догадками: а  не  объясняется  ли  недогруз  машины  и  срочная  ее
отправка в Смолевичи полученной кем-то информацией о предстоящем направлении
движения эскорта первого секретаря? В протоколах допросов  лиц,  проходивших
по этому делу, есть  свидетельство  командира  эскортного  взвода  дивизиона
дйрожно-постовой службы ГАИ УВД Минска Г. Пищака: сотрудники  милиции  машин
сопровождения подчинялись только работнику КГБ, который ехал с  Машеровым  и
который давал необходимые сигналы относительно маршрута следования. То  есть
утечка информации практически исключалась.
   Ну а работник КГБ? С Машеровым в "Чайке" был майор Валентин Чесноков. Что
это был за человек, видно из протокола допроса его жены. Она  показала,  что
муж никогда не рассказывал ей о своих служебных делах.  Даже  видавший  виды
следователь несказанно удивился: она не знала, что муж  ездит  с  Машеровым!
Для нее было открытием, что они погибли в одной машине.
 
   КТО БЫЛ ЗА РУЛЕМ
 
   Грузовиком  с  картофелем  управлял  тридцатидвухлетний   шофер   Николай
Пустовит, отец троих детей. Младшей дочери к моменту  катастрофы  на  трассе
исполнилось шесть месяцев.
   Его личность, как вы догадываетесь, привлекла особое внимание  следствия.
Задержанный сразу  же  после  аварии  Пустовит  был  направлен  в  Жодинскую
городскую больницу, где его поместили в отдельную палату,  которая  усиленно
охранялась. Но задержанный вел себя смирно, не предпринимал никаких  попыток
к побегу. Никто из посторонних на контакт с ним тоже не выходил.
   Пустовита проверяли так, как никогда прежде. КГБ, МВД, прокуратура дни  и
ночи проводили в поисках каких-либо компрометирующих данных. Увы,  все  было
напрасно. Биография шофера самосвала  была  чиста,  как  стеклышко.  Никаких
связей с криминальным миром. Никто из многочисленных  родственников  никогда
не привлекался к суду.
   В экспериментальной базе "Жодино" за 16 лет работы шофером он не допустил
ни одного нарушения правил дорожного движения. 47 раз поощрялся  за  высокие
производственные показатели. Прекрасный семьянин - не пил,  имел  свой  дом,
приусадебный участок, машину "Жигули" и мотоцикл. Хозяйство обустроенное,  в
доме достаток. Дети опрятные, ухоженные.
   Судебно-медицинская   экспертиза    сделала    заключение:    хронические
психические заболевания отсутствуют, пациент  понимает  всю  ответственность
того, что произошло, своими действиями  руководит.  Отклонений  в  поведении
нет. По характеру спокоен, уравновешен.
   С   разных   концов   прощупывали   версию   о   возможном   недовольстве
существовавшим строем,  руководителями  республики.  Тщательно  изучали,  не
пересекались ли когда-нибудь пути подследственного или его  родственников  с
погибшими  в  "Чайке".  Все   напрасно.   Пустовит   отличался   незлобивым,
добродушным характером, со всеми жил в  мире  и  согласии,  у  него  даже  с
односельчанами не было осложнений.
   Следствие вели крупнейшие  сыщики.  Достаточно  сказать,  что  из  Москвы
приехали  старший  помощник  Генерального  прокурора  СССР   Г.   Каракозов,
следователь  по  особо  важным  делам  при  Генеральном  прокуроре  СССР  В.
Калиниченко, группа ответственных работников из следственного управления КГБ
СССР. Плюс несметное число своих сыщиков. Копались  в  архивах,  запрашивали
информацию с мест, многократно беседовали с  односельчанами,  товарищами  по
работе.  Оперативно-розыскная  машина  работала   на   полную   мощь.   Были
задействованы самые громкие имена: крупнейшие авторитеты КГБ и МВД,  оставив
другие дела, подключились к выяснению обстоятельств автокатастрофы на трассе
Москва-Брест.
   Выяснилось, что в  течение  последнего  года  Пустовит  никуда  из  своей
деревни не выезжал. Опрошенные соседи показали, что незнакомые  люди  в  дом
Пустовита не приезжали. На  чужих  сразу  бы  обратили  внимание  -  деревня
небольшая, каждый на виду. Самым тщательным  образом  составили  хронометраж
дня, предшествовавшего аварии. Сразу же ухватились за  ниточку  -  признание
Пустовита в том, что накануне, третьего октября, возвращаясь после разгрузки
картофеля, встретил кортеж с МаАеровым. Повинуясь команде,  прозвучавшей  по
громкоговорящей связи, Пустовит затормозил, прижавшись к обочине.
