он  знал  все  -  и  поэтому  сострадал  о
иноплеменном ему человеке. И волхв не  сводил  взора  с  лица  чужеземного
кумира. Ему показалось, что глаза  Христа  сейчас  оживут.  Но  ничего  не
менялось, и понемногу оцепенение сошло с сердца  Соловья.  Он  отвернулся,
стал осматривать постройку, заметил сложенные в  углу  плотницкие  секиры,
поблескивающие ледяным холодом.
     - Не глумись, волхв, - строго произнес попин. - Гляди перед  собой  -
вот истинный бог, и ему поклоняются люди всей земли!
     - Нет во мне зла на твоего бога! Разве ты  не  понимаешь  этого?!  Вы
любите своего Христа, ладно! Мы кланяемся своему Роду. Пусть так будет!  Я
же не пришел на твою землю с оружием и не загоняю византийцев в  реку,  не
меняю их имен!
     - Наш бог выше, потому мы и несем его миру!
     - Ты сам это порешил?
     - Это ведомо каждому!
     - Однако мы здесь не знаем этого! Пойми, чужеземец, разве могут люди,
извечно поклонявшиеся одним богам, вдруг перевернуться в  себе  и  принять
иных кумиров?!
     - Так надо!
     - Тебе так надо, князьям и грекам-христианам надо, но нам-то зачем?!
     - И тебе это надо! Вот он, - Кулик повернулся к Христу, -  он  пришел
на всю нашу землю, чтобы спасти людей,  он  великие  страдания  принял  за
безмерные грехи...
     - Во мне нет грехов перед твоим богом, и ему не нужно  было  страдать
за меня. Поэтому и я не обязан ему ни в чем.
     - Это потому, что ты не знаешь, что есть грех, а что жизнь  истинная,
святая!
     - Кто живет по совести, тот и безгрешен. Душа же у нас  и  совесть  с
пращурных лет есть, по их воле и живем. Потому-то ваш бог нам и не  нужен,
хороший он или нехороший... Лишний он на нашей земле...
     - Ты слеп и неразумен! Ведь душа человека, как и тело его,  сотворены
богом!
     - Опомнись, пришелец! Как же это моя душа сотворена чужим,  иноземным
богом?! Неужто заморский бог русские души творил?! Душа человека и совесть
его только на своей земле и могут  родиться,  да  и  жить  только  на  ней
способны... Со своей земли ушел,  от  отчих  могил  ушел  -  и  все,  души
лишился!
     - Как тьма укутала разум твой! Подумай! Ты, изгой,  до  белой  головы
скитался по городам и весям, потому что ворог в младенчестве твоем разорил
дом твой... Оттого и горе тебе... Но с именем Христа соединятся  все  края
Руси, великая держава станет, и ни один враг не дерзнет вас тронуть. И вы,
и дети  ваши,  и  все  будущие  жители  ваших  земель  жить  впредь  будут
безопасно. Все племена и роды соединятся, и могучее величие придет к  Руси
- от Чуди до Дикого поля. А сейчас вы как смоковница у дороги  -  рубят  и
обрывают все...
     - Но зачем же соединяться русским людям под рукою твоего бога?! Ежели
печетесь о величии народа  нашего,  мощи  его,  тогда  лучше  соединять  и
укреплять его вокруг нашего бога... Я же  говорю  тебе:  чтобы  сплотиться
возле твоего бога, надо твердо верить, что он выше бога нашего! Но вот я и
все они, - показал Всеслав на стену храма, за которой его ждали  смерды  и
суд, - чтут своего... моего бога и не хотят изменять ему... Если  бы  всем
было ясно, что твой бог выше и лучше Рода, не пришлось  бы  вам  вместе  с
Христовым учением дружину с копьями и мечами водить!
     Кулик резко шагнул к выходу, но одумался, остановился, потом медленно
прошелся по церкви; было тихо, и оттого особенно оглушительно  проскрипели
половицы храма.
     - Что-то ваш бог до сих пор не соединил ваши земли, и разве можешь ты
теперь сказать, когда он их соединит? А мы уже соединяем!
     - Дай срок - и мы соединимся!
     - Пока вы державу построите, враги вас изгонят с этой  земли  либо  в
холопов навеки превратят. Ибо без нас не поймете вы, что кроме бога  нужно
учение, закон. А какой у вас закон?! Ничего нет!
     - Не лги на истину!.. Мы свободны в душах  наших  -  вот  наш  закон!
Никто со стороны не учил нас совести и потому не волен над ней. Проживу  я
честно и по совести, душа моя и уйдет в ирье... У меня же моя  душа,  а  у
тебя чужая - ты ее по учению вашему делал... А вдруг ты это учение не  так
понял и душу свою не так сложил?!
