сорта по  наследственным свойствам. Недаром даже для
перекрестноопыляющихся культур,  таких  как, например,  озимая рожь, главной
проблемой  селекции  менделисты  считали достижения "гомозиготизации", т. е.
наибольшей  наследственной  однородности  (об  этом   написано  в  известном
руководстве "Теоретические основы селекции растений").

     Вот каковы теоретические установки, вот каковы практические последствия
этих установок менделистов-морганистов! И они еще продолжают уверять, что их
"наука"   способна   дать   что-то   ценное   нашему   сельскохозяйственному
производству.

     Только  вредным влиянием  морганистских  теорий можно объяснить  и  тот
факт,  что до сих  пор  в  процессе  семеноводства совершенно  недостаточное
внимание  уделяется  повышению урожайных  качеств  семян. Наша  инспекция по
качеству семян в своих работах по исследованию качества и браковке семенного
материала в значительной мере  еще  копирует  практику зарубежного семенного
контроля,  которая  определяется  интересами семенных  фирм.  Конечно,  надо
бороться и за высокую чистоту и за нормальную всхожесть семян, но для нашего
сельского хозяйства этого недостаточно. Между тем, даже селекционные станции
в своем  большинстве  не занимаются повышением  урожайных качеств  семенного
материала.

     Правда,  в  отчетах   многих   селекционных  станций   имеются   данные
сравнительных   испытаний,   которые  показывают,  что   элита,  выпускаемая
селекционными  станциями,  более  урожайна, чем семена окружающих  колхозов.
Однако  эти испытания проводятся так, что часто приводят лишь к самообману и
создают неверное представление о действительных качествах семян.  Обычно для
таких испытаний берется семенной материал из одного-двух смежных колхозов  и
сравнивается  с  элитой  станции. Между тем, к сравнительному испытанию надо
привлекать   семенной  материал  из  высокоурожайных  (по  данной  культуре)
колхозов, со стахановских участков. Только в этом случае можно действительно
оценить качество выпускаемых станцией элитных семян.

     Приведу пример из работ Мордовской селекционной станции.

     Селекционер  по  овсу  заложил  опыт  сравнения своих репродукций  овса
Победа с первой  репродукцией того  же сорта из  соседнего колхоза. Материал
семенного  питомника  первого года дал  в этих  опытах урожай в пересчете на
гектар 23,7 ц, семенного питомника второго года -- 23,9 ц, семена суперэлиты
-- 23,6 2, элиты --  26,9 ц, а семена из колхоза -- только 18,7 ц.  Казалось
бы,  все  обстоит  благополучно.  Репродукция  станции  дает   превышение  в
урожайности над колхозными семенами, доходящее до 5-8 ц  на гектар. Но когда
мы  взяли материал того же сорта Победа из 15 различных колхозов республики,
в том числе и из колхозов,  которые дали высокий урожай по овсу, и высеяли в
сравнительном испытании, то оказалось, что в среднем суперэлита станции дала
урожай 22 ц с гектара,  а колхозные репродукции  -- 21,5  ц, то есть разницы
никакой.  Другими  словами,  работа  по производству  элиты овса  на станции
оказалась неудовлетворительной.

     Можно было бы привести такой же материал и по другим культурам.

     К сожалению, приходится констатировать,  что засилие  формальной  науки
сильно    еще   в    умах   многих   научных    работников   и    работников
сельскохозяйственного  производства.  Да оно  и  понятно. Ведь,  начиная  со
школьной  скамьи и  продолжая в  высших учебных  заведениях,  нашу  молодежь
обучают и воспитывают в духе этой формальной биологической "науки". Для того
чтобы  преодолеть влияние этой реакционной науки  --  менделизма-морганизма,
недостаточно просто сказать о том, что она не годится. Необходимо  сделать и
организационные выводы.  Надо прежде  всего обеспечить,  чтобы наша молодежь
обучалась и впитывала в  себя  мичуринское  учение, а  не реакционное учение
Вейсмана-Моргана-Менделя.

