ньги,  и
вздохнул:
   - Значит, вариант убийства с  целью  ограбления  отпадает.  Из  вещей
ничего не пропало, а деньги хранятся в банке, их не украдешь.
   - А может быть, убийца не знал этого? - подумала вслух Людмила.
   Милиционер покачал головой:
   - Вряд ли. Если они были так близки, он должен  был  заранее  узнать,
где она хранит деньги.
   В прихожей тем временем началась толкотня - выносили тело Маши. Какой
ужас! Людмила закрыла лицо руками, а Игорь, не  выдержав,  отвернулся  к
окну.
   Подумать только  -  они  ведь  виделись  совсем  недавно...  Санитары
протащили носилки через узкую входную дверь и стали спускаться  вниз,  к
машине.
   - Похоже, что ее убили вовсе не  из-за  денег  или  вещей,  -  сказал
следователь. - Все в доме распотрошили просто для  вида,  чтобы  создать
видимость убийства с целью ограбления. По этой же причине убийца оставил
незапертой дверь  на  лестницу  -  будто  сильно  спешил,  убегая.  Хотя
настоящий профессионал наверняка захлопнул бы за собой дверь. Чем  позже
найдут тело, тем позже начнут искать преступника...
   - Так кто же это сделал? - задал вопрос Игорь.
   - Одно могу сказать  -  это  не  профессионал,  -  убежденно  ответил
следователь. - Он допустил еще одну  грубейшую  ошибку  -  оставил  свои
окурки. По окуркам-то мы его и найдем. А вот отпечатков  пальцев  нет  -
вероятно, все хорошенько протер перед уходом.
   Игорь выслушал следователя и посоветовал:
   - Поговорите с ее сослуживцами. Мне кажется, это убийство на  деловой
почве. Она же была аудитором, и в ее руках было немало ценных сведений.
   - Этим мы обязательно займемся, - согласился тот.
   Начиналось утро,  небо  только-только  посветлело.  Когда  Людмила  с
Игорем вышли из подъезда,  прямо  перед  ними  проступила  из  утреннего
тумана громадина Исаакиевского собора.
   ...До  дома  было  недалеко.  Если  по  прямой,  то  две  минуты,  но
приходилось крутиться по улицам и переулкам. А в этом месте  к  тому  же
всегда много гаишников -  рядом  Мариинский  дворец,  где  располагалось
городское Законодательное собрание.
   Этим утром Игорь не стал заниматься делами. Он позвонил  партнерам  и
предупредил, что его не будет, а потом сходил в магазин на углу Демидова
переулка и Казанской улицы и вернулся с большой бутылкой "Абсолюта".
   Уединившись в комнате, он стал пить рюмку  за  рюмкой,  не  предлагая
Людмиле и не обращая на нее никакого внимания. Наконец в середине дня он
упал на кровать и заснул. Никогда прежде Игорь не пил, чтобы забыться.
   На  следующий  день  позвонил  следователь  и  сообщил,  что  милиция
произвела вскрытие. Составлен соответствующий акт, теперь можно заняться
похоронами.
   - Вам удалось обнаружить что-нибудь новое? - тут же спросил Игорь.
   - Конечно,  нет,  -  ответил  следователь.  -  Единственное  -  точно
определено, что ваша  сестра  имела  половую  близость  с  мужчиной,  но
признаков насилия экспертиза не установила. Может, вы все-таки вспомните
кого-нибудь из ее близких знакомых?
   - Но мы никогда не  говорили  на  такие  темы.  Да  и  не  могла  она
обсуждать со мной это.
   - Как хотите, - сдержанно заметил следователь, - но все  же  странно,
что вы даже не представляете, кто это может быть. Ведь  она  была  вашей
сестрой...
   Может, были хотя бы намеки, что у нее есть друг?
   - Нет, я никогда не говорил с Машей об этом, - сухо повторил Игорь. -
А что вы узнали от сотрудников в ее фирме?
   - Там вообще никто ничего не знает.
   Следователь объяснил, как и когда можно забрать тело, а потом сказал,
что о дальнейших результатах следствия Игорю будет сообщено.
   Весь последующий  день  прошел  в  хлопотах.  Игорь  договаривался  о
кремации, а Людмила поехала с бельем и вещами Маши в морг. Прежде ей  не
доводилось там бывать...
   Игорь все время ощущал неприятную дрожь  в  руках.  Он  понимал,  что
должно пройти какое-то время, прежде чем утихнет боль утраты. Он даже не
смог сесть за руль и попросил  Мишу  помочь  ему  и  поездить  с  ним  в
качестве водителя некоторое время. Тогда-то Людмила  и  увидела  впервые
нового исполнительного директора.
