Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
могли познакомиться с районом и
определиться с выполнением задачи. Перед началом операции проводилась
доразведка, позволявшая окончательно уточнить детали.
Ночное фотографирование ущелий и перевалов (а оживление в лагерях
моджахедов, передвижение караванов с оружием и выход на позиции происходили
в основном скрытно, по ночам) с подсветом светящими авиабомбами и
фотопатронами ФП-100 оказалось не всегда эффективным. Множество резких теней
возникавших в горах при искусственном освещении делало применение
аэрофотоаппаратов УА-47 практически бесполезным - полученные снимки не
поддавались дешифровке. Выручала комплексная разведка с использованием ИК
оборудования и радиотехнических систем СРС-13 и СРС-9, засекавших работу
радиостанции противника. Усовершенствованная ИК аппаратура "3има" позволяла
ночью обнаруживать по остаточному тепловому излучению даже следы от
проехавшего автомобиля или потухший костер. Готовя "работу на день" вокруг
Кабула, Баграма и Кандагара по ночам работали до 4 - 6 разведчиков Су-17М3Р
(с августа 1988 - Су-17М4Р).
Появление в небе разведчиков не сулило моджахедам ничего хорошего. Как
правило вслед за ними прилетали ударные самолеты да и сами разведчики обычно
несли вооружение позволявшее им самостоятельно выполнять охоту в заданном
районе. При этом самолет ведущего помимо разведывательного контейнера нес
пару тяжелых НАР С-24, а ведомого - 4 НАР С-24 или бомбы.
К 1981 году боевые операции в Афганистане приобрели масштабы,
потребовавшие применения больших групп самолетов. Из-за трудностей
базирования на территории ДРА (главным образом, малого количества аэродромов
и проблем с подвозом боеприпасов и топлива) сосредоточение привлекаемой к
нанесению ударов авиатехники производилось на аэродромах ТуркВО и САВО.
Существенную долю там составляли Су-17М3, выгодно отличавшиеся от других
самолетов значительной боевой нагрузкой и большей эффективностью при
действиях по наземным целям. "Пропускавшиеся" через Афганистан полки Су-17
размещались на аэродромах Чирчика, Мары и Кокайты. Местные полки работали
"за речкой" почти постоянно и в случае задержек с плановой заменой частей
оказывались в ДРА "вне очереди".
Работа с баз ТуркВО требовала использования на Су-17 подвесных
топливных баков что снижало боевую нагрузку. Пришлось пересмотреть
используемые варианты вооружения в пользу наиболее эффективных. Су-17 стали
снаряжаться фугасными и осколочно-фугасными авиабомбами (ФАБ и ОФАБ), в
основном, калибрами 250 и 500 кг (применявшиеся ранее "сотки" оказались
недостаточно мощными для ударов в горах). Многозамковые бомбодержатели
МБД-У6-68, каждый из которых мог нести до шести бомб, применялись редко -
поднять в жару большое количество боеприпасов делающих оптимальным их
подвеску на МБД Су-17 было просто не под силу да и каждая из балок сама
тянула на полтораста килограммов.
Широко применялись на Су-17 бомбовые связки и разовые бомбовые кассеты
РБК, "засевавшие" осколочными или шариковыми бомбами сразу несколько
гектаров. Они были особенно эффективны в условиях где каждый камень и
расщелина становились укрытиями для противника Недостаточно мощные 57-мм НАР
С-5 заменялись новыми 80-мм НАР С-8 в блоках Б-8М. Вес их боевой части был
увеличен до 3,5 кг, а дальность пуска позволяла поражать цель не входя в
зону зенитного огня. Обычно боевая нагрузка Су-17 определялась из расчета
надежного выполнения задания и возможности безопасной посадки при
неисправности (по посадочному весу самолета) и не превышала 1500 кг - трех
"пятисоток".
Летняя жара не только снижала тягу двигателей и надежность
оборудования. Сами летчики не могли подолгу ожидать вылета в раскаленных
кабинах поэтому вылеты по возможности планировались на раннее утро.
