Михаил Белов. Иисус Христос или путешествие одного сознания (часть 2)

     После  этого  похода  к  Павитрину  на следующее утро я сидел на кухне,
когда вдруг какое-то белое щупальце, спускающееся  мне  в  голову  откуда-то
сверху, бесцеремонно передвинуло мои чувства из правого полушария в левое. В
этой бесцеремонности я почувствовал  эманации  Вадима.   Она  меня  вз®ярила
настолько,  что  я  проклял  его,  как  только  мог, и зарекся к нему больше
ходить.
     Три дня у меня прошли в бесплодных медитациях.  Поднимаясь в пра-
вое  полушарие,  я  видел белую энергию,  окутывающую его снаружи вов-
нутрь,  пробивающуюся в районе бровки по всей ее  длине.  Кое-где  эту
энергию,  излучающую любовь, растворявшую в себе мою злость, окаймляли
полосы неприятия из-за несогласия  с  некоторыми  моими  взглядами  на
жизнь  взглядов  Павитрина.  Через три дня я успокоился и решил начать
печатать книгу, предложив Павитрину стать соавтором.
     В это  утро по уже известной для себя причине я опять проснулся в
5 часов.  На душе была радость от начала новой жизни. С трудом дождав-
шись  семи,  я  вышел из дома и пошел к Павитрину.  Под ногами хрустел
первый припозднившийся снег.  Идти было страшновато, я чувствовал нес-
табильность психики.  Она как бы похрустывала от каждого шага и движе-
ния. Но в груди горел огонь. Мои чувства мог бы понять человек, совер-
шивший  или могущий представить совершение собой открытия мировой важ-
ности,  своими плечами вынесший нечеловеческие муки ради утоления  из-
вечной тяги людей к знаниям,  а теперь по воле судьбы возвращающийся к
людям и несущий им свет.  Самая темная и сложная сторона жизни челове-
ческого  общества была мной освещена - психических болезней нет.  Есть
загружание слабых психик ин®екциями отрицательной энергии, от чего лю-
ди становятся психически больными.  Это означало,  что 2/3 контингента
психиатрических больниц можно будет распустить в ближайшее  же  время,
выяснив, кто является виновником попадания человека в больницу, и про-
ведя беседу с этим человеком,  а также научив больного  защищаться  от
энергетического воздействия.  И такой элементарный вопрос являлся кам-
нем преткновения для психиатров вплоть до сегодняшних дней?  Каким ог-
ромным трудом дается такое элементарное знание!
     Через два квартала голова как бы треснула в сагиттальной плоскос-
ти,  посередине,  и в горизонтальной плоскости на уровне носа я увидел
название книги.  Оно мне очень понравилось, и я воспринял это как знак
того, что я на правильном пути.
     Дома все спали.  Вадим собирался на работу.  Он пригласил меня на
кухню.
     - Я написал книгу.  Будешь ее соавтором?
     - А соавтору можно ее прочитать?
     - Можно. Я принесу.
     - А  как  она будет называться?
     - "Шри Ауробиндо или путешествие одного сознания".
     - Интересно.
     В своей окаменевшей от болей и тренировок  груди  я  почувствовал
начавшую биться живую жилку. Он поел, и мы вышли на улицу.
     Город только начинал просыпаться.  Все чаще начинали  встречаться
полусонные укутанные прохожие.  Нужно было дождаться Трифона Сигизмун-
довича с их семейным микроавтобусом. Я, полностью расслабившись, чувс-
твовал  себя маленьким героем,  полностью вверившись в руки того,  кто
теперь возвращал мне надежду на былые наши отношения,  и то, что скоро
я полностью стану собой.  Хотелось общаться и в то же время я не знал,
что говорить.  Так же, как, чувствовалось, и он.
     - Занимаешься медитацией?  - спросил я.
     - Так,  иногда. Некогда. Загружен работой. А ты?
     - Постоянно.  Кришна в тебя еще не спустился?
     - Нет. А у тебя как сейчас?
     - Колебания от сверхсилы до сверхслабости.
     Точнее было бы сказать от сверхуверенности в себе до  сверхнеуве-
ренности,  т.к.  зависимость своей силы я чувствовал от этого, а не от
ее приливов.  Но я выпаливал слова,  что называется от  святого  духа.
Правда, эти вылетели у меня несколько печально из-за моего переживания
этой нестабильности.
     - А как у тебя сон?-спросил я.
