му  легко  мог
перемещаться в пространстве на самые далекие расстояния, но он,  Гарри  Киф,
был человеком из плоти и  крови  и  обладал  тремя  измерениями.  Даже  если
представить,  что  он  вдруг  найдет  способ   телепортирования   из   одной
гипотетической точки  в  другую,  из  некого  А  в  некое  В,  физически  не
преодолевая расстояние между ними, что тогда? Куда ему  телепортироваться  и
как узнать, где именно он находится в тот  или  иной  момент?  Это  было  бы
равносильно тому, чтобы в доказательство  существования  земного  притяжения
броситься вниз со скалы!
   Много дней он размышлял над этой проблемой, забыв обо всем остальном.  Он
ел, пил, спал - словом, делал лишь то, что было необходимо  для  поддержания
жизни, но не более. И все же  проблема  по-прежнему  оставалась  нерешенной,
пространство  и  время  отказывались  принимать  нужные   формы,   уравнения
представляли собой  неразрешимые  и  непостижимые  констатации,  заполняющие
замусоленные страницы его памяти и мышления. Сама по себе  идея  физического
проникновения в рамки метафизического была великолепной, но как воплотить ее
в жизнь?
   - Вам необходим толчок, Гарри, - устало проговорил  М„биус,  наверное,  в
пятидесятый, если не более, раз возникая в мыслях Кифа. - Я думаю,  это  для
вас единственный выход. В конце концов необходимость - мать изобретений.  Вы
знаете, что именно вам нужно, - и вы обладаете  интуитивной  способностью  и
навыками для достижения своей цели, - но у вас пока нет серьезных  оснований
и причин для воплощения  вашего  намерения.  Единственное,  что  вам  сейчас
требуется, это сильный стимул, который побудит вас сделать последний и самый
главный шаг.
   В душе Гарри был полностью с ним согласен.
   - Возможно, вы и правы, - сказал он, - я  уверен,  что  непременно  сумею
сделать это. Просто все дело в том, что я еще.., не попытался, наверное? Это
все равно что бросить курить.  Вы  обязательно  откажетесь  от  сигарет,  но
только тогда, когда будет слишком поздно, когда вы будете умирать  от  рака.
Но я  не  хочу  ждать  так  долго!  Я  обладаю  достаточными  теоретическими
знаниями, математическим складом ума, соответствующими  личными  качествами,
интуицией, но до сих пор у меня не было острой необходимости,  толчка,  если
хотите, побуждающего стимула. Позвольте, я попробую объяснить вам,  как  это
выглядит.
   Я как будто сижу в ярко освещенной комнате, в которой есть окно и  дверь.
Я смотрю в окно и вижу, что за ним темнота. Она будет  там  всегда.  Это  не
ночная тьма, но нечто более темное, что будет длиться вечно. Это космическая
чернота, лежащая между мирами.  Я  знаю,  где-то  по-соседству  есть  другие
комнаты, подобные этой. Но понятия не  имею,  в  каком  направлении  следует
двигаться. Если я выйду за дверь, я стану частью этой черноты,  она  окружит
меня со всех сторон. И никогда больше я не смогу вернуться  сюда  или  войти
куда-либо еще. Дело даже не в том, что я не могу выйти, а в том,  что  я  не
хочу даже думать, что  меня  ждет  снаружи.  Факт  сознания  того,  что  это
существует,  равносилен  возможности  оказаться  там.  Я  знаю,  выход  туда
расширит мои возможности, но как именно и насколько - неизвестно. Я похож на
цыпленка внутри скорлупы, я не испытываю желания разбивать ее, пока  мне  не
придется это сделать.
   - С кем это вы разговариваете, мистер Гарри Киф, - раздался вдруг  голос,
отнюдь не похожий на голос М„биуса, холодный, бесстрастный, но  одновременно
любопытный.
   - Что? - Гарри недоуменно поднял глаза. Перед ним стояли двое, и он сразу
догадался, кто они и откуда. Он узнал бы их, даже если бы не  имел  никакого
представления ни о шпионаже, ни о взаимоотношениях Востока и Запада. От  них
веяло  еще  большим  холодом,  чем  тот,  который  приносил  несильный,   но
пронизывающий ветерок, круживший опавшие листья и обрывки бумаги по дорожкам
между могильными камнями.
   Один был очень высокий, а другой - коротышка, но  одинаковые  темно-серые
пальто,  надвинутые  на  лоб  шляпы  и  очки  в  тонкой   оправе   создавали
впечатление, что они близнецы. Они были близнецами с точки зрения внутренней
сути, характеров и мелких амбиций. Нет, ошибиться было  нельзя  -  это  были
люди в штатском, полицейские, возможно, из тайной полиции.
