д. В "Йога-Сутрах" имеется довольно обширный раздел, посвященный тому, как применять Самьяму для достижения различных сил. Путем Самьямы над своими воспоминаниями йог может приобрести знание своих прошлых жизней; Самьяма над признаками тела другого человека раскрывает состояние его ума; Самьяма над горлом йога уничтожает чувство голода и жажды. Как и "Вишуддхимагга", "Йога-Сутры" рассматривают эти силы, как тонкие ловушки для искателя. Йогу дается совет отказаться от этих соблазнительных ловушек, являющихся последними искушениями для эго. 
В афоризмах говорится, что Самьяма над "отдельными моментами и их последовательностью" дает знание или "Праджну", которая "освобождает из оков невежества". Большинство современных комментариев на Патанджали, однако, благоприятно истолковывают такой, по всей видимости "разбойничий набег" на путь проницательности. Говорят, что именно Самадхи является сердцем йоги. Вивекананда (1970) говорит: "Самадхи - это йога; это высшее средство". Патанджали перечисляет многие объекты, подходящие для концентрации: слог Ом или другие мантры, сердце, божество или "озаренная душа", какой-либо символ божества. Йог, сознание которого погружено в основной объект, сначала достигает "савичара самадхи" - предварительной концентрации. На этом уровне Самадхи имеет место тождественность с основным объектом, которой сопутствуют "осознание названия, качества и знания". Затем приходит "нирвичара самадхи" - первая Дхьяна, в которой имеет место тождественность без иного осознания. По достижении "нирвичара самадхи" йог должен отбросить даже мысль об основном объекте и тем самым достичь "нирвикальпа самадхи" (как в случае с Шри Рамакришной), в котором всякое чувство двойственности исчезает. 
Нирвикальпа - это глубочайшее Самадхи; ум в нем являет само спокойствие. Йогам известно, что человек в таком состоянии глубокой медитации может оставаться три месяца без перерыва, его дыхание и другие обменные процессы фактически прекращаются в это время. В этом Самадхи, говорит один из комментаторов, "лавина неописуемого блаженства сметает все относительные представления о горе и вине... Все сомнения и дурные предчувствия проходят навсегда, вибрации ума останавливаются; инерция прошлых действий истощается". 
Конечная стадия Аштанга - йоги состоит в перенесении глубокого спокойствия Самадхи в бодрствующее состояние йога. Когда самадхи распространяется на все другие состояния настолько, что никакая активность или внутреннее побуждение не могут вывести из под этого влияние ум йогина, это означает что он стал "дживан-мукти" - освобожденным. В своем предисловии к биографии Шри Рамакришны анонимный автор дает выразительное описание состояния, испытанного святым (Gospel of Sri Ramakrishna... 1928, p.27) при выходе из состояния Самадхи: "у него отсутствуют понятия "Я" и "мое", он взирает на тело как всего лишь на видимость, внешнее покрывало, скрывающее душу. Он не прикован к прошлому, не уносится мыслями в будущее, безразличен к настоящему. Он смотрит на мир бесстрастным взглядом; бесконечное разнообразие явлений более не захватывает его; он больше не реагирует ни на удовольствие, ни на боль. Он, а точнее его тело, остается недвижным там, где ему поклоняется Бог или подвергает пытке дьявол: так он осознает, что это единый Брахман проявляется во всем". 
Индийский святой Рамана Махарши предложил простой способ для распознавания между святым, находящимся в состоянии "нирвикальпа самадхи", и святым, находящимся в состоянии "сахадж самадхи". Если существует разница между состояниями самадхи и состоянием бодрствования, то это в лучшем случае "нирвикальпа самадхи", если же разницы нет, то йогин достиг своей цели - состояния "сахадж самадхи". 
