Майкл Уильямс.
     Колесо фортуны


     Жанр: Фэнтэзи с приколом
     Перевод с английского:
     Лит. обработка: Виктор Андреев


      * ЧАСТЬ 1. ИЗ ОТЦОВСКОГО ЗАМКА -- В ВЕРДЕНСКОЕ БОЛОТО *

     Символ ласки -- туннель за туннелем, волжба за волжбой.
     В себя самого загляни -- открывай свои дороги в Ничто.
     Истина там, во тьме, и во тьме ты иди, мыслящий бродит  во
тьме.
                                              Калантина, IX:IX.

     Глава 1

     Свой  рассказ я начинаю с того вечера, когда у нас в замке
был гость, хотя тогда я не понимал, что это  --  начало  долгой
истории...
     В  то  время,  как другие пировали, я убирал комнату моего
старшего брата Алфрика; повсюду валялись дынные  корки,  кости,
грязная одежда. Комната была похожа на свалку мусора или логово
великана-людоеда. Конечно, у Алфрика были слуги, но в тот вечер
они все как сквозь землю провалились.
     Разумеется,  было  бы  неверно,  --  хоть  сейчас,  хоть в
дальнейшем, -- сравнивать Алфрика с людоедом. Людоед и  больше,
и  опаснее, а, возможно, и смышленее, чем мой брат. Но вместе с
тем, Алфрик был достаточно смышлен для  того,  чтобы  заставить
меня  убирать  его  комнату,  мыть окна. Я буду работать, а вся
наша семья, значит, будет ужинать вместе с гостем!
     Уже добрых восемь лет брат  наказывает  меня  за  малейшую
оплошность;  и в то время, как юные сыновья других соламнийских
рыцарей обучались искусству верховой езды и соколиной охоты,  я
должен  был  убирать  в  его  комнате;  и все это время я жил в
постоянном страхе -- по причинам... Впрочем, о причинах я скажу
позже.
     Сейчас я скажу другое: в свои семнадцать лет я  чувствовал
себя слишком взрослым для того, чтобы быть слугой своего брата.
     И вот, значит, пока я подметал в его комнате, Алфрик сидел
в трапезной за столом вместе с отцом и сэром Баярдом.
     Сэр Баярд Брайтблэд, знаменитый рыцарь Соламнии, прискакал
к нам из столицы в своих прославленных доспехах, да, да, именно
в тех доспехах, о которых уже слагались легенды и пелись песни.
А кроме  того,  сэр Баярд был несомненно лучшим рыцарем во всей
Северной Соламнии. Но впрочем, до самого  сэра  Баярда  мне  не
было  никакого  дела. И я сэру Баярду был тоже не нужен, -- ему
был нужен Алфрик. Сэр Баярд собирался состязаться на  рыцарском
турнире  за честь стать мужем одной знатной леди. И решил взять
моего брата Алфрика к себе оруженосцем. А потом  сделал  бы  из
него   настоящего   рыцаря.   Узнав   об   этом,  Алфрик  решил
повеселиться на славу  утром  мы  --  это  было  нашим  обычным
ритуалом  -- прирезали в конюшне еще одну лошадь, а наш учитель
Гилеандос снова чуть не сгорел заживо. Поджигать что-нибудь  --
это  было  нашей  с  Алфриком любимой шалостью, но, как всегда,
только я был за нее наказан -- оставлен без ужина.
     Когда я прибирал кровать, на которой  красовалась  недавно
вырезанная  надпись:  "Здесь  был Алфрик", -- снизу послышались
смех и звон бокалов. Они там, внизу, пьют вино, едят оленину  и
болтают  обо всем, что только взбредет им в голову -- наверное,
и обо мне тоже, о том, кем я стану, когда вырасту...
     Бригельм -- мой второй брат -- отказался от ужина: он  был
человеком  набожным  и  строго  соблюдал  пост;  и  Алфрик, без
сомнения, сидит сейчас по правую руку от отца, поддакивает ему,
а сэр Баярд ласково поглядывает на них.