Установившийся распорядок обычно сводился к нескольким вылетам с утра,
сменявшимся полуденной передышкой позволявшей переждать жару, и вечерней
"добавкой" если противник продолжал выказывать активность. "Капризными" были
и некоторые виды боеприпасов: зажигательные баки, НАР и управляемые ракеты
имели ограничение по температуре и не могли долгое время оставаться на
подвеске под палящим солнцем.
Важной задачей также были "превентивные акции, направленные на
уничтожение караванов с боеприпасами и оружием разрушение горных троп и
перевалов по которым моджахеды могли подобраться к защищаемым объектам.
Мощные бомбы ФАБ-500 и сбрасывавшиеся залпом ФАБ-250 вызывали обвалы в горах
делая их непроходимыми, применялись они и для уничтожения скальных укрытий,
складов и защищенных огневых точек. Типовыми вариантами вооружения при
вылете на "охоту" были два ракетных блока (УБ-32 или Б-8М) и две бомбовые
кассеты (РБК-250 или РБК-500) или четыре НАР С-24, причем в обоих вариантах
подвешивались два ПТБ-800.
На стороне противника были хорошее знание местности, поддержка на
селения и умение пользоваться естественными укрытиями и маскироваться.
Отряды оппозиции быстро передвигались и оперативно рассредотачивались в
случае опасности. Обнаружить их с воздуха было нелегко даже по наводке из-за
отсутствия характерных ориентиров на однообразной местности. К тому же
самолеты и вертолеты все чаще натыкались на зенитный огонь. В среднем в 1980
году вынужденная посадка приходилась на 830 часов налета или примерно на 800
- 1000 вылетов (а мест пригодных для посадки подбитого самолета, было крайне
мало).
Для повышения боевой живучести конструкция и системы Су-17 постоянно
дорабатывались. Анализ повреждений показал, что чаще всего выходят из строя
двигатель, его агрегаты, топливная и гидросистемы, управление самолета.
Проведенный комплекс доработок включал установку накладных подфюзеляжных
бронеплит, защищавших коробку приводов, генератор и топливный насос,
заполнение топливных баков пенополиуретаном и наддув их азотом, что
предотвращало воспламенение и взрыв при попадании в них осколков и пуль,
изменения в конструкции прицела АСП-17, устранившие его перегрев. Устранен
был и дефект в конструкции тормозного парашюта, замок крепления которого
иногда обрывался, а самолет выкатывался за пределы ВПП и получал
повреждения. Выручали прочность конструкции и выносливость Су-17. Бывали
случаи, когда возвращавшиеся с боевого задания поврежденные машины слетали с
полосы и зарывались в грунт по самое "брюхо". Их удавалось восстановить на
месте и вновь ввести в строй. Двигатели АЛ-21Ф-3 надежно работали даже в
несущий песок и камни "афганец", перенося и немыслимые в нормальных условиях
забоины лопаток компрессора, и загрязненное топливо (трубопроводы,
протянутые от советской границы для его доставки, постоянно обстреливались,
подрывались, а то и просто развинчивались охочим до дармового горючего
местным населением). В результате Су-17М3 к 1985 году по надежности
опережали штурмовики и боевые вертолеты, имея наработку на отказ 145 часов
(при среднем в ВВС 40-й армии значении 133,7).
Для снижения потерь были выработаны новые рекомендации по тактике
боевого применения самолетов. Заход на цель рекомендовалось выполнять с
большой высоты и скорости, с пикированием 30 - 45°, что затрудняло
противнику прицеливание и снижало эффективность зенитного огня. По данным на
1985 год, на скорости свыше 900 км/ч и высотах более 1000 м боевые
повреждения у Су-17 вообще исключались. Для достижения внезапности удар
предписывалось выполнять с ходу, сочетая в одной атаке пуск ракет со сбросом
бомб. Правда, точность такого бомбоштурмового удара (БШУ) из-за большой
высоты и скорости снижалась почти вдвое, что приходилось компенсировать
увеличением количества самолетов ударной группы, выходивших на цель с разных
направлений, если позволяла местность.
