ни. Слезай,  пожалуйста,
и расседлай меня - я хочу принять другой облик.
   - Интересно какой? - спросил я, спрыгивая на землю.
   - По-моему, для этой пустыни лучше всего подойдет ящерица.
   - Ради Бога, Шаск, как тебе будет удобно - ящерица так ящерица.
   Я принялся его распрягать. Как славно снова почувствовать свободу...
   В облике голубой ящерицы Шаск был невероятно  проворен  и,  казалось,  не
знал усталости. Еще засветло мы пересекли пустыню, и,  стоя  возле  него,  я
принялся  внимательно  разглядывать  тропу,  которая  через  предгорья  вела
наверх. Шаск с присвистом промолвил:
   - Как я уже говорил, здесь в любом месте нас могут настичь Тени.
   Прежде чем мы разобьем лагерь, отдохнем и перекусим, примерно еще на  час
у меня хватит сил, чтобы подниматься вверх. Что ты на это скажешь?
   - Ладно, тогда наверх, - ответил я. Прямо у меня на глазах деревья меняли
листву. Тропа то и  дело  резко  петляла,  а  порой  становилась  совершенно
неузнаваемой. Времена года приходили и уходили: снежная метель  чередовалась
со  знойным  ветром,  а  затем  вдруг  неожиданно  наступала  весна,  и  все
расцветало. Перед моим взором мелькали  какие-то  башни,  люди  из  металла,
шоссе, мосты и туннели. Затем вся эта  свистопляска  как  бы  отклонялась  в
сторону, и тогда мы просто поднимались по обычной горной тропе.
   Наконец в укромном месте недалеко от вершины мы разбили лагерь.  Пока  мы
ели, собрались тучи, и откуда-то издали послышались первые раскаты грома.  Я
соорудил себе невысокий навес. Превратившись в крылатого  змея  с  драконьей
головой и перьями, Шаск свернулся неподалеку.
   - Спокойной ночи, Шаск, - пожелал я, когда упали первые капли дождя.
   - И... тебе... тоже..., Корвин, - тихо отозвался он.
   Я лег на спину, закрыл глаза и почти сразу же уснул.
   Не знаю, долго  ли  я  проспал.  Меня  разбудил  страшный  удар  грома  -
казалось, он прогрохотал прямо над моей головой.
   Когда снова стало  тихо,  я  обнаружил,  что  сижу  под  навесом,  сжимая
наполовину  вытащенный  из  ножен  Грейсвандир.  Стряхнув  остатки  сна,   я
прислушался. У меня было такое чувство, будто чего-то не хватает, вот только
никак не мог понять, чего именно.
   Небо прорезала яркая вспышка молнии, и снова раздался удар грома.
   Вздрогнув, я стал ждать продолжения, однако все неожиданно стихло.
   Полная тишина...
   Я высунул из-под навеса руку, затем - голову. Дождь стих.  Так  вот  чего
мне не хватало - шума дождя.
   Мой взгляд привлекли отблески света откуда-то из-за вершины горы.
   Обувшись, я вышел из-под навеса, пристегнул к поясу меч и  накинул  плащ.
Надо было  проверить.  В  таком  месте,  как  это,  любая  активность  могла
представлять опасность.
   По пути я дотронулся до Шаска - тот действительно казался  каменным  -  и
направился туда, где раньше проходила  тропа.  Теперь  она  не  менялась  на
глазах, хотя и стала гораздо уже. Ступив  на  нее,  я  принялся  карабкаться
наверх. Казалось, свет, к которому я шел,  слегка  перемещался.  Теперь  мне
стал едва слышен шелест дождя. Наверное, он шел с другой стороны горы.
   Все дальше продвигаясь вперед, я догадался: где-то неподалеку гроза.
   За шумом дождя бушевал ветер. Меня вдруг ослепила яркая вспышка молнии.
   Следом за ней послышались гулкие раскаты грома. На мгновение я замер.
   Странно, но среди оглушительного грохота  мне  почудилось,  будто  кто-то
хихикает.
   Наконец я добрался до вершины. В ту же секунду на  меня  налетел  бешеный
порыв ветра с дождем. Не останавливаясь, я прикрылся от него плащом.
   Пройдя еще несколько шагов, я заметил в горе слева и чуть  ниже  от  себя
какое-то углубление. В нем  устрашающе  кружились  огненные  зрачки  шаровых
молний. Внутри были двое - один сидел на земле,  а  второй,  скрестив  ноги,
висел вниз головой в воздухе чуть поодаль от первого.
   Украдкой я начал подбираться поближе к незнакомцам.
