довитый,  который  когда-то  восстал  против  Владетеля
Свенельда, а потом перешел на его сторону?
   - Совершенно верно, почтенные господа! - Хозяин  буквально  извивался
от страха. - Так что остановите поединок!
   - Не я его начал, не мне и прекращать, - буркнул Теневой, направляясь
к двери. За ним потянулись спутники.
   Из-за спины доносилось поскуливание хозяина.
   Во дворе было прохладно, пламя факелов под  ударами  ветра  судорожно
металось оранжевыми лепестками. Держащие факелы  встали  полукольцом,  в
центре которого оказались поединщики.  Оба  сбросили  плащи  и  обнажили
оружие, и тусклые багровые отблески забегали по  отточенным  лезвиям.  У
фон Ахара меч был на пару вершков длиннее, да и сам  родовитый  выглядел
мощнее.
   - Ну что, как будем биться? -  спросил  Харальд,  помахивая  клинком,
чтобы размять кисть. - До крови?
   - Нет, - блеснул зубами в злобной усмешке фон Ахар. -  Я  хочу  убить
тебя, наглец! И крови твоей мне будет мало... Начнем!
   И он атаковал. Лезвие с шипением распороло воздух.
   Харальд, казалось не ожидавший нападения, легко  отразил  его.  Сталь
звякнула о сталь.
   Да, родовитый был сильнее - это  Берг  определил  сразу.  Но  выпитое
замедляло его движения и мешало сражаться  хладнокровно.  Пусть  он  был
более умелым бойцом, зато Харальд перемещался с такой скоростью, что фон
Ахар никак не мог провести четкую атаку.
   Черные тени метались по земле, карикатурно отображая движения бойцов,
клинки в руках теней казались то непомерно длинными, то почти  исчезали.
Тут шло свое сражение, беззвучное в отличие от настоящего.
   Лязгали клинки, слышалось шумное дыхание бойцов, да фон  Ахар  иногда
рычал что-то злобное сквозь сжатые зубы.
   Харальд на мгновение оступился, зацепившись за какую-то кочку, и чуть
запоздал с защитой. Клевреты родовитого дружно завопили, когда плечо его
противника окрасилось кровью.
   - Ха! - Родовитый Торбьерн отступил на шаг,  глаза  его  торжествующе
сверкнули. - Готовься к смерти!
   Но Берг видел, что грудь фон Ахара тяжело вздымается, в то время  как
Харальд дышит легко. Он не устал и  не  выглядел  испуганным.  Рана  же,
похоже, не мешала ему двигаться.
   Родовитый бросился вперед, а затем все случилось очень  быстро.  Лишь
Берг тренированным взглядом отметил, как Харальд легко  скользнул  вбок,
выбросил лезвие вперед, а затем повел на себя, и оно  уже  не  блестело,
будучи измазано чем-то темным.
   Затем Харальд замер, словно распрямившийся лук.
   А фон Ахар повалился на колени,  и  на  лице  его  застыло  выражение
крайнего изумления. На животе его расплывалось багровое пятно.
   - Он... как? - прошипел родовитый и рухнул навзничь.
   На двор упала гулкая, дрожащая тишина. Было  слышно,  как  кто-то  из
спутников фон Ахара икнул.
   - Готовьтесь уезжать, - шепнул Берг, наклонившись к Иераму.
   - Сейчас? - изумленно блеснул глазами тот.
   - Да, - кивнул Теневой. - Завтра, боюсь, нам уже не дадут уйти.
   Купец сдвинулся с  места,  и  тут  приспешники  родовитого  Торбьерна
пришли в себя. Они  раздраженно  загудели  и  один  за  другим  обнажали
клинки.
   - Убьем его! - крикнул кто-то. - Уничтожим худородную тварь!
   Остальные поддержали крикуна одобрительными возгласами.
   Берг вздохнул, отметив краем глаза,  как  Иерам  и  возчики  поспешно
отступают в угол двора, к телеге.