   - Почему вы оказались в это время на трассе? Именно в это время?
   - Не знаю, - искренне ответил допрашиваемый.  -  Сгрузил  бульбу  и  ехал
домой. В Жодино купил хлеб - для родителей.
   Проверили.  Родители  Пустовита,  жившие  рядом,   подтвердили:   Николай
действительно привозил им хлеб вечером третьего октября.  После  чего  уехал
домой.
   Следствие получило доказательство, что, приехав  домой  вечером  третьего
октября, подследственный поужинал и лег спать, никуда в ночь не отлучаясь...
   Наутро четвертого октября он отвез сына в школу, а в восемь  был  уже  на
работе. Ему дали наряд-задание на перевозку свеклы. Пустовит был  в  хорошем
настроении. На плохое самочувствие не жаловался, вел  себя  как  обычно.  Ни
нервозности, ни внутреннего напряжения.
   -  Почему  картофель  в  заготконтору  повезли  именно  вы?  -   спросили
следователи у Пустовита. - Ведь у вас был наряд на перевозку свеклы...
   - Не знаю, - чистосердечно ответил подследственный. - Такую  команду  дал
мне главный агроном.
   Допрошенный  главный  агроном  объяснил,  что  машина,  занаряженная  для
перевозки  картофеля  в  Смолевичскую  заготконтору,  сломалась.  И  он  дал
указание  поставить  под  погрузку  картофелем  первую  же  машину,  которая
появится. Раньше  других,  по  случайному  стечению  обстоятельств,  приехал
Пустовит. Кузов его машины и начали загружать картофелем.
   - Почему ваш ГАЗ-53 оказался недозагруженным? Там было всего 3 тонны  700
килограммов...
   -  У  рабочих  возникли  какие-то  трения  с  руководством.  Я  особо  не
вслушивался. Около трех часов дня я спросил главного бухгалтера, что делать?
Машина недозагружена. Янушевский мне сказал: вези сколько есть...
   Вот такая  цепочка  мелких,  на  первый  взгляд,  событий  предшествовала
трагедии.
   А теперь посмотрим, кто был за рулем "Чайки".
   Евгений Федорович Зайцев, в  1979  году  перешагнувший  шестидесятилетний
рубеж своей жизни, возил Машерова с 1964 года - более  16  лет.  Зайцев  был
опытным водителем, за руль автомобиля сел  еще  до  войны  -  в  1938  году.
Воевал, поступил в военное училище, демобилизовался в 1952 году.
   Евгений Федорович курянин, из крестьян.  Семь  лет  работал  таксистом  в
Минске. В 1964 году его приняли водителем  легковой  автомашины  в  автобазу
управления делами ЦК компартии  Белоруссии.  Имел  36  поощрений,  знак  "За
безаварийную работу",  почетное  звание  заслуженного  работника  транспорта
республики.
   Именитый седок души не чаял в своем водителе.  Белорусская  пресса  много
писала о дорогих подарках, которые делал Машеров своему шоферу, в  одной  из
публикаций упоминалось о необыкновенном охотничьем ружье. Правда,  и  Зайцев
не оставался в долгу. Он тоже дарил хозяину изделия, которые сам вырезал  из
дерева. Машеровский шофер слыл на автобазе искусным резчиком по дереву.
   Знающие люди говорили мне, что шофер  Зайцев  был  как  бы  членом  семьи
Машерова. Привык за 16 лет, в поездки по  республике  отправлялся  только  с
ним. Когда в декабре 1979 года Евгению Федоровичу исполнилось 60 лет и  надо
было оформлять пенсию, Петр Миронович якобы сказал: ничего, еще поработаем.
   Мнение Машерова тут  же  было  передано  Зайцевым  руководству  автобазы,
которое, как выяснилось  в  процессе  следствия,  уже  подумывало  о  замене
старого водителя на более молодого. И человека уже  подобрали  -  Калмыкова.
Расстаться с Зайцевым хотели по двум причинам.
