лом зло,
мне нужен помощник - мужчина, муж. Тонгор из валькаров, согласен  ли  ты
взять меня в жены?
   Северянин оторопело уставился на девушку и покраснел до корней волос.
Затем, встретившись с принцессой глазами, улыбнулся и кивнул.
   - Итак, я, Соомия, дочь  сарка  Патанги  Орвата  Чонда,  единственная
оставшаяся в живых наследница дома Чонда, беру  тебя,  Тонгор  из  клана
валькаров, в мужья. Отныне ты -  сарк  Патанги!  Мои  верные  подданные,
приветствуйте своего сарка!
   Дружные крики свидетельствовали о том, что  жители  Патанги  одобряют
выбор своей саркайи и признают Тонгора своим сарком. Карм Карвус  и  Элд
Турмис  улыбались,  чувствуя  себя  потрясенными  до  глубины  души:  их
товарищ,  варвар  из  Валькарта,  и  вдруг  -  сарк!  Седой  герцог  Мэл
недовольно смахнул выступившие на глазах слезы умиления и, чтобы  скрыть
волнение, рявкнул на  виконта  Дру,  посоветовав  ему  не  сопеть  и  не
таращиться на саркайю, как будто он несмышленый ребенок.
   Выбор Соомии, быть может, и показался кому-то странным, но только  не
тем, кто видел, как Тонгор спас девушку  с  алтаря  Ямата.  Сам  валькар
воспринимал все происходящее как нечто само собой  разумеющееся.  Ощущая
прикосновение сладких и упругих губ Соомии к  своим  губам,  наслаждаясь
ароматом, исходившим от ее волос,  северянин  понимал,  что  наконец-то,
после долгих скитаний в диких, безлюдных землях, обретает свой дом.
   - Тонгор! Тонгор - сарк! Слава Тонгору! - неслось между тем  со  всех
сторон.
   Оторвавшись от теплых губ  девушки,  валькар  поднял  руку,  призывая
толпу выслушать его:
   - Я принимаю титул сарка. И раз уж вы  признали  меня  своим  сарком,
слушайте мои первые распоряжения!
   Возвышавшийся над толпой, залитый лучами солнца  громадный  северянин
являл собой внушительное зрелище. Молодой,  полный  сил,  бронзовокожий,
могучий, сложенный, как Бог, он поистине поражал воображение. Оставшиеся
от одежды лохмотья на его покрытом шрамами, синяками и  царапинами  теле
стоили королевского пурпура, и никому  из  присутствующих  не  пришло  в
голову, что нынешнее облачение Тонгора не вполне соответствует  высокому
титулу сарка Патанги.
   - Я объявляю, что Турдис и Шембис проиграли начатую ими войну.  Троны
сарков этих городов не принадлежат  больше  тем,  кто  задумал  заварить
кровавую кашу, и потому я прошу Баранда Тона стать сарком Турдиса. Пусть
он отправляется в свой город, который знает и любит, как  никто  другой.
Пусть правит им  по  своему  усмотрению,  но  прежде  освободит  его  от
приверженцев Фала Турида и,  если  те  вздумают  оказать  сопротивление,
предаст их казни.
   С окаменевшим от удивления лицом воин подошел к Тонгору  и  опустился
перед ним на колени. Валькар осторожно  коснулся  мечом  его  склоненной
головы.
   - Повелеваю тебе встать, сарк Турдиса!
   Однако бывший даотар, не поднимаясь с колен, промолвил:
