Неплохая отговорка, подумала Анджела, если только Исабель еще не успела наведаться к ним в спальню.
     Она уже не слышала, как муж звонил в аптеку, а потом в бутик - модный магазинчик располагался в квартале отсюда. Там Антонио заказал все, что у них было на размер жены, включая обувь и нижнее белье.
     Анджела еще была в ванной, когда в кабинет вошел посыльный, нагруженный коробками и пакетами. Будь Антонио в другом настроении, он непременно полюбопытствовал бы, что же именно купил. Но сейчас просто велел свалить все на кожаный диван в углу. Однако прежде чем уйти, посыльный из рук в руки передал Антонио коробочку, на которой значилось название одной из лучших аптек города.
     Потом Анджела вышла из ванной, одетая в белый махровый халат Антонио.
     - Я не нашла фен, - сказала она, проводя рукой по влажным волосам.
     - Подожди минутку.
     Анджела не смотрела на мужа. Она вообще ни разу не взглянула на него с того момента, как выбежала из их супружеской спальни.
     - Вот.
     И Антонио, подойдя к жене, подал упаковку. Анджела сразу догадалась, что это такое, хотя не могла прочесть мелкую надпись.
     - Две сейчас, две через двенадцать часов, - проинструктировал ее муж.
     Ледяными пальцами Анджела взяла коробочку у него из рук.
     - Мне надо запить, - произнесла она. Антонио кивнул и отошел от нее.
     - Чаю, кофе, холодной воды? - спросил он, открывая дверцу шкафчика, в котором, помимо бутылок, было все, начиная от чайника и кончая шейкером для коктейлей.
     - Воды, - ответила Анджела, пряча руки в объемистые карманы халата и оглядываясь по сторонам.
     Этот кабинет тоже почти не изменился с тех пор, как она была тут в последний раз. Только прибавилось всякой техники - необходимого атрибута преуспевающего бизнесмена.
     Антонио повернулся к жене со стаканом воды.
     - Анхела... - начал он.
     - Помолчи, - оборвала его она и подошла к дивану, на котором горой лежали пакеты и коробки. - Это мне?
     - Да, - ответил Антонио. - Здесь есть все необходимое.
     - О, этот мужчина успевает подумать обо всем, - холодно усмехнулась Анджела, перебирая вещи с равнодушием собаки, которой дали пластиковую кость вместо настоящей. - Просто профессиональный борец с трудностями...
     Антонио промолчал: жена сказала чистую правду.
     - Я надену вот это, - продолжала она, выбирая синее шелковое платье и соответствующее нижнее белье.
     Направившись обратно в ванную, она остановилась на полдороге.
     - А фен?
     Антонио сунул ей в руки стакан с водой, про которую Анджела забыла. Потом прошел в ванную, достал из шкафчика фен и включил в розетку. Уже вернувшись в кабинет, он остановился и обратился к жене:
     - Анхела...
     Но та захлопнула дверь. Через пятнадцать минут она появилась уже с высушенной головой. В новом платье, коротком и облегающем, Анджела выглядела просто фантастически - особенно если вспомнить, как именно его выбирали. Стоявший у окна Антонио повернулся к жене и обвел ее угрюмым взглядом.
     - Обувь, - лаконично произнес он, указав на пару босоножек в цвет платья, лежавших на полу возле дивана.
     Все остальные вещи куда-то пропали. Впрочем, Анджелу это совершенно не взволновало.
     Покупки обнаружились на заднем сиденье автомобиля. Антонио и Анджела заняли свои места и поехали домой, чтобы вернуться к ?нормальной? жизни.
     Когда они подъехали к вилле, уже стемнело. Вдоль аллеи приветливо горели в траве фонарики, словно приветствуя их возвращение. Но Анджелу это не тронуло.
     Когда супруги вошли в дом, им навстречу выскочил Санди, одетый в пижаму. С восхищенным воплем он побежал к родителям. И тут Антонио слегка приотстал, словно для того, чтобы Санди бросился сначала к матери, а не к нему.
     Если он сделал это нарочно, то это было в высшей степени благородно. И показывало деликатность Антонио, который не хотел, что чувства измученной Анджелы ранило предпочтение, оказанное малышом отцу.
     Анджела обняла Санди так, будто сама ее жизнь зависела от сына. Обхватив ее руками за шею, а ногами за талию, Санди беззаботно щебетал, не имея ни малейшего представления, что его мать изо всех сил сдерживается, чтобы не разрыдаться.