   Первая -  старый  шофер  вызывал  все  больше  опасений  из-за  состояния
здоровья. Его донимал радикулит. Когда мертвого Зайцева вынесли из  "Чайки",
обнаружили шерстяной шарф, а поверх  него  пояс  из  хлопчатобумажной  ткани
вокруг поясницы. Кто знает, может, именно адская боль и помешала  ему  резко
вывернуть машину в кювет в тот критический миг. И  еще:  в  последнее  время
стало сдавать зрение. Всплыла, к  примеру,  такая  подробность  -  во  время
медосмотра врач-окулист был серьезно встревожен состоянием его зрения  и  не
подписал "бегунок".
   Сработало телефонное право. Звонок в поликлинику, повторная медкомиссия -
и разрешение получено. Правда, при вождении Зайцеву предписано  было  носить
очки.
   Вторая  причина,  по  которой  Зайцева  хотели   отправить   на   пенсию,
заключалась в том, что он фактически подменил  собой  руководство  автобазы.
Близость к первому лицу республики, неформальные отношения между ними ни для
кого секретом не были. Руководство псковского гаража  молча  сносило  многие
финты, которые отмачивал машеровский водитель. Ему ничего  не  стоило  снять
любого человека с  должности,  принять  на  работу  своего  протеже.  С  ним
считались, перед ним лебезили, искали у него покровительства.
   Вся автобаза знала, что Зайцев пользуется у  Машерова  большим  доверием.
Шеф и в самом деле благоволил к  своему  водителю:  предоставил  возможность
перед   пенсией   некоторое   время   поработать   шофером   в   Белорусском
представительстве  при  ООН,  пообещал  персональную  пенсию.   Узнав,   что
руководство автобазы  подготовило  ему  замену,  Зайцев  невзлюбил  молодого
водителя. Доходило до того, что, будучи в  отпуске,  старый  слуга  прибегал
утром в гараж и  кричал  Калмыкову:  "Можешь  уходить,  я  поеду  за  Петром
Мироновичем!" Бывало, что вытаскивал молодого водителя из машины, вырывал  у
него путевой лист. Не хотелось, ох как не хотелось старику уступать кому  бы
то ни было водительское место в машеровском "ЗИЛе".
   За  два  месяца  до  гибели  Машерова  произошел  такой   случай.   После
возвращения из США Зайцев ушел  в  отпуск.  За  руль  "ЗИЛа"  сел  Калмыков.
Однажды они ехали по широкому Партизанскому проспекту в  Минске.  Неожиданно
под колеса бронированного "ЗИЛ-117" бросился человек, как потом  выяснилось,
вдрызг пьяный. Калмыков проявил  себя  как  незаурядный  шофер  -  мгновенно
вывернул руль влево, и машина встала поперек проспекта. Тело самоубийцы лишь
скользнуло по правой стороне автомобиля и упало на асфальт,  не  получив  ни
одной ссадины, ни одной царапины. Молодой водитель был настоящим виртуозом!
   Сведущие люди потом говорили: если бы Зайцев не вел "Чайку" по осевой,  а
шел бы по правой трехполосной стороне, у него была бы  возможность  объехать
препятствие - внезапно возникший на осевой самосвал. Увы, за  рулем  "Чайки"
находился  дряхлеющий  водитель,  не   способный   быстро   реагировать   на
изменившуюся обстановку. На широченной трассе он оказался беспомощным.  А  в
подобной аварийной ситуации многое зависит именно от реакции и самообладания
водителя.
   Судмедэкспертиза  установила,  что  смерть   Машерова   наступила   из-за
повреждения жизненно важных органов - от тяжелой черепно-мозговой  травмы  в
виде многочисленных переломов костей черепа, кровоизлияния в головной  мозг,
многочисленных разрывов органов  грудной  и  брюшной  полости  с  внутренним
кровотечением и травматичным  шоком.  Имевшиеся  заболевания  -  хроническая
ишемическая болезнь сердца, пневмосклероз, отсутствие левой  почки,  которую
удалили в 1977 году, - причинной связи с наступившей смертью не имели.
 
   ЧТО РЕШИЛ СУД
 
   Водителем синего МАЗа был человек  по  фамилии  Тарайкович.  Против  него
сначала было возбуждено уголовное  дело.  Впрочем,  как  и  против  водителя
машеровской  "Чайки"  Зайцева,  сотрудников  ГАИ   Ковалькова,   Слесаренка,
Прохорчика.
   Двадцать пятого ноября 1980 года следователь по особо  важным  делам  при
прокуроре БССР Николай  Игнатввич,  рассмотрев  материалы  об  автомобильной
катастрофе, постановил уголовное дело против названных лиц прекратить  из-за
отсутствия в их действиях состава преступления.
