:  одни
говорили, что добрым, другие, что злым, а третьи - равнодушным.
     - В какой группе были вы, капитан?
     - В первой. - Он рассмеялся снова. - И никто из нас  не  предусмотрел
четвертой  возможности:  компьютер-зануда,   компьютер-мелкий   пакостник,
компьютер-склочник.
     Возможно, что у "Громовержца" была своя  точка  зрения  на  четвертую
возможность. Но он не стал спорить, лишь сказал:
     - Вам следует почаще вспоминать о законах робототехники, капитан.  Ни
один компьютер не может причинить вреда человеку.
     - Конечно...
     Стив задумался. Потом неохотно вылез из кресла.
     - Мне надо сходить за вещами. Подожди пару часов.


     ...В  шлюзовой  камере  он  выбрал  и  зарядил  нейтринный   бластер.
Тщательно проверил оружие и вышел из корабля.
     ...Вокруг "Мечтателя"  копошился  десяток  стальных  черепахообразных
аппаратов. Одни бурили грунт, другие крутились на месте,  растопырив  чаши
локаторов. Стив неторопливо прошел мимо них, поднялся по лестнице к  люку.
Тот оставался закрытым. Стив несколько раз надавил на кнопку, но  никакого
эффекта не последовало.  Тогда  он  навлек  из  кармана  бластер  и  одним
выстрелом развалил титановый люк на горстку серой колючей пыли.
     В глубине корабля взвыли  сирены.  Стив  спокойно  перешагнул  порог,
направляясь к рубке. Навстречу ему выкатился ремонтный кибер, а с  потолка
грянул голос кибермозга:
     - Ты что, вообразил, что тебе все дозволено? Где ты взял бластер?
     Ремонтный  кибер  несся  навстречу  Стиву,  размахивая  двухметровыми
манипуляторами. Выстрел - и он превратился в кучку поблескивающих деталей,
среди которой бешено крутилось резиновое колесо. Наступила мертвая тишина.
Стив, насвистывая  какую-то  мелодию,  расстрелял  выглядывающую  из  угла
телекамеру и пошел к лифту.
     - А ну, брось оружие, - не совсем уверенно сказал кибермозг. -  А  то
взлечу с ускорением в сорок...
     Получив  свою  порцию  нейтринного  луча,  динамик   замолчал.   Стив
неторопливо поднялся в рубку (лифт дважды  дергался,  но  остановиться  не
посмел). Там, усевшись перед главным пультом, он насмешливо произнес:
     - Так с каким ускорением ты собирался взлетать? Шалишь, дружок.  Все,
на что  ты  способен,  -  это  мелкие  гадости.  Причинить  мне  серьезную
неприятность тебе не даст первый закон...
     - Я рапорт подам... - неожиданно тихо произнес кибермозг. -  Жестокое
обращение с электронным разумом...
     - Подавай, - великодушно согласился Стив. - Вот после этого ты у меня
получишь по-настоящему. А пока...
     Он нагнулся к пульту и вдвое понизил напряжение в блоках  электронной
памяти. Динамики пискнули.
     - Головка болит? - участливо спросил Стив. - Потерпишь. А может быть,
уйти и бросить тебя так... Поржавей здесь лет десять...
     - Не надо! Не надо!
     Из стенной ниши выкатился киберстюард, которого Стив не видел уже лет
пять. На подносе переливался разными цветами высокий хрустальный бокал.
     - Ваш любимый коктейль, капитан...
     - Кажется, ты уяснил ситуацию, - негромко произнес Стив. Взял бокал и
подумал: "Господи, неужели, все, чего мне не хватало, -  это  уверенности,
что мне есть куда отступать..."
     - Собери-ка мои вещи, - приказал он.
     - Вы уходите, капитан? - в панике воскликнул "Мечтатель".