     Только когда Анджела отпустила сына и тот рванул к отцу, она увидела, что Антонио прижимает Санди к себе так же крепко, как сама она. И догадалась, что мужу тоже пришлось нелегко. От этой мысли ей стало еще хуже и захотелось забиться в какую-нибудь нору и остаться там навсегда.
     Но, увы, этого Анджела позволить себе не могла, поскольку Исабель ожидала увидеть их счастливыми и довольными. Невестка старалась играть свою роль как можно лучше и даже улыбалась, когда мать подразнила Антонио, что, дескать, тот купил жене новый гардероб, потому что не мог дождаться прибытия старого.
     - Но вещи привезли как раз в ваше отсутствие, - смеясь, сказала она сыну. - Милый, ты на редкость нетерпелив и экстравагантен!
     Исабель окончательно уверилась, что у Анджелы с Антонио наладились отношения, хотя все было наоборот.
     - Это платье тебе удивительно идет, Анхела! - искренне заверила она невестку.
     Ужин тоже оказался испытанием не из легких. Анджела опять принуждала себя улыбаться и болтать. Да вдобавок Антонио не спускал с нее глаз, как будто боялся, что она в любое мгновение может сорваться с места и убежать или разреветься. За это его трудно было винить: Анджела и сама чувствовала себя натянутой как струна.
     С момента возвращения она избегала мужа как чумы. Если Антонио заходил в комнату, она выходила, если он обращался к ней, делала вид, что не слышит. Но это не значило, что она не чувствовала его напряжения.
     -...Каридад...
     В Анджелу словно ткнули раскаленной иглой, и не одной, а десятком!
     - Очень жаль, что ее нет сегодня с нами, - продолжала Исабель. - Но Тоньо послал ее в Нью-Йорк. Кому-то ведь следовало лететь туда, а Тоньо должен был остаться с семьей... Она вернется к выходным, так что не устроить ли нам в воскресенье праздничный обед? Вы с Каридад когда-то так дружили! Я уверена, Анхела. ты захочешь возобновить прежние отношения.
     - Извините, - неожиданно для всех Анджела резко поднялась с места, - но я боюсь, что...
     - Ты нездорова, Анхела?
     Исабель наконец заметила бледность невестки и то, что она так и не притронулась к еде.
     Антонио, как подобает благовоспитанному мужчине, тоже поднялся, и Анджеле захотелось выцарапать ему глаза. Только присутствие Исабель помешало ей сказать что-нибудь такое, о чем позже пришлось бы пожалеть.
     - Просто устала, вот и все, - слабо улыбнулась она. Хорошо, что Исабель ее прервала - зачем срывать с милой женщины розовые очки? - День выдался долгий.
     - Конечно, дорогая, - понимающе кивнула свекровь. - Да и ты отвыкла от наших поздних ужинов, потому и аппетита у тебя нет...
     Анджела с вымученной улыбкой дотронулась губами до щеки Исабель и усталой походкой вышла из столовой. Забравшись в постель, она уснула, едва успев коснуться щекой подушки.
     Из блаженного забытья ее вырвало прикосновение крепких мужских рук.
     - Нет! - машинально ответила она.
     - Да успокойся, - ответил Антонио и прижал ее к себе. - Можешь сколько угодно воображать, что меня не существует, но я здесь, рядом...
     - Пока твоя любовница в тысячах миль отсюда, - зло продолжила Анджела.
     - Это ты сходишь с ума из-за Каридад, а не я, - ответил Антонио. - И перестань брыкаться. Ты тут не одна с расстроенными нервами. Сейчас нам обоим нужен рядом кто-то живой и теплый.
     Да, Каридад здесь ни при чем, признала Анджела. Она уже собралась было сказать это, но передумала: в ее душе царил такой хаос, что мудрее было хранить молчание. Потому она перестала сопротивляться, чувствуя, как в тепле расслабляется ее тело. Однако, осознав, что от Антонио ее теперь отделяет лишь тонкая сорочка, пожелала, чтобы обнимающий ее мужчина не был так соблазнителен...
     - Поплачь, если тебе от этого станет легче, - хрипловато произнес Антонио.
     - Нет, - ответила Анджела, чувствуя, что дрожит, пытаясь сдержать слезы.