   - Я готов стать правителем Турдиса и постараюсь быть достойным  этого
титула. Но позволь мне править  этим  городом  от  твоего  имени.  Пусть
Тонгор, сарк Патанги, будет одновременно и сарком Турдиса.
   Валькар удивленно поднял брови, но возражать не стал:
   - Пусть так и будет, раз таково твое условие.
   Новый правитель Турдиса поднялся с колен и отошел на прежнее место.
   - Шембис тоже остался без сарка, и, если даже  Арзанг  Пауме  жив,  я
объявляю его  вне  закона.  Таким  образом,  Шембис  нуждается  в  новом
правителе, и я назначаю его сарком Элда Турмиса из Зангабала.  Я  вменяю
ему в обязанность освободить этот город от  сторонников  Арзанга  Пауме,
причем, если понадобится, Патанга и Турдис помогут ему в этом.
   Если Баранд Тон был удивлен дарованным ему  титулом,  то  Элд  Турмис
просто оцепенел от восторга. Он не  шевельнулся,  пока  Карм  Карвус  не
подтолкнул  его  вперед.  Бывший  стражник  опустился  на  колени  перед
Тонгором, который, доброжелательно посмеиваясь над внезапной неловкостью
друга, коснулся его мечом  и,  назвав  еще  раз  сарком  Шембиса,  велел
подняться.
   Побледневший  и  ставший  вдруг  удивительно  серьезным,  Элд  Турмис
промолвил, глядя в глаза валькара:
   - Я тоже готов править Шембисом лишь от твоего имени, от имени  сарка
сарков!
   Толпа встретила эти слова рокотом одобрения. Уже много веков  здешние
города не видели достойного саркона - короля королей. Но теперь он стоял
перед жителями Патанги, воинами Турдиса  и  Шембиса  -  повелитель  трех
городов. Тонгор кивком головы  подтвердил,  что  принимает  этот  титул.
Потом, оглядев пленных, северянин махнул рукой и возвестил:
   - Я возвращаю воинам Турдиса  и  Шембиса  свободу,  если  они  готовы
признать назначенных мною сарков.
   Взгляд валькара упал на Нимадака  Квела  и  пленных  хранителей.  Они
смотрели на Тонгора с ненавистью и страхом, вызвавшими лишь его улыбку.
   - Хватит убийств. Я  не  хочу,  чтобы  день  моей  свадьбы  и  дальше
омрачало кровопролитие. Все слуги Ямата отныне считаются вне  закона,  и
пусть ни одного из  них  не  останется  на  землях  Турдиса,  Патанги  и
Шембиса. Пусть уходят  немедленно,  захватив  с  собой  столько  скарба,
сколько  смогут  унести  в  руках.  Сокровища,  собранные  в  храмах,  -
собственность Патанги, поскольку хранители отняли  их  у  жителей  этого
города.
   И запомните, если вздумаете пересечь границу и  вернуться,  вас  ждет
здесь скорая и безжалостная смерть. - Сказав это, Тонгор  отвернулся  от
людей в желтых балахонах и, обняв Соомию за плечи, с улыбкой обратился к
окружавшим его друзьям и сторонникам:
   - Уже середина дня, а мы даже не позавтракали.
   Утро выдалось забавным, но пора наконец и закусить. Сарк сарков,  как
и простой меченосец, соображает лучше и работает усердней, если  желудок
его полон.
   - Слава Тонгору!
 