   Почти все время они оставались вне поля моего зрения, поскольку  маршрут,
который я выбрал, чтобы подойти незамеченным, пролегал сквозь  очень  густую
листву. Но неожиданно я вдруг понял, что оказался у цели - здесь уже не было
дождя и не чувствовалось  натиска  ветра.  Я  как  будто  очутился  в  самом
эпицентре урагана - в спокойной его точке.
   Осторожно, на животе, я подполз еще ближе и сквозь листву разглядел  двух
стариков. Оба внимательно смотрели на невидимые кубы трехмерной игры  -  при
этом фигуры висели над доской,  что  лежала  на  земле  между  играющими,  а
клетки, которые эти фигуры занимали в воздухе, были смутно очерчены огнем.
   Я узнал горбуна - он сидел на земле и улыбался. Это был  мой  легендарный
предок Дворкин Баримен, обогащенный веками, мудростью и почти  беспредельной
властью - создатель Амбера, Подлинного Мира, магических карт, а возможно,  и
самой реальности, как я ее понимал. К несчастью, почти все время, когда мы с
ним в недавнем прошлом общались, он был еще и не в себе - причем весьма не в
себе. Мерлин уверял меня, будто  теперь  старик  вполне  поправился,  однако
что-то в это  не  верилось.  Впрочем,  относительно  божественных  личностей
вообще  трудно  рассуждать  о  какой  бы  то  ни  было  нормальности.  Такое
впечатление, что среда слишком сильно влияет на их рассудок... Не  удивлюсь,
если окажется, что, стремясь к какой-то непостижимой цели, старый  пройдоха,
когда ему надо, просто прикидывается здоровым.
   Второй - я видел только его спину - подался вперед и  передвинул  фигуру,
которая, похоже,  соответствовала  пешке  и  олицетворяла  обитателя  Хаоса,
известного как Огненный Ангел.
   Когда ход был сделан, снова блеснула молния, ударил гром, и меня  пронзил
легкий озноб. Затем наклонился Дворкин и передвинул  одну  из  своих  фигур,
крылатого дракона Вайверна. И на этот раз - вспышка молнии, гром и озноб.  Я
увидел, как вставший на дыбы Единорог занял  среди  фигур  Дворкина  позицию
короля -  клетка  рядом  с  ним  символизировала  дворец  в  Амбере.  У  его
противника королем служил  вытянувшийся  в  высоту  Змей,  рядом  с  которым
возвышался огромный шпиль дворца властителей Хаоса.
   Противник Дворкина, смеясь, сделал ход.
   - Мэндор, - объявил он. - Считает себя хозяином марионеток  и  создателем
королей.
   После вспышки света и грохота передвинул фигуру Дворкин.
   - Корвин, - сказал он. - Он снова на свободе.
   - Да. Но не знает, что состязается с самой судьбой.  Вряд  ли  он  успеет
вовремя вернуться в Амбер, чтобы попасть в Зеркальный Коридор.  А  какой  от
него толк, если он не получит ключей к разгадкам?
   Дворкин улыбнулся и поднял  глаза.  На  секунду  показалось,  что  старик
смотрит прямо мне в глаза.
   - По-моему, он прекрасно все рассчитал,  Сухай.  У  меня  есть  несколько
обрывков его памяти, которые я нашел как-то, когда перемещался над Подлинным
Миром в Ребме. Жаль, что каждый  раз,  когда  мы  его  недооценивали,  я  не
получал по золотому ночному горшку.
   - И что бы ты с ними делал? - спросил второй.
   - Получились бы шикарные шлемы для его врагов.
   Оба засмеялись, и Сухай развернулся на девяносто градусов против  часовой
стрелки. Поднявшись в воздух,  Дворкин  стал  наклоняться  вперед,  пока  не
оказался параллельно земле. Он по-прежнему не сводил  глаз  с  доски.  Сухай
протянул было руку к женской фигурке,  которая  располагалась  на  одном  из
верхних уровней, затем передумал. Неожиданно он снова  передвинул  Огненного
Ангела. Хотя воздух и так казался раскаленным, Дворкин  тоже  сделал  ход  -
отзвуки грома переросли в мощные раскаты, а яркое свечение  надолго  озарило
все вокруг. Дворкин что-то произнес, но из-за грохота я ничего не расслышал.
Наверное, он назвал чье-то имя, потому что Сухай поспешно возразил:
   - Но она принадлежит Хаосу!
   - Разве? У нас еще нет для нее правил. Твой ход.
   - Мне нужно подумать, - ответил Сухай. - Хорошенько подумать.
   - Можешь прихватить ее с собой, - предложил Дворкин.  -  Занесешь  завтра
вечером.