     - Такому  не  бывать!  Потому  что  наше  учение  в  священные  книги
записано, все истинное в тех книгах рассказано, ибо от бога книги те...  И
люди земли твоей в каждой избе скоро такие книги держать станут, в  каждый
день жизни своей в них всякое откровение находить! Сейчас же  что  творите
тут?! Песни у ручья поете, малым при лучине сказки говорите... Грамоте  не
ведаете, книг не имеете [Это не так. В одной из русских летописей XV  века
говорится: "А грамота русская явилася...  в  Корсуне  русину,  от  нея  же
научися философ Константин (Кирилл)". Корсунские книги  были  написаны  не
только русскими буквами, но и на древнерусском языке. Константин  (Кирилл)
составил  кириллицу.  Глаголица  же  возникла  значительно   раньше.   Она
появилась в результате длительного процесса развития из  "черт  и  резов",
как и некоторые  иные  системы  письма.  "Отнюдь  не  являлось  бы  смелым
предположением,  -  писал  академик  С.П.Обнорский,  -  о   принадлежности
каких-то форм письменности уже русам антского периода", т.е. VI-VII веков.
В конце XIX века при раскопках В.А.Городцова в окрестностях села Аликаново
(б. Рязанский уезд) был найден глиняный горшок X-XI веков с  изображенными
на  нем  загадочными  знаками,  которые  и  получили  в   науке   название
"аликановских". Городцов считал их письменными знаками вятичей,  привлекая
в подкрепление гипотезы свидетельства арабских писателей], старики древние
ребят учат, будто от лохматого Велеса истины познали! Разве не видишь  ты,
сколь превыше учение наше вашего бормотания?!
     - А неужели ты не видишь, что говоришь теперь,  как  князья  и  бояре
их?! Я же говорю, как человек... Пойми же, что мне, душе моей  и  совести,
бог твой совсем не нужен. И ты знаешь это и знаешь, что  слаба  вера  твоя
против народа нашего, поэтому и воинство привел...  Великое  слово  пришел
сказать, а воев водишь против людей... Сам не  веришь,  что  одним  словом
своим можешь склонить людей к иному богу, повернуть пути их... Оружие тебе
нужно...
     - Да, нужно. Потому что от младенчества не поднялись  вы  еще,  и  не
слово слабо, а умы и души ваши не достигают его... А неразумных направлять
надо!
     - Да неужто бог ваш учил вас нести слово его во всеоружии и  избивать
всех несогласных?!
     Кулик подошел вплотную к иконе и долго молча глядел на Христа.  Потом
он резко обернулся и так же близко, как к  иконе,  подошел  к  волхву.  Он
смотрел не мигая в глаза изгоя, и Соловей видел, что христианин  ненавидит
его.
     - Ты страшный человек, - тихо, почти  шепотом,  проговорил  попин.  -
Самый страшный из всех, кого я видел...  Ты  никогда  не  поймешь  величия
слова Христова и всегда будешь врагом будущего! Теперь ступай из  храма  и
помни: я сделал все, чтобы просветить душу и ум твой, но ты  не  воспринял
этого. Запомни! Ты сам не захотел  этого,  и  теперь  пусть  свершится  по
закону!
     Кулик толкнул Соловья к выходу из церкви.
     Всеслава вновь  поставили  перед  судом,  и  попин  громко  и  строго
заговорил, будто недавней беседы в храме не было.
     - Слушай, волхв-оборотень, и слушайте вы, смерды! Все вы уже видели в
новом храме, а сейчас я показал и этому упырю истинного бога  всех  людей.
Вы честно возводили церковь, и свет животворящей  веры  проникает  в  ваши
сердца. Так было во всех землях, и так будет на Руси. Ибо идолы  не  боги,
но дерево, сделанное руками человеческими; ныне некоторые еще почитают их,
но скоро бесы погибнут, ибо ничего не разумеют, что  вы  им  говорите,  не
ощущают, когда сокрушаемы и сжигаемы бывают. Бог  есть  один,  ему  служат
христиане и поклоняются, иже  сотворил  небо  и  землю,  солнце,  луну,  и
звезды, и человека и дал ему жить на земле. А ваши боги ничего в  мире  не
сотворили, но сами сделаны руками человеческими! Ваши боги дерево!
     А о тебе, волхв, пророк сказал: окаменело сердце твое и уши с  трудом
слышат! Ибо ты имеешь  и  делаешь  волшебные  притворы,  молишься  идолам,
занимаешься волхованием, и потому всякий волхв - главный враг Христа!
