анет воровать  по нескольку детей в сутки. Месяца
два и, в Снеженске не останется никого моложе двенадцати лет - я имею в виду
людей,  конечно. О предельном возрасте  остальных рас можешь догадаться сам.
Кто станет  таскать вам из-за  периметра пенсирит? Рип?  А  уж о том,  какие
работники из живых, у которых отобрали детей я и вовсе молчу...
     - Убирайся! - проорал Техник.
     Ведьмак послушно направился к двери.
     -  Я  еще вернусь, -  пообещал он. - А ты подумай пока. И со старостами
посоветуйся...
     Дорогу в выходу ведьмак, конечно же, запомнил.
     Уже  к  вечеру у  одного  из  старост  пропала  девятилетняя внучка. За
несколько  часов  летней ночи  Рип разгромил несколько жилищ - почему-то  он
выбирал  жилища  матерей-одиночек. Детские  кроватки  оказывались пустыми. А
Рипа на этот раз никто даже не увидел.
     Днем   ведьмак   демонстративно   разгуливал  по   территории,  избегая
приближаться к живым. Ночью - пропадал неизвестно где.
     Спустя  три  дня  и  три  ночи  после  разговора  ведьмака  с  Техником
Снеженска-4, два хмурых вирга кинули камешек в окно каморки при шлюзе.
     - Эй! Почтенный!
     Ведьмак  показался в  коридоре,  о  котором  даже  думать боялся  любой
взрослый территориал.
     - Ну?
     - Живые поговорить хотят.
     - О чем?
     Вирги переглядывались и переминались в полусотне метров от шлюза.
     -  Ну... Вы, вроде как,  с Рипом справиться горазды... Так  это... Мы б
заплатили. Сколько нужно.
     - Меня  не интересуют деньги. А плату я  назвал  вашему Технику,  но он
меня прогнал. Разговаривайте с ним. Позовет - приду. А так...
     И он скрылся в каморке.
     Вирги  еще  некоторое  время  потоптались  напротив  шлюза  и  убрались
восвояси.
     Через несколько часов перед  жилищем Техника собралась несметная толпа.
Практически  все население Снеженска-4 в полном составе, потому что никто не
хотел  оставлять  детей  без  присмотра.   Старосты   районов  еще  накануне
направились к  Технику и не выходили  из его кабинета до  сих  пор. Если  бы
кто-нибудь  осмелился покинуть жилище ночью, он  мог бы удостовериться,  что
свет в окошке кабинета не гас ни на секунду.
     Ведьмака позвали к Технику ближе  к вечеру. Одинокий и гордый, он шагал
сквозь толпу, глядящую на него со смесью ненависти и надежды.  Каждый  готов
был  убить  его, и не мог, потому  что ведьмак  олицетворял собой  возможное
спасение.
     На этот раз пришлось подниматься на  третий этаж, в кабинет существенно
больших размеров.  И стол здесь был побольше. Без сукна. Тут  явно  никто не
играл в карты - тут принимались решения и постигались формулы.
     Они сидели за  этим столом - Техник, пятеро старост, и еще трое  живых,
ведьмак не знал кто они.
     Все  так  же  молча  и бесстрастно  ведьмак  вошел в  кабинет,  секунду
помедлил, и сел на стул у самого окна. Теперь он казался всем присутствующим
просто темным силуэтом на фоне светлого прямоугольника.
     - Я слушаю, - сказал он, прищурив глаза.
     Поднялся  один из  старост, сухонький орк, выглядящий  старым даже  для
орка.
     - Меня зовут Хавиар Сотера. Я староста Куманского.  Как называть  тебя,
ведьмак?
     - Ведьмаком. Впрочем, если вам обязательно нужно имя, можете звать меня
Геральт.
     - Геральт,  -  проникновенно  обратился  к  нему  Сотера. - Неужели  ты
начисто лишен сострадания?  У нас пропадают дети, а ты сидишь  в стороне,  и
просто ждешь...
     На лице Геральта не отразилось ничего - ни смущения, ни досады.
     - Любезный староста! Ведьмаков обучают отнюдь не состраданию. Ведьмаков
обучают убивать чудовищ. За плату, потому что ведьмаку тоже нужно на  что-то
жить. Покупать снаряжение  для  работы, одежду,  пищу.  Или вы  думаете меня
кто-то покормит? Подарит штаны? Кто на этой территории предложил мне хотя бы
кружку воды, а? Так  уж  сложилось,  что  у вас  есть  то,  что  мне позарез
необходимо  прямо  сейчас. И в  нужном количестве. Неужели это  "что-то" вам
дороже собственных детей и собственных жизней?