   - Завтра я буду занят. Может, послезавтра?
   - Тогда буду занят я. Как насчет послепослезавтра?
   - Идет. Ну пока.
   - Пока.
   На несколько секунд меня ослепила вспышка света и оглушил треск.
   Затем я неожиданно ощутил дождь и ветер. Когда  ко  мне  снова  вернулась
способность различать предметы, я увидел, что пещера опустела.
   Обогнув гребень горы, я направился назад, в лагерь, а за мной  неотступно
следовал дождь. Тропа уже успела расшириться.
   На рассвете я поднялся и, ожидая, когда  зашевелится  Шаск,  позавтракал.
Ночное приключение вовсе не казалось сном.
   - Послушай, Шаск, - чуть позже спросил я его,  -  ты  знаешь,  что  такое
адская скачка?
   - Я слышал, - ответил Шаск, - что это тайный способ преодоления  огромных
расстояний за короткое время - им  пользуются  в  королевском  доме  Амбера.
Говорят, что, прибегая к нему, порядочный конь вроде меня  рискует  серьезно
подорвать себе психику.
   - Уверен, что твоей психике это не грозит.
   - Что ж, спасибо, пожалуй, ты и прав... Но к чему вдруг такая спешка?
   - Ты многое проспал, - заметил я. -  Оказывается,  меня  ждет  встреча  с
бандой отражений - если, конечно, я  успею  застать  их  до  того,  как  они
исчезнут.
   - Ну, раз такое дело...
   - Дружище, мы вступаем в скачки, где призом служит золотой ночной горшок.
Так что вставай и будь конем.



   Роджер ЖЕЛЯЗНЫ
   ЗЕРКАЛЬНЫЙ КОРИДОР



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


   Последний раз я говорил с Роджером Желязны шестого июня 1995 года,  когда
он позвонил  мне  по  поводу  каких-то  редакционных  мелочей,  связанных  с
приведенным ниже рассказом. Мы мило  поболтали,  но  что-то  в  нем  мне  не
понравилось. Голос у него сел, и, казалось, ему трудно сосредоточиться.
   Не заподозрив ничего дурного, я не спросил его о здоровье. А  зря.  Через
восемь дней он умер от рака.
   Я не мог знать об этом заранее:
   Роджер никому, кроме своих близких, не рассказывал о болезни,  с  которой
боролся более года. Оглядываясь на тот разговор,  я  считаю  его  молчаливым
прощанием. Фантасты были потрясены  и  опечалены  утратой  одного  из  самых
талантливых своих коллег. Я не могу простить себе, что при всей нашей дружбе
с Роджером мы за последние годы виделись всего несколько раз, а ведь я много
раз бывал неподалеку от его дома, да так и не зашел.
   В качестве утешения имею честь представить вам еще один амберский рассказ
Роджера Желязны. Увы, последний.
   Джон де Шанси

   Оба мы не подозревали о перемене, пока те шестеро не выскочили на нас  из
засады.
   Мы с Шаском провели ночь в Танцующих горах, после того как наблюдали  там
странную игру между Дворкином и Сухаем.  Я  слышал  малоприятные  истории  о
людях, которым случалось остановиться здесь на ночлег, но выбирать особо  не
приходилось. Бушевал ураган, я устал, мой конь превратился в истукана. Я  не
знаю, чем все закончилось, хотя, как участник, вежливо заметил, что не прочь
узнать.
   На следующее утро мы с моим синим конем  Шаском  пересекли  раздел  между
Амбером и Хаосом. Шаск - теневой скакун, которого мой  сын  Мерлин  подыскал
мне в королевских конюшнях Владений. В данное  время  Шаск  путешествовал  в
обличье исполинской синей ящерицы, и  мы  распевали  песни  разных  стран  и
времен.
   Двое мужчин выступили из-за камней по противоположным сторонам  дороги  и
направили на нас арбалеты. Еще двое выскочили впереди, один с луком,  другой
- с красивым мечом, наверняка  краденым,  судя  по  роду  занятий  нынешнего
владельца.
   - Стой! И мы тебя не тронем,  -  сказал  тот,  что  с  мечом.  Я  натянул
поводья.
   - Если речь о деньгах, то я и сам на мели, - сказал я,  -  а  на  скакуна
моего вы все равно не сядете, даже если захотите.
   - Может, не сядем, а может, и сядем, - покачал головой главный. - Мы люди
непривередливые, берем что придется.
   - Нехорошо отнимать у  человека  последнее,  -  заметил  я.  -  Некоторые
обижаются.
   - Мало кто уходит с этого места.
   - Это что, смертный приговор? Главарь пожал плечами.
