и  ступил  на  гладкие
булыжники тракта. Су То последовал за ним, поправив сумку с Оком на плече.
     И они зашагали на юг размеренной поступью опытных  ходоков.  Обгоняли
неторопливо  ползущие  телеги  со  скарбом,  товарами,  овощами.   Спешили
убраться с  пути  стремительно  скачущих  всадников.  Провожали  взглядами
колесницы вельмож. И терпеливо втаптывали минуты и часы в  рыжую  дорожную
пыль.
     Наверное, точно так же они бы шли вместе с караваном, но тогда в душе
не нашлось бы места тревоге. Даан  мимоходом  глазел  по  сторонам;  жизнь
крестьянских равнин была ему, монаху-северянину, в диковинку. Су  То  тоже
вертел головой, даром что южанин.
     Смутное беспокойство Даан  ощутил  ближе  к  полудню.  Словно  кто-то
пристально смотрел ему в спину. Многим знакомо это чувство: вроде  бы  нет
никаких причин  тревожиться,  однако  оно  гложет  и  гложет,  и  не  раз,
доверившись ему, потом приходилось радоваться. Даан стал часто  озираться,
опасаясь слежки, но как отыскать  слежку  на  тракте,  где  все  двигаются
потоком, рекой? Понятно, всех, кто идет навстречу, можно не  принимать  во
внимание. Но как выделить излишне любопытных среди попутчиков?  Не  те  ли
сумрачные люди на скрипучей повозке под тентом? Нет, непохоже,  они  и  на
дорогу-то не смотрят, полностью доверившись двойке исхудавших лошадей, что
понуро плелись, цокая подковами по булыжнику. Или вон те  шумные  парни  в
одинаковых черных балахонах... Хотя, это  наверняка  студенты.  Интересно,
что позвало их в путь? Может, они не городские и отправились домой,  когда
случился перерыв в учебе? Даан слыхал, что в школах  есть  перерывы.  Даже
слово специальное ему когда-то называли, обозначающее отдых для студентов.
Даан порылся в памяти и  нужное  слово,  как  всегда,  быстро  отыскалось.
Каникулы. Точно.
     Даан отвлекся от разглядывания студентов, едва не налетев на медленно
тащившегося старика в каких-то невообразимых лохмотьях вместо одежды.
     - Эй! -  устало  сказал  старик  с  сильным  акцентом  Архипелага.  -
Осторожнее!
     - Простите, уважаемый, - смутился Даан. - Я не хотел вас толкнуть...
     - Когда идешь по дороге смотреть нужно  вперед,  а  не  за  спину!  -
назидательно сказал старик, указывая пальцем  в  сторону,  куда  надлежало
смотреть.
     - Да-да, конечно, - поспешил согласиться Даан. - Простите еще раз.
     Монахи обогнали старика. Су То недовольно проворчал:
     - Чего ты извиняешься перед каждым бродягой...
     Даан промолчал. Не хотелось заводиться. Насколько  помнилось,  раньше
извинений Даан никому не приносил,  ни  бродягам,  ни  вельможам.  Тем  не
менее, он не стал возражать спутнику. Как ему объяснишь,  что...  Даан  не
мог подыскать нужные слова.
     В общем, не похож был этот старик на простого  бродягу.  Балахон  его
только напоминал одежду бродяг: Даан заметил, что балахон был чистым.  Где
вы встретите бродягу в чистой одежде? И вообще старик выглядел  ухоженным:
борода подстрижена, башмаки вполне крепкие, даже ногти на руках  чистые  -
Даан и это успел отметить.
     Даан перестал оглядываться.
     - Су... - сказал он поморщившись. - У тебя нет чувства, что  за  нами
идут?
     Южанин набычился и негромко спросил:
     - И тебе тоже показалось? Я не хотел  попусту  беспокоить  тебя,  раз
ничего особенного не заметил, но в спину нам пялятся - это точно.
     Теперь Даан не сомневался. Если и Су То почувствовал слежку, за  ними
действительно наблюдают. Монахи пятого круга привыкли доверять чутью.
     - Давай сойдем с тракта, - предложил Даан. - Словно решили отдохнуть.
     - Тогда нужно дойти до какой-нибудь придорожной харчевни.  Или,  хотя
бы, до простого родника.
     - А они есть по пути?
     Су То пожал плечами:
     - Должны быть.
     Даан  поразмыслил.  Таким  способом  они,  конечно,   могут   выявить
соглядатаев, но удастся ли  избавиться  от  них?  Впрочем,  их  еще  нужно
выявить. Этим для начала и стоило заняться.
