угу в глаза.
     -- Вам дается еще один шанс. -- сказала Женщина, -- Ровно один.
     -- Он мне не нужен.
     -- Не торопитесь с ответом. -- В ее голосе прозвучала вкрадчивая
угроза. -- Подождите пока вернется Виктор.
     И тут же в замке залязгал ключ -- дверь отворилась. "А ну, заходи." --
раздался гнусавый голос Гориллы.
     В комнату, опущенно волоча ноги, вошла Таня.
     Прошедшие со дня их расставания четыре месяца оставили свой отпечаток:
щеки ее ввалились, зеленые глаза, казалось, занимали больше половины лица,
невесомое тело утопало в мешковатом комбинезоне. Длинные волосы, так
нравившиеся Францу, были коротко острижены; серьги, кольца, бусы (Таня
раньше носила много украшений) -- все это исчезло. Увидев ее, Франц
попытался встать, но лямки пыточного кресла отбросили его назад.
     -- Пройдите сюда, заключенная. -- Женщина указала рукой на кресло, где
сидел Франц. -- Виктор, освободи подследственного и усади на табуретку.
Заключенную пристегни вместо него.
     Горилла подошел, отстегнул лямки и рывком вздернул Франца на ноги;
"Слышал, что тебе сказали?" -- прогнусавил он. С трудом переставляя ноги,
Франц отошел в сторону и сел на табурет. "Сюда." -- без выражения приказал
охранник Тане.
     Не сводя отчаянного взгляда с лица Франца, та опустилась в кресло.
Горилла пристегнул ее и встал у стены.
     Женщина прошлась взад-вперед по комнате, остановилась рядом с Францем
и мягко положила руку ему на плечо.
     Тишину нарушал только мерный звук капель, падавших из плохо
закрученного крана.
     -- Я организовала эту встречу для того, -- сказала Женщина, обращаясь
к Тане, -- чтобы вы помогли следствию повлиять на вашего бывшего
возлюбленного -- поверьте мне, в его же собственных интересах. Если вы
убедите его рассказать правду, то спасете от тяжких физических страданий.
-- Она вздохнула. -- Нам больше ничего и не нужно -- только правдивый
рассказ о том, что произошло.
     Выдержав паузу, Женщина сняла тяжелую, как камень, ладонь с плеча
Франца и села за стол -- Таня проводила ее непроницаемыми рысьими глазами.
     -- Давайте, я расскажу вам обстоятельства дела. -- Женщина откинулась
на спинку стула. -- Полтора месяца назад в 21-ом Потоке мужской половины
Яруса произошло ужасное преступление: Наставник, два охранника и двадцать
три заключенных были зверски убиты. В живых остался лишь один человек --
ваш бывший возлюбленный Франц Шредер -- и о том, что там произошло, мы
можем судить только по его словам. Согласно его показаниям, один из
заключенных совершил все эти убийства в припадке умопомешательства, а потом
был убит сам -- вашим возлюбленным, который якобы защищал свою жизнь.
История эта, полная противоречий и натяжек, казалась маловероятной с самого
начала -- а в свете собранных нами вещественных доказательств стала
выглядеть попросту невозможной. Не полагаясь, однако, на субъективные
суждения, мы подвергли имеющиеся данные компьютерному анализу -- который
показал, что слова подследственного правдивы с вероятностью лишь 0.47%, а
потому, согласно Уставу, считаются неистинными ... -- Женщина говорила без
выражения, будто читая текст по бумажке.
     -- На меня не рассчитывайте. -- вскинула глаза Таня.
     -- Почему?
     -- Я вам уже говорила.
     -- Вы тогда не знали, что речь идет о вашем возлюбленном.
     -- Я отказалась тогда, сейчас откажусь тем более. -- Танино лицо
покраснело, глаза дерзко сузились. -- Вы просто сука.
     Женщина рывком встала со своего стула и шагнула по направлению к Тане.
     -- Что вы от нее хотите? -- хрипло спросил Франц.
     -- Разве я не сказала? -- обернувшись, Женщина ненатурально, с усилием
улыбнулась, -- Чтобы она на вас повлияла.
     -- Она на меня повлиять не может.
     -- Я в этом не уверена. -- Женщина подошла, наклонилась, заглянув в
лицо, и снова положила ладонь ему на плечо. -- Вы же не хотите заставить ее
страдать?
