й
гуманоид, не меньше семи футов в высоту и  перекрывавший  собой  пятифутовую
ширину коридора, направился к ним, почти полностью закрыв собой свет.
   Фигура существа и характерная бычья голова не оставляли  сомнений  в  его
происхождении.
   Кэтти-бри чуть не выпрыгнула из башмаков, когда за ней закрылась дверь.
   Минотавр снова прогудел вопрос, на языке дроу.
   "Он спрашивает пароль", прошептал Энтрери. "Я так думаю".
   "Ну так скажи его".
   Легче сказать, чем сделать, понимал Энтрери, поскольку Джарлаксл  никогда
даже не упоминал о паролях к зданиям Баэнре. Энтрери пожалуй  поднимет  этот
вопрос в следующей беседе с наемником - если она у них будет.
   Минотавр   надвигался   угрожающим    шагом,    размахивая    заостренным
адамантитовым прутом.
   "Как будто минотавры и без того не опасны, еще  и  вооружать  их  оружием
производства дроу", шепнул убийца Кэтти-бри.
   Еще один шаг, и минотавр остановился едва в десяти футах от пары.
   "Усстан  бебол…  усстан  белбау  улу…  дос"  выдавил  Энтрери,  помахивая
мешочком на поясе. "Досст?"
   Минотавр остановился, и потер бычью морду.
   "Что ты сказал?" прошептала Кэтти-бри.
   "Понятия не имею",  признался  Энтрери,  хотя  думал,  что  вроде  бы  он
упомянул что-то о подарке.
   Низкое рычание вырвалось из горла терявшего терпение стража.
   "Досст?" громко спросила Кэтти-бри, держа лук в одной руке,  и  изображая
радость. Она широко улыбнулась и с глупым видом закивала головой, как  будто
предлагая лук, одновременно залезая другой рукой в складки плаща,  нашаривая
стрелу в колчане на бедре.
   "Досст?" снова спросила она, и  минотавр  ткнул  себя  в  грудь  огромным
грубым пальцем.
   "Ага, тебе!" хмыкнула Кэтти-бри, наружу вырвалась  стрела,  очутилась  на
тетиве и отправилась в полет прежде,  чем  глупый  минотавр  мог  отступить.
Стрела вонзилась ему в грудь, отбросив назад.
   "Затыкай пальцем  дыру!"  заорала  Кэтти-бри,  готовя  очередную  стрелу.
"Сколько там у тебя пальцев?"
   Она быстро  покосилась  на  Энтрери,  который  отупело  смотрел  на  нее.
Засмеявшись, Кэтти-бри послала вторую стрелу в противника, отбросив его  еще
на несколько шагов, после чего он опрокинулся в широкую комнату на том конце
коридора. Когда он упал, больше полудюжины минотавров с  готовностью  заняли
его место.
   "Сумасшедшая!" закричал на нее Энтрери.
   Не тратя времени на ответ, Кэтти-бри послала стрелу  в  живот  ближайшего
минотавра. Он согнулся от боли, и атакующие товарищи смяли его.
   Энтрери обнажил клинки и встретил  их,  понимая,  что  должен  удерживать
гигантов подальше от Кэтти-бри, чтобы  она  смогла  эффективно  использовать
лук. На первого минотавра он наткнулся  в  двух  шагах  от  конца  коридора,
поднимая меч чтобы отразить удар адамантитового стержня - и половина  убийцы
заныла под мощью удара.
   Куда быстрее своего противника, Энтрери ответил тремя ударами кинжала  по
корпусу. Шипованный стержень понесся вниз,  и,  хотя  меч  перехватил  удар,
Энтери пришлось провернуться вокруг своей оси чтобы поглотить силу  удара  и
обезопасить себя.
   Он нанес удар мечом, сияющее зеленым острие провело  линию  под  челюстью
гиганта, разрезав кость и похожий на коровий язык.
   Кровь хлынула из рта, но  минотавр  снова  замахнулся,  вынуждая  Энтрери
отступить.