     Но харчевен вдоль дороги, как назло, долго не попадалось.  Не  видели
они и просто отдыхающих путников,  поэтому  шли  и  шли  дальше,  невольно
ускоряя шаги.
     Около полудня Су То не выдержал.
     - Великий Каома! Так мы приведем их прямо к первому  Месту,  в  Утан.
Давай задержимся здесь - гляди, вон кто-то отдыхает.
     Невдалеке и впрямь виднелись несколько повозок; вокруг них  хлопотали
торговцы-шаны. Тянуло дымом и запахом готовящейся пищи.
     Су То, не дожидаясь ответа Даана,  повернул  к  ним.  После  истертых
тысячами ног булыжников тракта земля показалась мягкой и  податливой,  как
ноябрьский снег. Даан последовал за южанином.
     Торговцы при их виде оставили хлопоты и подозрительно  воззрились  на
непрошенных гостей. Наверное, здесь водилось  немало  охотников  пополнить
дорожные сумы за счет других.
     - День добрый, почтенные! - миролюбиво сказал Даан, приблизившись.  -
Легок ли был ваш путь? Удачны ли сделки?
     Один  из  шанов,  грузный  мужчина  в  возрасте,  с  трудом  маскируя
неприветливость в голосе, осведомился:
     - Что тебе за дело до нашей торговли? Ступайте  своей  дорогой  и  не
лезьте к нам. Не то...
     Шан не стал уточнять что именно произойдет если монахи не  уйдут,  но
наверное, он хотел сказать, что им не поздоровится.
     - Не думайте, что мы лихие люди, -  сказал  Даан  невозмутимо.  -  Мы
мирные путники, просто у нас закончилась вода.  Нет  ли  здесь  поблизости
источника?
     Шан недоверчиво смерил их взглядом. Потом обернулся и негромко позвал
одного из своих спутников:
     - Гаат! Налей им воды.
     Невзрачный паренек,  весь  какой-то  затравленный  и  помятый,  мигом
принес большую чашу. Даан с наслаждением выцедил половину и передал ее  Су
То. А сам тем временем поглядел на тракт.
     Прямо напротив них стояла  повозка,  вокруг  нее  сгрудилось  человек
двадцать.  Похоже,  у  повозки  что-то  стряслось  с  передними  колесами.
Хозяева, громко причитая, суетились, зеваки наперебой давали советы.
     Су То вернул чашу Гаату и негромко, чтоб слышал один Даан, сказал:
     - Это они и есть. Не владельцы повозки, а зрители. И повозку  сломали
они - вон те двое, в красных халатах. Я видел.
     Красные  халаты.  Цвет  клана  Орла.  Даан  вздохнул.  Неужели  снова
придется от них отбиваться?
     Соглядатаев насчитывалось десятка с полтора. Многовато.
     - Напились?  -  поинтересовался  из-за  спин  шан-предводитель.  Даан
спохватился и обернулся к нему.
     - Да, уважаемый. Спасибо.
     - К чему мне твоя благодарность? - пожал плечами собеседник. -  Лучше
будет, если вы пойдете своей дорогой.
     Даан заметил, что он  тоже  с  тревогой  приглядывается  к  Орлам  на
тракте. Боится, что ли?
     - Пойдем, - шепнул Даану Су То. - Теперь мы знаем, кого опасаться.
     Поклонившись торговцам, они пошли  к  тракту,  но  не  к  месту,  где
застряла злополучная  повозка,  а  немного  южнее.  Орлы  тотчас  утратили
интерес к ремонту и рассыпались: часть побежала к месту,  где  Даан  и  Су
намеревались выйти на тракт, часть осталась у повозки,  часть  направилась
прямо к монахам.
     Даан замер. Все. Стычки не избежать. Как не вовремя они  пустились  в
самостоятельный  путь!  Матурана  и  Ихо  -  бойцы  не  из  слабых,   хоть
островитянин и сражался исключительно редко. Если бы  их  было  четверо  -
появился бы шанс против  полутора  десятков  Орлов.  Вдвоем  же  отбиться,
скорее всего, не удастся.
     Впрочем, если бы их было четверо и Орлов бы послали больше. В который
раз Даан позавидовал  дальновидности  Матураны:  пойди  они  с  караваном,
чихали бы сейчас и на сотню Орлов.
     Но увы - окрестности Столицы - не северные горы. Даан,  чувствовавший
себя уверенно только в горах, понял, что просчитался. Пошел на поводу у Су
То, и вот результат. На удивление скорый.
