Серега.
   - Раз плотный - плоти!
   Серега поспешно расплатился, и Маша покинула поле боя.
   - Какой-то ты, Серега, долбоеб,- буркнул Витек.- С тобой и в кафе
нормально посидеть нельзя.
   - А я первый начал, я?- захныкал Серега.
   - Ну, по рылу-то, во всяком случае, тебя взъерошили.
   - По чистой случайности, - принялся убеждать нас Серега, но ему никто
не поверил, поскольку дважды по чистой случайности никто не выгребает.
   - А я, вот, выгреб,- загордился Серега.- Наверное, я такой человек
удивительный.
   - Долбоеб ты удивительный,- напомнил Витек.
   - Вот ты бранишься,- сказал Серега,- А у меня голова болит. У меня,
наверное, сотрясение мозга.
   -Сотрясение ЧЕГО?!?- хором заорали мы.
   Серега приумолк - крыть было нечем. Делать было тоже нечего, и мы
решили потехи ради прогуляться по Проспекту.
    
 ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ
 Проспектом называлась центральная, пешеходная улица Города, и вся наша
куль-турная жизнь проходила именно там. Кафешки, открытые и закрытые,
рестораны, в которых толкались урюки и айзеры, кинотеатры и просто тусовки.
   (КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
    
 Мы подошли к одной такой тусовке, привлеченные непонятными песнями.
    
 ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ
 То были кришнаиты, совершающие внеочередную выездную оргию. Прямо на
бетонных плитах они разостлали белые и бледно-розовые куски материи, на
которых лежали плохо отксеренные оккультные брошюрки с написанными от руки
ценами.
   Потенциальных покупателей кришнаиты зазывали песнями под цимбалы и
подо-бием грустных танцев.
   ( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
    
 В толпе ряженных я разглядел Димона и направился к нему.
   Димон отрешенно качал головой в такт. Слов песен он не знал, потому
просто мычал себе под нос. Я вывел его из нирванны , хлопнув по плечу.
   - Кришна в помощь,- пришел в себя Димон.
   - Ну, гондон, - ответил на его приветствие я. - Ты чего ж вчера
съебался?
   С этими словами я приподнял свои темные очки .
   -Уй!- закричал Димон.- Кто это тебя так?
   - Филимон,- ответил я.
   - А-а,- успокоился Димон.- Ну, Филимон - тот и не так может. Эт ты еще
легко отделался.
   - Это ТЫ легко отделался,- сурово заметил я.- Или это у вас,
кришнаитов, так принято - съебываться и оставлять кузена выгребать?
   - Понимаешь,- замялся Димон,- тут вся штука в карме. Настоящему
кришнаиту противны сцены насилия. Они отягощают его душу.
   - А такие сцены не противны?- я снова приподнял очки.
   - Уй!- закричал Димон.- Кто это тебя так?
   - Димон,- говорю,- счас ты сам загребешь. Хотя,- я оживился,- ты можешь
искупить свою вину, купив мне две бутылки водки.
   - Водка - карма,- слабо запротестовал Димон.- Одну.
   - Две. Или выгребешь прямо на Проспекте. Серега у нас Умственно
Отсталый, ему по хуй, где.
   - Ну, две так две,- быстро согласился Димон.- Я ж не спорю. Спорить -
карма.
   С этими словами он запустил руку в кришнаитскую кассу, вытащил оттуда
четвертной и присоединился к нашей компании.
   - Мужики, Димон угощает водкой,- объявил я.
   Мужики обрадованно загомонили. Прямо тут же, на Проспекте, мы купили
две бутылки водки и пошли с ними к Витьку.
    
 ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ
 Витек жил один в двухкомнатной квартире, оставленной ему доброй мамой и
покойным папой. Квартирка эта находилась на третьем этаже " хрущевского "
дома неподалеку от Проспекта, и наши вечерние прогулки мы, как правило,
заканчивали именно там. Всe стены и двери квартиры были обклеeны плакатами
с Фредди Крюгером, а на шкафу в спальне лежала ужасная железная рука
Фредди, сконструированнaя Витьком. Когда мы напивались, Витек надевал
Руку, выключал свет и пугал нас. Умственно Отсталый Серега панически
боялся Железной Руки, несколько раз, будто бы случайно, ломал ее, но к его
приходу Витек всeгда успевал склепать новую.
   (КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
    
 Мы сразу же окуппировали кухню, Витек достал стаканы, а Умственно
Отсталый Серега открыл первую бутылку.
   - Теплая она,- поморщился Пашка.
   - Нет сил ждать,- единодушно объявили мы.
   Димон с легким страхом наблюдал за нами.
   - А ты чего стоишь, как укакавшийся?- удивленно глянул на него Витек.-
Садись, счас водку пить будем.
   - Я не буду,- ответил Димон.- Мне нельзя.
   - Печень, что ли?
   - Карма.
   - Простудил, что ли?
   - Кого?
   - Ну, карму свою.
   - Как это - простудил? Карма - это судьба наша, отягощенная грехами. То
есть, вина.
   - Вина нет,- сказал Умственно Отсталый Серега.-Пей водку, полечишься.
   - Не могу. Карма.
   - Да он заебывает!- вскричал Серега наш Умственно Отсталый.
   - Димон, хорош обламывать компанию,- вмешался я.- Садись и не кобенься.
   - Хорошо, - сдался вдруг Димон.- Но это будет твоя карма.
   - Хунь с ним, пусть будет,- охотно согласился я, и Димон присоединился
к нам.
   После второй Димон попросил сигаретку. После третьей закусил колбаской.
   Грехопадение совершилось.
    
 ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
 Приходит ко мне как-то Хари Кришна и говорит:
   - Я,- говорит,- Бог великий, и всe должны мне поклоняться и молитвы
петь.
   Но я - человек недоверчивый, размахнулся, да как дам ему по морде!
   Тут всe зубы посыпались у него изо рта, как гнилые конфеты, и он ушел,
плача.
   А я с тех пор ни в каких богов не верю, а над верующими смеюсь и кидаю
в них всякой гадостью.
   (КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ )
    
 Всeй компанией, вместе с пьяным Димоном, мы вновь вывалили на Проспект и,
с хохотом прогулявшись мимо кришнаитов ( Димон смеялся громче всeх ),
присели на лавочку возле кинотеатра "Центральный". Сеанс как раз
закончился, и зрители, возбужденно обсуждая фильм, выходили наружу.
   Мы здоровались с ними, а Димон бесплатно мычал им кришнаитские мотивы.
Публика была неинтересная - либо одинокие пожилые, либо молодые парочки.
Пожилые были нам не нужны, а зариться на чужое добро было у нас не
принято. Неожиданно среди этих плевел я разглядел ядреное зерно в виде
молодой зелeноглазой блондинки без сопровождающего. Рука моя вскинулась и
поманилa ее пальцем с колечком - мизинцем, стало быть. Симпатичная
блондинка послушно направилась ко мне. Я в который раз подивился своей
невесть откуда взявшайся всeвластности.
   - Садись,- я двинул жопой, пихнув Серегу, тот - Пашку, Пашка - Витика,
а Витек попросту столкнул со скамейки Димона. Kришнаитское мычание
прервалось на самом интересном месте громким возгласом " уй! "
   Девчонка села рядом со мной. Я вытер потную ладонь о штаны, протянул ей
и представился:
   - Гоша.
   - Вика,- ответила она, задерживая мою руку в своей и внимательно
разглядывая кольцо.
    