   - Что? - резко вскочив на  ноги,  повторил  Гарри.  -  Кажется,  я  опять
разговаривал  сам  с  собой?  Мне  очень  жаль,  но  я  часто  сам  с  собой
разговариваю. Это уже превратилось в привычку.
   - Разговариваете сами с собой?  -  повторил  за  ним  высокий  и  покачал
головой. - Нет, не думаю. - У него был сильный акцент,  а  на  губах  играла
мрачная улыбка. - Думаю, вы  разговаривали  с  кем-то  другим,  возможно,  с
другим шпионом, Гарри Киф.
   Гарри отступил два шага назад.
   - Я действительно не знаю, о чем... - начал он.
   - Где ваша рация, мистер Киф? - перебил коротышка, ткнув  носком  ботинка
землю на могиле, возле которой сидел Гарри. - Она зарыта здесь? Говорите, вы
целыми днями сидите здесь и разговариваете сами с собой. Вы что, за  дураков
нас принимаете?
   - Послушайте, - продолжая пятиться, хрипло проговорил Гарри. - Вы, должно
быть, приняли меня за кого-то другого. Шпион? Это же смешно. Я  обыкновенный
турист.
   - Вот как? - сказал высокий. - Турист? В середине зимы?  Турист,  который
приезжает лишь затем, чтобы изо дня в день  сидеть  возле  одной  и  той  же
могилы и разговаривать с самим собой? Могли бы придумать что-нибудь поумнее,
Гарри Киф.  У  нас  есть  версия  поинтереснее.  По  нашим  весьма  надежным
сведениям, вы являетесь английским агентом, к тому же еще и убийцей. Поэтому
просим вас следовать за нами.
   - Не ходи с ними, Гарри! - раздался вдруг в голове Гарри  невесть  откуда
взявшийся голос Кинана Гормли. - Беги, мальчик, беги!
   - Что это? - выдохнул Гарри. - Кинан? Но каким образом?...
   - О, Гарри! Мой Гарри!  -  прозвучал  крик  матери.  -  Ради  Бога,  будь
осторожен!
   - Что это? - снова произнес Гарри, продолжая пятиться и тряся головой.
   Коротышка вытащил наручники.
   - Должен вас предупредить,  Гарри  Киф,  сопротивляться  не  советую.  Мы
официальные представители контрразведки пограничной службы безопасности и...
   - Ударь его, Гарри! - раздался в ушах  Кифа  крик  Грэхема  Лейна.  -  Ты
сумеешь справиться с обоими! Ты же знаешь, как! Нападай на них,  прежде  чем
нападут на тебя! Но будь осторожен, они вооружены!
   Увидев, что коротышка с наручниками в руках успел сделать три шага в  его
сторону, Гарри принял оборонительную позу. Второй тоже начал приближаться.
   - Что такое? Вы угрожаете нам насилием? Имейте в виду, мистер Киф, у  нас
приказ взять вас живым или мертвым! - заорал он.
   Коротышка собрался было надеть на Гарри наручники, но Киф,  развернувшись
вполоборота, размахнулся и ударил его ногой. Удар пришелся  прямо  в  грудь,
хрустнули ребра, и коротышка отлетел назад, врезавшись в напарника. Вопя  от
боли, он рухнул на землю.
   - Ты не сможешь победить их таким способом, Гарри, -  настойчиво  твердил
ему Гормли.
   - Он прав, - вторил голос Джеймса Гордона Ханнанта. - Это твой  последний
шанс, Гарри, ты обязан им воспользоваться. Даже если тебе удастся справиться
с этими двумя, придут другие. Это не тот способ. Ты должен  употребить  свой
талант, Гарри, он гораздо  обширнее,  чем  ты  думаешь.  Я  не  обучал  тебя
математике  -  я  всего  лишь  показал  тебе,  каким   образом   ты   можешь
воспользоваться тем, что уже заложено в тебе. Но твои возможности  до  конца
еще не раскрыты. Послушай, у тебя есть формула, о которой  я  и  мечтать  не
мог! Помнишь, однажды ты сказал это моему сыну?
   И Гарри вспомнил.
   Перед его мысленным взором возникли вдруг какие-то непонятные  уравнения.
