которого так хорошо пел Генка Бражко... "Ты куда,  Одиссей,  от  жены,  от
детей..." Песня была такая же древняя, как и горы Крима, среди которых она
звучала. Генка пел, молнии, рвавшие небо, бросали красно-багровые тени  по
его бородатому лицу... Это было незадолго до той бури...  Поначалу  остров
показался мне желтым и пустынным. Но стоило боту снизиться, как замелькали
пальмовые рощи. Лесами покрыты склоны  горного  хребта,  протянувшегося  с
севера на  юг.  Широкая  равнина,  отгороженная  от  берега  моря  полосой
кустарников ("мангрового типа", как  определил  Линекер),  была  тщательно
возделана, о чем говорили ровные полосы полей. Тут и там виднелись фигурки
людей, по дороге пылили какие-то массивные животные.
     - Слоны! - удовлетворенно констатировал Джерри. - Но не  африканские.
Экие громадины! Похожи на вымерших степных тронготериевых...  Э,  да  они,
кажется, не дикие!
     - Трудно представить, что вот тот малый катается на  диком  звере,  -
заметил я, указывая на смуглого аборигена, восседавшего на могучем  слоне,
за которым тянулось еще штук двадцать таких же гигантов.
     - Конечно, это погонщик! - счастливо улыбнулся Геров. -  Помедленнее,
пожалуйста, Юра...
     - Помедленнее, так помедленнее, - пробурчал я, косясь на датчик УИ, -
но мне интересно, неужели  вот  этот  погонщик  или  вон  те  крестьяне  с
мотыгами... я правильно назвал эти орудия труда?
     Геров кивнул.
     - Так вот, мне интересно, - продолжил я, - настолько  ли  они  мудры,
чтобы  заставить  датчик   уровня   интеллекта   подняться   на   деление,
соответствующее...
     - Смотрите, смотрите! - привскакивая на сиденье,  вскричал  Геров.  -
Там же город! Кажется, я начинаю понимать! Кажется, начинаю...
     - Город... и солидный... - протянул Линекер.
     Я повернул влево, и друзья недоуменно завертели головами. Прежде, чем
они успели высказать мне какие-либо претензии, бот  уже  неторопливо  полз
над границей морских волн и каменистого берега.
     - Облетим остров, осмотрим, - пояснил я. - Потом и в столицу.
     - Правда, скорее всего, тот большой город  -  столица!  -  благодушно
согласился  Геров,  секунду  помолчав,  потом  обвел   нас   торжественным
взглядом, дернул себя за рыжеватую бородку и провозгласил, ако  оракул:  -
Столица Атлантиды!
     Теперь до меня дошло, почему он бормотал про столпы Геркулеса.
     Встречал я и среди пилотов кораблей Дальней, и среди космогеологов, и
даже  среди  своих  космодесантников  ребят,  которые  были  помешаны   на
Атлантиде. По рассказам  одних,  выходило,  что  атланты  ушли  в  Дальний
космос; другие утверждали, что обитателями таинственного острова  были  не
коренные жители Земли,  а  пришельцы,  решившие  возвратиться  восвояси  и
уничтожившие  свою  долговременную  стоянку;  третьи   были   сторонниками
Платона, говорили о высоком уровне  цивилизации,  о  влиянии  атлантов  на
судьбы  народов  мира,  приводили  авторитетные  имена  ученых  прошлых  и
нынешних веков, массу доказательств... Слушать всех их было интересно, но,
насколько я знаю (а по возвращении  с  Крима  у  меня  было  предостаточно
времени для самообразования, и я просмотрел кучу галокниг), никаких  явных
следов  Атлантиды  земные  ученые  так  и  не  обнаружили...  Вот  уж   не
предполагал, что учитель Геров - один из этих тихо помешанных.
     Выслушав мое ехидное замечание, Богомил не сконфузился,  а  напротив,
возбужденно проговорил:
     - Верно, ни на Земле, ни на Терре Атлантиду не нашли. Но здесь-то она
есть. Это она! Я уверен в этом, уверен.