  
  
 ВИКА
  
  
 - Проходи,- сказал я Вике, открывая дверь ключем.- Здесь тебя никто не
обидит.
   В полутемном коридоре Оксана мыла пол.
   - Пойдем в комнату,- сказал я нарочито громко.
   Не знаю - то ли Оксана приняла это на свой счет, но она вздрогнула и
обернулась.
   - Это я не тебе,- гордо сказал я.- Идем, Вика.
   Оксана смерила Вику оцениваюшим взглядом, улыбнулась и перевела глаза
на меня.
   Тут ее улыбка сразу померкла, но интерес в глазах по-прежнему читался.
Я хотел было независимо фыркнуть, но потом подумал, что это было бы
слишком театрально и воздержался; просто ухватил Вику за руку и потащил в
комнату. Проходя мимо Оксаны, выжидающе согнувшейся с тряпкой в руках, я
небрежно бросил:
   - Перебьешься. По жопе тебя уже хлопали в прошлой главе.
   Пытаясь вонзить ключ в замочную скважину моeй комнаты своими пьяными
ручонками, я задержался у дверей и был пойман с поличным вредным
пенсионером Сидорычем, который покачал своими шпионскими очками и, ткнув
пальцем в Вику, проскрипел:
   - Ага, уже домой таскаешь!
   - К СЕБЕ домой,- объяснил я.- Доступно?
   - А вот я все маме расскажу,- пообещал Сидорыч.
   - Ябеда,- простонал я и похлопал пенсионера по плешивой голове.
   - Уй!- испугался Сидорыч. - Гоша, пидер!
   - Вы что, тоже Умственно Отсталый?
   Не дожидаясь ответа Сидорыча, я открыл дверь и запустил Вику в комнату.
    
 ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ
 В комнате на старенькой поломанной радиоле, словно фарфоровая копилка,
сидел гладкий ухоженный кот Тихон и щурил усы. Кот Тихон - это мой кот. А
вообще, у меня в комнате довольно уютно.
   (КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ)
    
 - А у тебя в комнате довольно уютно,- заметила Вика, ткнула пальцем в
кота и спросила:
   - Чучело?
   - Сама ты чучело,- окрысился Тихон.- А еще девушка!
   Вика заметно смутилась.
   - Мне уйти?- деловито осведомился Тихон, продолжая поглядывать на Вику.
   - Сделай одолжение.
   Тихон легко соскочил с радиолы и направился к дверям. В дверях он еще
раз обернулся, покачал головой и сказал " Ну-ну ", на что я находчиво
ответил:
   - Ебет тебя?
   Тихон скептически фыркнул и вышeл, притворив хвостом дверь.
   - У тебя что, говорящий кот?
   - Да нет, просто перед бабами выебываeтся,- небрежно ответил я.
   Долгое время мы просто сидели на диване и выжидательно смотрели друг на
друга.
   Я не имел ни малейшего понятия, что полагается делать дальше. Она,
по-видимому, тоже.
   - Так как, говоришь, тебя зовут?- спросил, наконец, я.
   - Вика.
   -Хм... Красивое имя,- соврал я.- А меня... хм... Гоша.
   - Очень приятно, - сказала она.
   За дверью послышался сдавленный хохот -- кот Тихон нас явно подслушивал.
   - А кота - Тихон,- сказал я, не в силах сойти с наезженной дорожки.
   - Очень приятно,- послышалось из-за двери.
   - А ну - брысь!! - заорал я.
   Оскорбленный до глубины души этим " брысь ", Тихон слинял, бормоча под
нос невнятные угрозы.
   - А соседа - Сидорычем,- продолжал упражняться в идиотизме я.- А Оксану
- Окс...
   Тут я запнулся, раздумывая, не переборщил ли я.
   - В педагогическом учусь,- неожиданно сообщила Вика.- Живу в общаге.
   - А я тут живу.
   - А у тебя здесь уютно.
   Где-то я уже слышал эту фразу.
   Мы посидели еще немного.
   - Может, чайку попьем?- робко предложила Вика.
   - Ну его на хуй. Хош самогону?
   - Хочу!- оживилась Вика.
   - А нету.
   - Ну, давай тогда так,- сказала она.
   - Что так?
   - Без самогону.
   - Давай,- решился я.
   Мы замолчали и просидели еще немного.
   - Может потанцуeм?- предложил я.
   - Давай.
   - В тишине, что ли? - удивился я.- Хороши ж мы будем.
   - А давай под музыку.
   - А нету. Радиола сломана.
   - Может, мне раздеться?- предложила Вика.
   - Хорошая мысль,- сказал я.
   Вика разделась.
   - Мне тоже?
   - Не возражаю,- ответила Вика.
   Некоторое время мы молчали раздетые.
   - Жалко, что радиола сломана,- сказала Вика.
   - Жалко, что самогона нет,- поправил ее я.
   - Жалко.
   - Хорошо, что кот ушел,- возликовал я.- Никто нам не мешает.
   - А покажи мне свое колечко,- попросила Вика.
   - На,- я оттопырил мизинец с кольцом.
   Вика прикоснулась к колечку подушечкой указательного пальца.
   - Алюминий,- произнесла она.
   - Ебет тебя?- огрызнулся я.- Чего я тебя сюда тащил?
   - Не знаю,- ответила она.
   - Чичас узнаешь,- процедил я, подражая Филимону, и толкнул ее на диван.
   - Уй!- вырвалось у Вики.- Гоша!
   - У аппарата,- отозвался я.
    
 ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
 ... С тем колечком Афродита после длительных сношений поскакала прямо к
морю, как подстреленная лошадь. Плюх! как жаба в сине море, вспенив воду
ягодицей, и давай в нем кувыркаться, как подстреленная лошадь. Стало тошно
Посейдону от подобных упражнений, и рвало морского старца во дворце его
подводном. " Выходи из моря, лошадь! " - проревел он между спазмов.
Афродита ж все плескалась, и с ума сводила дядю ( Посейдон ее был дядей ).
Так она в воде резвилась, удивляя рыб и крабов, и с ее меньшого пальца (
указательного пальца - дефективного с рожденья ) смыло юркою волною
драгоценное колечко.
   А о ту ж о саму пору шел по берегу морскому скульптор Густов Казинаки,
человек худой и бледный ( тоже родом из Эллады ). Видит Густав Казинаки -
неспокойно сине море, хлещет волнами о берег, подмывая Казинаки. Испугался
архитектор и хотел задать уж деру, как прибрежную волною вдруг к ногам его
печальным море бросило колечко алюминьевого цвета. Удивился Казинаки: "
Это что еще за блядство? " Огляделся и нагнулся, и еще раз огляделся
(опасался педерастов (их в Элладе было много (ими славилась Эллада))).
Видит - нету педерастов. Опечалился немного и поднял с земли колечко. "
Это что еще за блядство?" - повторил вопрос свой скульптор и надел кольцо
на палец и пошел поссать за скалы.
   В это время Афродита вышла на берег из моря и заметила пропажу.
Завопила, заметалась по пустынному по пляжу, и, ее услышав крики вышeл
Густав Казинаки, молча стряхивая капли с искалеченного члена
(поврежденного при родах (когда мать ЕГО рожала))." Ето что еще за
блядство?- крикнул Густав Казинаки.
   - Кто тут бегает по пляжу и мешает ссать народу? "
   " Я,- сказала Афродита.- Я тут бегаю по пляжу, про народ же я не знаю.
Я колечко потеряла."
   Скульптор Густав Казинаки спрятал руки за спиною. " Что упало, то
пропало.
   Впредь лицом не будешь щелкать, как подстреленная лошадь ".
   Поглядела Афродита - скульптор Густав Казинаки, хоть и был уродом с
детства, но она в него влюбилась: в ноги тонкие, кривые, в выпирающий
животик, в рот его слюнявый, влажный, в черные гнилые зубы, подточенные
цингою, и в его корявый фаллос, пережеванный природой (словом, скульптор
Казинаки был невиданный мужчина). И она в него влюбилась. И с готовностью
отдалась на пустынном побережье за унылою скалою, там, где густо помочился
скульптор Густав Казинаки.
   (КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ )
    
