х оценок и мотивировок и, таким образом, получаем возможность более глубоко понять специфику современной российской политической ментальности.
Преимущества глубинных интервью по сравнению с фокус группами состоят в том, что зачастую здесь достигается более глубокий уровень проникновения в интересующую исследователя предметную область. Наше обращение к возможностям глубинных интервью связано также и с тем, что здесь в отличие от метода фокус групп первичная информация исходит от конкретного респондента, а не от группы (хотя и однородной) в целом. Кроме того, в случае проведения индивидуального глубинного интервью, а не фокус группы устраняется проблема группового давления. Респондент оказывается свободным в изложении своих представлений, мнений, оценок. В такой ситуации повышается вероятность его искренности и полноты высказываний относительно непростых проблем современной политической действительности России.
Вместе с тем не стоит упускать из поля зрения и ряд требований, которым необходимо следовать при использовании этого метода. К последним относятся высокие требования к профессиональным навыкам интервьюеров, а также необходимость больших временных затрат на этапе анализа и интерпретации материалов глубинных интервью.

Цитируемая литература
1 См.: Ментальность россиян: специфика сознания больших групп населения России /Под общей ред. И. Г. Дубова М, 1997. С. 12.
2 Политическая энциклопедия: В 2 т. Т. 1. М., 1999. С. 690.
3 Политическая социология / Под ред. Ж. Т. Тощенко. М., 1993. С. 15.
4 См.: История ментальностей, историческая антропология. М., 1996. С. 36.
5 См. там же. С. 78.
6 Eagleton Т. Ideology: an Introduction. N. Y., 1991. P. 2.
7 Drucker H. M. Political Uses of Ideology. United Kingdom: MacMillan, 1974; Sartori f. Politics. Ideology and Belief System // American Political Science Review. 1969. Vol. 63. P. 398-411.
8 Данная проблематика освещается в следующих работах: Reich W. The Mass Psychology of Fascism. N. Y., l970; Adorno Т., Frenkel-Brunswic E., Sanford N. and Levinson. D. The Authoritarian Personality. N. Y., 1950.
9 Roots M. The Dominant Ideology: Thesis and Its Critics // Sociology. 1981. Vol. 15 (3).
10 Converse P. E. The nature of belief systems in mass publics // Ideology and Discontent / Apter D. (ed.). N. Y., 1964; Campbell A, Converse P. E., Miller W. E. and Stokes D. E. The American Voter. N. Y., 1960.
11 Converse P. E. Op. cit. P. 209.
12 Butler D. and Stokes D. Political Change in Britain. London: Macmilhan, 1969.
13 Free L and Cantril H. The Political Beliefs of Americans. N. Y., 1968.
14 Среди известных в этой области работ можно отметить следующие: Jennings M. К. and Niemi R. G. The transmission of political values from parent to child // American Political Science Review. 1968; Dowse R. E. and Hughes J. A Girls, boys and politics // British Journal of Sociology. 1971.
15 Femia J. Elites, participation and the democratic creed // Political Studies. 1979. Vol. 27. N 1. Nie N., Verba S. and Petrocik J. The Changing American Voter. Cambridge, 1976.
16 Adorno T., Frenkel-Brunswick E., Sanford N. and Levmson D. Ibid.
17 Rokeacb M. The Open and Closed Mind. N. Y, I960.
18 Eysenck Y. U. The Psychology of politics. L, 1954; Idem. Social attitudes and social class // British Journal of Social and Clinical Psychology. 1971. N 10.
19 Hamilton R. Class and Politics in the United States. L, 1972. Ch. 11.
20 Campbell A, Converse P. E., Miller W. E. and Stokes D. E. Op. cit. P. 512?516.
21 Rogin M. The Intellectuals and McCarthy: the Radical Specter. Cambridge, 1967.
22 Joe V. C. Personality correlates of conservatism // Journal of Social Psychology. 1974. Vol. 93. P. 309-310.
23 Wilson G. D. Manual for the Wilson-Pauerson Attitude Inventory. Windsor, 1975.
24 James S., Belief A. Systems: Constraint. Complexity and the 1972; Election // H. F. Weisberg (eds.) Controversies in American Voting Behavior / R. D. Niemi and San Francisco Freeman, 1975.
25 Sniderrnan P. M., Brody R. A, Tetlock Ph. E. Reasoning and Choice. Explorations in Political Psychology. Cambridge, 1991.
26 Ibid. P. 58?70.
27 Rosenberg Sh. W. Reason, Ideology and Politics. Oxford, 1988.
28 См., напр.: Козлова Н., Рылева С., Степанов Я, Федотова В. Ценностные ориентации - предпосылка программ переустройства общества // Общественные науки и современность. 1992. № 1.