   Миша был высоким черноволосым парнем с  красивым  смуглым  лицом.  На
щеке - небольшая родинка. Почему-то Людмила подумала,  что  так,  должно
быть, выглядел лорд Байрон. Вместе с тем что-то во внешности Миши  сразу
оттолкнуло ее - она не  сразу  сообразила,  что  именно.  Миша  держался
корректно, демонстрировал сочувствие. Они вместе с Игорем уехали, и лишь
после Людмила поняла, что не понравилось ей в Мише:  его  руки.  Они  не
сочетались с его обликом, противоречили ему, выдавая нечто незаметное на
первый взгляд. Руки у Миши были большие, крупные, узловатые, с  длинными
пальцами. Руки грубого человека...
   Впрочем, размышляла Людмила, бог с ним и  с  его  руками.  Главное  -
чтобы помогал мужу в делах, остальное неважно.
   Похороны стали самым тяжелым событием в жизни их семьи  за  последние
годы.
   В гробу, установленном на постаменте в зале крематория, лежала  Маша.
Это была она и в то же время  не  она.  Черты  лица  заострились,  глаза
запали, восковые руки сложены на груди. Людмила  хотела  было  поправить
платок на ее голове, но не смогла - будто ледяным холодом потянуло.
   Людмила так и не смогла заставить себя поцеловать  Машу  в  лоб.  Она
знала,  что  так  принято,  это  называется  "последнее  целование".  Но
превозмочь страх и прикоснуться губами к этому холоду не было сил.
   "Это не она, - говорила мысленно, успокаивая себя, Людмила. - Это  не
Маша.
   Машу бы я поцеловала, но то, что лежит тут сейчас, открытое всеобщему
обозрению, - совсем не она".
   Людей  было  немного.  Игорь  заказал  средний  зал,   вмещающий   до
пятидесяти человек. На похоронах кроме Игоря  и  Людмилы  присутствовали
Миша, привезший их сюда, да два человека из Машиной аудиторской фирмы  -
вице-президент и главный бухгалтер. Они принесли и  аккуратно  поставили
небольшой венок, а вице-президент произнес прощальную речь.  Он  сверкал
очками в золотой оправе с затемненными стеклами и говорил о  "бандитской
руке", которая злодейски оборвала жизнь молодой красивой женщины...
   Людмила слушала этого человека, смотрела  на  его  очки,  на  дорогой
траурный галстук и думала о том, что затемненные стекла его очков чем-то
напоминают тонированные стекла  в  машинах,  на  которых  разъезжают  по
Питеру местные бандиты.
   В крематории находился и следователь. Он подошел к Игорю  и  Людмиле,
сухо выразил соболезнование и встал в стороне. Скорее всего, он прибыл с
целью  посмотреть  на  присутствующих.  В  милиции  бытует  мнение,  что
преступник любит возвращаться на место преступления  или  присутствовать
на похоронах жертвы.
   Может быть, такое иногда  и  бывает,  но  в  данном  случае  вряд  ли
следователю повезло. Не старый же и толстый  Либерман  -  вице-президент
аудиторской фирмы - убил Машу!
   Из крематория поехали домой. Людмила не успела ничего приготовить,  к
тому же на поминки никого не приглашали - были только  они  с  мужем  Да
Миша. Посидели, выпили немного, и супруги остались одни.

***

   Беда никогда не приходит одна. Прошел месяц со дня похорон Маши.
   Продолжалась зима, долгая и суровая в этом году. Снег лежал на крышах
домов перед окнами квартиры, и Людмила часто  подолгу  смотрела  на  это
белое безмолвие.
   Внизу  суетились,  копошились  человечки.  Двигались   машины,   давя
колесами снежную кашу. По Сенной площади сновали старушки  с  кошелками,
выясняя, где что продается подешевле и в какую бы очередь им встать. Там
же бегали распространители товара для  многочисленных  киосков,  бродили
пьяные или бомжи.
   А наверху, на крышах этого старого города,  царила  тишина.  Если  не
смотреть вниз, а глядеть только на крыши, то кажется, что находишься  не
в современном  городе,  а  в  Петербурге  времен  Достоевского.  Людмила
смотрела на эти крыши и плакала. Теперь она плакала каждый день. Дело  в
том, что Игорь после смерти Маши неузнаваемо изменился.  Она  просто  не
узнавала его.