     Передернувшись от запаха самки, Франц сбросил ее руку -- некоторое
время Женщина стояла без движения, раздувая тонкие ноздри. Потом резко
распрямилась и повернулась к Горилле:
     -- Виктор.
     Охранник отделился от стены.
     -- Начинай. -- она указала рукой на Таню.
     Горилла грузно повернулся вокруг своей оси, взял со столика рядом с
пыточным креслом пластиковый поднос с неиспользованными хирургическими
инструментами и с грохотом свалил его в раковину умывальника. Потом вытащил
из шкафа поднос с новым комплектом и аккуратно перенес его на стол.
Подключив к розетке паяльник, он повернулся к Тане, бережно поправил
неуклюжими пальцами ее волосы, поколебался немного и выбрал один из
инструментов.
     Таня полузадушенно вскрикнула и отшатнулась насколько позволила спинка
кресла. Горилла подносил к ее лицу тонкий, на вид очень острый,
хирургический скальпель.
     Господи, неужели ничего нельзя сделать?
     Франц повернулся к Женщине -- та смотрела, не отрываясь, на Виктора и
Таню. Лицо ее искажала то ли улыбка, то ли гримаса; она тяжело дышала,
впитывая происходившее. И вдруг, с неслышным никому, кроме самого Франца,
фотоаппаратным клацанием прямоугольник его взгляда сфокусировался на
широком ремне, охватывавшем талию Женщины. Потом -- с новым щелчком -- кадр
сузился до висевшей на ремне кобуры; и, наконец, -- щелк! -- крупным планом
на рукоятке пистолета.
     "Нет, не получится -- слишком просто. Как в плохом приключенческом
фильме.
     Господи, да решайся же, наконец!"
     Несколько тысячных долей секунды Франц готовился к тому, что сделает,
-- а потом, выбросив вперед руку, коротким движением вынул пистолет из
кобуры. Женщина схватилась рукой за пояс и резко повернулась, но было
поздно: Франц сдвинул предохранитель, вздернул затвор, поднял пистолет на
уровень глаз и спустил курок.
     Грохнул выстрел -- в черном мундире на спине Гориллы образовалась
дырка. Сунувшись вперед, охранник чуть было не повалился на Таню ... затем
повернулся и шагнул к Францу.
     Тот вскочил с табуретки и выстрелил еще раз.
     Пуля ударила Гориллу точно посередине груди и отбросила назад --
несколько мгновений охранник бессмысленно топтался на месте, потом выронил
скальпель и с тяжелым ударом рухнул на цементный пол. Глаза его остались
открыты и выражения не изменили -- то есть, выглядели, как две стертые
серебряные монеты.
     Все действительно оказалось очень просто.
     Франц медленно повернулся к Женщине -- краска с ее лица исчезала по
мере того, как она пятилась назад.
     -- На пол, лицом вниз. -- приказал он, и Женщина без колебаний
подчинилась.
     На мгновение Франц задержался, ошарашенно разглядывая распростертую
перед ним фигуру в черном комбинезоне -- ситуация изменилась фантастически
быстро, и продуманного плана действий у него, конечно же, не было. (Эхо
громовых ударов сердца гулко резонировало в груди. В ногах появилась
пьянящая легкость -- сила тяжести, казалось, уменьшилась в шесть раз.
Слабость, озноб и боль, чувствованные Францем еще десять секунд назад,
исчезли без следа.)
     Он бросился к Тане, отстегнул лямки и освободил ее из кресла.
     -- Быстро ... забрать у них ключи. -- он подтолкнул ее по направлению
к лежавшей на полу Женщине, а сам склонился над мертвым Гориллой.
     И тут же отшатнулся -- а вдруг тот жив?
     И тут же наклонился опять -- реальность не может походить на
приключенческий фильм до такой степени.
     Франц наклонился и стал торопливо расстегивать медный карабин,
крепивший ключи к поясу охранника, как вдруг Горилла, перехватив его за
руку, притянул к себе.
     Он действительно не был мертв -- только ранен!
     Выронив от неожиданности пистолет, Франц упал сначала на колени, а
потом на бок -- рука Гориллы вцепилась ему в шею и стала отгибать голову
назад. "Таня ... пистолет!" -- захрипел Франц, но хруст его шейных
позвонков заглушил все. Он уперся ногами охраннику в живот и медленно,
напрягая последние силы, отпихнул его -- перемазанные в крови, они медленно
возились на цементном полу. Привстав на локте, Горилла навалился сверху --
Франц вцепился обеими руками в его кисть на своей шее и держался из
последних сил. А потом что-то мелькнуло над левым плечом охранника -- тот
странно хрюкнул, уронил голову лбом Францу на лицо и разжал руки. Со
свистом дыша и утирая кровь из разбитой губы, Франц выкарабкался из-под
трупа и поднялся на ноги.