     Су То тоже остановился, поудобнее перевешивая сумку с Оком.  Выглядел
он спокойным. Интересно, жалеет он об уходе или нет?
     Орлы приближались. С двух сторон. Даан обернулся, прикидывая,  сумеют
ли они уйти прочь от тракта. До самого горизонта простирались крестьянские
поля. Плоская, как стол,  равнина  не  могла  укрыть  и  средних  размеров
собаку, не говоря уже о людях.
     Оставалось уповать на собственные силы и на добрую  волю  всемогущего
Каома.
     Первые Орлы оказались совсем рядом и  Даан  с  головой  погрузился  в
схватку. Мышцы слаженно заработали, а  кулаки  и  ступни  затянули  старую
песню смерти.
     Даан заранее настроился на поединок со многими, поэтому  с  некоторым
удивлением отметил, что ему противостоят  лишь  двое.  Правда,  оба  очень
искусные, Даану приходилось весьма туго. Расслабив внимание, он разглядел,
что у них появились неожиданные союзники. На Орлов, оставшихся на  тракте,
насели хозяева сломанной повозки. А совсем рядом с монахами возник недавно
встреченный на дороге старик, притворявшийся бродягой. Тот самый, которого
Даан едва не сшиб с ног. Рядом с ним бестолково топтались шестеро -  целых
шестеро! - Орлов, а еще двое неподвижно валялись на земле. Су То  сражался
с одним и явно побеждал, потому что его противник лишь с трудом  отбивался
и все время отступал к тракту.
     Осознав,   что   все   поворачивается   не   в   их   пользу,    Орлы
перегруппировались. Рассыпались, как  стая  воробьев,  и  взяли  троицу  в
кольцо.
     Даан, Су То и старик оказались рядом.
     Архипелаг. Снова Архипелаг - Даан подумал, что  острова  вдруг  стали
слишком сильно чувствоваться здесь, в  самом  центре  Бодхайской  Империи.
Старик ведь сражался совсем  как  Матурана,  не  ударами,  а  увертками  и
бросками.
     На дороге Орлов положили - Даан  с  удивлением  разглядел  у  повозки
черные балахоны студентов. И еще с той стороны спешил  не  кто  иной,  как
Матурана, и лицо его было сердитым до невозможности.
     Орлы разом напали, Даан сбил одного, Су То сцепился со  вторым,  а  с
остальными быстро и невероятно  красиво  справился  старик.  Все  естество
Даана протестовало и говорило, что так не сражаются, но тем не менее Орлы,
скопом кинувшиеся на старика, почти все промахнулись; двое из них странным
образом крутнулись, потеряли равновесие, и упали. Прежде чем они достигли,
земли старик коротко коснулся их руками. Результат -  у  одного  сломанная
шея, а у второго, похоже, ключица. Следующая атака - еще двое  валятся  на
землю.
     И все сразу закончилось. Орлы проиграли схватку со стариком.
     - Великий Каома! - сказал потрясенный  Даан.  Старик,  без  сомнения,
великий мастер. Равный Высшим, равный даже Верховным Настоятелям - Бину  и
Тао. - Как это называется, уважаемый? Это ведь не ши-тао?
     Старик, снова ставший  мирным  и  на  вид  совершенно  безобидным,  с
интересом поглядел на Даана.
     - Верно. Это не ши-тао. Это айдзу-то-домэ. Тебе понравилось?
     - Очень! - честно признал Даан.
     Тут подоспел Матурана. Гневно глянув на монахов, он  не  удостоил  их
даже словом. Зато низко поклонился старику.
     - Здравствуйте, Учитель!
     Даан и Су То даже рты  приоткрыли  от  изумления.  Чудеса  продолжали
вязаться в причудливый узор,  и  тона  Архипелага  проступали  в  нем  все
отчетливее.
     Самостоятельный поход незадачливых монахов выдался совсем коротким  -
неполных восемь часов.



                                    6

     Караван полз  по  предрассветному  городу,  словно  диковинная  змея.
Десятки повозок, вьючные лошади, буйволы,  верблюды  и  даже  два  невесть
откуда взявшихся яка. Далаты и погонщики шагали по улицам,  перебрасываясь
короткими  фразами:  поход  только  начался  и  настроение  у  всех   было
приподнятое. Стражи, проводники и торговый люд отсиживались  под  тентами.