   Случилось самое страшное для Людмилы - Игорь  изменял  ей.  Он  завел
себе любовницу,  теперь  это  было  очевидно.  Людмила  долго  не  могла
поверить этому,  хотя  признаков  измены  имелось  достаточно.  За  годы
супружества она привыкла к мысли, что они с  Игорем  верны  друг  другу.
Теперь ей было трудно осознать очевидное, но смириться  с  этим  она  не
могла.
   Все было вполне банально. Игорь стал приходить домой позже  обычного,
чаще к полуночи. Был мрачен и груб с Людмилой.  Даже  не  груб  -  Игорь
никогда не был грубияном, - просто холодно-равнодушен. От него постоянно
пахло спиртным, хотя прежде он не увлекался выпивками. Игорь приходил  и
молча ложился спать, не обращая на жену внимания.
   Поначалу она верила ему, верила, что  каждый  вечер  у  него  деловые
встречи, переговоры с нужными людьми, презентации,  куда  не  приглашают
жен, и так далее.
   Но вскоре она начала осознавать,  что  в  таком  состоянии,  в  каком
возвращался домой Игорь, деловые разговоры не ведут. А самое  главное  -
это выражение лица Игоря, даже объясняя ей что-то, он не стремился  быть
убедительным. Глаза его оставались пустыми и равнодушными. Ему явно было
все равно, что Людмила о нем думает.
   У Игоря появилась любовница. Сомнений не оставалось, ведь он  избегал
близости с женой. Людмила старалась соблазнительно выглядеть,  сама  шла
на провокации, чтобы привлечь к себе внимание мужа, но тщетно.
   "Естественно, - думала Людмила, лежа рядом с ним в постели и плача, -
зачем ему я, если он только  что  был  с  любовницей?!  Вот  награда  за
верность и преданность, вот что значит быть женой богатого человека..."
   Она сама понимала, что дело вовсе не в  том,  что  муж  богат.  Игорь
никогда не кичился своими деньгами, а уж  тем  более  перед  собственной
женой. Но обидные мысли никак не шли из головы.
   Игоря как будто подменили. Не то чтобы он  стал  плохо  относиться  к
Людмиле, просто перестал замечать ее.
   Некоторое время Людмила успокаивала себя,  искала  разные  объяснения
такому поведению мужа. Она знала, что некоторые коллеги Игоря  буквально
"сдвинулись" на азартных играх, проигрывая огромные суммы  в  казино.  А
может быть, он просто пьет в каких-нибудь компаниях?
   Но реальность разрушала все хитроумные  построения,  которые  Людмила
придумывала  себе  в  утешение.  Денег  муж  не  проигрывал,  жили   они
по-прежнему богато, и она не знала  ни  в  чем  отказа.  Значит,  он  не
играет. Может, все-таки пьянство? Каждый вечер от мужа  пахло  спиртным,
но при этом он не был пьян.
   А однажды, встречая вечером Игоря  в  прихожей,  она  заметила  следы
помады на его шее, помадой же был испачкан и воротничок белой рубашки.
   - Ты бы хоть  следил  за  собой!  -  возмущенно  произнесла  Людмила,
отпрянув от него. - Мне ведь потом отстирывать твои рубашки.
   Ах, если бы Игорь хоть попытался оправдаться, если бы стал что-нибудь
врать в ответ... Но он ничего не сказал,  просто  скользнул  равнодушным
взглядом по жене и прошел в комнату. Ему даже не  хотелось  объясняться.
Это было крушение...
   Обида и злость терзали Людмилу. Она всегда была страстной женщиной, и
теперь ее мучило чувственное  томление.  Брошенная  жена  -  это  как-то
понятно. Она же не брошенная,  ее  просто  теперь  не  воспринимают  как
женщину. И кто?
   Собственный муж! Что может быть унизительнее?
   Поговорить с Игорем? Заплакать и сказать ему наконец о том,  как  она
несчастна? Нет, она не сделает этого! Во-первых,  бесполезно.  Наверняка
он видит, как она страдает, но его это  не  трогает,  так  что  разговор
будет напрасным.
   А вдруг он выслушает ее и скажет: "Давай разведемся"? Что тогда?
   Это было бы ужасно. Она любила Игоря и продолжала любить, несмотря ни
на что. Пусть обижена на него, пусть оскорблена его изменой,  но  любить
не перестала.
   В конце  концов  Людмила  не  выдержала  и  решила  посоветоваться  с
Наташей. А с кем еще ей было поделиться тем, что мучило ее?  К  тому  же
Наташа - опытная женщина, она наверняка что-нибудь посоветует.