Йог в состоянии "сахадж самадхи" частично пребывает в самадхи, не отождествляя себя больше с мыслями или чувствами. Его существо коренится в сознании, превосходящем чувственный мир, и поэтому он остается отдельным от мира, все еще действуя в нем. Такой "идеал йоги, состояние дживан-мукти" - пишет Eliade (1970), - "это жизнь в "вечном настоящем", в котором человек более не обладает личным сознанием, т.е. сознанием, созданным его собственной историей, но обладает свидетельствующим сознанием, которое есть сама ясность и непринужденность". 
В "сахадж самадхи" медитация поддерживается сама по себе, являясь неотъемлемым свойством существования йога. Спокойствие своего ума йог выражает в действиях. Он свободен от любых пут и интересов эго; его действия более не обусловлены событиями прошлого. Мехер Баба (1967) описывает это, как "состояние полной бдительности, в котором нет отливов и приливов, прибываний и убываний, но есть только непрерывность истинного восприятия". Дживан-мукти превзошел свое телесное сознание вместе с умозрительной вселенной; мир не кажется ему отличным от него самого. Потому что для того, кто пребывает в "сахадж самадхи" не существует Эго и не существует "других". 






Глава 10
ИНДИЙСКАЯ ТАНТРА И КУНДАЛИНИ ЙОГА

Тантрическая традиция, зародившаяся в Индии, является согласно некоторым источникам разработкой древних шаманских практик, нашедших свое отражение как в индуистской, так и в буддистской медитационных системах (Eliade, 1970). Индийская тантра изменяет сознание с помощью восходящих энергий, которые обычно находятся в латентном состоянии. Некоторые системы медитации, завезенные на Запад, уходят своими корнями в "Кундалини йогу", тантрическое учение. Кундалини, гласит тантрическая физиология, - это гигантский резервуар духовной энергии, расположенный в основании позвоночника. При восхождении Кундалини по позвоночнику она проходит через шесть центров или "чакр", достигая седьмого центра на макушке головы. Кундалини имеет некоторые специфичных соответствий с западными анатомическими представлениями. Чакры соответствуют энергетическим структурам, локализованным в определенных физических центрах. 
Когда Кундалини собирается в той или иной чакре, она активизирует определенные энергии, характерные для этой чакры. Каждая чакра имеет символический набор отношений, настроений и душевных состояний, которые овладевают умом человека, когда Кундалини возбуждает их. Первая чакра, расположенная между анусом и гениталиями, относится к борьбе за выживание. Территориальность, обладание, грубая сила, чрезмерная озабоченность своим телом и здоровьем, страх за свою безопасность - таковы душевные состояния этой чакры. Вторая чакра воплощает сексуальность и чувственность. Она располагается в гениталиях. При активности этой чакры в человеке преобладают похоть, жадность и жажда чувственных наслаждений. Стремление к могуществу и влиянию на других связано с третьей чакрой, расположенной возле пупка. Убеждение других или манипулирование ими в своих собственных целях - таково поведение, свойственной третьей чакре. 
Большинство людей большую часть своего времени зависят от душевных состояний, при которых активны эти три первые чакры. Кундалини йога имеет своей целью приведение этих энергий вверх к высшим центрам, точно также как Каббала стремиться поднять сознание на высшие планы. Четвертая чакра, в центре груди возле сердца, олицетворяет бескорыстную любовь и служение другим. Чистая любовь матери к своему ребенку истекает из четвертой чакры. Но любовь четвертой чакры не романтична: скорее она сочетается с трезвой беспристрастностью, движимой состраданием. Когда Кундалини активизирует три самых верхних чакры, йог переживает трансцендентные состояния. Этими тремя чакрами являются пятая чакра в горле, шестая в центре лба, и седьмая на макушке головы. Медитирующий стремиться высвободиться Кундалини из нижних чакр, где она обычно бывает заключена, и поднять ее к высшим чакрам. Когда Кундалини достигает седьмой чакры и остается там, йог испытывает состояние экстаза и единения с Богом. Он считается освобожденным, свободным от пут тех привычек и действий, которые берут начало из трех нижних чакр и которым подвержены большинство людей. 