   Еще через месяц в Минске состоялся суд над водителем самосвала Пустовитом
Николаем  Митрофановичем.  Он  был  признан  виновным  в  нарушении   правил
безопасности движения, в результате чего погибли три человека.
   Пустовита  приговорили  к  лишению   свободы   сроком   на   15   лет   в
исправительно-трудовой  колонии  общего  режима.  Его  также  лишили   права
управлять транспортными средствами сроком на пять лет.
   В 1982 году вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР  об  амнистии  в
связи с 60-летием образования СССР. В соответствии с этим  указом  неотбытая
часть срока наказания Пустовиту была сокращена  наполовину.  В  колонии  ему
оставалось отбыть шесть лет.
   В сентябре 1983 года он был условно  освобожден  на  пять  лет  и  восемь
месяцев с направлением на стройки народного хозяйства.
   Наконец, 20 июня 1985 года народный суд Круглянского  района  Могилевской
области,  учтя  добросовестную  работу  и  примерное  поведение,  стремление
загладить вину, а также то, что осужденный отбыл с четвертого  октября  1980
года более половины назначенного срока наказания, решил освободить Пустовита
от дальнейшего отбывания наказания.
   В заключение остается добавить, что Пустовит вернулся в родную деревню  и
сейчас работает шофером.
   Следователь Игнатович, ведший его дело, вырос до  Генерального  прокурора
независимой Республики Беларусь и некоторое время назад скончался в Минске.
 
   ВОПРОСЫ ОСТАЮТСЯ
 
   Расследование обстоятельств, связанных с гибелью Машерова в автомобильной
катастрофе, велось в октябре-декабре 1980 года, при  жизни  Брежнева  и  его
ближайшего  окружения,   которое,   видя   угасание   генсека,   лихорадочно
прокручивало варианты престолонаследия.
   Следствие, разумеется, так высоко и глубоко  не  заглядывало,  да  в  тех
условиях и не могло  заглянуть,  довольствуясь  тем  малым,  что  лежало  на
поверхности - чисто технической стороной происшествия, которая, как видно из
вышесказанного, была исследована скрупулезно и добросовестно.
   Смена политического режима в России  и  Белоруссии,  упразднение  бывшего
союзного государства  дали  уникальную  возможность  взглянуть  на  трагедию
двадцатилетней давности без идеологической зашоренности и священного трепета
перед высокими инстанциями и громкими именами.  Сегодня  Брежнев,  Андропов,
Черненко, Горбачев, Щелоков, Машеров, Мазуров и другие  главные  действующие
лица той эпохи - всего лишь персонажи исторической драмы,  а  не  повелители
жизней миллионов людей.
   Прошло два десятка лет  -  и  многие  тайны,  касавшиеся  взаимоотношений
недавних сильных мира сего, перестали быть тайнами.
   Теперь мы знаем,  что  к  концу  правления  Брежнева  сформировались  две
главные группы, борющиеся за власть.  Одну  возглавлял  Черненко,  вторую  -
Андропов.
   Оба лидера ревниво посматривали в сторону Минска, где правил единственный
популярный в народе партийный  деятель.  Машерова  хорошо  знали  в  стране.
Белорусам, которым повезло на руководителя, откровенно завидовали.
   Авторитет  Машерова  в  партии  и  в  народе  раздражал   конкурировавшие
кремлевские группировки. И они предпринимали  все  возможное,  чтобы  отсечь
Брежнева от белорусского лидера. С этой целью КГБ стал распространять  слухи
о том, что Брежнев недолюбливает Машерова, поскольку видит в нем претендента
на свой пост, что отношения у них все более натянутые.
   В горбачевские времена, когда было принято ругать  Брежнева,  белорусская
пресса отомстила за своего любимца.  Генсека  подавали  в  непривлекательном
виде, изображали завидовавшим популярности  улыбчивого,  обаятельного  Петра
Мироновича. Дань модному поветрию отдал даже известный белорусский  писатель
Иван Шамякин. Вспоминая приезд Брежнева в Минск, Шамякин писал:
   "Интересен финал пребывания  Брежнева  в  Минске.  Вечером  был  прием  в
ресторане "Журавинка". На двух этажах собралось человек восемьсот.  Я  сидел
недалеко от "президиума" и внимательно следил за гостем: понадобятся детали,
как-никак я летописец своего времени.
