и собрали совещание, на которое
были приглашены члены подпольного  центра.  Нам  сказали,  что  очень  важно
каким-нибудь образом проскользнуть сквозь немецкие посты, пробраться  на  их
позиции и посмотреть, каковы их силы.  Мы  все  сделали,  ценой  невероятных
усилий, это был величайший момент в истории  нашей  деревни,  но  информация
наша оказалась неверна. Когда союзники начали атаку, то  они  наткнулись  на
укрепления и поняли, что их ждали.  Я  был  уверен  в  том,  что  предателем
является Пьер. Либо он снова поменял цвет, либо был немецким агентом все это
время. Я считаю, что на нем лежит кровь тысяч солдат. На нем одном.  Он  был
невероятный, полнейший эгоист. Заботился всегда только о самом себе.
   - Не хотел бы показаться неучтивым, - прервал его Пит, - но  хотелось  бы
получить доказательства. Симона перевела.
   - Доказательства? - Лицо старика передернула  гримаса  отвращения.  -  Он
исчез в утро наступления союзников, в то утро, когда их силы  были  разбиты.
Собрал вещички и был таков. Куда он подался, никто не знает. Но причина  его
отъезда, несомненно только одна, -  он  совершил  кошмарное  преступление  и
убежал, опасаясь мести людей.

Глава 9

   Когда лифт вез их наверх, Пит, не отрываясь, рассматривал убегающий  вниз
вестибюль. Он чувствовал себя настолько измочаленным, выпотрошенным, что ему
какое-то время казалось, что это не кабина лифта поднимается, а  люди  внизу
убирают огромный холл в подвал. Хьюстон закрыл глаза. Потеряв  равновесие  и
ориентацию, он как можно сильнее старался вжаться в стенку  лифта.  Приступы
головокружения и подташнивания закончились, но Пит с тревогой  заметил,  что
совершенно мокрый от пота.
   - Ты, по-моему,  здорово  напился,  -  заметила  Джен.  -  Практически  в
одиночку прикончил бутыль бренди.
   Хьюстон собрал остатки сил и моргнул. Он увидел появившийся перед глазами
коридор. Желудок пришел в нормальное состояние  только  тогда,  когда  лифт,
наконец, остановился. Сделав внушительный вдох, он оторвался от стены.
   - Нужно выспаться, - сказал он. - Мне следовало лучше поесть.
   Потянув  за  решетку,  Пит  услышал  царапанье  металла   о   металл   и,
остановившись, посмотрел на жену с болезненным смятением.
   - Мы слушали его в течение двух  часов.  То,  что  он  говорил,  казалось
совершенно убедительным, тебе не показалось? Но если спросить  меня  сейчас,
то я с полной уверенностью смогу сказать лишь то, что в один прекрасный день
его приятель исчез. Почему он скрылся, мы точно не знаем. Вся речь Монсара -
сплошные догадки и умозаключения.
   -  Нет,  нам  известно  еще  кое-что,  -  проговорила   Джен.   -   Перед
исчезновением Сен-Лоран пошел к священнику. И исповедовался.
   Хьюстон  немного  расслабился.  И  вновь   его   охватила   непреодолимая
усталость.
   - Если исповедь как-то и связана с исчезновением,  то  я  этого  пока  не
усматриваю. И доказать все это мы не в состоянии.
   - А для меня подобная связь яснее ясного.
   - Потому что ты католичка. Разумеется, для нас, американцев-протестантов,
исповедь кажется чем-то странным, необычным. Но не для католиков  Франции  в
1944-м. Эти люди постоянно обращались к священнику, чтобы он выслушал их. Во
время Второй Мировой войны, когда вокруг было столько  смертей,  они  должны
были исповедоваться дважды в день. - Хьюстон только сейчас понял, что до сих
пор сжимает ручку двери лифта. Он открыл ее и отступил назад,  давая  Дженис
проход.
