Мы тебя ждали. Но время роли не играет.
Чтобы лес вырос, ему нужно время.
	Педер не стал использовать в своей реплике ненужные слова:
	- Ты знаешь, как найти остальных?
	- Еще один уже живет здесь, в Китцколе. Остальных мы встретим. Для
этого возьмем космолет. Когда лепестки соединятся, весь цветок расцветет.
	Они пересекли город. Архитектура Квитцкола не была похожа на стиль
архитектуры любого другого кайанского города, происходя от типа, называе-
мого "Инкан" или "Антек". Плоские серые горизонтальные плиты с желобами и
пазами, чтобы образовать крестообразные трехмерные лабиринты. Террасы и
полки одна над другой, создающие улицы и переходы. Четкие прямоугольные
очертания, светло-серый оттенок камней. Все это создавало впечатление реши-
тельности и волевой силы. Над городом водянистой прозрачной голубизной
светило небо.
	Идиосинкразический характер архитектуры Квитцкола был типичен
для этого конца Рукава Цист. Словно эволюция в местных бесчисленных анкла-
вах начала все снова, используя уже не биологические формы, а существа из
краски и одежды. Был здесь город Малько, где жители в прохладных простых
саффрамах проводили жизнь, размышляя над проблемами, понять которые за
пределами самого Малько было невозможно. Был Фарад - его жители носили
только голубое, всех оттенков, занимаясь ритуализированной войной, мотивы
которой зиодский разум познать был не в силах. Были здесь жители Кабсоле-
мы, погруженные в создание загадочных скульптур. А в Квитцколе - стоиче-
ская суровость, хорошо продемонстрированная самим Велдом. Здесь не оста-
лось и следа беззаботного гедонизма Берража. Пассивность. Активность рас-
пространялась лишь в необычных нетрадиционных направлениях, но все равно
неактивность правила здесь внутри активности. Здесь подчинялись побужде-
нию совершить действие, а не имели такое побуждение сами.
	Педер был очень близок сейчас к самому краю Рукава Цист.
	- Я заметил, что в Квитцколе очень многие носят проссим,- проком-
ментировал он, шагая рядом с Велдом.- Практически, проссим вытеснил все ос-
тальные ткани.
	- Верно. Кто станет носить что-то другое, когда в свободном доступе
само совершенство?
	- Как скоро встречу я нашего третьего товарища?
	- Я устрою его визит в содалити, которой владею.
	Педер удивился:
	- Разве можно быть владельцем содалити?
	- А я владею.
	- Тогда, может, ты заодно являешься знатоком и мастером сарториаль-
ного искусства?
	- Я не профессионал. Время от времени я ставлю эксперименты для соб-
ственного удовольствия.
	- И это содалити - один из таких экспериментов.
	- Да.
	Велд ввел Педера в скромный непритязательный дом - серый строгий
плоский камень среди массы таких же серых плоских камней. Внутри было хо-
рошо, прохладно. Педер быстро понял, что не следует касаться выступов и ре-
бер, таких как, например, край двери или угол стены: края были острые, как
лезвия.
	Пришло несколько членов содалити Велда. Они тихо сели, даже не поз-
доровавшись с Велдом. В глазах Педера их костюмы были грубыми неуклюжи-
ми вариантами костюма Велда. Правда, их ткань имела свинцовый оттенок и
казалась очень плотной. Лица были суровые, несгибаемо-каменные, хотя в от-
личие от Велда они не носили шляп.
	- В моей содалити есть один уникальный тип,- сообщил Велд.- По-
зволь мне познакомить тебя с ним.- Он поманил одного из членов общества,
тот вышел вперед, закатал рукав пиджака.
	- Одежда-кожа,- объяснил он.- Я вживил одежду в эпидермис на кис-
ти. Таким образом, одежда - часть человека, точнее, человек - часть одеяния,
биологический компонент. Снять одежду теперь невозможно.
	Педер пощупал проссим, его металлическую текстуру, осмотрел место,
где проссим срастался с кожей, потом отпустил рукав.
	- Это отклонение, уродство,- сказал он презрительно. Члены содалити
стояли с каменными лицами.- Сущность Искусства Одеяния в том и состоит,
что личность не прикована к одной какой-то форме. Индивидуальность может
выбирать среди тысячи парадигм. Твое изобретение отбрасывает человека на
предыдущую, докайанскую ступень эволюции. Когда каждое существо имело
только одну природу.