                            36. БОГОМИЛ ГЕРОВ

     Я  боялся  поверить  своим  глазам.  Неужели  это   была   та   самая
таинственная Атлантида, которую Платон описал в своих диалогах  "Тимэй"  и
"Критий", за это на него обрушился его  любимый  и  талантливейший  ученик
Аристотель, обвинивший учителя ни мало  ни  много,  а  в  обмане?  Неужели
легенда о непослушном  Фаэтоне  -  отзвук  космической  катастрофы,  когда
какое-то небесное тело обрушилось на Землю, вызвав  пожары  и  наводнения,
которые произошли в результате таяния ледовых панцирей  планеты?  Если  мы
видели под собой ту самую Атлантиду, значит, она не исчезла под  водой,  а
просто-напросто  осталась  в  параллельном  пространстве?   Ничего   себе,
просто-напросто...  А  может,  древним  было  известно   о   существовании
Атлантиды в параллельном мире? Может, выражение "За Геракловыми  столпами"
означало у древних греков то же самое, что мы понимаем  под  параллельными
пространствами?
     Видимо, на моем лице появилась весьма нелепая улыбка, так как Линекер
настороженно спросил:
     - Богомил, что с тобой?
     - Друзья, нам необычайно повезло! - все еще оставаясь в  плену  своих
размышлений, с пафосом воскликнул я. - Мы имеем  возможность  увидеть  то,
что не видел никто из землян нашего времени!
     Старадымов  едва  заметно  пожал  плечами,  с  сомнением   в   голосе
проговорил:
     - Мы уже вторые сутки рассматриваем то, что никто из землян не видел.
Все это безумно интересно, особенно если  принять  во  внимание  показания
датчика уровня интеллекта...
     Я  перегнулся  через  переднее  сиденье  и  ахнул.  Красный   столбик
подскочил до отметки, значительно превышающей все,  что  мы  встречали  на
Терре Инкогнита. Линекер озадаченно буркнул:
     - М-да... Уровень первых годов Великого Объединения.
     - Что в этом удивительного?! - горячо возразил я. -  Жрецы  древности
были хранителями гигантского объема знаний! Вспомни-ка...
     Юрий сдержанно перебил:
     - Богомил, но уровень слишком высок. При этом не  видно  ни  малейших
признаков хоть каких-то машин, заводов, или  что  там  еще  было  сто  лет
назад... А датчик  УИ  показывает,  что  здесь  должны  быть  чуть  ли  не
космические корабли...
     - Вообще-то конечно, - со вздохом согласился я.
     Сносных гипотез на этот счет ни у кого из нас троих  не  возникло,  и
мы, замолчав, обратили взоры на раскинувшуюся впереди панораму  огромного,
конечно, не по земным, а по историческим понятиям города.
     Бот по-прежнему плыл очень медленно, прямо-таки полз черепашьим шагом
над разветвленной сетью кое-где уже заросших водорослями каналов, кольцами
окружавших  город.  Я  чувствовал,  что  Юрию  не  терпится   перейти   на
сверхзвуковую, но он, вняв моим мольбам, вел бот на самой малой  скорости.
Когда мы  начали  облет  острова,  именно  я  настоял  на  том,  чтобы  не
торопиться, так как хотел вкусить впечатления, как вкушают  лопающийся  от
распирающих его соков плод. Очень хотелось попасть в столицу поскорее,  но
я  понимал,  что  для  того,  чтобы  лучше   постигнуть   неведомый   мир,
приблизиться к его познанию, спешить нельзя. Нужно уподобиться  страннику,
бредущему с посохом по  каменистой  дороге,  и  впитать  глазами,  слухом,
обонянием, ступнями, всеми клетками тела мир, который  раскрывается  перед
тобой во всем своем величии и во всей своей неприглядности. А то что перед
нами не Золотой Век Человечества, было яснее ясного. То и  дело  под  нами
оказывались поля, на которых трудились люди,  изнуренные  палящими  лучами
солнца и окриками надсмотрщиков. Несомненно, это были рабы.  Юрий  яростно
втянул сквозь зубы воздух, когда палка надзирателя опустилась на блестящую
от пота спину одного из невольников. Линекер скривился, словно  этот  удар
пришелся по нему.
     К сожалению, мы не имели права не только вмешиваться, но и  не  могли
даже просто выйти из бота и пройтись пешком,  поскольку  наш  внешний  вид
вызвал бы, мягко говоря, ненужные толки.
     Бот, закованный  в  оптическую  невидимость,  тащился  над  островом,
скрывая наше присутствие и не давая нам забыть, кто  мы,  откуда  и  зачем
сюда пришли. А мы пришли, чтобы уйти. Чтобы вернуться на Землю и  передать
информацию. И как бы нам ни хотелось окунуться в  прошлое,  мы  оставались
людьми из будущего.