   Но женщина осталась в лифте.
   - Я совсем не это имела в виду, - сказала она. Пит нахмурился.
   - Тогда что же?
   - Сен-Лоран не был обычным мальчиком из церковного  хора.  Ему  нравились
девчонки. Он вырос и сразу же очутился по уши  в...  беде.  Помнишь,  Монсар
упомянул несколько скандальчиков? - Хьюстон кивнул. - Как ты  думаешь,  стал
бы Пьер каяться в подобных грехах?
   - Если он думал, что его прегрешения всем  давным-давно  известны,  тогда
ему не было смысла скрывать их от священника. Ему бы не повредило  признание
в том, что он сладострастен.
   - Верно. Священник мог посулить ему жизнь в аду. Но какого рожна переться
на исповедь, если собираешься рассказывать лишь о.  тех  грехах,  о  которых
всем давным-давно известно? Неужто отца Деверо  шокировала  бы  обыкновенная
похоть?
   - Вряд ли. Священники являются спецами  по  части  человеческой  природы.
Поэтому признание в грехе похоти как бы предполагается с самого начала.
   - Очень хорошо, - сказала Джен, и глаза ее посуровели. - Тогда объясни-ка
мне, что в таком случае показалось отцу Деверо  настолько  отвратительным  и
омерзительным, что он до сих пор  вспоминает  то  признание  на  исповеди  и
презирает молодого человека, пришедшего к нему за отпущением грехов?
   Хьюстону показалось, что лифт падает вниз и стремительно вышел в коридор.
Джен пошла за ним, крепко держа мужа за руку.
   - И еще вот что, - добавила она. - По рассказу Монсара выходит, что  Пьер
не был чересчур набожным. Это моя догадка, но я  сомневаюсь,  что  он  очень
часто ходил на исповеди. Но  в  тот  самый  день  он  пошел  на  исповедь  и
рассказал священнику все.
   - Но почему?
   - Потому что Пьер де Сен-Лоран был напуган до  смерти.  Он  настаивал  на
отпущении грехов, пока с ним не произошло чего-нибудь ужасного. -  В  полной
тишине, царившей в коридоре, супруги внимательно вглядывались друг в  друга.
- И отец Деверо - единственный, кому известна эта тайна. - Джен помолчала  и
затем продолжила. - И это вовсе не похоть, я уверена. И об этом он ни за что
не скажет.
   Хьюстон моргнул. Звук колокольчика в лифте обескуражил его. Кто-то внизу,
в  холле,  нажал  кнопку  вызова.  Но  лифт  не  пошел.   Хьюстон   задвинул
металлическую решетку и услышал, как замок  защелкнулся.  Заскрипели  тросы,
загудел наверху мотор, и кабина стала опускаться.
   - Мы тут всех разбудим, - сказал Пит. Они  прошли  по  коридору.  Хьюстон
услышал, как кабина добралась до вестибюля и  там  остановилась.  Послышался
звук отодвигаемой решетки, сильно напоминающий вождение ногтя  по  доске.  И
вновь раздалось гудение мотора.
   - Это глупо, - сказал Хьюстон. - Чего  мне  волноваться?  Просто  поздний
посетитель возвращается домой, чтобы придавить хорошенько.
   - А вот сейчас уже ты начинаешь пугать меня, - проговорила Джен.
   Когда они подошли к двери своего номера, лифт остановился  на  их  этаже.
Хьюстон принялся лихорадочно копаться в  карманах  в  поисках  ключа.  Двери
лифта кто-то распахнул единым рывком. Хьюстон взглянул в коридор. И едва  не
расхохотался.
   Постоялец  в  черном  галстуке  и  вечернем  костюме,  пахнущий  лилейным
тальком, который сегодня проходил в холле мимо  Пита,  вывалился  из  лифта,
невидящими  глазами  взглянул  на  Хьюстона  и  Джен  и,  едва  не   потеряв
равновесие, захлопнул решетку  и,  спотыкаясь,  поплелся  в  противоположный
конец коридора.
