ния  и  окончания  войны.  Никакой
финансовой поддержки не было.  Когда нам  решили  выделить  сорок  или
шестьдесят   миллионов,   Михайлов   (тогда   замминистра   по   делам
национальностей) взял эти  деньги  и  переправил  их  Автурханову  для
проведения  конференции.  Второй этап своей конференции мы провести не
смогли. Миннац проявил себя как министерство национального позора.
     Я и  не думал,  что бандиты захотят отпустить меня за собранный в
Осетии миллиард,  но потом они сказали:  - Мы за  миллиард  даже  полк
отпустили бы,  но, говорят, они не хотели тебя брать с собой. - Дело в
том, что советник президента Осетии Джикгаев, когда начались разговоры
о  выкупе,  с ходу сказал,  что я к Осетии никакого отношения не имею.
Пусть,  мол,  Россия за  него  платит.  Бандиты  сразу  мне  обвинение
предъявили: шпион. А советник еще им подтверждает: мы даже не знаем, с
какой целью он приехал сюда.  Если хотят они тебя живым получить.  Он,
наверное, перепугался,  а потому сказал:  -Вот его оставляйте,  он вам
нужен-.  Я ему говорю при  бандитах:  -Как  же  так,  когда  президент
Галазов пригласил тебя,  мы получили задание,  обговорили, из кабинета
Галазова вышли вместе-.  Позднее я узнал,  что этого  советника  после
возбуждения   уголовного   дела   следователь   прокуратуры  приглашал
рассказать как было дело,  но он отказался.  Тогда прокурор республики
пришел  к президенту Осетии Галазову,  пригласили и Джигкаева,  а он -
нахамил и ушел без объяснений.

                         ПЕРЕГОВОРЫ О ВЫКУПЕ

     Когда меня захватили,  боевики  примерно  через  пятнадцать  дней
связались с моими родственниками и потребовали от них два миллиарда.
     Боевики, которые меня держали,  встречались с боевиками,  которые
держали  первую  группу  ОРТ.  Консультировались о технологии передачи
денег.  И при этом они сказали:  Березовский заплатил. В Чечне все уже
знали, что Березовский за них заплатил. Они меня спросили: Березовский
за тебя может заплатить?  Я говорю - нет,  я его не знаю. Кстати, один
из  моих друзей обращался к Березовскому,  но он сказал:  Дзоблаевым я
заниматься не  буду.  Деньги  на  выкуп  собрали  родственники  -  250
миллионов.
     Потом родственники мне рассказывали,  что бандиты  связывались  с
ними  по  мобильному  телефону и приглашали на встречи.  Они говорили:
"Шмидт сказал,  что родственники у него богатые,  они не  только  один
миллиард,  они  несколько  миллиардов  могут  заплатить." Родственники
отвечают:  "Пусть назовет  имена  тех,  у  кого  он  знает,  что  есть
миллиарды."  Тогда  бандиты  говорят,  что даже труп не отдадут,  если
миллиард не будет заплачен.
     Они хотели несколько раз продать меня другим бандитам.
     Те говорили:  не отдавайте его родственникам, через четыре дня мы
вам принесем миллиард,  а в залог оставляем новый джип. Если не придем
через четыре дня, машина ваша. Миллиарда не принесли и джип продали за
шестьдесят   миллионов.  Потом  другой  дурак  нашелся  -  он  оставил
"жигули".
     Сфотографировал меня.  Говорит,  тебя  считают уже погибшим,  а я
сейчас поеду в Осетию и вернусь с миллиардом через  пять  дней.  Через
пять дней "жигули" продали за девять или десять миллионов.
     Я знаю,  что Аушев  интересовался  мной  и  просил:  выходите  на
Аушева.  Боевики не хотели этого делать, считая, что это пророссийский
президент. Потом мне сказали, что Аушев готов дать и деньги, и машину,
но командир боевиков отказался вести переговоры с Аушевым.
     В один из первых дней пришел ко мне  начальник  штаба  Радуева  и
сказал:  "Мы тебя расстреливать не будем, мы тебя обменяем. Есть очень
важный для нас человек, который арестован, в тюрьме сидит где-то, и мы
попытаемся  на  тебя  обменять."  Позднее,  когда стало известно,  что
радуевцы хотят меня не обменять,  а продать,  те бандиты, которые меня
захватили,  с  пулеметами  и  гранатометами  приехали в штаб Радуева и
сказали: вы его обещали расстрелять - не расстреляли, а за деньги мы и
сами  его отдадим.  Три часа я сидел в машине,  а в кабинете у Радуева
шел разговор.  Наконец,  радуевцы согласились отдать меня,  после чего
меня   из   радуевской   машины  пересадили  и  обратно  увезли.  Один
родственник  на  переговорах   вспылил:   "Хотите   его   расстрелять?
