правил, у него -  другой. Но он прекрасно срабатывался с 
военными.
	-  Значит, ваши выводы сходны с выводами Флота,- заключил 
Фалькенберг.
	-  В пределах анализа -  да, сэр. Сомневаюсь, что любой 
компетентный человек мог прийти к иным выводам. Эта планета 
движется полным ходом к варварству при жизни одного поколения.
	Со стороны офицерства не раздалось ни звука, но некоторые были 
поражены. Хорошая тренировка удержала их от явного проявления 
чувств. Уитлок достал сигарету из нарукавного кармана и внимательно 
изучил ее.
	-  Хотите услышать анализ, -  спросил он.
	-  Суммарно, пожалуйста, -  Фалькенберг снова оглядел лица 
собравшихся. Майор Сэвидж и капитан Фаст не были удивлены. Они 
знали это еще до прибытия на Хэдли. Некоторые из младших офицеров и 
командиров рот догадывались и раньше.
	-  Достаточно просто, -  сказал Уитлок. -  Нет никакой 
самообеспечивающейся технологии, для населения и вполовину меньше. 
Без импорта жизненный уровень обязательно упадет. В некоторых 
местах это могут перетерпеть, здесь -  нет. Здесь, когда люди не смогут 
получить своих приборчиков, то вместо того, чтобы работать, они тут, в 
Рефьюдже, потребуют, чтобы правительство на этот счет что-нибудь 
предприняло. А оно не в таком положении, чтобы отказывать. Не 
достаточно сильное.
	Так что им придется обратить вложенный капитал на 
производство товаров ширпотреба. Возникнет снижение 
технологической эффективности, а потом уменьшение количества 
товаров, ведущее к новым требованиям, то есть еще к одному циклу -  
такому же, как и предыдущие. Трудно сказать, что именно грядет после 
этого, но хорошего быть не может.
	В скором времени у них не останется чего-нибудь стоящих 
технологических ресурсов. Картина не нова, полковник. Флот предвидел 
заранее, что это произойдет. Я удивлен, что вы не положились на их 
слово.
	Фалькенберг кивнул.
	-  Я положился, но решил, что со столь важным делом мне лучше 
получить еще одно мнение. Вы, доктор Уитлок, встретились с лидерами 
партии Свободы. Есть какой-нибудь шанс, что они сохранят 
цивилизацию, если будут править?
	Уитлок рассмеялся. Это был долгий, протяжный смех, 
непринужденный, но совершенно неуместный на военном совете.
	-  Примерно столько же шансов, что аллигатор выпустит хрюшку, 
полковник. Даже если исходить из того, что они знают, что делать, как 
они это смогут сделать? Предположим, на них снизойдет прозрение, и 
они попытаются изменить свою политику? Кто-нибудь создаст новую 
партию в русле нынешнего мышления партии Свободы?
	Полковник, вы НИКОГДА не убедите весь их народ, что есть 
вещи, которые правительство просто НЕ СМОЖЕТ сделать. Они не 
захотят этому верить, и всегда найдутся ловкие ораторы, готовые 
сказать, что все это -  заговор. А вот если бы Прогрессивная партия, у 
которой уже есть правильные идеи, сумела бы установить сильное 
правительство, они имели бы шанс удержать на плаву что-то немного 
дольше.
	-  Вы думаете, они смогут, -  спросил майор Сэвидж.
	-  Нет, они могут повеселиться, пытаясь, -  ответил Уитлок. -  
Проблема в этой независимой глубинке. Для того, что они должны 
сделать, не хватает поддержки ни в городе, ни в деревне. В конечном 
итоге все должно измениться, но революция, что даст этой стране по-
настоящему мощное правительство, будет сплошной кровавой свалкой, 
могу вас заверить. И притом надолго растянувшейся.
	-  Неужели у них нет никакой надежды? -  спросивший был 
младшим офицером, недавно произведенным в ротмистры.
	Уитлок вздохнул.
	-  Куда ни глянь, везде увидишь проблемы. Город, к примеру, 
уязвим для любой диверсии, что остановит заводы по производству 
пищи. И плавильные генераторы тоже не вечны. Они крепко гоняют их, 
не останавливая на достаточный срок для ремонта. Хэдли живет на свой 
капитал, а не на доход, и весьма скоро не останется никакого капитала, 
чтобы на него жить.
	-  И в этом ваш вывод? -  сказал Фалькенберг. -  Похоже, тут не 
самое подходящее место для нашего ухода на покой.