     - Пойми, это было правильное решение, Анхела, единственно верное. Но это не значит, что ты не должна плакать из-за того, что приняла его.
     Ну нет, пусть никто даже не догадывается, чего стоило ей это решение!
     - Я хочу уснуть и забыть обо всем, - прошептала она.
     - Тогда спи. Но если передумаешь, знай - я с тобой, кара.

***

     Антонио всю ночь не разжимал объятий. Проснувшись перед рассветом и поняв, что муж рядом, Анджела снова уснула. Он же и разбудил ее рано утром, напомнив, что надо второй раз принять таблетки. Без единого слова Анджела сползла с постели и отправилась в ванную. И только там, стоя на прохладном полу, увидела, что на ее левой руке сверкают кольца.
     Перстень с огромным квадратным изумрудом она получила в подарок через неделю после того, как сказала Антонио, что беременна. Второе, золотое, - на свадьбу. Муж носил такое же. Третье, сплошь инкрустированное мелкими бриллиантами, Антонио преподнес жене, узнав, что она ждет второго ребенка.
     Когда он успел надеть ей кольца? Анджела нахмурилась: кажется, муж ни на секунду не выпускал ее из рук. А ведь ему, вероятно, надо было спуститься в кабинет, где кольца лежали в сейфе с того дня, как Анджела уехала, и, вернувшись, надеть их на пальцы жены, не разбудив ее?
     Но зачем он сделал это? И почему именно сегодняшней ночью, когда она, так сказать, меньше всего заслуживала этих подарков?
     Что Антонио имел в виду? ?Я с тобой, кара?, - были его последние слова вчера вечером. Наверное, хотел, чтобы Анджела шала: он собирается всерьез заняться их браком, словно одним из захиревших предприятий, которые брал под свое крыло.
     Но что это меняло? Анджела всегда ощущала себя не более чем средством, с помощью которого Антонио достигал желаемого. Восхитительная любовница, мать будущего гребенка... А теперь она нужна была, чтобы его сын чувствовал себя счастливым. Откуда же взяться доверию?
     Анджеле стало так же одиноко, как в тот лень, когда она потеряла сына. ?Прости меня, - умолял тогда ее Антонио. - Если бы я мог повернуть обратно время, последние двадцать четыре часа были бы иными, поверь мне!?
     Но никто, даже Антонио Рудольфо Хуан Валера, не мог повернуть время вспять. И теперь Анджела жалела, что муж возвратил ей кольца. Зачем усложнять и без того непростую ситуацию?
     Через несколько минут Анджела вышла из ванной и неловко пробормотала, обращаясь к мужу:
     - Спасибо...
     Улыбка на мгновение озарила лицо Антонио.
     - Не за что. Мне не хватало их вчера вечером. И я не мог уснуть, пока не вернул их на законное место.
     От слов ?законное место? сердце Анджелы тяжело забилось, и она не нашла, что ответить. Супругам стало не по себе, потому что в наступившей тишине не чувствовалось привычной враждебности.
     Антонио первым нарушил молчание.
     - Чем ты собираешься сегодня заняться? - отрывисто спросил он. - Обычно в первый день каникул Сандро я везу его кататься верхом.
     - Отлично. - Губ Анджелы коснулась слабая улыбка. - Я бы составила вам компанию. Если можно, конечно.
     Но этот ответ заставил Антонио нахмуриться.
     - Так и должно быть, Анхела, - произнес он с некоторым нажимом. - Семья мы или нет?
     - А что я сказала? Именно это... - растерянно возразила она.
     - Дело в твоем тоне, - мрачно пояснил Антонио. - Ты говорила так, будто боялась оказаться помехой.
     Анджела криво улыбнулась.
     - Тоньо, давай будем откровенны: меня бы здесь не было, если бы Санди не загнал тебя в угол.
     - Так или иначе, ты здесь, - отрезал Антонио в своей привычной манере. - И это твой дом. Мы - семья, и чем скорее ты к этому привыкнешь, тем быстрее перестанешь чувствовать себя лишней.
     С этими словами он захлопнул за собой дверь ванной, оставив Анджелу в недоумении. Может, он разозлился из-за того, что она недостаточно пылко поблагодарила его за кольца? Или ожидал от нее ответного шага, своего рода ?декларации о намерениях?. Но ведь никогда раньше муж не обращал внимания на то, как она реагирует на его действия...
