оратории был  круглым,  с  прозрачным  потолком  и  мерцающими
стенами от работающего вхолостую панорамного виома.  У  пульта  управления
интеллекторными системами сидели операторы в черно-голубых комбинезонах  с
короткими  рукавами.  Напротив  входа  в  зал  в  сплошном  кольце   виома
выдавалась ниша, в глубине которой прятались  еще  один  пульт  и  кресло.
Юранов направился к нише и поманил нас за собой.
     - Это пульт пилота и начальника исследовательской  группы.  На  время
испытаний командую парадом я. Садиться не  предлагаю  -  некуда,  так  что
придется потерпеть.
     Начальник сел в кресло, привычно  ткнул  пальцем  в  квадрат  сенсора
общего включения.
     - Внимание!  Сфинктура  третьего  типа,  класс   подземный,   степень
опасности не определена, принимаем индекс "Ад-01". Готовность три минуты.
     Я с любопытством выглянул из ниши в зал.  Операторы  лаборатории  уже
надели ежистые шлемы эмканов,  по  залу  разбежались,  словно  рассыпанные
горстью,  странные  звуки:  попискивания,  тоненькие  звоночки,   шелесты,
басовитые тихие гудки.
     - Людей внизу нет? - оглянулся начальник лаборатории. - Можем  ли  мы
использовать жесткую компоненту в излучении интравизоров?
     - Людей внизу быть не должно, - сказал Игнат, подумал и добавил: - Но
полностью гарантировать не могу. Наши патрули, конечно, прочесали Ховенвип
с утра, перед запуском БИИМа, но... - Понятно.
     Юранов не спеша натянул эмкан и вдавил красный грибок кнопки  в  углу
пульта. Над лесами и горным хаосом Ховенвипа разнесся вопль сирены.
     Прозрели стены ниши, исчез зал за спиной,  мы  оказались  висящими  в
воздухе без опоры. За то время,  пока  длился  наш  разговор,  лаборатория
добралась до холмистой серой равнины, почти лишенной растительности.
     - Откуда начнем? - обернулся Юранов к Игнату.
     Тот нашел глазами участок плато, от которого мы успели  удалиться  на
несколько километров, и кивком  указал  на  него.  -  Вернемся  к  уступу,
видите? Оттуда можно пойти по разворачивающейся спирали. Местность там уже
обследована, однако новые данные не помешают.
     - Разве здесь  уже  работал  БИИМ?  -  Работали  эксперты  с  обычной
переносной аппаратурой и, как мне кажется, участок захватили недостаточный
для всестороннего анализа.
     Юранов повернул лабораторию назад, и через несколько минут  мы  снова
очутились над сто пятидесятиметровой стеной, испещренной  узорами  выбоин,
трещин и пещер.  С  высоты  было  особенно  заметно,  что  стена  отделяет
каменные джунгли от джунглей лесных.
     - Ориентир - белый флаг слева, у  двух  пещер.  На  пульте  метнулись
световые стрелы и сложились в красную надпись: "Пуск программы". Снова над
скалами раздался грозный вой сирены.
     В зале, отделенном от нас  призрачной  стеной  светозавесы,  звуковая
обстановка не изменилась, но мне показалось,  что  воздух  вокруг  странно
загустел и завибрировал на грани слышимости, и где-то внутри меня родилось
ощущение тревожного напряжения гигантского копья, нацеленного в  спину  из
зала и готового вот-вот сорваться и ударить...
     Я поймал оценивающий взгляд Игната и криво улыбнулся,  хотя  обмануть
его, конечно, не мог.
     - Не пугайтесь, не оборачивайтесь, - произнес начальник БИИМа,  в  то
время как руки его бегали по сенсорной  клавиатуре  пульта.  -  Включилась
АРЗ. С непривычки ощущение не из приятных.
     Я  расшифровал  аббревиатуру  АРЗ  как  "антирадиационная  защита"  и
успокоился.
     Лаборатория прошла над стеной. Из зала за спиной донеслись оживленные
голоса операторов. Я из любопытства высунул  голову  из-за  светозавесы  и
удивился: зал  тонул  в  темноте,  лишь  напротив  каждого  пульта,  слабо
освещенного  призрачной   иллюминацией   индикаторов,   светились   экраны
дисплеев,  не  рассеивая  мрака  уже  на   расстоянии   ладони.   Внезапно
лаборатория замедлила движение. -  Девятый,  Левченко!  -  резко  окликнул
начальник лаборатории. - Ваш канал выпал из резонанса, извольте не зевать!