   - Слишком воображение разыгралось, - рассмеялся Хьюстон и чмокнул Джен.
   - Хочешь заняться этим прямо здесь? - ухмыльнулась жена.
   Пит покачал головой и повернул ключ в замке.  Они  вошли  в  номер.  Было
темно; лишь из коридора падал луч света, резко очерчивая силуэты вошедших.
   - Все дело в том, что меня совершенно не  интересует,  что  там  в  конце
концов наделал Сен-Лоран. Я всего лишь хочу узнать, где же на...
   Вспыхнул свет, и Хьюстон осекся, не договорив предложение.

Глава 10

   Они оба уставились на кровать. Опершись на подушки, на ней лежал  человек
и в свою очередь рассматривал супругов.
   Лет тридцати пяти, с квадратной  челюстью,  с  тонким  носом,  и  коротко
остриженной шевелюрой, зачесанной справа  налево  мужчина  казался  больным,
наверное потому, что из-за щетины у него был серый цвет лица. Одет он был во
все  темное:  морской  свитер,  шерстяные  брюки  и  ботинки  на  каучуковой
подметке.
   Пораженный Хьюстон почувствовал  закипевшую  горячечную  панику.  Слишком
много всего свалилось на него одновременно.  Вцепившаяся  в  его  руку  Джен
дрожала от страха. Растерявшийся Хьюстон не знал, как ему поступить, - звать
ли на помощь, убежать ли, схватив Джен за руку, звонить ли по  телефону,  а,
может быть, следовало броситься на этого мужчину и  начать  с  ним  драться.
Воля Пита превратилась в колесо с соскочившим приводным ремнем и  крутящимся
свободным ходом. Затем оно, это колесо, замедлило движение, остановилось,  и
Хьюстон, окаменев, застыл.
   - Закройте, пожалуйста, дверь,  -  произнес  мужчина  глубоким  спокойным
голосом. Сказал по-английски, хотя и с сильным, но не французским, акцентом.
   Слишком много всего. Хьюстон не мог шевельнуться, он задыхался, чувствуя,
что не в силах сделать даже вдох.
   - Пожалуйста, - повторил мужчина, - дверь закройте.
   - Нет, - сказала Джен.
   Пит машинально хлопнул дверью,  прежде,  чем  сообразил,  что  именно  он
сделал.
   - Пит! - закричала Джен и постаралась схватиться за ручку.
   Но Хьюстон поднял руку,  чем  сразу  же  остановил  ее.  Он  сверкнул  на
мужчину.
   - Ну, закрыл.
   Мужчина на кровати смерил его взглядом, а затем медленно выдохнул  воздух
из легких.
   - У вас должно быть классное основание для подобного... - сказал Хьюстон.
   - Я вызываю полицию, - бросила Джен. И пошла в другой конец номера.
   - Я бы не стал этого делать, миссис Хьюстон.
   Когда женщина схватила трубку, мужчина прыжком сорвался с кровати.  Глаза
Джен расширились от страха. Она стукнулась спиной о стену. Мужчина нажал  на
рычаг и вырвал трубку из ее руки. Пит прыгнул вперед.
   - Черт побери, а ну убери лапы! Я суну эту засраную трубку тебе в!..
   Мужчина обернулся к нему и поднял телефон, как дубинку. Хьюстон с  ужасом
смотрел в самые холодные, самые бесчувственные глаза, которые ему когда-либо
приходилось видеть. Он мгновенно остановился. И в отчаянии отступил.
   - Не стоит усложнять и без того сложную ситуацию, - произнес мужчина.
   - А ну говорите, какого рожна вам нужно?
   Мужчина поставил телефон на место.
   - Я-то считал, что это и так понятно. Такого же, как  и  вам.  Рожна  под
названием Пьер де Сен-Лоран.