   Сражаться совершенно не хотелось, но Теневой на всякий случай обнажил
меч.
   - Стойте! - Возглас был слаб и шел откуда-то снизу, но  его  услышали
все. Остались раскрытыми разинутые рты, не  опустились  вскинутые  мечи,
лишь  на  бесстрастном  лице  Харальда  обозначилось  нечто  похожее  на
удивление.
   - Стойте! - повторил Торбьерн фон Ахар. Он ухитрился перевернуться на
спину, и лицо его,  перекошенное  от  боли,  было  видно  хорошо.  Слова
давались родовитому с трудом, но он давил их из себя, напрягая последние
силы. - Он победил меня честно... Пусть идет!
   Берг  откровенно  изумился.  До  сих  пор  отпрыск  знаменитого  отца
представлялся ему лишенным положительных черт,  но  проявленное  у  края
смерти благородство многое перечеркивало.
   Слуги фон Ахара заворчали, как стая голодных псов. Лица  их  отражали
недоумение и ярость.
   - Я приказываю вам! - проговорил родовитый, чувствуя, что ему  готовы
оказать неповиновение.
   - Отнесите его лучше в дом, - сказал неожиданно для себя Берг.  -  Не
на земле же ему умирать...
   И они послушались. Часть факелов загасили,  часть  унесли,  и  вскоре
Харальд с Бергом остались под неярким  свечением  звезд,  проглядывающих
через прорехи в тучах.
   - Зачем ты сделал это? - спросил Теневой, убирая меч. - Ведь  ты  мог
не убивать его. Я знаю.
   - Но я предпочел убить, - ответил Харальд, и  от  проскользнувшего  в
его голосе равнодушия Берг едва не задохнулся. - Я хотел проверить себя.
И это удалось. Я хорошо усвоил твои уроки, наставник.
   - Я учил тебя сражаться! - Теневой ощутил нахлынувшую  ярость.  Кровь
прилила к лицу, вдруг  стало  трудно  дышать.  -  Я  учил  тебя  владеть
оружием!
   - А я научился убивать, - вдруг грустно ответил Харальд, и  бешенство
мгновенно исчезло, словно растворившись в темном воздухе. - Правда,  еще
не до конца понимаю зачем...
   Пока Берг пытался сообразить, что значат эти слова, из мрака появился
один из возчиков.
   - Лошади запряжены, - хриплым шепотом заявил он,  опасливо  косясь  в
сторону постоялого двора. - Вещи мы все забрали. Можно уезжать!
   - Мы сейчас, - кивнул Харальд. - Пойдем, наставник!
   А Берг неожиданно вспомнил, как вел себя  его  ученик,  впервые  убив
человека всего месяц назад, и от сравнения с сегодняшним  днем  Теневому
отчего-то стало страшно.

***

   - Стой! Кто такие? - Зычный голос пронесся  над  дорогой,  и  Харальд
внутренне напрягся, готовясь к неприятностям.
   В нескольких саженях плескались темные и блестящие воды Лесной  реки,
а прямо впереди лежал мост,  по  другую  сторону  от  которого  -  земли
другого Владения, где никто не станет преследовать убийцу Торбьерна  фон
Ахара.
   - Торговые люди, - ответил Иерам, и  в  голосе  его  была  усталость.
Почти полтора десятка дней прошло с момента поединка, и  все  это  время
путники ожидали, что их догонят и казнят.
   Но погони так и не было. То ли старший фон Ахар  простил  убийц  сына
(во что верится с трудом), то ли просто  следы  беглецов,  столь  шустро
исчезнувших в ночном мраке, потерялись  (что  вероятнее).  Они  петляли,
перемещались по ночам обходными заброшенными дорогами. Отсыпались  днем,
надежно укрывшись в чаще, а покупать провизию ходили поодиночке  и  чаще
всего возчики как наименее запомнившиеся на постоялом дворе. Но для того
чтобы ощутить себя в полной безопасности, необходимо перейти мост.