     Из шеи охранника, всаженный по рукоятку, торчал скальпель.
     Франц перевел взгляд на Таню -- та стояла над мертвецом, прижимая
трясущиеся руки к груди и всхлипывая. Франц обнял ее -- она прильнула к его
груди и на несколько секунд замерла, а потом резко отстранилась.
     -- Где ... эта? -- неожиданно жестко спросила она, оглядываясь.
     Женщина исчезла -- входная дверь была приоткрыта.
     -- ... ! -- выругался Франц, -- Скорее!
     Подобрав пистолет, он бросился из комнаты, Таня за ним. Они пробежали
пятьдесят метров по коридору, завернули за угол и увидали Женщину: та была
на полпути к входу в подъемник.
     -- Стой! -- крикнул Франц на бегу, -- Буду стрелять!
     Женщина не остановилась.
     Добежав до входа, она выхватила магнитную карточку и всадила в прорезь
-- Франц и Таня находились в этот момент метрах в шестидесяти от нее и
бежали изо всех сил.
     Стены коридора качались вокруг Франца, пол и потолок то сближались
друг с другом, то разделялись опять. Господи!... каждая клеточка его
истерзанного тела разрывалась на части. Однако безудержно колотившееся
сердце гнало его вперед.
     Ну же, ну!...
     Кабина подъемника пришла, когда он находился метрах в трех от входа,
-- Женщина прыгнула внутрь, но было поздно. Франц задержал руками
закрывавшиеся двери и пропустил Таню, потом протиснулся сам. Створки
захлопнулись с тупым ударом, кабина дернулась вверх.
     Забившись в угол и тяжело дыша, Женщина молча смотрела на них. Таня
слепо шагнула к ней, но Франц перехватил ее за руку.
     -- На какой этаж идет кабина? -- выдохнул он.
     -- На 64-ый. -- В глазах Женщины полоскался страх.
     -- Где находится вход в Лифт?
     -- В какой лифт?
     -- Не стройте из себя идиотку! -- задыхаясь, со злостью произнес
Франц. -- В Лифт на Третий Ярус.
     -- На 32-ом этаже в административном отделении ... -- Женщина
захлебнулась словами, -- Вам туда не пройти.
     -- Попытаемся -- с вашей помощью. -- он злобно усмехнулся. -- Идите
сюда.
     Толкнув ее лицом к дверям, Франц встал позади и схватил левой рукой за
плечо (вьющиеся волосы Женщины щекотали ему щеку).
     -- Если будете плохо себя вести ... -- он ткнул дулом пистолета ей в
бок (она всхлипнула); затем повернулся к Тане, -- Когда выйдем из
подъемника, держись за моей спиной.
     Таня молча кивнула. Несколько секунд они ехали в полной тишине --
потом кабина плавно затормозила. За мгновение до остановки Франц обернулся
-- Таня улыбнулась и коснулась рукой его щеки.
     Господи, сейчас ...
     Двери медленно растворились -- на площадке перед выходом из подъемника
стоял охранник в белом мундире. Увидав их, он вытаращил глаза и поднес к
губам рацию.
     -- Трево... -- заорал он в микрофон -- и тут же осекся, заметив
направленный на него пистолет.
     -- Руки за голову. -- приказал Франц, -- Брось рацию на пол и иди
впереди нас. Побежишь -- пристрелю на месте.
     Подгоняя охранника тычками в спину, он быстрым шагом прошел по
коридору к подъемнику, идущему на верхние этажи.
     -- Вызовите кабину. -- Трясущейся рукой Женщина вставила магнитную
карточку в прорезь. -- А ты -- лицом к стене ... Не сюда -- напротив входа
в подъемник.
     ("Господи, неужели получится?" -- подумал Франц.)
     И тут же слева по коридору загрохотали сапоги.
     -- Что такое? -- завопил запыхавшийся голос, -- Ты чего кричал? --
из-за поворота, метрах в двадцати от них, вылетел еще один беломундирный
охранник.
     Франц прицелился так, чтобы не попасть, и выстрелил -- рикошетируя от
стен, пуля зигзагом запрыгала вперед по коридору. Охранник дернулся, как
марионетка в кукольном театре, и исчез за поворотом. "Сюда-а!" -- заорал он
кому-то оттуда.