   В мгновение это имя выкинуло из головы Хьюстона все остальные мысли.
   - Вы знаете, что мы его разыскиваем?
   - Это знают все, - ответил мужчина.
   - Но как?..
   - Клерк, в бумагах которого  вы  рылись.  У  него  такая  скучная  жизнь.
Поэтому он развлекается тем, что пускает время от времени различные слухи по
нашей  деревушке.  И  вот  сегодня  двое   американцев   поставили   его   в
затруднительное положение. Для него ведь имя Сен-Лорана ничего не  значит  -
пустой звук. Но вот старики - те помнили. И хотя прошло тридцать  семь  лет,
упоминание  об  этом  человеке  взбудоражило  городок.  Поэтому  нет  ничего
удивительного в том, что я узнал о ваших поисках.
   - Это не дает вам никакого права...
   - Миссис Хьюстон, вы ужасно выглядите. Почему бы вам не  сесть?  Пока  мы
поболтаем. - Перед  этим  мужчина  употребил  слово  ?старики?  и  сейчас  -
?поболтаем?. Идиома была английской, отнюдь не американской.
   Хьюстон  взглянул  на  Джен,  глаза  которой  были  сейчас   не   столько
напуганными, сколько настороженными. Она держалась от мужчины на  расстоянии
и  обошла  стул  сзади.  На  одно-единственное  жутковатое  мгновение   Питу
показалось, что она готова распахнуть дверь. Но жена тут же села.
   - Вы, наверное, полицейский, - предположил Пит. - Человек...
   -  ...очень  заинтересованный  -  ничего  больше.  Не   стоит   напускать
таинственности больше, чем это дело заслуживает. Просто  я  тоже  ищу  этого
человека.
   - Почему?
   - Не могу ответить на ваш вопрос. Дело крайне деликатное. Личные мотивы.
   - Не скажете? Но ведь вы просите помочь?
   Мужчина засмеялся, но без намека на радость или облегчение.  Звук  сильно
смахивал на чахоточный кашель.
   - Нет, вы не поняли. Именно я хочу предложить вам помощь.  Ведь  в  своих
поисках вы зашли в полный тупик. Но я могу помочь вам перелезть через глухую
стену.
   - Как и почему? Человек вздрогнул.
   - Почему? Потому что мои усилия пропадают даром. Вполне возможно, что  вы
со свежим взглядом на вещи разглядите нечто такое, что ускользнуло от  моего
внимания. А как? Очень просто.  Я  дам  вам  адрес.  Есть  такой  городок  -
Ронсево. Рю (улица) Габриель. Сто тринадцать.
   - Он там живет?
   - Никаких вопросов больше. Теперь у вас  есть  все,  что  вам  необходимо
знать.
   - И что будет, если я его отыщу?
   - Скажете мне.
   - Но каким образом я отыщу вас?
   - Вам и не придется. Я сам наведаюсь.
   Мужчина осторожно двинулся к двери.
   - Запомните. Ронсево. Рю Габриель. Сто тринадцать. - Он зажал ручку двери
в кулаке. - Мистер Хьюстон. Миссис Хьюстон.
   Поклонившись, он выскользнул из двери. Дверь захлопнулась. Щелкнул замок.
Пит взглянул на Джек и резко бросился к дверям. Рывком распахнул их. Коридор
был пуст.

Глава 11

   - Питер, пора с этим делом завязывать.
   - Что?
   - Я боюсь.
   Сосредоточившись на подъезде к повороту, Хьюстон не смог взглянуть  в  ее
сторону. ?Ситроен? очень легко повернул и понесся по прямому участку  шоссе.
Пит опустил стекло и вдыхал свежесть раннего  утра  -  влажную,  прохладную.
Оторвав взгляд от  полей  и  оград,  Пит  посмотрел  на  жену,  -  она  была
пепельного цвета.