     - Мне именуют волхвом, да! Но я не волхв - и ты знаешь об этом.  Ведь
еще зовут меня Соловьем, но я простой изгой!
     - Помолчи! Бог наводит за  грехи  на  какую-либо  землю  голод,  мор,
засуху, иные бедствия; сам же человек не знает ничего! И  хвори  людям  от
бога, и человек не должен им препятствовать!
     Тишина вокруг еще  больше  замерла;  смерды  ошеломленно  выслушивали
жуткие слова Кулика.
     - Пойми, - протянул к  волхву  руку  попин,  -  пойми,  ничтожен  наш
кратковременный мир! Сердце же у тебя покрылось дьявольской  коростой,  но
только приверженных богу ждет награда великая на небесах.
     - Но ведь вы, христиане, принесли на Русь не истину, а только закон и
законоучителей...
     - Замолчи! Судит паршивая овца о пастырях... Ты и они должны  вникать
в иное. Ты вот, может, и был когда-то добр и чист,  но  ныне  дьявол  тебя
поглотил! А нераскаянный грешник есть новый  распинатель  Христа!  Апостол
Павел сказал, что идолослужители  не  наследуют  царства  божия.  Ибо  все
грешники  погибнут,  праведных  же  бог   милует   и   одаривает.   Только
благословляющие  его  наследуют  землю,  клянущие   же   его   истребятся!
Возвеселится праведник и, когда увидит отмщение, руки свои омоет  в  крови
грешника. Милость же бога лучше, чем жизнь, и потому уста мои всегда будут
восхвалять его. Ибо господь учит побеждать врагов и избавляться от них. От
таких бесов, как ты! Но бог дает и радость,  которая  переходит  и  по  ту
сторону гроба!
     - У нас нет гробов! - воскликнул Всеслав. - Не  по  твоей  вере  пока
живем, у нас всякий умерший с дымом своего костра возносится в ирье!
     - У кого у вас?!
     - На всей русской земле, от Дикого поля до Чуди!
     - Нет, волхв, не лги! Уже половина вашей земли поклоняется Христу!
     - Пусть кланяются - каждый волен своей душой... Я же  о  другом  тебя
спрашиваю - неужто ничего радостного, по твоей вере, не дано  человеку  на
этой земле, при здешней жизни?! Мы своих богов благодарили, вы учите вашим
богам поклоняться, прощения просить! Пусть верующие в вашего бога  идут  в
ваш рай, пусть! Но у нас есть свой рай  -  ирье!  И  мы  вознесемся  туда.
Неужто ваш бог уже разрушил наш рай, изгнал наших богов -  и  куда  он  их
отринул?! Неужто Христос  убил  Рода  и  Лелю?!  А  где  навьи-души  наших
предков? Что с ними сделали, если отныне един рай для всех  человеков?!  И
един ад?! Значит, вы в рай, а мы в ад? Почему? На небе с  времен  пращуров
были наши боги, мы чтили наших кумиров, верили им, жили вместе, как  смерд
с домовым! И всему этому конец,  потому  что  ваш  бог  превыше  человека!
Значит, человек ничто, муравей, муха?! Тьму на людей  опускаете,  Христовы
слуги!
     Но пусть, пусть! Я верю в своего бога, ты в своего. Пусть, по-твоему,
твой кумир лучше, а по-моему, Род самый лучший! Почему же ты хочешь за это
истребить меня?! Живите со своими богами,  мы  со  своими  -  и  не  будет
смертей и бед. Который раз спрашиваю тебя: зачем нам  чужие  боги?!  Я  не
подошел к тебе с ножом и не требую, чтобы ты поклонялся Роду и  рожаницам!
Но я родился с ними. Вон Солнце, вон Небо, вот Земля - они же вечны и дали
мне, всем нам жизнь. Зачем мне идти против своей души?! Она  ведь  превыше
всего, любых богов; ее беречь надо до самой смерти! И свою  душу,  и  душу
ближнего! Она ведь уходит на ВЕЧНУЮ жизнь в ирье! Разве  может  кто-нибудь
посторонний наполнить добром и счастьем  душу  человека?!  Она  у  каждого
своя, и бережет ее каждый сам. А для этого надо быть  счастливым  на  этой
земле, при жизни! Вы же, знаю, с младенчества гниете в темных кельях и все
время убегаете от света в свои норы! Ты говоришь - бог  создал  все!  Нет!
Мир пребывает извечно, а боги, наши  боги,  только  помогают  людям.  Душа
вечна, бог потом появился. Почему для вашего бога  надо  жизнь  отдавать?!
