался от нее, густел на глазах и  окутывал  все  вокруг,
скрывая от глаз происходящее.  Словно  земля  потела  или  кто-то,  лежавший
внутри ее, глубоко и жадно дышал, как после долгого перерыва.
   Все, хватит! Драгошани подбежал к Бату. Приложив палец к  губам,  он  дал
ему знак следовать за собой, и они помчались вниз по склону  вдоль  заросшей
просеки к машине.

***

   Чуть раньше в этот же день в  семистах  милях  от  крестообразных  холмов
Гарри Киф стоял перед  надгробным  камнем,  на  котором  было  высечено  имя
Августа Фердинанда М„биуса и низке даты  -  "родился  в  1790  г.,  умер  26
сентября 1868 г.". Гарри думал о том, что это  был  черный  день  для  науки
чисел, поистине  черный  день.  Точнее,  для  топологии  и  астрономии.  Он,
конечно, имел в виду тот день, когда умер М„биус.
   Некоторое время назад здесь были студенты - по большей части из Восточной
Германии, но, как и студенты во всем мире, длинноволосые, одетые в  какие-то
невообразимые наряды. Тем не менее вели они себя очень  почтительно,  как  и
подобало в таком месте. В присутствии этого человека  Гарри  тоже  испытывал
почтение, почти благоговейный трепет. Он  ждал,  когда  останется  у  могилы
один. К тому же ему необходимо было подумать, каким образом лучше обратиться
к М„биусу, ибо здесь лежал не обыкновенный человек, но мыслитель,  открывший
множество верных путей развития науки.
   В конце концов Гарри решил напрямую связаться с ним. Он  сел  и  направил
свои мысли к мыслям лежавшего под землей покойника. Его охватило  обычное  в
таких  случаях  спокойствие,  взгляд  застыл  и  остекленел;   несмотря   на
окружающий холод, на лбу выступили капельки пота. И постепенно к нему пришло
сознание того, что М„биус (точнее то, что от него осталось) находится здесь.
И что - мозг его по-прежнему работает.
   В  голове  Гарри,  словно  импульсы,   посылаемые   мощным   компьютером,
проносились формулы,  таблицы,  колонки  цифр,  астрономические  расстояния,
фигуры неевклидовой геометрии. Но..,  неужели  все  это  умещается  в  одном
мозге? Какой разум мог обладать всеми этими знаниями одновременно? И тут  до
Гарри дошло, что М„биус работал, перелистывая в уме страницы памяти, знаний,
пытаясь связать воедино фрагменты задачи,  чересчур  сложной  для  понимания
Гарри Кифа, как, впрочем, и любого другого живущего на земле  человека.  Все
это хорошо, но таким образом он может размышлять не один  день.  А  у  Гарри
времени не было.
   - Сэр! Прошу прощения, сэр! Мое имя - Гарри Киф. Я проделал большой путь,
чтобы встретиться с вами.
   Фантасмагорический поток цифр и  формул  немедленно  прекратился,  словно
кто-то выключил компьютер.
   - А? Что? Кто?
   - Гарри Киф, сэр. Я англичанин. Последовала недолгая пауза, затем  резкий
голос отрывисто произнес:
   - Англичанин? Да по мне хоть араб!  Вы  мне  мешаете!  В  чем  дело?  Что
происходит? Я совершенно не привык к подобным вещам!
   -  Я  некроскоп,  -  как  мог,  попытался  объяснить  Гарри.  -  Я   могу
разговаривать с мертвыми.
   - С мертвыми? Разговаривать с мертвыми? Гм-м-м. Я думал об  этом,  да,  и
давно пришел к заключению, что действительно умер.  Так  что  вы,  очевидно,
говорите правду. Да, все мы смертны! Однако смерть имеет свои  преимущества.
Во-первых, уединение! Так я, же всяком случае, думал до сих пор.  Некроскоп,
говорите? Это новая наука?
   Гарри невольно улыбнулся.
   - Думаю, можно это назвать и так. Только, насколько мне  известно,  я  ее
единственный представитель и последователь.  Спиритуализм  -  это  несколько
иное.