     Я сметал в одну кучу золу, кости, перья, а сам все  больше
и больше думал об ужине, но мои печали -- не говоря уж обо всей
истории -- еще только-только начинались...
     * * *
     Когда  я заполз под кровать, чтобы вымести из-под нее пыль
и грязь, то услышал, что в  комнату  кто-то  вошел.  Сначала  я
подумал,  что  это  Алфрик -- ему, видимо, захотелось еще разок
отлупить меня: для брата праздник, если он как следует меня  не
отдубасит. По разбитой глиняной посуде, пустым винным бутылкам,
старым керосиновым лампам я пополз под кроватью к самой стене.
     Но  это  был  не  Алфрик;  от двери послышался незнакомый,
вкрадчивый, тихий голос:
     -- Маленький мой, зачем же ты  забрался  под  кровать?  Ты
думал,  что я тебя не найду? Но ведь я умею видеть сквозь тьму,
сквозь время, сквозь камни и сквозь сталь. Ну,  вылезай  же!  У
меня к тебе есть дельце.
     Голос  был  ласковым  --  так  поют  в церковном хоре, так
звучит виолончель, -- но  мне  чувствовались  в  нем  металл  и
угроза.  Я  даже  подумал:  так  говорит  убийца, когда достает
кинжал или подливает яд в вино.
     Готов  поклясться:   когда   в   комнате   появился   этот
незнакомец, свет вокруг померк и поплыл туман. Стало холодно --
так, что туман наполнился хрупкими льдинками.
     Испугался  я этого пришельца намного сильнее, чем брата --
ладно, пусть бы  побил,  мне  не  привыкать,  --  и  постарался
ответить как можно более любезно:
     --  Я  не  знаю, кто Вы, но не причиняйте мне зла. Я -- не
наследник, поэтому Вам незачем меня похищать. А если  Вы  ищете
моего  отца,  то  он  --  внизу, в трапезной. Он, между прочим,
полгода назад поранил на охоте ногу и до сих пор еще хромает --
так, что он от Вас далеко убежать не сможет.
     Я заплакал, но говорил и говорил без передышки.
     -- А если Вы пришли  за  моим  братом  Бригельмом,  то  он
сейчас,  скорее  всего,  молится у себя в комнате. Этажом ниже,
третья дверь налево. Бригельм очень религиозный и очень добрый,
никого не обижает.
     Я на мгновение замолчал, а потом добавил:
     -- Рядом -- комната  нашего  воспитателя  Гилеандоса.  Ему
сейчас ни до кого и ни до чего. Он приходит в себя от ожогов и,
наверное, уже принял хорошую порцию брэнди.
     Тут  я  замолчал,  но из-под кровати вылезти не решился; я
видел только ноги незваного гостя. Сначала он  стоял  у  двери,
потом сел на стул у окна. Ноги его казались мне огромными, обут
он   был  в  черные  ботинки  с  серебряными  пряжками  в  виде
скорпионов  --  правда,  сами  по  себе  ботинки  зловещими  не
выглядели.  Я отполз как можно ближе к стене, сгреб вокруг себя
в одну кучу кости и черепки -- сделал что-то вроде крепости.
     -- Конечно, Вы знаете, что у меня есть  еще  старший  брат
Алфрик. Может быть, Вы хотите знать его любимые блюда, чтобы...
     --  Нет,  малыш,  --  прервал  меня  незнакомец, голос его
звучал ласково,  завораживал,  убаюкивал,  --  я  не  собираюсь
причинить зла ни тебе, ни твоей семье. Мне нужен...
     --  О, Вы, конечно, имеете в виду сэра Баярда Брайтблэда?!
Если Вы пришли за его  жизнью,  то  Вам  надо  было  бы  прийти
попозже,  когда мы все, и слуги, и сам сэр Баярд, заснем. Тогда
Вам не придется никого убивать, кроме сэра Баярда.