Твоя вера страшна, она говорит: или боги, или люди! Наши же боги братаются
с нами, мы видим их каждый миг. Подними голову! Вон  оно,  Солнце!  А  где
твой бог?! Покажи, покажи! Он лишь обещает прийти...
     - Останови его!
     Отроки подскочили к Всеславу.
     Византийцы долго громко спорили, размахивали руками, и черные  рукава
их одежд сползали, обнажая странно тощие руки.
     - Тебя надо убить! - поднялся попин. - Убить, ибо, если  будешь  жив,
станут похваляться злые духи, что победили тебя, и начнут еще  больше  зла
причинять!
     Волхв кротко улыбнулся, закрыл глаза; он понимал, что попин не знает,
что теперь сказать. Истину проговорил он, изгойный русич.
     - Теперь сам видишь, какое ваше  учение,  -  заговорил  он  снова.  -
Бесчеловечно оно, жить повелевает не по совести, а по слову  Христову,  по
закону. Отселе виновных среди людей не будет, а  только  перед  богом  все
закаемся. Убьют меня по слову твоему -  но  совесть  у  палача  нетронутой
останется: он ведь чужую волю исполнил. А мы привыкли по совести жить. Кто
отнял у человека жизнь, тому грех перекладывать не на кого. Кто  убил,  на
том и вина! Ваша же вера научает,  что  нет  убийцы,  раз  он  волю  божью
выполнил...
     - Не всякого убить, волхв! - перебил Кулик. - Иначе сказано.  Казнить
еретика - значит руку освятить! Убийство бога ради не  убийство;  видевшие
казнь, бога убоятся!
     - Разве в страхе бог, а не в совести?!
     - Нет, ложь это! Пребывать все время  в  покаянии,  молиться  господу
Иисусу Христу и пречистой его матери - вот истина веры!
     - Всегда в покаянии?! Жизни радоваться надо, сам говорил, что она миг
один!  Светлую  же  жизнь  дает  светлая  совесть!  Все  душе  и   совести
поклоняются, и как можно во чье-либо имя губить их?! Наши кумиры  говорят:
ни правого, ни виноватого не убивайте и не  повелевайте  убить  его!  Если
даже повинен в смерти, не губите душу!  Вы  же  готовы  стелить  снопы  из
голов, веять душу от тела! Лучше слепые глаза, чем слепое сердце, а вы про
сердце совсем позабыли!
     - Не клевещи на веру Христову, вурдалак! И мы  верим  в  души,  и  мы
знаем, что душа, взлетевши, воспаряет в  рай  богонасажденный,  где  вечно
цветет дерево жизни и где жилище самому Христу  и  избранным  его.  Пойми,
изгой из изгоев, что  большее  из  всех  чудес  есть  то,  что  двенадцать
человек, бескнижных, безоружных, нищих, проповедовавших крест, победили не
только владык и сильных земли, но и самих богов языческих,  и  целый  свет
Христу покорили! Одним святым словом!
     - А эти, - кивнул головой на дружинников волхв, - зачем вам?
     - Эти против тебя... А всюду только словом святым! А у тебя,  у  вас,
русичей, ведь писания даже нет!..
     - Опомнись, Кулик! Войди в любую  избу,  и  тебе  дни  и  ночи  будут
рассказывать сказки и петь песни...
     -  Сам  скоро  запоешь!  -  пробубнил  кто-то   неподалеку;   Всеслав
обернулся, увидел злые, пьяные глаза Опенка.  Соловей  на  миг  смолк,  но
скоро опять заговорил:
     - Вот видишь, своего бога вы любите и славите, а людей  ненавидите  и
избиваете! Идущие за вами гибнут! Вон Опенок давно уж  душу  свою  сгубил,
вас слушая.
     - Не погубил он душу, а только укрепил в  истинной  вере.  Ибо  богом
сказано: кто погубит душу свою меня ради и  моего  учения,  тот  найдет  и
сохранит ее в жизни вечной!
     - И такого бога превозносите! Скажи хоть, душа-то у него есть?  Ведь,
если есть, он ей должен быть подвластен! А если сам бог есть душа,  то  он
давно во мне и во всех, и я есть сосуд великий, и убивающий  меня  убивает
во мне бога, он богоубийца! Разве над богом вашим никого нет? Раз у бога и
у человека есть душа, то тогда есть закон самый высший и для  человеческой
души и для божеской. А для души один закон - совесть. Значит, она бог  для
вашего бога. Если же у него даже милосердия нет, то...