     - Автомат отрабатывает  повышение  радиационного  фона,  -  отозвался
невидимый  Левченко  обиженным  тоном.  Прошу  две  минуты   на   качество
топосъемки.
     - Следите внимательней за изменением рельефа. Даю  две  минуты.  Всем
остальным - повтор серий.
     Юранов жестом поманил Игната. Я тоже придвинулся ближе.
     - Посмотрите-ка, это вам  знакомо?  На  черной,  доселе  непрозрачной
панели справа от  пульта  проявился  странный  светлый  узор,  похожий  на
рисунок червяка-древоточца на коре дерева.
     Штреки?
     - Система пещер, в  которой  некоторые  естественные  ходы  соединены
искусственными  туннелями.  Глубина  самой   нижней   пещеры   около   ста
шестидесяти метров.
     Игнат некоторое время рассматривал изображение, потом покачал головой
в сомнении: - Никак не сориентируюсь...
     - Это флаг, - ткнул пальцем в панель Юранов. Игнат  кивнул.  Судя  по
всему, ему было интересно, а мне становилось скучно.
     Словно почувствовав перемену в моем настроении, Игнат посоветовал мне
пройти в зал, а Юра нов, откровенный и лаконичный, как скальпель  хирурга,
добавил:
     - Там  у  входа  есть  кресло  наблюдателя,  подключитесь  к  машине,
отвечающей за синтез полученных  сведений  и  отмечающей  к  тому  же  все
выявленные элементы искусственности вашего  объекта.  Если  же  не  хотите
терять время - берите машину и летите по своим делам. Работы у нас часа на
три-четыре, плюс обработка результатов поиска. Закончим - сообщим.
     Игнат поразмышлял, посматривая на мою удрученно-ждущую физиономию,  и
принял последнее предложение.
     Не очень романтическая профессия, - сказал он  в  пинассе,  глядя  на
уплывающую от нас лабораторию, похожую на отломившийся снежный купол одной
из гор. - Да, стажер?
     - Не очень, - пробормотал я, чувствуя угрызения совести.  Думал  я  в
это время о своей профессии и о  том,  что  доминантой  спасателя  во  все
времена было терпение. То есть именно то,  чего  мне  не  хватает.  Игнат,
конечно, об этом не скажет, но подумает, ушел-то он из  лаборатории  из-за
меня. Хотя, с другой стороны, дел у нас достаточно, а начальнику БИИМа  мы
были не нужны.
     - Вот это уж точно! - сказал вдруг Игнат одобрительно.
     Я не особенно удивился. Видимо, снова  утратил  контроль  над  лицом,
врагом моим.
     Мы сделали круг над голубоватыми холмами пыли, и вдруг взгляд  Игната
остановился. Что он там увидел, внизу?
     - Черт побери! - раздельно сказал Игнат. - Как это я с  первого  раза
не заметил?
     Я не успел ничего спросить, как мы уже пикировали вниз и через минуту
головокружительной карусели приземлились на обрыве возле букового леса.  И
только выйдя из кабины пинасса, я понял, в чем дело.
     Деревья в лесу неестественным образом были  искривлены,  наклонены  в
сторону обрыва. Вернее, не искривлены, а как бы расплавлены и раскатаны  -
других терминов не подберешь  -  в  плоские  языки,  доскообразные  стены,
изогнутые лопасти, усеянные наплывами и утолщениями. Ветви  деревьев  тоже
изменились, превратились в канделябры и фестоны,  а  листья  вытянулись  в
длину и походили на зеленые перья с жемчужным отливом.
     Игнат обошел несколько буков, дотрагиваясь до них рукой,  присвистнул
и присел на корточки. У ног его начиналась россыпь каких-то мелких зеленых
пузырей,  густо  усеявших  взгорбок  обрыва.  -  Знаешь,  что  это  такое?
Догадайся. Я подошел, неосторожно наступил  на  один  из  пузырей,  и  тот
превратился в мокрое пятно. - Тише, медведь! Это трава,  понял?  Жди  меня
здесь, попробую вызвать бригаду экспертов-биологов. Такого, брат,  мы  еще
не видали.
     Я кивнул, ошеломленный настолько, что был в настоящий  момент  только
зрителем, а не помощником инспектора безопасности.



                       ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ.