	-  Разумеется, -  согласился Уитлок. Он с хрустом потянулся, -  как 
ни прикинь, этой планете не видать самообеспечения без большого 
кровопролития.
	-  А не могут ли они попросить помощи у "Америкэн Экспресс"? -  
спросил тот же ротмистр.
	-  Попросить-то они могут, но получить -  нет, -  усмехнулся 
Уитлок. -  Сынок, эта планета была нейтрализована по соглашению, еще 
когда Губернатор КД поднялся на борт корабля. И теперь русские не 
собираются позволять американской компании, вроде "Америкэн 
Экспресс", забрать ее обратно в сферу американского влияния, точно так 
же, как США не позволит комми явиться сюда и открыть лавочку. Гранд 
Сенат прикажет наложить карантин на эту систему, только так, -  
историк щелкнул пальцами. -  И в этом-то и весь смысл Кодоминиума.
	-  Меня беспокоит одно, -  сказал капитан Фаст. -  Вы исходили из 
того, что КД просто-напросто позволит Хэдли вернуться к варварству. 
Разве Бюрпер и Министерство колоний не возвратятся обратно, если 
положение станет отчаянным?
	-  Нет.
	-  Вы, кажется, в этом убеждены, -  заметил майор Сэвидж.
	-  Убежден, -  ответил доктор Уитлок. -  В этом году снова урезали 
бюджеты. У них не хватит ресурсов, чтобы взять планету вроде Хэдли. У 
Бюрпера хватает своих забот.
	-  Но ... -  ротмистр, задававший вопросы, похоже, забеспокоился. -  
Полковник, что же могло случиться с Бюро Перемещений?
	-  Как говорит доктор Уитлок, никаких бюджетов, -  ответил 
Фалькенберг. -  Вообще-то, господа, мне нет необходимости говорить 
вам об этом. Вы видели, что Гранд Сенат сделал с Флотом. Потому-то 
вы и деморализованы ... А люди Каслова будут иметь несколько лишних 
кресел в Президиуме в следующем году, точно так же, как банда Гармона 
победила на некоторых мелких выборах в Штатах. Обе эти компании 
хотят отменить КД, и у них хватает влияния, чтобы до костей урезать 
всем ассигнования.
	-  Но ведь бюро контроля над населенностью должно отправлять 
людей из солнечной системы, -  запротестовал ротмистр.
	-  Да, -  лицо Фалькенберга стало мрачным, наверное, он вспомнил 
свой опыт знакомства с методами демографического контроля. -  Но 
ближе к Земле, невзирая на проблемы, которые это может вызвать у 
колонистов. Отдаленные ненадежные предприятия типа Хэдли 
закрываются. Эта планета не единственная, которую КД бросает в этом 
году, -  в его голосе звучала нотка тяжелой иронии. -  Извините, 
предоставляет независимость.
	-  Так значит, они не могут полагаться на помощь Кодоминиума, -  
заключил капитан Фаст.
	-  Да, если Хэдли хочет добиться подъема, то это ей придется 
сделать самой по себе.
	-  Что, как говорит доктор Уитлок, невозможно, -  заметил майор 
Сэвидж. -  Похоже, Джон, мы попали в капкан, не так ли?
	-  Я сказал, что это маловероятно, а не невозможно, -  напомнил 
доктор Уитлок. -  Однако, потребуется правительство посильнее, чем 
любое, которое достанется Хэдли. И несколько умных людей, делающих 
правильные ходы. Ими может быть какая-нибудь удача, вроде 
избирательной чумы. Вот она дело сделает. Чума, которая перебьет 
нужных людей. Но если она уничтожит слишком много народу, 
оставшихся не хватит, чтобы использовать преимущества технологии, 
так что я полагаю, это тоже не ответ.
	Фалькенберг мрачно кивнул.
	-  Благодарю вас, доктор Уитлок. Теперь, господа, я хочу, чтобы 
командиры батальонов и штабные офицеры прочитали рапорт Уитлока. 
В то же время у нас есть еще один вопрос. Майор Севидж скоро будет 
докладывать кабинету Прогрессивной партии, и я хочу, чтобы вы 
обратили на это внимание. После того, как он представит свой доклад, 
мы проведем критическое обсуждение. Майор?
	Сэвидж встал и подошел к дисплею.