Расстреляйте!"  Он думал,  меня этим напугает.  Бандиты возвращаются с
переговоров и заявляют:  они не  хотят  тебя  брать,  вот  мы  тебя  и
расстреляем.
     Когда начались встречи с моими родственниками насчет  денег,  они
сказали  боевикам,  что больше ста миллионов не смогут собрать.  Когда
боевики приехали с этой встречи,  они настолько  были  возмущены,  что
смотрели на меня как звери. Говорят: как это так, это бесстыжий народ,
сто миллионов!  Хотя бы миллиард  сказали!  Как  денег  нет?  У  тебя,
наверное,  счета и в Москве, и в Швейцарии, и Галазов может заплатить.
На следующий день сказали,  что договорились с Радуевым сто  миллионов
не  брать,  а  если  не  дадут  больше - расстрелять.  Через день меня
отвезли в Гудермесский  район,  в  селение  Новые  Гордалы,  где  штаб
Радуева.

                          СРЕДИ ВАРВАРОВ (1)

     Боевики представления не имеют,  что такое суверенитет. Они живут
в лесу,  ничего не делая,  и говорят, что они свободны. -Ты не знаешь,
что такое свобода!  А вот мы свободны!- Я говорю: какая же это свобода
- вот здесь сидеть,  волками жить?  А они:  -Мы волки  и  есть.-  -Вот
живете  в лесу собачьей жизнью,  жизнью волка - один хлеб,  маргарин и
чай,  и  то  не  всегда  это  бывает,  и  вы  свободны?-  Один  только
семнадцатилетний боевик сказал: какая свобода, если я из своей деревни
в другую деревню без пулемета не могу  пройти?  Бандиты  с  пулеметами
ходят по улицам.  Милиция у них - те, кто ходит с наручниками у пояса.
Пистолет там - игрушка.  Даже автомат я  редко  видел.  А  вот  ручной
пулемет  -  обычное  вооружение.  Про  него  говорят - -красавчик-.  Я
сначала думал, что это фамилия конструктора фамилия.
     Патроны там  не  жалеют.  Там  после  окончания  военных действий
вооружений и техники оставили не меньше,  чем в первый раз  -  военные
машины, КАМАЗы, УАЗы, и т.д. Пистолет там ничего не стоит, это ерунда.
Даже  автоматы  я  редко  видел.  В  основном   -   ручные   пулеметы,
гранатометы.  Еще американское оружие видел там - винчестер, наподобие
нашего автомата. Они в совершенстве овладели нашим оружием и очень его
хвалят:  большое спасибо России,  что нам создали такое оружие.  А вот
конструктору гранатометов они хотя памятник поставить в Грозном.  Это,
говорят, было наше главное оружие.
     Я со счета дней сбился.  Они тоже дней недели,  чисел  месяца  не
знают, часов не носят. Хотя наши часы отобрали, никто их не носил.
     Там очень много людей,  которые вообще не хотят работать.  Только
грабежи,  разбои  -  за  счет этого жили и сейчас собираются жить.  Не
работают и говорят:  -Волки есть хотят!-  Новобранцам  только  обещают
платить,  но только звания дают.  За офицерское звание дают картошку и
маргарин.  Радуев лучше других кормит - там суп варят один-два раза  в
день.  Меня  охраняли восемь человек,  и это считалось работой.  Склад
оружия - охраняют,  базу - охраняют,  дороги -  охраняют.  Расставляют
людей на всякой навозной куче. Если кто близко подойдет - стреляют.
     Крадут не только людей.  Они связываются с  преступными  группами
других  кавказских  республик.  Угнали  машину и - в Чечню.  Вся Чечня
ездит на ворованных машинах,  никакой регистрации не требуется,  никто
их об этом не спрашивает, машины без номеров.
     На улицах полно частных  торговцев  бензином.  В  больших  котлах
варят его,  потом - в бутыли десятилитровые и на улицу выносит. Власти
хотят покончить с этим,  но не удается.  Шариатские суды - несерьезное
дело.  Коран на арабском языке,  переводы они не читают.  Когда меня к
Радуеву отправляли,  один командир открыл  Коран  и  говорит:  -Статья
первая  говорит,  что он предатель.  Приказ Дудаева - расстрел.- Такой
вот примитив.  Религиозное мракобесие именно в том и заключается,  что
под  прикрытием религии творят преступные действия.  Любые,  вплоть до
уничтожения людей,  издевательств.  Все это списывается на  Коран,  на
Аллаха.