И там, где их не должно было  быть,  раскрылись  двери.  Его  метафизическое
мышление наложилось на физический мир, как бы  в  стремлении  подчинить  его
своей воле. Он слышал, как кричит от  ярости  и  боли  поверженный  агент  в
штатском, видел, как высокий полез  в  карман  пальто  и  вытащил  уродливое
короткоствольное оружие... Но поверх реальной картины, нарисовавшейся  перед
его  глазами,  возникли  широко   открытые,   манящие   к   себе   двери   в
пространственно-временное измерение М„биуса.
   - Вот оно, Гарри! - услышал он крик М„биуса. -  Тебе  подойдет  любая  из
них!
   - Но я не знаю, куда они ведут! - громко прокричал в ответ Гарри.
   - Удачи тебе, Гарри! - раздался одновременный  крик  Гормли,  Ханнанта  и
Лейна.
   Пистолет в руках высокого агента изрыгнул огонь и свинец. Горячее дыхание
обожгло шею успевшему  увернуться  Гарри.  Он  крутанулся,  подпрыгнул  и  с
полулета ударил высокого ногой, с удовлетворением заметив, что удар пришелся
в лицо и плечо. Высокий упал, выронив пистолет, гулко ударившийся о  мерзлую
землю. Корчась от боли и выплевывая вместе с кровью зубы, агент потянулся  к
пистолету, схватил его двумя руками и с трудом  приподнялся.  уголком  глаза
Гарри видел дверь на ленте М„биуса. Она была так близко, что при желании  до
нее можно было дотронуться рукой. Бормоча под нос что-то непонятное, высокий
нацелил на Гарри пистолет. Выбив оружие из рук агента, Гарри  схватил  немца
за рукав, повалил и швырнул с размаху...
   ...В открытую дверь.
   Немецкого агента больше.., не стало!
   Словно из ниоткуда эхом донесся его ужасный, долгий, тягучий,  постепенно
замирающий вопль. Это был крик проклятой навеки души, навсегда исчезающей  в
непроглядной тьме.
   Услышав крик, Гарри вздрогнул, но его замешательство длилось недолго.  Не
успел вопль стихнуть, как Гарри услышал громкие звуки отдаваемых приказов  и
топот бегущих ног. Петляя между могилами, окружая со  всех  сторон,  к  нему
бежали люди. И он понял, что должен  немедленно  воспользоваться  дверями  -
иначе будет поздно. Лежавший  на  земле  агент  сжимал  в  трясущихся  руках
пистолет. Глаза его неестественно округлились под впечатлением того, что ему
пришлось увидеть. Он понимал, что стал свидетелем чего-то.., непонятного,  и
не был уверен, что осмелится нажать на курок и выстрелить в этого человека.
   Гарри, не дав ему опомниться, вышиб пистолет из его руки. Потом, помедлив
еще  одну  секунду,  он  позволил  фантастическим  формулам   появиться   на
воображаемом дисплее своего мозга. Бегущие люди  были  совсем  близко.  Мимо
просвистела пуля и, ударившись о мрамор, отколола куски камня.
   На могильной плите М„биуса появилась словно ниоткуда дверь,  раскрытая  в
никуда.
   - Эта вполне подойдет, - подумал Гарри и сделал длинный прыжок.
   Скорчившийся на холодной земле восточногерманский агент видел, как  Гарри
Киф вошел в камень.., и исчез в нем!
   Те, кто пытался окружить Гарри, неожиданно столкнулись друг  с  другом  и
остановились как вкопанные. Руки, державшие оружие,  оставались  вытянутыми,
готовые выстрелить в любой момент. Холодным напряженным взглядом оглядываясь
вокруг,  они  пытались  отыскать  Гарри.  Покалеченный  агент  указывал   им
трясущимся пальцем на надгробие М„биуса. Потрясенный до глубины души, он  не
мог выговорить ни слова.
   А пронизывающий холодный ветер все дул и дул...

***

   В половине пятого вечера Драгошани был в курсе событий. Подтвердились его
наихудшие  опасения:  Киф  жив;  больше  того,  он  сумел  каким-то  образом
испариться и избежать ареста. Как  ему  удалось  сбежать  -  неизвестно,  во
всяком  случае  свидетельства  были  столь  противоречивы  и  запутаны,  что
доверять им было нельзя. Один из агентов пропал, судя  по  всему,  погиб,  а
другой серьезно покалечен, и теперь немцы подняли шум, требуя  объяснить,  с
кем же в действительности им пришлось иметь дело. Ладно, пусть требуют  чего
угодно - Драгошани и сам хотел бы знать, с кем он все-таки имеет дело!