	-  Господа, -  он воспользовался пультом управления, чтобы 
вывести на экран схемы организаций. -  Полк состоит приблизительно из 
двух тысяч солдат и офицеров. Их них -  пятьсот -  бывшие Десантники и 
еще пятьсот -  активисты прогрессивной партии, организованных под 
началом офицеров, назначенных вице-президентом Брэдфордом. Другая 
тысяча -  обычные рекруты. Некоторые из них годятся в наемники, а 
некоторые -  местные молодчики, захотевшие поиграть в солдатики, 
годятся лишь в национальную гвардию. Все рекруты прошли основную 
тренировку, сравнимую с основной тренировкой Десантников КД, 
правда, без обучения полетам и прыжкам. Они показали себя несколько 
лучше, чем мы могли ожидать от сравнимого числа рекрутов-
Десантников на службе КД.
	-  Этим утром мистер Брэдфорд приказал полковнику удалить из 
четвертого батальона последних из наших офицеров и младкомов. И уже 
с полуночи четвертый батальон будет под контролем офицеров, 
назначенных вице-президентом Брэдфордом. Он не проинформировал 
нас о причинах этого приказа.
	Фалькенберг кивнул.
	-  По вашей оценке, майор, войска готовы к выполнению боевого 
долга?
	Фалькенберг, праздно слушая, попивал кофе. Выступление было 
отрепетировано, и он знал, что ответит Сэвидж. Солдаты были обучены, 
но они еще не представляли боевой части. Фалькенберг ждал, пока 
Сэвидж не кончил свой доклад.
	-  Рекомендации?
	-  Рекомендуется интегрировать второй батальон с первым, сэр. 
Нормальная практика -  формировать каждый манипул одним рекрутом, 
тремя рядовыми и монитором во главе. При равном числе новичков и 
ветеранов у нас будет более высокая пропорция рекрутов, но это даст 
нам два батальона солдат под командованием наших ветеранов МКС с 
рядовыми Десантниками для закваски. Таким образом, мы порываем с 
временной тренировочной организацией и устанавливаем полк с новой 
постоянной структурой, первый и второй батальоны -  для выполнения 
боевого долга; третий, составленный из местных, -  с бывшими 
офицерами -Десантниками -  для резерва; а четвертый не будет под 
нашим командованием.
	-  Ваши причины для такой организации? -  спросил Фалькенберг.
	-  Повышение боевого духа, сэр. Новые солдаты чувствуют, что 
против них существует дискриминация. Они находятся под более 
жесткой дисциплиной, чем бывшие Десантники, и возмущаются этим. 
Отправка их в один манипул с Десантниками это прекратит.
	-  Давайте посмотрим новую структуру.
	Сэвидж поманипулировал с выключателем ввода, и по экрану 
поплыли схемы. Административная структура была стандартной, 
основанная частично на десантных войсках КД, а в основном на 
национальных армиях с Черчилля. Важно было не это, в глаза это не 
бросалось, но структура требовала, чтобы все ключевые посты занимали 
наемники Фалькенберга.
	Лучшие из рекомендованных Прогрессистов были либо в третьем, 
либо в четвертом батальоне, и на планете не было никого из местных с 
должным опытом командования войсками, так что имелось оправдание. 
Для Фалькенберга все выглядело хорошо, и не было никакой причины, 
чтобы поставить план под вопрос. Брэдфорд будет столь доволен своим 
новым контролем над четвертым батальоном, что не посмотрит на 
остальное, во всяком случае, пока. А у других не хватит военных знаний, 
чтобы возразить.
	"Да, -  подумал Фалькенберг, -  это должно сработать".
	Он подождал, пока Сэвидж не закончил, и поблагодарил его, затем 
обратился к другим.
	-  Господа, если у вас есть критические замечания, давайте, 
выслушаем их сейчас. Я хочу иметь твердый фронт, когда мы будем 
завтра на заседании кабинета, и я хочу, чтобы каждый из вас был готов 
ответить на любой вопрос. Мне незачем говорить вам, как важно, чтобы 
они купили это.
	Все кивнули.
	-  И еще одно, -  добавил Фалькенберг. -  Главстаршина.
	-  Сэр?
	-  Как только Кабинет купит этот новый план организации, я хочу, 
чтобы в полку была нормальная дисциплина.
	-  Сэр!
	-  Вбей им это покрепче, Первый солдат. Скажи Сорок Второму, 
что спектакль окончен. Отныне с рекрутами и стариками будут 
обращаться одинаково,и первый, кто причинит мне неприятности, 
пожалеет, что родился на свет.
	-  Сэр! -  Кальвин счастливо улыбнулся. Последние месяцы были 
для всех напряженными. Теперь полковник, слава богу, снова забирал 
вожжи в свои руки. Солдаты несколько потеряли сноровку, но он снова 
сложит ее обратно в них. Настало время сбросить маски, и Кальвин был 
этому рад.