Эпилог 
 
   Десять   дней,   наполненных   всевозможными   событиями,   пролетели
незаметно. Уцелевшие после бойни хранители  были  выдворены  за  границы
трех королевств вместе с теми, кто сохранил верность прежним недостойным
правителям.  Гигантского  идола  Ямата  повалили  и  разбили  на  куски.
Начались работы в главном храме Ямата, переименованном в святилище  Всех
Богов.
   Дни заполняли торжественные  церемонии  и  пиры.  Тонгора  и  Соомию,
наряженных в великолепные одеяния, обвенчал и короновал  восстановленный
в правах глава традиционного культа в  Патанги.  Церемония  проходила  в
храме Девятнадцати Богов. Там  же  короновали  и  провозгласили  сарками
Турдиса и Шембиса Баранда Тона и Элда Турмиса.  После  этого  состоялось
великое торжество, на котором Тонгора  официально  признали  сарконом  -
сарком трех городов. На этой  церемонии  два  новых  сарка  поклялись  в
верности саркону, и Тонгор почувствовал большое  облегчение,  когда  все
эти торжества подошли к концу.
   Ему было трудно привыкнуть как к своему новому  положению,  так  и  к
роскошным и тяжелым, увешанным драгоценностями нарядам.
   В конце десятого дня Соомия и Тонгор задали невиданно  роскошный  пир
во дворце сарков Патанги. Его приурочили к отъезду  двух  новых  сарков,
которые вместе со своими свитами и войсками на следующее  утро  покидали
Патангу. Тонгор вместе с Кармом Карвусом предполагали  проводить  гостей
на "Немедисе".
   Пиршество удалось на  славу.  Свет  множества  факелов  отражался  от
мраморных стен зала, играл на драгоценных камнях и изысканных украшениях
сотен гостей, на великолепных тарелках, блюдах и кувшинах  из  золота  и
серебра.  Арфы  и  золотые  колокольчики  услаждали  слух   собравшихся,
заполняя промежутки между бесчисленными тостами и застольными речами.
   Утомленные не столько делами, сколько выпитым и съеденным, Элд Турмис
и Карм Карвус встретились на террасе, примыкавшей к пиршественному залу.
Здесь царила прохлада и полумрак. Лунный  свет  заливал  дворцовый  сад,
золотил  поверхность  прудов  и  бассейнов.  Отыскав  мраморную  скамью,
приятели с расслабленными вздохами  опустились  не  нее,  и  Элд  Турмис
пожаловался:
   - Как быстро все изменилось! Я все еще не могу прийти  в  себя  и  не
знаю, радоваться мне происшедшим переменам или нет?
   - То есть как это?
   - Да так... Тонгор женился, и, зная его, легко предсказать, что скоро
весь этот дворец заполнят путающиеся под ногами громкоголосые  принцы  и
принцессы. А ведь мы так славно проводили  время  в  "Обнаженном  мече",
когда были обычными наемниками! Теперь о подобных пирушках можно забыть.
Никаких больше развлечений, приключений, только государственные дела...
   - Что навело тебя на столь печальные мысли, о могучий capк Шембиса? -
весело поинтересовался Карм Карвус.
   - То, что я знаю о жизни сарков! - со стоном ответил  Элд  Турмис.  -
Посуди сам, приличествует ли сарку вступать в драки, пускаться во всякие
авантюры, гоняться  за  смазливыми  девчонками?  Остается,  увы,  только
работа на благо  королевства!  Подготовка  умных  и  важных  документов,
приказов, указов, законов и воззваний. Просиживание трона от рассвета до
заката, да еще в этих  разукрашенных  нарядах,  тяжелых  и  жарких,  как
медвежья шуба. Эти советы, споры, о великие Боги, какая тоска!
   - Ободрись, друг мой! Тебе совершенно не о чем печалиться,  поскольку
ты абсолютно не прав!
   - Не прав?
   - Конечно! - рассмеялся Карм Карвус. - Плохо же  ты  знаешь  Тонгора,
если думаешь,  что  корона  сможет  удержать  его  на  месте,  как  цепь
удерживает пса около конуры!  Вокруг  него  вечно  все  будет  кипеть  и
бурлить! Кстати, на следующий  год  он  обещал  отправиться  со  мной  в
Тсаргол. Туда, где мы с ним встретились, когда нас  заточили  в  темницу
из-за интриг Друганды Тала, сарка Слидита, и Красного  хранителя,  Ялима
Пелорвиса. Тонгор поклялся, что они дорого заплатят за свои  злодейства,
и, когда мы бежали, выпустил-таки сарку кишки. Остался  хранитель,  и  с
ним я справился бы и сам, но валькар не забыл клятвы и, несмотря  ни  на
что, намерен навестить Тсаргол. Сомневаюсь, что кому-нибудь удастся  его
отговорить.
   - Так ты действительно полагаешь, что Тонгор?..
   Карм Карвус поднялся со скамьи и хлопнул друга по плечу:
   - Давай-ка вернемся в зал и выпьем еще по кубку вина.
   Среди танцовщиц есть очень симпатичные девушки, и я заметил, что одна
с меня глаз  не  спускала.  Не  может  быть,  чтобы  у  нее  не  нашлось
хорошенькой подружки! Ободрись и верь мне: там, где Тонгор, - скучать не
придется никому!
   Посмеиваясь, приятели вернулись в зал,  оставив  огромную  золотистую
луну Лемурии в одиночестве любоваться  своими  отражениями  в  прудах  и
бассейнах дворцового сада. Ночь выдалась на редкость тихая, звезды ровно
сияли на безоблачном небе, и лишь теплый ветер нарушал  тишину,  шелестя
кронами цветущих деревьев. Весна была в разгаре, близилось жаркое лето.