              Остров Сан-Мигел, Азорские острова, май 12-208


     Остров Сан-Мигел ничем не выделяется из островов  Азорской  островной
гряды. Гористый, с обилием термальных источников, он суров  и  не  слишком
приветлив и требует постоянного внимания со стороны Атлантического сектора
УАСС Земли, потому что входит в сейсмически активную зону земного шара.
     Три сейсмостанции, установленные на  острове,  контролируют  малейший
шорох в его недрах, и уже больше века в районе Азор  не  случается  мощных
землетрясений  и  вулканических  взрывов:  аварийные  бригады   геопатруля
вовремя предотвращают попытки бунта земных недр.
     Известно, что активность недр не  проявляется  внезапно.  Прежде  чем
родиться землетрясению или вулкану,  идет  долгая  подготовка  в  глубинах
астено-сферы и мантии-Земли, на границах континентальных глыб и  срединных
океанических хребтов - в местах разломов земной коры. Земля уже давно была
окутана глобальной сетью  автоматических  сейсмостанции  и  вычислительных
геокомплексов, выдающих долговременные прогнозы  поведения  недр  во  всех
точках планеты; машины, как правило, ошибались редко. Но то, что случилось
двенадцатого мая на острове Сан-Мигел, ни автоматы, ни люди  предусмотреть
не могли.
     В   полдень   сейсмостанции   острова   зарегистрировали    необычные
электрические явления в районе кальдеры вулкана Фурнаш,  расположенного  в
его восточной части. Пока озадаченные диспетчеры геопатруля сверяли сводки
по Атлантике  с  поступившим  сигналом,  в  недрах  Сан-Мигела  зародились
странные звуки, сопровождаемые вибрацией,  с  амплитудой  в  десятые  доли
миллиметра. По всем признакам  вот-вот  должно  было  начаться  извержение
вулкана, в то время как карты прогнозов  выдавали  на  ближайшие  сутки  и
вообще на год вперед полнейший штиль в районе Азор.
     Спустя полчаса скрипы  и  участившиеся  подрагивания  почвы  на  всех
островах  Азорской  дуги  показали,  что  давление   лавы   ближайшего   к
поверхности океана магматического очага превысило допустимую норму и  лава
начинает пробиваться из глубин по древнему жерлу вулкана Фурнаш. Еще через
пять  минут  последовал  первый  громовой  удар  неожиданно  проснувшегося
вулкана.
     Когда к Азорским островам прибыли модули геопатруля, остров Сан-Мигел
был окутан тучей пепла, дыма и пара,  сквозь  которую  пробивались  факелы
пламени и языки лавы, сползавшие в океан.
     После двухчасовой схватки стихия покорилась людям, вулкан успокоился,
дым рассеялся, и взорам спасателей предстал  удивительный  новый  ландшафт
острова: из свежего поля лавы торчали изъязвленные порами каменные клыки -
все, что осталось от конуса вулкана Фурнаш. В радиусе километра поле  лавы
тоже было пористым и покрытым зеленоватым налетом.  Такой  след  оставляет
ТФ-космолст, стартующий с поверхности Земли в рейсовом режиме А из  центра
лавового поля торчал странный предмет: не то искореженная ферма  какого-то
моста, не то скелет апокалипсического зверя длиной в километр!
     Из двухсот жителей и отдыхающих на острове удалось спасти только  сто
семьдесят девять человек. Трое из них умерли по пути в клинику  на  Азорах
от  внезапной  остановки  сердца,  остальные  твердили  о  жутком  холоде,
предшествовавшем  извержению,  о  "чудовище,  пляшущем  над  вулканом",  о
необычном беспричинном страхе, охватившем их перед извержением, и о прочих
странных вещах...



                              ИГНАТ РОМАШИН


     Результаты   разведки,   проведенной   над   Ховенвипом   с   помощью
киберкомплекса БИИМ, которыми оснащали дальние звездные экспедиции,  стали
известны только к вечеру.
     По  своему  личному  каналу   я   получил   кассету,   разобрался   в
сопроводительном послании. Всего в кассете было пять  кристаллов.  Три  из
них  содержали  записи  физико-геологических  свойств  плато  Ховенвип,  в
четвертом  были  витайры  -  цветные  объемные  снимки   подземного   мира
Ховенвипа, выполненные в различных диапазонах электромагнитного спектра, в
пятом - обнаруженные  объекты  искусственного  происхождения,  вернее,  их
изображения.