   - Я тоже, - сказал он. - Но это не значит, что надо сдаваться.
   - Это простое упрямство.
   - Ты чертовски права в этом вопросе. Но больше всего я зол. Вчера утром я
проснулся в надежде увидеть могилу отца. Но повсюду, куда бы я не обращался,
меня ждал от ворот поворот. Я выслушивал тысячи обоснований того,  почему  я
не могу увидеть могилу отца. На кладбище, например,  дражайший  Эндрюс  счел
меня психом ненормальным. Затем я встретился  с  замечательным  священником,
который со мной даже разговаривать не захотел. Потом клерк, бумаги  которого
оканчиваются пятьдесят первым  годом.  Монсар,  изобретающий  фантастические
истории о сорок четвертом годе. А затем какой-то засранец,  прикорнувший  на
нашей кровати, который, видимо,  считает  себя  полуночным  посланником  или
чем-нибудь в этом же роде.
   - Я настаиваю на том, чтобы обратиться в полицию.
   - Да ты только поразмысли хорошенько. Мы  же  с  тобой  полночи  об  этом
говорили.  Копы  вполне  возможно  никогда  этого  парня   не   найдут.   Но
предположим, что все-таки найдут. Единственное, что можно вменить ему в вину
- вторжение на чужую территорию. Но  нет  никакого  доказательства,  что  он
вломился в наш номер. Мы проверили наше барахло - ничего не пропало. Поэтому
копы захотят узнать, что же он там у нас делал. Что мы с  ним  обсуждали,  о
чем говорили. Представь-ка  их  реакцию,  когда  они  узнают,  в  чем  дело.
Исчезнувшая могила. Селянин, испарившийся в сорок четвертом.  Будут  с  нами
обращаться, как тот управляющий кладбищем. Решат, что я свихнулся.
   - Мне было бы спокойнее, если бы мы с ними побеседовали.
   - Да с чего ты взяла, что нам что-то угрожает? Нас  никто  не  запугивал.
Кроме того, на время расследования придется оставаться в городе. Но ведь  мы
должны через десять дней лететь домой. Мне хочется всю эту историю как можно
скорее закончить и насладиться остатком нашего отпуска.
   - Нет, тут не только это.
   "Ситроен? мягко катился по двухполосной дороге. Солнце встало, потеплело.
На полях по обеим сторонам дороги работали фермеры. Хьюстон пожал плечами.
   - С чего ты взяла?
   - Ты ведь тоже признался, что боишься.
   - Потому что меня что-то беспокоит. И, главное, я не понимаю толком,  что
именно. В общем, необходимо выяснить все до конца. Если  Пьер  де  Сен-Лоран
был хотя бы в половину таким эгоистом, каким его расписал Монсар, то  почему
же у него хватило времени написать моей матери и сообщить ей о том,  что  он
ухаживает за могилой отца? И после этого он внезапно исчезает. Я уверен, что
ответ на этот вопрос очень прост. Но я не смогу спокойно заснуть,  пока  его
не услышу. Тем не менее, я прекрасно понимаю, - и это меня приводит в  ужас,
- что не будет этого простейшего ответа, не будет вообще никакого.
   - Хорошо, тогда пообещай.
   Он внимательно посмотрел на жену.
   - Я не стану жаловаться, - продолжила Джен. - Заткнусь и буду кататься  с
тобой, сколько тебе влезет. В Ронсево останусь в стороне и подожду, пока  ты
вволю не наговоришься. Но уж если ничего не отыщешь,  будь  добр,  пообещай,
что на этом все завершится, что ты прекратишь пудрить мозги и мне и себе...
   - ...и доставишь меня  в  прекрасные  и  удивительные  места!  -  Хьюстон
расхохотался. - Так  я  же  этим  и  занимаюсь.  Слушай,  это  же  настоящее
приключение!