Уже в 1981 году насыщенность районов боевых действий средствами ПВО
достигла таких масштабов, что при планировании операций приходилось
принимать во внимание необходимость их преодоления. Вокруг укрепленных
районов и баз моджахедов насчитывалось до нескольких десятков зенитных
огневых точек. Снижение риска достигалось умелым использованием рельефа
местности, обеспечивавшим скрытность подхода и внезапность выхода на цель, а
также выбором путей отхода после атаки.
Как правило, первой в намеченном районе появлялась пара Су-17, задачей
которой была доразведка и целеуказание осветительными и дымовыми бомбами,
упрощавшее ударной группе выход на цель. Пилотировали их наиболее опытные
летчики, имевшие боевой опыт и навыки обнаружения малозаметных объектов.
Поиск противника выполнялся на высоте 800 - 1000 м и скорости 850 - 900
км/ч, занимая около 3-5 минут. Дальше все решала быстрота удара, не дававшая
противнику организовать ответный огонь.
На обозначенную САБ цель через одну-две минуты выходила группа
подавления средств ПВО из 2 -- 6 Су-17. С высоты 2000 - 2500 м они
обнаруживали позиции ДШК и ЗГУ и с пикирования наносили удар НАР С-5, С-8 и
кассетами РБК-250 или РБК-500. Уничтожение зенитных точек выполнялось как
одиночным самолетом, так и парой - ведомый "добивал" очаги ПВО. Не давая
противнику опомниться, через 1-2 минуты над целью появлялась основная
ударная группа, выполнявшая атаку с ходу. На укрепления и скальные
сооружения обрушивались бомбы ФАБ-250 (ОФАБ-250) и ФАБ-500 (ОФАБ-500),
ракеты С-8 и С-24. Надежные и простые в эксплуатации С-24 имели большую
дальность и точность пуска (особенно с пикирования) и применялись очень
широко. Для борьбы с живой силой использовались кассетные боеприпасы РБК-250
и РБК-500. При действиях в "зеленке" и на открытых местах иногда
использовались зажигательные баки с огнесмесью. Пушки постепенно утрачивали
свое значение - их огонь при больших скоростях и возросших высотах был
неэффективен.
Для повторной атаки самолеты выполняли маневр с расхождением,
поднимаясь до 2000 - 2500 м и вновь наносили удар с разных направлений.
После отхода ударной группы над целью опять появлялись разведчики,
производившие объективный контроль результатов БШУ. Выполнение задачи
следовало подтвердить документально -- в противном случае наземные войска
могли ожидать неприятные сюрпризы. При выполнении особенно мощных
авиационных налетов фотоконтроль выполнял специально вызывавшийся с
кабульского аэродрома Ан-30. Его богатое фотооборудование позволяло сделать
многоспектральную съемку местности и точно определить степень разрушений.
Надежную радиосвязь с КП и согласованность действий обеспечивал постоянно
находящийся в воздухе самолет-ретранслятор Ан-26РТ.
Если удар выполнялся для поддержки наземных частей, требовалась
повышенная точность, поскольку цели находились вблизи своих войск. Для
организации взаимодействия с авиацией частям придавались авианаводчики из
ВВС которые налаживали связь с летчиками ( указывали им положение переднего
края пуском сигнальных ракет или дымовыми шашками. Атака при поддержке
наземных войск продолжалась до 15 - 20 минут. С помощью авианаводчиков
наносились и удары по вызову для подавления вновь выявляемых огневых точек.
Для обеспечения скрытности маневра войск или прикрытия их отхода Су-17
привлекались в качестве постановщиков дымовых завес. Для оценки
результативности атак летчики не позднее чем через 5 - 10 минут после
посадки когда еще свежи были впечатления должны были подать в штаб полка
донесение немедленно передававшееся на КП ВВС.