     За углом раздался топот пяти-шести пар сапог сразу -- дело было плохо.
Первый охранник стоял ни жив ни мертв, расплющенный по стене.
     Но тут, слава Богу, пришел подъемник.
     -- Быстро! -- закричал Франц, и Таня вскочила внутрь.
     Схватив Женщину за воротник мундира, Франц попятился в кабину и нажал
кнопку 32-го этажа -- безучастные к происходившему, двери медленно
закрылись. Кабина тронулась.
     -- На. -- Таня протянула ему рацию.
     -- Откуда у тебя?
     -- Подобрала, когда охранник бросил.
     Франц щелкнул переключателем, и в кабину ворвался истерический голос:
"... состояние полной боевой готовности! Повторяю: постам на всех этажах --
состояние полной боевой готовности! Двое заключенных и захваченный ими
заложник едут в подъемнике от 64-го этажа вверх. Предполагаемая цель --
32-ой этаж. Повторяю: постам на всех этажах ..." -- Франц выключил рацию и
положил ее на пол.
     -- Ну что -- прощай, малыш? -- он притянул Таню к себе, и она замерла,
прижавшись к нему всем телом.
     Кабина стала замедлять свой ход, и Франц отстранился.
     -- Идите сюда. -- приказал он Женщине.
     -- Нет! -- истерически выкрикнула она и вжалась спиной в стену кабины.
Серые глаза ее засветились ужасом. -- Нет!
     Франц подтащил ее за руку к двери и поставил перед собой --
разрыдавшись, Женщина перестала сопротивляться. Держа ладонь на ее плече,
он почувствовал нервно-неровное биение ее сердца, пробивавшееся сквозь
всхлипы.
     Кабина остановилась, двери открылись. Одного взгляда было достаточно,
чтобы понять, что прорваться шансов нет: на площадке перед выходом из
подъемника выстроилось четыре черномундирных охранника с пистолетами
наизготовку. Позади виднелось шесть-семь человек в белой униформе
внутренней охраны.
     Толкнув Женщину вперед и уперев дуло пистолета ей в бок, Франц вышел
из кабины -- три охранника попятились назад. Но четвертый остался на месте
и поднял свой пистолет.
     -- Отойди. -- хрипло сказал Франц.
     -- Считаю до трех. -- Лицо охранника покрывали крупные капли пота. --
Если на три не бросишь пистолет и не отпустишь заложника -- стреляю. Один
...
     -- А тебе ее не жалко? -- мотнув головой в сторону Женщины, еще более
хрипло спросил Франц, -- Я выстрелю на два с половиной.
     -- Давай, действуй. Заодно накажешь ее за ротозейство. -- Охранник
истерически улыбнулся. -- Я с тобой в переговоры не вступаю, падаль. Два
...
     Нацеленное на них дуло пистолета расширилось до размеров мира --
отшатнувшись назад, Женщина вжалась в грудь Франца. Биения их сердец
смешались. Несвязные обрывки мыслей промелькнули в его голове -- шансов не
было, но что-то делать нужно было все равно.
     Отшвырнув Женщину в сторону, Франц начал поднимать пистолет -- но не
успел: что-то сильно ударило ему в грудь, а потом в правое плечо. Его
развернуло направо, а руку с пистолетом отбросило назад.
     Он стал падать.
     Третья пуля ударила в правое предплечье -- и пистолет, вылетев из его
пальцев, взвился высоко в воздух. Франц упал на пол. "Не стрелять!" --
закричал кто-то.
     На мгновение стало тихо.
     А потом он услыхал Звук -- будто кто-то нажал клавишу органа. Звук
пошел крещендо, утопив в себе все остальное: крики людей, топот сапогов,
неясное бормотание раций. Вдруг что-то оборвалось в горле Франца, и во рту
стала появляться горячая вязкая жидкость.
     Какие-то люди потащили его за ноги -- так, что затылок волочился по
полу, -- но было не больно. Неотрывно слушая Звук, он с интересом следил за
потолком. Иногда люди заглядывали ему в лицо: опухшие разинутые рожи,
увенчивающие черные или белые костюмы, или кто-то зеленоглазый -- смутно
знакомый, но почему-то с красной половиной лица. Но самый желанный и самый
ненавистный, самый беспомощный и самый сильный, самый сероглазый --
почему-то не появлялся.