     Отработав обязательную дневную норму физподготовки: час - разминка  и
тренировка гибкости и подвижности мышц, час  -  доведение  до  автоматизма
приемов тайбо, -  я  позвонил  домой,  сказал,  что  задержусь,  создал  в
кабинете вечернее освещение и  сел  в  кресло,  смакуя  возникшее  чувство
соприкосновения с тайной.
     Первый витайр отображал всю сложную систему подземелий  Ховенвипа.  Я
сравнил новый снимок  с  имеющимся  в  архиве  и  сразу  заметил  отростки
туннелей, неизвестные ранее. Но не это привлекло мое  внимание:  на  схеме
пересекающихся извилистых ходов  горели  огоньки  найденных  искусственных
объектов. В основном - прямые туннели, одетые в  бетонно-броневой  каркас,
но были и другие находки: бункера, трубопроводы, камеры, какие-то агрегаты
и машины. Кое-что из этого было уже исследовано в  процессе  следствия  по
делу  погибших  чистильщиков  -  ряд  пустых  камер   вокруг   бункера   с
бактериологическим оружием, стены и  военные  машины,  однако  я  нашел  и
совершенно новые объекты, о которых  ни  документы  архива,  ни  материалы
следствия  ничего  не  упоминали.  Например,  странная  полость  в   форме
идеального  шара,  рядом  бункер,  соединенный  с  полостью  металлической
трубой, сложный агрегат в узком каменном мешке -  скорее  всего  старинный
термоядерный реактор, станция с электропоездом - недалеко от  того  места,
где мы с Витольдом нашли в ущелье рельсы. Все эти  находки  группировались
примерно в четырех километрах от места гибели чистильщиков, немудрено, что
эксперты не смогли полностью разгадать тайну Ховенвипа,  скрытую  скальной
толщей в полтораста метров. Больше всего  меня  заинтересовала  шаровидная
пустая полость, к которой подходили пучки труб разного диаметра и  десятки
кабелей.  Эвакуированный  центр  управления  всем   подземным   хозяйством
лаборатории? Стендовый зал? Полигон?
     - Отлично! - сказал я вслух, встал  и,  разминаясь,  заказал  в  баре
горячее молоко. Ян будет доволен. Сначала дикая биологическая  аномалия  с
буковым лесом на  плато,  теперь  подземная  лаборатория.  Интересно,  что
скажут ученые мужи о  причинах  лесных  изменений?  Мутации?  Генетический
дрейф? Так быстро лес не мутирует. Ну и  задачка!  А  "Суперхомо"  гораздо
более мощная организация, чем  мы  думали.  Восемь  квадратных  километров
площади, около двадцати шести километров подземных выработок!  И  все  это
ради... ради чего? Какой такой "сверхчеловек"  создавался  в  лаборатории?
Какими путями? "Био", "физико"  или  "психо"?  И  почему  даже  в  архивах
Пентагона и "Сенткома-2000" о лаборатории -  ни  слова?  Почему  только  в
одном-единственном документе из тысяч других сверхсекретных есть  указание
на отчисление "Суперхомо" ста восьмидесяти миллионов долларов? За что?  За
какую "научную" деятельность?..
     - Так, - сказал я и с удовольствием отпил несколько глотков  горячего
молока. - Умели предки держать тайны в секрете.
     Просмотрев остальные снимки, я вернулся  к  шаровидной  пещере.  Этот
подземный зал занимал меня все больше, но, как известно, на песке  догадок
не построишь фундамента факта, а отправных  пунктов  для  цепи  логических
умозаключений я пока не нашел. Стадия накопления тумана в  деле  "Аид-117"
продолжалась.
     Я прикинул в себе степень несоответствия желаний и  возможностей  для
дальнейших плодотворных размышлений, как вдруг почувствовал на себе чей-то
мгновенный взгляд. Ощущение тут же прошло, но я уже знал, что в кабинете я
не один. Кто-то абсолютно бесшумно вошел в комнату и остановился у  двери,
настороженный и опасный, как боль в сердце. Он  был  достаточно  опытен  -
взглянул на  меня  лишь  раз,  зная,  что  прямой  взгляд  тут  же  выдаст
наблюдателя, и все же он не учел моего опыта.
     Пока я допивал молоко, нарочито медленно, ощущая  на  губах  не  вкус
молока - вкус тревоги и прикидывая, что лучше: прыгнуть к стене  с  сейфом
или упасть на пол, - вошедший приблизился и остановился за спиной.