     - Послушай, Богомил, а зачем им все эти каналы? - задумчиво  произнес
Джерри.  -  Что-то  не  видно  ни  одной  захудалой   лодчонки.   Сплошные
непроизводительные расходы на мосты.
     - Во-первых, каналы кольцами окружают столицу, -  не  очень  уверенно
отозвался  я.  -  Стало  быть,  они  могут   играть   роль   своего   рода
фортификационных сооружений...
     - С кем тут сражаться? - хмыкнул Джерри. - Остров же, и столица одна,
а значит, единое государство.
     -  В  древности  все  эти  объединения  были  основаны  на  силе,   а
следовательно, не могли являться  прочными.  Не  исключено,  что  когда-то
провинции  уже  пытались  свергнуть  центральную  власть,   чтобы   занять
господствующее положение в стране. Да и рабы никогда не мирились со  своей
участью...
     Линекер резонно возразил:
     - Но каналы-то шире, чем в Венеции, хоть корабли запускай. К тому  же
на выходе в океан имеется бухта, маяк, подобие причалов.
     - Выходит, был когда-то и флот, -  вмешался  в  разговор  Юрий.  -  А
каналы использовались как транспортные артерии.
     - По свидетельству Платона, - осторожно сказал я,  -  атланты  имели,
кроме сухопутного воинства, насчитывающего десять тысяч парных  упряжек  и
шестьдесят тысяч более  легких  колесниц,  огромный  флот:  тысяча  двести
кораблей, на которых было двести сорок тысяч матросов.
     - И куда все эти корабли исчезли? - усомнился Джерри.
     Что я мог ответить? Оставалось только пожать плечами:
     - Если предположить, что изменение  веса  дерева  имело  всепланетный
масштаб, то  исчезновение  флота  объяснимо.  Старые  корабли  истлели  со
временем, новые строить не из чего... И атланты попали в весьма неприятную
ситуацию. Лишившись возможности общаться с  внешним  миром,  они  потеряли
очень многое. Даже развитие их цивилизации могло пойти иным путем,  причем
очень медленными темпами. Общество законсервировалось, и последствия этого
невозможно предсказать...
     - Поэтому-то они и такие умные, - иронически заметил  Джерри,  кивнув
на датчик уровня интеллекта.
     Юрий категорически тряхнул головой:
     - Нет, тут что-то не то.
     Бот  тем  временем  пролетел  над  лачугами,  по  всей   вероятности,
свободных, но нищих ремесленников, миновал  крепостную  стену,  окружающую
город, и мы снова с жадным любопытством приникли к стеклопластику колпака.
     Концентрические каналы разделяли остров на три неравные части.  Самое
широкое внешнее кольцо по архитектуре мало чем отличалось от уже виденного
нами. Те же лачуги, та же пыль и грязь на дорогах. Но чем ближе  к  центру
столицы, тем величественнее становились постройки. Улицы как бы продолжали
планировку всего острова: одни из них  все  меньшими  и  меньшими  кругами
охватывали величественную ступенчатую  пирамиду,  возвышающуюся  в  центре
города,  другие,  разрезая  первые  на  ровные  отрезки,  прямыми   лучами
разбегались от пирамиды,  отчего  сверкающее  множеством  золотых  пластин
строение на ее вершине становилось подобным самому Солнцу.
     - Внушительное зрелище, - не без восторга проговорил Линекер.
     Я кивнул:
     - Пластины площадью никак не меньше квадратного метра.
     Юрий припал к приборам, сообщил:
     - Ровно пятьдесят квадратных дециметров.
     - Да? - удивился я. - А мне показалось, что больше.
     - Твой разум затмило их сияние, - рассмеялся Юрий.
     - Интересно, настоящее это золото или нету - поинтересовался Линекер.
- Ведь когда-то оно было мерилом мерил.
     - Вероятнее всего, золочение, - предположил Старадымов.
     - А сами пластины могут быть из орихалка, - сказал я.
     Юрий посмотрел на меня,  как  человек,  который  пытается  припомнить
слышанное  им  ранее,  но  никак  не  может.  Джерри  откровенно  захлопал
ресницами.
     - Кажется, об этом металле упоминал Платон? - наконец вспомнил Юрий.