   - Обманщик. - Дженис тоже расхохоталась. И тут же в жарком,  тошнотворном
страхе  он  услышал   ее   крик.   Нога   судорожно   надавила   на   педаль
акселератора.  ?Ситроен?,  дернувшись,  рванулся  вперед,  и  Пита  вжало  в
сидение. Непослушными руками крутанул руль. Машину резко занесло  вправо,  а
затем влево, и только после этого он смог выровнять ее.
   Он быстро взглянул на Джен. В темных, огромных,  бездонных  глазах  стоял
безумный страх.  Лицо  было  перекошено  и  совершенно  бескровно.  Ее  крик
превратился в беспомощный стон.
   Ему  нужно  было  смотреть,  куда  он  едет.  Когда  балочные  перекрытия
старинного моста приблизились, Хьюстон услышал рядом какой-то рев. Слева. Он
и раньше его слышал, но тогда рев раздавался сзади, за машиной. В  зеркальце
заднего  обзора  он  увидел  фургон,  который  рванул  ближе,  козырек   над
водительским сидением был опущен, и Пит не смог рассмотреть лица шофера.
   И вот теперь фургон неумолимо мчался рядом, - огромный, черный, и с таким
грохотом, что Хьюстон едва слышал вопли Джен. Ее панический страх  передался
ему. Обе машины мчались к мосту.
   Мост был старым, на одну полосу, с каждой стороны его подпирали  огромные
балки. Когда Хьюстон, заморгав, понесся ему навстречу,  то  ему  показалось,
что он едет сквозь туннель. Пролетев мимо дорожного знака, Пит, даже  с  его
слабеньким знанием французского, ясно понял, что английским эквивалентом ему
будет: ?ПРОЕЗДА НЕТ?.
   - Блин, да что же за чертовня случилась  с...  -  Но  договорить  ему  не
удалось, потому что фургон вильнул в сторону, сталкивая  ?ситроен?.  И  весь
ужас заключался в том, что там не было никакой дороги! Ряд  сосен  оборвался
справа. Перед ними распахивалась пропасть, ведущая в реку.
   - Пит!
   Фургон столкнулся с ?ситроеном?, послышался резкий металлический  грохот,
потрясший машину. Слишком поздно Хьюстон вспомнил о тормозах.  Узкий  проход
впереди страшил, Пит чувствовал, что превращается в камень.  Он  понял,  что
может только править и ехать вперед. И снова фургон  врезался  в  ?ситроен?.
Хьюстон ощутил удар. Дверца с его стороны вдавилась в кабину.  Если  ему  не
удастся вывернуть, он в лепешку расшибется  о  мост.  В  мозгу  промелькнула
картина: машина разваливается на куски,  они  с  Дженис  прошибают  ветровое
стекло, вылетая вперед.
   Хьюстон так до конца и не понял, что произошло. Фургон  промчался  сквозь
бутылочное горлышко въезда на мост и дальше.  Хьюстон,  как  в  невесомости,
увидел распахнувшееся небо. Падающий автомобиль начал клониться вниз, задрав
задние колеса. Берег реки стремительно  приближался,  и  Пит  задохнулся  от
ужаса, разглядев под собой пенящуюся реку.
   Пустота. Немота. Свист несущегося мимо воздуха. К собственному  удивлению
Хьюстон почувствовал смутную эйфорию, тишину, безмолвную умиротворенность.
   Несмотря на то, что  поверхность  реки  казалась  мягкой,  машина  словно
въехала в бетонный блок. Удар заставил распахнуться челюсти Хьюстона. Отдача
снова сомкнула их, вспарывая язык. Его рука рванулась вправо, защищая Джен.
   А затем он начал кашлять, задыхаться. Зрение пропало. Как и  дыхание.  Не
говоря уже о движении. Казалось, все встало с головы  на  ноги  (а  может  и
наоборот), и Пит понял, что перевернулся. Легкие отвергали воду, которую  он
вдыхал. Чем больше он кашлял, тем больше воды струилось