   - Меч у тебя вроде ничего, - сказал он. - Покажи-ка его.
   - По-моему, это ты плохо придумал.
   - Почему?
   - Если я вытащу меч, то могу ненароком вас убить. Он рассмеялся.
   - Ладно, заберем его с твоего  трупа,  -  сказал  главарь,  глядя  сперва
направо, потом налево.
   - Все может быть.
   - Показывай.
   - Если ты настаиваешь...  Я  выхватил  Грейсвандир,  и  он  запел.  Глаза
главаря расширились: клинок описывал дугу, рассчитанную снести  ему  голову.
Разбойник взмахнул мечом в ту самую минуту, когда Грейсвандир, не замедлясь,
прошел сквозь его шею. Мой противник обрушил клинок на Шаска, лезвие  прошло
сквозь синюю лопатку. Ни тот, ни другой удар не причинил вреда.
   - Ты - чародей? - спросил разбойник, когда я с  размаху  рубанул  его  по
плечу. Меч должен был отсечь руку, но прошел сквозь нее свободно.
   - Не из тех, кто выкидывает подобные штучки. А ты?
   - И я нет, - сказал он, ударяя снова. - Что происходит?
   Я убрал Грейсвандир в ножны.
   - Ничего. Займитесь кем-нибудь другим.
   Я тронул поводья, и Шаск двинулся вперед.
   - Подстрелите его! - крикнул главарь.
   Арбалетчики по обе стороны дороги спустили тетивы, стоящий впереди лучник
тоже. Все четыре стрелы из арбалетов прошли через  Шаска,  трое  разбойников
ранили или убили своих визави. Стрела из лука прошла сквозь меня, не  вызвав
никаких неприятных ощущений. Главарь снова ударил мечом, но тоже  ничего  не
добился.
   - Скачи! - приказал я.
   Шаск  послушался,  и  мы  отправились  дальше,  не  обращая  внимания  на
несущуюся вслед брань.
   - Похоже, мы попали в странное положение, - заметил я. Зверь кивнул.
   - По крайней мере, это убережет нас от неприятностей.
   - Забавно. Мне казалось,  что  ты  предпочитаешь  на  них  нарываться,  -
отвечал Шаск.
   Я хохотнул:
   - Может, да, а может, и нет. Интересно, надолго эти чары?
   - Возможно, их придется снимать.
   - Черт! Это всегда морока.
   - Лучше, чем оставаться бестелесным.
   - Тоже верно.
   - Наверняка кто-нибудь в Амбере знает, как с ними справиться.
   - Будем надеяться.
   Мы продолжали ехать, и больше никого в тот день не повстречали.
   Укладываясь спать на плаще,  я  чувствовал  острые  камни.  Почему  их  я
чувствую, но не чувствовал, к примеру, удара мечом? Поздно  было  спрашивать
Шаска о его ощущениях, поскольку он уже превратился в камень.
   Я зевнул и растянулся на земле.  Высунувшийся  из  ножен  Грейсвандир  на
ощупь был вполне обычным. Я убрал его на место и заснул.
   После моего утреннего омовения мы двинулись дальше. Шаск оказался  вполне
годен для адской скачки, не хуже большинства амберских скакунов.
   Кое в чем даже лучше. Мы мчались через  быстро  меняющуюся  местность.  Я
думал об Амбере впереди и о своем плене во Владениях. Медитации до крайности
обострили мою восприимчивость. Не это ли, вместе  с  другими  специфическими
упражнениями, сделало меня неуязвимым? Не исключено, хотя я подозревал,  что
главный вклад внесли все-таки Танцующие горы.
   - Интересно, что это означает и откуда взялось? - сказал я вслух.
   - Держу пари, что с твоей родины,  -  отвечал  Шаск,  -  и  предназначено
специально для тебя.
   - С чего ты взял?
   - По дороге ты рассказывал мне о своей семье. Я бы им не доверял.
   - То время давно прошло.
   - Кто знает, что могло случиться в твое отсутствие? Старые привычки легко
возвращаются.
   - Но нужна же какая-то причина!
   - Насколько я понял, у  одного  из  них  причина  есть,  и  самая  основа
тельная.
   - Возможно. Но мне в это не верится. Меня  долго  не  было,  немного  кто
знает, что .я на воле.
   - Тогда расспроси этих немногих.
   - Посмотрим.
   - Я просто стараюсь помочь.
   - Продолжай в том же духе. Слушай, а  что  ты  собираешься  делать  после
того, как мы окажемся в Амбере?
   - Еще не решил. По натуре я - бродяга.