     - Нормально,  только последние три дня почему-то паршивый.
     Я промолчал,  что как раз три последних дня я его проклинаю.
     - Мы видели тебя как-то с Зиновьевым.  Ты шел задумавшись.  Я  не
стал тебя окликать.
     - Я шел в медитации,  это было в конце июня,  я шел с сеткой,  на
углу улиц Горького и Шимановского?
     Черная капля,  наподобие кляксы, снявшись у Вадима с головы, наш-
лепкой вонзилась мне в правый висок. Теперь он смотрел подозрительно и
отчужденно.
     - Я в конце квартала оглянулся и увидел, что это были вы. Когда я
проходил мимо вас, я почувствовал только что-то неопределенное, только
несколько отличное от незнакомых прохожих. И я ничего плохого не думал
о вас.  Мало ли могло быть у вас причин меня не окликать. Я говорю это
для того, чтобы отношения были чистыми (оправдывание он мог воспринять
как отмазку).
     Я не стал ему говорить,  что от того, что он тогда меня не оклик-
нул, я отходил несколько дней. Не столько от самого факта, а от острой
боли,  покрывавшей мою голову и верхнюю часть туловища,  подобную той,
которой в последний год заканчивалась каждая наша встреча.
     Вадим отмяк.
     Вскоре под®ехал Трифон Сигизмундович с Сашей и Леной - женой  Са-
ши. Поздоровавшись, мы подсели к ним. Трифон Сигизмундович мог подвез-
ти меня на обратном пути до дома. Я сел на первое сиденье напротив Са-
ши,  ведшего автобус,  Вадим сел на самое заднее сиденье. Я чувствовал
себя несколько неестественно от скованности.  Но, привыкши к неестест-
венности, я был в ней естественным. Словно окаменев, я смотрел немига-
ющим взглядом на дорогу и на свое сознание,  свой этот взгляд. Под®ез-
жая  к  Сашиной работе,  я почувствовал со стороны своего правого
виска какое-то движение и увидел неприятную мне мысль. Я сделал движе-
ние вниманием,  чтобы ее отогнать. Вадим на своем месте зашевелился. Я
почувствовал прямую взаимосвязь между этим движением Вадима  и  своего
внимания. Прислушавшись к его возможному взгляду на меня, я почувство-
вал будто не я смотрю на дорогу,  а его взгляд сквозь меня смотрит  на
дорогу.  "Он  что,  подобно Геллеру просвечивает мою голову,  чтобы не
пропустить моей негативной мысли в свой адрес?" - подумал я.
     Саша вышел.
     - Саша откланялся? -поддерживая их с Вадимом ироничную ноту отно-
шений,  спросил я Вадима,  садящегося за руль, в тот же миг почувство-
вав,  что я ее не вытягиваю.  Вадим,  что-то буркнув,  тронул машину с
места.  Я почувствовал что-то неладное. Взглянув на него и на мои про-
изнесенные слова, я увидел, как они покрываются отвратительной полевой
оболочкой.
     - Ой-ой-ой!  - сказал я. - Я не то хотел сказать. Я хотел сказать
-  приказал  долго  жить?  И  пояснил:  "Просто говоримое всегда имеет
свойство возвращаться".
     Павитрин заулыбался.
     - Если ты услышишь какие-нибудь негативные мысли принимай божест-
венное снисхождение ко мне прежде чем выяснять, что послужило причиной
их возникновения.  - Я надеялся устранить причину недоразумений и  его
влияния на меня,  зная его.
     - Да,  я так зачастую и делаю.
     - Ты ловишь мои мысли?
     - Иногда бывает.
     - А на расстоянии или при встречах?
     - Хм, - засекретничал он.
     - Ой, подумаешь.
     Автобус под®ехал к областной поликлинике.  Павитрин вышел,  озада-
ченный мной.
     - Пока.
     - Пока, до встречи.