   - Я бы сказал, совершенно не то. Спиритуалисты  -  это  в  лучшем  случае
шайка мошенников. Так чем я могу вам помочь, Гарри Киф? Я уверен, у вас были
веские  причины,  для  того  чтобы  побеспокоить  меня.  Думаю,  благородные
причины, не так ли?
   - Вы совершенно правы. Дело в том, что я выслеживаю злодея, убийцу  моего
друга. Я знаю, кто он, но не знаю, каким образом могу  предать  его  в  руки
правосудия. У меня есть лишь идея, ключ к тому, как мне это устроить. И  вот
здесь мне необходима ваша помощь.
   - Выслеживаете убийцу? Обладая таким талантом, как ваш,  тратить  его  на
поиски убийц?  Мальчик  мой,  вам  следовало  бы  побеседовать  с  Евклидом,
Аристотелем, Пифагором! Нет, с последним не нужно.  Вы  от  него  ничего  не
узнаете. Ни от него, ни от его чертова Пифагорийского  братства!  Удивляюсь,
как это он сумел додуматься до  доказательства  своей  теоремы!  Так  в  чем
состоит ваша идея?
   Гарри мысленно передал ему изображение ленты М„биуса.
   - Вот она, - сказал он. - Именно так связано мое будущее с будущим  того,
кого я преследую. Его собеседник заинтересовался.
   - Топология во временном измерении? Это вызывает множество самых разных и
интересных вопросов.  Вы  говорите  о  предполагаемом  или  вполне  реальном
будущем? А  вы  уже  разговаривали  с  Гауссом?  Он  знаток  вероятностей  и
топологии, с ними связанной. Гаусс был большим ученым, когда я только учился
- хотя студентом я был блестящим!
   - Речь идет о реальном - о нашем реальном будущем, - ответил Гарри.
   - В таком случае следует предположить, что вам  уже  известно  кое-что  о
будущих событиях. Неужели дар предвидения - это еще один из ваших  талантов?
- В голосе М„биуса послышался легкий сарказм.
   - Нет, но у меня есть друзья, которые иногда  видят  фрагменты  будущего,
так же как я...
   - Ерунда! - прервал его М„биус. - Сущая чепуха! Зольнеризм!
   - ..Умею беседовать с мертвыми, - все же закончил Гарри.
   Минуту или две длилось молчание. Затем голос М„биуса зазвучал снова:
   - Возможно, я глупец.., но, мне кажется, я вам  верю.  Во  всяком  случае
тому, что вы сами верите в то, что говорите, а также в то, что вас  ввели  в
заблуждение. Но, клянусь, я не понимаю,  каким  образом  моя  вера  способна
помочь вам в ваших поисках.
   - Я тоже, - удрученно ответил Гарри. -  Разве  что...  Как  насчет  ленты
М„биуса? В данный момент это единственное, на что я могу опереться. Не могли
бы вы объяснить мне  свое  изобретение?  В  конце  концов  никто  не  сможет
рассказать об этой ленте больше, чем вы.
   - Нет! - Гарри почувствовал, как М„биус отрицательно покачал  головой.  -
Под ней просто поставили мое имя. Изобрел? Это просто смешно! Я  обратил  на
нее внимание, вот и все. А что касается объяснения..,  раньше  объяснить  ее
было очень легко. Но теперь...
   Гарри молча ждал.
   - Какой сейчас год?
   Такая резкая перемена темы разговора озадачила Гарри.
   - Тысяча девятьсот семьдесят седьмой, - ответил он.
   - Неужели? - В голосе послышалось неподдельное удивление.  -  Прошло  так
много времени? Что ж, вы и сами видите, Гарри, что я лежу  здесь  более  ста
лет. Но не думайте, что эти годы я бездействовал. Это  не  так!  Цифры,  мой
мальчик, позволяют решить все загадки  Вселенной,  Космоса.  Выявить  формы,
качества и свойства  пространства  -  такие  свойства,  о  которых  даже  не
подозревают в мире живых. А мне не нужно ничего  воображать,  потому  что  я
знаю! Но объяснить? Вы математик, Гарри?
   - Я немного разбираюсь в математике.
   - А в астрономии?
   Гарри отрицательно покачал головой.
   - А что вам известно о науке? О Науке с большой буквы? Что  вы  знаете  о
физических, материальных и других предполагаемых свойствах Вселенной?
   Гарри снова покачал головой.