Только всадники из конной охраны носились вдоль вереницы повозок и вьючных
верблюдов, наблюдая, чтоб никто не отстал. А то  совсем  недавно  какие-то
шутники в Чжуне нанялись в караван погонщиками и спустя семь  минут  после
отхода от постоялого двора завернули пару повозок в боковые улочки и этого
никто не заметил! Даже хозяин, ехавший у соседа под тентом. Повозки  потом
нашли в припортовых кварталах,  пустые  конечно  же.  Груз  ковров  работы
мастеров Архипелага  растворился  в  многолюдном  городе  без  следа.  Над
несчастным торговцем коврами смеялся весь Бодхай.
     Даан сонно таращился на подернутые утренними сумерками улицы Столицы.
Рядом дремал Су То, вновь завладевший сумкой с Оком. Ихо,  зевая,  возился
за спинами Матураны и начальника легкой охраны Поона. Последние дни  перед
выходом Ихо большей частью отлеживался после  стычки  с  Орлами  в  Кольце
Площадей.
     Больше всего Даана беспокоил Су То. Южанин  выглядел  невозмутимым  и
равнодушным, но Даан подозревал, что он много чего  высказал  бы  Матуране
при случае, и поэтому старался не оставлять их наедине.
     Из южных ворот караван вышел одновременно с рассветом. Багровый  диск
солнца всплыл над горизонтом и  с  каждой  минутой  становился  все  более
ослепительным. Под тентами сразу стало светло, полумрак рассеялся, уступая
место народившемуся дню. Даан уныло глядел на тракт, по которому они с  Су
То проходили несколько  дней  назад.  До  сих  пор,  вспоминая  это,  Даан
чувствовал себя неловко. Особенно перед Матураной.  Впрочем,  островитянин
не сказал монахам ни единого слова, не бросил ни одного  упрека.  Но  Даан
знал, что Матурана сердится. Да и как  не  сердиться:  от  до-избранников,
которые пуще всего должны беспокоиться о благополучном исполнении  Обряда,
последнее время больше помех, чем помощи. Получалось, что практически все,
что было сделано для исполнения Обряда  -  заслуга  в  основном  Матураны.
Спрашивается: зачем ему лишние хлопоты? Зачем  терпит  он  рядом  с  собой
нерадивых монахов?
     Даан готов был сгореть со стыда.
     Он даже узнал то самое место, где стояла  телега,  сломанная  Орлами.
Конечно никаких следов недавней стычки не сохранилось, слишком много людей
прошло здесь с тех пор и слишком много повозок  прогрохотало  колесами  по
старому булыжнику.
     Пока у легкой охраны дела не было. Да и не предвиделось:  вооруженные
стражи бдили и в пути, и на стоянках, легкая же охрана вмешивалась  только
при нападении на караван. Даану, Су То и Ихо  даже  мечей  не  дали,  хотя
практически все, кто попал в подчинение к Поону, получили оружие. Матурана
вскоре после того, как покинули Столицу, выпрыгнул из повозки и  убежал  в
голову каравана. Там же большей частью пропадал и Ман, горец-велш.
     На второй день мощеная булыжником дорога кончилась.  Остались  позади
возделанные поля и небольшие  крестьянские  деревушки.  На  пути  каравана
раскинулись бескрайние  южные  степи,  где  гонял  облака  пыли  ничем  не
сдерживаемый ветер. Далеко на юго-западе лежали могучие  горные  хребты  и
Крыша Мира - Сагарматха, но отсюда горы  не  разглядел  бы  и  взмывший  в
прозрачную высь орел.  Там,  на  юге,  всего  в  дне  пути  от  океанского
побережья, раскинулась неприметная долина  Утан,  скрытая  от  чужих  глаз
среди пологих холмов песчаного взморья.  Но  караван  не  дойдет  до  нее.
Свернет задолго до  того,  как  холмы  можно  будет  различить  в  белесой
приморской дымке.
     Тянулась навстречу  плоская,  как  пол  в  тауте,  равнина,  тянулись
одинаковые дни. Караван медленно, но упорно, словно  влекущий  непосильный
вес муравей, продвигался вперед. Днем Даан и  Су  То  тряслись  в  повозке
Поона, вечером сидели у костра и  слушали  разговоры  и  песни  далатов  и
погонщиков. В караване собрался люд из самых разных  мест  -  и  горцы,  и
горожане,  и  жители  восточного  побережья.  Темы   для   разговоров   не
исчерпаются до самого Токина, цели  каравана,  ведь  Бодхай  велик  и  его
уголки  непохожи  друг  на  друга,  а  человеческой  любознательности  нет
предела. Монахи, мало что повидавшие в жизни, жадно слушали  эти  вечерние
рассказы.