     Академик Н. Г. Беленький жаловался в своем выступлении  на то, что один
доцент  морганист, несмотря  на  предложение  директора Института, отказался
читать мичуринское учение.  Но  я думаю,  что этот  доцент совершенно  прав,
нельзя его заставить преподавать мичуринское учение, точно так же как нельзя
заставить, например,  Н. Г. Беленького  преподавать менделевскую генетику. Я
думаю,    что,    если    бы   Н.   Г.   Беленькому   пришлось   преподавать
менделевско-моргановскую генетику, он от нее оставил бы ножки да рожки.

     Этим  я   не   хочу   сказать,   что   те,   кто   сейчас   сочувствует
менделевско-моргановскому учению, не могут перестроиться.  Безусловно, среди
них найдутся честные люди, которые откажутся от груза ошибок Менделя-Моргана
и честно перейдут на  сторону мичуринского учения.  Но  как  бы то ни  было,
преподавание биологических дисциплин надо коренным образом перестроить.

     Надо  также  прекратить  безудержную пропаганду  менделизма-морганизма,
которая ведется через печать.  Ведь  все биологические журналы Академии наук
СССР находятся в руках кучки вейсманистов.

     Они же  завладели  позициями  и  во многих  издательствах,  выпускающих
биологическую литературу. Недавно была издана брошюра -- лекция  В. Сахарова
"Пути   создания   новых   форм  растений",   в   которой   пропагандируется
менделизм-морганизм. В  этой книжке В. Сахаров, утверждая, что "нигде, кроме
клеток,   не   могут   быть  заложены  материальные  основы   индивидуальных
наследственных  заболеваний",   указывает  на  особую  роль   "хромосом  как
носительниц наследственных  задатков". Отсюда  у  этого автора вытекает, что
чуть ли  не вся  эволюция  строится на  основе кратного  увеличения  наборов
хромосом (полиплоидии). "Одно остается несомненным, -- пишет  В. Сахаров, --
что  полиплоидия  представляет, повидимому, единственный  способ, на  основе
которого  отдельные   разновидности  могли  возникать  буквально  внезапно".
Отбрасывая материалистическое ядро  теории Дарвина, пренебрегая  мичуринским
учением,  морганист  В.  Сахаров осмеливается  утверждать,  что "хромосомная
теория  наследственности  является, может  быть,  самым крупным  достижением
биологии нашего времени".

     Совсем чудовищно звучит  следующее утверждение В.  Сахарова  в  той  же
брошюре:  "Именно на примере экспериментальной полиплоидии  впервые частично
осуществилась заветная мечта биологов  о направленном получении определенных
наследственных изменений".

     Куда  дальше можно еще  зайти  в полном ослеплении мнимыми достижениями
морганистской  генетики? В. Сахаров, оказывается, не знает  (или делает вид,
что не  знает) о летних  посадках  картофеля, которые  дают  ярчайший пример
направленного   массового   изменения   наследственности  растений.  Сахаров
отбрасывает  многочисленные,  добытые  мичуринцами, факты  изменения  озимых
сортов в яровые  и  яровых  в озимые,  отбрасывает колоссальный  материал по
вегетативной   гибридизации.   А  ведь   все   эти  материалы  неопровержимо
свидетельствуют  о  том, что мичуринцы действительно овладели многими путями
направленных  изменений  природы растений, в противоположность  морганистам,
которые продолжают утверждать невозможность таких путей.

     Пора   прекратить  безудержное  рекламирование  реакционных  теорий   в
биологии.  Оно отравляет сознание многих исследователей  и даже практических
работников.

     Мичуринское  учение  --  это  передовое  учение  в  биологии  --  будет
двигаться вперед  еще более быстрыми шагами, раскроет  все свои возможности,
поднимет  биологическую  науку на  небывалую  в  истории  высоту и  принесет
неоценимую пользу нашему сельскому хозяйству. (Аплодисменты.)


     Академик  П.  П. Лобанов.  Слово  предоставляется  директору  Института
земледелия центрально-черноземной полосы имени Докучаева тов. А. В. Крылову.