     Дальше мы поехали с Трифоном Сигизмундовичем. Он расспрашивал ме-
ня о моих ближайших планах,  занятиях в свободное время. Расстались мы
с ним,  довольные друг другом.  Этот день прошел у меня практически  в
безделье.  Я сидел в эйфории, залитый легкими розовыми чувствами, и не
хотел двигаться с места.  Я дышал всей грудью и не мог надышаться. Все
остальное казалось несущественным, так как дело стало двигаться. Время
летело незаметно. Вечером я, сидя за столом и глядя в окно, приподняв-
шись  сознанием к своду своей головы изнутри,  вдруг коснулся названия
книги,  сказанного мной Вадиму.  Утром,  когда оно родилось во мне,  я
увидел его написанным маленькими буквами на уровне моего носа, то есть
ниже моего сознания.  Ниже меня.  Сейчас же оно лежало на моей голове,
то есть надо мной.  Написанное большими розоватыми чувствами,  они те-
перь несли легкое презрение к тому,  что я поставил имя Учителя в наз-
вание своей книги. Эйфория моя мгновенно прошла. "Так значит ему нель-
зя доверять,  если он относится ко мне,  как к  психически  больному".
Что-то  подсказывало  мне,  что  он  не совсем чист в моем попадании в
больницу. И не только своим привычным отношением ко мне, в том числе и
тем,  которому можно найти оправдание. Я опять вспыхнул. Взором в себя
я увидел силуэт Павитрина,  впечатавшийся в мое поле таким,  каким се-
годня утром он сидел в автобусе.  Мой взгляд прошел до него сквозь мой
затылок по его взгляду,  оставшемуся впечатанным в моем  поле.  Сейчас
оно казалось застывшим.  "Так, значит, ты все-таки сознательно исполь-
зуешь свои способности в отношениях со мной". Методом исключения, мыс-
ленно  пробежав  по  фактам,  в которых я однозначно мог исключить его
влияние на себя,  я оставил под вопросом единственный: в том, что я не
могу  ему  доверять при таком его отношении после непонятного его воз-
действия на меня сегодня утром,  равно как и на расстоянии. Пробежав-
шись по фактам, я сознанием свернул раскрывшуюся было в доверии к не-
му душу и теперь был в полной готовности ко всему.  Я был на взводе по
отношению ко всему Космосу. Если Павитрин при доверительных отношениях
продолжает так ко мне относиться и как-то воздействовать  на  меня,  в
том  числе  дистанционно - неизвестно пока мне каким способом - просто
через поле своей презрительной  вибрацией,  или  своими  сознательными
ментальными способностями, которых он вполне мог достичь, о каком пол-
ном покое могла идти речь?  Я пошел к матушке,  сидевшей на  кухне,  и
предупредил  ее о том,  что в отношениях с Павитриным,  как в прошлом,
так и в будущем, возможно все. Сам я и не собирался никак действовать,
не определив точно механизма его воздействия.  Матушке я это сказал на
случай своей смерти, чтобы она знала кто в ней виновен.
     Сказав это  матушке,  я успокоился и,  вернувшись в свою комнату,
стал думать,  с какой главы начать носить Павитрину книгу. Ответ подс-
казало  мое  поле.  Схлынувши с меня после вопросительного напряжения,
оно вынесло из меня главу: "Конец интеллекта". Для меня она была самой
интересной из всей книги,  и я чувствовал,  что в ней сконцентрирована
моя индивидуальность.  Вечером я выразил Павитрину претензии по поводу
его  отношения  ко мне.  Это ему не понравилось,  и он с обидой мне их
вернул,  прибавив свои.  Я чувствовал,  что он меня не понимает.
     Весь следующий день я расслабленный словно плыл по течению в реке
с металлической водой.  Она полоскала все мое тело, все его части. Это
было непривычно и ближе к неприятному,  чем к приятному.  Двигаться не
хотелось.  Неприятен был легкий отталкивающий оттенок.  Я  чувствовал,
что,  несмотря на неприятие,  я остаюсь для читающего на высоте. Я был
уверен, что купаюсь в психической энергии Вадима.

    Я включил компьютер.  Он загудел. Я выключил его, испугавшись, что
на меня могут подумать,  что я его сломал. Едва я сел за другой компь-
ютер,  как звук гудящего компьютера вернулся ко мне с моим прилипшим к
нему страхом. Только теперь прилипший к нему страх, будучи моим по ис-
точнику возникновения, был не моим по тембру эмоции. Он был Павитринс-
кий,  словно  мое тело излучило его.

     Я сидел дома,  рассматривая свои чувства и видения по отношению к
Алине -двенадцатилетней дочке Вадима,  с кем у нас  были  больше,  чем
дружеские отношения. Я ходил с Вадимом в роддом к Оле, когда Оля роди-
ла Алину. Был свидетелем проблем с дачей ей имени. Вчера же она сказа-
ла слово: "Миш", зацепив меня до глубины души. "Погуляю 8 лет, а там с
ней и поженимся", - подумал я.

