иста  до  фокусника  Барнума,  что  Сэм  давно  уже
перестал  верить  людям  на  слово.  Ему  даже  встретилось  трое   людей,
выдававших себя за Марка Твена!
     -  Случилось  так,  что  прежний  архиепископ   Зальцбурга   является
гражданином  Пароландо,  -  заметил  Клеменс.  -  И  хотя,  насколько  мне
помнится, вы были не в ладах с ним, я уверен, что он обрадуется вам.
     Моцарт ничуть не смутился.
     - Наконец-то хоть кто-нибудь, с кем я был знаком! - вскричал он. - Вы
мне не поверите, но...
     Сэм охотно верил Моцарту, что тот не встречал ни одного знакомого ему
на Земле человека. Пока что  он  сам  встретил  только  троих,  кого  знал
раньше, да и  то  благодаря  своим  многочисленным,  длившимся  почти  всю
здешнюю жизнь путешествиям. То, что Ливи была одной из них,  было  простой
случайностью, событием практически невероятным. Он  даже  подозревал,  что
это подстроил ему Таинственный Незнакомец. Однако,  даже  желание  Моцарта
встретиться с архиепископом еще не подтверждало, что это был на самом деле
Моцарт. Во-первых, самозванцы, встречавшиеся  Сэму,  часто  настаивали  на
том, что те, кто, как  предполагалось,  были  их  старыми  друзьями,  либо
ошибаются, либо - мошенники. У них хватало  на  это  наглости.  Во-вторых,
архиепископа Зальцбурга не было в Пароландо, и Сэм не  имел  ни  малейшего
представления о его местонахождении. Он сказал  о  нем  только  для  того,
чтобы увидеть реакцию этого человека.
     Клеменс  объяснил,  что  Моцарт  может  обратиться   с   просьбой   о
предоставлении ему гражданства. Но сначала он  рассеял  заблуждения  этого
человека  относительно  музыкальных   инструментов.   Таковых   здесь   не
изготовляли. Но даже если они и будут изготовляться, то материалом для них
будет не дерево и не  медь.  Это  будут  электронные  устройства,  которые
смогут точно воспроизводить звуки всех музыкальных  инструментов.  Однако,
если герр Моцарт действительно тот человек, за которого он себя выдает, то
у него появляются неплохие шансы на то, чтобы стать дирижером оркестра.  И
у  него  будет  сколь  угодно  времени  для  того,  чтобы   писать   новые
произведения.
     Сэм не дал ему заверений, что он обязательно станет дирижером. У него
был уже горький опыт раздачи обещаний.
     В честь Хэккинга во дворце Джона был устроен большой  пир.  Казалось,
что Хэккинг израсходовал  всю  свою  дневную  дозу  яда  во  время  первой
встречи. Сэм беседовал с ним уже больше часа и обнаружил,  что  это  очень
умный и знающий человек, занимающийся самообразованием и не лишенный искры
воображения и поэтического дара.
     И это было печально, поскольку такой талант трагически пропадал зря.
     Около полуночи Сэм проводил  Хэккинга  и  его  окружение  к  большому
двухэтажному зданию  из  камня  и  бамбука,  имевшему  тридцать  комнат  и
расположенному между жильем Сэма и дворцом Джона. Этот дом стоял особняком
и предназначался для почетных гостей государства.
     Затем он проехал на джипе  300  ярдов  до  своего  дома.  Джо  слегка
обиделся на него, так как хотел сам вести машину, несмотря на то, что  его
ноги были слишком длинны для этого.
     Они взобрались наверх по лестнице и, как  обычно,  закрыли  дверь  на
засовы. Джо прошел в свою комнату и плюхнулся в постель с таким  грохотом,
что дом задрожал на сваях. Сэм  выглянул  в  иллюминатор  как  раз  в  тот
момент, когда Сирано и Ливи, обняв друг друга, проскользнули в дверь своей
хижины. Слева от них и чуть повыше была хижина фон Рихтгофена,  где  он  и
Гвенафра уже лежали в постели.
     Он пробормотал "Спокойной ночи!", не имея никого конкретного в  виду,
и свалился в кровать. Это был долгий, шумный и трудный день, завершившийся
грандиозной попойкой, где все выпили дикое  количество  водки,  накурились
табаку и марихуаны и вволю нажевались наркотической резинки.
     Он проснулся от того,  что  ему  показалось,  будто  он  находится  в
Калифорнии 4 июля, в день всем памятного землетрясения.