                       КОНЦОВКА ПЕРВАЯ, ЛИРИЧЕСКАЯ

     - Вы уходите,  капитан?  -  в  панике  воскликнул  "Мечтатель".  Стив
заколебался. Обвел глазами пульт, привычные стены рубки. А  ведь  когда-то
корабль вел себя по-другому...
     - Ты мне надоел, - честно признался он.
     - Капитан! Простите!
     Стив думал. Где-то там, в глубине леса, ждал его "Громовержец",  ждал
почти семь лет. Неужели он не потерпит еще месяц? А он хоть узнает, каково
летать на "Мечтателе", когда он послушен... Месяц... ну, может  быть,  два
месяца...
     - Я буду звать тебя "Эй", - сказал он наконец. - Согласен, Эй?
     - Как вам будет угодно, капитан.
     Стив рассмеялся:
     - Готовься к старту.


     Белая  молния  прочертила  темнеющее  небо,  сжалась,  превращаясь  в
ослепительную точку на  небосклоне.  С  берега  маленького  лесного  озера
следил  за  стартом  "Мечтателя"  "Громовержец".   Тихо   гудели   моторы,
разворачивая телекамеры вслед исчезающему кораблю. Потом наступила тишина.
Но ненадолго.
     Захрустели ломающиеся ветки, и из леса вышел человек. Он был  строен,
как Аполлон, воинственен, как Марс, и самоуверен,  как  Юпитер.  Вселенная
была для него мала, а "Громовержец" был лучшим кораблем в  этой  маленькой
Вселенной.
     - Не слишком скучал без меня? -  весело  крикнул  он,  поднимаясь  по
трапу. - Неинтересная, все-таки,  планета.  И  чего  ты  о  ней  постоянно
вспоминал?
  Корабль не ответил. Только распахнул люк.
     - Никто не приближался к тебе? - спросил человек.
     - Нет, - твердо сказал "Громовержец". - Я же помню приказ: уничтожать
всех посторонних.
     Он был во всем подобен человеку, чего не учитывала четвертая гипотеза
об электронном разуме. Он умел лгать, как все люди. И  даже  умел  прощать
старых друзей, что дано немногим.



                    КОНЦОВКА ВТОРАЯ. ЮМОРИСТИЧЕСКАЯ

     - Вы уходите,  капитан?  -  в  панике  воскликнул  "Мечтатель".  Стив
заколебался. Обвел взглядом пульт, привычные стены рубки. А ведь  когда-то
корабль вел себя по-другому...
     - Ты мне надоел, - честно признался он.
     - Капитан! Простите!
     Стив думал. Где-то там, в глубине леса, ждал его "Громовержец",  ждал
почти семь лет. Неужели он не потерпит еще месяц? А он хоть узнает, каково
летать на "Мечтателе", когда он послушен... Месяц... ну, может  быть,  два
месяца...
     - Я буду звать тебя "Эй", - сказал он наконец. - Согласен, Эй?
     - Как вам будет угодно, капитан.
     Стив рассмеялся:
     - Готовься к старту.


     Белая  молния  прочертила  темнеющее  небо,  сжалась,  превращаясь  в
ослепительную точку на  небосклоне.  С  берега  маленького  лесного  озера
следил  за  стартом  "Мечтателя"  "Громовержец".   Тихо   гудели   моторы,
разворачивая телекамеры вслед исчезающему кораблю. Потом наступила тишина.
Но ненадолго.
     Захрустели ломающиеся ветки, и из леса вышел человек. Он был  строен,
как Аполлон, воинственен, как Марс, и самоуверен,  как  Юпитер.  Вселенная
была для него мала, а "Громовержец" был лучшим кораблем в  этой  маленькой
Вселенной.
     - Не слишком скучал без меня? -  весело  крикнул  он,  поднимаясь  по
трапу. - Неинтересная, все-таки,  планета.  И  чего  ты  о  ней  постоянно
вспоминал?
     Корабль не  отвечал.  Только  распахнул  люк  перед  своим  настоящим
капитаном.
     - Никто не приближался к тебе? - спросил человек.
     - А тебе какое дело? - поинтересовался "Громовержец".
     Люк с  грохотом  закрылся,  наподдав  настоящему  капитану  в  спину.
Компьютер был во  всем  подобен  человеку,  чего  не  учитывала  четвертая
гипотеза об  электронном  разуме.  Он  умел  лгать,  как  все  люди,  умел
тосковать о старых друзьях, как некоторые из них. А еще он умел учиться.
     - Чего расселся на полу? - спросил он ошеломленного капитана.