     - Если мы все умрем от голода, это вряд ли спасет нас и наших детей.
     -  От голода?  -  ведьмак  состроил презрительную  гримасу.  - Бросьте,
староста. У  каждого живого в жилище  припрятано достаточно консервов, чтобы
дотянуть  до  выработки  новой   порции  сырья.   В  конце  концов,   можете
договориться о поставке в кредит. На выгодных условиях.
     - С нами не работают в кредит,  -  хмуро бросил другой староста -  эльф
неопределенного, как и все эльфы, возраста.
     - А нечего было надувать Москву, - отрезал ведьмак. - Слово в этом мире
ценится превыше всего, и вы это знали с самого рождения.
     -  Ну,  оставь  нам  хотя бы  половину! -  взмолился  Хавиар Сотера.  -
Остальное мы отдадим позже!
     - С вами? В  кредит? Увольте, я не глупее московских  дельцов. Ведьмаки
берут плату только вперед, и вы это знаете с самого рождения.
     -  Не  по-живому это...  -  укоризненно  пробормотал  третий  староста,
дородный румяный половинчик.
     - Я не живой, - напомнил ведьмак. - Я - ведьмак.
     - Чтоб тебе провалиться, - пожелал кто-то.
     Подобными штучками расстроить ведьмака было попросту невозможно.
     - Решайтесь, господа. Решайтесь. Может быть, другого шанса у  вас  и не
случится -  говорят, на окраине Киева бульдозеры  бушуют в одном из районов.
Там мне заплатят охотно, причем столько, сколько скажу.
     -   Надо  соглашаться,   -  раздраженно   вставил  Техник.  -  Протянем
как-нибудь. Откажем - нас прихлопнут собственные территориалы.
     - Действительно, -  поддакнул  ведьмак.  - Сколько детей за трое суток?
Двадцать два?
     - Двадцать три.
     -  Ах, да!  Дочь уважаемого старосты  Куманского. Прелестная  девчушка.
Была.
     Орк после этих слов вскочил, с грохотом опрокинув стул.
     - Ты чудовище, ведьмак! Ты ничем не лучше Рипа, шахнуш тодд!
     На серое, словно весенний  снег,  лицо орка страшно было  смотреть. Все
отводили взгляды.
     -  Лучше,  - заверил  ведьмак. - Со мной можно договориться,  с Рипом -
нет.  Он  не успокоится,  пока  не передушит  всех. И  учтите, взрослые  для
боевого  эспера - куда менее сытная пища, чем дети.  А потом Рип переберется
еще куда-нибудь, и таким образом на вашу совесть лягут новые жертвы.
     - А не на твою, ведьмак? - с бессильной злостью спросил Техник.
     -  У ведьмаков нет  совести. И не может быть. В силу  того,  что  они -
ведьмаки. Что же касается сострадания, любезный Сотера, - ведьмак повернулся
и чуть заметно поклонился орку, - то  я предлагал свою помощь еще когда ваша
внучка  ковыляла по детской и  ловила за юбку мамашу. Так что решайте сами -
кто лишен сострадания, а кто не лишен.
     - Жизнь с ним, - пробурчал Техник. - Пусть идет и убивает Рипа. Отдадим
ему все, что у нас есть, и пусть убирается навсегда.
     Техник медленно оглядел всех присутствующих.
     - Есть возражения? Нет?
     Он закрыл лицо ладонями, и глухо произнес:
     - Мы согласны, ведьмак. Действуй.
     Ведьмак покачал головой и укоризненно поцокал языком:
     -  Ай-яй-яй!  Кажется,  вы меня не поняли,  любезные. Я  ведь говорил -
ведьмаки  берут плату  вперед. Ведьмак - это не дядя  Рот  Фронт, страдающий
благотворительностью.  Я отправлюсь убивать Рипа не раньше, чем вынесу сырье
за периметр.
     -   Шахнуш  тодд,   ведьмак!  -  возмутился  староста-эльф.   -  А  кто
гарантирует, что ты не пошлешь нас всех к  гоблинским мамашам и не уберешься
палец о палец не ударив?
     - Слово ведьмака гарантирует. Наше слово, в отличие от  вашего, ценится
и в Большом Киеве, и в  Большой Москве. Кто-нибудь из присутствующих за свои
долгие жизни слыхал, чтобы ведьмак кого-нибудь обманул и не выполнил работу?
Слыхал?
     Ответом  ему  была   звенящая   тишина,  нарушенная  в   конце   концов
придыхательным шепотом Сотера:
     - Не-е-е-е-ттт...