 Проснулся я от отвратительного привкуса шерсти во рту.
   " Что ж это мы вчера с Викой делали?"- подумал я, открыл глаза и
обнаружил , что кот Тихон сидит у меня на груди и пытается пощекотать мне
хвостом нос, но все время промахивается и попадает в рот.
   - Тьфу!- выплюнул я.- Тихон!
   - У аппарата,- нахально отозвался кот.- Ну вот, опять обслюнявил весь
хвост...
   - Сползи с грудей моих с уровых,- попросил я.
   - А ты вставай!- заорал в ответ Тихон.- Твоя краля уже завтрак готовит.
   - Вика?
   - А у тебя что, разные есть?- процитировал начитанный Тихон и спрыгнул
с моeй груди.- Если меня будут спрашивать - я во дворе, пижжу котов,-
объявил он и юркнул за дверь.
   Я привстал, нащупал на тумбочке сигареты и закурил натощак. Продолжая
дымить сигаретой, я вновь откинулся на подушку и поздравил себя с потерей
девственности.
   " Чо б тако сделать?- подумал я.- Плакат, что ль какой написать, чтоб
всe знали? Типа: " Сидорыч - гoндон "... Хотя, при чем здесь Сидорыч? Это
Димон - гондон, а Сидорыч - пидор... или пидер... как правильно пишется -
пидор или пидер?"
   Я решил, что пороюсь в словаре на досуге. С этими освежающими мыслями я
встал, оделся и направился в ванную. Из полуоткрытой кухни на мeня пахнуло
ароматом свежесваренного кофе.
   Сверкая надраенными зубами я вышeл на кухню. На кухне суeтились Вика и
миленькая горбатая соседка тетя Клава. Вика накрывала на стол завтрак на
двоих, а тетя Клава забегала то слева, то справа, подозрительно
заглядывала в тарелки и спрашивала: " А вы кто? А вы кто? "
   - Тетя Клава, добром прошу, идите на хуй,- не выдержал я.
   Тетя Клава мигнула пару раз, но на хуй не пошла - забилась в уголок и
злобно поблескивала на нас глазами.
   На завтрак Вика приготовила мою любимую яичницу-глазунью и сервировала
ее нарезанными помидорами. Откуда только она узнала мои вкусы! Я принялся
уплетать яичницу, время от времени поглядывая на Вику. Та ела аккуратно,
но неэстетично - каждый кусок яичницы запивала кофе. В кухне, кстати, было
на удивление чисто, и у меня не было оснований полагать, что это тетя
Клава так постаралась.
   Горбатая неряха, выбравшась из угла, стояла у плиты и варила в
маленькой кастрюльке свиные яйца - любимоe кушанье Саши Рогова - ее мужа,
алкоголика и, по счастью, импотента. Не отрываясь от яиц, тетя Клава то и
дело зыркала в нашу сторону, и чувствовалось, что на языке у нее вертится
какая-то гадость. Я демонстративно взял со стола хлебный нож-пилу и
взвесил его на ладони. Тетя Клава оставила ядовитые замечания при себе.
Несколько раз на кухню забегал Саша Рогов, засовывал нос в кастрюльку,
жадно вдыхал запах свиной мочи и снова удалялся. Наконец он пришел и
остался; сел за свой столик и начал от нетерпения порыгивать.
    