Сущность тантрической практики состоит в использовании чувств с целью превзойти чувственное сознание в самадхи. Хотя чувства являются, конечно, тем, что во всех техниках нужно преодолевать с помощью однонаправленности, тантризм уникален по разнообразию методов, которые он предлагает для преодоления чувственного сознания. В некоторых из них используются мантры, в других - янтры - объекты для упражнений в визуализации, такие как мандала; концентрация на шабда - сверхтонких внутренних звуках; Пранаямы и Асаны; Майтхуна - пробуждение шакти (энергии Кундалини) через ритуальные, контролируемые половые сношения. 
Майтхуна является тантрической техникой, которая более всего привлекает людей западного мира, в большинстве случаев ошибочно принимающих ее как потворство своим собственным сексуальным аппетитам, а не как средство овладения ими. Ритуальные сношения - это мощное средство для подъема энергии Кундалини, позволяющее держащему себя по самоконтролем йогу поднять свою энергию к высшим планам. Майтхуна - это одно из пяти действий, находящихся под общим запретом среди индийских йогов, но используемое тантристами школы Бон Марг или "левого пути". Первыми четырьмя действиями являются ритуальное поедание рыбы, мяса, ритуальное же употребление спиртных напитков и выполнение определенных мудр, все из которых тантристы совершают в строго предписанной манере, как прелюдию к Майтхуне. Во время ритуала тантрист молчаливо совершает "джапу" (безмолвное произнесение) своей собственной мантры, данной ему гуру, а временами повторяет некоторые другие мантры. Во время самой Майтхуны йог внимательно выполняет установленные ритуальные действия, включая и то, где и как касаться тела своего партнера. 
В Майтхуне мужчина пассивен, женщина активна; движений мало, так как целью является скорее подъем энергии, нежели достижение кульминационной точки. Во время сношения тантрист молча повторяет мантру, такую как, например, "Ом, о богиня сверкающая в огне моего "Я", используя ум, как жертвенный черпак, я, вовлеченный в работу органов чувств, приношу эту жертву". В момент эякуляции он должен повторять мантру, которая освящает его семя, как жертвоприношение (Бхараи, 1970). Ключом к майтхуне, точно также как и целью всех тантристских практик, является бесстрастие, рождаемое в Самадхи. Это желание превращает энергию желаний в энергии высших планов. Тантрические тексты часто повторяют (Eliade, 1970, p.263): "Путем тех же действий, что заставляют некоторых людей гореть в аду в течение тысяч лет, йогин получает вечное спасение". 
Язык тантры скрытен и допускает много интерпретаций. Действия, которые постороннему взгляду могут показаться неуместными, могут иметь внутри тантры специальное, более глубокое значение. Одним из примеров такого двойного значения в тантре является "капала" - чаша, сделанная из человеческого черепа и установленная на серебряной подставке. На описании к ней в музее можно прочесть: "Сосуд содержит Амриту, используемую для совершения эзотерических ритуалов. Те, кто имеют такие дуалистичные представления, как чистое и нечистое, не могут и помыслить об использовании человеческого черепа. Но тантристы, достигшие трансцендентальной мудрости, не имеют предрассудков, и для них золотой кубок и человеческий череп одно и то же. Черепа использовались для символизации такого отношения". 
Одним из современных вариантов Кундалини йоги является "Сиддха йога", которой обучает Свами Муктананда (Амма, 1969, Муктананда, 1969, 1970). Практика этой системы начинается с таких традицинных методов, как Асана, Пранаяма, песнопения, джапа. Начинающему даются инструкции к медитации над мантрой "Гуру Ом" или мантрой "со-хам" на каждом дыхании. Муктананда делает акцент на отношениях гуру и ученика. Сердцевиной тренировок в Сиддха йоге является традиция, при которой гуру предоставляет ученику возможность прямого, мгновенного трансцендентного переживания. Этот процесс, называемый "шактипат дикша", является посвящением посредством слова, взгляда или прикосновения. При этой передачи Шакти (энергия Кундалини) ученика, приблизившегося к своему учителю с любовью, благоговением и верой, поднимается. 