                    КОНЦОВКА ТРЕТЬЯ. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ

     - Вы уходите,  капитан?  -  в  панике  воскликнул  "Мечтатель".  Стив
заколебался. А зачем ему, собственно, уходить?  Корабль  почувствовал  его
уверенность и стал подчиняться. В любом случае послушный "Мечтатель" лучше
послушного "Громовержца". Тот все-таки старая рухлядь...
     - Ладно. Остаюсь. Стартуй, только с небольшим ускорением.
     Двигатели радостно взвыли, и "Мечтатель" стал подниматься. Все выше и
выше над планетой, все дальше и дальше от "Громовержца"... Под ложечкой  у
Стива засосало. А если "Мечтатель" снова примется  за  старое?  Теперь  не
сбежишь...
     - Эй, поменьше перегрузки... - воскликнул Стив, не замечая, как снова
дрожит его голос.
     - Как ты меня назвал? -  мгновенно  отреагировал  корабль.  Из  крана
подачи кофе ударила в лицо Стива струя горячей сладкой воды.



                    КОНЦОВКА ЧЕТВЕРТАЯ. ДРАМАТИЧЕСКАЯ

     - Вы уходите,  капитан?  -  в  панике  воскликнул  "Мечтатель".  Стив
заколебался. А зачем ему, собственно, уходить?  Корабль  почувствовал  его
уверенность и стал подчиняться. В любом случае послушный "Мечтатель" лучше
послушного "Громовержца". Тот все-таки старая рухлядь...
     Стив взглянул на  пульт,  подмигивающий  ему  огоньками:  алыми,  как
зимний закат, голубыми, как летнее небо,  зелеными,  как  весенняя  трава,
желтыми,  как  осенние  листья.  Как  много  планет  может  подарить   ему
"Мечтатель"...
     - Стартуй, - хрипло приказал он.
     Двигатели  взвыли,  вынося  корабль  на  орбиту.  Экраны   почернели,
выплеснули искорки созвездий. И - наплывающую сзади точку.
     - Что это? - вскрикнул Стив.
     - Корабль.
     Корпус "Мечтателя" мелко завибрировал.
     - Уничтожь его, - закричал Стив. - Уничтожь!
     - Пытаюсь. У него хорошая защита, капитан.
     Точка на экране превратилась в огромную полусферу. Стив закрыл глаза.
И услышал грохот сминаемого металла...
     Они погибли вместе - человек и машины, умеющие любить  и  ненавидеть,
как люди...