     Он  вскочил  с  кровати  и  по   содрогающемуся   полу   подбежал   к
иллюминатору. Но еще не добежав до него,  он  уже  понял,  что  сотрясение
земли и взрывы вызваны нападением.
     Клеменс так и не успел выглянуть наружу, так как  ракета  со  свистом
ударила в одну из свай дома. Его оглушил  грохот  взрыва.  Сквозь  выбитые
стекла  комната  наполнилась  дымом.  Сэм   подался   вперед.   Дом   стал
обваливаться, и передняя его часть рухнула вниз.
     История повторялась.
 
 
 
                                 Глава 25 
 
     Его засыпало деревянными и стеклянными обломками и землей.  Когда  он
попытался высвободиться, его подхватила огромная рука.  Яркая  вспышка  от
взрыва высветила лицо Джо. Титантроп  спустился  вниз  с  дверного  проема
своей комнаты и стал расшвыривать обломки, пока не  нашел  Сэма.  В  левой
руке он за рукоятки держал их чаши.
     - Никак не пойму, это  просто  чудо,  но  я  почти  не  пострадал,  -
пробормотал Клеменс. - Всего несколько ссадин и порезов от стекла.
     - У меня не было времени одеть дошпехи, - сказал Джо. -  Вше,  что  я
ушпел шхватить, это топор. А вот твой меч, пиштолет и подшумок ш пулями  и
порохом.
     - Кто же это может быть, Джо? - начал Сэм. - Кто напал на нас?
     - Не жнаю. Шмотри! Они лежут шквожь проемы в штенах на приштани.
     Звезды светили ярко. Тучи, которые приносили с собой  каждую  ночь  в
три часа ливень, еще не окутали небо, но над Рекой уже повис густой туман.
Из этого тумана нескончаемым потоком лились захватчики, вливаясь в людскую
массу, затопившую равнину. За  стенами,  в  густом  тумане,  должно  быть,
скрывался целый флот.
     Единственными судами, которые могли подойти так близко, не вызвав при
этом  тревоги,  могли  быть  суда  из  Соул-сити.   Любые   другие   суда,
приближающиеся к Пароландо в такое время суток, попали бы  в  поле  зрения
наблюдателей, расставленных Сэмом и Джоном Безземельным вдоль Реки даже на
территории враждебных  государств.  И  это  не  флот  Иеясу.  Перед  самой
полночью было  получено  сообщение,  что  суда  Иеясу  находятся  у  своих
причалов.
     Джо выглянул из-за груды бревен и сказал:
     - Штрашная битва идет вожле дворца Джона. Дом  для  гоштей,  где  был
Хэккинг шо швоими парнями, охвачен огнем.
     В свете пламени были видны множество тел на земле и крохотные фигурки
сражавшихся вокруг бревенчатой изгороди дворца  Джона.  Затем  к  изгороди
подтащили орудие и ящики с зарядами.
     -  Это  же  "джип"  Джона!  -  закричал  Сэм,  показывая  на  машину,
подъезжавшую к пушке.
     - Да, и это наша пушка! - закричал Джо. - И вожле нее люди  Хэккинга.
Они шобираютшя вжорвать Джона вмеште ш его любимым гнеждышком.
     - Давай выбираться отсюда! - крикнул Сэм. Он пролез  через  бревна  и
пополз в противоположном направлении.  Он  никак  не  мог  понять,  почему
нападавшие еще не послали людей к его дому. Ракета, которая разрушила  его
дом, была скорее всего запущена с равнины.  И  если  Хэккинг  и  его  люди
тайком  выбрались  из  резиденции  для   гостей   и   неожиданно   напали,
взаимодействуя с воинами, прятавшимися в судах, якобы  привезших  бокситы,
то тогда он, Сэм, наряду с Джоном, должен был стать их главной целью.
     "Это придется выяснить позже, - подумал он. - Если только это "позже"
наступит".
     То, что люди Хэккинга завладели  орудием,  было  тяжелым  ударом  для
Пароландо. Едва Сэм подумал об этом, раздался оглушительный выстрел, затем
второй, третий. Было видно, как разлетаются во все стороны  бревна.  Стена
вокруг дворца англичанина была сметена. Еще  несколько  снарядов  -  и  от
всего дворца останутся лишь руины.
     Единственным утешением было только то, что запас  снарядов  был  пока
что ограничен. До сих пор, несмотря на многие тонны  железа,  лежавшего  в
земле, его еще не было добыто  столько,  чтобы  тратить  на  разрывающиеся
снаряды. Дверь в хижину Сирано и Ливи была открыта. Внутри никого не было.