29 Лапин Н. И. Модернизация базовых ценностей россиян // Социс. 1996; Рукавишников В. О. Социология переходного периода // Социс. 1994. № 8-9; Шмелев А Г. Психология политического противостояния: тест социального мировоззрения // Психологический журнал. 1992. № 5: Ментальность россиян: специфика сознания больших групп населения России / Под общ. ред. И. Г. Дубова М., 1997.

Глава шестая 

ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ
Изучение социологическими методами политической деятельности и политического поведения различных социальных групп предполагает выяснение в этом роли массового политического сознания. Хотя участие в политической жизни, в тех или иных политических движениях и может носить стихийный характер, значение массового (группового) сознания всегда велико. От его состояния, господствующих в нем идей и настроений зависит чрезвычайно много.

1. Структура и содержание политического сознания
Политическое сознание - одна из основных форм общественного сознания. Как и все остальные (право, искусство, мораль, религия), она имеет свой специфический объект отражения. В качестве такового выступает политическое бытие (политическая деятельность, поведение) социальных субъектов. Основными субъектами политической деятельности являются классы. Именно с момента их исторического возникновения появляется политическая деятельность как таковая. Она предполагает создание специальных институтов (организаций), с помощью которых классы, взаимодействуя, реализуют свои специфические интересы, ведут борьбу за власть, политическое господство, владение ресурсами, территориями и т. д. Господствующие в обществе классы регулируют производство и распределение духовных (идейно-нравственных) ценностей своего времени; а это значит, что их идеи и ценностные ориентиры доминируют в общественном сознании. Это относится ко всем формам общественного сознания, включая политическое.
Классы отнюдь не единственные субъекты политической деятельности. Наряду с ними в этом качестве выступают нации (народности), социально-демографические, социально-профессиональные группы и социальные слои населения.
Социологическое изучение политического сознания предполагает его соотнесение с объектом отражения, т. е. с политической деятельностью (поведением), с теми условиями, в которых она формируется, функционирует, развивается (руководствуясь при этом соотнесении принципом единства сознания и деятельности).
Политическая деятельность осуществляется в системе определенных общественных отношений, имманентных тому или иному общественному строю. Она всегда направлена либо на их развитие (совершенствование), либо на их разрушение (замену). Такого рода направленность политической деятельности придают наиболее активные группы, функционирующие внутри классов и других социальных общностей, имеющих собственные политические интересы.
Политическая деятельность, как и любая другая, включает средства и методы, с помощью которых достигаются поставленные на определенную временную перспективу цели. При этом цели и методы их достижения должны соответствовать общечеловеческим нормам морали и нравственности. Всякое их забвение, нарушение, чем бы оно ни оправдывалось, ведет к огромным политическим и социальным издержкам, к серьезным духовным деформациям.
Политическая деятельность, ориентирующаяся на сверхрадикализм, экстремизм, волюнтаризм, авторитарное подавление оппозиции, инакомыслия, не может привести в конечном счете к позитивным переменам, к утверждению в обществе социальной справедливости, идеалов и ценностей гражданского общества.
Выяснение природы политического сознания предполагает соотнесение политической деятельности (поведения) как его основного объекта отражения с экономической, ибо последняя является тем фундаментом (первопричиной), который в конце концов определяет изменения в самом политическом сознании. Это не означает, однако, что экономика непосредственно определяет сущность политической деятельности как объекта отражения и тем более специфику способа его отражения в политическом сознании.
Еще бытующие представления о том, что политическое сознание непосредственно и полно отражает экономические отношения, - явное упрощение сложных связей и взаимозависимостей между экономикой, политикой и политическим сознанием. Из весьма распространенного утверждения, что политика есть концентрированное выражение экономики, идущего от В. И. Ленина, отнюдь не следует, что политическое сознание непосредственно отражает экономические отношения, экономический базис. Экономические отношения - первопричина появления политики. Они обуславливают направленность и основное содержание политики. Но политика при этом остается относительно самостоятельной (автономной) и в свою очередь воздействует на экономику, стимулируя ее развитие (или затрудняя его).
Политическая деятельность испытывает на себе влияние наряду с экономикой всей суммы социальных, культурных, этнических и других условий, в которых она проистекает, и особенно она зависит от социального расслоения общества и от изменений, происходящих в социальной сфере.
В политическом сознании получает отражение отношение различных групп населения к общественному строю, к системе собственности и власти, к государству, политическому режиму, партиям и общественным движениям. Все это обусловливает сложный, внутренне противоречивый и постоянно изменяющийся характер политического сознания.