   Серебрянная вспышка ослепила обоих сражавшихся, когда  стрела  Кэтти-бри,
перелетев плечо минотавра, вонзилась в толстый череп следующего.
   Энтрери мог только надеятся, что минотавр так же слеп как и он, когда  он
отчаянно кинулся вперед, нанося жестокие удары кинжалом, рубя  мечом  сверху
вниз. Он наносил оглушенному  противнику  рану  за  раной,  и  когда  зрение
вернулось, минотавр перед ним сползал вниз.
   Энтрери не колебался. Убийца запрыгнул ему на  спину,  затем  прыгнул  на
спину следующему мертвецу, используя его тело  чтобы  оказаться  вровень  со
следующим в линии. Меч его вонзился в плечо минотавру. Энтрери  решил  было,
что этот уже легкая добыча,  ведь  рука  с  оружием  теперь  бесполезна,  но
никогда раньше ему не приходилось биться с быкоголовыми  минотаврами,  и  он
был застигнут врасплох, когда голова существа протаранила его в грудь.
   Минотавр дернулся в сторону, и понесся по комнате, все  еще  неся  убийцу
промеж рогов.
   "Проклятье",  пробормотала  Кэтти-бри,   когда   оставшимся   противникам
неожиданно  открылась  свободная  дорога  к  ней.  Припав  на   колени   она
лихорадочно хватала стрелы, посылая их по коридору.
   Слепящиий поток опрокинул одного минотавра, потом второго,  но  следующий
подхватил падавшего перед ним сородича и выставил  его  как  щит.  Кэтти-бри
сумела пустить стрелу так, чтобы  оцарапать  толстую  голову,  но  реального
вреда не нанесла, минотавр быстро приближался.
   Девушка послала еще  стрелу,  скорее  чтобы  ослепить  противника  чем  в
попытке остановить его, затем кинулась на  пол,  и  поползла  вперед,  между
гигантских ног.
   Минотавр тяжело ударился о  дверь.  Удерживая  своего  мертвого  товарища
перед собой, он не мог видеть, что Кэтти-бри ускользнула, и  начал  колотить
гигантским трупом по стене.
   На полу Кэтти-бри пришлось пробивать дорогу сквозь три пары древоподобных
ног. Все три минотавра ревели, полагая что  самый  передний  размазывает  по
стене жалкого человека.
   Ей почти удалось.
   Последний минотавр почувствовал прикоснование к ноге и глянул вниз, затем
взвыл и схватил двумя руками шипастый прут.
   Кэтти-бри  перекатилась  на  спину,  выставив  лук.  Ей  как-то   удалось
выстрелить, отбросив на мгновение  противника  назад.  Женщина  инстинктивно
подбросила ноги вверх, и перевернулась, выполняя обратый переворот.
   Прут ослепленного минотавра выбил осколки с пола в дюйме под изогнувшейся
спиной Кэтти-бри.
   Кэтти-бри стояла на ногах, лицом к лицу с противником. Она выставила  лук
перед собой и попятилась назад, из коридора.
   Удар о стену вышиб из него воздух. Минотавр обернул вокруг него  здоровую
руку, жестко удерживая его, и откинулся назад, явно намереваясь повторить.
   Всего в  нескольких  футах  от  них,  другой  минотавр  радовался  победе
сородича.
   Кинжал Энтрери отчаянно метался в попытках пробить толстый череп.  Убийца
чувствовал, будто у него раскалывается позвоночник, когда  они  врезались  в
стену во второй раз. Он заставил себя глядеть сквозь боль и  страх,  вынудил
себя быстро оценить ситуацию. Холодная голова  -  лучший  друг  бойца,  знал
Энтрери, и его тактика мгновенно изменилась.
   Вместо того, чтобы просто тыкать кинжалом в прочную кость,  он  установил
его острие между бычьими рогами существа, затем направил его вниз по  морде,
прилагая равные силы для скольжения и давления.