     - Да. Название "орихалк" происходит от двух греческих  слов:  "орос",
что значит гора, и "халькос", то есть медь, красный металл.  Конечно,  это
не какой-то неизвестный  науке  элемент,  но  что  понимал  под  орихалком
Платон, до сих пор не установлено. Одно время считали, что сплав золота  и
серебра, либо меди и алюминия, либо меди и серебра,  либо  меди  и  олова.
Многие и сегодня придерживаются точки зрения атлантолога двадцатого  века,
по летоисчислению до Великого Объединения, Жирова,  полагавшего,  что  это
была латунь, которую получали из редко встречающегося в природе минерала -
аурихальцита. Этот минерал, как известно, содержит и медь, и цинк.
     Юрий  опустил  бот  ниже.  Теперь  мы  могли  без  труда  рассмотреть
обитателей города. В массе своей это были высокие  стройные  светловолосые
люди. Я засмотрелся на мужчину  средних  лет,  облаченного  в  белоснежные
одежды. С важным видом он стоял посреди неширокой улицы, так что прохожим,
чтобы не задеть его, приходилось обтирать стены домов собственной одеждой.
Старадымов заметил, куда направлен мой взгляд.
     - Богомил, тебе этот красавец  никого  не  напоминает?  -  неожиданно
спросил он.
     - Не понял?.. - отозвался я.
     - Нос... - подсказал Джерри.
     Нос у атланта и вправду был необычный. Казалось, у его обитателя  нет
переносицы и прямой, словно птичий клюв,  нос  начинается  выше  бровей...
Характерный анатомический признак и вдобавок очень знакомый...
     - Если с него да и его собратьев снять их экзотические одеяния... Как
они, кстати, называются, Богомил?
     - Гиматий, - машинально ответил я.
     - Так вот, если с него снять гиматий, я бы сказал, что перед нами...
     - Бестии! - оборвал Юрия Линекер.
     - Да! - согласно кивнул головой Старадымов.
     Я растерянно уставился  на  атланта.  В  самом  деле,  сходство  было
поразительное.  Внешнее,   во   всяком   случае.   Представители   местной
цивилизации ничем  не  отличались  от  загадочного  зверя,  обитающего  на
северном берегу Байкала!
     - Может быть, бестии - это потомки атлантов? - робко предположил я. -
Тысячи лет назад  они  оказались  отрезанными  от  родины,  мигрировали  и
наконец попали в Сибирь...
     - При этом умудрились, совершенно не  изменившись  внешне,  полностью
деградировать в умственном отношении, - ехидно добавил Джерри.
     Я замолчал, потому что действительно получалась ерунда. Но  с  идеями
было явно туго не только у меня.
     - Еще одна загадка, - констатировал Старадымов и, помолчав, сказал: -
Ты упорно именуешь их атлантами. Почему тогда на Земле не найдено  никаких
следов Атлантиды?
     - Потому, что там их и нет,  -  ответил  я.  -  Атлантида  существует
только в этой параллельности.  Видимо,  при  образовании  Терры  Инкогнита
произошел какой-то  из  пространственных  парадоксов.  Атлантида  не  была
продублирована и осталась в единственном экземпляре. Помните, при создании
Терры были  отведены  специальные  зоны,  куда  собирались  жители  Земли?
Источники Х-поля избавили людей от опасности дублирования.
     - Я встречал на Ганимеде парня,  отец  которого  тогда  поссорился  с
любимой и с горя спрятался где-то в джунглях Амазонки, - сообщил Юрий.
     - Ну и что? - заинтересовался Джерри.
     - Ничего особенного. Просто несчастных влюбленных стало двое: один  -
на Земле, другой - на Терре, - пояснил Старадымов.
     - Ситуация, - протянул Линекер, - как же они из - нее выкрутились?
     - Один женился на простившей его девушке. Их сыном, кстати, и был мой
знакомый. А другому, чтобы не пугать любимую - она-то ничего  не  знала  -
пришлось навсегда покинуть Землю...
     - Такие случаи действительно были, - подтвердил  я.  -  Совету  тогда
пришлось  поломать  головы,  чтобы  устранить  их  последствия.  Так   что
отсутствие следов Атлантиды на Земле вполне объяснимо.
     - Хорошо, - согласился Юрий. - Но не  могли  же  все  без  исключения
атланты в момент катастрофы находиться на своем острове. Ты  сам  говорил,
что у них была огромная армия, которая как раз в  то  время,  если  верить
Платону, вела войну с греками.