   Так или  иначе,  но  теперь  заботы  свалились  на  его  плечи,  а  время
поджимало. Не оставалось никаких сомнений, что Киф появится здесь.  Появится
сегодня вечером? Каким образом? Кто может ответить  на  этот  вопрос?  Когда
конкретно? Это тоже казалось неразрешимой загадкой. Лишь в  одном  Драгошани
был совершенно уверен, он придет!  Один  человек  против  целой  армии.  Это
непосильная задача, такое невозможно представить,  но  Драгошани  знал,  что
многое из того,  что  кажется  невозможным  обычным  людям,  на  самом  деле
происходит...
   Тем временем система срочного оповещения и  сбора  в  особняке  сработала
великолепно.  Прибыли  те,  кого  потребовал  вызвать  Драгошани,  и  еще  с
полдюжины людей. Они заняли посты возле  пулеметов  на  внешней  стене  и  в
пристройках, а также в хорошо укрепленных  дотах,  встроенных  в  контрфорсы
главного здания.  Экстрасенсы  работали  внизу,  в  лабораториях,  где  были
созданы условия, наиболее отвечающие потребностям их талантов.  Из  офицеров
Боровица Драгошани организовал собственный штаб.
   В соответствии с его распоряжением особняк обследовали снизу доверху, но,
узнав о бегстве Кифа, Драгошани приказал прекратить обыск. Теперь  он  знал,
откуда следует ждать неприятностей. К тому времени  подвалы  были  тщательно
обследованы,  доски  пола  и  старинные  плиты  в  старых  зданиях  подняты,
фундаменты  оголены.  Три  дюжины  людей  за  три  часа   способны   нанести
значительный ущерб, особенно если знают, что  от  этого  может  зависеть  их
жизнь.
   Но больше всего Драгошани приводила в ярость. Мысль о том,  что  причиной
разрушений стал один человек. Весь хаос возник  из-за  него  -  из-за  Гарри
Кифа. А это означало, что Гарри Киф обладает огромной разрушительной  силой.
Но в чем она состоит? Драгошани знал, что он - некроскоп, ну и что из этого?
Он также видел, как из реки поднялось мертвое тело  и  бросилось  на  помощь
Гарри. Но это была его мать, и все происходило  за  тысячи  миль  отсюда,  в
Шотландии. А здесь нет никого, кто будет драться за Гарри.
   Во всяком случае, у Драгошани всегда  была  возможность  сбежать  -  ведь
неприятности должны были, коснуться только особняка. Но бежать было не в его
интересах. Вовсе не потому, что это сильно  смахивает  на  предательство,  а
потому,  что  в  этом  случае  не  сбудется  предсказание  Игоря   Влади   -
предсказание о  том,  что  вампир  внутри  него  погибнет  сегодня  вечером.
Драгошани жаждал, чтобы это предсказание сбылось. Он действительно мечтал  о
том, чтобы это произошло именно сейчас, пока его мозг принадлежит только ему
и способен испытывать подобное желание.
   А что  касается  самого  Влади...  Группа  оповещения  обнаружила  в  его
квартире адресованную невесте записку,  в  которой  Влади  объяснял  причину
своего отсутствия и обещал вскоре дать о себе знать откуда-нибудь с  Запада.
Драгошани едва ли не с удовольствием передал его подробное описание  на  все
возможные пункты выезда.  Приказ  был  беспощаден:  во  имя  безопасности  и
процветания СССР Влади должен быть немедленно по обнаружении уничтожен.
   Итак, с Влади все ясно, и все-таки.., может,  лучше  было  бы,  чтобы  он
остался здесь? Драгошани много  думал  об  этом.  В  чем  настоящая  причина
бегства Влади? Испугался ли он Драгошани, или было что-то еще,  от  чего  он
попытался скрыться?
   Предчувствовал ли он, что приближается нечто ужасное, видел  ли  то,  что
произойдет в самом ближайшем будущем?

Глава 16

   Все случилось  так,  как  Гарри  и  предполагал.  За  дверью  М„биуса  он
обнаружил  Первородную  Тьму,   черноту,   которая   существовала   еще   до
возникновения Вселенной.
   Это было не просто отсутствие света - это было отсутствие чего бы  то  ни
было, всего. Он будто  находился  в  центре  черной  дыры,  но  черная  дыра
обладает невероятным притяжением, а здесь оно не существовало вовсе. С одной
стороны, это можно было назвать метафизическим существованием, но  с  другой
стороны, здесь вообще ничего не существовало. Это было просто "место", но то
место, где ни один Бог не произнес своих знаменитых, взывающих к жизни слов:
"Да будет свет!"