   И они вновь врезались в стену.
   Энтрери крепко держал ладонь, зная, что кинжал свое дело сделает. Сначала
острие спокойно скользило, не в состоянии пробить кость,  но  затем  попался
кусок плоти, и Энтрери мгновенно изменил угол и направил его вглубь.
   В глаз минотавра.
   Убийца почувствовал как голодный клинок захватывает жизненную силу врага,
почувствовал как он пульсирует, посылая волны силы в его руку.
   Минотавр долго бился о стену. Наблюдавший сородич  продолжал  радоваться,
думая что тот размазывает по камню человека.
   Затем он упал - мертвый, и быстрый Энтрери скатился наземь,  подскочив  к
груди второго прежде чем  тот  успел  среагировать.  Последовала  мгновенная
серия ударов - меч, кинжал, меч.
   Ошарашенный минотавр отшатнулся, но Энтрери следовал  за  ним,  удерживая
погруженный кинжал, выпивая, питаясь энергией. Умирающее существо  судорожно
взмахнуло дубиной, но меч Энтрери легко отвел удар.
   А кинжал насыщался.
   Она вбежала в маленькую  комнатку,  сделала  полуразворот  и  припала  на
колено. Целиться нужды не было,  тела  преследователей-минотавров  заполняли
собой коридор.
   Первый из них был, к счастью, не на полной скорости, ему мешало  пробитое
стрелой бедро. Раненый однако оказался упрям. Получая  удар  за  ударом,  он
все-таки шел вперед.
   Следовавший за ним лихорадочно ревел третьему,  все  еще  приживавшему  к
стене труп, что  надо  развернуться,  но  минотавры  никогда  не  отличались
остротой разума, и третий настаивал, что поймал и давит человека.
   Последний выстрел был уже в упор, наконечник стрелы покинувшей  Таулмарил
был в полуфуте от носа атакующего существа. Она раздробила ноздри и челюсть,
чуть не снеся настырному минотавру пол головы. Он умер мгновенно, но инерция
движения понесла его на Кэтти-бри.
   Она не получила серьеных повреждений, но вот  времени,  чтобы  вылезти  и
вытащить лук чтобы остановить второго минотавра, только что показавшегося из
коридора, уже не было.
   Фигура скользнула поперек его дороги, рубя  и  коля,  и  когда  мелькание
окончилось, минотавр стоял согнувшись,  держась  за  изодранные  колени.  Он
наклонился в сторону, преследуя обнаружившегося врага, но Энтрери вскочил на
ноги и изящно ускользнул в сторону.
   Он выбежал в центр комнаты, за  черный  мраморный  столб,  и  кренившийся
вперед минотавр следовал за ним. Энтрери завернул  за  колонну,  и  минотавр
быстро (для минотавра) сообразил обхватить колонну рукой,  позволяя  инерции
нести себя.
   Энтрери соображал быстрее. Как только он почувствовал, что ускользнул  из
поля зрения минотавра, он остановил бег вдоль столба  и  сделал  пару  шагов
назад. Минотавр пронесся меж ним  и  колонной,  легкая  мишень  для  десятка
ударов в бок или спину.
   Артемису Энтрери никогда не было нужно так много.
   Минотавр перехватил мертвого собрата и отпрыгнул на три шага назад, затем
с ревом понесся вперед, мервец врезался в каменную дверь.
   Зачарованная стрела впилась ему в спину.
   "Хух?" спросил он, пытаясь повернуться.
   Вторая стрела вонзилась в бок, пробив легкое.
   "Хух?" безмолвно повторил  он,  наконец  повернувшись  достаточно,  чтобы
увидеть Кэтти-бри, стоящую в центре коридора, с мрачным  лицом  и  вытянутым
перед ней жутким луком.
   Третья стрела попала ему в лицо.  Он  сделал  шаг  вперед,  но  четвертая
стрела, застывшая у него в груди, отбросила его спиной на мертвого товарища.
   "Хух?"