Когда это происходит, все другие практики могут быть отброшены. Внутренняя деятельность Кундалини порождает спонтанную медитацию, Пранаяму, Асаны, Мудры без предшествующей этому тренировки или волевых усилий ученика. Говорят, что этот процесс очищения через "шактипат" занимает от трех до двенадцати лет. За этот период он трансформирует всю личность ученика, который отказывается от своего "ограниченного я". Ученик приобретает чувство "единства со всепроникающим Космическим Интеллектом". Муктананда описывает этот процесс с помощью образов и терминологии, относящихся к Кундалини (1970, стр.54):"... Кундалини, пребывающая в Муладхаре, постепенно восходит вверх, пронизывая на своем пути чакры, пока не достигает Сахасрары - тысячелепесткового лотоса на макушке головы... и духовные устремления ученика осуществляются". Во время "шактипат" медитирующий может переживать широкую гамму непроизвольных реакций. В их число входят сильные приступы радости, вялости или возбуждения; причудливые телесные позы, жесты, дрожь или танцевальные позы; чувства изумления или страха; периоды боли во всем теле; различные движения внутри, дрожь в мышцах, спонтанная глубокая медитация; видения световых образов, божеств или райских пейзажей, сопровождаемые огромной радостью и блаженством; и наконец, существует еще "божественный свет с неописуемым блеском" или тонкий внутренний звук во время медитации (Муктананда, 1970). 
Эти феномены служат цели очищения медитирующего до такой степени, чтобы он смог поддерживать "турийя" (состояние, близкое к Дхьяне) во время трех обычных состояний: сна без сновидений, сна со сновидениями и бодрствования. В дальнейшем он достигает состояния "турийятита", когда Кундалини обосновывается в верхней чакре, Сахасраре. Человек в этом продвинутом состоянии забывает телесное сознание, наслаждается неописуемым блаженством и глубоким спокойствием и достигает "плодов йоги", оставаясь "всегда погруженным в высшее состояние", что бы он ни делал. Всякое действие он выполняет умиротворенно и спокойно. Ученик Муктананды Амма (1969, стр.11) говорит об одном их этих состояний: "Для него не существует ничего, что нужно было бы сделать или чего нужно бы было достигнуть; тем не менее он принимает участие в мирской деятельности, оставаясь при этом ее свидетелем". Человек в состоянии "турийятита" становится "сиддхой", что означает, что он обладает сверхъестественными психическими силами, к числу которых принадлежит способность пробуждать по своему желанию Кундалини в других. 
Среди всех традиционных систем медитации Тантра-йога одна видит в достижении йогом сиддх или сверхестественных психических сил ознаменованиие завершения его пути. В одном тантрическом тексте говорится:"Всякая садхана прекращается, после того как она приносит свои плоды в виде сиддх". Некоторые тантрические практики разработаны специально для того, чтобы развивать определенные сиддхи, такие как телепатия. Одной из причин, по которой сиддхи могут означать освобождение для некоторых, является то, что обладание этими силами подразумевает нахождение в высоком состоянии. Но медитация остается корнем всех тантристских практик; подъем Кундалини - средство, Самадхи - цель. 






Глава 11
ТИБЕТСКИЙ БУДДИЗМ

Техника тибетской махаяны базируется на классической буддийской традиции, выразителем которой является "Вишуддхимагга". Они также имеют примесь классических, чисто тибетских элементов и тантризма. В основах теории и практики медитации Далай Ламы (1965) по сути дается та же теория, что и в "Вишуддхамагге" тхеравадинов или, как махаянисты называют тхераваду, в традиции хинаяны (которую махаянисты называют также "малой колесницей" в противоположность их "большой колеснице"). Критическое различие между этими двумя системами состоит в обете, данном махаянистким боддхисаттвой достичь просветления не только ради одного себя, но ради спасения всех живых существ. Это различие в побудительных причинах, говорит Далай Лама, является решающим; оно определяет различие в путях и цели. Он рассматривает Нирвану хинаяны, как стадию, предшествующую махаянистской цели служения боддхисаттвы. Тем не менее, его концепция состояния Нирваны совпадает с концепцией "Вишуддхимагги": Нирвана - это освобождение от "оков санасары" путем угасания, при котором "корни заблуждения выпалываются до конца", а Эго или "мыслеобраз себя", исчезает. Но для махаянистов цель лежит за пределами нирваны, она заключается в возвращении в мир и помощи ради спасения других. 
