дернул трос, и воздушный поток вынес нас прямо на поле. Я обнял спасенно-
го,  мы приземлились.  Оттого, что я не очень удачно спружинил ногами, мы
повалились друг на друга,  покатились по траве.  Он поднялся на ноги пер-
вым, отцепил крюк. Потом наклонился ко мне и произнес:
    - Думаете,  что сможете помешать мне и завтра? Повернулся и, неуклюже
ступая,  пошел прочь.  Я с трудом поднялся.  На левую ногу было не насту-
пить. Сложив лыжи, я захромал к парашюту и принялся складывать его.
    Это ведь я изобрел твои лыжи,  хотелось крикнуть вослед, но от боли я
не  смог  бы и рта раскрыть.  Однако мысленно я услышал его ответ:  "Ну и
что? Думаете, это дает вам право вмешиваться в дела других?"
    И разве он не прав,  разве мог я указывать людям, как им использовать
лыжи?
    Слюна была горькой на вкус, и я сплюнул. Завтра снова в облака. И так
каждый день.  Нет, вернуть свое изобретение я не в силах, так же как не в
силах вернуть жизнь Филу и всем остальным,  кого не сумел спасти. Но пока
можно сберечь хоть одну жизнь, я не сброшу своего парашюта.