		Глава десятая

	Звук кричащих в унисон пятидесяти тысяч человек может быть 
ужасающим. Он возбуждает страх на инстинктивном уровне, вызывает 
панику более древнюю, чем страх перед ядерным оружием и всеми 
достижениями военной технологии. Это неприкрытая голая сила из 
котла звука.
	Все во дворце прислушивались к скандирующей толпе. Члены 
правительства были внешне спокойны, но передвигались по коридорам 
тихо и говорили на пониженных тонах -  или беспричинно кричали. 
Дворец был наполнен безымянным страхом.
	Заседание Кабинета началось на рассвете и шло все утро. Оно все 
тянулось и тянулось, ничего не решая. Как раз перед полуднем вице-
президент Брэдфорд встал со своего места за совещательным столом, 
твердо сжав губы от ярости. Он ткнул дрожащим пальцем в сторону 
Джорджа Хамнера.
	-  Это ваша вина! Теперь техники присоединились к требованию 
принять новую конституцию, а их контролируете вы. Я всегда говорил, 
что вы предатель Прогрессивной партии!
	-  Пожалуйста, господа, -  настаивал президент Будро. В его голосе 
звучала безграничная слабость. -  Перестаньте, что это за выражения!
	-  Предатель? -  переспросил Хамнер. -  Если бы ваши проклятые 
чиновники обращали немного внимания на моих техников, этого бы не 
случилось. За три месяца вы сумели превратить техников из самых 
стойких сторонников партии в мятежников, несмотря на все, что я мог 
сделать.
	-  Нам нужно сильное правительство, -  заявил Брэдфорд. Голос его 
был пронзительным, и легкая полуулыбка вернулась на место.
	Джордж Хамнер сделал огромное усилие, пытаясь сдержать свой 
гнев.
	-  Вы не получите его таким способом. Вы гоняли моих техников, 
как скот, заставляли их работать сверхурочно без дополнительной платы 
и поставили к ним своих проклятых солдат, когда они запротестовали. 
Одному человеку стоило жизни то, что ваши жандармы взбеленились на 
него.
	-  Сопротивление полиции, -  отмахнулся Брэдфорд. -  Мы не 
можем этого допускать.
	-  Вы не знаете, что значит "править"! -  крикнул Хамнер. Его 
сдержанность исчезла, и он встал, возвышаясь над Брэдфордом. 
Коротышка отступил на шаг, и его улыбка примерзла к губам. -  У вас 
хватило наглости назвать меня предателем после того, что вы сами 
сделали! Мне следовало бы свернуть вам шею!
	-  Господа! -  Будро встал со своего места во главе стола. -  
Прекратите!
	Со стадиона донесся рев. Дворец, казалось, завибрировал от 
криков конституционного съезда. В кабинете на миг воцарилось 
молчание. Будро устало продолжил.
	-  Это ни к чему нас не приведет. Я предлагаю сделать перерыв на 
полчаса, чтобы дать остыть страстям.
	Все согласились.
	-  И я хочу чтобы, когда мы соберемся снова, не было больше этих 
обвинений и угроз, -  добавил президент Будро. -  Понятно?
	Другие нехотя согласились. Будро ушел один. Затем Брэдфорд с 
кучкой самых близких сторонников позади. Остальные министры 
поспешили, показывая, что они уходят с ним, словно находиться, по их 
мнению, в оппозиции к первому министру было опасно.
	Джордж Хамнер остался в комнате один. Он пожал плечами и 
вышел. К Эрнесту Брэдфорду подошел человек в форме. Хамнер узнал в 
нем подполковника Кордову, командира четвертого батальона и 
фанатичного сторонника Брэдфорда. Хамнер вспомнил, что это он 
впервые предложил назначить на этот пост Кордову, и каким это 
казалось тогда неважным. Группа Брэдфорда направилась налево по 
коридору. Они, казалось, о чем -то перешептывались и подчеркнуто 
игнорировали второго вице-президента. Хамнер лишь пожал плечами.
	-  Вам взять кофе? -  раздался сзади голос, заставивший Джорджа 
вздрогнуть. Он повернулся и увидел Фалькенберга.
	-  Разумеется. Не то, что от этого будет какая-то польза, но все же 
... Мы в беде, полковник.
	-  Что-нибудь решили? -  спросил Фалькенберг. -  Ожидание было 
долгим.
	-  И бесполезным, полковник. Им следовало бы приглашать вас на 
эти заседания Кабинета. Вы могли бы дать несколько хороших советов. 