	- Совершенно верно, это отклонение,- согласился Велд.- Но весьма
любопытное. Мне было бы жаль не использовать этот вариант, не испытать
этот путь.- Взмахом руки он заставил члена содалити вернуться на место, по-
том взял какой-то предмет, лежавший на соседнем столике.
	- Ты из сектора Берраж, не так ли? Ты когда-нибудь видел что-нибудь
подобное?
	Он передал Педеру крупной формы зеркало, сначала показавшееся со-
вершенно обычным, за исключением некоторого свечения поверхности. Но это
могла быть просто игра света.
	Но чем дольше Педер всматривался в зеркало, тем сильнее разгорался
слабый бледный внутренний свет поверхности. Черты лица отражения начали
постепенно трансформироваться. Это были его черты, но какой-то неуловимо
чужой оттенок уже появился в них.
	И пока он продолжал с широко раскрытыми глазами всматриваться в
отражение, глаза отражения закрылись. Лицо человека в зеркале погрузилось в
глубокий покой сна.
	Почему-то Педер испытал тревогу.
	- Как это получается? - воскликнул он.
	Велд был доволен и даже не скрывал своего удовольствия.
	- Хотя выглядит это устройство как обычное зеркало, но это не зерка-
ло, точнее не совсем зеркало. Изображение создается не отраженным светом, а с
помощью микрокомпьютера, управляющего плоскостными голографическими
элементами, из которых составлено отражающее покрытие. Очень чувствитель-
ное устройство.
	Педер повертел зеркало. Кроме едва видимых швов на обратной сторо-
не, ничего особенного он не обнаружил. Толщиной странное устройство не пре-
восходило обычное зеркало. Это, конечно, мало что означало. Микроэлектро-
ники могли вместить содержимое целого искусственного мозга в еще меньшее
пространство.
	- Разумное зеркало,- пробормотал он.
	- Да. Искусственный, компьютерный разум, конечно. То есть, псевдо-
интеллект, в сущности не такой, как реальный человеческий. Но у него есть
свойство, недостающее нам. Оно умеет только воспринимать, не более. Ему не
нужно совершать поступки, как нам.
	- Абсолютно пассивное сознание. Какая необычная мысль.
	- Да. Иногда лицо, смотрящее из отражения, может оказаться совсем не
таким, как в обычном зеркале. Эта штучка очень проницательная.
	Педер положил псевдозеркало на стол. Подобные устройства были ха-
рактерны для этой части Кайана. Симптоматический феномен. Колонизация
дальней части Кайана явно дала эффект, обратный более раннему варианту
этой культуры. Два конца Рукава Цист отличались друг от друга, как позитив
и негатив одного изображения. Калейдоскоп бурной деятельности Берража
здесь сменился пассивной восприимчивостью, словно - в продолжение анало-
гии - человеческий мозг решил превратиться в чувствительную фотографиче-
скую пластину.
	Взгляд Педера упал на пиджак костюма Велда. Хотя проссим имел рас-
тительное происхождение, волоконца ткани были слишком малы, чтобы видеть
их невооруженным глазом. И вдруг Педеру показалось, что он их четко видит,
вплывает в зеленый лес микроскопических живых фрондов, фибриллярных сето-
чек, пучков изящных фиолей, лес, распространявшийся на все окружающее про-
странство, заполняя его до самого горизонта. Словно издалека он услышал го-
лос Велда:
	- А вот и Фамаксер.
	Вслед за репликой Велда в содалити вошел третий носитель костюма
Фрашонарда. Педер подался вперед. Ему показалось, что он идет по густому
лесу, раздвигая узорчатые ветки папоротника. Или это лес двигался внутри не-
го, впуская щупальцы-фибры в нервную систему, завладевая мыслями и ощуще-
ниями?
	Потом галлюцинация прошла, исчезла.
	- Добрый день, брат,- приветствовал его Фамаксер. У него был цинич-
ный сухой тон голоса.- Надеюсь, Отис хорошо с тобой обращался.
	- О, он был очень гостеприимен,- ответил Педер.
	У костюма Фамаксера текстура напоминала пергаментную кожу, в ка-
кую когда-то переплетали ценные книги. Фамаксер излучал сухость, пыль-
ность, ветреную пустошь, впечатление от человека, прокаленного солнцем и
продутого ветром, а его поза давала намек на опыт и цинизм, ловкость и уве-
ренность - и другие свойства, которые Педер не мог определить.