     - Это богохульство! Никто не может говорить  о  себе,  как  о  равном
богу!
     - Почему?! Если Христос подвластен совести и я ей служу, значит,  она
выше всех кумиров! Но если у вашего бога нет совести, как я приму его?!
     - Ты не понял и не поймешь  истинный  смысл  великого  богоданного  и
боговдохновенного учения. Ты сперва должен войти  в  это  учение,  принять
его, тогда только поймешь все, тогда только благодать снизойдет на тебя.
     - Не пойму я этого, попин! Ты мне говоришь: поклонись моему Христу! Я
спрашиваю: совесть у него есть? А ты отвечаешь: прими веру, тогда  поймешь
и узнаешь! Говорил я тебе, что со своими богами  мы  братаемся,  а  твоему
богу я должен только кланяться и  прощения  просить!  Потому  и  требуешь,
чтобы я, не думая, перешел в новую веру.
     Опять глухо зашумели  прижавшиеся  к  храму  смерды;  встревожившиеся
византийцы уставились на дорогу, обернулся и Всеслав.
     По середине улицы  двигались  вирник,  а  позади  него  двое  отроков
волокли на веревке волка. Зверь беспрестанно рвался из стороны в  сторону,
рычал, упирался лапами, глубоко царапая когтями твердую землю.  Дружинники
с обеих сторон еще сильнее натянули петлю, закрученную на шее волка, зверь
захрипел, его дикие глаза густо покраснели, и он медленно стал пригибаться
к земле.
     Так его подтащили к волхву и только тут ослабили удавку.
     Вирник, не глядя ни на кого,  подошел  к  столу,  подозвал  Опенка  и
отправил его куда-то вместе с двумя отроками. Посланцы скоро возвратились,
неся толстый короткий кол, поспешно вогнали его обухами топоров  в  землю.
Но теперь никто не решался привязать разъяренного волка.
     - Руки освободите, я привяжу! - Всеславу  распутали  руки,  он  вытер
ладонями лицо, шагнул к зверю.
     Вокруг притихли; напрягся настороженно и волхв - он глядел на зверя и
понимал, что тот в каждый миг может наброситься на него. Сделав  еще  шаг,
Соловей приостановился, снова потер онемевшими  руками  лицо,  глаза  -  и
вдруг увидел за дорогой, позади изгороди последней избы, своего  мальчика.
Тот коротко взмахнул рукой Всеславу и скрылся за плетнем.
     Всеобщее безмолвное ожидание тянулось бесконечно; неподвижно  стояли,
прижавшись друг  к  другу,  смерды,  недоуменно  смотрели  на  подсудимого
византийцы и вирник. И волк успокоился - вырывая из рук  отроков  веревку,
он потянулся к волхву, ткнулся мордой в ноги и  прижался  к  ним.  Всеслав
побоялся тащить его на веревке и поэтому взял зверя на руки, перенес и уже
потому обмотал конец петли вокруг кола. После этого он остановился рядом.
     Попины оживились, забормотали; только  вирник  склонился  к  столу  и
задремал, будто все происходящее здесь его не касалось.
     - И теперь ты станешь говорить, что это лесной волк?!  Волки  никогда
не повинуются человеку, а этот сам прижался к тебе! И ты говорил,  что  не
занимаешься волхованием, а всего лишь несчастный изгой! Кто теперь поверит
твоим словам, оборотень?! Сколько ты сегодня  рассказывал  о  своей  вере,
уверял, что она есть вера и всех русичей. Ты лгал, волхв, - ты  человек  с
третьей верой. Ни Род, ни Христос не нужны тебе, ибо  есть  у  тебя  свой,
неведомый им, бог тьмы и подземелья. И он его слуга, -  показал  Кулик  на
волка.
     - Зачем снова нечистое плетешь?! Мой бог Род! А это просто  волчонок,
и я подобрал его почти слепого в лесу. Потому что мне стало жалко его.  Не
упырь он, не вурдалак, а звериный детеныш!
     - Но он слушается тебя, все видели!
     - Я давал ему молоко и тепло!
     - Никто не пригревает у себя лютого зверя просто так!
     - Я же сказал, что подобрал его из жалости.
     И опять  на  суде  стало  тихо.  Всеслав  переступал  занемевшими  от
усталости ногами  и  все  время  тайком  поглядывал  туда,  где  притаился
мальчик. Вирник похрапывал, попины неслышно перешептывались.
     Солнце прошло середину неба и  медленно  катилось  к  лесу.  Тень  от
церкви и установленного на ее маковке креста двигалась от дороги к  столу,
накрывая людей.
     Кулик вдруг поднялся.