   Он был нигде и одновременно везде, внутри и снаружи.  Отсюда  можно  было
направиться куда угодно и в то же время никуда,  навсегда.  И  это  было  бы
действительно навсегда, навечно, ибо  в  лишенной  времени  среде  ничто  не
старело и не изменялось, кроме как под воздействием усилия  воли.  А  потому
Гарри Киф  был  здесь  чужеродным  телом,  соринкой  в  глазу  бесконечности
М„биуса, следовательно, она неизбежно попытается отвергнуть его. Уже  сейчас
он ощущал воздействие  нематериальных  сил,  выталкивающих  его,  пытающихся
заставить переместиться из нереального обратно в реальное. Но он  не  должен
поддаваться.
   Он мог вызвать в воображении множество дверей,  миллионы  и  миллионы  их
вели во все времена и все места обитания. Но он знал,  что  проникновение  в
большинство из этих времен и мест грозит  смертью.  Ему  незачем  проникать,
подобно М„биусу, в далекие галактики, в глубокий космос. Гарри был не только
плодом  сознания,  он  был  и  плодом  материи.  Он  не  испытывал   желания
замерзнуть, поджариться, растаять или взорваться.
   Вот почему правильный выбор двери был сейчас важнейшей проблемой.
   Гарри не имел понятия, переместился ли он на ярд  или  на  световой  год,
после того как прыгнул в  надгробный  камень  М„биуса,  находился  он  здесь
минуту или месяц, до того момента как  впервые  ощутил  попытки  воздействия
каких-то других сил, но не тех, которые прежде старались вытолкнуть  его  из
гиперпространственно-временного измерения.  Это  были  даже  не  толчки,  а,
скорее, мягкое давление, словно неведомые силы хотели направить его куда-то.
Он уже ощущал нечто подобное, когда плыл подо льдом по следу  своей  матери,
прежде чем вынырнуть на поверхность из  полыньи  под  нависающим  над  рекой
берегом. Гарри, однако, не чувствовал со стороны сил никакой угрозы.
   Он последовал за ними, вместе с ними, чувствуя, как  они  становятся  все
активнее. Он  доверился  им,  как  слепой  доверяется  дружелюбному  голосу,
всецело на него полагаясь. Или он был похож на летящего на  огонь  мотылька?
Нет, интуитивно Гарри чувствовал, что там, куда он направляется, угрозы нет.
Набирая силу, поток  нес  его  по  параллельному  пространственно-временному
пути. Он вдруг увидел свет в конце тоннеля и усилием воли направил  движение
в необходимом направлении.
   - Хорошо, - прозвучал в голове у Гарри далекий голос. - Очень хорошо. Иди
ко мне, Гарри Киф, иди...
   Голос был женским, но совершенно лишенным теплоты. Он был таким же тонким
и колючим, как ветер на Лейпцигском кладбище, и не менее древним.
   - Кто вы? - спросил Гарри.
   - Друг, - яснее и ближе послышался ответ. Напрягая волю, Гарри  продолжал
двигаться в сторону звучавшего голоса. Он  заставлял  себя..,  следовать  по
указанному пути. И вот наконец перед ним дверь  М„биуса.  Достигнув  ее,  он
остановился.
   - А как мне узнать, действительно ли вы друг? Как узнать,  можно  ли  вам
довериться?
   - Я тоже однажды задавала подобный вопрос, - почти в самое ухо проговорил
голос. - Потому что тоже не знала путь к истине. Но я поверила.
   Гарри усилием воли открыл дверь и вошел в нее. Он вдруг почувствовал, что
все еще летит в своем первоначальном прыжке,  примерно  в  трех  дюймах  над
землей, потом упал и, раскинув руки, впился в землю  пальцами.  Звучавший  в
его голове голос издал легкий смешок.
   - Ну вот, - произнес он. - Ты видишь? Друг...
   Ошеломленный, чувствуя головокружение и слабость, Гарри медленно  вытащил
пальцы из мягкой сухой земли, приподнял голову и огляделся вокруг.  В  глаза
ему ударил свет,  от  яркости  красок  окружающего  мира  он  испытал  почти
физическую боль. Свет и тепло. Вот первое, что ощутил Гарри,  -  было  очень
тепло. Теплой была земля, на которой он лежал, необычайно теплыми были  лучи
солнца, согревавшие его шею и спину. Где же он очутился? И на Земле ли он?
   Голова  кружилась,  но  он  медленно  сел,  постепенно  начиная   ощущать
воздействие земного притяжения. Мир п