	Педер не испытывал удивления от того, что обнаружил, что костюм
Фрашонарда способен управлять своим носителем, заставить его пересечь про-
странства в сотни световых лет. Лишь иногда у него мерцала искра любопытст-
ва - в чем же мог состоять план Фрашонарда? В остальном он никогда не спра-
шивал себя, почему он делал то, что делал - ведь человек, просыпающийся ут-
ром, не спрашивает себя, почему он проснулся.
	Словно восторгаясь солнцем, сознание Педера было переполнено чувст-
вом восхищения гениальностью Фрашонарда.
	Три человека в проссимовых костюмах сошлись. Педер смутно ощущал
какое-то излучение, которым обменивались костюмы, слишком тонкое и нео-
бычной природы, чтобы его зарегистрировали приборы, но от этого не менее
реальное.
	- Нужно вызвать остальных - и в путь! - сказал Фамаксер.
	- Да, в путь,- согласился Педер.- Время пришло!


	- Где-то произошла ~ошибка~! - воскликнула Амара.- Получается ка-
кая-то чепуха.
	- Смысл здесь ~должен~ быть,- успокоил ее Эстру.- Мы только не
знаем еще, где и что это за смысл.
	- Эти расчеты нельзя отбросить, если мы намерены оставаться в русле
действительно научного исследования,- настаивала Амара.- Время распада
социологической матрицы - это факт, а не фантазия.
	Они уже довольно долго находились в главной лаборатории социологи-
ческой команды "Каллана". Амара обрабатывала и обобщала все скопившиеся
данные. Но результат кардинально отличался от ответа, которого она ждала.
	В соответствие с гипотезой Амары, эти районы, наиболее удаленные от
Совьи, должны быть относительно свободны от одежного фетишизма, и даже
многие еще ранее заселенные районы должны уже демонстрировать более-менее
разумные идеи. Но данные полевых исследований, также как и личные наблю-
дения тех, кто осмелился покинуть стены корабля во время частых посадок, со-
вершенно явственно указывали на противоположный результат. Кайанская
культура не входила в фазу нормальности. Чем дальше они удалялись от Совьи,
тем более странной и искаженной эта культура становилась.
	Расчеты, на которые так полагалась Амара, основывались на понятии
"времени распада" применительно к социологии: срока, за который импульс со-
циальной силы утрачивал двигательную энергию и умирал. Популярный стиль
в моде, например, имел время распада в несколько недель или месяцев. Мания,
правящая на Кайане, находясь на другом конце шкалы, могла просуществовать
и столетия, прежде чем исчезнуть. Параметры, как верила Амара, были тверды-
ми. Период полураспада для Кайана оказался даже короче, чем Амара предпо-
лагала. И сейчас Кайан уже должен был во многом быть похожим на Зиод.
	- Это больная нация,- сказала Амара.- Но какая-то сила не дает ей
выздороветь. И мы должны понять, что это.
	- Может, в расчеты вкралась ошибка? - сделал кто-то храброе предпо-
ложение.
	Амара нахмурилась.
	Эстру подхватил нить разговора:
	- Возможно, мы переоценили остаточный эффект первичного совьян-
ского воздействия. Например, наши уравнения не допускают случай полного
стирания восприятия внешнего вида своего тела.
	- ~Полного~ стирания? - Амара с негодованием обратила взор на Эст-
ру.
	- Совьянцы наглядно продемонстрировали, что внешний вид нормаль-
ного человеческого тела, существующий в сознании каждого человека для само-
идентификации, можно полностью перекрыть другим внешним видом,- сказал
Эстру.- Совьянцы имеют внешний облик в виде огромного скафандра. Но до-
пустим, что первоначальное ~человеческое~ тело не имеет инстинктивного или
генетического компонента. Тогда кайанский синдром может быть ~стабиль-
ным~. Он не будет подвержен закону распада.
	- Разумная идея, и это могло бы быть,- сказала Амара.- Кайанский
феномен тогда оказался бы формой ускоренной эволюции, аналогичной биоло-
гической. Психологически, в отношение внешнего вида кайанцы превратились
бы в бесчисленные новые виды.
	Эстру почувствовал поддержку.