     В следующий миг мягко мурлыкнул вызов интеркома. Одновременно с ним я
нанес удар ногой в пространство за спиной, попал, получил ответный удар  в
шею,  ослабленный  наклоном,  отскочил  и  оглянулся.  У  двери   мелькнул
человеческий  силуэт,  дверь  бесшумно  пропустила  его  и  сомкнулась.  Я
потрогал гудящую шею, удар был нанесен по  всем  правилам  тайбо  -  прием
"косой флинт", и если бы я не уклонился  с  ответным  ударом  -  лежал  бы
сейчас без сознания у стола, а таинственный незнакомец не торопясь  сделал
бы свое дело.
     Я швырнул стакан на пол, запоздало кинулся к двери.
     В конце коридора успел заметить мелькнувшую тень - человек  нырнул  в
лифт и был таков, догонять его не имело смысла.
     Я  постоял  в  коридоре,  унимая  дыхание,  вытер  лицо   ладонью   и
усмехнулся. С ума сойти можно! На Земле,  в  самом  надежном  и  спокойном
месте, в Управлении аварийно-спасательной службы, застрахованном от всех и
всяческих  случайностей,  подвергнуться  нападению!  Расскажи  кому  -  не
поверит!.. Или это чья-то неудачная шутка?
     Сквозь открытую дверь снова послышался сигнал вызова:  автомат  знал,
что я из здания не выходил, и был настойчив.  Я  закрыл  дверь,  прошел  к
столу. Звонила Люция.
     - Извините, ради Бога. - Я развел руками. - Я  не  смог  вернуться  к
восьми, был на Ховенвипе. Вы знаете, что там  обнаружена,  говоря  словами
экспертов, аномальная интуссусцепция букового леса?
     - Знаю. - Люция сдержанно  улыбнулась.  -  Вы  сможете  меня  принять
сейчас?
     "Уже поздно", - хотел было сказать я и тут же мысленно  обругал  себя
устрицей.
     - Конечно. И простите, пожалуйста, больше не повторится.
     Звонила  она,  по-моему,  из  спортзала:   из-за   зеле   ной   стены
декоративного домашнего кустарника слышались удары по мячу, возгласы, смех
и плеск воды.
     - Бывает. - Люция снова улыбнулась. - Вы чем-то расстроены?
     - Скорее озадачен. - Я невольно оглянулся на  дверь.  -  Тут  у  меня
побывал странный посетитель... Сколько вам нужно времени, чтобы  добраться
до управления?
     Она  поняла  подтекст  моего  вопроса:  одета  она  была  в  пушистую
полупрозрачную кофточку и отливающие металлом брюки - костюм для прогулки,
а не для работы; я  снова  мог  оценить  красоту  Люции,  красоту  зрелую,
сильную, властную и тревожную, и ответила: "Десять минут".
     - Жду, - сказал я, взглянув на часы. - Комната номер двадцать один.
     Я  выключил  работающий  проектор,  собрал  рассыпавшиеся   кристаллы
информсообщений и положил в  сейф.  Поднимая  стакан  с  пола,  неожиданно
обнаружил под креслом маленький значок: в  черном  круге  золотой  чертик.
Эмблема бригады "Аид"!
     Хмыкнув, я подкинул значок на ладони и спрятал в  карман.  Интересно,
как прореагирует на мое заявление Лапарра? Шеф, скажу я,  на  меня  кто-то
покушался, но, увидев, как мощно я пью молоко,  перепугался  и  скрылся  в
неизвестном направлении. А для отвода глаз подкинул  значок  "Аида".  Иди,
отдохни день-другой, скажет в ответ затравленный моим юмором Лапарра, и  я
пойду, вдохновленный... Может, все-таки кто-то просто пошутил?
     Я вспомнил удар в шею и покачал головой. Такими вещами  не  шутят.  И
все же не верится, что это  всерьез.  Цель?  Какая  цель  этого  дурацкого
нападения?..
     Я сел на диван и расслабился.  Десяти  минут  вполне  достаточно  для
возвращения спокойствия и рабочего тонуса.



                       ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ.

             Орхус, восточное побережье Ютландии, май 26-208


     К концу двадцать второго  века  город-порт  Орхус,  расположенный  на
восточном побережье полуострова Ютландия, славился как  один  из  немногих
городов-музеев Земли. Фахверковые дома Орхуса  представляли  собой  редкое
сочетание  образцов   древнего   зодчества   -   внешне   и   современного
жилищно-бытового  обеспечения  -  внутри.   Жители   города   пользовались
привилегией собственноручно ухаживать за его архитектурными памятниками  и