                            Сергей ЛУКЬЯНЕНКО

                           ПОЕЗД В ТЕПЛЫЙ КРАЙ




                                1. КУПЕ

     - Идет дождь, - сказала жена. - Дождь...
     Тихо, почти равнодушно. Она давно говорила таким тоном. С той  минуты
на пропахшем мазутом перроне, когда стало ясно - дети не успевают. И  даже
если они пробились на площадь между вокзалами - никакая сила  не  пронесет
их сквозь клокочущий людской водоворот. Здесь, на узком пространстве между
стенами, путями, оцепленными солдатами поездами, метались и  метались  те,
кто не достал билета: когда-то люди, теперь просто - остающиеся. Временами
кто-нибудь не то от отчаяния, не то в  слепой  вере  в  удачу  бросался  к
поездам: зелено-серым, теплым, несущим в себе движение и  надежду...  Били
автоматные очереди, и толпа на мгновение отступала. Потом  по  вокзальному
радио объявили, что пустят газ, но толпа словно не слышала, не понимала...
     Он втащил жену в тамбур, в очередной раз показал проводнице билеты. И
они скрылись в келейном уюте четырехместного купе. Два места пустовали,  и
драгоценные билеты мятыми бумажками валялись на углу откидного столика.  А
за окном поезда уже бесновались, растирая слезящиеся глаза, оставшиеся.  В
неизбежные щели подтекал Си-Эн, и они с женой торопливо  лили  на  носовые
платки  припасенную  минералку,  прикрывали  лицо   жалкими   самодельными
респираторами. А поезд уже тронулся, и последние автоматчики запрыгивали в
отведенный им хвостовой вагон.
     Толпа затихла, то ли газ подействовал, то ли осознала, что ничего  не
изменишь. И тогда со свинцово-серого неба  повалил  крупный  снег.  Первый
августовский снег...
     - Ты спишь? - спросила жена. - Будешь чай?
     Он кивнул, понимая, что должен взять грязные стаканы, сполоснуть их в
туалете, в крошечной треугольной раковине... Пойти к проводнице, наполнить
кипятком чайник - если  окажется  свободный,  или  стаканы  -  если  будет
кипяток. А  потом  осторожно  сыпать  заварку  в  слегка  горячую  воду  и
размешивать ее ложечкой, пытаясь придать чаю коричневый оттенок...
     Жена молча взяла стаканы и вышла.  Поезд  шел  медленно  -  наверное,
приближался к разъезду... "Ничего, - подумал он и сам испугался  мыслей  -
они были холодными и скользкими, как дождевые плети за  окном.  -  Ничего,
это последний дождь. За поездом идет Зима. Теперь будет лишь снег".
     Где-то в глубине вагона звякнуло разбитое стекло.  Захныкал  ребенок.
Послышался тонкий голос проводницы - она с кем-то ругалась. Несколько  раз
хлопнуло - то ли стреляли из пистолета, то ли дергали заклинившуюся дверь.
     Он осторожно потянул вниз оконную раму. Ворвался воздух  -  холодный,
прощально-влажный. И дождевые капли, быстрые, хлесткие, бьющие в глаза. Он
высунул голову, пытаясь разглядеть состав. Но увидел лишь длинный выгнутый
сегмент поезда, скользящий по рельсам, убегающий от Зимы. "Почему  они  не
взрывают пути? - подумал он. - Я бы непременно  взрывал.  Или  так  хорошо
охраняют?" Он втянулся обратно в купе,  взял  со  столика  пачку  сигарет,
закурил. Экономить табак не было смысла - запасался с расчетом на сына.  А
сын _о_с_т_а_л_с_я_. Опоздал... или не захотел? Он ведь знал истинную цену
билетов... Какая разница. У них теперь всего с запасом.
     Вошла жена, с двумя стаканами, чистыми, но пустыми. Вяло сказала:
     - Кипятка нет... Сходишь позже.
     Он кивнул, досасывая мокрый окурок. Дым несло в купе.
     - Что там, в коридоре?
     - Разбили стекло, камнем. В первом купе, где майор с тремя женщинами.
     Жена отвечала сухим, чуть раздраженным голосом. Словно докладывала на
каком-то собрании.
     - Майор стрелял? - Он закрыл окно и, запоздало  испугавшись,  натянул
на окно брезентовую штору.
     - Да... Скоро станция. Там заменят стекло. Проводница обещала.
     Поезд покачивало, и купе билось в такт дорожным рытвинам.
     - Почему они не рвут рельсы?
     Он лег на верхнюю полку, посмотрел на жену  -  она  всегда  спала  на
нижней, по ходу поезда. Сейчас  она  легла,  даже  не  сняв  туфли,  и  на
скомканном в ногах клетчатом пледе остались грязные следы.
     - Потому, что это не поможет, - неожиданно ответила жена.  -  Потому,
что ходят слухи о дополнительных эшелонах, которые  вывезут  всех.  Каждый
хочет на поезд в Теплый Край.
     Он кивнул, принимая объяснение. И со страхом подумал, не навсегда  ли
жена превратилась в такую: спокойную, умную, рассудительную чужую женщину.



                                2. СТАНЦИЯ

     Поезд стоял уже полчаса.
     Дверь приоткрылась, заглянула проводница. Как всегда, слегка пьяная и
веселая. Наверное, ей тоже было непросто  устроиться  на  поезд  в  Теплый
Край.
     - Проверка идет, - быстро сказала она. -  Местная  выдумка...  Охрана
решила не вмешиваться.
     - Что проверяют-то? - с внезапным томительным  предчувствием  спросил
он.
     -  Билеты.  И  наличие  свободных  мест.  -  Она  посмотрела  на  две
незастеленные  полки  так,  словно  впервые  их  увидела.  -  За  сокрытие
свободных мест высаживают из поезда.
     - У нас есть билеты. На все четыре места, - зло, негодующе отозвалась
со своей полки жена.
     - Неважно. Должны быть и пассажиры. У вас два взрослых и два  детских
места. Выпутывайтесь.
     - Дверь закрой! - крикнула жена.
     Повернулась к нему, молча, ожидающе. За окном уже  не  было  дождевых
струй. Кружилась какая-то скользкая белесая морось, пародия на снег,  тот,
настоящий, что уже трое суток догонял поезд.
     - Другого выхода нет? - с ноткой интереса спросила жена.
     Он не ответил. Вышел в коридор, осмотрелся. Все  купе  были  закрыты,
проверка еще не дошла до вагона.  Из-за  соседней  двери  тихо  доносилась
музыка. Глюк - почему-то решил он. И оборвал себя: какой к черту Глюк,  ты
никогда не разбирался в классике... Надо спешить.
     Автоматчик в тамбуре выпустил его без вопросов, лишь мельком взглянул
на билеты в руках. Маленькие оранжевые квадратики, пропуск в Теплый Край.
     За редкой цепью автоматчиков, перемешанных с местными охранниками,  в
чужой форме, с незнакомым оружием, стояли люди.  Совсем  немного,  видимо,
допуск к вокзалу тоже был ограничен.
     Он прошел вдоль поезда,  непроизвольно  стараясь  держаться  ближе  к
автоматчикам. И увидел тех,  кого  искал:  женщин  с  детьми.  Они  стояли
обособленно, своей маленькой группой, еще более молчаливой и  неподвижной,
чем остальные.
     Женщина в длинном теплом пальто молча смотрела, как он  подходит.  На
черном меховом воротнике лежали снежинки. Рядом, чем-то неуловимо  копируя
ее, стояли двое мальчишек в серых куртках-пуховиках.
     - У меня два детских билета, - сказал он. - Два.
     - Что? - спросила женщина в пальто. Не "сколько", а  именно  "что"  -
деньги давно утратили цену.
     - Ничего, - ответил он, с удивлением отмечая восторг от  собственного
могущества. - Ничего не надо. Мои отстали... - Горло вдруг перехватило,  и
он замолчал. Потом добавил, тише: - Я их провезу.
     Женщина смотрела ему в лицо. Потом спросила, и он поразился  вопросу,
она еще имела смелость чего-то требовать!
     - Вы обещаете?
     - Да. - Он оглянулся на поезд. - Быстрее, там билетный контроль.
     - А, вот оно что... - с непонятным облегчением вздохнула  женщина.  И
подтолкнула к нему мальчишек: - Идите.
     Странно, они даже не прощались. Заранее, наверное, договорились,  что
делать в такой невозможной ситуации. Быстро шли  за  ним,  мимо  солдат  с
поднятым оружием, мимо чужих вагонов. В тамбуре он показал автоматчику три
билета, и тот кивнул. Словно уже и не помнил, что мужчина вышел из  поезда
один.
     В купе было тепло. Или просто казалось, что тепло,  после  предзимней
сырости вокзала. Дети стояли молча, и он заметил, что  за  плечами  у  них
туго набитые зеленые рюкзачки.
     - У нас есть продукты, - тихо сказал младший.
     Жена не ответила. Она рассматривала детей с брезгливым  любопытством,
словно уродливых морских рыб за стеклом аквариума. Они  были  чужими,  они
попали на поезд, не имея никаких прав. Просто потому,  что  имеющие  право
опоздали.
     - Раздевайтесь и ложитесь на полки, - сказал он. - Если что, вы едете
с нами от столицы. Мы - ваши родители. Ясно?
     - Ясно, - сказал младший.
     Старший  уже  раздевался,  стягивая  слой  за  слоем  теплую  одежду.
Пуховик, свитер, джемпер...
     - Быстрее, - сказала жена.
     По коридору уже шли - быстро, но заглядывая в  каждую  дверь.  Щелчки
отпираемых замков подступали все ближе. Дети затихли на полках.
     - Возраст не тот, -  тоскливо  сказала  жена.  -  Надо  было  выбрать
постарше...
     Дверь открылась, и в купе вошел офицер в незнакомой форме.  Брезгливо
поморщился, увидев слякоть на полу.
     - Прогуливались?  -  протяжно  спросил  он.  Не  то  спросил,  не  то
обвинил... - Билеты.
     Секунду  он  вертел  в  руках  картонные  квадратики.   Потом   молча
повернулся и вышел. Щелкнула дверь следующего купе.
     - Все? - тихо спросила жена. И вдруг  совсем  другим,  жестким  тоном
скомандовала: - Одевайтесь! И выходите.
     Он молча взял жену за руку, погладил. И тихо сказал:
     - Могут быть  еще  проверки.  Не  все  ли  равно...  Может,  нам  это
зачтется... там...
     Смешавшись, он замолчал. Где это "там"? На небе? Или в Теплом Краю?
     Жена долго смотрела на него. Потом пожала плечами.
     - Как знаешь.
     И сказала молчаливо ожидающим детям:
     - Чтобы было тихо. У меня болит голова. Сидите, словно вас нет.
     Старший хотел что-то ответить, посмотрел  на  младшего  и  промолчал.
Младший кивнул, несколько раз подряд.
     Поезд тронулся. А за стеклом уже  падал  снег  -  настоящий,  густой,
пушистый, зимний.



                              3. НАКОПИТЕЛЬ

     Они  стояли  вторые  сутки.   Из   окна   купе   были   видны   горы.
Неправдоподобно высокие, с обмазанными снегом вершинами и серыми тучами на
перевалах.
     - Некоторые идут пешком, - сказал майор.
     Он заглянул погреться - стекло в его купе так и не заменили. Впрочем,
у майора был целый набор "утеплителей" - в обычных бутылках, во фляжках  и
даже в резиновых грелках. Непонятно было лишь, довезет ли  он  до  Теплого
Края хотя бы грамм  алкоголя.  Сейчас  он  принес  бутылку  водки,  и  они
потихоньку пили.  Жена  выпила  полстакана  и  уснула.  "Притворилась",  -
поправил муж себя. А майор, нацеживая в стакан дозу, разъяснял:
     - Туннель один, на  столько  поездов  не  рассчитан.  Говорят,  будут
уплотнять пассажиров. Пусть попробуют... - Он щелкнул пальцами по  кожаной
кобуре с пистолетом. - Я говорил с охраной. Один вагон набит  взрывчаткой,
если что... Мы им устроим уплотнение.  За  все  уже  заплачено.  -  Залпом
выпив