     В какой-то момент крики и суматоха стали пробиваться сквозь Звук, но
затем утонули в нем опять, -- и Франца бросили на странный желтый пол. Все,
кроме зеленоглазого, куда-то делись, а желтый пол, заколебавшись под ними,
зачем-то полетел.
     И в этот самый миг Звук оборвался на высшей точке фортиссимо и умолк.
     -- Почему ты не застрелил ее?
     Раскинув руки и ноги, Франц лежал на полу кабины едущего вверх Лифта.
Рот его на три четверти заполняла кровь. При каждом вдохе неестественно
острая боль пронизывала грудную клетку, остальных частей тела он не
чувствовал.
     -- Я спрашиваю тебя, почему ты не застрелил эту гадину?
     Таня стояла в противоположном углу. Правую сторону ее лица заливала
кровь, вытекавшая из длинной раны на скуле -- оттуда, где по ней чиркнула
пуля.
     Она шагнула вперед и наклонилась над Францем; лицо ее -- от полученной
раны -- оставалось неподвижным, создавая странное впечатление
бесстрастности.
     -- Скажи мне, почему ты пожалел ее? Я тебя ненавижу! Ты слышишь?
Ненавижу! Ты знаешь, как она и ее подручный пытали меня? Что они сделали
мне?
     Кровь наполнила рот Франца почти доверху, но повернуть голову на бок и
сплюнуть не было сил -- еще немного, и он не сможет дышать. Он застонал.
     Таня распрямилась, прижав кулаки к груди, а потом резким движением
схватила себя за волосы.
     -- Господи! Что я говорю? -- истерической скороговоркой выдохнула она,
-- Господи, Господи, Господи ... -- Она опустилась на пол и села так, чтобы
положить голову Франца к себе на колени. -- Ты прости меня, малыш!
Простишь?... Малыш, ты не умирай, пожалуйста, а?...
     Он хотел успокоить ее, но вместо слов утешения изо рта хлынул поток
крови. В глазах начало темнеть, и, когда Лифт остановился, стало совсем
темно. Франц услыхал гудение открывающихся дверей, потом чей-то голос, но
разобрать слова было невозможно.
---------------------------------------------------------------------------

     * ТРЕТИЙ ЯРУС *

     1. Госпиталь

     За окном шел дождь.
     Низкая пелена серых туч обложила небо до самого горизонта, соединяясь
там с красно-желтой шубой осеннего леса. Сквозь отмытое дождем до
кристальной прозрачности окно Франц видел мокрый асфальт больничного двора,
разчерченное пространство пустой автомобильной стоянки, размокшие газоны и
прямую, как стрела, дорогу, уходившую сквозь проем ворот в лес. Два клена у
входа в соседний корпус пламенели всеми оттенками красного цвета, опавшие
листья окаймляли их слегка перекрывавшимися кругами. Ни одного человека
видно не было.
     Нажав кнопку на небольшом пульте у изголовья, Франц опустил подспинную
половину кровати и откинулся на подушку -- рана в груди отозвалась тупой
болью. Потом нащупал на одеяле книжку -- четвертый том "Войны и мира" -- и
переложил на тумбочку: читать не хотелось. Он обвел глазами комнату: яркий
свет, без единой соринки белый пол. На стене между входной дверью и
встроенным стенным шкафом висел эстамп "Счастливого города параноиков"
Дали, на противоположной стене -- последняя танина картинка. Под "Городом
параноиков" высилась металлическая этажерка, заставленная сверкающим
медицинским оборудованием; четыре провода от нее тянулись к правой руке
Франца, один -- к розетке. Рядом с этажеркой стоял стул, слева у изголовья
постели -- тумбочка; и тот, и другая выкрашены успокаивающей глаз серой
краской. Висевший на стене термометр показывал 22 градуса Цельсия, воздух
был чуточку влажен и тепл, сух и прохладен. А прежде всего -- чист.
Стерилизованный уют ... Франц посмотрел на часы -- до прихода Тани
оставалось два часа. Он закрыл -- и тут же открыл глаза: заснуть ему сейчас
явно не удастся.
     Неслышно отворив дверь, вошла Вторая Медсестра. А-а, лекарства ...
Франц механически растянул черты лица в ответной улыбке, нажал на кнопку и
привел себя в полусидячее положение. Господи, до чего же умиротворенный у
нее вид ... и какая жалость, что ни она, ни Первая не говорят ни на одном
из западно-европейских языков. (Франц пытался объяснит