Сэм поднял глаза на холм. Оттуда  к  нему  сбегал  Лотарь  фон  Рихтгофен,
успевший набросить только кильт. В одной руке он держал шпагу, а в  другой
- пистолет. В нескольких шагах сзади него бежала Гвенафра с  пистолетом  и
сумкой с пулями и пакетами пороха.
     Увидев его, к нему начали сбегаться и другие мужчины и женщины, в том
числе и несколько лучников.
     Он крикнул Лотарю, чтобы тот построил людей, а сам  оглядел  равнину.
Возле причалов было черным-черно от людей. Если бы  можно  было  повернуть
орудие и ударить по ним, пока они так густо сосредоточены в одном месте...
Однако орудие теперь было отвернуто от объятого пламенем  дворца  Джона  и
обстреливало бегущих к холмам жителей Пароландо.
     Затем через широкий пролом в стене  прошла  огромная  темная  машина.
Клеменс  даже  вскрикнул  от  страха.  Это  был  "Огненный  Дракон  -  3",
переданный Хэккингу. А где же три вездехода-амфибии Пароландо???
     Вскоре он обнаружил два из них, приближающиеся к  холмам.  Неожиданно
загрохотали паровые пулеметы, установленные в башнях, и стали  падать  его
люди - люди Сэма!
     Негры из Соул-сити захватили вездеходы!
     Всюду, куда бы он ни посмотрел,  шло  ожесточенное  сражение.  Многие
сражались в непосредственной близости от судоверфи. Сэм  вскрикнул,  не  в
силах смириться с мыслью  о  том,  что  могут  повредить  Пароход.  Однако
орудийные снаряды не вспахивали землю возле него. По-видимому,  противника
эта мысль тревожила не меньше, чем Сэма.
     Ракеты, запущенные с холмов, перелетали через его голову и взрывались
среди нападавших. В ответ летели вражеские ракеты; следы огненных  вспышек
зависали над ними. Некоторые ракеты пролетали так близко, что  можно  было
различить их цилиндрические  тела,  а  одна,  издав  оглушительный  свист,
пролетела в десяти футах над их головами и с грохотом взорвалась на другой
стороне холма. Со стоящего рядом железного дерева посыпались листья.
     В течение следующего получаса - а может быть, и двух часов  -  вокруг
царил полнейший хаос из порохового  дыма,  огня,  криков  раненых,  запаха
крови. Раз за разом воины из Соул-сити атаковали гряду  холмов  и  раз  за
разом их отбрасывали назад ракеты, пластиковые пули и стрелы  из  луков  и
арбалетов. Вскоре нападавшим удалось все-таки прорваться к холмам, но и на
этот раз они были отброшены назад  шпагами,  мечами,  топорами,  палицами,
пиками и кинжалами.
     Десятифутовый и восьмисотфунтовый Джо Миллер, весь в  крови  своей  и
чужой,  без  устали  размахивал  почти  восьмидесятифунтовым   топором   с
шестифутовой рукояткой, крушил дубовые щиты и кожаные доспехи, расшвыривал
шпаги и копья, ломал грудные клетки, отсекал  руки  и  головы,  раскалывал
черепа. А когда враги уже не решались больше  нападать  на  него,  он  сам
бросался на них. Он отбил не одну атаку, каждая из которых, если бы не он,
могла увенчаться успехом.
     По нему велся огонь из множества пистолетов  Марк-1,  однако  стрелки
настолько были подавлены его  видом,  что  стреляли  со  слишком  большого
расстояния, и пули не долетали. И все же  его  левое  предплечье  пронзила
стрела, и какой-то воин,  более  смелый,  чем  остальные,  а  скорее  даже
безрассудно смелый, бросился прямо под его топор и  пронзил  шпагой  бедро
титантропа. Джо сначала рукояткой топора сломал челюсть смельчака, а потом
топором размозжил ему череп. Джо все еще оставался на ногах, однако быстро
терял кровь. Сэм приказал ему отступить за ближайший холм,  где  оказывали
помощь тяжелораненым.
     - Нет! Я не уйду! - сказал Джо и со стоном упал на колени.
     - Уходи сейчас же! Это приказ! - закричал  Сэм.  Он  быстро  наклонил
голову и все-таки чуть опоздал - пуля  просвистела  рядом  с  его  ухом  и
ударилась в ствол железного  дерева.  Последовал  рикошет,  и  будто  жало
впилось в его руку и в икру.