	- Верно. Особенно если некоторые новые внешние образы тела архити-
пичны, вытащены из подсознания, как считал Матт-Хелвер. Кайанец надевает
костюм, соответсвующий характеру лисы, и становится хитрым как лиса. Он
чувствует себя лисой. Припоминается нечто подобное в размышлениях Листа, в
его "Компендиуме культуры".
	- Это имеет смысл, это могло бы быть. Но это ~неверно~,- твердо ска-
зала Амара.- Естественный внешний вид тела генетически обусловлен, но у Ве-
реднеева его практически не было, когда мы его нашли,- возразил ей началь-
ник персонала.
	Амара выразительно взмахнула руками.
	- Быстрое развитие. Размножение, рост новых клеток - вот что ломает
доводы Эстру. Кайанские сарториалы достаточно предприимчивы, чтобы пере-
вернуть каждый любопытный неперевернутый камушек и заглянуть под него.
Сколько требовалось бы времени, чтобы какой-нибудь вундеркинд-сарториал
обнаружил, что обнаженное тело тоже весьма любопытная форма? И что поме-
шало бы одежде становиться все более скудной, пока кайанцы не смогли бы
воспринимать спокойно наготу? Но что-то блокирует этот естественный про-
цесс нормализации.
	В молчании они все смотрели на экран. Внезапно Эстру снова загово-
рил:
	- Не стоит ли поговорить о чем-то более важном? Ведь мы так же не
смогли обнаружить никаких следов агрессивного отношения к Зиоду.
	- Да, это так,- сказала хмуро Амара. Все одобрительно забормотали,
поддерживая Эстру.- Похоже, что Калдерск вам не солгал.
	- Тогда не будет ли нашей первейшей обязанностью объяснить это Ди-
ректорату? Нужно подумать, как это представить. В конце концов, это может
быть не очень просто.
	- О? Почему?
	- Настроившись на войну, некоторые люди потом с большим трудом
могут отказаться от возможности ее начать,- сказал Эстру.


	- Да. Очень выводит из себя,- спокойным, тем не менее, тоном сказал
Алексей Вереднеев.- Постоянно.
	- Эх ты, бедняга,- с сочувствием ответствовал Маст.- Подумать толь-
ко, и я еще считал себя злодеем. Но теперь, познакомившись с этими так назы-
ваемыми учеными...
	- Постепенно мне все легче справляться с этим,- сказал Алексей.- Они
дают мне психоделические лекарства, чтобы держать в состоянии слабой ши-
зофрении. Это единственный способ преодолеть такое переживание. Так мне
сказали.
	Во время разговора лицо Алексея было каменно-неподвижным. Вероят-
но, он никогда уже не научится пользоваться мимикой, хотя все необходимые
мышцы были оживлены.
	Маст понял, что Алексей с большим трудом переносит общество людей.
Но решил, что совьянец все же испытывает некоторое одиночество.
	Они прогуливались по одному из коридоров в брюхе "Каллана". Алек-
сей делал неловкие, неумелые шаги, то и дело спотыкаясь, и Маст постоянно
подхватывал его под локоть, хотя на самом деле Алексей лишь изредка действи-
тельно мог упасть, потеряв равновесие. Возле обзорного окна они останови-
лись, чтобы перевести дух. Маст, смущенный, стоял рядом, пока Алексей с тос-
кой смотрел на родной звездный вакуум космоса.
	Потом они пошли дальше. Они покинули коридор и подошли к соц-
иологическому отделу Амары, куда Маст обязательно заглядывал хотя бы раз в
день. Из-за двери конференц-каюты доносились отзвуки оживленной дискус-
сии. Никто не обратил внимания на Маста, который толчком, без стука, отво-
рил дверь и вошел вместе со своим прихрамывающим спутником.
	Команда социологов разделилась на две группы. Одна группа сгруди-
лась вокруг Амары. Они были заняты какими-то расчетами на компьютере в
дальнем конце комнаты. Остальные, кажется, ничем особенным не занимались,
не считая болтовни на неудобоваримом жаргоне, очень раздражавшем Маста
	Минуту-две он внимательно и терпеливо слушал эту болтовню, пока
Эстру, глядевший в зеркало, внезапно не прервал дискуссию.
	- Не удивлюсь, если окажется, что именно вот этой зацепки нам не хва-
тает,- объявил он.