    Лин КАРТЕР 
    ЛЕМУРИЯ III 
    ТОНГОР ПРОТИВ БОГОВ 
 
Перевод, с английского В. Федорова 
 
 
 
 
 
ONLINE БИБЛИОТЕКА 
 
 
http://www.bestlibrary.ru 
 
Пролог 
 
   Это случилось в эру волшебства, когда  могущество  магов  боролось  с
волнами тьмы, угрожающе накатывающимися на Земли Людей.
   ...Мир больше не увидит колдовства,  существовавшего  в  те  времена,
когда Лемурия была молода...
   Все это происходило задолго до того, как мать всех империй развернула
свои знамена над Египтом, задолго до Атлантиды и розово-красных  городов
майя. В тот бурный век  колдовства  и  войн,  кинжалов  убийц  и  кубков
отравленного вина сарком противостояли кровожадные хранители, а наградой
победившему служил трон одного из королевств Лемурии...
   Именно тогда появился искатель приключений с дикого Севера  -  Тонгор
из клана валькаров, обладающий  железными  мышцами  воина  и  варварским
презрением к опасности. С помощью великого волшебника Шарата  он  одолел
Королей-Драконов и сорвал их  страшные  замыслы  призвать  Темных  Богов
Хаоса. Первым среди богов Зла считался Ямат. Тонгор вдребезги разбил его
огненные алтари и изгнал его Желтых хранителей, забрав себе Патапгу, где
раньше правил Ямат. Но  хранители  двух  других  Темных  Богов  остались
непобежденными:  в  мрачном  Тсарголе  по-прежнему  правили   от   имени
кровавого Слидита,  а  Красные  хранители  по-прежнему  властвовали  над
каменным городом у южного моря...
   Лемурийские Летописи
 
Глава 1 
 
ВОР ИЗ ТСАРГОЛА 
 
   Война подлеца - это ложь,
   Что губит меча не хуже,
   Как в спину брошенный нож -
   Пред ним и герой безоружен...
   Алая Эдда
 