Побудительные причины создают различие в том, куда приводит медитирующего его проникновение в пустоту. Если тот развивал свою проницательность исключительно ради собственного освобождения, он становится тем, кого "Вишуддхимагга", как упоминалось выше, называет "архатом". Если же он руководствовался "бодхичиттой любви и сострадания"он приобретает "высшее освобождение"бодхисаттвы, в котором его состояние сознания делает из него совершенное средство сострадания, позволяющее вести остальных к спасению. В любом случае, говорит Далай Лама, бодхисаттва "очистил свой ум от всех нечистот и избавился от склонностей, побуждающих к ним". Он разорвал цепи обычного мира имени и формы, цели всех помыслов обыкновенного сознания. 
Путь махаяны начинается в тесном союзе с учением "Вишуддхимагги". Существуют три "моральных заповеди", пути постижения медитирующим "Трех прибежищ" - Будды, дхармы и сангхи, - как своих внутренних реальностей. Первой заповедью тибетского буддиста является "шила", обет праведного поведения. Второй является Самадхи (тибет. "шиней"), фиксирование ума на одном объекте для развития однонаправленности ума. Для практики Самадхи рекомендуется те же условия, что и в "Вишуддхимагге". Медитирующий должен удалиться в уединение, порвать связи с мирской деятельностью и т. д. К начальным объектам медитации относится те же, что перечислены в "Вишуддхимагге", как, например, полнота внимания к дыханию. Некоторые из этих объектов, особенно на поздних стадиях, напоминают индийских тантрических божеств. Такие более продвинутые задания служат объектами для визуализации. Такие объекты даются в многочисленных аспектах, "с тем, чтобы они подходили для учеников с различным физическим, умственным и эмоциональным складом", и воспитали сильные веру и преданность. Эти различные объекты для визуализации воплощают различные аспекты ума. Визуализируя изображение, медитирующий отождествляется с этими ментальными состояниями или качествами. Чогьям Трунгпа (1975, стр.47) описывает одно такое изображение: "На диске осенней луны, чистом и ясном, вы помещаете семя-слог. Холодные голубые лучи семени-слога излучают сострадание, которое распространяется в необъятном небе и пространстве. Оно осуществляет нужды и желания живых существ, внося теплоту с тем, чтобы смятение могло быть улажено. Затем из семени-слога вы создаете Махавайрочана Будду, белого цвета, с благородными чертами лица, - восьмилетнего мальчика с прекрасным, невинным, чистым, сильным, королевским взглядом. Он облачен в одеяние средневекового индийского царя. На голове его сверкающая золотая корона, отделанная драгоценными камнями. Часть его длинных черных волос ниспадает на спину и плечи, другая часть стянута в пучок, увенчанный блестящим голубым бриллиантом. Он сидит, скрестив ноги на лунном диске, в руках у него ваджра, высеченная из кристалла". 
Далай Лама приводит четыре шага в достижении самадхи. В самом начале имеет место фиксация ума медитирующего на объекте, когда он пытается продлить свою концентрацию на нем. На следующей стадии концентрация становится прерывистой. Помехи приходят и уходят из его ума, чередуясь периодами внимания к объекту. На этой стадии медитирующий может ощущать радость и экстаз, берущие начало из его однонаправленности. Эти чувства укрепляют его усилия в концентрации. Эта стадия, подобно предварительной стадии Дхьяны, достигает своей кульминации, когда ум окончательно преодолевает все препятствия, что дает возможность концентрироваться на объекте без каких-либо перерывов. Коне