   - Повезло вам, - добродушно пробурчал  стражник.  -  Еще  немного,  и
проезд был бы закрыт. Так что - шевелитесь!
   Берг специально выбрал время  перед  самым  закрытием  моста.  Сумрак
сгустился, от воды поднимается легкий туман, несущий  запах  сырости,  и
разглядеть лица в полутьме довольно трудно.
   Лошади двинулись, телега заскрипела, и под колесами загрохотали доски
настила. На другом конце моста с путников стребовали пошлину, а когда те
оказались на земле, за спинами загрохотал опускаемый шлагбаум.
   - Слава небу, ушли, - сказал с облегчением Иерам. В последние дни  он
частенько ворчал по поводу Харальда, и  юноше  некоторого  труда  стоило
сдерживаться, не отвечать словом на слово.
   - Да, - кивнул Берг и бросил на Харальда взгляд, полный  опаски.  Она
появлялась в голубых глазах рыжебородого мечника всякий раз,  когда  тот
глядел на ученика. И юноша не мог понять, откуда она взялась.
   - Теперь можно будет ехать спокойно, - сказал Берг.
   - И быстро, - добавил Иерам и  вздохнул.  Купец  явно  соскучился  по
домашним удобствам.

***

   - Ах ты ядрена кочерыжка! - выругался один из возчиков, когда  черная
кошка молнией скользнула перед самыми копытами лошадей.  -  Вот  гнусная
животина!
   - Чего орешь? - поинтересовался Иерам.
   - Да примета плохая! - сказал возчик, дергая вожжи. - Но, пошли!
   Путники выезжали с  постоялого  двора,  где  провели  ночь.  Они  уже
выбрались на наезженный тракт, ведущий к  свободному  городу  с  запада.
Начинался сентябрь, что ни  день  лил  холодный  дождь,  и  дорога  была
пустынна. Торговые люди отсиживались по домам, ожидая дней бабьего лета,
когда заскрипят возы, свозя все выращенное и собранное летом на ярмарки.
   - А я вчера знакомое лицо видел, - сказал вдруг Берг. - На  постоялом
дворе.
   - И кого же? - спросил  Харальд,  глядя,  как  лошадиные  ноги  месят
грязь, похожую на коричневый суп.
   - Да парня одного из Бабиля,  -  ответил  Теневой,  громко  зевая.  -
Иоасаф его  звать.  Промышляет  мелочью  всякой:  где  подглядеть,  чего
разузнать...
   - А чего же утром никого кроме нас  видно  не  было?  -  подал  голос
Иерам, который постоянно мерз, несмотря на множество одежд, делавших его
похожим на кочан капусты.
   - А я хозяина  спросил,  -  ответил  Берг,  невинно  блестя  голубыми
глазами. - Он и сказал: да, жил такой, аж  два  десятка  дней,  и  вдруг
ночью уехал.
   - Ночью? - недоуменно спросил один из  возчиков.  -  Он  что,  с  ума
сошел?
   - Боюсь, что нет, - тихо и гнусаво пробормотал купец, но Харальд  его
услышал и понял. - Узнал нас и сразу на коня. Что-то тут не так...
   Темные от дождя крыши селения,  где  ночевали,  остались  позади,  по
сторонам дороги, которая неудержимо стремилась на восток, потянулся  лес
- мокрый, но невообразимо  красивый,  как  бывает  в  сентябре.  Зеленые
одежды деревьев были словно прошиты золотыми и алыми нитями.
   Из леса пахло грибами и мокрой древесиной.
   Дорога вывела телегу на небольшую полянку, со всех сторон  окруженную
плотными  зарослями  молодых  елочек.  Темно-зеленые  ветви   смыкались,
образуя сплошную колючую стену.
   А на дороге стоял человек. С непокрытой головой, облаченный в темную,
нелепого  вида  одежду,  длинноносый  и  странно  знакомый.  Серебрились
сединой кудри над высоким лбом.