   Наташа часто заходила к Людмиле  поболтать.  В  последнее  время  она
замечала, что с подругой что-то происходит, и спрашивала, чем вызвано ее
подавленное  настроение.  Но  Людмила  отмалчивалась  или   через   силу
отшучивалась.
   К разговору Людмила приготовилась  заранее.  Когда  Наташа  пришла  в
условленное время,  Людмила  выкатила  сервировочный  столик  с  любимым
вишневым ликером и, нервничая и заикаясь, заговорила о  своей  проблеме.
Она волновалась, боялась, что не сумеет найти нужных слов, чтобы описать
все, что происходит в их семье.
   Однако оказалось, что опасения напрасны. Наташа сразу все поняла.
   - Он тебе изменяет? - быстро спросила она  и  тут  же  ответила  сама
себе:
   - Ну конечно, он завел себе любовницу. Я права?
   Она требовательно и напористо взглянула  на  испуганную  Людмилу.  Та
кивнула.
   - Все мужчины одинаковы, - безапелляционно  заявила  Наташа.  -Можешь
мне поверить. Все они время от времени изменяют женам. Ты ведь слышала о
такой мужской особенности?
   Конечно, Людмиле было известно об этом, но она никогда  не  примеряла
подобную ситуацию на себя. Тем больнее прозвучало  для  нее  утверждение
Наташи, что из подобных  правил  исключений  не  бывает.  Похоже,  жизнь
подтверждала слова подруги.
   - Но чего ему не хватало? - воскликнула  Людмила.  -  Чем  я  ему  не
угодила?
   Неужели я перестала его удовлетворять?
   После этих слов Наташа прочла ей краткий курс по мужской  психологии,
обрисовав  мужчин  как  особей  неблагодарных  и  вечно   ищущих   новых
впечатлений.  Это  повергло  Людмилу  в  шок.   Значит,   ее   положение
безысходно! Значит, изменить ничего нельзя...
   Наташа тут же принялась успокаивать подругу:
   - Ничего страшного, из любого положения  есть  выход,  даже  два.  Ты
должна вновь заинтересовать его как женщина.
   Наташа многозначительно помолчала, испытующе глядя на подругу.
   Людмила никак не могла понять, на что та  намекает.  Наташе  пришлось
конкретизировать:
   - Прежде всего ты должна показать  ему  и  себе,  что  не  так  уж  и
страдаешь от его измены. Самое безнадежное  дело,  если  хочешь  вернуть
расположение мужа, - представиться несчастной, обиженной жертвой.  Таких
никто  не  любит.  Ты  должна  перестать  страдать  и  найти  для   себя
сублимацию.
   - То есть? - Людмила часто заморгала глазами. - Я тебя не понимаю.
   - Короче, ты должна тоже  завести  любовника,  -  решительно  заявила
Наташа. - Ты посмотри на себя, - продолжала она, - у тебя ведь просто на
лице написана неудовлетворенность. Раньше такого не было.
   Людмила невольно взглянула на свое отражение в большом зеркале.
   Действительно, ей показалось, что  Наташа  права.  В  последние  ночи
Людмилу мучили кошмарные, тягостные сны.  Ей  снился  Игорь  в  объятиях
другой женщины. Лица коварной соблазнительницы  Людмила  не  разглядела,
зато четко видела, что парочка занимается любовью.  Это  вызвало  у  нее
смешанное чувство. Она ревновала, ужасаясь измене Игоря, и в то же время
страстно желала быть там, рядом с ними.
   Людмила просыпалась утром сама не своя.
   - Тебе нужен мужчина, - повторила Наташа, видя, что ее слова возымели
действие. -Это успокоит тебя, сделает более уверенной в  себе,  а  кроме
того, может быть, вернет тебе Игоря. Дело в том, что  мужчины  не  любят
одиноких и брошенных женщин. А вот женщины, у которых  есть  поклонники,
всегда вызывают у них интерес.
   Людмила сидела, втянув голову в плечи. Она уже жалела, что поделилась
своей проблемой с подругой. Зачем она это сделала? Ну рассказала, и  что
из этого вышло? Только стало безумно стыдно...
   - А что тебя останавливает,  что  смущает?  -  продолжала  настаивать
Наташа. - В этом нет ничего  страшного,  все  так  делают.  Думаешь,  ты
первая, кому изменил муж? А  если  заведешь  любовника,  то,  во-первых,
отомстишь  ему  и  получишь  моральное  удовлетворение,   а   во-вторых,
успокоишься и получишь удовлетворение не только  моральное...  -  Наташа
игриво ухмыльнулась. Весь облик Наташи как бы подтверждал ее слова,  она
выглядела счастливой, независимой и уверенной в себе женщиной.