   Он получил еще пять стрел - и не  почувствовал  ни  одной  -  прежде  чем
Энтрери добрался до Кэтти-бри и объяснил ей, что бой закончен.
   "Повезло нам, что дроу тут не было", заметил убийца, нервно поглядывая на
двенадцать дверей  и  альковов,  окружавших  округлую  комнату.  Он  нащупал
медальон и повернулся к соединявшей пол и потолок колонне в центре.
   Не произнеся ни слова, убийца подошел к  колонне.  Чувствительные  пальцы
ощупали гладкую поверхность.
   "Что дальше?" спросила Кэтти-бри, когда руки Энтрери прекратили движение,
и он повернулся и улыбнулся ей. Она  повторила  вопрос,  и,  вместо  ответа,
Энтрери надавил на камень, участок мрамора скользнул  в  сторону,  показывая
что внутри колонны полость. Энтрери вошел в нее, потянув за собой Кэтти-бри,
и дверь за ними закрылась.
   "Что  это?"  потребовала  Кэтти-бри,  думая  что  они  вошли  в  какую-то
комнатушку. Она посмотрела на дыру в потолке налево от нее, и  дыру  в  полу
направо.
   Энтрери не отвечал. Следуя тяге медальона, он склонился над дырой в полу,
затем присел на колено и посмотрел вниз.
   Кэтти-бри подошла к нему, глядя на  него  с  любопытством,  поскольку  не
видела лестницы. Прошлась взглядом по  непримечательной  мраморной  комнате,
выискивая, где бы привязать веревку.
   "Может быть, там есть упор для ног", заметил Энтрери, и  скользнул  вниз,
опускаясь в шахту. На лице его появилось изумление, когда  он  почувствовал,
как тело лишается веса, почувствовал как плавает в воздухе.
   "Что такое?" нетерпеливо сказала Кэтти-бри, видя его выражение.
   Энтрери оторвал ладони от пола, и довольно ухмыльнулся,  мягко  опускаясь
вниз. Кэтти-бри последовала в дыру  прямо  за  ним,  свободно  плывя  сквозь
темноту. Кэтти-бри заметила, что Энтрери внизу вновь надел изменяющую  облик
маску и сосредоточился.
   "Ты моя пленница", холодно сказал убийца, и  на  мгновение  Кэтти-бри  не
поняла, решив что Энтрери предал ее. Когда она  опустилась  на  пол,  убийца
указал на Таулмарил, и она поняла его намерения.
   "Лук", нетерпеливо сказал Энтрери.
   Кэтти-бри упрямо мотнула головой, и убийца понял, что спорить  не  стоит.
Он двинулся к ближайшей стене, начал осматривать ее,  и  скоро  дверь  этого
уровня открылась. Двое мужчин дроу ждали их, держа наготове ручные арбалеты,
и Кэтти-бри подумала, что может и не стоило цепляться за лук.
   Быстро же опустились арбалеты (вслед за двумя  челюстями),  когда  стражи
увидели стоящую перед ними Триэль Баэнре!
   Энтрери грубо схватил Кэтти-бри, и толкнул ее вперед.
   "Дриззт До’Урден!" крикнул он голосом Триэли.
   Стражи вовсе не желали спорить со  старшей  дочерью  Баэнре.  Их  приказы
ничего не говорили насчет того, чтобы разрешить Триэли, или вообще кому-либо
кроме Матроны Баэнре, доступ к ценному пленнику, но так же их приказы ничего
не  сообщали  о  какой-либо  человеческой  женщине-пленнице.  Один  бросился
вперед, другой схватил Кэтти-бри.
   Молодая женщина осела, выронив лук, и вынудив одного из темных  эльфов  и
Энтрери поддерживать ее под руки. Другой дроу  быстро  поднял  Таулмарил,  и
Кэтти-бри не могла удержаться и не поморщится, видя  великолепное  оружие  в
руках врага.
   Они прошли по темному коридору, мимо нескольких окованых железом  дверей.