	Маст подошел поближе. Это было овальное зеркало в раме из фигурно-
го золота. Ничем особенным оно не выделялось, не считая, что поверхность его
казалась немного светящейся холодным отблеском.
	- Что это за зеркало? - спросил кто-то.
	Эстру тихо засмеялся:
	- Да, на вид это обычное амальгамированное стекло, зеркало. Но это
не так. Пока вы смотрите в зеркало, зеркало смотрит на вас.
	Он повернул зеркало, объясняя:
	- Это не простое кремниевое стекло. Это голографический элемент.
Вместо ртутного отражающего слоя этот элемент покрыт с обратной стороны
микропроцессорной пленкой. Толщина ее почти не превосходит толщину зер-
кального покрытия обычного зеркала. Голограмма воспринимает и шифрует
числовым способом падающий на нее свет, вводит информацию в компьютер.
Компьютер эту информацию анализирует и производит процесс восприятия.
Наконец несколько секунд спустя реконструированное изображение отправля-
ется в голографический элемент и воспроизводится.
	- Но, великая галактика, какой в этом смысл?
	- Да,- согласился кто-то.- Весьма сложный метод для такой простой
штуки, как зеркальце.
	- Разница в том, что это зеркало обладает машинным интеллектом. Но
в пассивном, воспринимающем смысле. Никаких выходов, никаких активных
результатов. Это зеркало с сознанием, отражающим то, что это сознание восп-
ринимает. Вы смотрите на себя такого, каким вас видит машина. Чем больше
об этом думаешь, тем сложнее становится идея.- Он снова усмехнулся.- Можно
сказать, это зеркальце с открытыми глазами.
	Маст рассматривал приборчик через плечо Эстру:
	- Но каково его практическое применение?
	- Никакого. Это украшение, типично кайанское изобретение. Хотя это
не все. Иногда зеркальце модифицирует отраженное изображение, иногда весь-
ма серьезно. Эффект может даже напугать, если вы не знаете, как он достигает-
ся. Но зеркало ничего не добавляет, только выводит на поверхность латентные
свойства, показывает, что мог пропустить человеческий глаз.
	Остальные подошли поближе, заглядывая в зеркало.
	- А при чем здесь Кайан?
	Эстру задумчиво поднял зеркало.
	- А что, если Кайан превращает себя в такое вот зеркало... старается
избавиться от специфически человеческого сознания?
	Он покачал головой, понимая, что залетел слишком далеко.
	Маст засмеялся, довольно издевательски.
	В этот момент Эстру заметил томившегося неподалеку Алексея. Внезап-
но что-то жесткое промелькнуло в его чертах.
	- Ну-ка, Алексей, взгляни на себя.
	- Я не люблю зеркал...- Но Алексей не смог уклониться от мерцающего
серебристого овала, который подставили прямо к его лицу. Несколько секунд
он смотрел в него с обычным деревянным лицом, потом отвернулся, закричал.
	- Что случилось, Алексей? - с сочувствием спросил Маст. Но совьянец
повернулся к ним спиной и, спотыкаясь, покинул каюту. Маст хотел последо-
вать за ним, потом передумал.
	- Честно говоря, не слишком хороший поступок,- сказал он с укором
Эстру.
	- Забудьте. И такие встряски ему нужны, как часть лечения. Кроме то-
го, результат весьма интересен. Я видел зеркало.
	- О? И что же там было?
	- Металлическую лицевую поверхность скафандра. Лица Вереднеева
там вообще не было.


	Товарищи Эстру, смущенные инцидентом, старались на смотреть на не-
го, занявшись исследованием каких-то кайанских одежд, висевших на пере-
движном стеллаже. Эти одежды они приобрели во время первой посадки в по-
следнем цикле исследований. Теперь на "Каллане", был достаточно большой за-
пас, чтобы открыть собственное дело, подумал Маст.
	- Почти все из последних партий сделано из проссима,- сказал один
социолог, щупая ткань табарда.- Местные жители презирают любую другую
ткань.
	Не сознавая, что его собственное поведение вызвало перемену в ходе бе-
седы, Эстру, присоединился к разговору:
	- Кайанцы всегда превозносили проссим,- сказал он.- Это замечатель-
ный материал.
	- Но ранее мы видели, что типы тканей так же разнообразны, как и
стили.
	- Вопрос цены. Проссим настолько универсален, что ему можно при-
дать любую текстуру. Он может служить в качестве любого мат