Политическое сознание выполняет в обществе специфические функции. Главными среди них являются: политическое целеполагание и политическое программирование. Они теснейшим образом взаимосвязаны. Основной задачей любой политики является выработка системы целей, соответствующей интересам данного класса (группы), а также стратегии и тактики, необходимых для ее реализации. Эти цели и способы их достижения находят свое теоретически обоснованное воплощение в соответствующих программах, заявлениях, декларациях субъектов политической деятельности.
Политическое сознание не только отражает политическую деятельность, но и активно воздействует на нее, формирует определенные требования к ней. В этом состоит его нормативная роль. Его нормотворческая функция заключается в том, что оно формирует определенную систему ценностей (таких, например, как толерантность, демократичность, патриотизм, интернационализм, коллективизм и т. д.). Оно выполняет также и научно-познавательную (когнитивную) функцию, предполагающую систематически осуществляемый анализ политической практики и выявляющий ее определенные закономерности и тенденции (на базе чего вырабатывается политическая стратегия и тактика).
Политическое сознание, как и все другие формы общественного сознания, обладает "памятью". Конечно, в каждый конкретный момент времени оно выражает актуальные стремления и потребности тех или иных субъектов политического действия, но при этом направлено в будущее и вместе с тем покоится на опыте прошлого, на его традициях, обычаях, знаниях. Каждый период исторического прошлого соответствующим образом запечатлен в политическом сознании. Изучая его состояние, следует всегда соотносить последнее с конкретным содержанием четко определенных периодов истории. Без такого экскурса в прошлое трудно правильно оценить настоящее состояние политического сознания.
Следует специально подчеркнуть, что на определенных, особенно переломных, переходных этапах истории происходит актуализация исторической памяти, прошлое как бы вторгается в сегодняшний день и заставляет по-новому взглянуть на себя, с одной стороны, и оказывает при этом определенное воздействие на дела текущие - с другой. В этих условиях характерные черты политического сознания прошлого времени как бы вновь оживают и становятся характерными чертами настоящего. Конечно, это состояние преходяще, и такое столкновение идей, концепций, настроений, связанных с прошлым и настоящим, способно создать конфликтную ситуацию, определенную напряженность в политическом сознании.
По степени и формам отражения сущности и содержания политической деятельности в структуре политического сознания выделяются два диалектически взаимосвязанных уровня: теоретический и обыденный. Для теоретического уровня характерна ориентация на раскрытие закономерностей (тенденций) политической жизни общества и их использование в организации практической политической деятельности. Его содержание составляет выработка теорий и концепций, обоснование системы ценностей и политических установок. Этот уровень связан непосредственно с деятельностью идеологов и потому нередко называется политической идеологией. Политическая идеология более подвижна и изменчива, чем политическое сознание в целом, и тем более, чем его такая часть, как обыденное сознание. Субъекты политической деятельности только тогда могут рассчитывать на успех, если их идеологи постоянно анализируют и обобщают социально-экономические и политические явления и вырабатывают соответствующие коррективы для политической стратегии и тактики, если умеют предвидеть изменения в общественных потребностях и расстановке противоборствующих сил. Политическая идеология играет значительную роль в духовной жизни общества, она оказывает влияние на образование, искусство, нравственность. Политическая идеология многообразна. Она прямо и непосредственно обслуживает нужды и цели того или иного класса (социальной группы), отсюда и существует ее классификация, ее подразделение на идеологию буржуазную, идеологию пролетарскую, идеологию мелкобуржуазную и т. д. Пролетарская идеология, или идеология рабочего класса, воплощена в марксизме, в теориях и концепциях социал-демократического толка. Иначе говоря, идеология имеет ярко выраженный классовый характер, и господствующей в обществе является идеология экономически господствующего класса.
На разных исторических этапах фактический статус идеологии различен. На этапе действительной классовой борьбы (а не ее надуманного обострения, по Сталину) ей принадлежит главенствующая роль. Это понятно и оправданно. Однако в нашей стране получилось так, что идеология стала диктовать многое и политике, и общественной науке, не довольствуясь общей ориентацией, а претендуя на монопольное владение истиной. Эта явно гипертрофированная роль идеологии достигла своего апогея в начале 50-х годов и приобрела уродливые формы. Пожалуй, наиболее ярким примером этого явилось "учение" о классовом характере языка. В послесталинское время идеология, провозгласив борьбу с культом личности и его последствиями, сама оказалась непоследовательной и недиалектичной. Она утвердила догматизм в общественной науке, воздвигла жесткие границы научному поиску и выводам научных исследований: все, что выходило за рамки партийных документов (программ, решений съездов КПСС и пленумов ЦК КПСС), отвергалось и подвергалось уничтожающей критике или попросту замалчивалось.