     А. В. Крылов. Академик Т.  Д.  Лысенко в  своем докладе и выступавшие в
прениях    товарищи   убедительно   показали    огромную    производственную
эффективность     результатов     научных     исследований      ученых     и
научно-исследовательских  учреждений,  последовательно  стоящих  на позициях
передовой  агробиологической науки в  противовес школе формальных генетиков,
не давших ничего полезного для социалистического земледелия.

     У   нас  в   стране  еще   есть,   к  сожалению,  ученые,   кафедры   и
научно-исследовательские   учреждения,  не  давшие  за   все   время   своей
многолетней деятельности ничего ценного как для теории, так и для практики.

     Не имея ничего за душой  из практических достижений в области выведения
ценных  пород  животных  и сортов сельскохозяйственных  растений,  теоретики
менеделизма-морганизма   стремятся  примазаться  к  практикам-селекционерам,
уговаривая их признать, что законы Менделя и Моргана помогли выведению новых
сортов. Раньше этот прием им удавался, ибо считалось признаком хорошего тона
сказать,  что  сорт  был выведен на  основе теории, а  теория  была  одна --
менделизма-морганизма. Но  теперь это не  удается. Однако попытки заручиться
поддержкой  старых селекционеров продолжаются, их повторил на  данной сессии
академик   Б.   М.  Завадовский,  назвавший  в  подтверждение   практической
действенности формальной генетики работы селекционеров Лисицына,  Шехурдина,
Константинова. Давайте разберемся с этим утверждением академика Завадовского
получше. Чем  известны эти селекционеры? Каковы их достижения? Самое  важное
достижение  Лисицына   --  это  рожь  Лисицынская  и   его  клевера.  Лучшее
селекционное  достижение академика Константинова --  твердая яровая  пшеница
Мелянопус 69, а профессора Шехурдина -- мягкая яровая пшеница Лютесценс  62.
Я спрашиваю: какими  методами  выведены  эти  сорта? Известно  это академику
Завадовскому? Повидимому,  неизвестно, иначе он не  решился бы говорить, что
они  выведены по установкам менделизма-морганизма.  Выступавший до меня тов.
Фейгинсон уже сообщал, как была создана рожь Лисицына.

     Известны и методы выведения яровых пшениц Лютесценс 62 и  Мелянопус 69.
Авторы  этих сортов тт. Шехурдин и  Константинов здесь  присутствуют и могут
сами разъяснить  академику Завадовскому, как выводились эти сорта.  Они, так
же  как и  клевера Лисицына, выведены  отбором  из хорошо приспособленных  к
местным условиям образцов.  Менделевско-моргановская  комбинаторика в данном
случае  не понадобилась.  Попытки формальных  генетиков опереться  на работы
старых селекционеров  здесь не могут иметь  успеха.  Большинству  участников
сессии  Академии  хорошо  известны  наши  лучшие  сорта сельскохозяйственных
культур   и   породы   животных,  так  же  как  и   история  их   выведения.
Менделисты-морганисты не могут  назвать ни одной породы животных,  ни одного
сорта сельскохозяйственных растений, имеющих  практическое значение, которые
бы были выведены на основе их теории.

     Это общее положение  может  быть  проиллюстрировано  и на  примерах  из
работы нашего Института. Известно, что на  Каменной  Степи выведен целый ряд
выдающихся,  широко распространенных в производстве, сортов овощных культур:
свекла египетская,  морковь  Геранда,  огурцы Бостонские  и др.  Все они  --
продукт   массового   отбора   и  постепенной,  из  поколения  в  поколение,
акклиматизации  иностранных сортов, приспособления  их к степному климату, к
новым условиям полевой культуры.

     Академик Завадовский  делал ссылку на полиплоидию, которая, якобы, дала
ценные результаты. Здесь присутствуют представители Государственной комиссии
по сортоиспытанию. Пусть они скажут,  какие сорта, созданные таким  методом,
ими районированы и рекомендуются для посева в колхозах и совхозах.