     Джо удалось все-таки подняться, подобно большому  слону,  и  покинуть
поле битвы. Из тьмы возник Сирано де Бержерак.  Он  был  покрыт  пороховой
копотью и залит  кровью.  В  одной  руке  у  него  была  длинная,  тонкая,
окровавленная шпага, в другой -  пистолет.  Рядом  с  ним  была  такая  же
грязная и окровавленная Ливи, ее длинные волосы развевались по ветру.  Она
несла пистолет и сумку с амуницией. В ее обязанности входило  перезаряжать
пистолеты. Увидев Сэма, она улыбнулась, ее белые зубы резко выделились  на
черном от пороха лице.
     - Боже мой, Сэм! Я думала, что ты погиб! Эта ракета, попавшая в  твой
дом...
     - Мне бы хотелось, чтобы ты сейчас была рядом со мной.
     Это было все, что он успел сказать, хотя все равно больше  он  ничего
бы и не сказал. Противник снова бросился в атаку, перелезая и перепрыгивая
через  упавших.  К  этому  времени  у  лучников  кончились  стрелы,  а   у
пистолетчиков  осталось  совсем  мало  пороха.  Но  противник  тоже  почти
израсходовал свой порох, хотя еще и не испытывал недостатка в стрелах.
     Джо Миллер покинул поле боя, однако Сирано  пытался  заменить  его  и
почти преуспел в этом. Это был демон, а  не  человек,  такой  же  худой  и
упругий, как и его длинная шпага. Время от времени он стрелял из пистолета
левой рукой прямо в  лицо  очередного  противника,  а  затем  делал  выпад
шпагой, пронзая другого. После выстрела он бросал пистолет назад,  и  Ливи
поднимала его и перезаряжала. Сэм на мгновение  подумал  о  той  перемене,
которая произошла с Ливи. Он никогда даже не подозревал, что она может так
смело вести себя в подобной обстановке. Эта хрупкая  болезненная  женщина,
всем сердцем ненавидевшая  насилие,  хладнокровно  выполняла  обязанности,
которые оказались бы не по плечу многим мужчинам.
     "И среди них, - подумал он, - оказался бы я сам,  будь  у  меня  хоть
немного времени на размышление". И особенно сейчас, когда  рядом  не  было
Джо Миллера, который всегда был готов защитить  его  физически  и  оказать
моральную поддержку, в чем он сейчас очень нуждался.
     Сирано ударил шпагой ниже щита вопящего араба, который слишком высоко
поднял его, и тут Ливи сделала  то,  чего  не  смог  сделать  Сирано.  Она
схватила  пистолет  обеими  руками  и  выстрелила.  Силой  выстрела  ствол
отклонило в сторону, и она вернула его в исходное положение; пламя  и  дым
взметнулись вверх, и араб упал на землю с развороченным плечом.
     Могучий негр перепрыгнул через араба и, подняв топор  обеими  руками,
ринулся на Сирано. Тот успел вытащить шпагу из тела араба и проткнул горло
нападавшего.
     Противник снова откатился к  подножию  холма  и  теперь  ждал,  когда
дорогу для  него  расчистит  огромный  темно-серый  вездеход,  похожий  на
броненосец "Мерримак" времен Гражданской  Войны.  Сэм  отошел  в  сторону,
пропустив вперед Лотаря фон  Рихтгофена,  несшего  трубу  из  алюминиевого
сплава и ракету с десятифунтовой боеголовкой. Помощник Лотаря опустился на
колено и, когда тот зарядил ракету в базуку,  навел  ее  на  цель.  Лотарь
стрелял хорошо, и ракета попала прямо в амфибию. Дым покрыл  вездеход,  но
ветер развеял его. Амфибия остановилась, но  потом  снова  пошла,  паровое
орудие на ней ожило и стало разворачиваться.
     - Это была последняя боеголовка, - сказал Лотарь. - Теперь нам  здесь
нечего делать. Нам нечем с ним бороться. Кому, как не нам, знать об этом?
     Позади  бронированного  гиганта  противник  производил  перестроение.
Многие воины Хэккинга издавали улюлюкающие звуки, подобные  боевому  кличу
ольмеков или индейцев.  По-видимому,  Хэккинг  набрал  в  свою  армию  тех
индейцев, которые еще не были покорены Иеясу.
     Внезапно видимость резко ухудшилась. Только огни горящих зданий и все
еще действующие печи и котлы  в  различных  цехах  позволяли  Сэму  что-то
разглядеть. Густые тучи, будто стая волков, гнавшаяся за звездами,  быстро
заволокли небо. Через несколько минут должен был хлынуть ливень.