Дроу впереди остановился перед одной из них, и достал маленький стержень. Он
потер его о металлическую полоску рядом с ручкой двери, затем дважды стукнул
по ней. Дверь открылась.
   Дроу начал было поворачиваться, улыбаясь  и  радуясь,  что  смог  угодить
Триэли. Ладонь Энтрери ударила его по  губам,  отбросив  голову  назад  и  в
сторону, а рука убийцы с кинжалом мгновенно последовала следом, пробив горло
ошеломленного дроу.
   Нападение Кэтти-бри было не столь мастерским, но не менее  яростным.  Она
провернулась на одной ноге, вторая взвилась ударив врага в живот, когда  они
врезались в стену. Отступив на пол шага, она мотнула  головой,  разбив  лбом
тонкий нос дроу.
   Несколько ударов, еще один пинок в живот, и Кэтти-бри кинула противника в
комнату. Она ввалилась вслед за дроу, подняла его с  пола,  обвив  руками  и
прижав его руки к бокам, пальцы сомкнулись сзади на горле.
   Дроу дико метался, но не мог разорвать хватки. Энтрери тем временем вошел
в комнату, бросив в сторону труп.
   "Без жалости!" прорычала Кэтти-бри сквозь сжатые зубы.
   Энтрери спокойно подошел к ним. Дроу  мотнул  ногой,  Энтрери  блокировал
удар.
   "Триэль!" завопил растерявшийся солдат.
   Энтрери отошел назад, улыбнулся и снял  маску;  ужас  отразился  на  лице
беспомощного дроу и острие кинжала вошло в его сердце.
   Кэтти-бри почувствовала, как дернулся и  обмяк  темный  эльф.  Неприятное
ощущение окатило ее, но отхлынуло, когда она оглянулась в сторону и  увидела
Дриззта,  избитого  и  окровавленного.  Он  обвис  на  стене,  постанывая  и
безуспешно пытаясь свернуться в клубок. Кэтти-бри бросила мертвого  дроу  на
пол, и подбежала к  своему  другу,  мгновенно  заметив  маленький,  но  явно
опасный дротик, торчавший из его живота.
   "Я его вытащу!" сказала она Дриззту, надеясь услышать согласие. Но он уже
был вне  досягаемости,  она  не  думала  даже,  что  он  мог  осознавать  ее
присутствие.
   Энтрери подошел к ней сзади. Он кинул быстрый  взгляд  на  дротик,  более
поглощенный цепями, удерживавшими Дриззта.
   Выровняв дыхание, Кэтти-бри ухватилась за жестокое оружие и вытащила его.
   Дриззт дернулся, издав резкий  болезненный  крик,  затем  обмяк,  потеряв
сознание.
   "Тут нет замков, которые можно открыть!" рявкнул Энтрери, увидев что цепи
из сплошных колец.
   "В сторону!" скомандовала  Кэтти-бри,  отбежав  от  стены.  Повернувшийся
Энтрери увидел, что она поднимает смертоносный лук, и быстро отскочил.
   Два выстрела раздробили цепи, и когда Дриззт начал падать, его  подхватил
Энтрери. Израненный рейнджер сумел открыть один заплывший глаз. Он с  трудом
понимал, что происходит, друзья вокруг или враги.
   "Пить", взмолился он.
   Кэтти-бри огляделась, и увидела  ряды  сосудов  вдоль  одной  стены.  Она
кинулась к ним, взяла полный и понесла Дриззту.
   "Он не должен был выжить", заметил Энтрери,  когда  она  подошла  к  ним,
держа вонючую жидкость. "Слишком много ранений. Что-то поддерживает его".
   Кэтти-бри с сомнением посмотрела на сосуд.
   Убийца проследил за ее взглядом и кивнул. "Давай!" приказал он,  понимая,
что в таком состоянии они никак не вытащат Дриззта из владений Баэнре.