     Таких сортов,  так же как  и давно обещанной многолетней пшеницы,  пока
еще в производстве нет. Их и не будет до тех пор, пока к создаваемым методом
полиплоидии  гибридам не будут применены  методы  воспитания,  основанные на
правильном понимании взаимоотношений организма  с факторами  внешней  среды.
Менделисты-морганисты не только не  дали новых сортов  и пород, но оказались
беспомощными и в разработке методов  улучшения существующих сортов  и пород.
Они  не  ставили  себе  подобных творческих  задач, кроме известной  попытки
вывести  бескрылую моль  и  изменить окраску  глаз  мухи,  сделав  их  более
приятными -- голубыми, вместо красных.

     Они находятся в плену западноевропейских и американских механистических
и    идеалистических    концепций    в    понимании    живой    природы    и
сельскохозяйственного  производства.  Растительные организмы, почва и другие
факторы внешней  среды рассматриваются ими  изолированно,  вне связи друг  с
другом,  без взаимодействия, как нечто  неизменное, "извечное", что не может
быть изменено и переделано человеком.

     Лучшим  представителями  русской  агрономической  науки  --  Докучаеву,
Костычеву,  Тимирязеву,  Мичурину,  Вильямсу,  Лысенко  чужд  такой  подход.
Красной  нитью  через  все  работы  этих  великих  преобразователей  природы
проходят  совершенно отчетливые  идеи.  Подчеркивая, что растение составляет
центральный  предмет  деятельности земледельца,  эти ученые всю свою научную
деятельность направляют на изучение требований растений к условиям жизни, на
изучение  того,  как  реагируют растительные  организмы  на  условия внешней
среды.

     Их  творческая мысль  и  практическая  деятельность  центрировалась  на
разработке  путей  дальнейшего  совершенствования  растительных  организмов,
активной   переделки  условий  внешней  среды  с  тем,  чтобы  сделать  труд
земледельца  более  производительным,  чтобы наше сельское  хозяйство все  в
меньшей и в меньшей степени зависело  от стихийных сил  природы. Это и  есть
генеральная  линия в биологии и агрономии: ее  осуществляют передовые ученые
нашей страны во главе с академиком Т. Д. Лысенко.

     Линия   в  биологии,   занятая   академиком  Лысенко,   --  единственно
правильная, ибо  она  плодотворна, она обогащает практику, приносит огромную
пользу колхозам и совхозом. На наших глазах академик Лысенко за последние 15
лет сделал столько научных открытий и такого качества, что каждое  из  них в
отдельности могло бы прославить имя ученого,  прочно  войдя в агрономическую
литературу.

     А что мы здесь слышали  об  академике  Лысенко  от тов. Завадовского? К
чему он клонил, и в чем он пытался нас убедить? В его представлении академик
Лысенко  механист,  с  которым  нужно  вести  борьбу, как  и  с  формальными
генетиками. Вот до чего довела академика Завадовского его третья линия.

     Себя  академик Завадовский относит к правоверным дарвинистам;  из всего
смысла  его речи вытекает, что именно  у него должны учиться все биологи,  в
том числе и академик Т. Д. Лысенко.

     Нельзя ли больше скромности? Не у Лысенко, а у вас чрезмерные претензии
на  непогрешимость и желание быть первым учителем биологов  и агрономов.  Но
какие  для этого основания? Каким научным  открытиям  обязана вам  советская
биология? Что нового вы  можете предложить  для теории и  практики сельского
хозяйства?  Нет, конечно, не вы наш  учитель, не  за  вами пойдут  советские
агрономы  и  биологи. Мы  пойдем  по  правильному  пути,  исследуемому Т. Д.
Лысенко.