   - Вот это, например, вам понятно? - перед мысленным взором Гарри пронесся
поток формул, уравнений, вычислений, каждое последующее сложнее предыдущего.
Некоторые из них были  знакомы  Гарри  по  разговорам  с  Джеймсом  Гордоном
Ханнантом, о значении других он догадывался интуитивно, но большинство  было
ему совершенно неведомо.
   - Все это.., чересчур сложно для меня, - наконец сказал он.
   - Гм-м-м! - невидимый собеседник медленно кивнул головой.  -  Но,  как  я
убедился, вы.., обладаете интуицией, и весьма развитой,  по-моему.  Полагаю,
мне удастся научить вас кое-чему, Гарри.
   - Научить меня? Математике? Тому, над чем вы работали в течение столетия,
прошедшего  после  вашей  смерти?  Кто  из  нас  двоих  несет  чепуху?   Мне
потребуется на  это  не  меньше  времени,  чем  вам!  А  кстати,  что  такое
зольнеризм?
   - Дж. К. Ф. Зольнер был математиком и астрономом. Он пережил меня. К тому
же он был  чудаком  и  спиритуалистом.  Числа  для  него  были  своего  рода
"волшебством". Неужели я назвал  вас  зольнеристом?  Непростительно  с  моей
стороны! Но вы должны извинить меня! В конце концов  он  не  так  уж  сильно
ошибался. У него был не правильный подход к топологии, вот и все! Он пытался
применить законы и  принципы  нематериальной  -  ментальной  -  Вселенной  к
материальному миру. А это невозможно. Связь пространства и  времени  так  же
постоянна и непоколебима, как число "Пи".
   - В этой области нет места метафизике, - сказал Гарри, уверившийся в том,
что его приход сюда не принесет пользы.
   - Абсолютно верно, - согласился с ним М„биус.
   - Телепатия?
   - Чепуха!
   - А как же тогда можно назвать то, что происходит сейчас? Каким образом я
разговариваю с вами? М„биус слегка растерялся, потом сказал:
   - Некроскопия. Во всяком случае это вы мне сказали.
   - А провидческий дар? Или способность мысленно видеть то, что  происходит
на большом расстоянии? Это тоже чушь?
   - В материальном мире такое невозможно. Вы повторяете ошибки Зольнера.
   - Но я точно знаю, что такие явления происходят, - возразил  Гарри.  -  Я
знаю людей, которые обладают такими способностями. Для  них  это  не  всегда
легко, не все их прогнозы сбываются, но тем не менее они  часто  оказываются
правы. Это новая наука, основанная на интуитивном мышлении.
   Помолчав, М„биус ответил:
   - Что ж, в таком случае я вновь вынужден поверить  вам  на  слово.  Какой
смысл вам  меня  обманывать?  Человеческие  знания  расширяются  с  течением
времени. В конце концов, и я сам  обладаю  такими  способностями.  Но  я  не
принадлежу материальному миру. Больше не принадлежу...
   У Гарри голова пошла кругом.
   - Вы? Вы хотите сказать, что способны  видеть  события,  происходящие  на
расстоянии?
   - Да, я вижу их, - ответил М„биус, - но отнюдь не в волшебном  кристалле.
И не на расстоянии. Расстояние - понятие относительное. Я просто отправляюсь
туда, где, по моему мнению, должны  произойти  события,  свидетелем  которых
хочу стать.
   - Но.., куда вы отправляетесь? Каким образом?
   - Каким образом - мне объяснить сложно, - сказал М„биус. - А вот  куда  -
намного  проще.  Гарри,  при  жизни  я  был  не  только  математиком,  но  и
астрономом. После смерти, естественно,  возможности  заниматься  математикой
стали весьма ограниченными. Но астрономия  существовала  внутри  меня,  была
моей частью, не отпускала меня. А тот, кто умеет ждать, всегда дождется.  Со
временем я стал чувствовать сияние звезд не только ночью, но и днем. Я узнал
их вес - массу, если хотите, - расстояние до них и  расстояние  между  ними.
Вскоре мне стало известно гораздо больше, чем я знал когда-либо при жизни. И
тогда я решил отправиться к звездам и увидеть их собственными глазами. Когда
вы появились, я как раз  вычислял  величину  новой  звезды,  которая  вскоре
должна появиться в созвездии Андромеды. И я намереваюсь быть там, когда  это
произойдет. А почему бы и нет? Я бестелесен. На  меня  больше  не  оказывают
воздействия законы материального мира.