Разумеется, нет никакой, к черту, причины, чтобы заставлять вас ждать в 
приемной, пока мы орем друг на друга. Я пытался изменить эту 
политику, но я сейчас не пользуюсь поддержкой.
	Со стадиона донесся еще один вопль.
	-  Все правительство не слишком популярно,- заметил 
Фалькенберг. -  А когда этот съезд закончится ...
	-  Еще одно, чему я пытался помешать на прошлой неделе, -  сказал 
ему Джордж. -  Но у Будро не хватило духу им противостоять. Так что 
теперь мы собрали пятьдесят тысяч бродяг, у которых нет лучшего 
занятия, чем заседать в качестве народного собрания.
	Фалькенберг пожал плечами. Может, он хотел что-то сказать, 
подумал Джордж, но если и так, то передумал. Они достигли 
административной столовой и заняли места возле стены. Группа 
Брэдфорда сидела за столиком напротив, и все его люди посмотрели на 
них с подозрением.
	-  На вас повесят ярлык предателя за то, что вы сидите со мной, 
полковник, -  засмеялся Хамнер, но голос его был серьезен. -  Я, знаете, 
думаю, что и впрямь так будет. Брэдфорд винит меня в наших проблемах 
с техниками, и, между нами говоря, он настаивает, что вы недостаточно 
делаете для восстановления порядка в городе.
	Фалькенберг заказал себе кофе.
	-  Нужно мне объяснять вам, почему мы это делаем?
	-  Нет, -  огромная ручища ДЖорджа Хамнера облапила стакан. -  
Видит бог, последнюю пару месяцев вам не оказывали почти никакой 
поддержки. Отдавали невыполнимые приказы и никогда не позволяли 
сделать ничего решительного. Я вижу, вы прекратили рейды на штабы 
мятежников?
	Фалькенберг кивнул.
	-  Мы никого не захватывали. Слишком большая утечка 
информации во Дворце. И, по большей части, оказывалось, что 
четвертый батальон уже взбаламутил воду.Если бы нам дали делать 
наше дело вместо необходимости по правительственным каналам 
просить разрешения на каждую проводимую нами операцию, враг, 
может быть, не знал бы так много о том, что мы собираемся делать. 
Теперь я прекратил спрашивать.
	-  Вы весьма хорошо действовали с железной дорогой.
	-  Да. Это, во всяком случае, единственный успех. В провинции, где 
мы предоставлены сами себе, стало очень тихо. Странно, не правда ли, 
что, чем мы ближе к опытному руководству, тем менее эффективными 
кажутся мои солдаты?
	-  Но неужели вы не можете контролировать молодчиков 
Кордовы? Они заставляют перебегать от нас к мятежникам больше 
людей, чем вы можете подсчитать. Я не могу поверить, что неудержимая 
жестокость полезна.
	-  Я тоже. Если у вооруженных сил нет цели, они не очень 
эффективный инструмент правительства. Но вы наверняка знаете, что я 
не имею никакого контроля над четвертым батальоном. Мистер 
Брэдфорд увеличил его с тех пор, как забрал под свое руководство, и 
теперь он такой же по численности, как остальной полк. И под полным 
его, а не моим контролем.
	-  Брэдфорд обвинял в предательстве меня, -  осторожно произнес 
Хамнер. -  Имея собственную армию, он может что-то планировать...
	-  Некогда вы думали это обо мне, -  сказал Фалькенберг.
	-  Это очень серьезно, -  сказал Хамнер. -  Эрни Брэдфорд создал 
армию, которую контролирует только он, и он предъявляет дикие 
обвинения.
	Фалькенберг мрачно улыбнулся.
	-  Я бы не слишком беспокоился об этом.
	-  Вот как? Да, вам нечего беспокоиться. Но я напуган, полковник. 
Я должен думать о своей семье, и я здорово напуган.
	"Ну, теперь, подумал Джордж, карты открыты. Могу я думать, что 
он не человек Эрни Брэдфорда?"
	-  Вы считаете, что Брэдфорд планирует незаконный шаг? -  
спросил Фалькенберг.
	-  Не знаю, -  Джорджа вновь охватил страх. Он не видел никакого 
сочувствия в глазах собеседника.
	"А кому я могу доверять? Кому? Кому бы то ни было?"
	-  Вы бы чувствовали себя спокойнее, если бы ваша семья была бы 
в наших полковых казармах? -  спросил Фалькенберг. -  Это можно будет 
устроить.
	-  Сейчас самое