     И во всяком случае, размышляла Анджела, отправляясь на поиски подходящей для верховой езды одежды, лучше взаимное неприятие, чем это чувство потери, с которым она проснулась сегодня утром. Так что пусть Антонио делает, что хочет.

***

     Однако к тому времени, когда подошла к концу первая неделя ее пребывания в Валенсии, Анджеле пришлось признать, что
     принятых таблетках? От досады Анджела вспыхнула. При виде этого Антонио прекратил раздеваться.
     - Все в порядке? - спросил он; его испуг был настолько очевиден, что Анджела едва не хихикнула.
     Но Антонио был не способен оценить юмор подобной ситуации.
     - Ради Бога, Анхела, - взмолился он, - ответь мне! Я чувствую, что напряжение убивает меня медленно, но верно!
     - Все в порядке, - прошептала она.
     Внезапно медово-золотистые глаза потемнели. Брюки вместе с плавками полетели вслед за рубашкой, и перед Анджелой предстал мужчина во всем великолепии наготы.
     Антонио приблизился и, вынув из безжизненных пальцев жены баночку, куда-то отставил злосчастный крем. Кончиком языка Анджела облизнула пересохший рот. Не сводя с нее глаз, Антонио склонился и поймал губами розовый язычок. Это было так эротично, что Анджела разочарованно пискнула, когда он - почти сразу - оторвался от ее рта.
     Одной рукой Антонио обнял жену за талию, а другой распустил волосы, которые та собрала в узел, чтобы принять душ. Когда золотистый водопад коснулся обнаженных плеч женщины, Антонио медленно привлек ее к себе.
     Между двумя телами словно пробежала искра. Тогда он снова поцеловал Анджелу, нежно и страстно, а легкие прикосновения его пальцев заставили ее трепетать, как лист на ветру. Со вздохом она обвила плечи мужа, затем сжала ладонями его лицо и жадно ответила на поцелуй.
     Он словно только этого и ждал: подхватив на руки, Антонио отнес Анджелу в постель. Подушки, как обычно, полетели на пол, и супруги упали на гладкий прохладный лен простыни...
     Здесь для них не оставалось ничего запретного, не было забыто ничто из того, что дарует наслаждение. Слова оказались не нужны: само молчание искушало как непреодолимый соблазн.
     Потом, после взрыва восторга, они целовались и снова молча ласкали друг друга: слова влекли за собой опасность, они могли разрушить хрупкое волшебство достигнутого блаженства. Потом они опять занялись любовью, а потом еще и еще... Однако долгий, тягучий день все не кончался, и утомленные супруги наконец уснули, не размыкая объятий.

***

     Анджела проснулась одна. Антонио ушел, накинув на нее простыню. Сев в постели, она взглянула на часы и ужаснулась: семь часов! Исабель и Санди уже давно дома! Что они подумают! Оставалось надеяться, что муж измыслил какое-нибудь оправдание ее отсутствию. Почему он не разбудил ее!
     - Ну ты и гад, дорогой муженек, - пробормотала Анджела, выбираясь из постели и оглядываясь в поисках одежды.
     Бело-голубое платье висело там, где она его оставила, собираясь в душ, - на спинке стула. Пока Анджела одевалась, до нее дошло, почему она так крепко спала: ласки мужа вконец обессилили ее. Да, Антонио ничего не делал наполовину...
     От этой мысли у Анджелы вспыхнули щеки и продолжали гореть от удовольствия и смущения, пока она шла к двери спальни, на ходу приглаживая взлохмаченные волосы.
     Но, ступив на лестничную площадку, она изменилась в лице, поняв, что случилось что-то неприятное: с первого этажа раздавался громкий и злой голос Санди.
     Анджела устремилась вниз... и застыла на пороге гостиной. Санди, воинственно сжав кулаки, стоял лицом к лицу с Каридад! Тут же были и Исабель с Антонио.
     Ну вот, опять Каридад устроила какую-то пакость, мрачно подумала Анджела, видя сладкую улыбку на губах соперницы.
     - Но, дорогуша, ты же сам сказал мне, что был бы рад, если бы твой папочка женился на мне, - произнесла та медовым голосом.
     - Нет, не говорил! - воскликнул Санди. - С какой стати мне этому радоваться, ведь я не люблю тебя!