     В своих  прежних  выступлениях  и  настоящем  докладе  академик Лысенко
совершенно правильно указывает в качестве основателей нового  прогрессивного
направления в агробиологической  науке имена  Мичурина и Вильямса. Каждый из
них работал в разных областях: академик Вильямс уделял больше внимания общим
проблемам  земледелия, Мичурин -- вопросам переделки природы растений. Но их
учения  органически связаны между  собой,  исходят  из  единых теоретических
положений  --  методов материалистической диалектики. Не  случайно  тот, кто
возражает  против  мичуринского  учения,  не  разделяет идей  Вильямса;  кто
выступает против  учения  Вильямса  в  области  земледелия, как  правило, не
согласен с учением Мичурина.  И,  наоборот, последователи Вильямса  являются
мичуринцами, а все мичуринцы -- сторонники учения  Вильямса.  При этом  надо
прямо сказать, что для того, чтобы по-настоящему  понять мичуринское учение,
а  тем  более  новый  его  этап,  связанный   с  именем  академика  Лысенко,
недостаточно изучить работы Мичурина, надо хорошо освоить научное наследство
Вильямса.  Он  дал   ответ  на  тот  вопрос,  который   смущает  и   кажется
противоречивым академику Завадовскому, а  именно, на каком фоне и для  каких
условий надо выводить новые сорта сельскохозяйственных растений.

     Мы совершенствуем не только растения,  мы преобразуем и землю в сторону
улучшения условий произрастания этих растений.

     Развитие  земледелия в  колхозах и  совхозах идет по пути создания фона
высокого  плодородия,  и  именно  для  этого фона  и в  условиях этого  фона
создаются    и   должны   создаваться   новые    высокопродуктивные    сорта
сельскохозяйственных культур.

     Мне хочется коротко на  примере  работа бывшей  Каменностепной станции,
ныне Института  земледелия  имени  Докучаева,  показать силу и действенность
передовой теории учения Докучаева-Вильямса-Лысенко. Этому  я  хочу посвятить
вторую часть своего выступления.

     При организации научных  исследований в Каменной Степи, в самом начале,
еще во времена  Докучаева,  было  положено  в  основу  всестороннее изучение
естественно-исторических условий  степного  земледелия во  всех  их связях и
опосредствованиях,  метод  комплексного  воздействия на  природу в целях  ее
переделки в нужном для  человека направлении. Вильямс,  развивая дальше идеи
Докучаева-Костычева,  сформулировал  действительно  существующий  в  природе
закон  -- равнозначимости или  незаменимости  факторов сельскохозяйственного
производства.

     На основе этого закона им было построено стройное учение о травопольной
системе  земледелия, полностью  соответствующее  запросам  социалистического
сельского хозяйства. Травопольная система Вильямса,  учение Мичурина-Лысенко
явились   той  плодотворной  основой,  благодаря  которой   немногочисленный
коллектив  Каменностепной  станции  добился  значительных  успехов  в  своей
работе.

     Большинству участников сессии известно, что основной проблемой, которая
решалась в Каменной Степи, являлось создание высокопродуктивного устойчивого
земледелия  в степях полузасушливого юго-востока. Известно также и  то,  что
эта  работа, начатая Докучаевым  в 1892 г.,  нашла свое завершение  только в
последние  года.  Это  произошло  потому,  что  довольно  длительный  период
программа исследований была сужена  и велась  не  на основе идей  Докучаева.
Следует вспомнить и то, что уже в послеоктябрьский период вплоть  до 1935 г.
господствующими среди ведущих работников станции были формально-генетические
представления.  Все  это  сильно затормозило разрешение  поставленной  В. В.
Докучаевым проблемы. Несмотря на наличие полезащитных лесных полос, урожаи в
Каменной Степи были невысокими и неустойчивыми. Семеноводство было на низком
уровне. Почти ежегодно в  тот период областные земельные органы и  Наркомзем
предъявляли законные претензии к станции за совершенно  недостаточный выпуск
сортовых семян и их низкие породные качества.

     Наибольшего развития научные исследования  получили за последние десять
лет, когда коллектив прочно стал на позиции учения  Вильямса  и Лысенко. Под
непосредственным руководством Вильямса  на станции была введена травопольная
система   земледелия.   Одновременно   станция,   руководствуясь  указаниями
академика   Лысенко,  расширила  и  реорганизовала  на  новых  основах  свою
селекционно-семеноводческую работу. Мы постарались провести в жизнь указания
Вильямса, данные  в одном  из  его писем  к  нам: "Нужно  усвоить,  что  без
комплексирования работ  по  агротехнике,  селекции и лесным полосам нечего и
думать   о    коренном    разрешении   вопроса    о    подъеме   урожайности
сельскохозяйственных   культур   и   всех   отр