   - Но вы только что отрицали  существование  метафизики,  -  запротестовал
Гарри. - А теперь утверждаете, что  способны  в  воображении  перенестись  к
звездам, точнее телепортироваться!
   - Телепортироваться? Нет-нет!  Материальная  часть  в  данном  случае  не
движется! Я уже сказал вам, Гарри, что физически я не  существую.  Возможно,
так называемая "метафизическая вселенная" действительно имеет место быть, но
реальное и нереальное не могут накладываться друг на друга.
   - Во всяком случае, вы считали так до встречи со мной, - сказал Гарри,  и
вдруг его широко открытые глаза раскрылись еще шире,  а  в  голосе  зазвучал
благоговейный страх, вызванный тем, что  в  голове  Гарри  внезапно  засияла
яркая звезда, гораздо более яркая, чем мог себе представить М„биус.
   - Что? Что это?
   - Так вы утверждаете, - в голосе Гарри появились нотки безжалостности,  -
что между материальным и метафизическим не  может  быть  никакой  связи?  Вы
убеждены в этом?
   - Абсолютно!
   - И тем не менее я  существо  материальное,  а  вы  нет,  но  мы  все  же
встретились!
   Он почувствовал, что собеседник едва не задохнулся от удивления:
   -   Поразительно!   Я,   кажется,   упустил   очевидное!   Гарри    решил
воспользоваться обретенным преимуществом:
   - Вы используете свою ленту для путешествия к звездам, не так ли?
   - Ленту? Да, я пользуюсь одной из ее форм, но...
   - И вы еще называете меня зольнеристом? На  минуту  М„биус  лишился  дара
речи. Потом все же произнес:
   - Похоже, мои доводы.., не годятся!
   - Вы и в самом деле способны к телепортации, но  телепортации  мысленной.
Ваш талант состоит в том, что вы видите все как наяву. Вы и прежде  обладали
этим даром - вы могли видеть то, что оставалось невидимым для других. И ваша
лента - прекрасное тому свидетельство. Сам по себе  ваш  дар  ясновидения  -
чудесное оружие. Но я хотел бы несколько усложнить задачу. Я хочу, чтобы  вы
внедрили меня -  именно  внедрили!  -  мое  физическое  я  в  метафизическую
вселенную.
   - Пожалуйста,  Гарри,  не  торопитесь,  -  запротестовал  М„биус.  -  Мне
необходимо...
   - Сэр, вы предложили заняться моим обучением, - Гарри  не  мог  позволить
себе отступать. - Что ж, я согласен. Но в таком случае  научите  меня  тому,
что мне действительно нужно. А с  остальным  я  справлюсь  с  помощью  своей
интуиции. Мой мозг сейчас похож на черную школьную доску, а у  вас  в  руках
мел. Поэтому - вперед! Начинайте мое обучение... Покажите мне, как двигаться
по ленте М„биуса!
   И снова наступила ночь. С очередной овцой на спине  Драгошани  поднимался
вверх по склону крестообразного хребта. В этот  раз  ему  пришлось  оглушить
овцу большим камнем. День выдался  очень  напряженным,  но  его  результаты,
несомненно, принесут пользу. Макс Бату получил возможность еще раз  испытать
страшную силу черного глаза, на этот раз  на  некоем  Ладиславе  Гирешци,  в
результате чего старика вскоре найдут  в  уединенном  доме  и,  естественно,
придут к заключению, что он скончался от сердечного приступа.
   На этом, однако, работа Макса не закончилась. Около часа назад  Драгошани
отправил его выполнять еще одно,  не  менее  важное  поручение.  Вот  почему
некромант в одиночку приблизился  к  могиле  вампира  и  мысленно,  стараясь
проникнуть сквозь окружающий мрак и толщу земли, обратился к Тибору:
   - Тибор, ты спишь? Я здесь, как и договорились. Звезды ярко светят,  ночь
холодна, луна поднимается из-за холмов. Настал наш с тобой час, Тибор.
   "А-а-а-а-х... - через минуту послышался ответ. - Дра-гоша-а-а-ани?  Сплю?