   Брежнев сидел, словно отключенный от этого мира,  от  всего  окружающего,
как будто прислушивался не к тому, что говорили, а к тому, как урчит у  него
в животе, может, и правда, у старика что-то разболелось.  Ничего  не  выпил,
даже не поднял рюмки. Ничего не ел, от официанта отмахнулся, тарелка  так  и
осталась чистая. И вдруг, когда мы не успели еще разжевать  первую  закуску,
он, ни слова не сказав, поднялся  и  пошел  к  выходу.  Естественно,  следом
бросились все, кто сопровождал его (один из помощников сидел рядом со мной и
бесцеремонно опрокинул три рюмки и хорошо уплетал  еду).  За  ним  бросились
ошеломленные руководители республики.
   Подкатили к вокзалу - навстречу из здания  выходят  Машеров  и  все,  кто
успел приехать раньше нас. Поезд отошел. Пожал ли хоть гость руки хозяевам -
этого я так и не выяснил. (На перроне Брежнев с Машеровым расцеловались  при
встрече  -  в  последний  раз.  В  личном  архиве  сохранилась   фотография,
запечатлевшая пикантную сцену.)  Машеров  шел  веселый,  возбужденный,  явно
довольный. Чем? Звездой? Или тем, что "властелин" отбыл? Почему-то обратился
ко мне: "Ну что? Поедем допивать?" "Конечно, поедем, Петр Миронович! Столько
вкуснятины осталось!" Засмеялся. "Как ты сказал - вкуснятины? Емкое  слово".
И к помощнику: "Передайте всем, чтобы возвращались на прием..."
   Те, кто был умнее, остались  в  зале,  как  мои  коллеги-приятели,  даром
времени не теряли. Появление Машерова встретили  радостными  аплодисментами.
Прием продолжался "весело". Про гостя забыли. Пили  за  Беларусь-партизанку,
за Звезду Минска, за Звезду первого секретаря".
   Такое  вот  впечатление  от  посещения  Минска  Брежневым  в  1978  году.
Безусловно,  писатель,  хотя  и  такой  крупный,  как  Шамякин,  все  же  не
государственный  деятель,  привыкший  к   протоколу,   строгому   соблюдению
расписанной заранее программы и мер безопасности. Нравы в провинции попроще.
Приведенный фрагмент интересен в том смысле, что он отражает сложившееся под
воздействием запущенных Лубянкой  слухов  негативное  отношение  белорусской
интеллигенции к Брежневу за его нелюбовь к Машерову. Замысел КГБ удался!
   Белорусская пресса много муссировала эту тему. Вспомнили,  например,  что
когда в 1977 году узбекский  лидер  Рашидов  был  награжден  второй  Золотой
медалью Героя Социалистического Труда, ее вручали  уже  через  неделю  после
указа - в Кремле, в присутствии всех членов и кандидатов в члены  Политбюро,
с телетрансляцией на всю страну. А Машерову,  награжденному  первой  Золотой
Звездой в связи с шестидесятилетием, вручили  ее...  через  полгода  в  зале
приемов ЦК компартии Белоруссии. Без шума и света юпитеров.
   А геройская звезда Минску? Ее Брежнев вручил  городу  лишь  через  четыре
года после выхода соответствующего указа.
   Приводилось много других фактов, свидетельствовавших о том,  что  Брежнев
завидовал  популярности  Машерова  и  потому  держал  его  на   почтительном
расстоянии от себя. А чтобы белорусский лидер не возомнил о себе  Бог  весть
что, Леонид Ильич раз  и  навсегда  указал  ему  его  место,  недвусмысленно
подчеркнув при вручении Золотой звезды Героя Социалистического  Труда:  "...
Вы сложились как местный деятель". Знай, мол, свой шесток и  не  рассчитывай
на большее.
   Так, дескать, отреагировал Леонид Ильич на предложения перевести Машерова
в Москву, сделать его  членом  Политбюро  и  секретарем  ЦК  КПСС,  а  то  и
Председателем Совета Министров СССР.
   И только в постсоветское время стало известно, что Брежнев  не  завидовал
славе Машерова. Прервали молчание люди, хорошо знавшие их взаимоотношения, в
частности полковник КГБ Сазонкин,  возглавлявший  охрану  Петра  Мироновича.
Мнение полковника публикуется в приложении к этой главе.
   Скорее всего, Машеров не устраивал ни одну из противоборствовавших  тогда
в Кремле группировок. И обидная формулировка "деятель местного масштаба",  и
задержка с вручением наград Минску и само