     - А ты представь себе положение этой армии. Родина исчезла неизвестно
куда, кругом враги... Ясно, что долго обороняться деморализованные атланты
не могли. Жестокий обычай древних времен повелевал убивать иноплеменников,
и встречи с одинокими скитальцами кончались обычно уничтожением  последних
представителей некогда многочисленных и  могущественных  народов.  История
полна таких примеров. Древние римляне в свое время беспощадно расправились
с жителями этрусского города Вей: перебили и продали в рабство. Вдобавок у
атлантов очень характерная внешность: укрыться среди представителей других
народов и племен они никак не могли. Не забывайте, к тому же, что  древние
были убеждены: Атлантиду покарали боги, и довершить  уничтожение  атлантов
значило исполнить волю небожителей...
     Мои разглагольствования прервали звуки множества барабанов.
     Если до этого население города было занято своими неотложными делами:
женщины ругали  детей,  несли  на  головах  кувшины  с  водой,  корзины  с
фруктами; мужчины победнее торговали на рынке,  крутили  гончарные  круги,
стучали молотками, обделывали камни, из которых то тут, то там сооружались
новые постройки в два, а кое-где и в  три  этажа;  мужчины  побогаче  вели
беседы и командовали слугами; то заслышав барабанную дробь,  все  замерли,
как по команде повернули головы в сторону храма. Даже белокурые  ребятишки
прекратили беготню, притихли.
     По радостным лицам  стало  видно,  что  все  ждали  этого  сигнала  и
выполняли повседневную работу, постоянно  помня,  что  он  вот-вот  должен
прозвучать. Теперь мне было понятно, почему женщины облачены в праздничные
одежды, почему они, ругая детей, только делали вид,  что  сердятся,  а  их
глаза   лучились   ожиданием   восторга,   почему   мужчины   были   столь
сосредоточены, суровы и то и дело поглядывали в  сторону  северо-восточной
части города - туда, где на склоне одинокой горы темнела громада странного
здания, по всей вероятности, храма. Рядом с ним воинственно упирал в  небо
трезубец огромный взлохмаченно-грозный каменный идол с гипертрофированными
мускулами атлета и характерным для атлантов  могучим  косом,  начинающимся
чуть выше бровей.
     Барабанная дробь смолкла, и внезапно  все  пришло  в  движение.  Дети
наперегонки бросились к центру  столицы.  За  ними  бежали  женщины.  Едва
сдерживались, чтобы не рвануться  вперед,  мужчины.  На  улицах  появились
темнолицые старики.
     - Кажется,  что-то  намечается,  -  довольно  потер  руки  Линекер  и
повернулся к Старадымову. - Юра, прибавь-ка ходу, а то  поспеем  только  к
шапочному разбору.
     Юрий с улыбкой взглянул на меня:
     - Может, не будем спешить, Богомил?
     - Теперь не тот случай, - обиженно отозвался я,  но  тут  же,  укорив
себя за тон высказывания, оживился: - Джерри прав, пора прибавить ходу!
     Старадымов мгновенно переместил нас к холму, и бот завис над стоящими
возле метровых ступеней каменного божества глашатаями. Пока те  собирались
с духом, Линекер покосился на шарообразный бицепс идола, до которого  было
не больше нескольких метров, неприязненно полюбопытствовал:
     - А это что за тип?
     - Греки называли его Посейдоном, - улыбнулся я. - Этот тип повелевает
морской стихией.
     - Вы поосторожней с оскорблениями, - со смехом сказал Старадымов. - А
то обидится да ка-ак жахнет по  боту  своими  вилами,  никакая  защита  не
спасет.
     Я посмотрел на плотно сжатые губы идола, на каменный блеск его глаз:
     - За ним такое водилось.
     Джерри проследил за моим взглядом и шутливо передернул плечами:
     - М-да... - С него станется...
     Глашатаи разом выставили правые ноги вперед, вобрали в себя  побольше
воздуха.  Заметив  это,  Старадымов  утопил  клавишу  ретранслятора  речи,
негромко произнес:
     - Внимание.
     Все три глашатая хором выкрикнули что-то вроде:
     - Слушайте! Слушайте! Слушайте!
     Всякое шевеление в толпе  прекратилось.  Выдержав  ораторскую  паузу,
глашатаи продолжили:
     - Завтра, как только взойд