     -- О чем ты говоришь,  дитя?  --  тихий  голос  незнакомца
перешел почти в шопот, в комнате стало еще холоднее. Соловьи за
окном  умолкли;  казалось:  и  наш замок, и все вокруг замерло,
чтобы расслышать, о чем говорит странный пришелец.
     Подняв облачко пыли под кроватью, я приподнялся на локте.
     Незнакомец в черных ботинках заговорил снова,  и  пока  он
говорил, пламя в очаге постепенно угасало.
     --  Почему  ты  решил, что я собираюсь кого-то убивать? О,
нет! Во всяком случае, не этой ночью. Просто мне нужны  доспехи
сэра  Баярда  Брайтблэда, славного Соламнийского Рыцаря Меча. А
сейчас он как раз здесь, в вашем доме. Да, да, мне нужны только
доспехи. Это ведь совсем небольшая плата  за  спокойствие  тех,
кого ты столь сильно любишь, не правда ли?
     Честно  признаюсь:  тот, кого я всего сильней любил, был в
эту минуту под кроватью.
     Еще совсем недавно я плакал от страха, а теперь  --  среди
черепков  и  костей  --  я  плакал  от радости. Он хочет просто
украсть доспехи. Воровство для моего посетителя было не  более,
чем забавой. Родственная душа!
     Я  снова  приподнялся  на локте под кроватью, мне хотелось
благоговейно  поцеловать  серебряных   скорпионов   на   черных
ботинках.
     Но  я  не сделал этого, испугался, что покажусь смешным. Я
снова улегся в своей крепости и подумал: а для чего ему доспехи
сэра Баярда? Но прежде, чем я подумал об этом, он уже  знал,  о
чем я подумаю. В комнате стало еще холоднее.
     -- Мне нужны только доспехи, мой маленький Гален, и уверяю
тебя: зла я тебе не причиню.
     Перед  моим мысленным взором предстали латы, наколенники и
шлем сэра Баярда -- тщательно начищенные недавно  Алфриком  они
сверкали, как солнце. Сейчас они находились в огромном шкафу из
красного дерева в комнате, которую отец предоставил гостю.
     Может быть, незнакомец уже заходил туда?
     Но сейчас меня удивило другое.
     -- Откуда Вы знаете, как меня зовут?
     -- А почему бы мне не знать твоего имени?
     Мне   показалось:   по   лестнице  кто-то  поднимается;  я
прислушался -- нет, все было тихо.
     -- Если Вам нужны только доспехи,  то  они  --  в  большом
шкафу  в  комнате,  которую  отец  отвел гостю. Так что и идите
прямо туда. Комната, правда, закрыта на ключ, а ключ -- у моего
брата Алфрика. Вам придется или  ломать  дверь,  или  подбирать
отмычку. Подобрать отмычку будет нелегко, а если начнете ломать
дверь, то переполошите весь дом.
     -- Мой маленький друг, я хочу тебе кое-что предложить...
     Он  замолчал,  откинулся  к  спинке стула, и я увидел, что
каблуки его ботинков стоптаны.
     Я явственно ощущал запах дыма, пота и крови.
     -- Думаю, мы поступим по-другому.
     О, нет, это был не обычный вор-взломщик.  Но  кто  он?  --
понять я никак не мог.
     Из-под  кровати я увидел его руку. Неуловимое движение, --
так бросается на свою жертву гадюка, и около меня, просвистев в
воздухе, упал  маленький  кожаный  мешочек.  Я  протянул  руку.
дернул  шнурок.  На  пол  упало с полдюжины мерцающих в тусклом
свете  камешков.  Ониксы...  может  быть,  черные  опалы...   В
полутьме  под  кроватью трудно было понять... Я поднял камешки,
они были холодные, гладкие. Так  соблазнительно  они  ударялись
друг о друга и о мой фамильный перстень!
     --  Это тебе за твои переживания, малыш, -- сказал ласково
незнакомец.
     Но что-то в его тихих словах заставило меня содрогнуться.