     Утром я,  поехав к тете Лене Голобоковой - моей бабушке,  взял  в
собой  еще  листков текста,  решил завезти их к Вадиму в поликлинику и
одновременно обрадовать его сообщением того,  что Алина будет моей же-
ной.  Когда я ехал в троллейбусе и, расслабившись, обратил взор в себя
в районе селезенки,  я увидел огромную прозрачную полевую пленку, ухо-
дившую  из  моего тела в параллельные миры.  Эта пленка была эгрегором
Ванги.  Когда я коснулся ее своим вниманием,  то вдруг пришел на поня-
тийном уровне сформированный ответ, по какому механизму происходит из-
лечение людей, которые следуют советам Ванги. Во всем моем теле в раз-
ных  местах  вспыхнули еще 2 центра с подобной информацией,  создавшие
мне целостную картину этого механизма.  В левом полушарии я увидел тот
же механизм излечения при лечении словами людей Лазаревым, добивающим-
ся их понимания и правильности поступков. А в правом - был теоретичес-
кий фундамент этого излечения.  Он основывался на мысли тибетских зна-
харей о том,  что мироздание состоит из трех веществ:  слизи,  ветра и
огня. Как перемешивание этих природных факторов ведет к хаосу в мироз-
дании, так каша в сознании или обмене веществ, не дающая душе или телу
посредством сознания успокоиться,  ведет к болезням и тела и души. Ме-
ханизм лечения тела Вангой кроется на разжатии полевых спиралей, обра-
зующихся в духовном теле от обмена веществ организма, путем дополнения
недостающих элементов обмена или нетрадиционными продуктами и  вещест-
вами,  или нетрадиционными способами, изменяющими ход мысли больного и
его близких,  что ведет к тому же изменению обмена  веществ,  которого
добивается  Лазарев,  преследуя  лишь понимание человеком принятия "Я"
близких людей и понимание взаимосвязи между правильным мышлением, пос-
тупками и здоровьем своим и близких. Наступление этого здоровья души и
тела приходит в результате раскручивания полевых спиралей обид и  эго-
изма, задающих обмен веществ в организме, приводящий к кризису послед-
него.
     Мы зашли в пустую процедурную. Сели на стулья. Он завел меня обо
всем поговорить.  Точнее сказать,  чтобы я выговорился весь.
     -Зачем ты рвешься в ту Вселенную?  Вот же перед тобой полно таких
же Вселенных,  только запутавшихся в себе и в жизни, потеряв себя. Пу-
тешествовать в них не менее интересно и полезно,  чем в ту.
     Разницы я действительно не видел абсолютно никакой. Что там теши-
лись  чувства,  что  из  потенциального человека сделать полноценного.
Разве не будешь себя ощущать сверхчеловеком? А это можно делать, тратя
то же время, которое уходит на повседневные встречи, на общение на ра-
боте.  Тем более,  если клиенты прислушиваются по долгу твоей работы к
твоим словам.
     На лице Вадима заиграла игривая улыбка.  Он сидел от меня справа.
В  районе  своей  селезенки я увидел нечто черное,  вроде как грозящее
накрыть меня с головой. Это все произошло мгновенно. Я остался уверен,
что он хочет закрыть от меня свою душу.
     - По моему,  я зря все это говорю,  - как-то задумчиво  начал  я,
задним умом начиная осознавать,  что бессознательно начинаю попадать в
точку.  Чернота мгновенно исчезла.  Исчез и предмет моего осуждения  и
даже повод, на который я бы мог обидеться. Очистился мой собеседник от
желания проиронизировать на мой счет,  очистился и я.  Даже от обид на
его подобные желания.
     - Пойдем я тебя провожу,  - сказал он. Мы встали и пошли. Его же-
лание,  оставленное  в  его поле,  меня бессознательно зарядило на его
прочистку.  В лифте,  прочистив свои эмоции по поводу его отношения ко
мне, я опять очистился. В вестибюле мы отошли в сторону с прохода.
     - И знаешь,  что я хотел тебе еще сказать?
     - Что?
     - Знаешь, кто будет моей женой?
     - Кто?
     - Алина.
     Он недовольно  замялся:
     - Знаешь,  Миша,  я не люблю пустых слов, когда говорится, лишь
бы что-то сказать.
     - Почему ты думаешь,  что они пустые?
     - Откуда  ты  это знаешь?