Еще одной задачей Су-17 стало минирование с воздуха опасных районов и
горных троп. Наряду с разрушением перевалов бомбовыми ударами, их
минирование затрудняло моджахедам передвижение, лишая преимущества в
подвижности и неожиданности нападения. Для этого использовались КМГУ, каждый
из которых нес по 8 блоков вмещавших 1248 противопехотных фугасных мин.
Разбрасывание мин Су-17 производили на скорости порядка 900 км/ч.
При выполнении боевых задач выявились и недостатки, снижавшие
эффективность БШУ и увеличивавшие риск повреждении и потерь. Так при
освоении афганского театра боевых действии летчики выполнив несколько
успешных боевых вылетов склонялись к переоценке своих сил, недооценке
противника (особенно его ПВО) и начинали выполнять атаки однообразно без
учета особенностей местности и характера целей. Сброс бомб производился не
по единой методике что приводило к их рассеиванию. Несколько звеньев Су-17
были даже возвращены на базы из-за низкой точности ударов и опасности
попадания по своим войскам. Так, летом 1984 года под Кандагаром ведущий
группы Су-17, отказавшийся от помощи авианаводчика, по ошибке сбросил бомбы
на свой пехотный батальон. Погибли четыре человека и девять были ранены.
Другим недостатком было частое отсутствие точных данных о ПВО
противника (по сведениям разведки, в районах базирования моджахедов в 1982
году насчитывалось до 30 - 40 зенитных средств, а в опорных пунктах - до
10). Зенитные пулеметы и ЗГУ маскировались, прятались в укрытиях и быстро
выдвигались на огневые позиции. Шаблонность атак и затягивание времени на
обработку цели в таких условиях становились опасными. В районе Кандагара
летом 1983 года Су-17М3 был сбит при выполнении шестого (!) захода на цель.
Другими причинами потерь были ошибки пилотирования и отказы техники.
Возросшее напряжение боев привело к большим нагрузкам на летчиков и
техников самолетов. Специалисты НИИ авиакосмической медицины, изучавшие
"человеческий фактор", определили, что чрезмерные нагрузки на организм в
течение 10 - 11 месяцев интенсивных боевых вылетов приводят к "существенным
функциональным сдвигам и нарушениям в сердечно-сосудистой и двигательной
системах, у 45% летчиков отмечается переутомление и нарушения нормальной
психической деятельности". Жара и обезвоживание приводили к потерям в весе
(в некоторых случаях до 20 кг) - люди буквально высыхали на солнце. Медики
советовали снизить летную нагрузку, сократить время ожидания перед вылетом и
создать благоприятные условия для отдыха. Практически же единственной
реализуемой рекомендацией стало соблюдение предельно допустимой летной
нагрузки, определенной в 4 - 5 боевых вылетов за смену.
На основе накопленного опыта были сформированы смешанные группы,
состоявшие из истребителей-
бомбардировщиков, штурмовиков и вертолетов, дополнявших друг друга при
поиске и уничтожении противника. С их применением в декабре 1981 - январе
1982 года была проведена тщательно подготовленная операция по уничтожению
исламских комитетов "власти на местах" в провинции Фориаб, организовывавших
вооруженное сопротивление Кабулу. Кроме сухопутных войск, к операции
привлекался воздушный десант (1200 человек) и 52 самолета ВВС: 24 Су-17М3, 8
Су-25, 12 МиГ-21 и 8 Ан-12. От армейской авиации в операции участвовали 60
советских и 12 афганских вертолетов. Вся операция готовилась в строгом
секрете - уже был опыт нанесения ударов по пустым местам в случаях, когда в
разработке планов участвовали афганские штабисты. На этот случай для них
была разработана легенда, и только за 2 - 3 часа до начала операции
афганских военных посвятили во все детали.