     - Я  не  собираюсь нарушать слово. Меня убьют раньше, чем я доберусь до
границы  Киева.  Потому  что ведьмачье слово и  мне,  и  остальным ведьмакам
принесет   в   будущем  не  в  пример   больше,  чем  я  заработаю  сегодня.
Расплачивайтесь. Время идет.
     Старосты дружно посмотрели на Техника. Техник встал.
     - Идем.
     На  этот   раз  пришлось   спуститься  в  подвал.   Самолично  отомкнув
многочисленные железные двери и одну  решетку,  Техник привел ведьмака  в...
лабораторию. Точно, лабораторию.
     Около минуты  Техник Альмелид возился  у сейфа, отпирая  многочисленные
замки.  Потом  вынул из  сейфа никелированный  контейнер, выполненный в виде
чемодана
     - Вот. Здесь все.
     Чемодан был заперт на кодовый замок.
     - Коды, - потребовал ведьмак.
     Техник едва слышно  продиктовал коды; ведьмак  молча вращал  дискретные
верньеры с нанесенными циферками.
     Раздался характерный щелчок, и мелодичный сигнал. Крышка чемодана  чуть
заметно приподнялась.
     Ведьмак  осторожно  откинул   ее.   Открылась  портативная  клавиатура,
крохотный  плоский  экранчик  и  шесть  ниш  с доверху  наполненными  чем-то
масляно-ртутным цилиндрами.
     Ведьмак утопил POWEъ.
     Осветился экранчик, загрузилась система.
     ъEADY - сообщили ему.
     DIAGS - велел ведьмак.
     По экрану пробежала череда цифр, потом возник  шестистолбцовый  график.
Все шесть столбцов стояли на одном уровне - у отметки FULL.
     Ведьмак   довольно   кивнул   каким-то  своим   мыслям,   потянулся   к
медальону-датчику и поднес его, не  снимая с шеи, к крайнему слева цилиндру.
Медальон налился зыбким розоватым светом.
     - Отлично! - ведьмак спрятал медальон назад под куртку, погасил систему
и запер чемодан. Коды он ввел в карманный твайджер и тут же кому-то передал.
     Когда  ведьмак  покидал  лабораторию,  за высокой  ширмой на  столе  он
заметил десятка два подобных чемоданов; все они были открыты, и все цилиндры
в пазах были пусты.
     Он  поднялся  на первый этаж в сопровождении  Техника и  его помощника.
Вышел на  крыльцо, с  которого староста Сотера  как раз вещал территориалам,
что  ведьмак получил  плату  и  готов  убить Рипа.  Едва ведьмак показался в
дверях, толпа коротко  охнула и  затихла, а староста умолк. В  полной тишине
ведьмак шел, прямо, не сворачивая, и толпа расступалась  перед  ним,  словно
перед  прокаженным.  С чемоданом в руке и  шмотником за плечами,  с помповым
ружьем на левом боку, он шел сквозь ненависть и надежду, сам не испытывая ни
того, ни другого.
     Толпа  направилась   за   ним  по  пятам.   Через  весь  Снеженск-4.  К
Одинцовскому  шлюзу.  На  последних  метрах перед  коридором ведьмак услышал
далекий гул моторов.
     Живые  Снеженска  остановились,  как  всегда, метрах  в  пятидесяти  от
периметра.  Ведьмак  обернулся в том  самом  месте, где любого  территориала
настигла бы неизбежная смерть - в самом центре коридора.
     Он  не  увидел толпы.  Он лишь ощутил  сотни взглядов, устремленные  на
него. А потом повернулся и вышел наружу. За периметр.
     К  площади  перед  шлюзом   Снеженска-4  как  раз   подкатили  лимузин,
легковушка  и  джип.  "Кинбурн", "Черкассы" и  "Хортица". Ведьмак по инерции
сделал еще несколько шагов и замер посреди площади.
     Внутри периметра почти к самому шлюзу осмелилось подойти лишь несколько
живых - старосты, Техник да  еще парочка виргов, видимо,  те  самые, которые
вызывали ведьмака утром.
     Из  лимузина выбрались  несколько  эльфов,  и при  виде одного из  них,
Техник и старосты издали дружный выдох:
     - Халькдафф!
     Ведьмак направился  прямо к  Халькдаффу. Не дойдя пары-тройки шагов, он
опустил чемодан прямо на асфальт, ввел коды и  продемонстрировал содержимое.
Халькдафф сдержанно кивнул. Тогда ведьмак закрыл  чемоданчик  и поставил его
перед эльфом. А сам повернулся и направился к пропускному пункту.
     У входа в коридор он  почему-то замешкался, и всем вдруг стало понятно,
что  он  не   собирается  возвращаться  за  периметр.   Техник,  старосты  и
территориалы  Снеженска-4 ощутили,  что  ненависть  в их душах  окончательно
вытесняет надежду.