     Один ихний теоретик (тоже с фамилией  Басаев),  которого  считают
там самым умным,  говорил мне:  Мы, как и наши предки - не бандиты. Мы
отбираем деньги у того,  у кого их много.  Захватываем не  всякого,  а
того,  за  кого  заплатят.  А это как раз Аллаху угодно,  потому что у
кого-то много,  у кого-то ничего  нет.  Я  говорю  ему:  а  почему  не
работаете?  Отвечает:  Вот  Аллах скажет,  что надо работать,  - будем
работать.  Хаттаб,  иорданский  террорист,   который   погубил   целый
российский полк под Рошни-Чу (его заместитель как-то раз ночевал в той
же  комнате,  где  были  мы),  как  пересказывают  бандиты,   говорит:
-Чечен-бардак-.  То есть, в Чечне бардак: нет имана, нет ислама. (Иман
- это когда человек перед тем, как принять ислам, очищает себя от всех
грехов,  расстается со своим прошлым.) Действительно, нет ни имана, ни
ислама, а есть война. Чеченцы воевать хотят, и никакого ислама нет.
     Куда бы  меня ни привозили,  всюду были попытки превратить меня в
верующего мусульманина.  Это было такое психическое  давление,  просто
страшно. Все я выдерживал, вот этого не выдерживал. За принятие ислама
они не обещали освобождения,  просто говорили,  что веры к тебе больше
будет.  Мы тебе, говорят, начнем доверять, а пока все, что ты говоришь
- вранье,  ты неправду говоришь.  Все время  говорили:  ты  согласись,
начни молиться.  Об этом - ежеминутно.  Надо, мол, образумиться. Аллах
сидит за седьмым небом на троне (это он мне объясняет!) и на  троне  у
него  написаны  слова:  -Воистину моя милость превосходит жестокость-.
Вот если ты примешь ислам,  то он смилостивится,  и простит тебе, хоть
ты и враг Чечни и Кавказа. И ты попадешь в рай.
     У Радуева был другой теоретик. Подвел меня к печке, показывает на
огонь.  Видишь,  говорит,  в этом пламени можно заснуть спокойно,  а в
аду,  куда ты попадешь,  у тебя будет мозг кипеть,  и ты не  умрешь  и
вечно будешь мучаться в страшной жаре. Поэтому, прими ислам.
     Там один русский был,  который называл себя украинцем.  Он до сих
пор  у  них как раб.  Хуже раба.  Он обрезание себе сделал,  чтобы ему
верили. Взял кухонный нож, водки выпил и отрезал... Я думал, что умрет
он.  Действительно,  мучился,  бледный,  штаны  не  мог одеть,  чем-то
прикрыл себя...  У Радуева видел  двух  русских  пленных.  Тоже  дрова
таскают,  печки топят, пищу готовят. Солдаты. Их все видят! А какая-то
комиссия ищет военнопленных!  Да они открыто ходят! Все видят, что они
русские,  знают,  что  они  солдаты (одежда на них не американская,  а
разорванные солдатские хэбэ.) В Кремле говорят:  -Мы  не  можем  найти
наших солдат-. Да их искать не надо!

                          СРЕДИ ВАРВАРОВ (2)

     У бандитов развит военный психоз.  Психологически они готовы идти
на  любое  преступление.  Меня  спрашивают:  ты  когда-нибудь   убивал
человека?  - Нет. - Голову отрезал? - Нет. - Ну-у, это такой кайф! Это
такой кайф!  Ты не знаешь!  У нас и не известно,  что пленных в Чечне,
даже тех, кто сдался добровольно, не только расстреливали. Им отрезали
головы.  Делали это перед строем,  а тех,  кто  терял  сознание,  тоже
убивали.  Не  говорили у нас и о том,  что очень многих пленных живыми
закопали в землю.  Мне показали дом,  где два  брата  во  время  войны
занимались  только  этим.  Закапывали  живыми в землю.  Показывали мне
одного - такой симпатичный на  вид.  Говорят,  он  70  голов  отрезал.
Взахлеб  рассказывают,  как они разрывали пленного снайпера,  привязав
его за ноги к двум машинам.  У них это все заснято на пленках.  Причем
снимали  все это журналисты из Москвы,  а потом отдавали или продавали
пленки чеченцам.