     А незнакомец продолжал:
     -- Я вернусь в замок в  полночь.  Когда,  как  я  надеюсь,
можно будет пройти в комнату вашего гостя незаметно. И где, как
я  полагаю,  меня  будут  ждать  доспехи. Ведь ты поможешь мне,
верно? Но запомни: если ты обманешь меня или  ты  проговоришься
кому-нибудь  о  нашей тайне, -- в тот же миг... У меня не будет
выбора -- я буду ПЛЯСАТЬ  В  ТВОЕЙ  ШКУРЕ,  маленький  негодяй!
Запомни это!
     А  я,  я  пропустил мимо ушей его угрозу. Я просто глаз не
сводил с мерцающих на моей ладони камешков и подсчитывал в уме:
сколько я смогу получить за них у деревенских торговцев.
     М вот я наконец решился и высунул из-под кровати руку так,
чтобы можно было получше разглядеть на свету камешки. Они  были
зеленые и желтые, с красными пятнышками. О, жадность, жадность!
Рука  незнакомца  в  черной  перчатке  тотчас  схватила меня за
запястье. Сильнейшая боль пронзила мне руку -- словно  в  кровь
влили  яд.  Комната  закружилась  перед глазами в стремительном
танце. Наконец, незнакомец отпустил мое запястье, и  я  перевел
дух. Рука моя мелко дрожала.
     Я  разжал  кулак  --  На моей ладони лежал живой скорпион.
Черный -- иссиня-черный среди сверкающих драгоценных камней  --
хвост  его  был свернут кольцом. Я едва-едва не упал в обморок,
но сладкий голос незнакомца вернул меня к действительности.
     -- Мне почему-то кажется, что  ты  не  искренен  со  мной,
Гален  Пасварден.  Так  вот,  малыш. Я хотел бы, чтобы с самого
начала между нами шла честная игра. Даже  скорпионы  играют  по
правилам, хотя, конечно, эти правила устанавливают они сами.
     Скорпион на моей ладони лежал все еще неподвижно -- словно
брошь  из  черного  дерева,  словно  брошь с ядовитой булавкой.
Казалось вся жизнь моя, весь мир лежит сейчас на моей ладони.
     -- А правила нашей сделки очень  просты.  Ты  подчиняешься
мне,  как  раб.  Безмолвный  раб. Ты будешь приходить ко мне по
первому же моему зову. И ни о чем не будешь  спрашивать.  А  за
это  ты  получаешь бесценный подарок -- свою жизнь. И учти: мне
легко узнать, играешь ли ты по-честному или нет. А если нет  --
то... Смерть тоже входит в правила нашей игры, малыш.
     Скорпион  с моей ладони внезапно исчез. Я быстро сжал ее в
кулак, драгоценные камни посыпались на пол.  Один  из  камешков
закатился  под  стул,  на  котором сидел незнакомец, и я тотчас
снова увидел его черные, поблескивающие ботинки.
     -- Запомни, Гален Пасварден: скорпион возвращается так  же
быстро  и  неожиданно,  как  и  исчезает.  Я появлюсь в замке в
полночь. И в полночь доспехи вашего гостя будут моими.  Или  же
-- ты сам.
     Незнакомец  поднялся со стула. Потом -- я понял это сам не
знаю почему -- встал на стул, залез на подоконник и  прыгнул  с
окна в густую тьму. Прыгнул с третьего этажа!
     Только закачались, заскрипели ставни
     Я не спешил вылезать из-под кровати -- здесь все-таки было
безопаснее.  Я  услышал,  как  скрипят  ступени  колокольни под
ногами  звонаря,  а  затем  услышал  колокольный  звон:  десять
ударов.  После  этого  все  вокруг  стихло.  В  комнате заметно
потеплело. Я, наконец, перестал дрожать, вылез из-под кровати и
растянулся на полу среди рассыпавшихся черных опалов. Это  была
мне  плата  --  за  мой  страх и молчание. Я собрал драгоценные
камни, осмотрел их -- они были без какого-либо изъяна. Скорпион
--  так  я  решил  называть  своего  гостя  --  был,  очевидно,
человеком слова.