   Кэтти-бри поднесла сосуд к губам Дриззта, и наклонила его  голову  назад,
вынуждая сделать большой глоток. Он поперхнулся и закашлялся, и на мгновение
в ней проснулся страх, что она отравила своего ближайшего друга.
   "Как ты здесь  очутилась?"  спросил  Дриззт,  оба  глаза  его  неожиданно
раскрылись, тело его наполнялось силой. Однако дроу все еще не  мог  держать
себя сам, а дыхание его было сильно прерывистым.
   Кэтти-бри  подбежала  к  стене  и   принесла   еще   несколько   сосудов,
предварительно обнюхав их, чтобы убедится, что пахнут они как  и  первый,  и
влила их в горло Дриззту. Через несколько минут  рейнджер  твердо  стоял  на
ногах, весьма удивленный стоящими перед ним бок о бок его  лучшим  другом  и
опаснейшим врагом.
   "Твои вещи", сказал Энтрери, поворачивая Дриззта к куче.
   Дриззт больше смотрел на Энтрери чем на  свои  вещи,  не  понимая,  какую
жуткую игру может вести убийца. Когда Энтрери  заметил  это  выражение,  два
врага обменялись немигающими взглядами.
   "У нас нет времени!" резко сказала Кэтти-бри.
   "Я думал, ты мертв", сказал Дриззт.
   "Ты ошибся", спокойно ответил Энтрери. Все так же  не  моргая  он  прошел
рядом с Дриззтом, поднял кольчугу и протянул ее последовавшему за ним дроу.
   "Следи за коридором", бросил Энтрери Кэтти-бри. Девушка повернулась в  ту
сторону, и в это же мгновение распахнулась окованная железом дверь.
   Повернулась, чтобы увидеть Вендес Баэнре.

ЧАСТЬ 5
ПРОЩАНИЕ ВОИНА

   Храбрость.
   В любом языке это слово имеет особенный отзвук, как мне  кажется,  и  это
происходит скорее от почтения, с которым оно  произносится,  чем  просто  от
созвучия букв. Храбрость. Это слово пробуждает картины великих  свершений  и
непоколебимого  духа:  суровые  лица  на  стенах  города,  защищающегося  от
нападения гоблинов; решимость матери, заботящейся о маленьких  детях,  когда
весь мир, кажется, враждебен ей. Во многих больших городах бродят по  улицам
юные  беспризорники,  лишенные  родителей,  лишенные  жилищ.  Они   обладают
собственной, присущей им отвагой, позволяющей выносить боль тела и духа.
   Подозреваю, что и Артемис Энтрери боролся в такой  же  битве  на  залитых
грязью  улицах  Калимпорта.  В  некотором  смысле,  он  несомненно  победил,
превозмог все препятствия, вознесся на небывалую высоту силы и уважения.
   Но в другом смысле он проиграл. Я нередко думаю, кем  бы  он  мог  стать,
если бы сердце его не было столь изуродовано? Но я не путаю свое любопытство
с жалостью. Энтрери было не тяжелее чем мне. Он  мог  бы  победить  в  своей
борьбе, как телом, так и духом.
   Я полагал себя храбрым и благородным, когда оставил Митриловый Зал, решив
покончить  с  угрозой  для  своих  друзей.  Я  думал,   что   совершаю   акт
самопожертвования ради блага тех, кто дорог мне.
   Когда Кэтти-бри вошла в мою камеру  в  Доме  Баэнре,  когда,  сквозь  еле
открывавшиеся глаза, я увидел ее тонкие, обманчиво хрупкие черты,  я  познал
истину. Я не понимал собственных побуждений, когда покидал  Митриловый  Зал.
Слишком полон горечи я был, чтобы распознать свое  отчаяние.  Не  храбростью
было путешествие  в  Подземье,  потому,  что  в  глубинных  уголках  души  я
чувствовал, что мне нечего терять. Я не позволил себе оплакивать Вулфгара, и
эта опустошенность украла  мою  волю,  веру  в  то,