     - Сандро! - сурово произнес Антонио. - Извинись, и немедленно!
     До приезда Антонио в Дублин сын вел себя из рук вон плохо. Но то, что Анджела видела сейчас, не шло ни в какое сравнение со скандалами, которые Санди закатывал тогда: глаза малыша пылали, он напрягся, словно готовясь вступить в бой. Теперь он набросился на отца.
     - Нет! Она лжет!
     Антонио выпрямился.
     - Постойте... - вмешалась Исабель, пытаясь играть привычную роль миротворца и вставая между отцом и сыном. - Это просто недоразумение. Пожалуйста, Тоньо, не нервничай!
     - Не нервничай? - рявкнул он. - Тогда объясните мне, почему я спускаюсь в гостиную и вижу, что мой сын грубит гостье?
     - Языковые проблемы, это очевидно, - попыталась разрядить ситуацию Исабель. - Сандро не понял Каридад, Каридад не поняла Сандро. Больше ничего...
     - Я все прекрасно понял, - настаивал Санди.
     - Сандро! - До этого Антонио говорил по-испански, но теперь перешел на английский. - Сейчас же извинись перед Каридад! Ты слышишь меня?
     Малыш едва не плакал, но отступать не собирался.
     - Нет, Тоньо, не заставляй сына извиняться, - неожиданно пришла на выручку Санди Каридад. - Он не имел в виду ничего обидного. Просто немножко расстроился, когда я поправила его испанский.
     - Нет! - запротестовал мальчик. - Ты сказала, что я тебе мешаю! Что, когда папа женится на тебе, он прогонит меня! - Тут Санди обернулся к отцу: - Ненавижу тебя! И не буду извиняться! Не буду, не буду, не буду!
     - Тогда ты... - начал Антонио, пораженный и одновременно рассерженный горячностью мальчика.
     - Санди, - негромко окликнула Анджела сына, и четыре пары глаз обратились к ней.
     Тут же Анджела, в своем простеньком платьице, почувствовала себя бедной родственницей, встретив короткий ледяной взгляд Каридад, одетой в дорогой и модный черный брючный ансамбль.
     - Ох, Анхела, - воскликнула свекровь, - как все неловко вышло!
     - Полагаю, что силы здесь были неравны, - заметила Анджела, не сводя глаз с сына. Потом протянула руку, и малыш, бросившись к ней, уткнулся лицом в ее подол.
     Антонио кинул на жену сердитый взгляд. Он явно был недоволен тем, что она презрела его отцовский авторитет. Бедняжка Исабель ломала руки, видя, что мир в ее доме поколеблен. Каридад же с улыбкой смотрела, как Анджела опускается на колени, чтобы взглянуть в глаза сыну.
     - Санди, ты грубил Каридад? - спокойно спросила она.
     Тот опустил черные отцовские ресницы.
     - Да, - пробормотал он нехотя.
     - Как ты полагаешь, за это надо просить прошения?
     Малыш поднял на мать полные слез карие глаза.
     - Я не говорил того, что она мне приписывает, мам, - прошептал он. - Как я мог? Мне ведь нравится, что папа женат на тебе.
     Анджела кивнула. Судя по всему, Санди не лгал. С ее точки зрения, конфликт был исчерпан: Анджела не собиралась заставлять сына извиняться перед женщиной, которая не заслуживала извинений.
     - Тогда иди к себе в комнату, - обратилась она к малышу. - Я скоро приду.
     - Анхела... - начал было Антонио, видя, что жена и сын не обращают на него внимания, но Анджела, поднявшись, проводила Санди до двери.
     Когда она обернулась, все трое смотрели на нее по-разному: Антонио был зол, Исабель - расстроена, а Каридад улыбалась, как кошка, налакавшаяся сливок. И ее можно было понять: пробыв здесь хорошо если полчаса, она ухитрилась настроить всех обитателей дома друг против друга.
     - Какая жалость, Анджела, что у твоего сына такой плохой характер! - насмешливо произнесла Каридад. - Сожалею, что ненароком поднесла спичку к этому бочонку с порохом. Я попытаюсь держаться от него подальше, пока живу здесь, - с наигранной грустью добавила она.
     Пока - что? Анджела повернулась к Антонио, у которого на лице было написано откровенное недоумение.
     - Каридад прилетела сегодня утром и обнаружила, что ее квартиру залило, - поспешно вмешалась Исабель. -