     Видимо, верность данному слову он ценил и в других.
     Я выбежал из комнаты Алфрика -- она осталась неубранной, с
камином, полным золы, с открытыми окнами. Кубарем я скатился по
узкой  каменной  лестнице  вниз,  отдышался,  затем  решительно
направился к дверям комнаты сэра Баярда. Они  были  закрыты  на
тройной замок.
     Ключи от комнаты были у Алфрика, Алфрик был в трапезной. А
я...
     Я вынул нож и начал выдалбливать замок.
     * * *
     Я  возился  с  замком  уже  битый час, и все без толку. Но
Алфрик недаром прозвал меня Лаской -- прозвал за то, что мне  в
конце концов всегда удается выпутаться из любой передряги.
     Хотя,   впрочем,   мое   имя   "Гален"   в   переводе   со
старосоламнийского и означает "ласка"...
     Я услышал: кто-то  поднимается  по  лестнице.  Алфрик!  Он
ступал  тяжело,  пыхтел,  что-то  бормотал  --  не  иначе,  как
преизрядно  набрался.  Вот  он  остановился  на  втором  этаже.
Сощурившись, посмотрел на меня. Удивился:
     --  Это  снова  ты,  Ласка?!  Я  же  только что видел тебя
внизу!..
     -- Тебе померещилось, брат... А как наш гость? Доволен  ли
он  оказанным  ему  приемом?  -- Я изо всех сил старался, чтобы
голос мой звучал ласково и подобострастно.
     Но Алфрику не понравилось, что я торчу возле комнаты  сэра
Баярда;  по его мнению, мне не следовало быть здесь. И он, сжав
кулаки, тяжело пошел на меня.
     -- Что ты здесь делаешь? Уж не  хочешь  ли  ты  что-нибудь
украсть у сэра Баярда, а, маленький воришка?!
     --  Э,  Алфрик,  меня здесь и в помине нет. Ты ведь только
что  видел  меня  внизу,  не   правда   ли?   Так   что   я   в
действительности  там  и есть. А то, что ты видишь меня сейчас,
-- это просто обман зрения. Надо было пить меньше!
     Алфрик остановился на полпути и стал  соображать,  что  же
такое  я ему сказал? А я тем временем попятился от него задом и
добавил:
     -- Дорогой мой брат,  ты  и  сам  знаешь:  в  нашем  замке
постоянно  происходит  что-либо  таинственное.  А  сейчас,  мне
кажется, нам всем грозит опасность.
     Хорошо я сказал! Прозвучало убедительно.
     -- И больше, чем другим,  опасность  грозит  тебе!  Именно
тебе!  Ведь ты -- оруженосец великого, всеми уважаемого рыцаря.
А его, может быть, уже обокрали. Обокрали в нашем доме!
     Икая,  тараща  на  меня  полубессмысленные  глаза,  Алфрик
застыл  на месте. Если бы он вернулся чуть раньше, то, конечно,
отнял бы у меня черные опалы. И наверное, бил бы  меня  до  тех
пор,  пока  я  не  рассказал  бы  ему  всю правду. Тогда бы мой
незнакомец, вернувшись в полночь, не получил бы  доспехов  сэра
Баярда и стал бы ПЛЯСАТЬ В МОЕЙ ШКУРЕ!
     Я  должен  был  наврать брату с три короба, но наврать как
можно правдоподобнее и выгоднее для себя. И я затараторил:
     -- Брат, слушай: когда я  мыл  окно  в  твоей  комнате,  я
увидел -- какая-то тень впорхнула в окно комнаты сэра Баярда...
а потом выпорхнула оттуда...
     -- Слуга?
     Алфрик  прислонился  к стене коридора. Его нечесаные рыжие
волосы прилипли к вспотевшему лбу.
     О, это было так прекрасно, когда  --  только  что  --  сэр
Баярд   пообещал   сделать   из   него  рыцаря,  которым  будет
восхищаться вся Соламния! И вот надо же: кто-то залез в комнату
сэра Баярда!