Масштабы операции потребовали, помимо группы подавления ПВО самолетами
МиГ-21, выделения трех ударных групп, насчитывавших по 8 Су-17М3 (первой из
них придавались еще и 8 Су-25, особенно эффективных при штурмовке),
вооруженных ФАБ-250 и РБК-250 с шариковыми бомбами. Удар на этот раз
наносился не только по складам с вооружением, позициям ПВО и опорным базам
вооруженных отрядов. Уничтожению подлежали штабы исламских комитетов, жилые
здания, где могли скрываться моджахеды, и сельские школы, в которых велась
"антикабульская агитация". После отхода ударных групп местность обработали
Ми-24Д, они же обеспечили огневую поддержку при высадке десанта с Ми-8Т и
Ми-6. Несмотря на низкую облачность, действия авиации помогли добиться
успеха - база в этом районе перестала существовать. Потери составили один
Ми-24Д и два Ми-8Т, сбитые огнем из ДШК.
В апреле 1982 года подобная операция по уничтожению базового района
моджахедов проведена была в Рабати-Джали (провинция Нимроз), а 16 мая
начались боевые действия по очистке от вооруженных групп долины реки
Панджшер. В них участвовали 12 000 человек, 320 танков, БМП и БТР, 104
вертолета и 30 самолетов, в том числе 12 Су-17М3. Успех второй панджшерской
операции обеспечили разведчики, которые в течение 10 дней вели
аэрофотосъемку района предстоящих действий, отсняв для составления подробных
фотопланшетов около 2000 кв. км местности. Всего за время операции были
израсходованы 10 549 авиабомб и 61 297 НАР.
Афганская кампания приобрела масштабы настоящей войны, в которой
авиации приходилось выполнять разнообразные боевые задачи.
Истребители-бомбардировщики Су-17 с афганских аэродромов и баз ТуркВО
уничтожали объекты и базы противника, вели непосредственную поддержку войск,
поддерживали штурмовые группы и десанты, проводили разведку, минирование с
воздуха, целеуказание и постановку дымовых завес. При штурмовке и атаках с
малых высот чаще применялись Су-25, обладавшие лучшей маневренностью и
защищенностью. Однако успех очередной боевой операции оборачивался усилением
оппозиции и активности ответных нападений. Безнадежность продолжения войны
стала очевидной, но к ее прекращению Бабрак Кармаль относился резко
отрицательно. Несмотря на предпринимавшиеся усилия по очистке провинций от
вооруженных отрядов моджахедов и насаждению "народной власти", фактически
под контролем находились только крупные города и патрулируемые зоны вокруг
аэродромов, воинских частей и некоторых дорог. Карта, на которой летчикам
указывались рекомендуемые места вынужденной посадки и катапультирования,
красноречиво говорила о том, кто на самом деле является хозяином положения.
Это отлично видели и афганские летчики (на "сухих" летал 355-й
авиаполк, стоявший в Баграме), без энтузиазма относившиеся к боевой работе.
В воздух они поднимались крайне редко, в основном чтобы не утратить навыков
пилотирования. По словам советских советников участие элиты афганской армии
-летчиков в боях больше напоминало цирк, а не работу. Справедливости ради
надо сказать, что и среди них встречались смелые пилоты не уступавшие в
летной подготовке советским летчикам. Таким был заместитель командующего
афганских ВВС генерал-лейтенант Мустафа, семью которого вырезали моджахеды.
Летчика дважды сбивали он получил тяжелые ранения но продолжал летать на
Су-22М много и охотно. Большинство же, безо всякого энтузиазма относились к
боевой работе, при зенитном огне стараясь не подходить к цели ближе чем на
15 - 20 км. Иногда их действия внушали такие опасения, что группу афганцев
сопровождали советские истребители прикрывавшие не столько "коллег" сколько
свои наземные части.
Если бы афганские товарищи по оружию только плохо воевали - это было бы
еще полбеды. Высокопоставленные чины правительственных ВВС выдавали
противнику подробности готовящихся операций, а рядовые летчики, случалось
перелетали в соседний Пакистан. 13 июня 1985 года в Шин