   - Вот я и нашел тебя, - сказал длинноносый.  Услышав  голос,  Харальд
понял, с кем свела его судьба. Мелькнула перед глазами поляна меж дубами
и темный камень, готовый принять жертву...
   Лошади встали. Дорога огласилась испуганным всхрапом.
   Расхохотавшись, маг поднял руки, на его ладонях  заплясало,  забилось
алое пламя, не обращая внимание на продолжающий  лить  дождь...  Коротко
всхлипнул за спиной Иерам. Маг повел ладони вперед,  сорвавшийся  с  них
огненный шар метнулся к телеге, вырастая в размерах.
   Харальд среагировал мгновенно. Тело само дернулось вбок,  раздраженно
плеснула лужа, принимая человека в объятия. Он перекатился и вскочил  на
ноги, не обращая внимания на то, что холодная грязь  течет  по  рукам  и
лицу.
   Телега пылала,  став  исполинским  костром.  Рыжие  языки  рвались  к
небесам, жадно пожирая дерево и  человеческую  плоть.  Судя  по  крикам,
кто-то не успел выпрыгнуть. Берг длинными прыжками мчался  к  застывшему
магу.
   Теневой вскинул меч, но,  не  добежав  до  нелепой  фигуры  в  темном
балахоне несколько саженей, вдруг  отлетел  назад.  Словно  наскочил  со
всего размаха на упругую стену. Меча он не выпустил, но  остался  лежать
неподвижно, оглушенный ударом.
   Колдун расхохотался, и только тут Харальд разглядел, что земля вокруг
него исчеркана какими-то рисунками, образующими сложную фигуру.
   Маг пошевелил руками, и Харальду почудилось багровое сияние над седой
головой.
   Юноша вытащил из ножен меч, но это не придало уверенности. Страха  он
не испытывал, как и  удивления.  Разум  работал  спокойно,  даже  сердце
стучало не чаще, чем обычно. Вот только способа одолеть носатого колдуна
пока не виделось.
   - Нелегко было тебя  отыскать!  -  проговорил  маг,  сверля  Харальда
пылающим взглядом. - Мне пришлось потратить кучу денег. На  соглядатаев,
которые должны были стеречь западную дорогу, ожидая вашего появления. На
пиво, чтобы пить с наемниками, которые могут знать, куда вы отправились.
   На этот раз шар  огня  мчался  прямо  на  Харальда,  но  юноша  ловко
отскочил,  и  за  его  спиной  затрещали  сырые  ветви,  столкнувшись  с
удивительным шаром.
   По лицу носатого скользнула тень неудовольствия.
   - А тот, который мне все рассказал, - он вновь повторил движения рук,
и теперь Харальду показалось, что он на них словно что-то наматывает,  -
он долго сопротивлялся. Даже пьяный, он только проболтался,  что  знает,
куда вы уехали и когда примерно  вернетесь.  Пришлось  его  помучить,  и
тогда он все сказал. Кажется, его звали Авимелех...
   Застонал зашевелившийся Берг. И этот звук вернул Харальду способность
чувствовать и  двигаться.  Нахлынула  злость,  но  не  та,  что  туманит
сознание и заставляет опрометью бросаться  на  противника,  а  чистая  и
холодная, как вода горного ручья.
   Усмехнувшись, Харальд двинулся прямо на колдуна, и тот,  столкнувшись
с юношей взглядом, вздрогнул.
   Пламя вновь сорвалось с его ладоней, как прирученный охотничий сокол,
и пылающий оранжевым и красным шар ринулся Харальду прямо в лицо,  грозя
сжечь, обратить дерзкого в пепел.
   Но он не испугался, не отступил. Показалось,  что,  словно  рожденная
упорством, встала вокруг тела упругая стена,  способная  отразить  любое
нападение.