Перекосы идеологической борьбы, выразившиеся в преследовании всякого инакомыслия (борьба с диссидентами отнюдь не только с помощью идейных средств) нанесли значительный урон научному творчеству.
Конечно, проблемы сегодняшнего дня нельзя рассматривать в отрыве от прошлого. Прошлое не исчезает бесследно ни в материальном, ни в духовном производстве. Кризис экономики, социальная напряженность и нестабильность не могли не отразиться на состоянии массового сознания. Сегодня есть достаточно оснований для вывода и о кризисе массового сознания. Он выражается в хаотичности последнего, его "разынтегрированности", ослаблении роли идеологии, в "идеологической растерянности" кадров, в шараханье из одной крайности в другую, в необоснованном отречении от позитивного, добытого с таким трудом в прошлом, только потому, что это были годы сталинского террора или застоя, в некритическом отношении к опыту западных стран, отходе от интернационализма и коллективизма, резком снижении ответственности и дисциплины, росте анархистских, националистических и религиозно-мистических настроений и т. д.
Эту ситуацию нельзя объяснить утверждением плюрализма (кстати, не всегда правильно понимаемого многими). В основе ее лежит переходное состояние общества, рост социальной нестабильности, взрывоопасной конфликтности (особенно в межнациональных отношениях), неспособность адекватно понять и объяснить происходящее.
Наши теоретики и идеологи много сделали за последние годы в плане выяснения причин культа личности и критики его последствий. Но складывается впечатление, что в принципе нужная работа не сочеталась в должной мере с теоретической разработкой проблем насущных и перспективных. И это не могло не сказаться. Сложность и парадоксальность ситуации в том, что мы начали сначала перестройку, а затем и реформы, иначе говоря переход от старой модели общества к новой, имея довольно абстрактные ("контурные") представления об этой новой модели. Мы не выяснили, какие же социальные силы действительно заинтересованы в радикальных, а не в косметических изменениях и каков должен быть характер последних.
Мы не преодолели в полной мере привычку безоглядной словесной поддержки всего, что идет сверху (а перестройка и реформы тоже начались сверху). Сегодня особенно нужна последовательная борьба как с идеологическим консерватизмом, так и с мифотворчеством. Но борьба путем не замены одних мифов другими, а действительной демифологизации сознания, утверждения в нем научно обоснованных ценностей и идеалов.
Создание правового государства и формирование гражданского общества предполагают разрушение прежних догм и стереотипов, связанных с монополией на власть и на истину узкой группы партийно-государственного аппарата. В однопартийной системе существовал единственный всевластный политический центр, олицетворяющий публичную власть. Это не могло не отразиться на политическом сознании масс, не могло не породить настроений политической зависимости, безынициативности, формализма и перестраховки.
Наряду с обоснованной критикой догматизма и мифологизации политической идеологии сегодня идут откровенные атаки на нее из-за ее обоснования возможности социалистического выбора. Под флагом "деидеологизации" идет настоящая идеологизация, но уже с другим знаком: все, что раньше превозносилось, теперь отвергается и наоборот. При этом критики часто не утруждают себя аргументацией, полагаясь больше на заранее заданные установки, а то и просто апеллируя не столько к разуму, сколько к чувствам людей. Общество не может двигаться без целей, без ясных перспектив, без апробированной временем системы ценностей, а стало быть, без научно обоснованной идеологии.
На нынешнем, переходном этапе обществу нужна новая политическая идеология - идеология обновления политической системы, обеспечивающей становление действительно демократических принципов политической жизни, утверждение социальных и политических инноваций. Идеология, свободная от догм, иллюзий и мифов (но наследующая все лучшее из прежнего опыта), способная интегрировать разные социальные и национальные группы, аккумулировать политическую энергию и опыт людей.
На нынешнем этапе реформ остро встает вопрос о политическом обеспечении оптимального функционирования и сосуществования разных форм собственности. Новые субъекты хозяйственной деятельности - акционеры, арендаторы, частные собственники - наряду с работниками государственных предприятий должны иметь необходимые политические структуры для формирования, обоснования и отстаивания своих специфических интересов. Создание и развитие специальных политических организаций (партий, ассоциаций, союзов) будет способствовать и соответствующим изменениям в политическом сознании: росту его реального плюрализма, с одной стороны, и весьма вероятному усилению его внутренней конфликтности - с другой. Естественное развитие политического плюрализма, политических теорий и концепций не должно привести к подмене п