     Я часто  спрашивал у чеченцев,  читал ли кто-нибудь из них Коран?
Никто не читал.  Они говорили,  что и не надо его читать.  Потому  что
Коран,  якобы,  написал Аллах,  а Аллаху надо верить. Эти бандиты пять
раз в день делают намаз,  но в то же  время  любой  из  них  пойдет  и
отрежет голову человеку. Даже абсолютно ни в чем не винному.
     Они говорят,  что не пьют.  Я был у  Радуева  -  пили.  Коран  им
запрещает и курить.  Когда заместитель Хаттаба пришел в дом,  где меня
содержали,  и увидел у охраны карты,  он схватил их и изорвал -  Коран
запрещает. Потом достали другие. Анашу и гашиш постоянно курят.
     Ко мне однажды один боевик зашел бутылку водки распить.  К  тебе,
говорит,  никто не ходит,  а то узнают - плохо будет.  Говорит: у меня
плохое настроение,  вчера убил там  одного  своего...  А  зачем  убил?
Аллах,  воля Аллаха.  Заспорили,  пулемет схватил - и убил.  Я говорю,
что, кровная месть теперь? Нет, говорит, Салман сказал, что никто меня
не тронет. Я-то причем? Если б не воля Аллаха, я на курок бы не нажал.
Чеченское телевидение ежедневно передает войну и песни. Главный певец,
который  их  сочинял,  был  убит  в  Одессе.  Но успел несколько сотен
сочинить.  Одна -Боря-алкаш-,  ее каждый день передают по телевидению.
Культ  насилия,  войны.  И картины одни и те же,  которые наснимали во
время боев - их смотрят и смотрят.  Все время спят в  одежде,  пулемет
рядом.  В квартиру пришел - пулемет ставит рядом и нацеливает в дверь,
сам лег на пол и спит.
     Однажды один  боевик  зашел ко мне с пулеметом и говорит:  если я
сегодня кого-нибудь не убью,  мне будет очень плохо. Пустил очередь по
стене,  потом  выбежал  на улицу,  расстрелял там какую-то птичку.  На
другой день говорит:  вчера у меня было желание убить тебя,  надоело с
тобой возиться.  Радуев провел пресс-конференцию,  пригласил местных и
прибалтийских журналисты (российских не было),  и  сказал,  что  скоро
покажем  им  казнь советника президента.  Мне это стало известно.  Три
раза назначали казнь,  но почему-то не привели в исполнение. Вероятно,
банде, захватившей меня, нужны были деньги.
     Это тоже было в отряде у Радуева,  ночью. Охранники спали, а я не
спал.  Один из охранников вдруг выстрелил в меня через дверь.  Я ствол
автомата увидел,  когда из него вылетало пламя.  Я  чуть-чуть  изменил
позу - склонился набок, это меня и спасло. Пуля чиркнула по сорочке на
груди и вошла в стену.  Охранник бросил пулемет и выскочил  на  улицу.
Остальные встали, пошли за ним. Он, говорят, у нас контужен был. Утром
мне говорят:  -Если ты пожалуешься, он придет - гранату бросит, и тебя
не  будет,  и  нас не будет.  Не жалуйся.- У меня даже создалось такое
впечатление,  что они рады были бы,  если б кто-нибудь прикончил этого
психа. Его бы никто не судил, если бы он гранату бросил - невменяемый!
Когда я был у Радуева,  мне говорят:  -Возьми пулемет!- В руки  совали
или  оставляли  на койке.  Если бы я тронул оружие,  они бы сразу меня
прикончили.  И вот этот больной,  дает мне пулемет в руки: -Направь на
него, напугай его.- Там очень много людей со сдвинутой психикой. Очень
много. Это просто видно.
     Незаконные вооруженные формирования после войны не сложили оружия
и продолжают укреплять свои позиции,  не подчиняются властям.  Это уже
не боевики,  это бандиты в чистом виде.  Они друг друга боятся.  У них
интересы разные.  У каждого района свои.  Они захватывают и чеченцев -
из-за денег или тех,  которые, как они считают пророссийскими, служили
России или имели контакт с Завгаевым.  Одного я видел. Генерал Ермолов
изучил   чеченцев   досконально.   Он  тогда  писал,  что  этот  народ
перевоспитанию не подлежит. Ведь один из признаков нации - психический
склад.  Грузин русским никогда не будет,  русский французом никогда не
будет.  И чеченец тоже - какой есть от роду,  такой и останется.  Хоть
кровь  выкачай  и  влей  в него другую - все равно кровь переварится и
будет точно такая же,  как и была.  Психический  склад  у  этих  людей
абсолютно   определенный,  а  главная  его  особенность  -  никому  не
подчиняться.  Они говорят, что в Коране написано, что надо подчиняться
только Аллаху. Аллах и бандит, никого между ними быть не должно.