   - А если он узнает? - прошептала  Людмила,  опуская  глаза  и  нервно
теребя подол платья.
   - Игорь узнает? - переспросила Наташа и рассмеялась. - Да как  же  он
узнает? Следует быть осторожной. Кроме того, не так уж страшно, если  он
что-то почувствует. У него появится к тебе  интерес,  который  утратился
из-за однообразия и монотонности семейной жизни.
   Она  говорила  как  по  писаному,  будто  излагала  близко  к  тексту
популярную  книжку  по  семейной  психологии.  Но   за   этим,   однако,
чувствовалось знание предмета.
   Людмила еще сильнее втянула  голову  в  плечи  и,  сгорая  от  стыда,
спросила:
   - Но где же я возьму?
   - Что возьмешь? - улыбнулась подруга. - Любовника?
   Она многозначительно  усмехнулась  и  погасила  в  пепельнице  окурок
сигареты.
   Немного помолчав, почти торжественно объявила:
   - С этим я могу тебе помочь. Если,  конечно,  хочешь...  -  И  Наташа
опять сделала паузу. Ей явно хотелось, чтобы Людмила сама  попросила  ее
об этом.
   О боже! Людмила хотела закрыть пылающее лицо руками, но не решилась -
уж  слишком  банальный  жест,  как  в  старинных  книжках.  Она   сидела
растерянная, ее пугал такой неожиданный поворот разговора.
   Предложение подруги было диким, невозможным и в  то  же  время  очень
заманчивым.
   Но разве можно просто так взять и сказать "да"! После  этого  она  не
сможет уважать себя и навсегда потеряет  уважение  подруги.  Что  Наташа
подумает о ней, если она согласится завести любовника? Все  же  замужняя
дама, любящая супруга...
   Пока Людмила мучилась сомнениями,  Наташа  вновь  налила  по  рюмочке
ликера и протянула одну из них подруге.
   - Давай выпьем за успех нашего предприятия, - улыбнулась  она.  -  Ты
подумай о том, что  я  тебе  сказала,  не  соглашайся  сразу,  но  и  не
отвергай. Может быть, ты все же поймешь, что я права. -  Она  оценивающе
взглянула на Людмилу и вдруг произнесла решительно:
   - Есть у меня один мужчина на примете - специально для тебя. И ты для
него подходишь. Ну-ка встань.
   Она сказала это быстро, приказным тоном. Людмила смущенно поднялась с
дивана, оправляя подол платья.
   - Ну вот, - удовлетворенно констатировала Наташа, осматривая подругу.
- Он как раз таких любит. Блондинка, молодая, стройная. Ну, может,  чуть
полновата, но это почти незаметно, только в бедрах. Ему такие  нравятся.
Я тоже считаю, что женщина не должна быть худышкой, особенно со  стороны
попки. Тебе сколько лет?
   - Двадцать четыре, мы же с тобой ровесницы, - пролепетала Людмила.
   - Ну да, я и забыла совсем, - засмеялась подруга. - Подумать  только,
двадцать четыре года - и еще ни разу не была любовницей. Да тебе  медаль
надо давать! Ну ничего, мы это исправим. Вадик  как  раз  то,  что  тебе
необходимо для такого случая.
   - А что мне нужно?  -  вдруг  неожиданно  для  себя  заинтересовалась
Людмила.
   - Тебе нужен строгий любовник, требовательный,  чтоб  ты  у  него  по
струнке ходила. Он тебя всему научит, будешь совсем  другая  женщина,  -
уверенно пояснила Наташа.
   Людмила села на диван, пытаясь  скрыть  охватившее  ее  волнение.  Ей
хотелось спросить подругу, кто такой Вадик, но она не решалась. Ведь это
значит показать свой интерес. Это выглядело бы так, что  стоило  подруге
заикнуться о каком-то мужчине, как Людмила сразу же проявила  готовность
к адюльтеру.
   Наташа не стала торопить события, только добавила кратко:
   - Ты будешь довольна, я уверена. Вадик - потрясающий любовник.
   Через некоторое время подруга ушла,  а  Людмила  подошла  к  большому
зеркалу.
   Она сняла платье и долго разглядывала свое обнаженное  тело  -  такое
красивое и уже никому не нужное. Кажется, Наташа права: