ел и, не дожидаясь ответа, сел без приглашения.
     Остролицый субъект, сидевший за большим  письменным  столом,  выразил
легкое неудовольствие, но сказал только:
     - Эдди, у меня есть для вас довольно паршивое дельце.
     - Другого от вас и не дождешься! - Райдер уперся  большими  руками  в
большие колени. - И что на этот раз? Еще один незарегистрированный  гравер
наводнил рынок своими изделиями?
     - Нет. Ограбление банка.
     Райдер нахмурился. Его густые брови задергались.
     - А я думал, что нас интересуют только фальшивые деньги и  незаконные
валютные  операции.  Какое  нам  дело  до  медвежатников?  Ими,  по-моему,
занимается полиция.
     - Они увязли.
     - Если банк застрахован, они могут обратиться в ФБР.
     - Он не застрахован. Мы протянули им руку помощи. Вашу руку.
     - С какой, собственно, стати?
     Его собеседник сделал глубокий вдох и принялся быстро объяснять:
     - Какой-то ловкач нагрел Первый нортвудский банк на двенадцать  тысяч
долларов - и никто не знает как.  Начальник  нортвудской  полиции  капитан
Гаррисон утверждает, что тут сам черт ногу сломит. По его словам  выходит,
что кому-то, в конце концов, удалось разработать методику  нераскрываемого
преступления.
     - Ясно, он другого не скажет, если оказался в тупике. Ну, а нас зачем
приплели?
     - В ходе следствия Гаррисон обнаружил,  что  в  одной  из  похищенных
пачек было сорок стодолларовых бумажек с последовательными  номерами.  Эти
номера известны. Остальные - нет. Он позвонил нам в надежде, что грабитель
начнет ими расплачиваться и мы сможем их проследить.  С  ним  разговаривал
Эмблтон, и его заинтересовала идея нераскрываемого преступления.
     - Ну, и...
     - Он посоветовался со мной, и мы оба согласились, что если  кто-то  и
правда научился шить без нитки, для экономики  он  окажется  опаснее,  чем
крупный фальшивомонетчик.
     - Ах, так... - с сомнением протянул Райдер.
     - Тогда я посоветовался в верхах. И Баллантайн решил, что  нам  имеет
смысл вмешаться - на всякий случай. Я выбрал вас. Человеку с  вашим  весом
полезно поразмяться. -  Он  пододвинул  к  себе  папку  и  взял  ручку.  -
Поезжайте в Нортвуд и подсобите капитану Гаррисону.
     - Сегодня я обещал пестовать младенца.
     - Не говорите глупости. Это очень серьезно.
     - Я дал жене честное слово, что я...
     - А я дал слово Баллантайну и Гаррисону, что вы  разберетесь  в  этом
деле, - нахмурясь, перебил начальник. - Хотите сохранить свою  работу  или
нет? Ну так позвоните жене и скажите  ей,  что  служебный  долг  -  прежде
всего.
     - А, ладно! - Райдер  вышел,  хлопнув  дверью,  свирепо  протопал  по
коридору, вошел в телефонную будку и двадцать две минуты объяснял жене про
служебный долг.


     Высокий, сухопарый начальник нортвудской  полиции  Гаррисон  был  сыт
этим делом по горло. Он сказал:
     - Зачем я буду вам  все  это  рассказывать?  Свидетельские  показания
лучше сведений, полученных из вторых рук. А у меня тут  ждет  очевидец.  Я
послал за ним, когда узнал, что вы едете. - Он нажал кнопку  селектора.  -
Пошлите ко мне Эшкрофта.
     - А кто он такой?
     - Старший кассир Первого банка, довольно-таки перепуганная  личность.
- И, обращаясь к вошедшему свидетелю, он пояснил:  -  Это  мистер  Райдер,
следователь по особо важным делам. Он хотел бы выслушать вашу историю.
     Эшкрофт сел, устало потирая лоб. Седой, подтянутый, элегантно  одетый
человек  лет  шестидесяти.  Райдер  мысленно  отнес  его   к   тому   типу
педантичных, немного  брюзгливых,  но  в  целом  надежных  людей,  которых
принято называть столпами общества.
     - Я уже рассказывал ее не меньше двадцати раз, - пожаловался Эшкрофт.
- И с каждым разом она выглядит все более нелепо.  У  меня  голова  кругом
идет. Я не в состоянии найти мало-мальски правдоподобного...
     - Не волнуйтесь, - мягко сказал Рейдер. - Просто изложите мне  факты,
которые вам известны.
     - Каждую неделю мы выплачиваем  фабрике  стеклянной  посуды  компании
"Дакин" что-то между десятью и пятнадцатью тысячами долларов - общую сумму
заработной платы ее рабочих и служащих.  Накануне  фабрика  присылает  нам
распоряжение о выплате с точным указанием суммы и  купюр,  в  которых  она
хочет ее получить. И к следующему утру у нас все бывает готово.
     - А утром?
     - С фабрики приезжает кассир с двумя охранниками. Приезжает он всегда
около одиннадцати. Не раньше чем без десяти одиннадцать и не позже  чем  в
десять минут двенадцатого.
     - Вы знаете его в лицо?
     - У них два кассира, мистер  Суэйн  и  мистер  Летерен.  За  деньгами
приезжает иногда тот, иногда другой. Попеременно. То один уходит в отпуск,
то заболевает, то занят на фабрике - тогда его подменяет другой. Я  хорошо
знаю их обоих уже несколько лет.
     - Хорошо, продолжайте.
     - Кассир привозит с собой запертый кожаный чемоданчик и ключ от него.
Он отпирает чемоданчик и отдает его мне. Я кладу деньги в чемоданчик  так,
что он их считает, и  возвращаю  его  вместе  с  квитанцией.  Он  запирает
чемоданчик, кладет ключ в карман, расписывается в квитанции  и  уходит.  Я
подшиваю квитанцию, на чем все дело и кончается.
     - Это небрежность, -  заметил  Райдер,  -  когда  чемоданчик  и  ключ
находятся у одного человека.
     Ему ответил Гаррисон:
     - Мы это  проверяли.  Ключ  находится  у  охранника.  Он  отдает  его
кассиру, когда они приезжают в банк, и забирает обратно  после  того,  как
кассир получит деньги.
     Проведя языком по пересохшим губам, Эшкрофт продолжал:
     - В прошлую пятницу мы приготовили для фабрики двенадцать  тысяч  сто
восемьдесят два доллара. В зал вошел мистер Летерен с чемоданчиком.  Ровно
в половине одиннадцатого.
     - Откуда вы это знаете? - перебил Райдер. - Вы  посмотрели  на  часы?
Почему?
     - Я посмотрел на часы потому, что немного удивился. Он приехал раньше
обычного. Я ждал его только минут через двадцать.
     - И было половина одиннадцатого? Вы уверены?
     -  Абсолютно  уверен,  -  ответил  Эшкрофт  так,  словно   это   было
единственное, в чем он не сомневался. - Мистер Летерен подошел к барьеру и
протянул мне чемоданчик. Я поздоровался с ним и  сказал,  что  сегодня  он
что-то рано к нам выбрался.
     - И что он ответил?
     - Точных слов я не помню. У меня не было причин запоминать его ответ,
а к тому же я в тот  момент  укладывал  деньги  в  чемоданчик.  -  Эшкрофт
сдвинул брови, напрягая память. - Он сказал что-то банальное -  что  лучше
прийти рано, чем опоздать.
     - Что было дальше?
     - Я отдал ему чемоданчик и квитанцию. Он запер чемоданчик, расписался
и вышел.
     - И все? - спросил Райдер.
     - Если бы! - ответил Гаррисон  и  подбадривающе  кивнул  Эшкрофту.  -
Ну-ка расскажите ему остальное.
     - Без пяти одиннадцать, - продолжал кассир,  растерянно  глядя  перед
собой,  -  мистер  Летерен  вернулся,  положил  чемоданчик  на  барьер   и
вопросительно посмотрел на меня. Поэтому я спросил: "Что-нибудь случилось,
мистер Летерен?" А он ответил: "Насколько мне известно, нет. А что?"
     Эшкрофт смолк и снова потер лоб. Райдер сказал:
     - Не торопитесь. Мне нужно, чтобы вы изложили все как можно подробнее
и точнее.
     Эшкрофт взял себя в руки.
     -  Я  ответил,  что  все  должно  быть  в  порядке,  так  как  деньги
пересчитывались трижды. Тогда он с некоторым нетерпением заявил,  что  это
его не интересует: пусть их пересчитывали хоть пятьдесят раз, но  не  могу
ли я поторопиться, потому что его ждут на фабрике.
     - И это вас слегка ошарашило? - предположил Райдер с угрюмой улыбкой.
     - Я совершенно растерялся. Мне показалось, что он шутит, хотя  он  не
производит  впечатления  человека,  находящего   удовольствие   в   глупых
розыгрышах. Я сказал, что уже отдал ему деньги полчаса назад. Он  спросил,
не свихнулся ли я.  Тогда  я  позвал  Джексона,  младшего  кассира,  и  он
подтвердил мои слова. Он видел, как я укладывал деньги в чемоданчик.
     - А он видел, как Летерен их унес?
     - Да. И сразу об этом сказал.
     - И что же ответил Летерен?
     - Он сказал, что хочет видеть управляющего. Я проводил его к  мистеру
Олсену. Через минуту мистер Олсен позвонил, чтобы я принес ему  квитанцию.
Я вынул ее из папки и обнаружил, что на ней нет никакой подписи.
     - Совсем никакой?
     - Да. Я ничего не мог понять. Я  же  своими  глазами  видел,  как  он
расписывался на этой квитанции. И все-таки в этой строке ничего  не  было.
Ни малейшей черточки. - Он  расстроенно  помолчал  и  докончил:  -  Мистер
Летерен потребовал, чтобы мистер Олсен кончил меня расспрашивать и  вызвал
полицию.  Я  оставался  в  кабинете  управляющего  до   прибытия   мистера
Гаррисона.
     Райдер, подумав, спросил:
     - А Летерена оба раза сопровождали одни и те же охранники?
     - Не знаю. Я их вообще не видел.
     - То есть вы хотите сказать, что он был без охраны?
     - Они не всегда входят в зал, - ответил  за  кассира  Гаррисон.  -  Я
проверял и перепроверял, пока не зашел в тупик.
     - И что же вы узнали по дороге туда?
     - Охранники сознательно меняют свое поведение  так,  чтобы  тот,  кто
задумал ограбление, не знал, где  они  будут  находиться  в  ту  или  иную
поездку. Иногда они оба сопровождают кассира до барьера  и  назад.  Иногда
они ждут у входа и наблюдают за улицей. Или же один остается в  машине,  а
другой расхаживает перед банком...
     - Я полагаю, они вооружены?
     - Конечно. - Гаррисон посмотрел на Райдера с легкой усмешкой.  -  Оба
охранника клянутся, что в прошлую пятницу они сопровождали Летерена в банк
один раз. И приехали туда без пяти минут одиннадцать.
     - Но ведь он  был  в  банке  в  половине  одиннадцатого!  -  возразил
Эшкрофт.
     - Он это отрицает, - сказал Гаррисон. - И охранники тоже.
     - По словам охранников, они вошли в банк? - спросил Райдер, выискивая
дополнительные противоречия.
     - Не сразу. Они ждали у входа, пока длительное отсутствие Летерена их
не встревожило. Они вошли в зал, держа руки на пистолетах. Но  Эшкрофт  их
увидеть не мог, так как он уже был в кабинете Олсена.
     - Ну, вы сами видите, как обстоит дело, - сказал Райдер,  внимательно
глядя на злополучного Эшкрофта. -  Вы  утверждаете,  что  Летерен  получил
деньги в половине одиннадцатого. Он утверждает, что не  получал  их.  Одно
исключает другое. У вас есть какие-нибудь объяснения?
     - Вы мне не верите, ведь так?
     -  Почему  же?  Я  пока  не   делаю   выводов.   Мы   столкнулись   с
противоречивыми показаниями. Но отсюда  вовсе  не  следует,  что  один  из
свидетелей сознательно  лжет  и  что  именно  в  нем  следует  заподозрить
преступника. Кто-то из них может говорить, как  ему  кажется,  совершенную
правду - и искренне заблуждаться.
     - Вы имеете в виду меня?
     - Не исключено. Вы ведь не непогрешимы. Непогрешимых людей не бывает.
- Райдер наклонился вперед, придавая особый смысл своим  словам.  -  Будем
считать, что факты верны. Если вы  сказали  правду,  значит,  деньги  были
взяты в половине одиннадцатого. Если Летерен сказал правду, значит, он  их
не брал. Соединим эти факты, и что  же  мы  получим?  Ответ:  деньги  унес
кто-то, кто не был Летереном. И если это окажется так, значит, вас ввели в
заблуждение.
     - Нет! Я не обознался, - возразил Эшкрофт. - Я знаю, кого я видел.  Я
видел Летерена и только его. Или я должен допустить, что не могу  доверять
собственным глазам!
     - Вы ведь это уже допустили, - заметил Райдер.
     - Ничего подобного.
     - Вы сказали нам, что смотрели,  как  он  подписывает  квитанцию.  Вы
собственными глазами видели, как он ставил свою подпись. -  Райдер  сделал
выжидательную паузу, но кассир  не  сказал  ни  слова.  -  Однако  никакой
подписи на квитанции не оказалось.
     Эшкрофт угрюмо молчал.
     - Если вы  могли  заблуждаться  относительно  подписи,  то  вы  могли
заблуждаться и относительно того, кто подписывал.
     - Я не страдаю галлюцинациями.
     - Да? - сухо сказал Райдер. - Ну, а квитанция, как вы это объясните?
     - Я ничего не обязан объяснять,  -  внезапно  вспылил  Эшкрофт.  -  Я
изложил вам факты. А объяснить их - ваше дело.
     - Справедливо, - согласился Райдер. - И мы не обижаемся, когда нам об
этом напоминают. Надеюсь, вы не обидитесь, что вас так долго расспрашивали
об одном и том же? Спасибо, что вы согласились прийти.
     - Рад быть полезным, - и  Эшкрофт  с  видимым  облегчением  вышел  из
комнаты.
     Гаррисон сунул в рот зубочистку, пожевал ее и объявил:
     - Не дело, а черт знает что. Еще день-другой, и вы пожалеете, что вас
прислали сюда учить меня уму-разуму.
     Задумчиво разглядывая начальника полиции, Райдер процедил:
     - Я приехал не для того, чтобы учить вас, а чтобы помочь вам, так как
вы заявили, что вам нужна помощь. Ум хорошо, а два - лучше. Сто умов лучше
десяти. Но если вы предпочтете, чтобы я отправился восвояси...
     - Ерунда, - сказал Гаррисон. - В такие моменты я на  всех  огрызаюсь.
Мое положение не похоже на ваше. Если кто-то грабит банк у меня под носом,
он делает из меня идиота. А вам понравилось бы быть и начальником  полиции
и идиотом?
     - Последнее  определение  я  принял  бы  только,  если  признал,  что
потерпел полное поражение. Вы и это признаете?
     - И не думаю.
     - Так хватит кусаться. Нам есть над чем подумать. В  этой  истории  с
квитанцией кроется что-то очень странное. Ни с чем не сообразное.
     - По-моему, все ясно, как день, - возразил Гаррисон. -  Либо  Эшкрофт
был обманут, либо обманулся сам.
     - Не в этом дело, - сказал Райдер. - Непонятно другое. Если  считать,
что они с Летереном оба говорят  правду,  то  деньги  забрал  кто-то  еще,
какой-то неизвестный. И я не могу понять, зачем было преступнику  отдавать
квитанцию неподписанной с риском, что его тут же разоблачат? Не  проще  ли
ему было расписаться за Летерена? Так почему же он этого не сделал?
     Гаррисон задумался.
     - Может быть, он боялся  -  а  вдруг  Эшкрофт  заметит,  что  подпись
подделана, вглядится в него повнимательнее и поднимет тревогу?
     - Если он сумел  выдать  себя  за  Летерена,  то,  наверное,  мог  бы
научиться подделывать его подпись.
     - Ну, а если он не подписался, потому что неграмотен?  -  предположил
Гаррисон.  -  Я  знавал  бандитов,  которые  научились  писать  только  за
решеткой.
     - Может быть, - согласился  Райдер.  -  Но  в  любом  случае  главное
подозрение пока падает на Эшкрофта и Летерена. И следует точно установить,
виновны они или нет, прежде чем мы начнем дальнейшие розыски. Я думаю,  вы
обоих уже проверили?
     - Еще бы! - воскликнул Гаррисон и скомандовал в селектор: -  Пришлите
мне папку по Первому банку. -  Начнем  с  Эшкрофта.  Финансовое  положение
хорошее, в прошлом все чисто, превосходная  репутация,  никаких  оснований
стать банковским грабителем. Джексон,  младший  кассир,  в  какой-то  мере
подтверждает его показания. И спрятать деньги Эшкрофт  нигде  не  мог.  Мы
обыскали банк сверху донизу, и в течение этого времени Эшкрофт  все  время
был под наблюдением. И ничего не нашли. Дальнейшее следствие  выявило  ряд
обстоятельств, говорящих  в  его  пользу...  Подробности  я  расскажу  вам
позднее.
     - Вы убеждены в его невиновности?
     - Почти, но не совсем, - ответил Гаррисон. -  Он  мог  отдать  деньги
сообщнику, загримированному под  Летерена.  В  таком  случае  в  банке  их
прятать бы не пришлось. Эх, если бы обыскать его  дом  как  следует!  Одна
бумажка с известным номером сразу все поставила бы на свое место! Но судья
Мексон отказался подписать ордер на обыск за  недостаточностью  оснований.
Сказал, что для этого требуются более веские подозрения. Вообще-то говоря,
он прав.
     - А фабричный кассир Летерен?
     -  Ему  пятьдесят  восемь  лет.   Убежденный   холостяк.   Не   стану
пересказывать вам его биографию. Ведь он не может быть виновным.
     - Вы уверены?
     - Судите сами. Фабричная машина стояла перед  конторой  все  утро  до
десяти часов тридцати пяти минут. Затем в нее сели  Летерен  и  охранники,
чтобы ехать в банк. Раньше чем за двадцать минут они добраться до банка не
могли. У Летерена просто не было времени, чтобы заехать в банк  раньше  на
каком-то другом автомобиле, вернуться на фабрику, взять охранников и снова
туда отправиться.
     - Не говоря уж о необходимости успеть в  промежутке  где-то  спрятать
добычу, - вставил Райдер.
     - Нет, сделать этого он не  мог.  Кроме  того,  сорок  свидетелей  на
фабрике подтверждают, что Летерен был там все  время  с  той  минуты,  как
пришел на работу в девять; и до десяти тридцати пяти, пока он не  уехал  в
банк. Полное алиби. По-видимому, его сразу можно  сбросить  со  счетов.  -
Гаррисон скривил губу и добавил: - С тех пор мы нашли свидетелей,  которые
видели, как в десять тридцать он входил в банк.
     - Другими словами, они подтверждают показания Эшкрофта и Джексона?
     - Да. Я сразу же послал всех своих людей прочесать улицу до  конца  и
ближайшую поперечную улицу. Ну, обычная  паршивая  будничная  работа.  Они
разыскали троих свидетелей, готовых показать под присягой, что видели, как
Летерен входил в банк в десять тридцать. Они его не знают, но опознали  по
фотографии.
     - А его машину они заметили? Описали ее?
     - Машину они не видели. Он шел пешком, неся  чемоданчик.  И  заметили
они его только потому, что какая-то дворняжка вдруг взвыла и бросилась  от
него со всех ног. Ну, они и подумали, что он ее пнул, только не  поняли  -
за что.
     - Они утверждали, что он ее пнул?
     - Нет.
     Райдер задумчиво потер оба своих подбородка.
     - Так чего же она взвыла и удрала? Просто так собаки этого не делают.
Либо ее ударили, либо она чего-то испугалась.
     - Ну и что? - Гаррисону было не до дворняжек. - Еще ребята  разыскали
человека, который говорит, что видел, как Летерен несколько  минут  спустя
выходил из банка  с  чемоданчиком.  Никаких  охранников  этот  человек  не
заметил. Он говорит, что Летерен пошел по улице так, словно ни  о  чем  не
беспокоился, но потом остановил такси и уехал.
     - Вы нашли шофера?
     - Да. Он тоже узнал его  по  фотографии,  которую  мы  ему  показали.
Заявил, что отвез Летерена к кинотеатру "Камея" на Четвертой улице, но  не
видел, вошел он туда или нет. Просто высадил его, получил деньги и  уехал.
Мы допросили служащих "Камеи", обыскали там все. И  ничего  не  нашли.  Но
рядом - автобусная станция. Мы вымотали там у них все жилы, но  ничего  не
узнали.
     - И это пока все?
     - Не совсем. Я позвонил в министерство финансов и сообщил  им  номера
банкнот. В восьми штатах я объявил розыск человека с  приметами  Летерена.
Пока мы разговариваем, мои ребята с  его  фото  прочесывают  все  отели  и
меблирашки. Он где-то притаился - возможно, у нас же в городе. Но что  еще
предпринять, я не знаю.
     Райдер заметил:
     - Превосходная  репутация,  финансовое  благосостояние  и  отсутствие
явного мотива - все это  стоит  куда  меньше  свидетельских  показаний.  У
человека могут быть тайные причины.  Например,  ему  почему-то  необходимо
немедленно достать  двенадцать  тысяч  долларов,  а  времени  получить  их
законным путем под страховку, акции или облигации у него нет. Скажем,  ему
дано только двадцать четыре часа, чтобы раздобыть выкуп.
     Гаррисон спросил:
     - Вы считаете, нам следует проверить, все ли родственники Эшкрофта  и
Летерена живы и здоровы и не исчезал ли кто-нибудь из них в последние дни?
     - Как сочтете нужным. Сам я считаю, что ничего, кроме лишних  хлопот,
это не даст. Похититель знает, что ему грозит смертная казнь.  Так  станет
ли он рисковать из-за каких-то жалких двенадцати тысяч, когда может с  тем
же успехом выбрать жертву побогаче и назначить выкуп побольше? К тому  же,
даже если проверка принесет положительные результаты, это не объяснит, как
был осуществлен грабеж,  и  не