   Пламя окружило его, жар стегнул по лицу, заставляя закрыть глаза...
   И почти сразу стало прохладно, кожу овевал холодный ветер, и  Харальд
смог поднять веки.
   - Как? - воскликнул носатый маг недоуменно, и на лице  его  отразился
страх.
   - Как? - возопил он  повторно,  когда  сапоги  Харальда  с  чавканьем
впечатались в грязь внутри круга, в который немного ранее не смог  войти
Берг.
   Больше маг ничего не успел сказать. Сверкающее лезвие  полоснуло  его
по шее, обезглавленное тело рухнуло,  нелепо  раскинув  руки,  а  голова
откатилась в сторону и замерла, уставившись выпученными глазами в низкое
серое небо.
   И злость куда-то исчезла. Харальд видел, что враг повержен, что  алая
жидкость стекает по серебру лезвия, чувствовал, как капли дождя касаются
лица и головы, слышал, как шумит ветер, но внутри не  было  ничего.  Там
царили пустота и безмолвие.
   Словно не он только что убил мага.
   - Отличный удар, - раздавшийся из-за  спины  хриплый  голос  Теневого
звучал как-то неуверенно. - Только не  пойму  я,  как  ты  прошел  туда,
внутрь? Меня  словно  тараном  ударило,  когда  я  попробовал.  А  ты  -
запросто...
   - Не знаю, - ответил Харальд и повернулся.
   Рыжебородый мечник выглядел помятым, охал и морщился, потирая  грудь.
Телега догорела, а от нее к наемникам шел, переваливаясь как утка,
   Иерам, а за ним с видом побитого пса тащился один из возчиков.
   - Кто это был? - спросил купец. Губы его тряслись, а лицо было белым,
как ноябрьский снег.
   - Маг, - лаконично ответил Берг, искоса  взглянув  на  Харальда.  Тот
молчал.
   - Это я и так понял, - сморщился Иерам, и тут же лицо  его  приобрело
ошеломленное выражение. - Так, значит, ты не поддаешься магии? Огонь  не
сжег тебя, я видел! - Черные глаза  с  испугом  и  вниманием  уставились
прямо в лицо Харальда. - Может, ты и сам маг?
   - Нет. - Лицо юноши исказилось от внезапно нахлынувшей ненависти.  Он
сам испугался, не понимая, откуда взялось столь  сильное  чувство.  -  Я
ненавижу магов и все, что с ними связано! И сегодня  я  совершил  добрый
поступок - убил одну из этих тварей, которые  своим  колдовством  только
пачкают землю!
   - Тише, тише, - примирительно проговорил  Берг,  поднимая  ладони,  а
Иерам спросил:
   - Почему?
   - Есть причины. - Харальд чувствовал, что успокаивается,  что  гаснет
внутри, покрываясь коркой, вспыхнувшая было ярость. - Этот маг,  как  он
сам похвастался, убил моего друга, а из-за  тех,  которые  заколдовывали
холм, погиб Гуннар. И с чего мне их любить?
   - Понимаю, - кивнул Иерам. - Но боюсь, что до ближайшего селения  нам
придется идти пешком, да и денег у меня осталось немного.
   - Сейчас обыщу этого, - Берг  махнул  рукой  в  сторону  поверженного
мага. - Может, у него чего есть.
   Дождь припустил с новой  силой,  весело  шлепая  по  грязи,  пеплу  и
мертвым телам.

***

   Полумрак пах  ландышами,  и  только  едва  слышное  дыхание  нарушало
тишину. Боком Харальд ощущал тепло женского тела,  и,  хотя  высший  миг
любви только что прошел, это тепло вызывало у него желание.  Вот  только
тело напоминало  об  усталости,  поселившаяся  в  мышцах  мягкая  истома
упрашивала об отдыхе.
   Ара зашевелилась, провела рукой по  его  предплечью,  а  потом  вдруг
заговорила.