     -- Слуги не порхают и не  вылетают  таинственными  тенями,
Алфрик. А воры -- да.
     -- Воры?
     -- Да, воры.
     --  Но  как  воры  могли попасть к нам? Ведь замок окружен
рвом, а ров  наполнен  водой!  --  Алфрик  смотрел  на  меня  с
недоумением. -- И что им здесь нужно?
     --  Доспехи!  Доспехи  сэра  Баярда! -- выпалил я на одном
дыхании.  Затем,  испугавшись,  что  меня  могут   услышать   в
трапезной,  заговорил шепотом: -- Конечно, это мне, может быть,
просто  померещилось,  но  мне  все-таки  надо  убедиться,  что
доспехи  на  месте.  Ведь  за  них отвечает мой любимый старший
брат. И если...  Да,  тогда  ему...  тогда  тебе  уже  не  быть
оруженосцем сэра Баярда.
     -- И я никогда не стану... -- Алфрик запнулся и заскользил
спиной по стене коридора на пол.
     -- Да, и ты никогда не станешь рыцарем. Это уж точно!
     Я был безжалостен. Я не стал говорить ему о том, что стать
в двадцать  один год оруженосцем столь же смешно, сколь смешно,
к примеру, то, что  наш  старый  наставник  Гилеандос  посылает
цветы  и  посвящает  сонеты нашей молоденькой молочнице. Алфрик
немного пришел в себя.
     -- Но как, как вор мог незаметно проскользнуть в замок?! А
слуги? А собаки?
     -- Да вспомни наших слуг, Алфрик! Вспомни наших собак!  Да
в  наш  замок  может войти любой, кто только пожелает! Разве не
так? А слуги... слуги у нас -- сами первые воры!
     -- А ты, Гален, ты сам разве не воруешь?!
     -- А ты, Алфрик?! Так что давай лучше не  будем  об  этом.
Тебе, я думаю, не надо напоминать о твоих проделках?!
     Лицо Алфрика вытянулось.
     -- Ну, а этот вор, он что?..
     --  Он  выпорхнул  из окна сэра Баярда, как тень. И тотчас
колокол пробил десять.
     -- Как тень... Темная тень?
     -- Впорхнул в окно и вскоре выпорхнул. По-моему,  вор  был
только один.
     Алфрик скрючился на полу коридора.
     --  Мой милый, мой дорогой младший брат, что же мне теперь
делать?
     Вот так-то лучше! Я посмотрел на Алфрика,  потом  в  окно.
Услышал:  кукует  кукушка.  Она, наверное, сидит в каком-нибудь
чужом гнезде. Оставит  яйцо  малиновке  или  соловью  --  самым
лучшим  певцам  наших мест -- и те будут выкармливать кукующего
подкидыша, как свое родное дитя. Оставит -- и улетит,  пока  ее
никто не видел в ночи...
     --  Рано еще отчаиваться, Алфрик. Ведь может быть, доспехи
никто и не украл.
     Он посмотрел на  меня,  как  на  своего  спасителя,  пьяно
ухмыльнулся.  Спасибо  вам,  боги,  что вы обделили моего брата
умом!
     -- Нам надо убедиться: на месте доспехи или нет. Согласен?
     Я оглянулся на дверь.
     И тут Алфрик вдруг бросился на меня. Прижав меня к  стене,
он сильно сдавил мне горло. Второй рукой вцепился в волосы.
     -- О, лучше бы тебе совсем не родиться, Гален!
     Я всхлипнул.
     --  Пожалуйста,  ну  пожалуйста, брат, не бей меня! Я ведь
слабее тебя. И я знаю: ты очень хороший. И ты будешь прекрасным
оруженосцем! И самым лучшим во всей Соламнии рыцарем!  Вспомни:
младшие  братья нашего отца тоже стали рыцарями. А я... разве я
такой уж плохой?!
     Алфрик, наконе