   Полночь   накрыла   Тсаргол   словно   черный   занавес.   Обнесенный
неприступными стенами, каменный город застыл на южном побережье  древней
Лемурии, где разбивались о высокие утесы холодные  волны  Яхен-зеб-Чуна,
Южного моря.
   Повсюду царила тьма. Огни не  горели  ни  на  куполах  башен,  ни  на
широких  проспектах.  Великолепный  дворец  с  тысячами  окон  молчаливо
высился черной горой, ибо последний король Тсаргола умер. Ни фонари,  ни
канделябры  не  освещали  и  храмовый  квартал,  где  обитали  хранители
Слидита, маги-хранители жестокого и кровавого культа,  властвовавшего  в
городе из красного камня со дня смерти Друганды Тала, последнего сарка.
   В городе властвовала темнота, словно в обители мертвых.
   Темнота и тишина. Лишь там, где море в  бессильной  ярости  билось  в
огромную стену уже тысячу лет - и  будет  биться  еще  десять  тысяч,  -
нескончаемо грохотал прибой.
   Но этой черной и беззвездной ночью в Тсарголе спали не все.
   В маленьком квадратном помещении, высеченном в граните там, где город
вздымал корону пышных куполов, в сорока ярдах под священной Алой  Башней
Звездного камня, вокруг массивного стола из малинового  нефрита  сидели,
строя коварные планы, четверо заговорщиков в черных  бархатных  рясах  с
капюшонами.
   Их  окутывало  безмолвие  вечности,  ибо   даже   беспощадный   молот
грохочущего прибоя не мог проникнуть сквозь  прочный  камень.  Помещение
освещали три белые свечи,  воткнутые  в  железный  шандал,  стоявший  на
столе. Их  безжизненный,  колеблющийся  свет  падал  на  кроваво-красный
нефрит, и тени скользили по фигурам заговорщиков.
   В одном конце  стола  сидел  высокий  тощий  Ялим  Пелорвис,  Красный
Великий хранитель, властвовавший над Тсарголом от  имени  Слидита,  Бога
Крови. Сутулый  и  изнуренный,  он  казался  обтянутым  кожей  скелетом.
Холодное костлявое лицо напоминало обтянутый кожей череп. Бритая  голова
- шар из слоновой кости - сверкала в мерцающем свете.  Узкие  бесцветные
глаза давно утратили живой блеск. Он  как  будто  смотрел  внутрь  себя,
словно человек, отведавший смертельного сока нотлая, Цветка Снов.
   Наконец он заговорил тонким, бесцветным голосом:
   - Как мы отомстим Тонгору,  этому  шелудивому  щенкуварвару,  который
посягнул на неприкосновенность святилища Владыки Слидита, похитив оттуда
Звездный камень? Тот священный талисман, что упал с небес в  Алый  Город
тысячу лет назад. Дух владыки Слидита явился ко мне и сказал, что Темные
Владыки требуют смерти варвара. Ваше мнение?
   Слева от Ялима Пелорвиса сидел более молодой человек по имени Нимадак
Квел, с обритой наголо головой и безумными глазами фанатика.  Под  рясой
из черного бархата он носил желтый атлас  жреца  культа  огненного  бога
Ямата - культа, объявленного вне закона.
   Он заговорил голосом, дрожащим от ненависти:
   - Я спал и видел сны - это боги шептались  со  мной.  Мое  астральное
тело блуждало по Землям Тени. Со мной говорил Ямат. Бог  рассказал,  что
Тонгор, убивший  моего  господина,  Желтого  Великого  хранителя  Вапаса
Птола, забрался на трон священного  города  Ямата,  Патанги,  с  помощью
своей молодой жены, королевы  Соомии,  и  теперь  подлый  дикарь  должен
умереть. Иначе Три Повелителя Хаоса никогда не  восстановят  владычество
над этой планетой! Тонгора надо убить.., но как?
   Слева от объявленного  вне  закона  хранителя  из  Патанги  устроился
невысокий   толстяк,   черная   бархатная   ряса    которого    скрывала
претенциозные, крикливо-яркие одежды,  обильно  украшенные  драгоценными
камнями и золотым шитьем.  На  жабьем  лице  с  дряблыми  щеками  злобно
поблескивали крошечные глазки. Это  был  Арзанг  Пауме,  изгнанный  сарк
Шембиса, чье имя наводило страх в Южных  Королевствах  из-за  садистской