     Иногда мне приходилось жить в чьей-то квартире.  Видел  несколько
книг.  Одна из этих книг - -Кавказцы-, 1810-го года изданная. Там есть
глава,  где описывается похищение людей  еще  в  те  годы.  Технология
похищения, поведение бандитов - один к одному.

                           ВЛАСТЬ И БАНДИТЫ

     Боевики -  небольшая  часть  населения  Чечни.  Я  самих боевиков
спрашивал,  что будет, если сегодня провести референдум, остаться ли в
России или нет.  Они отвечают:  Дудаев нам еще говорил,  что двадцать,
самое большое,  тридцать процентов  настоящих  чеченцев,  остальное  -
дерьмо.  Большинство проголосует остаться в составе России. Власти нет
в Чечне.  Это  мифическая  власть,  никто  из  отрядов  не  собирается
подчиняться,  они действуют самостоятельно, вооружаются и считают, что
вот-вот будет война. Может быть, даже внутри Чечни.
     По местному  телевидению все время шли передачи,  где говорилось,
что  тех,  кто  похищают  людей,  будут  расстреливать.  Но  это  было
пустозвонство,  они сами это знали. Вся Чечня знала где я нахожусь - в
какой группе,  у какого командира.  И Масхадов,  и служба безопасности
знали.  Сотрудники  службы  безопасности  даже приходили в дом,  где я
находился.  Хозяин говорил тогда:  служба  безопасности  приехала,  не
выходи, сиди в углу и не вставай.
     Один раз подслушал  информацию  о  себе,  которую  передавали  по
местному  телевидению.  На  вопросы отвечал руководитель департамента.
Корреспондент задает вопрос: вы проводили операцию в Чержень-юрте, где
находился Дзоблаев?  Он говорит: да, мы проводили операцию, но его там
не застали,  оперативные данные оказались неверными.  А что  ждет  тех
людей,  которые держат заложников?  Только смерть,  говорит.  Масхадов
никогда не контролировал Чечню.  Когда война шла,  мы удивлялись,  что
переговорщики  из  Кремля  едут  к  Масхадову.  Масхадов имел такой же
отряд,  как все другие.  В каждом отряде свой штаб,  у Масхадова  свой
штаб.  Вот  он и был начальником штаба своих отрядов,  и все.  Никогда
Радуев ему не подчинялся, никогда боевики ему не подчинялись. Они были
едины только когда шли боевые действия.
     Масхадова избрали,  потому что Яндарбиев и  другие  были  слишком
воинственными:  -Мы  победили,  мы  еще  победим,  мы Россию на колени
поставим!-.  А Масхадов говорил,  что предстоят очень  трудные  мирные
переговоры,  что надо быть готовы к тяжелому разговору с Россией.  Еще
до выборов я сказал боевикам (которые все были за  Яндарбиева,  потому
что за него был Радуев), что изберут Масхадова.
     Масхадов? А кто такой для них Масхадов?  Он никто!  Они говорили,
что  в августе его прикончат,  если он так будет вести себя с Россией,
как сейчас ведет.  Боевики так говорят:  захотим Масхадова свергнуть -
наших  -рекламных  женщин-  за полчаса соберем,  они выйдут на улицу с
плакатами.  Масхадов  говорит,  что  если  Россия  и  Чечня  установят
дипломатические отношения,  будет стабильность на Северном Кавказе,  а
на деле это будет порядок,  в котором  бандитам  будут  отдавать  кому
таможенную   службу,   кому  полицейский  округ  -  в  зависимости  от
численности отряда. Он и гвардию свою создает из бандитов.
     Басаев выступал очень коротко, за него другие выступали. Потом он
абсолютно затих,  никаких агрессивных выступлений не делал.  За восемь
месяцев,  пока я находился в плену, ни одного агрессивного выступления
не было с его стороны.  Командир захвативших меня боевиков сказал, что
Басаев  посоветовал  ему  -отпустить этого человека-.  Знаю,  что и до
этого были случаи,  когда по  его  предложению  освобождали,  военных,
медиков и т.д.  Чего он хочет?  Может быть у него произошла переоценка
ценностей,  может быть у него ничего общего  с  этими  боевиками  нет?
Командир боевиков сказал: мы