   Я рассмеялся:
   - Вот зверь по моему сердцу! Чувства у тебя вполне человеческие. Так  чем
мне отблагодарить тебя за дорогу?
   - Подожди. Сдается мне, Судьбы решат это за нас.
   - Пусть будет так. А пока, если что-нибудь придумаешь, скажи.
   - Помогать тебе, лорд Корвин, большая честь. Давай сойдемся на этом.
   - Ладно. Спасибо.
   Мы проносились через одну Тень за  другой.  Солнца  пробегали  вспять,  с
прекрасных небес налетали бури.
   Мы угодили в вечер - кого другого бы это задержало, но только не  нас,  -
выбрались в сумерки и  там  подкрепились.  Вскоре  после  этого  Шаск  снова
обратился в камень. Никто не напал на нас в ту ночь, а  сны  такие  спокойно
можно было бы не смотреть.
   На следующий день мы  рано  тронулись  в  дорогу,  и  я  использовал  все
маленькие хитрости, способные сократить наш путь через Тень домой.
   Домой...  Мысль  эта  согревала,  несмотря  на  замечание  Шаска  о  моих
родственниках. Я и не думал, что буду так тосковать по Амберу. Много  раз  я
отсутствовал куда дольше, но обычно хоть в общих чертах  представлял,  когда
соберусь обратно. Темница  во  Владениях  -  не  то  место,  где  приходится
загадывать наперед.
   Мы мчались и мчались. Ветер над равниной, пожар в горах, вода  в  уз  ком
ущелье. В тот вечер я впервые  почувствовал  сопротивление,  возникающее  на
теневых подступах к Амберу. Я пытался доскакать тем же днем, но не сумел. Мы
провели ночь неподалеку от того места, где проходила Черная Дорога.  От  нее
не осталось и следа.
   На другой  день  продвижение  замедлилось,  зато  чаще  и  чаще  мелькали
знакомые Тени. Ночевали мы в Ардене, однако Джулиан нас не нашел. Мне то  ли
мерещился во сне, то ли действительно слышался вдалеке  его  охотничий  рог;
так  часто  предвещавший  смерть  и  разрушение,  он  лишь  навеял  на  меня
трогательные ностальгические воспоминания. Наконец-то я почти дома.
   На следующее утро я проснулся до рассвета. Шаск, конечно, по-прежнему был
синей ящерицей и лежал, свернувшись под большим деревом. Я  приготовил  чай,
потом съел яблоко. Провизия была на исходе, но мы  приближались  к  чертогам
изобилия.
   Мы тронулись, медленно и  неспешно,  поскольку  на  моей  любимой  дороге
предстоял тяжелый подъем. На первом привале я попросил Шаска  снова  принять
конский вид, он согласился. Похоже, так  ему  было  не  труднее,  поэтому  я
попросил его и дальше оставаться конем. Мне хотелось показать его красоту.
   - Ты как, довезешь меня и сразу назад? - спросил я.
   - Я хотел с тобой об этом поговорить, - отвечал Шаск. - Во  Владениях  не
весело, и у меня нет постоянного хозяина.
   - Вот как?
   - Тебе понадобится хороший скакун, лорд Корвин.
   - Это точно.
   - Я бы попросился к тебе на неопределенное время.
   - Сочту за честь. Таких, как ты, поискать.
   К полудню мы были на вершине Колвира,  а  несколько  часов  спустя  -  во
дворце. Я отыскал Шаску хороший денник, почистил  его,  накормил  и  оставил
отдыхать. Он тут же превратился в камень. Я нашел табличку, написал  на  ней
наши имена и прикрепил к двери.
   - Увидимся, - сказал я.
   - Когда вам будет угодно, хозяин, когда вам будет угодно.
   Я вошел через кухню, где суетились незнакомые повара. Они меня не узнали,
но, похоже, различили своего. По крайней мере, почтительно ответили  на  мое
приветствие и  не  возражали,  когда  я  прихватил  несколько  фруктов.  Они
спросили, прислать ли мне что-нибудь в комнаты, я  ответил,  что,  мол,  да,
бутылку вина и курицу. Главная повариха - рыжая женщина  по  имени  Клара  -
посмотрела на меня пристально и несколько раз перевела взгляд на  серебряную
розу. Я не хотел пока называть свое имя и подумал, что в ближайшие несколько
часов челядь побоится его угадать. Мне  хотелось  отдохнуть  и  порадоваться
возвращению. Поэтому я поблагодарил и пошел к себе.
   Я начал подниматься по  лестнице,  которой  пользуются  слуги,  чтобы  не
мельтешить перед глазами, и мы, когда хотим проскользнуть незамечено.
   На середине  подъема  путь  мне  преградили  ко