     - Эй, снеженцы!  - громко сказал ведьмак,  стаскивая  с плеч  шмотник и
распуская шнуровку. - Я спешу. И сейчас уеду...
     - А как  же ведьмачье слово? -  хрипло  выкрикнул орк Сотера. - Будь ты
проклят, ведьмак!
     - Вы достаточно проклинали меня, -  спокойно ответил ведьмак. - Так что
не трудитесь  понапрасну. А что до  Рипа - так мне незачем  его убивать. Рип
мертв.
     Ведьмак закончил распускать шнуровку и вытряхнул прямо на асфальт перед
коридором что-то сверкающее хромированными  тягами.  Металлического паука  с
тусклым узором на брюшке мнемонакопителя и парой парализаторов-хелицер. Паук
был, безусловно, мертв.  С  лязгом  встретился  он  с  асфальтом,  и  застыл
омерзительной и все еще пугающей кучей металла, пластика и керамики.
     - Я убил его в первую  же ночь, Техник, - почему-то обращаясь к Технику
сказал ведьмак. - Условия сделки выполнены.
     -  А дети? -  недоуменно  спросил староста-половинчик, колыхая румяными
щеками.
     "Скоро жирок-то сойдет с тебя", - невпопад подумал ведьмак и ответил:
     -  Детей похищал я. Вы ведь отказались заплатить  сразу.  А как иначе я
мог заставить вас заплатить?
     - Они мертвы?
     Ведьмак криво усмехнулся, не произнеся ни слова.
     Надежды  в  настроении территориалов не осталось вовсе. Осталась только
ненависть и  гнев. С неживым криком орк Хавиар Сотера попытался кинуться  на
ведьмака, забыв о поджидающей  посреди  коридора  смерти,  но  его  удержали
соседи.
     А ведьмак, подцепив ботинком мертвого  Рипа,  пинком отправил его через
весь пропускной пункт на территорию.
     - Держите. А мне пора.
     Он развернулся;  в эту же секунду все  три  автомобиля с тихим урчанием
рванулись с места и унеслись прочь.
     - Эй, Геральт! - неожиданно спокойно окликнул ведьмака Техник.
     Ведьмак задержался.
     - Ты не такое же чудовище, каких убиваешь. Ты хуже.
     Ничего  не отразилось на  лице ведьмака. Ничего. Чудовище-экскаватор на
его лысине все так же тянуло ковш к живому с пультом в руках.
     - Я не так  долго живу,  как ты, Техник. Но эти слова я слышу чаще, чем
ты ходишь в сортир. Прощай.
     - Прощай. Надеюсь, в ближайшем будущем ты сдохнешь.
     Ведьмак,  не ответив, зашагал  прочь.  Он уходил прочь  от Снеженска-4,
превращаясь сначала в крохотную  фигурку, а потом и  вовсе в едва различимую
точку на горизонте.
     Километров через семь он  приблизился  к нескольким домикам, прячущимся
среди  деревьев. Вынул из похудевшего  шмотника шляпу и надел,  чтобы скрыть
приметную  ведьмачью лысину.  Нашарил  в кармане ключ, отпер дверь. Встретил
его радостный детский хор:
     - Дядя Рот Фронт! Дядя Рот Фронт вернулся!
     Ого  облепили  дети  -  люди, эльфы,  орки,  вирги,  гномы,  хольфинги,
половинчики,  метисы  и  даже  один  чистокровный  ламис.  Совсем малыши,  и
постарше. Мальчишки  и  девчонки.  Они  хватали  его за руки и за  одежду, и
смотрели  так преданно,  как смотрят только на внезапно  посещающих  детство
сказочных персонажей.
     - Все!  - об®явил им  ведьмак. - Ваши  папы и мамы убили чудище. Можете
возвращаться!
     Невообразимый  визг   и  гвалт   наполнил   комнату.   Любимые  игрушки
разбирались, старшие ловили за руки малышей и выводили  их наружу. Детишками
не нужно было  об®яснять куда идти. Они и сами  это знали, потому что не раз
бывали  за периметром. Парами, взявшись  за  руки они  уходили к  территории
Снеженск-4.
     А  ведьмак  подумал, что  пройдет еще немного времени и  уже  от  этого
самого подросшего будущего он наверняка получит новую порцию проклятий.
     - И не забудьте рассказать кто вам помогал! - крикнул он вслед.
     - Дядя Рот Фронт! - донес ветер.
     И развеял.

     (c) 31 марта - 1 апреля 1999
     Москва, Перово.