  
 ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ
 Если тетя Клава была горбата, то Саша Рогов был совершенно лыс, но не от
природы, как Сидорыч, а просто потому, что летом ему было жарко в волосах
, и он их брил тупым лезвием " Нева ". Щетину ж на подбородке брил
нерегулярно - видимо в щетине ему не было жарко. По горбу тете Клаве
полагалась инвалидная пенсия, что делало ее завидной невестой, и Саша
Рогов был уже третьим мужем, пенсию эту пропивающим. Несчастная тетя Клава
жаловалась, что Саша Рогов ее не любит. С другой стороны сорокатрехлетнему
Саше Рогову трудно было любить горбатую женщину на десять лет старше его.
   Саша Рогов был стопроцентным домашним животным: жрал, что давали, срал,
где попало, побочных желаний, кроме как упиться в стельку не имел.
Импотентом, однако, был не от рождения, а по жизни.
   ( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
    
 Не успел Саша Рогов докурить свой третий бычок, как на кухне появилась их
с Клавой квартирантка Оксана, заспанная, в красном халатике поверх ночной
сорочки.
   Зажгла газ и поставила на огонь чайник. Я логически вычислил, что ей
захотелось чайку. Налив себе полную чашку, она уселась за стол и вперила
взгляд в нас с Викой. Глазки ее потеплели, забархатились, она приподняла
брови и ласково ощерилась.
   " Ишь ты,- подумал я.- Стоит привести блядь в хату, как тебя уже
начинают уважать."
   С этими мыслями я состроил Оксане ответную курву. Оксана нахмурилась, а
потом, как бы через силу улыбнулась мне. Потом снова нахмурилась и
уткнулась в чашку.
   "Дура она какая-то,"- решил я.
   Вика, перехватив направление моeй улыбки, тоже нахмурилась и закусила
губу.
   "Давайте, давайте, бабы,- задорно подумал я.- Деритесь из-за
ОХУИТЕЛЬНОГО мужчины! "
   Пока это мы перемигивались, Клава на время оставила свои яйца и ушла из
кухни.
   Саша Рогов, оставшись без надзора, поскреб ногтями щетину, заговорщецки
подмигнул нам и достал из заначки полбутылки портвейна розового. Взял из
мойки поллитровую алюминиевую кружку, опорожнил в нее бутылку и зашевелил
губами в предвкушении. Но не успел сделать и глотка, как на кухне вновь
образовалась Клава, которая тут же учуяла в чем дело. Рогов робко кашлянул
и спрятал пустую бутылку за спину. Но было уже поздно. Клава истерично
тряхнула горбом, и как коршун набросилась на Сашу Рогова. Ругалась Клава
неинтересно, но густо. Левой рукой Саша Рогов уперся в ее лоб и не
подпускал инвалидку к себе, а правой стремительно поднес кружку к губам и
осушил ее единым могучим глотком. Раскусив обман,Клава совершенно
взбеленилась. Она почала ругаться еще гуще и еще неинтересней. Саше Рогову
стало скучно, и он стукнул жену по голове.- Не получишь сегодня яиц!-
закричала Клава.
   - Все!- вышeл из себя Рогов.- Ухожу к Парашину.
   - Уходи,- неожиданно согласилась Клава.- Пусть Парашин тебя кормит.
Чтоб вы сдохли, два алкоголика.
   - Сдохнем!- отважно закричал Саша.- А тебе стыдно будет.
   - Вот и сдохните! И стыдно мне не будет!
   С тем Саша и ушел, хлопнув дверью.
   Я доел яичницу, выпил кофе и вышел вслед за Роговым - покурить.
   Вика осталась прибираться на кухне.
   Усевшись на крылечке, я закурил и обвел хозяйским глазом наш загаженный
дворик.
    
 ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ
 Загаженный наш дворик был хорош. Пристройки и сараюшки тесно прилегали
друг к другу, так, что можно было обойти весь двор кругом, не слезая с
крыш, что я и делал в детстве со своими приятелями, такими же , как я,
хулиганами. Котам здесь тоже было раздолье, те паслись в основном на
помойке, там же обильно плодились, там же, померев, оставались лежать
среди мусора.
   (КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )
    
 Мой Тихон и незнакомый рыжий кот стояли в тени трехсотлетнего тополя
посреди двора и готовились выяснять