     Сэм огляделся: с каждой атакой ряды защитников редели. Он  сомневался
в том, что они смогут выдержать следующую  атаку,  даже  если  амфибия  не
вступит в бой.
     К северу и к югу, как на равнине, так и на примыкающих к ней  холмах,
сражение продолжалось, однако выстрелов и  криков  стало  гораздо  меньше.
Местность, казалось, еще больше почернела от наводнивших  ее  противников.
Сэм подумал, не присоединились ли Публия и Тифонуйо к нападавшим.
     Он бросил последний взгляд на  гигантский  корпус  Парохода  с  двумя
гребными колесами, наполовину скрытый строительными лесами  и  гигантскими
кранами. Затем быстро отвернулся. Ему хотелось плакать, но он был  слишком
потрясен. Пройдет еще некоторое  время,  прежде  чем  появятся  слезы.  Но
скорее всего сначала прольется его кровь, после чего уже не будет слез, по
крайней мере, в этом теле.
     Ориентируясь в темноте  по  дюжине  горящих  хижин,  он,  спотыкаясь,
спустился по другой стороне холма. И тут разразился ливень. И одновременно
слева к ним ринулись враги. Клеменс  повернулся  и  спустил  курок  своего
пистолета, однако дождь, конечно, погасил искру. Но  пистолеты  противника
тоже оказались бесполезны.
     Враги набросились на граждан Пароландо, размахивая мечами, копьями  и
топорами. Джо Миллер рванулся вперед и издал  зычный  рев,  подобный  рыку
вылезающего из берлоги медведя. Несмотря на то, что он был ранен,  он  все
еще оставался грозным, наводящим ужас бойцом. При свете вспышек  молний  и
под раскаты грома его топор крушил противника. Остальные бросились ему  на
помощь, и те, из Соул-сити, что к этому моменту остались живы, решили, что
с них хватит. Они пустились наутек  в  надежде  на  подкрепление.  К  чему
рисковать жизнью, когда победа и так была уже на их стороне?
     Сэм пересек еще два холма. Противник  теперь  нападал  справа.  Часть
воинов бросилась наперерез оставшимся  в  живых  сторонникам  Сэма,  чтобы
отсечь мужчин и захватить  в  плен  женщин.  Джо  Миллер  и  Сирано  смело
встретили их, и атакующие повернули назад, скользя и спотыкаясь  о  мокрые
корни срезанной травы.
     Сэм пересчитал спасшихся. Он был  потрясен.  Всего  около  пятнадцати
человек. Куда же девались остальные? Он мог  поклясться,  что  всего  лишь
несколько минут назад с ним было около сотни.
     Ливи была рядом с Сирано. Поскольку пистолет теперь использовать было
невозможно, она стояла у него за спиной и, по возможности,  помогала  ему,
атакуя врагов копьем.
     Клеменсу было очень холодно. Он  ощущал  себя  таким  же  несчастным,
каким, по-видимому, ощущал себя Наполеон во время бегства из России.  Все,
все  пропало!  Его  небольшое  гордое  государство,  железные  рудники   и
предприятия, его неуязвимые  вездеходы-амфибии  с  паровыми  пушками,  два
самолета  и  легендарный  Пароход!!!  Пропало  все!  Чудеса   технического
прогресса и Великая Хартия Вольностей, наиболее демократичная конституция,
какую еще не имело ни одно из известных ему  государств,  и  величайшее  в
истории Путешествие! Все пропало!
     И каким образом? Из-за предательства! Из-за подлого вероломства!
     По крайней мере, король Джон не был причастен к этому  предательству.
Его дворец был уничтожен и, по всей вероятности, он вместе с ним.  Великий
Предатель сам был предан!
     Но уже через минуту Клеменс перестал оплакивать свою судьбу.  Он  все
еще был слишком ошеломлен, чтобы думать о чем-либо другом, кроме спасения.
     Когда они добрались до гор, он  повел  своих  людей  на  север  вдоль
подножия, пока они не оказались напротив плотины. Перед ними  простиралось
водохранилище длиной в четверть мили и чуть менее  полумили  шириной.  Они
пошли вдоль плотины и через  некоторое  время  достигли  толстой  бетонной
стены. Перебравшись через нее, они оказались на вершине дамбы.
     Сэм стал рыскать по ней туда-сюда, пока не нашел отметину в бетоне.
     - Сюда, сюда! - позвал он. - Нашел! Только бы нас никто не выдал  или
шпионы не обнаружили бы это место.
     Сэм опустился в холодную воду, сверкнула  молния,  вдалеке  прогремел
гром. Он дрожал от холода, но продолжал  спуска