Возможно. Но я спал великим сном, Драгошани! Сном бессмертных! И мне  снился
великий сон - о завоеваниях и империи. И о том, что в один  прекрасный  день
моя постель будет такой же мягкой, как грудь  женщины,  а  старые  кости  не
такими согбенными под  тяжестью  времени,  но  легкими  и  сильными,  как  у
молодого человека, спешащего на свидание к любимой. Великий сон.., да.., но,
к сожалению, всего лишь сон..."
   В его голосе Драгошани ощутил какую-то подавленность.
   - Что-то случилось? - спросил он обеспокоенно, волнуясь за  успех  своего
плана.
   "Наоборот! Все идет хорошо, сынок, только, боюсь,  нам  потребуется  чуть
больше времени, чем я предполагал поначалу. Подарок, который ты принес вчера
вечером, прибавил мне сил и даже, как мне кажется, частично одел плотью  мои
старые кости. Но земля по-прежнему тяжела, а мои мышцы и сухожилия застыли и
затвердели от содержащихся в ней солей... - И вдруг он несколько оживился:
   - Ты выполнил свое обещание, Драгошани? Принес мне еще один подарочек?  Я
надеюсь, он не слишком уж  маленький?  Что-нибудь  подобное  моей  последней
трапезе?"
   Вместо  ответа  некромант  подошел  к  краю  ,круга  и  сбросил  с  плеча
бесчувственное тело овцы, бесформенной кучей свалившееся к ногам.
   - Я ничего не забыл, старый дракон. А теперь  продолжай  и  объясни  мне,
почему нам потребуется больше времени. Что ты имеешь в виду?
   Драгошани действительно испытывал досаду, так как весь план был  построен
на том, что он откопает вампира именно этой ночью.
   "Разве ты сам не понимаешь, Драгошани? - раздался в ответ голос Тибора. -
Когда я был воином, многие из моих последователей, из тех,  кто  служил  под
моим началом, бывали настолько тяжело ранены в битвах,  что  вынуждены  были
оставаться в своих постелях. Некоторые поправлялись быстро. Но те, кто лежал
по многу месяцев, теряли  силы  и  испытывали  страшные  боли  и  муки.  Так
представь себе, что происходит  со  мной  после  пятивековой  неподвижности!
Но..,  поживем-увидим.  Сейчас,  разговаривая  с  тобой,  я  чувствую,   как
прибывают мои силы и растет готовность подняться... Так что, возможно,  если
я несколько их освежу..."
   Драгошани неохотно кивнул в знак согласия и, вытащив из ножен  блестящее,
остро отточенное лезвие, сделал шаг в сторону овцы.
   "Подожди! - остановил его вампир.  -  Как  ты  догадываешься,  Драгошани,
сейчас наступит момент, очень важный для нас обоих. Великий момент!  Мне  бы
хотелось, чтобы мы отнеслись к нему с должным уважением".
   Некромант, нахмурившись, склонил голову набок:
   - Что ты имеешь в виду?
   "Думаю, ты согласишься со мной, сынок, до сих пор я  не  требовал  особых
церемоний. Я не жаловался, когда ты  швырял  мне  пищу  так,  словно  я  был
грязной свиньей.
   Но я хочу, чтобы ты знал, Драгошани, в былые времена я ужинал за  красиво
сервированным столом. Я обедал при дворах принцев.., да..,  и  буду  обедать
снова, а ты при этом будешь сидеть по правую руку от меня. Так неужели я  не
достоин того, чтобы со мной обращались несколько более уважительно?  Неужели
мне придется помнить лишь о том, как ты швырял мне пищу,  словно  объедки  в
свиное корыто?"
   - А не слишком ли поздно для изысков  и  церемоний,  Тибор?  -  Драгошани
никак не мог понять, куда клонит вампир. - Чего именно ты  от  меня  хочешь?
Тибор немедленно уловил его опасение. "Как? Ты по-прежнему мне не доверяешь?
Что ж, полагаю, у тебя есть на то причины. Выбор был за мной.  Но  послушай,
разве мы не договорились, что, оказавшись  на  свободе,  рядом  с  тобой,  я
немедленно избавлю твое тело от своего семени? В  тот  момент  ты  полностью
окажешься в моих