     Будни ежедневных переходов были до того однообразны, что Даан всерьез
засомневался: а нужно ли нанимать  столько  охранников?  Казалось,  что  в
сердце степей напасть на караван просто некому. Впрочем, пусть все  так  и
течет: меньше хлопот, Око целее, Утан ближе...  Честно  говоря,  Даан  уже
устал от постоянного груза ответственности. Требовали отдыха  измочаленные
нервы. Ежесекундное ожидание подвоха утомило даже железную волю монаха.
     На восьмой день проводники остановили  караван  раньше  обычного.  До
заката оставалось еще немало времени. Даан выглянул из повозки:  в  голове
каравана собралось человек сорок,  о  чем-то  ожесточенно  спорящих.  Даан
покосился на Су То - тот дремал вполглаза, по обыкновению. Ихо еще с  утра
ушел к Матуране.
     Рывком вскинув тело в  воздух,  Даан  выпрыгнул  из  повозки.  Легкие
облачка пыли поднялись у его ног и, клубясь, медленно поплыли  на  восток,
хотя ветра совершенно не чувствовалось. Из-под тентов выглядывали купцы  и
далаты, озабоченно глядя на небо и туманный горизонт  справа,  на  западе.
Даан тоже поглядел: небо, как обычно в весеннюю пору,  было  прозрачным  и
бездонным. Горизонт выглядел как  всегда,  разве  что  на  западе  он  был
несколько темнее, чем на севере, или, скажем, юге.
     Матурана и Ман стояли рядом  с  караванщиками.  Ман  что-то  негромко
втолковывал вену, главному среди них. Остальные просто  слушали,  не  смея
вмешаться. Тут же, чуть в стороне, Даан заметил Ихо и приблизился к нему.
     - Что стряслось? - спросил он негромко.
     Ихо так же негромко ответил:
     - Проводники всполошились... Говорят - погода портится.
     Даан с удивлением  взглянул  на  безобидно-голубое  небо  без  единой
тучки.
     - Гм... Что-то незаметно. Мне, по крайней мере.
     - Матурана сказал, что степь - не горы. Тут все иначе. Знаешь, я  ему
верю...
     "Конечно! - подумал Даан. - Уж Матуране-то можно верить..."
     - А чем нам помешает плохая  погода?  -  сказал  он  вслух.  -  Дождь
каравану не помеха, разве что дорогу развезет... Но все равно, надолго это
задержать не может.
     Однако Ихо озабоченно покачал головой.
     - Дождь что... Буря, похоже, надвигается, а что такое буря в степи  -
недавно рассказывали. Слыхал?
     Даан  слыхал.  Рассказу  он  не  очень-то  поверил,  но   впечатление
произвелось. Казалось невероятным, что ветер способен вытворять  все,  что
ему приписывали. В горах ветер -  тоже  не  подарок...  А  здесь  ему  нет
препятствий. Да и проводники, наверняка, знают, что говорят и что делают.
     Повозки расположили кольцом, покрепче  привязав  тенты  к  деревянным
стойкам; животных ввели внутрь  кольца,  под  защиту  возникшей  стены  на
колесах. Далаты скрепляли повозки между собой, вбивали в слежавшуюся землю
длинные колья. Даан только головой  качал,  глядя  на  эти  приготовления.
Неужели буря так страшна? Хотя, ему ли судить?
     Небо на западе стремительно  потемнело,  солнце  валилось  в  лиловую
тучу, наползающую на степь. Далаты забегали  быстрее,  стараясь  завершить
все приготовления до ветра. Кони и буйволы беспокойно топтались,  подавали
голос, словно жаловались судьбе; наверное, тревога людей передалась и  им.
А, может, они просто  чуяли  надвигающийся  шторм.  Верблюды  и  оба  яка,
наоборот, оставались спокойными,  словно  ничего  не  происходило,  а  они
находятся в родных стойлах.
     Туча уже заняла полнеба; вскоре налетел первый порыв ветра -  резкий,
неприятный, несущий мельчайший песок. Швырнув  его  в  лицо  людям,  ветер
торжествующе взвыл.
     Даан отступил к повозке Поона и забрался под колышущийся  тент.  Ихо,
пригибая голову, последовал за ним. В  уютном  сумраке  повозки  завывание
ветра казалось не таким зловещим. Су То сонно  что-то  проворчал  и  вновь
затих.
     "Здоров же он спать!" - подумал  Даан.  Впрочем,  сам  он  тоже  спал
последние дни много: грех не воспользоваться подвернувшейся передышкой.
     Караван,  вцепившись  в  сухую  землю  южной  степи,  подставил  буре
защищенный  бок.  Повозка  скрипела,   как   стая   саранчи,   и