   - Ты приехал другим, - сказала она, и в словах ее крылось недоумение,
- не таким, как уезжал, хотя внешне  почти  не  изменился.  А  внутри  -
совсем другой, я  чувствую.  Раньше  ты  был  мягкий,  словно...  словно
котенок, а теперь внутри у тебя будто стальной стержень...
   Харальд  невольно  улыбнулся,  хотя   мысли   его   были   грустными.
Путешественники прибыли в Бабиль два  дня  назад,  из  отправлявшихся  в
поход трех десятков вернулись лишь четверо.
   - Гуннар погиб, Ара, - ответил  он  со  вздохом.  -  И  мне  пришлось
убивать. Может, это меня и изменило...
   - Не знаю, -  отозвалась  девушка,  и  юноша  почувствовал,  как  она
прижалась лицом к его плечу. - Ты все еще печалишься по нему?
   - По Гуннару - конечно. Он же был мне вместо отца.
   - А что твой отец? Ты мне про него не рассказывал. Он... погиб?
   - Я не так много знаю о нем и не хочу говорить.
   - Твое дело. - Было  слышно,  что  Ара  огорчена  отказом.  Она  чуть
отодвинулась, и бок Харальда тотчас начал мерзнуть. За  стенами  "Рыжего
кота" царил ветреный день, и в щели окна лезли холодные лапы сквозняка.
   - Но в этом путешествии есть  и  приятные  стороны,  -  сказал  юноша
поспешно,  стремясь  загладить  возникшее  недоразумение.  -  Я   хорошо
заработал и теперь смогу выкупить тебя из "Зеленой розы"!
   - Не стоит, - ответила Ара лениво.
   - Почему? Неужели тебе там нравится?
   - Нет, - девушка горько усмехнулась.  -  Там  довольно  противно.  Но
выкупишь ты меня - и что дальше? Треть города знает, кто я такая  и  чем
занимаюсь. А своего дома где-нибудь вдали  от  Бабиля  у  тебя  нет.  Не
повезешь же ты меня на север, за горы? И, кроме того, ты ведь наемник. И
в любой момент тебя могут убить. Завтра, через месяц, через  полгода.  И
что мне делать тогда? Возвращаться в "Розу"? Тогда уж лучше оттуда и  не
уходить...
   Харальд резко сел. Он понимал, что все сказанное Арой  -  правда,  но
чувствовал обиду. Она ведь должна, должна  была  согласиться!  Он  хотел
спасти  ее  от  рабства,  надеясь  на   радость   с   ее   стороны,   на
благодарность...
   А получил разумный, холодный отказ.
   - Ладно, - сказал он, понимая, что поступает глупо,  но  не  в  силах
переломить себя. - Не хочешь - как хочешь. Тогда у меня найдутся  другие
дела.
   - И какие же? - спросила Ара. - Ты что, обиделся?
   - Нет, - ответил он, вставая. - Но меня ждет  долгое  путешествие,  и
его лучше совершить до зимы.
   - Нет, ты обиделся, - проговорила  девушка  чуть  грустно.  -  Ладно,
уезжай. Только возвращайся...
   - Я постараюсь, - сказал Харальд серьезно. - Очень сильно постараюсь.
***

   - Эй, приятель, не угостишь меня?
   Берг поднял голову от кружки и понял, что вопрос относится к нему. На
наемника уставился обтрепанного вида мужик с неопрятной сивой бородой  и
мутным взором заплывших глазок.
   - Нет, - ответил Теневой. - Я угощаю только своих!
   Он пил второй день, начав с того момента, как они с  Харальдом  вышли
из дома Иерама. Обещания относительно денег всем  наемникам  прижимистый
купец, конечно, не выполнил, но заплатил щедро.
   - Ну одну кружечку? - не отставал сивобородый. Обычно подобных  типов
в "Спившегося демона" не пускали, но сейчас хозяин проморгал.
   Не отвечая, Берг лениво поднялся, сделал шаг. Кулак его,  метну