     - Хорошо.  Психика - модель Вселенной. Вселенная пребывает однов-
ременно  и в вечности и в трех временах.  Почему ты думаешь,  что я не
мог узнать из будущего реальность?
     Мои слова  его  почти убедили.  Наполовину растаяли выражения его
лица,  но элемент какого-то его недовольства сказанным все же присутс-
твовал.
     - Да ты не думай.  Если это случится,  это будет без всякого при-
нуждения как с моей, так с ее и вообще с чьей-либо стороны. Ты ведь не
станешь препятствовать ей, если она этого сама захочет. Тут вообще ни-
кому об этом не надо думать, т.к. если это суждено, оно сложится само.
     - Да ты не переживай,  - продолжал я,  глядя на его лицо, продол-
жавшее оставаться чем-то недовольным. - Этого вообще может не случить-
ся.  Я ведь в любом случае остаюсь свободным. И подобное (по отношению
к Алине) я видел по отношению еще к одному человеку.  Энергия,  бившая
из меня, сметала любые сомнения, и зрелище сомневающегося Вадима в ка-
кой-то мере было для меня несуразицей.
     - Да ты что,  сомневаешься?  Ванга сейчас мне передала уникальный
опыт  лечения  людей.
     Честно говоря,  я сам не мог понять,  сам ли я  вследствие  своих
размышлений натолкнулся на то озарение, или меня из параллельных миров
к этому кто-то подтолкнул.  Вадим принял мои слова без вопросов и эмо-
ций. Я шел домой, заливаемый белой энергией, заливающей мою внутреннюю
полость тела откуда-то сверху.
     - Завтра у Илюши день рождения. Приходи, если будет время.
     - Хорошо.  Не обещаю, но по возможности.
     На удивление,  он не сказал:  "Как Иисус".
     Идти я не очень хотел.  Не знал,  надо ли. Желание то появлялось,
то исчезало.  Но потом вдруг оно пришло однозначно. Я взял гитару, что
для наших отношений было необычно, и пошел к Павитрину. В качестве по-
дарка, нарушая правило детской педагогики и свои чувства, я решил Илю-
ше только посвятить песню "Попробуй спеть вместе со мной",  а если ему
будет обязательно нужен и материальный подарок - пообещать ему принес-
ти его после.  Увидев меня с гитарой, Вадим остолбенел. Несколько пос-
ледовавших  за  тем  вопросов  проверяли мою прежнюю открытость души и
психическую полноценность.  Убедившись,  что с этим все в порядке,  он
облегченно выдохнул и пригласил меня в комнату. Там были все свои. Ме-
ня пригласили за стол. Трифон Сигизмундович налил стопку вина. От вод-
ки я отказался.  Оля принесла еды. Когда я перекусил, мне была вручена
гитара.  Это был мой первый сольный дебют. Я пел так, как выступают на
концертах - во весь голос.  Он был не прочным, но управляемым. Непроч-
ность его шла от того, что, когда я пел, у меня внутри происходили ка-
кие-то перемещения,  как будто то вправо, то влево двигались голосовые
связки и психические каналы.  В покое эти видения сопровождались  или,
можно сказать,  провоцировались движением сознания от одного полушария
к другому. Сейчас же мне некогда было созерцать эту картину и бояться,
что что-нибудь с психикой произойдет,  т.к. все мое внимание было нап-
равлено на воспоминание слов песен и интонации голоса. Поэтому я, отб-
росив все опасения,  просто поверил, что ничего плохого не произойдет,
что летом делал постоянно.

     Перед восстановлением отношений с Павитриным я был подвластен ка-
ким-то странным чувствам о своей неготовности выступать в церкви перед
прихожанами,  и я,  сославшись пастору на занятость,  сказал, что я на
некоторое время перестану ходить в церковь.  Психика, проламываясь по-
середине, лишала меня веры как в себя, так и в говоримое мной. Сейчас,
несмотря на непонимание мной настроений Вадима, а им меня во всей пол-
ноте,  мое мироощущение стало меняться в лучшую сторону.  И я, почувс-
твовав в себе силы,  пришел в церковь с окончательным решением  высту-
пать.  После проповеди я, дождавшись, когда пастор освободится о бесед
с прихожанами,  подошел к нему.
     - Саш,  я пришел.
     -?!
     Он посмотрел на меня так,  будто у нас вообще  не  было  никакого
разговора,  а я нав