жестокости правителя. Тонгор сверг Арзанга  Пауме  и,  превратив  его  в
изгнанника-скитальца,  заменил  кровавое  царствование   Пауме   властью
верного своего товарища, юного Элда Турмиса.
   Арзанг Пауме алчно потер пухлые  короткопалые  ручки,  сверкнувшие  в
тусклом свете драгоценными камнями перстней, и злобно сказал:
   - Этот варвар скинул меня с  трона,  когда  я  присоединился  к  Фалу
Туриду, сарку Турдиса, и пошел войной на Патангу!
   Предлагаю спустить на него Гильдию Убийц - пусть кубок с отравой  или
кинжал принесут погибель псу с севера!
   - Нет! - нахмурился Желтый Великий хранитель Патанги. - Кинжал  ничем
не  лучше  руки  держащего  его  убийцы..,  а  яд  не  надежнее   умения
отравителя!  Я  предлагаю  призвать  на  помощь  наших  братьев,  Черных
хранителей Заара, верных псов Третьего Повелителя Хаоса!  При  поддержке
великого Города Магов мы сможем уничтожить северянина магией, не знающей
промаха.
   - Ты не  прав,  Нимадак  Квел,  -  покачал  головой  Красный  Великий
хранитель. - Заар, Город Магов, лежит  в  тысяче  лиг  от  моего  города
Тсаргола, за джунглями, лесами и бескрайними восточными  равнинами,  где
хозяйничают синекожие кочевники, за высокими  горами  -  на  самом  краю
Лемурии. У нас нет времени призывать  на  помощь  темную  магию  Черного
Братства. Молодая империя Тонгора с каждым днем становится все  сильнее.
Варвар и его королева  уже  властвуют  над  Тремя  Городами  на  заливе:
Турдисом, Патангой и Шембисом. Тонгор в любое время может обратить  свой
взор на юг, к Тсарголу. Мы должны нанести удар немедленно!
   Четвертый член тайного совета пока не высказывался. Раньше он  сидел,
погрузившись в свои мысли, надвинув на глаза черный капюшон.  Теперь  он
наклонился вперед, и черный бархат упал на плечи, открыв лицо.  Это  был
высокий человек, крепкого сложения, одетый, подобно  воину,  в  кольчугу
поверх кожаной куртки. Твердый, жестокий подбородок загорелого  сильного
лица обрамляла мрачная черная борода.  Четвертым  заговорщиком  оказался
Хайяш  Тор,  изгнанный  даотар,  бывший  главный  военачальник  Турдиса,
побежденный Тонгором. Именно его безумное,  неуправляемое  честолюбие  и
имперские амбиции  толкнули  слабовольного  сарка  Турдиса  на  кровавую
дорогу завоеваний.
   - Есть еще один способ, достославный Великий хранитель,  -  заговорил
он.  -  Можно  иным  способом  навлечь  гибель  на  Патангу  и  погубить
варвара...
   Ялим Пелорвис  обратил  тусклый  взгляд  в  его  сторону  и  негромко
осведомился:
   - И какой же это способ?
   Хайяш  Тор  наклонился  вперед,   обведя   сообщников   пронзительным
гипнотическим взглядом.
   - Я согласен с Ялимом  Пелорвисом.  Патанга  должна  быть  уничтожена
прежде, чем империя Тонгора поглотит всех нас.
   Тонгор  строит  воздушный  флот  летающих  кораблей,  тайной  которых
владеет одна  лишь  Патанга.  Это  -  самое  опасное  оружие,  так  как,
вооруженный всего одним таким  летающим  судном,  Тонгор  прорвал  осаду
Патанги и разбил мою армию. Поэтому именно сейчас  нам  и  надо  нанести
удар. Не пройдет и года, как Тонгор достроит флот и обучит воинов. Тогда
Патанга станет непобедимой - самой могущественной из  королевств-городов
Лемурии. Но убить Тонгора надо  не  кинжалом  наемного  убийцы..,  и  не
магией.
   - А как тогда? - удивленно выдохнул тучный бывший сарк Шембиса.
   Тонкие губы Хайяша Тора чуть дрогнули в слабой улыбке.
   - Быстрое умерщвление лишит нас радости мести, - тихо произнес он.  -
Смерть - это конец жизни, но есть муки, которые могут  показаться  много
хуже смерти и длиться хоть сотню лет!
   Одно за другим прозвучали его  слова  и  будто  повисли  в  удушающем
безмолвии тайной подземной палаты. Бл